Текст книги "Мир на изломе истории. Хроники геополитических сражений"

Идея об американской исключительности

Идея об американской исключительности пронизывает всю историю США, она, можно сказать, фактически стояла у истоков государственности страны. Все дело в том, что особенности политического, социального и экономического развития США были истолкованы неправильно, даже противоположно, и в результате это стало причиной экспансии американских демократических институтов и «ценностей» далеко за пределы территории Америки. Концепция американской исключительности менялась с течением времени, в т. ч. под сильным влиянием «венецианской» партии. Каждое поколение американцев наделяло ее своими особенностями, но, тем не менее, она всегда оставалась одним из самых важных элементов американского общества, и особенно сильно влияла на американскую внешнюю политику.

Идея об исключительности Америки стала зарождаться еще с ее открытием. Еще Томас Мор в 1516 г. «поместил» свою концепцию идеального государства на территорию Америки, его мысль продолжил Ж.Ж. Руссо и другие известные философы. Само название «Новый Свет» стало чем-то утопическим: иммигранты приезжали сюда в надежде на лучшую жизнь, желая создать на этой территории идеальное государство, свободное от недостатков европейских стран. Среди первых поселенцев было большое количество убежденных протестантов, именно из-за них идеология США получила достаточно мощный религиозный заряд. С завоеванием независимости вера американского народа в его особое предназначение только усилилась: их представления о США как о государстве, чье влияние будет способствовать распространению свободы, демократии и справедливости во всем мире скоро вылились в доктрину «предопределения судьбы», или Manifest Destiny. Эта доктрина была создана в 40-х гг. XIX века и повествовала о том, что Соединенным Штатам выпала особая, божественная миссия в мире, американская территория должна протянуться до Тихого Океана, и никто не может стоять на пути у Америки. Изначально религиозная американская исключительность скоро приобрела политический характер. Впоследствии она стала символом империалистической экспансии США. XX век и вовсе был провозглашен многими мыслителями США «американским веком». Даже Великая депрессия и Вторая мировая война не пошатнули популярности концепции американского превосходства, напротив – она нашла свое отражение и в формировании нового курса Ф. Рузвельта, и в политике Кеннеди.

Особенно сильно идея об американской исключительности воздействует на внешнюю политику США. Это вполне объяснимо: с превращением Соединенных Штатов в империалистическую державу зарождаются планы американского глобализма, США стремятся не только распространить свои идеалы по всему миру, их высшей целью является господствовать над всем мировым сообществом, являться нацией-образцом, которая ни перед чем не остановится для осуществления своих интересов.

Провозглашенная в 2002 г. Дж. Бушем-младшим новая внешнеполитическая доктрина США напрямую указывает на нежелание этой страны считаться с мнением других держав, если речь идет о собственной безопасности и собственных интересах. Все чаще для достижения своих целей Америка использует военную силу, примером тому могут служить военные операции США и НАТО в Ираке, Афганистане, Югославии, а также косвенное участие в революциях Арабской весны, цветных революциях на постсоветском пространстве – на Украине и в Грузии. Однако эта доктрина не получила большой поддержки у американского электората, что еще раз показывает, что американцы не намерены платить долларами и кровью за установление нового мирового порядка и демократических ценностей в странах, о которых они ничего не знают[3]3
  Уткин А.И. Единственная сверхдержава. М.: Эксмо, 2003. С. 431.


[Закрыть]. Сегодня, в 2018 г. новый хозяин Белого дома Дональд Трамп вновь трубит об американской исключительности. И вполне логично, что у идеи американской исключительности есть свои теоретики, политические проводники и герои.

Теоретическое обоснование американской исключительности

Миф об американской исключительности происходит еще со времени пилигримов, считавших себя богоизбранным народом, своей миссией видевших построение нового общества, которое бы служило моделью для всего человечества.

Роберт Кейган, один из идеологов неоконсерватизма, в своей книге «Опасная нация» развенчивает видение первых поселенцев как кротких богопослушников. В их целеустремленном заселении нового континента, наступательном отстаивании земли от аборигенов, захватническом продвижении на запад и в объявлении независимости колоний от английской метрополии Кейган видит агрессивные экспансионистские намерения и стяжательский материализм, которые задали курс внешней политике государства[4]4
  Kagan R. Dangerous nation: America’s Place in the World from its earliest days to the dawn of the XX century. New York: Knopf, 2006. P.10


[Закрыть].

