Текст книги "Очень плохой профессор"
Автор книги: Лена Сокол
Жанр: Эротическая литература, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
14
Озеров отворил дверь ключом, вошел в квартиру, и Верочка с разбегу бросилась ему на шею.
– Как дела, котенок? – спросил он, обнимая ее.
Девчонка принялась тараторить:
– Пятерка по английскому, пятерка по русскому! Похвалили за пересказ сказки про лису и журавля! А Мишка из третьего «Б» меня обозвал опять…
– И как же?
– Большешарой! – обиженно надула губы дочка.
– Наверное, ты ему нравишься, – пожал плечами Матвей, поцеловал малышку в кончик носа и аккуратно опустил ее на пол. – И глаза у тебя большие и красивые. Считай, что это был комплимент.
– Комп-лимент?
– Да. Это когда мальчик говорит девочке что-то очень приятное о том, как она выглядит. Просто Мишка еще маленький и не знает точно, как выразить свои мысли.
– Ух ты… – вытаращила свои невозможно красивые зеленые глазищи Верочка.
– Ага, – улыбнулся Озеров. Снял куртку, повесил и тихонько позвал: – Марина Валерьевна?
– Да? – женщина появилась на пороге гостиной с сумкой в руках. Похоже, она только его и дожидалась.
– А-а-а… Вы уже собрались… тогда ладно.
– Нет, говори, чего ты хотел? – Она поставила сумку на полку. – Тебе идти куда-то нужно?
– Да я… – замялся профессор. – Мне…
– Если работать нужно, то я посижу с Верочкой. А если отдохнуть, то тем более. Ты ведь никуда не ходишь, Матвей, тебе полезно.
Знала бы она, куда он действительно собрался!
– А как же ваше собрание?
– Ты про танцы? – Женщина поморщилась. – Вера называет мои вечера в клубе собранием бабушек-старушек, чего я там не видела? Весь контингент из тех, кому за пятьдесят! Мне с ними скучно. – Она задрала подбородок. – Видимо, я слишком молода для подобных мероприятий, и мне еще жить да жить. Посижу лучше с внучкой, а ты лети, куда собирался.
– Я ненадолго. – Озеров виновато почесал лоб.
Он чувствовал себя озабоченным идиотом, отпрашиваясь у тещи на свидание с молоденькой студенткой.
– Поесть-то успеешь? – Марина Валерьевна кивнула в сторону кухни.
– Наверное.
– Вот и хорошо.
Обсуждая за ужином Верочкины школьные успехи, Озеров сверлил взглядом часы. У него еще была возможность передумать. Те проблемы, которых он опасался в отношениях с женщинами, меркли перед теми, которые ему сулила связь с собственной студенткой. Его жутко бесили игры, в которые играла с ним Алексеева, но он безумно хотел ее и не мог больше сопротивляться. Да уж, такого с ним раньше не случалось.
Озеров вызвался помочь вымыть посуду после ужина, но Марина Валерьевна не дала ему этого сделать – отправила собираться. Ругая себя на чем свет стоит, Матвей по-быстрому принял душ. Его разум продолжал сопротивляться тому, чтобы идти к Ольге, но тело отчаянно требовало этого, оно буквально кричало о том, что встреча с ней ему необходима.
И вот что было самым страшным: при мысли о том, что какой-то другой мужчина может запросто притащиться к Ольге домой вместо него, Озеров фактически сатанел. Ему дико хотелось увидеть девушку. И не только увидеть, но и узнать ее поближе.
А если она не шутила? Они ведь взрослые люди. В конце концов получат удовольствие, как и договаривались. Но если Алексеева играла, хотела смутить его, подразнить? А он сейчас припрется туда, чувствуя себя последним идиотом, и получит щелчок по носу. Что он вообще собирался там делать? Но все сомнения таяли, стоило только задать вопрос: будет ли он жалеть, если не придет? Несомненно, будет.
Профессор на всякий случай припарковал машину у соседнего дома и прошел до нужного подъезда пешком. От воспоминаний о поцелуе под дождем горячие волны разбежались по телу. А ведь у мужчины была масса дел, кроме обхаживания юной подопечной. Но он хотел именно туда – к ней. Видеть, как она храбрится в его присутствии, как говорит пошлости и тут же краснеет.
