Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 8. Педагогические статьи 1860–1863 гг. О свободном возникновении и развитии школ в народе"

Лев Николаевич
Толстой
О свободном возникновении и развитии школ в народе

Государственное издательство

«Художественная литература»

Москва – 1936

Электронное издание осуществлено компаниями ABBYY и WEXLER в рамках краудсорсингового проекта «Весь Толстой в один клик»

Организаторы проекта:

Государственный музей Л. Н. Толстого

Музей-усадьба «Ясная Поляна»

Компания ABBYY

Подготовлено на основе электронной копии 8-го тома Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого, предоставленной Российской государственной библиотекой

Предисловие и редакционные пояснения к 8-му тому Полного собрания сочинений Л. Н. Толстого можно прочитать в настоящем издании

Электронное издание 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого доступно на портале www.tolstoy.ru

Если Вы нашли ошибку, пожалуйста, напишите нам [email protected]

Предисловие к электронному изданию

Настоящее издание представляет собой электронную версию 90-томного собрания сочинений Льва Николаевича Толстого, вышедшего в свет в 1928—1958 гг. Это уникальное академическое издание, самое полное собрание наследия Л. Н. Толстого, давно стало библиографической редкостью. В 2006 году музей-усадьба «Ясная Поляна» в сотрудничестве с Российской государственной библиотекой и при поддержке фонда Э. Меллона и координации Британского совета осуществили сканирование всех 90 томов издания. Однако для того чтобы пользоваться всеми преимуществами электронной версии (чтение на современных устройствах, возможность работы с текстом), предстояло еще распознать более 46 000 страниц. Для этого Государственный музей Л. Н. Толстого, музей-усадьба «Ясная Поляна» вместе с партнером – компанией ABBYY, открыли проект «Весь Толстой в один клик». На сайте readingtolstoy.ru к проекту присоединились более трех тысяч волонтеров, которые с помощью программы ABBYY FineReader распознавали текст и исправляли ошибки. Буквально за десять дней прошел первый этап сверки, еще за два месяца – второй. После третьего этапа корректуры тома и отдельные произведения публикуются в электронном виде на сайте tolstoy.ru.

В издании сохраняется орфография и пунктуация печатной версии 90-томного собрания сочинений Л. Н. Толстого.

Руководитель проекта «Весь Толстой в один клик»

Фекла Толстая

Перепечатка разрешается безвозмездно.

–

Reproduction libre pour tous les pays

Л. Н. ТОЛСТОЙ

1860 г.

С фотографии J. Géruzet Bruxelles

О СВОБОДНОМ ВОЗНИКНОВЕНИИ И РАЗВИТИИ ШКОЛ В НАРОДЕ.

Весною 1861 года, на мировой участок в 7029 душ не было ни одной школы, исключая Яснополянской, не пользовавшейся общим расположением в народе, – не было школ, ежели не считать кой-где устроившихся солдат и причетников, учивших по два, по три и не более шести мальчиков. При повсеместном чтении Положений, статьи о том, что сельские сходы могут принимать меры для обучения грамоте, и волостные сходы могут учреждать училища, слова: «могут принимать, могут учреждать училища, обучать грамоте», везде были поняты так, что при освобождении велено волей-неволей учить грамоте и заводить училища. Всякий, имевший дело с народом, должен был заметить, как формы нашего печатного слова, особенно официяльного, непонятны для народа, и ежели понимаются, то всегда в одном смысле неизменного царского приказа и требования безусловного повиновения. Условной формы они совсем не понимают. Скажите крестьянину: ты можешь сделать то-то, он непременно понимает – ты должен сделать то-то. Ежели же в вашей речи замешались слова из официяльного языка, непонятные крестьянину, то для него уже несомненно, что это есть царский приказ, о котором рассуждать нечего и нужно только беспрекословно исполнять. Так были поняты статьи 51 и 78 Общего Положения.

Ст. 51. Ведению сельского схода подлежат: 8) совещания и ходатайство об общественных нуждах, благоустройстве, призрении и обучении грамоте. Из этой статьи, все слова, кроме слова грамоте, так же непонятны, как ежели бы они были написаны на китайском языке, и непонятность их только усиливает в уме крестьянина обязательность и неизменность приказа учить грамоте.