Летом 1823 года был выдвинут знаменитый «принцип неоколонизации», провозглашавший американский континент впредь недоступным для создания новых европейских колоний. Выдвижение этого принципа последовало за обращением к президенту одного из бостонских купцов Стругиса и сенатора Ллойда. С незначительными изменениями президент Монро включил принцип неоколонизации в текст своего знаменитого обращения к конгрессу 2 декабря 1823 года.

2 декабря 1823 г. в ежегодном послании Конгрессу Соединенных Штатов президент выступил с заявлением, позже названным «Доктриной Монро», в котором провозглашалось, что «что Американские континенты, на свободных и независимых условиях, которые они примут и поддержат, с этого времени не должны рассматриваться как объекты будущей колонизации любыми европейскими державами»[5]5
  Boyle D.C. Quest of a Hemisphere. Appleton: Western Islands, 1970. P.237


[Закрыть]. Президент также разъяснил, что для сохранения дружественных отношений между странами Европейского континента и Америкой в целом важно понимать, что политические системы в Европе сильно отличаются от подобных политических систем Америки, и потому любая попытка Европы распространить влияние своих идеалов на любую часть Западного полушария будет оцениваться США как угроза их безопасности и миру.

Однако, за обычными, казалось бы, политическими принципами стояли вполне реальные практические интересы «венецианской партии» и судовладельцев Новой Англии. «Принцип неоколониализма» в то время лег в основу, на которой позднее сформировалась колониальная система самих США.

После провозглашения доктрины Монро идея об американской исключительности продолжила свое логическое развитие.

В 1885 году американский пастор Джошуа Стронг выпустил работы «Наша страна» и «Наша эпоха». В своих трудах он опирался на сравнение теории дарвинизма с христианскими ценностями протестантизма. Он, в отличие от многих других священнослужителей, не находил в дарвинизме ничего противоречащего идеологии протестантизма и открыто ставил вопрос о превосходстве одних рас над другими. В своей работе он пишет: «Последние достижения науки, объясняющие неизбежность триумфа передовых рас, являются не чем иным, как откровением плана Бога по обеспечению прогресса человечества»[6]6
  Подзоров Е. По праву сильного, или Об истоках веры в американскую исключительность, http://topwar.ru/41472-po-pravu-silnogo-ili-ob-istokah-very-v-amerikanskuyu-isklyuchitel-nost.html


[Закрыть]. В своей работе «Наша страна» Стронг подчеркивает, что англосаксонская раса должна нести в мир христианство и свободу, причем, по его утверждениям, американская раса обладает этими качествами в гораздо большей степени, нежели английская. Он верил, что борьба рас в конечном итоге завершится триумфом американской расы, что она распространится по земле, и призывал каждого американца ответственно относиться к этому и быть своего рода «сторожем брату своему».

Концепция А.Т. Мэхэна

Американский адмирал Альфред Мэхэн вошел в историю как идеолог военно-морской концепции силы и ее влияния на международный порядок. За свою жизнь он написал 20 книг и свыше ста работ на тему международных отношений и мировой истории. Свою популярность Мэхэн приобрел благодаря своему труду «Влияние морской силы на историю, 1660–1783». Он преподавал в колледже американских офицеров флота в Ньюпорте, и его лекции, в которых он сформировал свои основные идеи, легли в основу этой работы. В этом труде Мэхэн оценил и проанализировал основные войны, которые велись на море, и выявил преимущества, которые может дать стране наличие сильного военно-морского флота, колоний и торгового флота.

В своей работе Мэхэн особенно выделяет Великобританию, которая, по его мнению, получила наибольшие выгода от ведения морских войн. В то же время адмирал был уверен в том, что США смогут стать не менее сильной морской державой, не только ни в чем не уступающей Англии, но и во всем ее превосходящей (прежде всего, в плане «морской силы»), поэтому всячески призывал власти Соединенных Штатов активно развивать военно-морской флот и строить внешнюю политику государства таким образом, чтобы на достижение «морской силы» в ней делался наибольший упор.