Черт, да если бы он не был ее профессором, то пришел бы, придавил ее к койке и не отпускал бы, пока она не стала бы молить о пощаде! А в данной ситуации Озеров даже не знал, как говорить с ней и о чем. Чудовищно неловкое положение.
Подойдя к подъезду, он засомневался. Сбежать и потом жалеть? Или узнать, что его ждет? Но стоило только представить Ольгу обнаженной и лежащей поперек широкой кровати с разметавшимися по подушке волосами, представить, как он сминает пальцами ее упругую попку, как притягивает к себе, и у профессора тут же случилась эрекция.
Такого прежде тоже не бывало. Выругавшись, Озеров вынужден был пройтись вокруг дома, чтобы немного успокоиться. Вернувшись к нужному подъезду, он посмотрел вверх, пытаясь вычислить ее окна. Бесполезное занятие. Поднялся по ступеням и позвонил в домофон. Сердце замерло. Сейчас она ответит. Но вместо голоса Алексеевой послышался короткий сигнал, и замок открылся.
Матвей вошел и остановился у лифта.
Лучше пешком. Будет время остудить пыл. Может, нужно было купить цветов и бутылку вина? Озеров устало выдохнул, поражаясь собственным мыслям. И как бы он смотрелся с этим веником и алкоголем? Как дешевый трахаль с фальшивой улыбкой? Ну уж нет. А презервативы? Пожалуй, их наличие разумнее в данной ситуации. Мужчина проверил задний карман джинсов – на месте.
Может, ничего и не будет? Для начала он поднимется и выяснит, что девушка задумала. Но как же действовать, если она предстанет перед ним в шелковом халатике и сразу потащит в постель? Что, если глупышка считает себя, скажем, Спящей красавицей, которую должен спасти прекрасный принц? Бред. Хватит. Прекрати прокручивать в башке эту чушь!
Его мысли неумолимо затягивало сизым туманом, и у Озерова, как назло, не получалось взять себя в руки. Он просто не знал, чего ожидать. Чудовищная ситуация. Дурацкая и вместе с тем жутко опасная для его репутации. Чего он вообще поперся сюда?!
Но отступать некуда, и перед ним замаячила нужная дверь. Профессор занес кулак, чтобы постучать, и в ту же секунду она отворилась. Мужчина с трудом протолкнул в пересохшее горло слюну и сглотнул. Получилось неприлично громко. От одного невинного взгляда стоящей перед ним девушки к Озерову триумфально вернулась эрекция.
– Входи…те… – тихо произнесла Алексеева и отодвинулась вглубь коридора.
На ней была обтягивающая водолазка с высоким воротом, узкие голубые джинсы и серые носки с цветочками. Ее волосы были влажными и красиво завивались на кончиках. Лицо без косметики делало ее совсем юной, почти ребенком. Девушка выглядела домашней, милой и, кажется, совсем не собиралась его соблазнять.
Озеров медленно вошел, закрыл за собой дверь и уставился на Ольгу. Она была прекрасна. Ему жутко захотелось стащить с нее эти чертовы узкие джинсы.
– Не смотри на меня так, словно принимаешь экзамен, – робко сказала Алексеева.
Ему нравилось ее смущение. Оно было жутко сексуальным. Даже несмотря на то, что вместе они сейчас выглядели со стороны, как овечка и волк.
– А как я смотрю?
– Свысока, – хрипло ответила девушка, делая еще один шаг назад. – Снимай обувь.
Озеров снял кроссовки. На самом деле он предпочел бы снять сейчас с себя все.
– Тебе так тоже идет, – усмехнулась Ольга, рассматривая его свитер, джинсы и идеально белые носки.
Она убрала прядь волос и взглянула на него из-под опущенных ресниц. Его сердце дернулось и замерло. В этот момент профессор вынужден был признать, что он попался и теперь ему точно не выбраться из западни.
15
В джинсах и свитере Озеров казался девушке простым и каким-то даже земным. В этой одежде и со слегка взъерошенными волосами мужчина выглядел еще привлекательнее, чем в универе. От строгого профессора оставался лишь взгляд: он смотрел на нее так, будто что-то хотел сказать, но почему-то не решался. И это придавало ей ненужной смелости: так и хотелось ввинтить в разговоре еще что-нибудь провокационное, вызывающее и посмотреть, как Матвей Павлович отреагирует.