– Ишь как, должно теперь ужь и царь велит, ребята, в грамоту обучать, – прослушав эту статью, скажет старичок из сходки, глубокомысленно тряхнув головою.

Ст. 78. Ведению волостного схода подлежат: 3) меры общественного призрения, учреждение волостных училищ.

– Вона, гляди еще сбор на училищу наложат, – скажет непременно кто-нибудь из сходки.

По крайней мере раз сто я читал, перечитывал эти статьи, и всегда они были понимаемы как неизменное царское приказание. Несмотря на толкование, что дано на две воли: хочешь – заводи, не хочешь – не заводи училища, – они недоверчиво вздыхали и верили больше прочитанным словам царского приказа, чем моим толкованиям.

– Коли на две воли, так зачем писать в царской бумаге? —

Эти неточно понятые статьи Положения, совпавшие с общим подъемом народного духа, дали первый толчок народному образованию. «Пора перестать серыми быть, – говорил мне крестьянин, привезший сына в школу, – пора и нам белыми становиться». В их понятиях, как старинное noblesse oblige,¹1
  [благородство обязывает,]


[Закрыть] свобода обязывает к известным усилиям над собой, к известным пожертвованиям; кроме того, по их понятиям, и царь это понял, и царь этого желает.

В одной из волостей, самой богатой, тотчас же собрали деньги и стали строить большой дом на волостное правление и училище; в других волостях согласились в необходимости училища, но смутно представляли себе осуществление этого плана. Единственный образец общественных училищ представляли для них училища государственных крестьян. Образцы эти в нашей местности были самые невыгодные. Училища эти существуют более номинально, чем вещественно, несмотря на достаточные сборы; существуют они при волостях, иногда более чем на 30 верст отдаленных от больших деревень. Временно-обязанные крестьяне, глядя на эти училища, воображали себе, как и многие из нашего брата воображают, что сущность заведения училища состоит только в постройке дома и надписи слова «Училище», а что найти учителя и приохотить детей ходить, а родителей отдавать – последнее дело.

Специально занятый делом школ и убеждённый в том, что дурная школа не то что мало полезна, но положительно вредна и отодвигает назад дело народного образования,—я со времени открытия волостей и до сих пор, всей силой своего морального влияния, противодействовал учреждению волостных официяльных училищ. Я говорил, что время терпит, что лучше подождать, что сборов и так много, что строение совсем не нужно, что прежде надо найдти учителя и узнать, сколько родителей захотят отдать своих детей и платить за них, – и везде в продолжение лета поговаривали об устройстве училищ.

Я думал, что дело затихло, как осенью неожиданно до меня дошли сведения от многих крестьянских обществ, что училища уже учреждены у них, что сделаны сборы на первое обзаведение по 70 к. с тягла, и что ребята уже переписаны. Всякому, жившему с народом, должно быть известно, что пословица: «что̀ написано пером, того не вырубишь топором», есть не пословица, а самое общее, сильное убеждение: (Одно из самых сильных средств против крестьянина есть угроза записать его.) Я стал допрашивать, какие это училища заведены, какие сборы, кем и зачем записаны ребята, и ничего не мог узнать, исключая того, что пришли указы от царя об училищах, чтобы священники собирали сходки, читали эти указы и переписали ребят,– стало-быть дело неминучее. – Кто будет учить и кто будет платить за учителей? спрашивал я. Мне отвечали, что учить будут священники, а что плату не обозначили, и потому, не зная сколько сойдет с тягла или с мальчика, народ беспокоится и боится. Это были указы из консистории, которые я достал после. Указы эти были поняты и приняты, как наистрожайшее приказание, и почему-то были очень неприятны народу. Когда я объяснил им, что это не приказание, а опять таки – на две воли, и что они могут завести свое училище, с определенной от себя платой учителю, они очень обрадовались и поняли дело опять не так: что они могут завести и не завести училища, но что единственное средство избавиться от школы, испугавшей их неопределенной платой у причетников – есть заведение своих независимых школ. Только те, у которых были мальчики записаны, долго не могли поверить мне, что запись эта не обязательна.

Это был второй и еще сильнейший толчок, подвинувший – у нас по крайней мере – дело народного образования.