Книга «Влияние морской силы на историю 1660–1783» приобрела огромную известность и принесла всемирную славу своему создателю. В начале XX века Альфред Мэхэн был признан одним из отцов-основателей геополитики и до сих пор его идеи широко цитируются в многочисленных исследованиях по всему миру.

Многие считали концепцию «морской силы» Мэхэна едва ли не определяющей в развитии государства. По некоторым источникам, во время Первой мировой войны труды Мэхэна «открыли глаза» немецкому кайзеру, и он понял сущность своей слабости на море, что стало едва ли не главной причиной строительства флота. Некоторые исследователи считают современную мощь британского флота также заслугой Мэхэна. Нашли отклик идеи Мэхэна и в России, которая была заинтересована в создании крупного океанического флота, чему свидетельствует «Малая программа» строительства линкоров «Полтава», «Севастополь», «Гангут» и «Петропавловск» в 1909 году.

Сильное влияние на формирование геополитического курса англосаксов оказали работы Х.Д. Маккиндера.

Хэлфорд Джон Маккиндер был еще одним основателем западной школы геополитики. Сэр Маккиндер был британским ученым и политическим деятелем, получил географическое образование и работал в ведущих университетах Англии.

Маккиндер имел достаточно высокое положение в мире британской политики и довольно сильно повлиял на ее ориентацию. Как и адмирал Альфред Мэхэн, Маккиндер был не только ученым, но и практиком, и участвовал в принятии многих политических решений.

Являясь членом палаты общин от либеральной партии, Маккиндер являлся непосредственным участником подготовки Версальского договора. Этот договор имел своей целью закрепить за Западной Европой статус береговой базы для морских сил, под которыми подразумевался англосаксонский мир. Кроме того, он предусматривал создание государств, которые бы препятствовали заключению стратегического союза между германцами и славянами и всячески бы разделяли их, иначе это было бы слишком опасно для «островных держав» и их «демократии». Версальский договор, по сути, отражал всю сущность идей Маккиндера.

В 1919–1920 гг. Маккиндер занимал должность верховного комиссара Антанты на юге России, активно поддерживал и консультировал генерала Деникина, лидера белого движения, которое считал атлантистским и благоприятным для ослабления большевиков, настроенных весьма прогермански[7]7
  Дугин А. Теория многополярного мира, http://www.4pt.su/ru/ content/теория-многополярного-мира


[Закрыть].

25 января 1904 года Маккиндер представил на заседании Королевского географического общества свой доклад «Географическая ось истории», где выразил свои взгляды и свою концепцию. Согласно этой концепции, важнейшим фактором в судьбе государства является его географическое положение, и влияние положения на внешнюю и внутреннюю политику государства по мере исторического развития все более увеличивается. Основная идея заключалась в том, что самый главный регион в мире – это Евразия, этот регион играет очень важную роль в мировой политике, и лишь обладание и господство над ним может быть основой для мирового господства той или иной державы, а в центре Евразии находится «сердце мира», или «хартленд» (heartland). Хартленд – наиболее выгодный регион для контроля над всем миром.

X. Маккиндер всеми силами старался предотвратить сближение русских и немцев, ведь это были наиболее динамичные народы, способные сокрушить мощь Британской империи. Дабы не допустить этого, он предлагал укрепление англо-русского сотрудничества и провоцирование войны между Россией и Германией.

В своей работе «Географическая ось истории» Маккиндер не использует понятие «хартленда»[8]8
  Халфорд Маккиндер и Хартленд, http://oko-planet.su/politik/ politikdiscussions/13272 l-halford-makkinder-i-hartlend.html


[Закрыть]. Собственно, он и никогда не использовал его, этот термин был введен английским географом Фэйгривом в 1915 году. Фэйгрив в своих исследованиях также пришел к сходным с теорией Маккиндера взглядам, однако именно с именем Маккиндера связано это популярное в геополитике понятие хартленда.

Маккиндер также говорил о Мировом Острове, или World Island, в который включал 3 континента – Европу, Африку и Азию, и опять же хартленд был важнейшей территорией на нем. Можно сказать, что Маккиндер проводит иерархию мирового пространства через систему кругов, в самом центре находится «географическая ось истории», хартленд, которая фактически и географически тождественна территории России[9]9
  Дугин А. Геополитика постмодерна. СПб.: Амфора, 2007. С. 123.


[Закрыть]. Далее следует «внутренний полумесяц» – территория, совпадающая с береговыми пространствами Евразии. Этот пояс – территория наиболее мощного развития цивилизации. Это является очередным подтверждением того, что первые цивилизации образовались вблизи морей и рек. Теория является основой почти всех геополитических концепций, так как пересечение земного и водного пространств является важным фактором в развитии стран и наций. После «внутреннего полумесяца» идет «внешний полумесяц», и это полностью внешняя зона относительно материковой массы Мирового Острова.

По словам Маккиндера, «Тот, кто контролирует Восточную Европу, доминирует над хартлендом; тот, кто доминирует над хартлендом, доминирует над Мировым Островом; тот, кто доминирует над Мировым Островом, доминирует над миром»[10]10
  Mackinder H.J. Democratic Ideals and Reality. London: Faber and Faber, 2009. P. 113.


[Закрыть].

По теории Маккиндера, история вращается вокруг континентальной оси. На политическом уровне это означает признание особенного места России. В 1943 году, в самый разгар Второй мировой войны он писал: «По рассмотрении всех обстоятельств совершенно неизбежен вывод, что, если Советский Союз выйдет из этой войны победителем Германии, он может стать величайшей континентальной державой земного шара. Более того, он будет державой, удерживающей наиболее сильную, стратегическую позицию. Хартленд – это крупнейшая естественная крепость на Земле. Впервые в истории в этой крепости расположен гарнизон, достаточный для ее удержания и в численном, и в качественном отношении»[11]11
  Максименко В.И. Россия и Азия, или Анти-Бжезинский // Восток, 2000, № 1; http://neweurasia.info/archive/2000/top5/04_06_52.html


[Закрыть].

По Маккиндеру вся геополитическая история мира делится на 3 периода:

1) Доколумбова эпоха. В ней цивилизации Мирового Острова живут в постоянном страхе завоеваний народами Хартленда.

2) Колумбова эпоха. На этом временном этапе народы береговых зон отправляются завоевывать неизвестные территории земного шара.

3) Постколумбова эпоха. В этом временном промежутке на планете уже не существует незавоеванных земель. Цивилизации неизбежно втягиваются в глобальную гражданскую войну, подчиняясь своим внутренним импульсам[12]12
  Fettweis C.J. Sir Halford Mackinder, Geopolicy and policymaking in the 21-st century. Parameters, Summer 2000. P.58


[Закрыть].

В XXI веке сфера американских интересов прошла процесс глобализации. Результатом этого стало почти повсеместное распространение американских военных баз в мировом пространстве. Довольно весомую гарантию распространения влияния США в мире представляют собой их военные базы в двух экономически развитых регионах: Японии (остров Окинава) и Германии. В качестве инструмента воздействия на Западную Европу США уже несколько десятилетий успешно используют НАТО.

10 сентября 2013 года в своем обращении к нации президент США Б. Обама снова заговорил об исключительности американского народа. Это же, по сути дела, провозглашал и Д. Трамп в ходе своей избирательной кампании. А в практике международной политике, особенно после крушения СССР, американская исключительность льется глобальным потоком.

А пророки есть и в своем Отечестве

В одном из декабрьских 2017 г. номеров «Комсомольской правды» порадовался такой вести: «Левада-Центр» с 1992 г. регулярно проводит социологический опрос по теме: является ли Россия великой державой, а русские особым народом. В лихие 90-е подавляющее большинство опрашиваемых однозначно отвечало «нет», а тех, кто отвечал «да» либералы высмеивали и прогнозировали, что скоро «коммуняки» вымрут, и никто не будет сожалеть об СССР, и никто не будет считать Россию великой, а русский народ станет как все. Ну и далее всегда шли восхваления Запада и требования учиться жить по-западному, подражать во всем, слушаться американцев, и т. п. И вот 6 декабря 2017 г. «Левада-Центр» выдает: 64 % россиян считают Россию великой, а русских – особым народом. Чтобы не читать Вам, уважаемый читатель, лекцию, как я читаю моим любимым студентам, обращусь к некоторым моим учителям по геополитике, науке, которую еще один выдающийся мозг России, Алексей Ефимович Вандам (Едрихин) в 1912 году (тогда он еще полковник Генерального штаба) назвал величайшим из искусств. Прошу обратить внимание, что в работах выдающихся русских исследователей мировой политики никаких мечтаний о мировом господстве не прочитывается, нет какой-либо агрессивности в отношении других народов и государств.

