Электронная библиотека » Лев Пучков » » онлайн чтение - страница 5

Текст книги "Изгой"


  • Текст добавлен: 28 октября 2013, 01:44


Автор книги: Лев Пучков


Жанр: Триллеры, Боевики


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Спустя несколько минут со стороны лифтового холла приплыло прелестное создание примерно Ленкиного возраста: взъерошенная девица с большими печальными глазами и смутно знакомым миловидным личиком.

– Ирина, – представилась девица, по-свойски обчмокавшись с Ленкой, и, уловив муку припоминания в моем смятенном взоре, напомнила: – Я у вас репортаж снимала, про вашего замечательного судью.

А, ну да, это та самая Ленкина подружка из правильной семьи: журфак – престижное агентство – удачное замужество...

Или незамужество?

В общем, не знаю: Ирина училась в одной группе с Ленкой, была чем-то на нее похожа, и этого вполне хватило, чтобы она понравилась мне с первого взгляда. Не будь я сейчас в столь бедственном положении, непременно попробовал бы пообщаться с нею более предметно. Знаете, показалось мне, что она смотрит на меня с каким-то особым интересом – и вовсе не в связи с профессиональной деятельностью. Если в связи с профессиональной – Федя в этом плане гораздо более колоритная фигура. Харизматичный богатырь, видный мужчина и все такое прочее.

А она больше внимания уделяла мне – и это наводило на определенные мысли.

Поднявшись на второй этаж, мы направились к студии, двигаясь по узким темным коридорам, больше похожим на лабиринт средневекового готического замка.

Во время этого короткого путешествия Ирина поведала нам, что этажом выше совсем недавно убили их коллегу, который имел скверную привычку сообщать людям правду. Рассказывала она это тихо, замогильным голосом, словно в иносказательной форме предупреждала нас о какой-то неведомой опасности и при этом беспокоилась, что нас услышит кто-то посторонний.

– Опасная у вас работа, – подольстился я.

– Не опаснее, чем у вас, – Ирина обернулась и одарила меня теплым взглядом.

– Да ничего, мы привыкли, – я мужественно выпятил грудь. – Разница только в том, что вы в любой момент можете уволиться по собственному желанию, а мы – нет.

– Да, – приосанился Федя. – Это точно.

– Нас на эту работу приняли без нашего согласия, – продолжал витийствовать я, с удовольствием рассматривая фигуру шествующей впереди девушки. – И в контракт почему-то забыли внести пункт насчет увольнения. То есть оно вполне возможно – но лишь по одной-единственной причине...

– Ну все, п...ц – поперла патетика! – досадливо скривилась Ленка.

– Гхм-кхм... – смущенно намекнул Федя.

– Ой – оговорилась! – Ленка дурашливо прижала ладошки ко рту, мотнув при этом своей увесистой сумкой и больно ударив меня по локтю. – Пипец, конечно же – пипец, надо поменять словечко, если идет запись.

– Ты стала ругаться матом? – удивилась Ирина.

– Ты бы тоже стала, – желчно буркнула Ленка. – Ты и представить себе не можешь, что это такое: двадцать четыре часа в сутки находиться в компании тупоголовых мужланов, которые матом не ругаются – нет, они матом разговаривают, потому что иначе не умеют. Но это ведь не самое страшное, можешь мне поверить! Помимо этого, они постоянно воняют потными подмышками и грязными носками, ковыряются в носу, непрерывно чешутся, как бибизьяны, и вообще – ведут сугубо скотский образ жизни!

Мы с Федей переглянулись и синхронно пожали плечами. Да, иногда следует прислушиваться к тому, что говорят близкие, – можно узнать о себе много нового и интересного.

Студия меня разочаровала. Уж коль скоро нас привезли не в пещеру, а в такое солидное учреждение, я ожидал, что это будет огромный зал со всеми сопутствующими серьезному телевидению аксессуарами: кучей аппаратуры, яркими огнями софитов и взводом вышколенного персонала, который будет виться вокруг нас, как услужливый рой дрессированных мух.

Сэр? Не желает ли сэр кофе? Если желает – какого сорта и каким образом приготовленный? Не мешает ли свет, не попудрить ли носик, не испытываете ли напряжения перед столь ответственным мероприятием – если да, наши девушки моментально вам... Эмм... Оуэмм...