– Проходи, – кивнула она на гостиную.
Все ее существо до сих пор сопротивлялось тому, чтобы называть его на «ты». Ольге постоянно казалось, что вот-вот Озеров ее поправит, но ничего подобного не происходило. Он буравил ее внимательным взглядом и молчал. Единственное, что ее успокаивало, это то, что на дне его ярких зеленых глаз сейчас плескались желание и интерес. Профессор больше не смотрел на нее свысока, как в университете, а значит, все шло как надо: ведь он безумно ей нравился.
– У тебя уютно, – хмыкнул Озеров, оглядывая небольшую гостиную.
Алексеева сразу поняла, о чем он. В тесной типовой квартирке с пожелтевшими обоями и облупившимся потолком ее новая мебель смотрелась довольно нелепо.
– Я совсем недавно сюда переехала. – Девушка пожала плечами, пропуская его вперед. – Купила новую кровать, стол и кресло.
Мужчина прошел совсем рядом, и девушка окунулась в его запах. Что это было? Одеколон, туалетная вода, гель после бритья? Пахло от него превосходно: ненавязчиво, свежо и очень по-мужски.
Матвей задумчиво провел ладонью по лакированной поверхности стола и хмыкнул:
– Вижу, ты не бедствуешь.
Ольга почувствовала, как ее щеки зарделись. Девушка никогда не кичилась тем, что ее семья была состоятельна. Она не покупала дизайнерские шмотки и сумочки за баснословные деньги, не щеголяла в шубах и не рассказывала одногруппницам о том, что может позволить себе автомобиль представительского класса или проживание в лучших отелях Европы хоть круглый год.
Алексеева предпочитала маскироваться под девчонку из среднего класса и скромно умалчивала о состоянии, которое оставил ей отец. Ольге хотелось, чтобы люди воспринимали ее такой, какая она есть, и не общались с ней только ради предполагаемой выгоды.
А со столом вот просчиталась. Нужно было прикупить что-то простенькое в доступном магазине вроде «Икеи», но она по привычке забежала в салон папиного старого приятеля, ткнула наугад в понравившуюся мебель и, не задумываясь, расплатилась картой.
И, кажется, профессор удивлен тем, что увидел.
– Наследство от отца, – неловко пояснила Ольга. – Так… бизнес и кое-какие средства. Этим сейчас мать занимается…
– Понятно. – Его зеленые глаза печально блеснули. – Прости.
– Ничего. – Боясь, что мужчина сейчас подойдет к ней, она скрестила руки на груди и нервно откашлялась. – Это было давно. Мне исполнилось десять, когда он умер.
Зачем она ему все рассказала? Девушка прикусила язык, чувствуя, как неумолимо краснеет.
– Ты что-то готовишь? – вдруг спросил мужчина.
– Боже, духовка! – спохватилась Оля и метнулась на кухню.
Помещение уже заволакивало дымной гарью. Первым делом девушка распахнула окно, затем повернула ручку плиты, схватила полотенце, открыла духовку, дернула на себя горячий лист, вытащила его и неуклюже бросила на конфорки.
– Ай! – принялась неловко трясти рукой от того, что обожгла кожу между пальцев.
– Дай посмотрю. – Озеров напугал ее своим появлением.
Осторожно прикоснулся к ее ладони, наклонился, осмотрел и… подул. Она замерла. Кожу приятно обожгло его дыханием.
– Ничего страшного, даже следа не останется, – проговорил он, не отпуская ее руки.
На коже краснела узкая полоска. Ерунда. Жгло совсем немного, но девушка уже забыла о боли – присутствие этого мужчины обжигало ее сильнее.
– Я еще не пользовалась этой штукой, – объяснила она, бросая взгляд на духовку. – Думала, сделаю горячие бутерброды, сыр на них расплавится, – Ольга говорила так быстро, что задыхалась. Ей ужасно не хотелось, чтобы Матвей отпускал ее руку. Ради этого она готова была изображать больную ровно столько, сколько понадобится.
