Текст книги "Объятия Анд"

На следующий день, по предварительной договоренности, поехали в музей камней. Некоторое время назад Алексей привозил сюда делегацию Общества дружбы. Вот тогда и познакомился с основателем этого частного музея. Его звали сеньор Кабрера. В ходе экскурсии он рассказал, что местные крестьяне в поисках кладов и сокровищ инков нередко натыкались на их древние захоронения. Однако вместо золота, чем славились инки, и других ценных артефактов находили камни разной величины, на которых после очистки от земли и пыли проступали четкие рисунки. Что удивило Алексея и членов делегации Общества дружбы, среди которых были астрофизик и археолог, – это необычная тематика древних рисунков. Например, на одном из камней была изображена схема расположения континентов, как бы видимая из космоса. Причем, Африка была прилеплена к Южной Америке, британские острова были частью Европы. Говорят, что такое расположение материков действительно имело место до всемирного катаклизма, возможно Потопа. На других камнях имелись рисунки на бытовые темы – охота туземцев на доисторических животных, причем верхом на динозаврах. То есть, изображались сцены одновременного сосуществования хомо сапиенс и доисторических животных, вымерших около 50 млн. лет назад, что отрицается официальной наукой. Интересно, что камни говорили о том, что древние люди могли одомашнивать некоторых ящуров. Много рисунков было на медицинские темы. Например, сцены родов, где роженица не лежала, а рожала сидя на корточках. Эту позицию некоторые акушеры-гинекологи считают более правильной, но она противоречит официальной медицине. На других камнях имеются рисунки по переливанию крови и даже трепанации черепа. На всех рисунках есть изображения каких-то значков и линий, но не хаотичных, а подчиненных какой-то логике. Сеньор Кабрера посвятил всю свою жизнь систематизации и расшифровке этих символов. На то время конкретным его достижением была расшифровка камней с рисунками о родовспоможении.

По его расчетам, в плаценте роженицы содержится антираковый гормон. Кабрера даже вывел формулу этого гормона, которую у него предлагали купить американские ученые, активно посещавшие этот музей. Поэтому сеньор Кабрера обратился к Алексею передать собранные им материалы через делегацию Общества дружбы в Академию наук СССР. Он хотел, чтобы русские получили результаты его исследований раньше американцев. Оказалось, что Федор хорошо владеет испанским языком, когда он попросил сеньора Кабреру уделить ему время для беседы на эту тему. Дело в том, что материалы основателя музея камней представляли большой интерес. Позднее Федор рассказал Алексею, что он также сотрудничает со специальной лабораторией МГУ, занимающейся изучением всех материалов, связанных с раком, особенно, поступающих из регионов, где проживали древние цивилизации. Сеньор Кабрера отмечал, что доподлинно не установить, кто был автором рисунков на камнях. Но ясно одно, что камни – самый надежный носитель информации и могут рассматриваться как библиотека древних знаний.

Решили переночевать в этом же городке. За ужином Федор рассказал, что основной целью его командировки является подбор мест, для двух небольших биологических станций в джунглях Амазонки, на побережье океана и, возможно, в горах, для организации контроля за миграцией птиц и насекомых, как возможных переносчиков инфекций и вирусов. Тогда Алексей предложил съездить на следующий день в один из оазисов, расположенный в пустыне в пяти километрах от Панамериканского шоссе и океана. После первой порции писко сауэр, оба почувствовали расслабление, и продолжили обсуждение увиденного и услышанного в музее. Тематика рисунков ставила все новые и новые вопросы. Федор никак не мог согласиться с тем, что древний человек жил с динозаврами в одно, и тоже время. Это противоречило официальной исторической науке. Также не укладывалось в голове, кто научил древних людей делать сложнейшие операции: по переливанию крови и трепанации черепа. Какая информация была зашифрована в символах, окружавших рисунки? Рассуждая на эту тему и, видимо, от возбуждения, Федор чесал себе затылок. И, главное, кто сделал эти рисунки, какая цивилизация, какой народ? Алексей отметил, что для Верховных инков – камни с рисунками являлись ценными реликвиями. И логично предположить, что это дело рук доинкских цивилизаций. После второй порции писко сауер Федор не смог уже сдерживать своих эмоций. Но все же, почему этими загадками никто не занимается всерьез и по-научному? Алексей улыбнулся и, чтобы успокоить биолога, похлопал его по плечу.