Нет, это меня слегка занесло – это, очевидно, в другом месте и другие девушки.

На самом деле это оказалась сравнительно небольшая комната (примерно пять на пять) с невысоким потолком и занавешенным светонепроницаемым материалом окном.

У окна стоял стол, освещенный двумя прожекторами, расположенными в противоположных от входа углах, вокруг стола – четыре стула, а прямо перед входом – тренога на колесах, очевидно, для камеры.

Больше в комнате ничего не было. Людей тоже не было – никто здесь нас не ждал.

– Присаживайтесь, – Ирина достала из-за светомаскировки пакет и сервировала стол: скоросшиватель с какими-то текстами, карандаши, бутылка воды и стопка пластиковых стаканчиков. – Тут один товарищ задерживается – чтобы времени не терять, пробежимся быстренько по вопросам...

В «пробежке» принимали участие одни дамы: быстро и деловито обсудили вопросы, что-то добавили, кое-что вычеркнули, немного поспорили, но без экспрессии, опять же – по-свойски. Я так понял, что эти вопросы будут задавать нам с Федей, но нас к обсуждению так и не пригласили.

Ну что ж: надеюсь, Ленка знает, что делает, и мы в решающий момент не сядем в лужу.

По окончании обсуждения Ленка посмотрела на часы и уточнила:

– Не поняла? Ты что, хочешь, чтобы я у тебя оператором поработала?

– Оператор будет, – пообещала Ирина. – Я Самойлова пригласила.

– Олежку?

– Ага.

– Здорово! Сто лет его не видела.

– Ну вот и пообщаетесь заодно. Потом пойдем в одно местечко, вместе пообедаем.

– Насчет «пообедаем» – не знаю, у нас там мероприятие... А на сколько договорились?

– Как и с вами – к одиннадцати.

– А уже пятнадцать двенадцатого...

– Ну ты же его знаешь.

– Это точно. Обалдуй – это не приобретенное. Это состояние души...

Через пару минут Ирине позвонили снизу – приехал какой-то коллега. Она пошла встречать, а мы на несколько минут остались одни.

– Что это за «Олежка»? – ревниво уточнил Федя.

– Однокурсник наш. Очень талантливый, но безалаберный. Вечно везде опаздывает и снимает не то, что надо, – тут Ленка хмыкнула с каким-то непонятным подтекстом. – И не там, где надо.

– В каком плане? – насторожился Федя. – Порнуху, что ли?

– Да успокойся, он не по этой части. Он стрингер, – пояснила Ленка. – Свободный художник. Работает сразу на несколько импортных и наших компаний. В штат никто не берет, потому что разгильдяй.

– Ты же сказала, что он талантливый, – с не до конца выветрившейся интонацией ревности напомнил Федя.

– Ну да, – кивнула Ленка. – С одинаковым успехом может сделать сенсацию – и завалить самое простое задание. Такое у него бывало неоднократно. Он просто маленько с придурью, поэтому так и получается.

– Ну спасибо, утешила, – буркнул я. – Значит, интервью с нами будет делать придурковатый стрингер? Какой замечательный сюрприз!

– Да успокойтесь вы, все будет нормально. От него тут ничего не зависит, интервью делает Ирка, он только снимает. А у нее все всегда получается как надо.

– Ладно, поглядим, как у вас все получится. Вопросы, кстати, можно было бы посмотреть, экспромт – это, конечно, здорово, но...

– Так задумано, – отрезала Ленка. – Не волнуйтесь, вопросы нормальные, все по теме. Отвечать будешь в основном ты, Феде вообще можно молчать, достаточно того, что будет важно сидеть и излучать харизму. Короче – великий и ужасный.

– Вот это правильно, – одобрил Федя. – Нет, я не в том плане, что боюсь что-то ляпнуть. Просто на камеру – как-то оно того... Не того...

– Поболтать – не проблема, – не переставал сомневаться я. – Я только не понял, почему именно экспромт? Это что, принципиально?