– Больно?
– Не очень… – Она зажмурилась, всхлипнула и открыла глаза. Выдохнув, снова опустила взгляд. – Почему ты сразу мне не признался?
– Там, в кафе? – тихо спросил мужчина и подул еще раз на место ожога.
– Да, – ответила она и сглотнула.
Над покрывшимися коричневой коркой пересохшими бутербродами поднимался пар, но голова девушки кружилась от окутавшего ее со всех сторон свежего и чуть пряного мужского запаха.
– Я не хотел, чтобы это была ты. – Он придвинулся ближе, и Ольге пришлось упереться своей аккуратной попкой в край столешницы.
Дальше отступать было некуда, и ее сердце беспомощно трепыхнулось в груди.
– Но это была я. Ты жалеешь?
– Не знаю. – Его кадык дернулся.
Смотреть на его шею было безопаснее. Девушка облизнула губы. Она понимала, что стоит взглянуть Озерову в глаза, и она пропадет.
– А ты? – прозвучал вопрос.
Теперь он стоял так близко, что тепло его дыхания щекотало кожу на ее виске. При желании можно было обнять его или поцеловать, но Ольгу ощутимо трясло от волнения и нахлынувшего вдруг возбуждения. И, похоже, мужчина теперь тоже был в курсе, ведь он до сих пор еще держал ее дрожащие пальцы в своей руке.
– Не жалею.
– А если бы я оказался каким-нибудь извращенцем? – с усмешкой спросил Озеров, наклоняясь еще ниже.
– А ты им не оказался? – проговорила она. – Только чертовы извращенцы ищут в Сети женщину для разового перепихона.
– Многие так делают. – Его дыхание отзывалось покалыванием на ее коже. – Например, ты. Хорошие девочки не ищут себе дефлоратора среди озабоченных пользователей приложений для знакомств.
Она гордо вздернула носик и наконец взглянула в его пронзительные светлые глаза:
– Ты ведь не священник. Не нужно читать мне нотаций. – Глубоко вдохнула и медленно выдохнула. – Это был… просто отчаянный порыв. Мне было плохо.
– Так плохо, что ты могла раздвинуть ноги перед незнакомцем?
Жар ударил ей в лицо. Только сейчас Ольга поняла, насколько серьезным было то, что она собиралась сделать. У нее никогда не хватило бы духу на это, она просто обманывала себя. И, наверное, все эмоции от осознания того, чего она чуть было не натворила по собственной глупости, вспыхнули на ее лице. А мужчина все понял, потому что тут же с нравоучительным видом улыбнулся.
– Нет, я не была готова, – срывающимся голосом сказала Алексеева. – Но мне повезло, что незнакомцем оказался ты. Я тебе доверяю. Ты знаешь о… моей маленькой проблеме и знаешь, как с ней справиться. Да?
Его зрачки расширились, взгляд потемнел. Ольге нравилось, как он реагирует на ее слова. Она хотела его смутить и теперь наслаждалась произведенным эффектом.
Ей давно надоело быть хорошей, прилежной девочкой, которая учится на пятерки и угождает строгой матери. Ей хотелось быть самостоятельной, уверенной женщиной и получать удовольствие от жизни. А он подходил для этой цели идеально.
– Возможно, – после недолгой паузы ответил Озеров, выпустил ее руку и шагнул еще ближе.
Напряжение между ними можно было уже резать ножом.
– Подожди, – выдохнула девушка, понимая, что он вот-вот готов перейти черту. – Нам нужно обозначить правила.
– И какие же?
Его темные от желания зрачки ее пугали.
– Ну… Что-то вроде того, что мы не будем задавать друг другу личных вопросов… – она содрогнулась всем телом, когда его пальцы коснулись ее волос. Озеров убрал прядь с ее лица и нежно провел рукой по ее щеке. – И… что мы не будем никому рассказывать о наших встречах…
– Встречах? – На его лице отразилась самодовольная ухмылка. – Значит, их будет несколько?
Алексеева окончательно потеряла самообладание. Соски под тонкой водолазкой затвердели, низ живота жалобно заныл.