– Ты знаешь, сколько здесь загадок и тайн веков, уже известных несколько столетий.

– Неужели, есть что-то круче музея камней! – воскликнул Федор.

– Ну, что же, заказывай еще одну порцию писко сауер, подмигнул ему Алексей, и слушай мою историю.

Задолго до этой, своей первой загранкомандировки, Алексея всегда притягивало к каким-то неразгаданным тайнам и загадкам веков. А все началось в семидесятые годы прошлого века с просмотра фильма в новом шикарном кинотеатре «Октябрь» по книге известного швейцарского исследователя Эрика фон Данникена. Документальный фильм «Воспоминание о будущем», в котором речь шла о загадочных линиях и изображениях на песке животных и птиц в пустыне Наска в Перу. Линии и рисунки хорошо просматриваются только с высоты низко летящего «кукурузника». Находясь в центре пустыни, эти изображения почему-то не засыпаются песком в ходе многочисленных песчаных бурь. Другой загадкой является изображение трезубца на песчаном холме полуострова Паракас, расположенного в двухстах километрах от пустыни Наска. По мнению Данникена, трезубец, или как его называют местные, ель канделябро, мог указывать направление неким воздушным судам на плато Наска, которое по своим размерам могло служить в качестве космодрома. Местные летчики утверждали, что в этом районе, от Паракаса до Наски, существует сильное магнитное притяжение, позволяющее воздушным объектам быстро гасить скорость. Фильм Дайникена прошел одним сеансом и вызвал взрыв интереса у ищущей необычных знаний публики. В то время в Москве, да и во всем Советском Союзе, в широком доступе информации на подобные темы практически не было.

Алексей посещал лекции в Политехническом музее, где по крохам можно было получить какие-то сведения на космогонические темы: об НЛО, пришельцах, инопланетянах, истории тунгусского метеорита. Там же, в кулуарах, после лекций шептались о странной гибели студентов экспедиции Дятлова в Ханто-мансийских горах. С тех пор, он сильно увлекся подобной тематикой.

Время шло, работа кипела. И вдруг, вместо запланированной Испании, нашему герою предложили командировку в одну из южноамериканских стран. Сборы были недолгими, но трудоемкими. В те годы, чтобы переехать семьей из четырех человек из одного полушария в другое советским сотрудникам приходилось вести скарб от десяти до двадцати коробок из-под водки или сигарет. Кроме личных вещей, нужно было привезти подарки коллегам и начальству. Поэтому везли селедку, черный хлеб, красную икру, браундшвейскую колбасу, воблу, а также березовые и дубовые веники для бани. Летели Аэрофлотом на блестящем и надежном самолете ИЛ-62, почти целые сутки с двумя транзитными посадками. Впервые оказавшись в капиталистической стране в аэропорту Шеннон (Ирландия). В магазине Дьюти фри был сильный шок от обилия невиданных товаров: десятки видов виски и коньяка, вина, пива, сигарет, но больше всего потрясли детские игрушки. Желаний было много, но командировочные исчислялись двадцатью долларами, один из которых, обладатель такой немыслимой суммы, зарезервировал себе на пиво. Зайдя с сыном в туалет, Алексей сначала не понял, что там делает молодой симпатичный парень в красивой униформе с непонятной конструкцией палки в руках. Долго в кабинке искал кнопку слива унитаза, не найдя, плюнул и вышел из кабинки, после чего заурчала вода в бачке. Видимо сработала автоматика, подумал он. А когда парень в красивой униформе бросился в кабинку, а палка превратилась в швабру, он понял, что это был уборщик.