– Слушай, ну это же азы! – снисходительно объяснила Ленка. – Это чтобы интервью получилось живое: чтобы видна была работа мысли, чтобы ты раскрылся во всем своем блеске и великолепии. Неужели непонятно? Ну кому будет интересно слушать заранее заготовленные, отрепетированные штампы? Расслабься, отпусти себя, валяй наотмашь – у тебя все получится! Вопросы хорошие, если не будешь зажиматься, у вас получится очень эмоциональный диалог на грани спора – скорее диспут, чем милая беседа.

– Ну, понял... – я украдкой вздохнул. В отличие от нашей бойкой репортерши у меня не было уверенности, что экспромт в данном случае – наилучший вариант. Дело в том, что это вообще первое интервью в моей жизни!

– Не волнуйся – все будет нормально, – подбодрила меня Ленка. – Я тебя знаю, ты справишься.

– Да понял я, понял... Гхм-кхм... А, вот еще что: это будет «лайв»?

– Это будет «лав», – язвительно выдала Ленка. – Вы полюбите друг друга, романтично и пылко – ну и, возможно, в традиционной позе тоже. У вас родятся дети – может даже и не дауны, а просто злобные имбецилы, как у всех, и будут они расти в тоталитарной стране, под сенью нефтяных вышек и вопли муэдзинов...

– Хорош трепаться! – возмутился я. – На вопрос ответить можно?

– Это будет запись, – Ленка укоризненно покачала головой. – Кто же ТАКОЕ в прямой эфир пустит? Мог бы и сам догадаться: на фига, спрашивается, стрингера пригласили, когда тут полно своих операторов...

– Лен, ты че такая злая? – мягко спросил Федя, вставая со стула и осторожно беря Ленку за плечи.

– Отстань! – Ленка стряхнула Федины руки, покопалась в сумке и, достав зеркальце, припечатала его об стол. – Садись на место, прихорашивайся – поправь капюшон, ты будешь в фокусе.

– Ниче не понял, – Федя вернулся на место, взял зеркальце и поступил в соответствии с рекомендациями. – Что случилось? Вроде бы все нормально было, вдруг – раз! И понеслась...

– Я тебе скажу, что случилось, – беспощадно продекламировал я. – Случилось так, что наша королева привыкла быть в центре внимания. Это она верно заметила – двадцать четыре часа в сутки в обществе неотесанных мужланов, которыми она рулит как хочет – можно сказать, помыкает и которые буквально в рот ей смотрят, ловят каждое ее слово. Прима, звезда, царица – как хочешь назови, в общем, привыкла к роли единственной женщины в мужском коллективе. И вдруг: сюрприз! Появляется другая женщина – почти такая же, как она, во всяком случае, ничем не хуже... И два основных жреца культа Елены Прекрасной, как по команде, переключают свое внимание на эту женщину.

Ренегаты! Отступники! Еретики!

Гнев богини ужасен: она готова обречь своих воняющих подмышками и непрерывно сквернословящих адептов-отступников на самые страшные муки! Да как они посмели?! Кто им дал право отвернуть свои лики от Единственной и Неповторимой и обратить пылающие нездоровой похотью взоры в сторону первой встречной...

– Гы-гы... – Феде зарисовка понравилась. – Лен, ну ты что – в самом деле? Да ты у нас лучше всех, ты же знаешь...

– И вольно же вам, сударь мой, всякую хрень нести, – Ленка покраснела, но в истерику впадать не стала – мы находились на рабочем месте, так что профессионализм быстро одержал верх над амбициями (вот этого у нее не отнять). – Нравится она тебе – на здоровье, это вообще меня не касается. Но в формате вот такого андеграундного интервью это проявление чувственности крайне вредно.

– Не понял?!

– В норме ты должен быть к ней нейтрален. Тогда ты можешь дать себе волю, раскроешься, будешь искренним. Она в данном случае – инструмент, ты вообще не должен ее замечать. А при возникновении симпатии – особенно между разнополыми приматами – неизбежна патетика, пафос, выпячивание и рисовка. В общем, все будет нарочито и предвзято – и никакой натуралистичности.

– Блин, как все сложно, – тихонько вздохнул Федя. – Может, уйдем, пока не поздно?