– Я надеюсь…
Она с трудом перевела дыхание. Его лицо было всего-то в двадцати сантиметрах от ее лица, и у нее от этой близости беспомощно подгибались колени.
– Тогда я хочу внести еще одно правило. – Озеров наклонился к ней и уперся ладонями в столешницу.
Девушка была вынуждена наклониться назад, чтобы не впечататься своими губами в его губы. Профессор загнал ее в ловушку, из которой ей не выбраться. Он играл с ней, и от этой игры по всему ее телу разбегались острые языки пламени.
– Только я, – сказал он жестко. – Пока я с тобой, у тебя не будет никаких других мужчин. – На его шее пульсировала извилистая венка, мускулы на руках и груди едва ли не ходили ходуном. – Если ты со мной, то и я с тобой. Да? – Он оторвал правую ладонь от столешницы и приподнял пальцами подбородок девушки. – Со своей стороны гарантирую ответные действия. Никаких других женщин, пока я с тобой, у меня не будет.
Сердце Ольги замерло. Разумеется, она не раз проверяла наличие следа от кольца на его безымянном пальце, желая убедиться в том, что ей не попадет от ревнивой женушки профессора или его подружки. Но теперь он сам говорил ей, что свободен и всецело принадлежит ей одной, пока они будут связаны. Пусть ненадолго, но Озеров будет только ее – это как выиграть джекпот!
– Хорошо, – снова порывисто вздохнув, прошептала она и впилась пальцами в столешницу.
У нее подгибались колени, и это было единственным способом удержаться на ногах.
Матвей еще держал пальцы на ее подбородке и изучал взглядом ее лицо:
– Значит, ты планируешь заняться сексом, Алексеева?
Ее практически лихорадило от желания. Воздух застрял горячим комом в горле. Она с трудом выдавила:
– Да. Но не с кем-то. С тобой.
С опытным, сильным, серьезным мужчиной, который идеально ей подходил. Да, это было именно тем, чего она сейчас хотела.
Но, кажется, ответ профессора не удовлетворил.
– Зачем? – В его голосе опять появились холодные нотки.
Ольга чувствовала себя провинившейся студенткой.
– Может, мне одиноко и я в отчаянии? – почти простонала она.
Ну чего он медлил?! Зачем издевался над ней? Девушке больше не хотелось разговаривать, ей хотелось, чтобы он отнес ее на кровать и придавил тяжестью своего тела. Или лучше, чтобы разорвал на ней одежду, сорвал зубами трусики и…
– И все? – с сомнением.
Оля не знала, как объяснить. Не понимала, что еще сказать ему, чтобы рассеять его сомнения.
– Может, мне просто холодно… – тихо проронила она.
– Я мог бы согреть тебя. – Озеров придвинулся невыносимо близко.
От его аромата ее тело совсем ослабело.
– Тогда сделай это. – Ее пальцы до боли впились в столешницу.
– Прямо здесь и сейчас? – видимо, это был контрольный вопрос.
– Да, – кротко и покорно.
Впервые в жизни они оба так отчаянно теряли голову.
– Назад дороги не будет, – тяжело дыша, предупредил Матвей.
Его сильные пальцы легли на ее бедра, губы приблизились вплотную к ее губам.
– Я хочу тебя, – подтвердила Ольга.
И только успела прикрыть глаза, как мужчина подхватил ее, словно пушинку, под бедра, и ловким движением усадил на стол. А в следующую секунду уже припал к ее губам со страстным поцелуем.
16
Сначала это был почти невинный поцелуй, Озеров будто пробовал Ольгу на вкус: мягко прикасался, бережно надавливал, заставляя огонь в ее теле разгораться сильнее. А затем просунул язык между ее губ – настойчиво, уверенно, превращая простое касание в настоящую бурю блаженства. И вот уже его губы раскрылись под ответным поцелуем девушки.
Ольга почему-то вызывала в нем не совсем правильные чувства. Профессор хотел не просто заниматься с ней сексом, он хотел сделать девушку своей. Обладать ею, никому не отдавать, не подпускать к ней других мужчин. Это желание было настолько сильным, что больше походило на одержимость.