ИЛ-62 снова набрал высоту. Самолет летел в ночь. Практически не было ни одного свободного места, основную часть пассажиров составляли моряки рыболовецкого флота, около ста человек, летевшие на смену экипажей советской флотилии, работавшие в экономической зоне южной части Тихого океана. Это были молодые, здоровые, веселые ребята, но насколько они были веселые, Алексей понял чуть позже. Бортпроводники стали предлагать ужин. Наш герой с семьей летел в салоне экономического класса, где на ужин спиртное не предусматривалось, но, зная это, он взял с собой, в ручную кладь, бутылку армянского коньяка. Очень вкусно поели, выпили коньяка, расслабились после утомительных сборов и стали настраиваться на работу за океаном. После ужина он с удовольствием покурил, тогда курение в салоне разрешалось. Вдруг сзади, из основного салона послышался какой-то шум, засуетились стюардессы. Алексея тоже заинтересовало, что там происходит. Подойдя ближе, он увидел, что разгоряченные выпивкой за ужином рыбаки почти все стояли, раскачиваясь, и пели «Раскинулось море широко». Затем они стали перемещаться от одного борта к другому, пытаясь раскачать самолет. Когда их репертуар дошел до слов «…врагу не сдается наш гордый Варяг…», к ним вышел командир корабля и, только он смог уговорить их успокоиться и занять свои места. После такого «веселья» практически все пассажиры быстро успокоились и заснули.

В самолете объявили, что начинается снижение, Алексей посмотрел в иллюминатор. Из звездного неба ИЛ-62 стремительно входил в зону тумана, долгие десять минут посадка осуществлялась практически в «молоке».

– Приборы приборами, но как же в таком густом тумане пилоты различают взлетно-посадочную полосу – забеспокоился он.

Шасси коснулись бетона, а туман и не думал расступаться. Самолет стал подруливать на парковку, и экипаж был вознагражден бурными овациями, еще до конца не проснувшихся, пассажиров.

Вспоминая это эпизоды почти через сорок лет, невольно думаешь, какие крепкие нервы были у нас в те годы.

Таможню прошли быстро с десятью коробками, благодаря помощи коллег. Которые все организовали. На трех машинах быстро доехали до арендованной квартиры, разгрузились. Было около семи утра, Алексей подумал, что пару часов они смогут доспать, но встречавшие коллеги (два вторых секретаря посольства и водитель) не спешили расходиться. Алексей потер лоб, и тут его осенило: «…ну, Семен Семеныч, ты даешь! А как же традиция?» Быстро достали черный хлеб, селедку, красную икру. Встречавшие оперативно порезали привезенные помидоры, лук, огурцы и т. д., а детям – экзотические фрукты, которые они даже на картинках не видели. Вообщем, получился красивый стол. Благо, была суббота, посидели часа два, а, когда прибывший включил последний диск Юрия Антонова, вообще никто не хотел расходиться, сон перебили окончательно.

– Короче. Началась работа, прозаические будни – сказал Алексей Федору, немного заскучавшему, слушая эту часть рассказа, которая пока не приближалась ни к пустыне Наска, ни к трезубцу.

– Ну, ладно, слушай дальше, сейчас начнется самое интересное.

Когда в Москве началось лето, а в южном полушарии – зима, многие сотрудники советских представительств улетали в отпуск. Алексей отправил семью в Москву, так как сам не мог уехать, поскольку не проработал в командировке шести месяцев. После работы появилось больше свободного времени. Он стал покупать книги по истории инкской цивилизации и доинкского периода. Однажды, в книжном магазине ему на глаза попалась книга Эрика фон Дайникена «Воспоминание о будущем». Он сразу вспомнил фильм, просмотренный в Москве лет десять назад. Без раздумий купил книгу, она была на английском, и вечером того же дня начал жадно ее читать. Просидел где-то часов до четырех утра. И сформировал план действий на ближайшие выходные. Первым делом решил изучить все связанное с «канделябром», что описал Дайникен. По большому счету у него в книге информации было мало: лишь фото с катера и описание места расположения «трезубца».