– Уже поздно, – Ленка кивнула на дверь – из коридора были слышны приближающиеся шаги. – Я поэтому и злюсь. Из-за таких вот взаимных сиюминутных симпатий не один хороший сюжет пропал...

Я хотел было едко ввернуть, что сама она в недавнем прошлом на свои репортажи и интервью наряжалась, красилась и, вообще, всячески старалась понравиться «разнополым приматам» (это, кстати, она у меня сплагиаздила) – но вовремя вспомнил, чем закончилось одно из таких мероприятий, и осекся.

– Так что ты уж постарайся: абстрагируйся как– нибудь от прелестного образа, – с победным видом завершила Ленка, приняв мое молчание за безоговорочную капитуляцию. – Соберись, сосредоточься, думай о чем-нибудь грустном и страшном. Кстати, как вариант: хочешь, я скажу ей, что ты из-за нее напряжен – она тебя по-быстрому обслужит в соседнем кабинете? Ну, типа, чтоб ты утолил вожделение, расслабился и стал вести себя естественно?

– Прекрати! – Федя сурово нахмурился. – Чет-то ты сегодня совсем без тормозов...

– Думаете, я шучу? – Ленка зло сверкнула глазищами. – Она ради хорошего сюжета готова дать кому угодно!

– Ну и сука же ты, Елена Викторовна, – не выдержал я. – Это ты про свою лучшую подругу – такое?

– Да иди ты! – с вызовом воскликнула Ленка. – Ты кто такой, чтоб мораль мне здесь читать?

– Э, вы, оба, а ну – хорош! – грозно рявкнул Федя, тяжело пристукнув кулаком по столу, – бутылка с водой задорно подпрыгнула. – Заткнитесь, или ща обоим выпишу...

Ленка благоразумно примолкла.

Да, обычно Федя позволяет ей помыкать собой и прощает все что угодно, однако бывают моменты, когда его лучше не злить. Ленка – натура импульсивная, но чуткая, все прекрасно понимает и до крайностей обычно не доводит. Бывают, правда, исключения… но об этом как-нибудь позже – тут у нас как раз вернулась Ирина и привела невысокого курчавого толстуна с объемной сумкой и вконец шалым взглядом.

Ленка с толстуном обнялась – но без особой сердечности, в ней все еще клокотала злоба.

– Олег, – коротко поручкался с нами толстун. – Безработный.

– Так уж и безработный, – буркнула Ленка. – Видели мы твои «безработы» – все ресурсы ими завалены.

Олег, судя по всему, был в курсе, что случилось с Ленкой: он не стал расспрашивать о житье-бытье, строить умилительные сочувственные рожи (знаете, в мире полно дебилов, которые своим тупым, выпирающим из всех щелей сочувствием ранят подчас больнее холодного равнодушия) и вообще ничего не сказал о прошлом.

Без лишних слов достав из сумки камеру, стрингер смонтировал ее на треногу и стал катать эту треногу из стороны в сторону, выбирая ракурсы.

– А ты, говорят, в террористки подалась? – вот единственное, что он себе позволил.

– Еще нет, но планирую, – сообщила Ленка – и непонятно было: шутит или где. – Знаешь, сволочей вокруг – просто немерено. Будь моя воля, с утра до вечера всех подряд взрывала бы или травила. Так что – я работаю над этим.

– А ты не спеши, – Олег обращался к Ленке, но это был отчетливый посыл и в нашу сторону – типа, ребята, вас это тоже касается. – Я тебе так скажу: житуха у них – далеко не сахар. Нет, вернее, будет так: оторви да брось. Вот такая житуха. Так что, если есть возможность выбора, ты подумай как следует.

– Увы, боюсь, что выбора нет, – буркнула Ленка, доставая свою камеру. – Обозначь, где будешь кататься. Я тоже потихоньку буду снимать, сзади, чтоб не мешать тебе...

* * *

Не стану подробно пересказывать, как проходило интервью, и расписывать, кто как себя вел и какие проявлял рефлексии. Это долго и не нужно. Текст интервью целиком приводить тоже не стану: две трети из того, о чем мы говорили с Ириной, вы уже знаете – это из серии «как мы докатились до жизни такой» и «чем мы сейчас дышим и как собираемся жить дальше».