Выписываю здесь эти указы:

1. Объявить циркулярно чрез благочинных священно-церковно-служителям тех приходов, где есть казенные крестьяне, но нет казенных училищ: А) Не пожелают ли они принять на себя безвозмездное преподавание детям государственных крестьян своего прихода, мальчикам и девочкам: а) необходимейших молитв с изъяснением, б) краткого катихизиса с краткою св. историей, в) изъяснения литургии, г) чтения гражданского и церковного, д) письма и е) счета; а жены их не пожелают ли сверх того обучать девочек свойственным в крестьянском быту рукоделиям. Б) Изъяснить им, что епархияльное начальство ожидает со стороны местного духовенства полного сочувствия святому делу образования крестьянских детей, что это дело вверяет единственно им само правительство, что к этому делу призывает в особенности священнослужителей их священный долг учительства, что, наконец, епархияльное начальство с своей стороны окажет все внимание к святой и благоугодной деятельности труждающихся в слове и учении и не оставит без поощрения безвозмездного труда. В) Потребовать от них обстоятельных сведений: а) где находят они более удобным производить обучение крестьянских детей, – в собственных ли домах, где могут помогать им в этом деле их семейные, или же в зданиях, по отводу крестьян; в первом случае нужно объяснить, сколько учеников могут они поместить в своих домах; б) какие из вышепоименованных предметов кто из них может преподавать, и какие может принять кто-либо из их семейных; в) какие месяцы, дни, часы дня признают они более удобными для учебных занятий по обстоятельствам как своим, так и крестьянских детей и г) какие необходимейшие пособия желали бы они иметь при заведении таких школ у себя в домах, или же не изъявят ли готовности пожертвовать общественному делу не только своими безвозмездными трудами, но и некоторыми издержками. К надлежащему исполнению чего вам, о. благочинному, и посылается сей указ.

2. Указ Его Императорского Величества Самодержца Всероссийского, из Тульской духовной консистории, благочинному. Консистория, по выслушании указа Св. Синода от 26 июля сего года за № 2943, по Высочайшему повелению, о доставлении ежемесячных сведений об успехах народного образования, коим предписано, объявив циркулярными указами всем Преосвященным Епархияльным Высочайшее повеление о представлении Его Императорскому Величеству ежемесячно сведений об успехе народного образования, предписать им, Преосвященным, чтобы они, каждый по своей епархии, ежемесячно к 1-му числу непременно представляли Св. Синоду краткие сведения: а) сколько именно к тому месяцу, за который представляются сведения, состояло в епархии училищ при церквах и сколько было в них учащихся; б) сколько вновь в течение этого месяца открыто таких училищ и сколько поступило в них учеников и учениц; в) кем открыты эти училища, и где они помещаются, – в домах ли священнослужителей, или в домах прихожан; г) о всех тех бывших в течение месяца случаях, которые по отношению к означенным училищам заслуживают особенного внимания. Приказали: 1) О сем Высочайшем повелении объявить всем священнослужителям епархии, вменив им вместе с тем в непременную обязанность, чтобы они со всевозможным рачением и деятельностью, без всякого договора и требования возмездия, занимались в общественных или же домашних частных школах обучением поселянских детей, мальчиков и девочек, необходимейшим молитвам с изъяснением оных, краткого катихизиса с краткою священною историей, чтению церковному и гражданскому и счету, руководствуясь составленными по распоряжению Св. Синода букварями, которые на сей предмет имеются уже во всех церквах епархий и, смотря по надобности, могут быть всегда выписываемы чрез консисторию по 6 к. сер. за экземпляр. К предметам учения могут быть присовокуплены, по желанию, письмо и первые четыре действия арифметики; причем объяснить им, что здесь разумеются не одни только общественные сельские училища и школы, но и частное домашнее обучение детей в домах священнослужителей. 2) Вышеизложенные краткие сведения, изображенные в 4-х пунктах указа Св. Синода, по собрании оных на месте, за июнь, непременно представить в консисторию к 25 числу сего августа с объяснением, у каких именно лиц из духовенства сколько обучающихся мальчиков и девочек и каким предметам, и 3) Такие же сведения доставлять потом в консисторию и ежемесячно, непременно к 15 числу, с объяснением о неисполнении кем-либо из священнослужителей обязанности, изображенной в 1-м пункте настоящего предписания, и об особенно усердствующих к делу обучения крестьянских детей обоего пола. О чем к должному исполнению и посылается.