Наступила суббота. Наш герой собрал небольшой рюкзак, положив в него фотоаппарат, флягу с пресной водой, фрукты и несколько бутербродов. На ближайшей автозаправке залил бензина в «Амазон» до полного бака, предстояло ехать почти двести пятьдесят километров. Прибыл в прибрежный городок Паракас, вышел на набережную, быстро сторговался с одним из рыбаков, пообещавшим доставить его на моторке в зону видимости «канделябра». Пока хозяин лодки ходил в капитанию за получением разрешения на выход в открытый океан, Алексей любовался необыкновенно красивым видом живописной бухты Паракаса. Это была довольно-таки большая бухта, где царил вечный штиль. С юга она была защищена небольшим полуостровом, уходящим далеко в океан, а слева – изгибом береговой линии. За пределами бухты медленно накатывались одна за другой двухметровые волны. Маленький порт приютил десятки моторных лодок и катеров. Когда к пирсу причаливала очередная рыбацкая лодка с уловом, ее стремительно атаковывали около двадцати – тридцати пеликанов. Они были огромны: ростом под метр пятьдесят, нахальные и требующие халяву взмахами мощных крыльев. Эта «семейка» давно обленилась и себя бы не пропитала. Когда даешь ему рыбину, он ее изящно захватывал, заглатывал и, дружески, прикусывал руку дающего. Другим аттракционом этого поселка был пингвин по кличке «Педро», особенно, он любил иностранцев. Увидев Алексея, Педро, переваливаясь на своих коротких лапах, протопал к нему добрых тридцать метров от ближайшей хибары. Обычно этот белогрудый красавец подходил к гостю и взмахом своих крыльев зазывал к хибаре. Оттуда моментально выскакивал чоло-хозяин и объяснял, что это шоу стоит один доллар. После оплаты, пингвина можно было взять на руки и сфотографироваться. Раннее, где-то месяца три назад, Алексей привез в Паракас двух высокопоставленных членов делегации ЦК Профсоюзов. И, конечно, показал им хохму с пингвином. Он первым заплатил один доллар, взял пингвина на руки, повертел, покрутил его в разные стороны, при этом Педро издавал восторженные звуки и пытался схватить его за мочку уха. Глава делегации последовал его примеру, восторгу не было предела. Другой член делегации, видимо решил сэкономить, схватил пингвина, чтобы запечатлеть на фото без оплаты. Педро посмотрел на своего хозяина, стоявшего рядом, и стал издавать какие-то неласковые гортанные звуки. Прижавший пингвина к груди профсоюзник, от удовольствия весь расплылся в улыбке, на солнце ярко блестела его золотая фикса. Потом улыбка переросла в какую-то непонятную гримасу, что-то белое закапало ему под ноги, и в воздухе повеяло неприятным запахом. В этот момент Алексей нажал на кнопку фотоаппарата, через объектив он увидел, что мужчина сконфуженно смотрел на свою тенниску и шевелил усами в разные стороны. Но съемку было уже не остановить. Темно-синее поло «Ла Косте» окрасилось в белый цвет экскрементов. Педро соскочил с рук и быстро засеменил к хозяину. Рубашку пришлось выкинуть в ближайший мусорный бак. Впоследствии, Алексею рассказали, что этот человек совершил какое-то серьезное преступление и был приговорен к пятнадцати годам тюрьмы. Говоря по-русски, «Бог шельму метит». В связи с этим конфузом, выход на лодке в открытый океан решили отменить.