Я процитирую лишь два небольших фрагмента из последней четверти беседы: один вполне тематический с малым присутствием Феди, а второй – уже сугубо Федин.

Да, мой большой железный брат таки выступил – и не только в качестве комментатора по моей теме, но и в индивидуальном разряде: внезапно, коротко, но емко. Более того, как потом стало известно, вот этот его импровизированный спич совершенно неожиданно вызвал некий лавинообразный процесс едва ли не массового характера.

Впрочем, о процессе – позже, а пока держите два фрагмента, взятые на сайте «Vseh_ub’ju_odin – ostanus’.ru». Кстати, если кому-то все же захочется перечитать весь текст интервью целиком – это можно сделать на любом ресурсе, негласно курируемом пресловутым РСС (Русским Сетевым Сопротивлением).

Чтоб вы не путались, расшифрую часто повторяющуюся аббревиатуру: И – Ирина; ДЭД – Дмитрий Эдуардович Добросердов; ФИГ – Федор Иванович Гусев.

Итак, вот вам:

«...И. С недавних пор в лексиконе русской молодежи встречаются неологизмы, которые были запущены в Сеть с вашей легкой руки, Дмитрий. Я имею в виду такие слова, как «кавказдюки», «чуркохеды», «гастарбеки-таджибайтеры» и ряд других специфических словечек. Что вы можете сказать по этому поводу?

ДЭД. «Чуркохеды» – это не наше. Это детище некоего проходимца, известного как «Народное Ополчение». Остальное – да, это наших рук дело. А что сказать по этому поводу – даже и не знаю. Что именно вас интересует?

И. Давайте остановимся на «кавказдюках». Не кажется ли вам, что это звучит как оскорбление? Да, здесь нет прямого указания на какую-то определенную нацию, но ведь для любого кавказца это звучит как минимум неприятно...

ДЭД. Минуточку! Голубушка, вы плохо читали мои статьи. Там черным по русскому написано, что «кавказцы» и «кавказдюки» – это суть два разных явления, и не следует их мешать друг с другом.

И. Извините, но статьи ваши я вообще не читала. А вот словечки эти слышала многократно, из разных уст, причем всегда именно в такой интерпретации, которая исключает какое-либо иное толкование, кроме оскорбительного. Полагаю, что и многие россияне статьи ваши не читали и принимают вот эти неологизмы в чистом виде, считая их прямым оскорблением всех выходцев с Кавказа.

ДЭД. Помилуйте, при чем здесь оскорбление?! Ну смотрите: если в Грозном обнаружится сборная из русских, хохлов и белорусов, которая будет грабить чеченских студентов и насиловать молодых чеченок, думаю, никто не станет возражать, если их на всех углах станут обзывать «славяногадами», «славяндюками» или попросту «славянскими ублюдками»? Так... Я вижу улыбку на вашем лице. Скажите, а что здесь смешного?

И. Да нет, смешного тут, разумеется, мало, но... Понимаете, это очень похоже на фантастику.

ДЭД. Минуточку... А почему же так получается? Значит, «кавказдюки» в русской столице, оккупировавшие рынки, кафе и общаги, грабящие нашу молодежь и насилующие наших женщин – это суровая реальность, от которой уже пострадали десятки тысяч наших соотечественников, а «славянские ублюдки» в Грозном или Махачкале, делающие то же самое, – это фантастика?!

И. Ну да, по всему выходит так. Вы поймите, вот такая ситуация: славянская молодежь, бесчинствующая в Грозном или Махачкале, – это же просто в голове не укладывается! Да их там сразу на такие кусочки изрубят, что и шашлык сделать будет нельзя...

ДЭД. Минуточку! Так что же это получается? «Кавказдюки» в отношении славян могут творить бесчинства – и общество со скрипом принимает это, хотя и возмущается вяло и незло – так, для блезиру, – а «славянские ублюдки» против законопослушных кавказцев на их земле – это фантастика?! Я не понял, почему это вообще возможно? Почему такое поражение в правах, на каком основании? Мы, славяне, что – люди второго сорта?

И. Понимаете, тут большую роль играет разница в менталитетах...

ДЭД. Минуточку! При чем тут менталитеты? Мы сейчас говорим о равных правах для исторически сложившихся межнациональных образований: славян и кавказцев. Как вы полагаете, у нас с ними равные права и возможности или где?