Несмотря на благую цель этих указов и на кажущуюся удобоисполнимость ее, в мировом участке, о котором идет речь, из 400 учащихся только 30 учатся у причетников и то не бесплатно. При настоящем положении духовенства, требующем постоянных забот о хозяйстве, семье и духовной пастве, бесплатное обучение было бы образцом редкого самоотвержения, что очень хорошо чувствует народ, несмотря на всё уважение, или скорее, вследствие того уважения, которое он питает к духовенству. Как сказано, указы эти только еще более утвердили крестьян в их убеждении, что школы надо завести, и в намерении их скорее приступить к делу. Несмотря на неоднократное мое отсоветывание, как только свалила рабочая пора, общество за обществом принялись за открытие школ.

Первое отозвалось Головеньковское общество следующим образом. Выписка из волостных книг.

«19 Сентября. Старшиною написано отношение священнику села Головенек о следующем: имея в виду словесное предложение Вашего Благословения чрез посредство местного благочинного, относительно устройства в волости, под моим управлением находящейся школы для детей временнообязанных крестьян, мне необходимо сие обстоятельство предложить волостному сходу. А дабы иметь правильное рассуждение по сему для всей волости новому делу, то имею честь покорнейше просить снабдить меня программою или предписанием правительства об устройстве школ, если только у Вас оное имеется».

«Получен от священника указ консистории».

«26 Сентября. Послано отношение священнику села Головенек следующего содержания: «имею честь покорнейше просить Ваше Благословение, по случаю сегодняшнего числа Волостного Собрания, относительно учреждения школы, пожаловать в волостное правление в 4 часа пополудни для более основательного трактата по сему предмету, как Вам отцу их и пастырю».

«26 Сентября. В журнале волостного правления записано: Вследствие словесного предложения местного священника о заведении волостной школы, был собран волостной сход, на который приглашен был и священник. По рассуждении по сему предмету открылось следующее суждение: 1) Старики изъявили желание учить своих детей с охотою, а так как для школы общественного дома нет, то положили таковой нанять, – и как Головеньковское волостное правление состоит в селе Кривцове, то и указан ими дом в этом селении временнообязанного крестьянина имения Гг. Заслониных Михаила Петрова, сколько потому, что у него поместительна для сего изба и светла, столько же и потому еще, что он, Петров, сам будучи грамотен, имея 51 год от роду, изъявил желание учить детей за умеренную цену, именно с квартирою 25 р. сер., до будущего мая месяца, на что мир и согласился. 2) Мальчиков, коих родители и попечители объявили желание учить, оказалось во всей волости 21. Самая отдаленная деревня будет от школы в 3 верстах, – следовательно не затруднительно, по мнению мира, будет ходить мальчикам в школу во все дни, за исключением праздничных и непогожих, ненастных дней. 3) Предположено открыть школу и начать, по отслужении молебна в присутствии старшины, как надзирателя порядка в школе, старост, как представителей обществ, родителей или попечителей, учащего и учащихся, как виновников новоучреждаемого небывалого торжества, и при благословении священника, как блюстителя за ходом учения; открыть и начать таким образом школу 1-го октября. 4) Священник предложил миру снабдить школу, за весьма сходную цену, азбуками, именно по 5 коп. сер. за экземпляр. 5) Так как мальчики должны быть из четырех селений волости, то дабы им не стесняться в ходьбе и не отвлекаться вовсе от занятий – приобучения домашнего предположено быть одному классу в день, примерно от 8 часов утра до 2-х часов пополудни, т. е. от крестьянского завтрака до позднего их обеда. 6) Материалы, какие потребуются для обучения, как-то: книги, бумага, чернила, перья и проч., должны доставлять родители или попечители каждого из мальчиков; для чего составить при школе книгу с обозначением в оной семейств мальчиков, имен самих мальчиков и ремонта на них, по учению их. 7) Смотрение за учением священник принимает на себя, а надзор за школой, на основании положения, волостной старшина. 8) Об этом рассуждении волостного схода и положении донести г. исправляющему должность мирового посредника с испрашиванием начальнического разрешения».

«29 Сентября. В отношении школы г. исправляющий должность мирового посредника приглашает к себе для совещания священника села Головенек ко 2-му числу октября, а так равно призывает и назначенного учителя крестьянина Михаила Петрова к тому же числу, посему определено: открытие школы, предположенное 1 октября, впредь до особого распоряжения мировым посредником, оставить».