Наконец, подбежал хозяин лодки. Быстро что-то тараторя и жестикулируя руками, делал знаки Алексею поторопиться. Из его сбивчивой речи стало понятно, что разрешение дали только на час, так как приближалась песчаная буря. Взревел мощный мотор «Ямаха», и лодка стремительно помчалась к намеченной цели. Когда вышли в открытый океан, слева, по курсу показались три или четыре скалистых острова. Приблизившись, увидели, что один из островов кишел морскими котиками. Они лежали на камнях под палящим экваториальным солнцем. Интересно было наблюдать, что и здесь царит иерархия: самые большие по размерам котики, видимо главы семейств, выбрали лучшие места, ближе к воде. Все остальные громоздились, где попало. Зато всякая мелочь пузатая, как дети, не знали никаких барьеров, и ползали по своим соплеменникам, пытаясь проложить путь к воде. На пути к другому острову лодка прошла по живописному узкому гроту при длине волны, превышающей два метра. Лодку, влетевшую в грот, швыряло из стороны в сторону. Тогда-то Алексей прочувствовал смысл выражения Гомера, «пройти между Сциллой и Харибдой». Когда миновали грот, лодочник стоял на коленях и усердно молился. Алексей поежился и тоже осенил себя троеперстием. Он пожалел, что не взял из рюкзака пластиковую бутылку виски «Балантайнс», (самая распространенная марка виски совзагранработников в те годы). Движение лодки стало более уверенным и стабильным, так как справа ее защищала огромная скала. Наконец, добрались до самого интересного скалистого острова. Сначала Алексей долго не мог понять, почему скала шевелится, как бы вздыхая. Когда присмотрелся, не поверил своим глазам. Вся ее поверхность была усеяна птицами разных размеров. Их щебетание создавало иллюзию, что это была и говорящая скала. Обогнув остров, путешественники не увидели ни одного просвета на скале, похоже птицы висели на ней в несколько рядов. Лодочник рассказал, что, это – одна из зимовок перелетных птиц. Когда они улетают, то вся скала окрашивается в белый цвет, это то, что называется «гуано», (птичий помет). С конца восемнадцатого века гуано стали соскабливать, так как оно оказалось эффективным органическим удобрением. Были времена, когда тонна гуано стоила как тонна золота. Его собирают до сих пор и экспортируют в США и Германию.

Скалистые острова остались позади. Они своеобразным образом формировали, как бы, пропускной пункт на реверс к «канделябру». И вот наступил момент, о котором Алексей мечтал почти десять лет. Под палящим солнцем открывалась грандиозная панорама на северную сторону полуострова Паракас. В голубой воде отражалась окрашенная в медный цвет песка сопка на краю уходящего далеко в океан полуострова. Сначала в глаза бросился какой-то рисунок на лазурной глади океана, и только подняв глаза, он буквально окаменел. Взгляд как магнит притягивался к странному рисунку, который был противоестественен данному ландшафту. Это был знаменитый «трезубец» или «канделябр» гигантских размеров. Лодка приближалась все ближе и ближе, все явственнее просматривались контуры рисунка и его детали. Кто и зачем сделал это? Когда? Почему именно «трезубец»? Эти вопросы моментально возникали у всех, кто мог созерцать это неповторимое зрелище.

Позднее, в местной библиотеке Алексей с большим трудом нашел книжку об истории «канделябра». Впервые упоминание о нем, и даже его рисунок были обнаружены в хрониках испанских монахов, продвигавшихся вместе с конкистадорами с севера на юг. Первое описание относится примерно к одна тысяча пятьсот тридцатому году. Таким образом, трезубец, в таком виде сохраняется уже более четырехсот пятидесяти лет. Почему его не засыпают песчаные бури, в чем причина его долголетия? Какие его точные размеры? Каким образом можно до него добраться с берега, так как с моря причалить невозможно: крутой скалистый берег и сильные волны. Видимо этот знак не для морской навигации. По мнению фон Дайникена, он указывает направление на космодром Наска.