И. Безусловно – равные. Так заложено в нашей общей Конституции.

ДЭД. В таком случае я настаиваю, чтобы вот этот досадный перекос в правах был немедленно исправлен.

И. И каким же образом?

ДЭД. Тут есть два очевидных способа решения проблемы. Первый: создать в Грозном и так далее сборные банды из наиболее отмороженных хохлов, русских и белорусов, которые будут грабить мирных кавказских студентов и насиловать наиболее симпатичных кавказских барышень. Официально назвать их «славянскими ублюдками» и благословить на неблагодарный труд – это в противовес «кавказдюкам», промышляющим в Москве и других русских городах... Не понял, почему вы опять смеетесь?

И. Извините, конечно, но это, опять же, похоже на фантастику...

ДЭД. В таком случае вот вам второй вариант: если это фантастика, надо немедля убрать из Москвы и других русских городов всех этих «кавказдюков». Понимаете – всех! До единого. То есть здесь должны остаться именно кавказцы – в самом лучшем значении этого слова, воспитанные приличные люди, которые приносят пользу нашей стране и способствуют подъему ее культурного уровня. Как это будет делаться – отборочные комиссии из числа самих же кавказцев или еще что-то, – я не знаю, но сделать это насущно необходимо. Потому что если все оставить как есть, в ближайшем будущем это будет не просто поражение славян в правах, но буквально геноцид против русских на их же земле...

И. Да, интересное предложение. Но... Вы хотите сказать, что все беды у нас только вот от этих «кавказдюков»? Вы считаете, что у нас своих ублюдков не хватает – славянских?

ДЭД. Да полно!

И. Ну так...

ДЭД. Но это наши ублюдки. Давайте сделаем так: пусть все ублюдки будут на своих землях. «Кавказдюки» – у себя, наши – у себя. И каждый пусть разбирается со своими ублюдками. А чужих нам не надо – в последнее время их так много, что это уже на оккупацию похоже...

ФИГ. Это точно. Вот у нас был брат – Вано Думбадзе... Ну и... Гхм-кхм...

И. Да-да, Федор, продолжайте!

ФИГ. Он погиб от рук «кавказдюков».

И. Да, я слышала эту историю. Это очень печально, но, согласитесь, если бы он погиб от руки, допустим, славянина или представителя иной нации...

ФИГ. Я другое хотел сказать. Он погиб от рук «кавказдюков». Но он – грузин. Значит – он с Кавказа. Ну, в общем...

И. Да-да, Федор, – очень интересная мысль, продолжайте!

ФИГ. Ну, короче... Если кому-то в голову взбредет обозвать его «кавказдюком» – я эту голову вот этими руками оторву! Понимаете, о чем я?

И. Ага! Кажется, я понимаю: грузин – значит, христианин, брат по вере. Вы вот так их делите, по вере?

ДЭД. Вера тут ни при чем. У нас есть брат – Мага. Магомед. Он мусульманин. Нет честнее и порядочнее человека во всем мире. Про него можно сказать не задумываясь – это образец во всем. Знаете, ни у кого не повернется язык обозвать его «кавказдюком». Федя, скажи?

ФИГ. Это точно.

ДЭД. Так что здесь не в нации и не в религии дело – а собственно в людях и их поведении. Еще раз: «кавказдюки» – это такая специфическая формация, люто ненавидимая русским народом – но не в силу какой-либо особой национальной либо конфессиональной принадлежности, а просто по факту ее формации, безобразного поведения. Надеюсь, это исчерпывающее объяснение?

И. Да, вполне...»

А теперь Федино выступление в индивидуальном разряде. Я был так огорошен его инициативой, что даже словечка вставить не успел. Держите:

«...

И. Федор, вы почти все время молчите – не желаете что-нибудь рассказать?

ФИГ. Ну... А что сказать?

И. Вот вы спортсмен. И не просто спортсмен, а богатырь, в полном смысле этого слова. Скажите, что бы вы посоветовали нашей молодежи?

ФИГ. Даже и не знаю... Тут, в Москве, смотрю – много волосатиков. Постричь бы их надо...