Проэкзаменовав предложенного учителя Михайла Петрова, кандидат мирового посредника убедился, что Михаил Петров еле-еле умеет читать, а писать отказался за неимением очков, что он и при очках умеет, как я впоследствии убедился, чрезвычайно плохо. Кандидат не посоветовал обществу принимать Михаила Петрова учителем. Принят ли совет, или принят он за приказание, но Михаилу Петрову было отказано и общество решило нанять вольного учителя и потому увеличить плату.

«14 Октября. На волостном сходе имели рассуждение о средствах к обучению мальчиков, на котором положили в год 60 р. сер. собрать с миру всей волости на учителя и за квартиру, а чрез год, когда увидят, какую это учение принесет пользу, то обещались или прибавить, или оставить на этом же положении».

Когда я вновь вступил в исправление должности, Головеньковский старшина просил меня выбрать им учителя на 60 р. в год жалованья и говорил, что они убедились в том, что Михаил Петров был бы нехороший учитель, и что они хотят завести школу настоящую. Я мог рекомендовать им г-на С., бывшего студента университета, но жалованье 60 р. казалось мне недостаточным и полагая, что в их местности, где 10-летний ребенок в день зарабатывает по крайней мере 10 коп., плата по полтине в месяц с ученика будет необременительна, и что при отдельной плате за каждого ученика исключается возможность насилия в общем волостном сборе на училище, я отвечал им, что могу рекомендовать очень хорошего учителя Г-на С. и предлагаю при том на их обсуждение правила для сельских школ, напечатанные в этом нумере в статье А. Э. На мое предложение не согласились, и я получил следующий ответ от красноречивого волостного писаря.

«15 Октября. Последовало донесение Г. Мировому Посреднику следующего содержания: В дополнение к моему представлению от 27 минувшего сентября за № 69, имею честь Вашему Сиятельству донести, что, во исполнение Вашего словесного приказания, 12 сего октября, мною был собран волостной сход и отцы тех мальчиков, которые предназначены к учению, и на оном по моему внушению и убеждению о пользе школы, отцы мальчиков никак не согласились вносить по 50 коп. сер. в месяц, отзываясь, что они не в силах ничего дать за своих мальчиков, по многочисленности сборов на разные предметы; потом, видя неустойку, предложил миру, но старики, по многом также с моей стороны убеждении, решились только дать на школу 60 руб. сер. в год. Это малочисленное назначение, полагаю, Ваше Сиятельство, зависит от того, что 1) соединились в одно время многоразличные сборы по разным предметам, которые устрашили стариков и 2) к сожалению совершенное непонятие их о пользе, которую может принести им и их домочадцам эта благодетельная школа. А как они увидят чрез несколько времени, как например чрез полгода, своих мальчиков не такими невежами, как они есть, то можно надеяться, что успех в сборе будет гораздо удовлетворительнее».

Г-н С. согласился быть учителем и (оставляя говорить писаря в волостной книге):

«17 Октября. По отпетии молебна происходило открытие школы обучения мальчиков в присутствии г. Мирового Посредника IV участка Гр. Л. Н. Т. под личным, Его Сиятельства, занятием с детьми, покровительством им на будущее время и попечением о них. Сие событие достойно быть внесено в сей журнал не для показания каких-либо действий старшины, но для памяти и освящения дня сего смиренными земли, поселянами сей волости и будущим их поколением».

«26 Октября. Был собран волостной сход вследствие неудобства волостного правления с волостною школою, и по общему рассуждению и по свидетельству найдено наилучшим следующее: Кривцовское общество согласилось выстроить на свой счет школу сейчас же, из имеемого в виду хлебного магазина, который находится в селе же Кривцове и есть, по их мнению, излишний, потому что для засыпки общественного хлеба существуют еще два других магазина, в которые может поместиться хлеб всего кривцовского общества. Этот излишне-найденный магазин, по их мнению, удобен к новоустрояемой школе, и они соглашаются из оного магазина отстроить и облечь в те формы, которые требуются для волостной школы, как сказано выше, теперь же».

«31 Октября. Сделано распоряжение об основании предназначенной 26 октября школы».

«8 Ноября. Писарь волости, коллежский секретарь Михаил Андреевич Соколов, содействуя усердию старшины относительно открывшейся школы для обучения грамотности мальчиков, возъимел усердие принести посильную свою лепту на олтарь блага общественного с тою христианскою ревностью, которая да будет присно поминаема между некоторыми из соотчичей старшины, которые могут, по его, писаря, мнению, принесть и малый дар наравне с большим. Вследствие чего представил 13 экземпляров букварей для открывшейся школы и просил, оные приняв, вручить г-ну учителю школы, на его распоряжение в отношении употребления их. Определено: означенное пожертвование г. Соколова принять и передать г-ну учителю школы».

«27 Ноября. Школа, которая была при волостной избе, переносима была под наблюдением старшины и учителя и при содействии писаря, нынешний день, в ту избу, которая для того вновь устроена».

«3 Декабря. Было освящение школы в присутствии волостного старшины, кривцовского сельского старосты, волостного старосты, волостного писаря, некоторых посторонних лиц, большею частию родителей учащихся, и некоторых немногих мальчиков».

Школа эта имеет самое большое число учеников: около 50 мальчиков и 6 девочек в настоящее время, несмотря на то, что при начале было 27. Но ученики, находящиеся на расстоянии одной и двух верст, манкируют, успехи же учеников по количеству их, несмотря на даровитость учителя, идут медленнее, чем в других школах.

В 2-х верстах от этой школы находится довольно значительное селение однодворцев и государственных крестьян. Крестьяне эти имеют свою школу на расстоянии 30 верст, платят на нее известный душевой сбор, но никто из их детей там не учится. Крестьяне эти наслышаны о хорошей славе головеньковской школы и обещают отдать в нее своих детей, но до сих пор не отдают, – отчасти потому, что здесь им пришлось бы второй раз платить за обучение детей, отчасти и потому, что им почему-то кажется, что, подлежа другому ведомству, они не имеют на это права. В последнее только время появился в этом селении мещанин, ходящий по дворам попеременно и учащий по полтине в месяц.

Головеньковская школа только одна волостная с обязательной по душам платой, все остальные учреждены на основании предложенных правил для сельских школ. Успех этой школы должен быть отнесен преимущественно к выгодному расположению селений волости – не далее 2-х верст от училища – и главное, почти к бесплатности за ученье; ибо школа поддерживается частными пожертвованиями и потому не может служить примером.

Житовская школа. Следующая по времени школа основалась житовская. Волостное правление находится по положению при приходе в селе Т. Село Т. бедно, самые сильные деревни находятся в пятиверстном расстоянии. Когда был прочтен священником указ о школах и понят как приказание, крестьяне отдаленных сильных деревень были в большом горе, несколько раз ходили к посреднику за советом и чрезвычайно обрадовались предложению свободной сельской школы. На волостном сходе все единогласно объявили, что не может быть сомнения в согласии родителей платить по полтине с каждого мальчика. Набралось 22 ученика, из которых два бедные единогласно приняты стипендиатами общества. Помещиком была пожертвована изба бесплатно для помещения, и школа, ни уменьшаясь, ни увеличиваясь, существует четвертый месяц и дает возможность к существованию учителя на средства, платимые родителями, и вместе с тем ставит учителя под самый строгий контроль общества. Несмотря на то, что проект учреждения этой школы был принят весьма охотно, в принятии этом была известная доля увлечения, оказавшегося впоследствии. Некоторые ученики из дальних деревень отстали. (На место их поступили другие.) Отдаленное от школы общество села Т. протестовало против волостного сбора на обзаведение училища: волостной приговор изменен, и училище стало сельское, а не волостное. Семь мальчиков села Т. составили другую, маленькую школу у дьякона. Две совершенно противоположные методы, употребляемые в этих школах, составляют нескончаемый предмет рассуждений и споров между крестьянами, и, несмотря на то, что обучение в школе дьякона дешевле, из деревень, находящихся на равном расстоянии от той и другой школы, отдают преимущественно в житовскую, и в последнее время метода: а, бе, ве и свобода учеников, видимо, получает преимущество в общественном мнении. Замечательно при учреждении этого училища то, что, несмотря на известное крестьянам требование от благочинного, чтобы священник обучал бесплатно и ежедневно, сельское общество, учредившее школу, сочло справедливым положить священнику вознаграждение за обучение закону божию в житовской школе по два раза в неделю. Оно положило за это 14 рублей из штрафных денег.