Ответы на эти вопросы Алексею захотелось найти здесь и сейчас. Он спросил у лодочника как можно добраться к «канделябру» пешком, потому-что никаких дорог не было видно. При этом вопросе хозяин лодки резко напрягся. После долгой паузы он сказал, что местное население туда никогда не ходит, считая его аномальным.

Пришло время срочно возвращаться в порт. Едва вступив на берег, Алексей почувствовал себя обессилившим. Впечатления от увиденного грандиозного изображения вызывали тяжесть во всем теле. Он чувствовал какую-то магнетическую связь с этим рисунком. Сев на лавочку, опустив руки, несколько минут сидел обездвиженным. Воображение в разных ракурсах рисовало ему «трезубец». Пульс зашкаливал за сто двадцать ударов в минуту. Алексей понял, что переживает серьезный стресс, и подумал о том, что надо срочно успокоиться. Подошел к машине, взял рюкзак, вернулся на лавочку, из пластиковой бутылки сделал хороший глоток виски, через некоторое время, ему полегчало. Он выкурил легкую сигарету, сделал еще один глоток, попытался вызвать в памяти очертания канделябра, но не получилось. Значит, я уже в форме, подумал он. Как всегда, при сильном стрессе происходит большой выброс адреналина, что у него сопровождалось сильным чувством голода. Обессиленный организм требовал подпитки. К счастью, рядом находился уютный рыбный ресторан. Посетителей было мало, и он расположился у окна, с видом на бухту. На закуску ему принесли рюмку виноградной водки «писко» и «чоррос, а ла чалака» (сырые крупные мидии, маринованные луком, горьким перцем и соком лайма). В порции, обычно, шесть штук, каждая моллюска съедается в один прием чайной ложкой. Вкус был необычайный: во рту сложился букет соленого моря, лайма и лука, от горького перца разгорался небольшой пожарчик. Затем принесли «себиче» из сырой рыбы, без которой не обходится ни один обед в рыбном ресторане. Букет от «чорроса» после «себиче» усилился втрое, а после перца «рокото» (самый ядреный в мире) во рту разгорелся настоящий пожар. Но не есть это было невозможно. Алексей знал, что лучше всего этот огонь от перца нейтрализует пиво, что он и сделал, заказав бутылку. Из первых блюд ему предложили «Чуппе де марискос» или суп из черепахи. Он заказал «Чуппе де марискос» – густой суп из крупных лангостин (в Европе их называют устрицы), других разнообразных морепродуктов, сваренный с добавлением сладкого перца и молока. На второе ему предложили фирменное блюдо – жаркое из «Куй». Алексей переспросил официанта, нет ли ошибки в первой букве названия животного. Официант четко и уверенно повторил, что это «Куй» и никак иначе. Но, объевшийся гость от жаркого отказался. Выйдя на улицу под палящее солнце, он понял, что прогноз о песчаной буре не оправдался, нашел гостиницу и решил переночевать в этом городке, а следующий день посвятить поиску путей к подножию «канделябра». После сиесты, часа два, он записывал свои впечатления от увиденного в дневник.

На следующее утро, после легкого завтрака «американо», он для начала поехал в местный краеведческий музей, который был богат различными интересными экспонатами: инкские тканные панно с разноцветными росписями, возраст которых был более пятисот лет, причем краски были очень яркие, как будто их нанесли вчера; туземные черепа с прямоугольными вырезами в области темени. Экскурсовод объяснила, что это результат трепанации черепа, которые делались, предположительно, для лечения эпилепсии, ментальных расстройств опухолей мозга и создание универсального солдата (лишение чувства боли и страха).

– Кто их этому научил, напряженно думал Алексей. Может быть, разгадка есть в рисунках музея камней? Для операции использовался нож «туми» из твердого камня обсидиана, нож из акульего зуба и ручная дрель. По информации музея, еще в доколумбовой Америке трепанация была широко распространена как минимум с тысяча пятисотого года до нашей эры. Американские ученые доказали, что подобные операции в Южной Америке стали делать гораздо раньше, чем на Тибете и в Европе. Высверливая отверстие, инки научились не повреждать твердую мозговую оболочку. Для обезболивания они использовали вытяжку из листьев коки.

Продвигаясь по залам музея, он обратил внимание на один стенд. В нем были представлены черепа, отличающиеся от инкских экспонатов формой лба и размерами. Видимо, они были другой расы. Он обратил внимание экскурсовода, именно на эту деталь. Ему объяснили, что данные черепа – не из инкских захоронений, они также были обнаружены в пустыне. Рядом с черепами найдены фрагменты волос, сохранившиеся в сухом песке. Спектральный анализ фрагментов волос показал, что они принадлежали белокурым людям европеоидной расы, а размеры черепов свидетельствуют, что они были ростом около двух с половиной метров. Он вспомнил, что раннее читал о проживании таких же людей на Канарских островах, которые чудом спаслись после гибели Атлантиды.

После такой интересной и познавательной экскурсии, он спросил у гида, не подскажет ли она путь к канделябру. Девушка напряглась, посмотрела по сторонам и, убедившись, что никто их не слушает, сказала, что, с тысяча девятьсот семьдесят пятого года скала, где нанесен геоглиф, находится в зоне заповедника, въезд и вход туда строжайше запрещен, предусмотрено уголовное наказание. Кроме того, местные жители, еще с давних времен, считают это место таинственным, и боятся к нему приближаться.

Алексей нахмурился, его план оказался под угрозой. Тогда он попросил гида рассказать подробнее все, что, она знает о геоглифе. Она рассказала, что еще ее отец, археолог – по образованию, со студенческих лет исследовал канделябр, и она продолжает его работу. Об этом загадочном наследии можно рассказывать часами. У нее есть сейчас немного времени, и она может раскрыть основные факты. Впервые, упоминания о трезубце было в летописях испанских монахов в середине шестнадцатого века. До настоящего времени, ученые полемизируют относительно возраста геоглифа. Но время оказалось не властно над таинственным символом. Ни сильные песчаные бури, ни мощные океанские ветры не смогли стереть или засыпать изображение с четырехсотметровой скалы из красного порфира (вулканической породы красноватого цвета). Местные археологи установили, что высота трезубца достигает ста двадцати метров, ширина – около восьмидесяти метров, толщина линий – от полутора до трех метров, а глубина канавок различна, в среднем – метр.

Девушка посмотрела на часы, и, извинившись, сказала, что ей надо уходить. Алексей сердечно поблагодарил гида и протянул ей свою визитку.

– Так Вы, из посольства Советского Союза! – воскликнула она, – В нашей семье – все коммунисты, мы большие поклонники Ленина.

Алексея порадовала ее реакция, открыв свою дорожную сумку, вынул несколько значков с советской символикой и изображением Ленина. Глаза собеседницы радостно заблестели, и, поблагодарив его, она крепко пожала руку. На листочке написала свой телефон и предложила продолжить беседу о геоглифе, если будет такая необходимость. Прощаясь, Алексей сказал, что намерен найти сам путь к канделябру. Убедившись, что рядом никого нет, девушка рассказала, как можно добраться, но предупредила, что примерно три километра придется идти пешком по вязкому песку, так как накатанной дороги туда нет. В очередной раз, пыталась его отговорить от этого опасного предприятия.

Алексей запарковал машину там, где кончился асфальт. Гид вовремя подсказала, что охраны там не будет, так как они на учениях в Наска. Захватил рюкзак, застегнул компас на левой руке, а на правой он носил часы «Сейко», подаренные родителями «Двадцатипятилетие». Сориентировался на месте, компас здесь еще работал. Возвращаться обратно надо будет строго на запад. Подумал, что можно еще использовать для отметки пути следования, ведь кругом только песок. Ничего путного в голову не пришло. Пошел по указанному гидом направлению. Сначала, идти было легко, песок был твердым, следы оставались четкими и хорошо видимыми. Дошел до первого высокого холма и повернул направо. Как учили в армии, расстояние считал пар шагами. Три километра – это примерно, две тысячи пар шагов. В это время дня ему надо было идти прямо на солнце. Обогнув очередной холм, он круто пошел вверх. Чем выше был подъем, тем сильнее становился ветер. Песок стал более вязким, ноги погружались до щиколотки. Следы держались недолго, под воздействием ветра засыпались песком. Прошел уже примерно два с половиной километра. До вершины горы оставалось около двухсот метров. Там была такая роза ветров, что приходилось идти, практически, на полусогнутых. Складывалось впечатление, что ветер постоянно менял направление. Завихрение песка, свист ветра, и полная безлюдность держали в постоянном напряжении. Появлялась мысль, не вернутся ли назад.

– Никто, в представительстве, не знает, где я, и что здесь я один, – думал он.

До вершины холма оставалось метров пятьдесят. Из-за шквалистого ветра приходилось ползти, практически, по-пластунски. Опять появилась мысль о возврате назад. Но ведь цель так близка! Не в характере Алексея бросать начатое. Он случайно посмотрел на левую руку, стрелка компаса бешено крутилась из стороны в сторону. Пульс учащенно бился.

Но, наконец, он дополз до вершины. Открылся потрясающий вид на бескрайный океан. С такой высоты он, действительно, производил вид Тихого океана! Отсюда, по полученным инструкциям, должен был виден канделябр. Летевший в лицо песок слепил глаза. Приходилось спускаться почти зажмуренным. Но где же это трезубец, думал он. Чтобы понять, он встал на ноги во весь рост. Неясный шум сверху привлек его внимание. Подняв голову, не поверил своим глазам, прямо над ним завис «владыка Анд» кондор. Он производил впечатление маленького самолета, с размахом крыльев – три метра. Неожиданно птица камнем рухнула вниз. Пытаясь уклониться, Алексей потерял равновесие и покатился с горы. Фляга и складной нож, находящиеся в рюкзаке, больно отдавали в спину. Сколько он так летел, было трудно понять. Вдруг он перестал что-либо чувствовать, все вокруг заполонила темнота. В голове промелькнула картинка, как будто он с высоты смотрит на себя. Где он лежит, непонятно, практически все его туловище закрывала тень кондора. Но птица вела себя мирно, и никакой агрессии не проявляла, ее мощные крылья стали преградой приближающемуся смерчу. Стихия ударила так, что загудела земля и задрожала скала. Инстинктивно Алексей стал вжиматься в землю и только сейчас осознал, что лежит в глубокой, около метра, траншее. Чуть выше него бился в испуге о землю кондор. Стало совсем темно. Налетевший с океана смерч, как бормашина, вгрызался в песок. Возникло ощущение, что какие-то стальные клещи приподняли тело Алексея и тут же швырнули его на землю. И наступила тишина.

Он очнулся, не зная когда и где. Сильно болел затылок, ломило руки и ноги. Лежа на спине, он посмотрел вверх и увидел голубое небо, солнце стояло в зените. Осмотрелся, птицы нигде не было видно. Поднялся, вылез из, как ему сначала показалось, траншеи. Посмотрел вниз, там океан неспешно катил свои волны. У берега резвилась стая чаек. Периодически то одна, то другая камнем падала вниз, а, вынырнув, стремительно взлетала с добычей. Ничто не напоминало ни о песчаной буре, ни о смерче. Вглядываясь вниз, вправо и влево, он видел только океан и горный лунный пейзаж. Где же Канделябр, неужели не дошел. Повернулся назад, чтобы достать рюкзак из траншеи, и застыл как вкопанный.