В своих более ранних работах, я давал определения и пояснения геополитическим категориям, законам, закономерностям. Более подробно и крупно разбирал геополитику как самостоятельное научное направление в работе «Геополитика русской цивилизации»[13]13
  Ивашов Л.Г. Геополитика русской цивилизации. М., 2015.


[Закрыть]. Потому дам лишь небольшую справку о гениальном открытии русского исследователя Николая Яковлевича Данилевского, взглянувшего на историю человечества глазами цивилизаций, а не этносов и государств. Его теория «культурно-исторических типов» работает по сей день, и никем не опровергнута. Хотя свои версии определения «цивилизации» есть у ряда иностранных исследователей. И тут же предложу вам, дорогой читатель, комплексную статью о Владимире Ивановиче Ламанском, тоже удивительном русском исследователе, искусственно замалчиваемом в годы СССРБ. Без них нам будет труднее понимать происходящее сегодня. Итак, взгляд из XIX столетия.

Н.Я. Данилевский: историю делают цивилизации

В 1869 году увидела свет знаменитая работа публициста, социолога и естествоиспытателя Николая Яковлевича Данилевского (1822–1885) «Россия и Европа»[14]14
  Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 2008.


[Закрыть], в которой автор впервые изложил теорию «локальных культурно-исторических типов», предвосхитившую многие оригинальные культурологические идеи, и получившую в последствии широкое распространение в Западной Европе XX столетия в трудах О. Шпенглера и А.Дж. Тойнби. В 90-х прошлого столетия идеи Данилевского развил американский профессор С. Хантингтон.

Н.Я. Данилевский делает ряд открытий, главное из которых – теория культурно-исторических типов, в период своего расцвета становящихся цивилизациями. При этом автор «ошарашивает» читателя выводом, что, дескать, не империи, не монархи, и конечно, не Запад делали историю человечества, а цивилизации. Его концепция: мировую историю делали не этносы и государства, и тем более не европейцы, а культурно-исторические типы, среди которых и Греция и Римская империя, занимают отнюдь, не первые места.

В своем главном труде «Россия и Европа», автор приходит к двум ключевым выводам. Первый – мир нужно рассматривать как совокупность культурно – исторических типов (цивилизаций). И второй, – славянский и романо – германский типы несовместимы. Европа враждебна России и всему славянскому миру. Католицизм же он определял как православие, «искаженное под влиянием насильственности романо – германского характера». По Данилевскому каждый «культурно-исторический тип» проявляет себя в четырех сферах: религиозной, культурной, политической и социально-экономической. Их гармония говорит о совершенстве той или иной цивилизации. Ход истории выражается в смене вытесняющих друг друга культурно-исторических типов, проходящих путь от «этнографического» состояния через государственность до цивилизованного уровня.

Цикл жизни культурно-исторического типа состоит из четырех периодов и продолжается около 1500 лет, из которых 1000 лет составляет подготовительный, «этнографический» период; примерно 400 лет – становление государственности, а 50-100 лет – расцвет всех творческих возможностей того или иного народа. Завершается цикл длительным периодом упадка и разложения. (Здесь позволю не согласиться с Николаем Яковлевичем, приведя в качестве аргумента несогласия китайскую, индийскую, возрождающуюся латиноамериканскую цивилизации, возраст которых от 4-х до 8 тыс. лет. В XIX веке, да и сейчас, на Западе историческое время рассматривают в линейном измерении. А оно, вообще-то, имеет цикличный, вращательно-спиралевидный характер, как во Вселенной вращается пространство и время.)

Другой вывод, вытекающий из первого: человеческое сообщество – отнюдь не единое целое, не универсальное, а многоцветие культур, традиций, образов и смыслов жизни. Отрицая существование единой мировой культуры, Н.Я. Данилевский говорит о субъектах исторического развития, выделяя три вида исторических образований:

1) племена, являющиеся «этнографическим материалом» (финны);

2) народы, совершающие только «разрушительный подвиг» в истории (гунны, монголы, турки), и, наконец,

3) народы, ставшие «положительными деятелями истории», создавшие десять основных культурно-исторических типов (дается в хронологическом порядке):

• египетский,

• китайский,

• ассирийско-вавилоно-финикийский (халдейский или древне-семитический),

• индийский,

• иранский,

• еврейский,

• греческий,

• римский,

• аравийский (ново-семитический) и

• германо-романский культурно-исторические типы.

К вышеперечисленным Н.Я. Данилевский добавляет еще два американских, мексиканский и перуанский, погибших насильственной смертью, не успев достичь всей полноты своего развития. Каждый из указанных типов живет в своем историческом времени и самостоятельным путем развивает свое индивидуальное духовное начало при определенных внешних условиях. При этом среди них существуют как «совершенно уединенные цивилизации» (Индия, Китай), так и «преемственные» (египетская, греческая, римская, еврейская, германо-романская). Помимо этого, все культурно-исторические типы подчиняются общим законам движения и развития. Таких законов Н.Я. Данилевский насчитывает пять:

1. Любое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группой языков, довольно близких между собой, составляют самобытный культурно-исторический тип, если оно вообще по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и вышло уже из состояния младенчества.

2. Дабы цивилизация, свойственная самобытному культурно-историческому типу, могла зародиться и развиваться, необходимо, чтобы народы, принадлежащие к этому типу, пользовались политической независимостью.

3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Любой тип вырабатывает их для себя при большем или меньшем влиянии чуждых, предшествующих ему или современных цивилизаций.

4. Цивилизация, свойственная любому культурно-историческому типу, только тогда достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, ее составляющие.

5. Ход развития культурно-исторического типа всего ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, а период цветения и плодоношения – относительно короток и раз и навсегда истощает их жизненную силу.

По теории Данилевского, на долю народа выпадает 3 роли:

1) Положительная деятельность культурно-исторического типа

2) Разрушительная деятельность придающих смерти одряхлевшие цивилизации

3) Служение чужим целям в качестве «этнографического материала»

Выделил три основных формы взаимодействия цивилизаций:

1) Пересадка (колонизация) – политическая или религиозная экспансия развитых государств. Предлагает повсеместное распространение единственной формы цивилизации любыми средствами и методами.

2) Прививка (ассимиляция) – форма воздействия одного народа на другой, которая без учета культурной особенности создает условия для использования народа.

3) Удобрение – плодотворное воздействие развитой цивилизации на только еще складывающийся народ.

«Пересадка» имеет место обычно при колонизации, например, в случае открытия Америки, походов финикийцев. Это тотальное распространение универсальной формы цивилизации на почву тех народов, которые не способны сопротивляться такому насаждению. Именно таким образом «финикияне передали свою цивилизацию Карфагену, греки – Южной Италии и Сицилии, англичане – Северной Америке и Австралии»

«Прививка» – это своего рода передача культуры без учета специфики народов, подвергающихся «цивилизированию». Примерами такого рода воздействия можно считать Александрию в Египте, римские поселения в Германии и Галлии, европейский Санкт-Петербург среди ижорских деревень. Как выразился А.В. Белов, «при прививке привитый глазок продолжает жить своей жизнью, а дичок – своей».

«Удобрение» же, напротив, способствует развитию и того типа, который «удобряет», и того типа, который подвергается «удобрению». Это самый плодотворный метод воздействия, при котором обычно развитой культурно-исторический тип воздействует на более молодой. Это своего рода творческая переработка достижений, накопленных предыдущими культурно-историческими типами.

При «удобрении» культурно-исторический тип сохраняет свою уникальную созидательную способность, перерабатывая под своим углом зрения результаты деятельности предшествующих или параллельных типов. Это – переработка творческая, осмысленная при сохранении уникального культурного бытия (религия, искусство, политика). Этим и обусловлена плодотворность влияния более развитого культурно-исторического типа на более молодой тип. Таким образом, области гармоничного заимствования должны ограничиваться в основном научными и техническими достижениями, так как они стоят вне культурной самобытности.

Данилевский делает вывод, что цивилизация тем разнообразнее и богаче, чем разнообразнее народности, входящие в образование типа.

Закон культурно-исторического типа, (по Данилевскому) гласит: период цивилизации каждого типа короток и вторично не наступает. Он оканчивается, когда народы, составляющие тип, выработали свою творческую энергию. Оговорку по этому поводу мы сделали, поживем – увидим.

Прогресс, по Данилевскому, неоднозначен и не может быть одним для всех. Каждый культурно-исторический тип (как и каждый народ) живут в своем историческом времени, в своей стадии развития. Поэтому ни одна цивилизация не может гордиться, что достигла той или иной точки развития в сравнении с другими.

Данилевский также затронул проблему отношения национального и общечеловеческого. Считал, что цивилизационный процесс есть освобождение от «тесного» национального и постепенный переход к «просторному» цивилизационному. По его мнению, человеческое и национальное соотносятся между собой как родовое и видовое. Для Данилевского общечеловеческая цивилизация означала некий стандарт, соответствующий нормам только европейской культуры. И поэтому для Данилевского не существовало и не могло существовать общечеловеческой цивилизации,

Хочу подчеркнуть еще один важный момент работы «Россия и Европа». Н.Я Данилевский, говоря об уникальности каждого культурно-исторического типа (цивилизации), утверждает начало, основание системы ценностей его культуры и поведенческой модели. Это культурно-цивилизационный код, «как высшее нравственное начало». Для Европы – это насильственность, для России – совесть. Николай Яковлевич «разработал» принципы формирования Всеславянского союза. Здесь тоже немало интересного. Например, автор подчеркивает, что союз не должен и не будет кому-либо угрожать, каждый славянский народ должен быть политически самостоятельным, единым может быть только духовное пространство.

В.И. Ламанский: Россия как срединный мир

Ламанский Владимир Иванович (26.06/08.07.1833, Петербург – 19.11/02.12.1914, Петербург), историк-славист, один из первых русских геополитиков, создатель исторической школы русских славистов, отстаивавшей славянофильские и панславистские идеи.

Владимир Иванович Ламанский, высокообразованный русский интеллигент, прошедший славную образовательную и научную школу и проявивший уже в студенческие годы неординарные аналитические способности и собственный взгляд на исторический процесс. Но не только за профессорским столом он творил свои теоретико-аналитические труды, но постигал жизнь в многочисленных поездках по России и Европе. Интересно, что он жил и творил в одно и то же время, что и Н.Я. Данилевский. Я их обоих ставлю в ряд основателей теоретической школы русской геополитики. Как и отца и сына Семеновых-Тяньшанских, Д.А. Милютина, Арсеньева, А.Е. Вандама и др. Причем, развивавших глубокую геополитическую теорию задолго до западных теоретиков «политической географии», создававших русский взгляд на историю и развитие человечества. Особое место в их творчестве занимали история и проблемы славянского мира, роль и место, а точнее, миссия русского народа, Российской империи в системе государств и народов Европы и Азии. В.И. Ламанского с полным основанием можно отнести к течению славянофилов.

Он одним из первых стал рассматривать славянство как единый целостный организм, особый социокультурный мир, продолжая развивать и прилагать к конкретному историческому моменту идеи концепта «Москва – Третий Рим». И это было важно еще и потому, что в России набирало силу западничество. И не только в окружении государя, но и среди интеллигенции. Нашествие Наполеона забывалось и в моду вновь входило поклонение Европе. Уже в докторской диссертации (1871) он выдвинул теорию о греко-славянском мире как объекте самостоятельного исторического изучения, подверг резкой критике воззрения западноевропейских, прежде всего немецких, ученых на славянство и Россию как нечто низшее сравнительно с романо-германскими народами, предсказал «близкую борьбу России с новой Германской империей, когда последняя благополучно окончит свои дела на Романском Западе».

В творчестве В.И. Ламанского центральное место занимает его труд «Три мира Азийско-Европейского материка» (1892) – о германо-романском, грекославянском и азиатском «мирах культурного человечества, имеющих географические, этнографические и культурные основы самостоятельного бытия», где как панславистские, так и геополитические воззрения автора получили наиболее развернутое обоснование. Он как бы развивает концепцию Данилевского в сторону евразийства (проявилось активно в среде русской эмиграции после революции 1917 г.), закладывая теоретическую основу евразийской доктрины Российской империи.