Л-ая школа. Пример житовской школы чрезвычайно сильно подействовал на другие общества, и в сентябре, октябре и ноябре месяцах, одна за другой, открывались сельские школы. Вслед за житовской открылась л-ая школа, но далеко не так успешно, как первая. Было много обстоятельств, которые содействовали этому. В самом селе в старину была школа, заведенная помещицей, и, как всегда, обязательная для всех; половина народа – грамотные и потому, как и всегда, с спутанными понятиями о школах, грамотности и образовании. Кроме того, писарь, умный и ловкий человек, желая подслужиться посреднику, съумел представить предложенные правила школ, как обязательное приказание высшего начальства.

На волостном сходе составили приговор о плате 10 коп. с тягла и по полтине с каждого мальчика, которых набрали 45. Помещик пожертвовал помещение в доме и плату за 10 мальчиков из бедных дворовых крестьян. Положение школы, казалось, было блестяще, но вышло наоборот. Крестьяне смотрели на плату за детей, как на налог; были деревни на расстоянии 5 верст, – детям невозможно было ходить в зимнее время; – учитель не умел повести дела так, чтобы переход от старых приемов к новым был незаметен; грамотные крестьяне чувствовали себя вправе судить о преподавании и не одобряли его; писарь, начавший до открытия школы учить детей и, кажется, надеявшийся быть учителем, употреблял теперь свое влияние против школы; причетники – точно так же; помещение в господском доме, слабость учителя, который стал поддаваться требованиям крестьян, и – главное – постоянные мои убеждения, что нет ничего обязательного в отдавании детей и плате 50 коп., сделали то, что школа распалась после 3 месяцев, и из 55 учеников осталось менее 20 и то больше дворовых: некоторые перешли к писарю, некоторые к причетникам, некоторые остались учиться дома, ученики из дальних деревень перестали ходить.

Никакие блестящие результаты в самой лучшей из свободных школ, которые я знаю, не убедили меня так сильно в необходимости свободы для родителей – отдавать или не отдавать своих детей, и необходимости требовать плату за обучение, и верить в контроль общества, как неудача этой школы.

Между учителями нашего участка существует обыкновение съезжаться по воскресеньям и обсуждать сообща дела школ. Каждое воскресенье мы получали самые грустные сведения о делах л-ой школы: тот взял своего сына под предлогом, что грех учиться по а-бе и пр., тот предлагал писарю сверх 50 коп., платимых в школу, еще 75, чтобы только сын его был не в нашем училище; тот, придя в школу, наговорил грубостей учителю за то, что сын его не знал «Восстав от сна», обещая, что он задаст учителю, ежели к субботе ученик не будет знать «Восстав от сна»; тот разорвал данные на дом сыну сказки Худякова. Мы ломали себе голову, чтобы догадаться, какие причины этого неудовольствия и как помочь ему: пробовали уступать требованиям крестьян, заставляя читать церковное, но это было еще хуже; пробовали посылать новых учителей, но это послужило новым поводом к неудовольствию родителей, наконец, попробовали усомниться в достоинстве школы и учителя, и всё нам объяснилось. Эта была та самая школа, которую я старался описать в статье о методах обучения. Положение школы было одно из самых трудных; во 1-х, по большому числу учеников, во 2-х, по полунасильственности ее учреждения, вследствие которой за 5 верст должны были ходить дети, в 3-х, и главное, потому, что половина родителей грамотные. А грамотность поселяет не только недоверие, но и озлобление против образования. Для того чтобы дело пошло успешнее, надо было талантливому и энергическому учителю основаться в одном из сельских обществ и, без всякого объявления о школе, начать учить 10—15, сколько бы набралось желающих, и месяцами и годами конкуррировать и бороться с изстари-установившимся порядком учения и взглядом на него народа. А учитель был не талантливый и не энергический, школа была учреждена полуобязательно и дети в ней не учились ни грамоте, ни образовывались. В настоящее время школа эта только называется школой, настоящая же школа у причетников, писаря и у отставного солдата. Теперь еще есть возможность даровитому учителю поднять школу, но продлись насильственное существование ее еще месяц, и дело было бы потеряно навсегда.