Текст книги "Земля прифронтовая. Бологовская и Удомельская"

Санитарные поезда

Фото: РГАКФД/Росинформ

24 июня 1941 года Народный комиссариат путей сообщения (НКПС)3939
  Здесь и далее – НКПС.


[Закрыть] дал указание начальникам железных дорог сформировать 288 военно-санитарных поездов, для чего было выделено 6 000 вагонов. Приказом НКО от 26 июня 1941 года было введено в действие «Положение о военно-санитарных поездах», подписанное заместителем наркома обороны СССР маршалом Советского Союза С. М. Буденным.

В 1941 г. НКО и НКПС также были введены «Правила составления постоянных и временных военно-санитарных поездов и оборудования для них подвижного состава», «Инструкция по погрузке и разгрузке военно-санитарных поездов», в мае 1942 года – «Руководство по организации и работе военно-санитарных поездов».

Согласно «Положению о военно-санитарных поездах», они были предназначены для перевозки раненых и больных, и оказания им в пути следования необходимой медицинской помощи. Различались постоянные и временные военно-санитарные поезда.

Постоянные военно-санитарные поезда (ПВСП)4040
  Здесь и далее – ПВСП.


[Закрыть] предназначались для перевозки раненых и больных из госпитальных баз армий в госпитальные базы фронтовых и внутренних районов. Они использовались для эвакуации в глубокие тыловые госпитали, могли находиться в пути по несколько дней. Состояли они из 17—18 вагонов с плановой емкостью 374—507 мест, в том числе для тяжелораненых до 147. В составе ПВСП содержались электростанция, вещевой цейхгауз, кухня, аптека-перевязочная, вагон для тяжелораненых. Специальными были также вагоны-изоляторы для инфекционных больных и вагоны для лиц с психическими расстройствами. Военно-санитарные поезда обслуживали поездные бригады, в которые входили проводники, поездные вагонные мастера, поездной электромонтер и машинист электростанции.

Временные военно-санитарные поезда (ВВСП)4141
  Здесь и далее – ВВСП.


[Закрыть] предназначались для эвакуации раненых и больных от прифронтовых станций до госпитальных баз армий. Они имели постоянную часть и переменную. Первая состояла из четырех вагонов для размещения аптеки-перевязочной, кухни, медицинского и обслуживающего персонала. Переменная часть состояла примерно из 40 вагонов товарного порожняка: 20 специально оборудованных для тяжело– и легкораненых с носилками на пружинах, остальные с типовым оборудованием для перевозки людей.

В местах разгрузки переменная часть могла быть расформирована, а постоянная вновь следовала к месту погрузки. Емкость ВВСП устанавливалась в 598—857 мест. Контроль за формированием военно-санитарных поездов был возложен на Санитарное управление Красной Армии.

Оборудование и формирование ВВСП в самые сжатые сроки проводилось работниками паровозных и вагонных депо, дистанций пути в ж/д узле Бологое. Начало войны для удомельских и брусовских медицинских учреждений отмечено мобилизацией врачей и среднего медперсонала в действующую армию. Часть из них была направлена в постоянный состав ВВСП в Бологое. Также некоторые удомельцы-железнодорожники были мобилизованы в поездные бригады. С первых дней войны военно-санитарные поезда стали спасением для тысяч раненых бойцов и успевали вывести их из еще не захлопнувшихся «котлов» и самых горячих мест передовой.

За своевременным отправлением и проследованием военно-санитарных поездов НКПС на железных дорогах был установлен постоянный контроль. Среди значительных недостатков в работе этого вида санитарного транспорта было крайне медленное его продвижение в тыл и обратно. Начальники железных дорог обязывались лично контролировать положение с пропуском ПВСП и ВВСП и продвигать поезда с ранеными, порожние санитарные поезда и военно-санитарные летучки (ВСЛ)4242
  Военно-санитарная летучка (здесь и далее – ВСЛ) – разновидность временного военно-санитарного поезда, состоящего только из товарных вагонов, предназначенного для эвакуации раненых и больных на короткие расстояния.


[Закрыть] наравне с оперативными воинскими эшелонами.

К сожалению наши земляки, ветераны из медперсонала санитарных поездов, т.е. врачи, медсестры, а также приписанный к ним железнодорожный персонал оставили очень скромные воспоминания о своем участии в Великой Отечественной на войне.

Из воспоминаний Е. А. Мельниковой.

Родилась 11.03.1922 г. в д. Деверево (сегодня вошла в состав с. Котлован). Окончила шесть классов в Котловановской школе, семилетку в 1938 г. в Вышнем Волочке. В этом же году поступила на учебу в фельдшерско-акушерскую школу. Выпускные экзамены сдавала в первые дни войны. Незадолго до этого она вышла замуж за Владимира Никитина, который проходил сверхсрочную службу в летной части на Дальнем Востоке. Всех выпускников поставили на воинский учет. Направили служить в воинскую часть в Выползово Бологовского р-на. До места службы уехать не успела, задержалась в Бологое, которое в это время уже сильно бомбили. Люди уходили от бомбежек из города, многие пропадали. Людей не хватало. В начале июля 1941 г. в Бологое стали формировать санитарные эшелоны, предназначенные для вывоза раненых из прифронтовой полосы. Эшелоны состояли из простых неутепленных деревянных товарных вагонов. Внутри по обеим сторонам вагона устанавливались пара носилок на пружинах. Такие вагоны в шутку назывались «пульманами». В Бологое было сформировано два санитарных эшелона: №1117 и №1118. На №1118 попала служить Мельникова Е. А. Ее муж был назначен старшиной эшелона. Когда состав уже был укомплектован персоналом, инвентарем, медикаментами, во время ночного налета он попал под бомбежку и получил сильные повреждения. Был выделен и оборудован новый эшелон. Его отправили на Ленинградский фронт. До Ленинграда ехали долго, т.к. пути были сильно разрушены. В Ленинграде эшелон получил назначение для работы на маршруте: Ленинград – Мурманск – Ленинград – Вологда – Ленинград. Немцы часто бомбили. Огни зажигать было нельзя из-за угрозы бомбардировок, поправлять пути приходилось в полной темноте.

Санитарный эшелон должен был как можно ближе подойти к местам боев и принять раненых от полевых санитаров и госпиталей. Затем раненых везли и распределяли по тыловым госпиталям. В пути им оказывалась необходимая помощь. Одна медсестра обслуживала 4—5 вагонов, в каждом из которых находилось 20—25 бойцов. Санитарный поезд №1118 отработал на Ленинградском фронте 6 месяцев, из них в течение 71 дня его бомбили, иногда по нескольку раз в день. Во время налета, все кто мог, убегали от поезда. Тяжелораненых уносить не успевали. Машинист оставался в поезде и маневрировал взад-вперед. Под наиболее сильные бомбежки поезд попадал на Волховской и Мурманской ветках, на станции Ефимовская, Всполье, разъезд Коли. В декабре 1941 года поезд расформировали, а Евгению Алексеевну демобилизовали по состоянию здоровья – ждала ребенка. Она вернулась к родителям на родину4343
  Самеди Н. Память о тех, кому обязаны жизнью // П.О. 27.12.1984.


[Закрыть].

Из воспоминаний А. Р. Александровой.

Родилась 15.03.1922 в пос. Мста. В августе 1941 года ее, как проводницу ж/д ст. Медведево, мобилизовали для работы в санитарный поезд.

И вот первая поездка к линии фронта в районе Смоленска. Навсегда осталась в памяти спешная погрузка раненых под гул артиллерийских орудий, взрывы снарядов. Физически трудная была эта работа для молодых девчонок – втаскивать в вагоны раненых мужчин. Но еще тяжелее было видеть их страдания, молящие о помощи взгляды, смотреть, как уходят из жизни молодые парни. Враг бешено рвется к Москве. Ведут кровопролитные бои за Тулу, Калугу, Гжатск. Из Вязьмы санитарный поезд уже не мог уехать, так как все железнодорожные пути были разрушены непрерывной бомбежкой. Как страшный сон вспоминаю пеший путь из Можайска. Страшные болота, голод, холод. По мере освобождения нашей армией временно оккупированных районов в южном направлении продвигалась и наша часть…

Более подробно об этих событиях написано во фронтовых дневниках Е. А. Петрова, начавшего войну в должности комиссара военно-санитарного поезда №1089.

«Красный дневник. Санитарный поезд»4444
  Солдатская слава Удомли. С. 366—372.


[Закрыть]

Из воспоминаний Е. А. Петрова.

На следующий день мне был объявлен приказ [военкомом Бологовского РВК], что я назначен комиссаром военно-санитарного поезда. Поезд будет формироваться в Бологое. Вечером из Вышнего Волочка прибыл Тихомиров Василий Алексеевич, который был назначен начальником поезда. Ему было присвоено звание (военврач третьего ранга).

Сентябрь. Это был человек небольшого роста с сугубо штатским видом. В Первую мировую войну он тоже был начальником санитарного поезда. Мы с ним пришли на распределительный пункт, который помещался в большом подвале, где находился кинотеатр. Тут толпились военнослужащие разных родов войск, главным образом из разбитых частей и новобранцы, только что призванные в армию. Мужской состав мы подобрали быстро. Из Удомельского р-на был Лепунов (п. Удомля) и Ф. Кудряшов (д. Глазачи). Начальником АХЧ (административно-хозяйственная часть) был техник-лейтенант Жуков, завскладом Мельников из Бологое.

Вторым врачом стала очень скоромная женщина (примерно 30-35-ти лет еврейской национальности). Практически все медсестры были выпускницами 1941 года Вышневолоцкого медицинского училища, но уже имели навыки практической работы. Им было по 17 лет каждой. К санитарному поезду был приписан железнодорожный персонал: мужчина проводник Василий, молодая проводница и молоденький электрик. Поезд был поставлен на разъезд возле станции Медведево, где продолжалось его формирование и куда заранее было свезено санитарное имущество. Все мы получили новое обмундирование. Жили мы невдалеке от состава в сарае, набитом сеном. Девушки, обычно долго не засыпали – допоздна общались с юношами.

В ходе первого формирования состава мы попали под сильную бомбежку, которая застала нас в чистом поле. Я упал возле подготовленного к погрузке имущества. Вокруг рвались бомбы. Я как-то спокойно относился к налетам. Однажды на излете мне на шею упал небольшой горячий осколок, и я инстинктивно его сбросил.

11 сентября. Наш санитарный поезд, которому был присвоен №1089, двинулся на запад к фронту. На станции Бологое-2 мы попали под очередной налет немецких самолетов. К счастью, обошлось без жертв, только на некоторых окнах вылетели стекла. Проехали Осташков, Соблаго, Ржев, Сычевку и прибыли в Вязьму. Городской вокзал был наполовину сожжен и разбит. Наш состав двинулся дальше к фронту и доехал до Ярцева. В это время Смоленское сражение было в разгаре. Первых раненых наш санитарный поезд принял на станции Дурово и доставил их в Вязьму. Там был развернут ПЭП [полевой эвакуационный пункт]. Но потом, когда поток раненых еще увеличился, мы стали отвозить раненых прямо в госпитали. Особенно жестокие бои в это время шли на Соловьевой переправе, и в период контрудара наших войск под Ельней. Возили раненых в Сухиничи, Калугу, Тулу, Мичуринск, Раненбург, Горбачево.

Один вагон у нас был оборудован специально для тяжелораненых. В нем была операционная и при крайней необходимости наши два врача прямо на ходу делали операции. Другие вагоны были дачного типа, в них размещали легкораненых. Один вагон был занят личным составом нашей части. Я и начальник поезда занимали отдельное купе. В состав входил также вагон-электростанция, поэтому свет был всегда. Еще был вагон-кухня. Жили мы в постоянной тревоге. Не сколько за себя, сколько за раненых, которых иногда набиралось по 500—600 человек. В тот период немецкая авиация вела себя нагло. Бомбежки на прифронтовых железных дорогах шли ежедневно. Раненые к этому были очень чувствительные: остался живой на поле боя – могу погибнуть во время эвакуации от немецкой бомбы.

Очередной воздушный налет застал нас на перегоне между станциями. Куда деваться раненому, особенно тяжелому? Из остановленного поезда не выскочишь, в поле не убежишь, там и здоровым-то тяжело укрыться от бомб и пулеметов. Вот и ходим по вагонам, успокаиваем раненых, уговариваем никуда не выскакивать, тем более ночью белые повязки еще лучше видны. Уговариваю я, уговаривают медсестры – милые юные девушки. В душе перепуганы сами, но стараемся этого не показывать. Нам как-то все время везло. Не раз вылетали стекла, стены вагонов прошивали осколки, но жертв не было. И как бомбежка заканчивалась – двигались дальше. Только однажды ночью от зажигательной бомбы на перегоне Дурово – Семлево сгорел хвостовой вагон. Но мы двигались тогда к фронту, состав шел порожний. Работали сутками напролет. Мне по должности приходилось все время быть среди раненых, беседовать с ними, узнавать их нужды. Раненые были настроены по-разному. Многие из них уже успели побывать в окружениях, многие отступали от самой границы. В глазах и горечь, и раздражение от неурядиц первых военных дней, и досада от первых военных поражений, но в то же время растущая уверенность, что немцев бить можно. Много было людей, зараженных пессимизмом, но большинство в победу верили.