Очень быстро их поцелуй превратился в жаркую схватку, в которой невозможно было определить победителя. Обнявшись, они терзали друг друга губами и языками. Вскоре Озеров оказался зажатым между ее колен – так сильно девушка притянула его к себе. Ему казалось, что там, где ее изящные ручки касались его тела, на коже оставались следы. Поцелуй был таким неистовым и жарким, что их дыхания почти смешались в одно.
Профессор оторвался от губ девушки лишь на мгновение – чтобы еще раз взглянуть на ее лицо. Алексеева с неохотой открыла глаза. Она едва не застонала от того, что он прекратил свою ласковую пытку, но Матвей осторожно коснулся пальцами светлого пятнышка на ее виске. Она вздрогнула и замерла. Он провел подушечками пальцев вниз и дотронулся до еще одного такого же пятнышка на ее подбородке.
– Ты их стесняешься?
Ольга отвела голову назад, чтобы посмотреть на Озерова. Распахнула глаза еще шире. Разве можно было прервать такой момент, чтобы спросить про ее чертовы пятна? Ну и идиот.
– Да, – она сглотнула.
– Они красивые. – Его рука медленно скользнула к ее шее и достигла следующего пятна. – Если бы только знала, как ты прекрасна, то больше не пряталась бы за волосами.
Его пальцы сильнее обхватили ее шею. Озеров притянул девушку к себе и требовательно поцеловал. Боже… Теперь его руки были повсюду: на ее затылке, на спине, скользили вниз по бедрам и властно их сжимали. Ольга застонала. Озеров даже одним поцелуем уже овладевал ею без остатка. Заставлял всхлипывать от желания и тереться бедрами о горячий бугорок в том месте, где были вздыблены его джинсы.
– Мм…
Руки Ольги больше не держались за столешницу. Они лихорадочно исследовали его тело: спину, широкие плечи, сильную шею, мягкие волосы. Каждым своим движением профессор заставлял студентку заходить все дальше и дальше, делал ее смелее, помогал чувствовать острее и ярче. Наконец он подтянул ее к себе, и с его губ сорвался нечаянный стон – вот уж чего Озеров точно не ожидал от себя.
Но, кажется, это завело Ольгу еще сильнее. Волнение в ее больших карих глазах сменилось уверенностью и спокойствием. Ее руки заскользили по его талии, а затем ловко потянули за край его свитера. Избавив мужчину от ненужной верхней одежды, девушка тихо охнула. Ее пальчики быстро пробежались по гладкой груди и осторожно впились в твердый, как камень, низ его живота. Матвею нравилось, как она реагировала на его тело, нравилась ее неопытность и робость. Это возбуждало, хотя он уже давно находился почти на пределе. Ему нужна была разрядка.
Профессор быстро осмотрелся: стол практически пуст. Кроме свитера, на нем лежали только тяжелая железная салфетница и упругая попка Алексеевой. Разумеется, салфетница была здесь лишней. Мужчина столкнул ее одним движением руки. Раздался глухой стук. Он не дал Ольге возможности возмутиться его действиями: быстро потянул на себя и вверх край ее водолазки, мгновенно стянул ее с девушки и бросил на стол.
Голый ровный живот, белое кружево бюстгальтера, аппетитные округлости груди – Ольга была невообразимо горячей, прекрасной и выглядела настоящей крохой рядом с ним. Теперь Озеров чувствовал себя самым счастливым мужчиной на свете и старым развратником одновременно. Ему ведь всего тридцать четыре – самый расцвет сил. Он даже слишком молод, чтобы именоваться суровым словом «профессор», но, черт подери, между ним и этой девушкой сейчас была пропасть в целых пятнадцать лет, что не на шутку пугало.
Он наклонился и прижался губами к ее животу, который украшали неровные пятна. Еще несколько было в области подмышек и на локтях, одно небольшое пятнышко на талии даже походило на сердечко.
Ольга откинулась назад и оперлась на локти. Ее кожа была нежной, как бархат, и очень мягкой. Неописуемо приятно было касаться ее. Мужчина неторопливо проложил дорожку из поцелуев до ее груди, расстегнул бюстгальтер Ольги, снял и отбросил его в сторону. Ощущая дрожь в теле девушки, он припал губами к ее твердым, возбужденным соскам.
Она застонала, отклоняясь назад еще сильнее. Запустила пальчики в его волосы и притянула его голову к себе. Ей определенно нравилось. Очень нравилось. Она дышала шумно и часто, всем телом подавалась вперед.
Матвей прервался, чтобы расстегнуть пуговицу на ее джинсах. Дернул молнию, потянул джинсы вниз, спустил их с ее колен и тоже отшвырнул куда-то на пол. Алексеева вознаградила его тем, что подалась навстречу, помогая стянуть с нее и все остальное, а именно – хлопковые с кружевом девчачьи трусики в мелкий цветочек. «Самое то, чтобы почувствовать себя проклятым педофилом», – подумал Матвей.
Ольга неловко рассмеялась: мужчина понял, что она прочитала его мысли, и тоже улыбнулся.
– Безумно красивая… – прошептал он, медленно снимая с нее трусики.
Его пальцы скользили по ее коже, оставляя горячие дорожки. Девушка приподняла ноги, помогая ему избавить ее от нижнего белья.
Она почти не дышала, ожидая того, что будет дальше. Но не мог ведь он сделать это прямо на кухонном столе? Даже несмотря на то, что Озеров уже плохо соображал, что творит, он помнил: это – ее первый раз, и, наверное, нужно начать с чего-то более приятного и менее травматичного.
Он наклонился над девушкой на вытянутых руках и посмотрел в ей глаза. Улыбнулся и нежно поцеловал в губы:
– Как насчет небольшой репетиции?
– Что? – прерывисто дыша, удивилась она.
– Сейчас объясню.
Матвей опустился ниже, мягко поцеловал ее шею, прошелся губами до аккуратной обнаженной груди и провел языком по соску. Когда девушка застонала, обхватил его губами и взял в рот целиком. Они встретились глазами, и Ольга закусила губу, чтобы не закричать. Возможно, она догадывалась, что он собирался сделать, но все равно инстинктивно свела колени, когда мужчина опустился к ее животу.
– Все хорошо, – прошептал Озеров, разводя ее бедра в стороны.
– Боже… – прошептала Алексеева, послушно откидываясь назад.
– Можно просто Матвей, – подсказал профессор, проводя языком по ее еще не до конца раскрывшимся складкам.
– О-ох! – сладко застонала Ольга.
И развела ноги шире.
Он слышал ее прерывистое дыхание и по нему ориентировался, все ли делает правильно. Озеров боялся напугать девушку или смутить, ведь несмотря на ее дерзкий нрав, она была юной, пугливой и трепетной, точно горная лань. Мужчина наслаждался своей властью и продолжал дразнить ее короткими касаниями горячего влажного языка.
Наконец Ольга не выдержала: протянула руку, надавила на его затылок и притянула прямо в центр разгорающегося пожара. Ее голова тотчас склонилась назад, а рот приоткрылся буквой «О». Она задышала чаще и издала хриплый стон. Девушке не хватало воздуха, а Матвей в этот момент все быстрее и быстрее дразнил ее языком – вокруг, еще раз вокруг, – то отстраняясь, то постепенно приближаясь к самой главной точке.
Ее ягодицы сжались, вторя его движениям. Ольга стиснула его голову своими напряженными ногами. Теперь Озеров лишь касался небольшого набухшего холмика плоти, рвущегося наружу своим крохотным огненным кончиком, а Алексеева выгибала спину, стараясь раскрыться перед ним еще больше и предлагая уже всю себя.
– Еще! Пожалуйста! – срываясь на хрип, умоляла она. Ее пальцы царапали гладкую поверхность стола, ноги были напряжены до предела. – Пожалуйста!
Матвей сжал руками ее бедра, чуть провел языком вниз и вдоль, замедлился, упираясь носом и оттягивая кожу. Коснулся, снова замер, двинулся вверх и в сторону, еле-еле обрисовывая круг. Почувствовал, как судорожно девушка ищет точку опоры, как лихорадочно хватается за него, и погрузил язык в нее полностью.
Ольга провела ладонью по его макушке, с трудом сдерживаясь, чтобы не надавить сильнее, и Озеров вернулся к пульсирующему клитору – чуть повел языком из стороны в сторону, но едва девушка вскрикнула, он покинул эту точку, словно и не подбирался к ней. Профессор продолжал дразнить ее, заставляя извиваться на столе, стонать и задыхаться в мольбах о пощаде.
– Пожалуйста… пожалуйста!
Она выгнула спину, умоляя повторить. Матвей вернулся к маленькой наэлектризованной точке, готовой взорваться от его ласки, лизнул ее, издевательски сдавил губами, снова сгладил языком. Ее ноги почти опустились ему на спину, так сильно девушка выгнулась навстречу.
Мужчина снова чуть коснулся, потом, медленно дразня, спустился к узкой полоске кожи в промежности, оторвался и куснул зубами внутреннюю поверхность бедра девушки, не желая так скоро дарить ей столь ожидаемый взрыв удовольствия. Затем нежно ввел в нее два пальца и осторожно провел подушечками вверх у самого входа. И вернулся к ней окончательно, направив четкие, размашистые движения языком только для одной-единственной главной точки. Нажимая на нее ласково и сильно одновременно.
Она пульсировала при нажатии, жаждуще раздвигалась перед его языком и пальцами, но тут уже нельзя было грубо, поэтому мужчина действовал быстро, но аккуратно. Тело девушки вибрировало в его руках, когда он крепче сжал ее бедра руками и еще сильнее ускорился. В этот момент из нее вырвался крик восторга. Она застонала в голос – громко и бесстыдно. И в этом стоне был весь спектр эмоций: от благодарности до ошеломления, от признания мужской силы до полного подчинения.
Профессор поднялся и заткнул ее рот поцелуем. Не быстрым, а, мать его, долгим – таким, который не дарят кому попало. Таким, который он берег уже давно для кого-то особенного. И это ощущение – внезапное чувство – вдруг стало открытием и для него самого.
Он целовал Алексееву, прижимая к столу. Держал ее так, будто боялся отпустить. Ольга все еще мелко подрагивала в его руках, а он вдавливал ее в столешницу, забирая каждый ее выдох, снова и снова нежно проводя языком по прекрасным, припухшим, манящим губам. Он ждал, когда она успокоится, чтобы продолжить начатое, ведь давление под ширинкой было настолько сильным, что грозилось прорвать ткань джинсов насквозь.
– Ух ты… – наконец прошептала девушка ему в губы. – Это за то, что я с таким рвением училась в прошлом семестре?
– Иди сюда, – Он подхватил ее – еще дрожащую – на руки и отнес в гостиную.
Положил на широкую кровать и принялся торопливо расстегивать джинсы. В этот момент раздалась какая-то мелодия. Его телефон.
– Прости, – Озеров торопливо достал мобильник и взглянул на экран. – Я должен ответить.
– Конечно.
По его нервозности девушка поняла, что звонок был серьезным.
– Да, – сказал он, отвернувшись и отойдя на пару шагов.
Его джинсы еще были приспущены, а торс оставался голым, и Ольга обомлела, увидев татуировку в виде огромного черного дракона, раскинувшегося между лопаток и тянущегося вниз вдоль его позвоночника. А профессор – не просто шалун, он настоящий плохиш! Похоже, у него была бурная молодость…
Алексеева в жизни не видела татуировки красивее и должна была признаться себе, что рисунок только прибавлял притягательной загадочности Озерову.
– Папочка, это я, – раздалось в телефоне.
– Привет, котенок, – ответил мужчина сдавленно.
– Ты скоро придешь? Бабуля не разрешила тебе звонить, но я очень хотела. Ты не сердишься?
– Конечно нет.
– А ты уже едешь домой? Я соскучилась.
Матвей растерянно обернулся и взглянул на Ольгу, лежащую на кровати и пытающуюся прикрыть наготу тонким покрывалом.
– Да, я скоро буду, – растерянно выдохнул он.
– Я очень-очень жду!
Когда раздались гудки, мужчина убрал телефон в карман и провел ладонями по лицу:
– Моя дочь, – он виновато дернул плечом. – Прости, я, наверное, поеду…
– У тебя есть дочь? – глаза девушки округлились.
– Это проблема? – нахмурился Озеров.
– Нет, – поджала губы Ольга, заворачиваясь в покрывало и пытаясь встать. – Я понимаю. Иди.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?