И. Хи-хи... Это, конечно, было бы неплохо, но... Я имела в виду совет по вашему профилю: спортивному... Может, следует сказать, что нужно не курить, не пить и усиленно заниматься? Хотя бы для того, чтобы не быть слабым, чтобы уметь защищать себя и своих близких...

ФИГ. Ну да, здоровье – это важно, так что надо качаться. Но главное не это.

И. Так, уже интересно. А что главное?

ФИГ. Дух.

И. Так... А что у нас с духом?

ФИГ. А нет у нас духа. Откуда дух в бездуховном обществе? Ни бойцовского, ни морального духа нет. Спиваются, вскрываются, колются и так далее. Я вот был президентом клуба «Патриот». Ну, знаете – там такие тоже попадались. Нет, не часто – у нас в основном пацаны спортивные, – но бывало...

И. Да-да, продолжайте! Вам попадались трудные подростки, предрасположенные к суициду? Алкоголики? Наркоманы? Вы вели с ними реабилитационную работу?

ФИГ. Ну да, типа того... Общался, короче.

И. Интересно, интересно! Расскажите подробнее.

ФИГ. Да чего там подробнее... Всегда одно и то же...

И. Нет, я все же прошу вас остановиться на этом подробнее. Понимаете, вы сейчас в таком положении, что пользуетесь огромным авторитетом у целого слоя специфической публики, негласно отвергаемой обществом, – тех же самых наркоманов, трудных подростков, склонных к самоубийству юношей и девушек...

ФИГ. Так... И что мне теперь делать?

И. В общем, я не утверждаю, что это будет стопроцентный успех, но у вас сейчас есть великолепная возможность оказать на этих людей благотворное влияние. Другими словами, они глухи к призывам рафинированного общества, отвергающего их, но к вашим словам – словам изгоя, пострадавшего за правое дело, – они прислушаются. Соберитесь, представьте себе вот эту специфическую аудиторию и давайте: что бы бы вы им хотели сказать?

ФИГ. Самоубийцам?

И. Самоубийцам, наркоманам, алкоголикам – в общем, молодым людям без будущего, которые плюнули на себя.

ФИГ. Так... Ну, примерно так: и чего ты, скот, бухаешь и вскрываешься? Смысл жизни утратил? Ну ни фига себе! Ладно, ты утратил – но ты ведь патриот своей страны! Ну так не фиг просто так топиться: ты можешь умереть с пользой!

И. Федор...

ФИГ. Секунду, я закончу. Ты можешь умереть с пользой, мать твою! Выбери какого-нибудь отъявленного мерзавца, не обязательно «кавказдюка», у нас своих козлов хватает, – которые взятки берут, крышу делают всяким уродам – тем же «кавказдюкам», например, обманывают людей, особняки себе строят трехэтажные... Ну и, короче, возьми топор и бросайся на него! Тебя убьет его охрана, и будет двоякая польза. Возможно, перед этим ты успеешь его зарубить, потому что никто от такого рахита не ожидает такой выходки. Что в результате? Если просто вскроешься – как будет? А-а-а, очередное чмо вскрылось, ролик, падла, оставило, блеет, плятт: «Мама, не плачь, я так решил, так будет лучше» – сволота, короче!

И. Федор, я вас прошу...

ФИГ. Да, сейчас – секунду! Короче, сдох ты просто так, и все вокруг – так ему и надо, дураку! Чмо с возу – миру легче. А если второй вариант? С топором? Скажут: вот это безбашенный пацан, с топором против такой кодлы – герой! А если ружье есть? У тебя или твоего папашки, который не сумел вдохнуть в тебя бойцовский дух, скотина? Это ж вообще!.. Вычисляй близлежащего козла, который всем мешает жить, хватай ружье – и мочи! Скажут – террорист, русский смертник, красава! Охрана его тебя убьет – и вскрываться не надо. И грех на душу не возьмешь – похоронят тебя по православному обычаю, как нормального человека... Ну вот – как-то так...

И. Спасибо, Федор. Очень... как бы это... Гхм... очень жизнеутверждающее выступление...

ФИГ. Да не за что. Мне же это нетрудно, а людям, может быть, польза будет...»


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 4.8 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации