Текст книги "Джек Ричер, или Прошедшее время"

Глава 15

Марк, Питер, Стивен и Роберт собрались в задней части дома, где они наблюдали за мониторами. Патти и Коротышка все еще сидели на кровати. Камеры снимали их под разными углами и с разным приближением. Как общие планы, так и крупные.

Дверь в номер оставалась распахнутой настежь.

– На этот раз они не стали использовать туфли, – сказал Стивен. – Он их не снял.

– Нам следовало поставить самозакрывающийся механизм, – заметил Роберт.

– Откуда нам было знать? – спросил Питер. – Нормальные люди закрывают двери.

– Расслабьтесь, – сказал Майк. – Они никуда не собираются уходить. Во всяком случае, сейчас. Появление чемодана разбило им сердца. Так или иначе, но теперь они снова верят в механика.

– Очень скоро нам потребуется закрыть их дверь, – сказал Питер. – Нужно, чтобы они разогрелись. Их эмоциональное состояние имеет большое значение. Теперь важен каждый шаг.

– Тогда придумай что-нибудь, – заявил Марк.

Питер снова повернулся к экранам.

* * *

Ричер отошел на милю от бензоколонки на окраине, по длинной извилистой дороге, ведущей в Новую Англию через лес, густой, как в волшебных сказках. И тут у себя за спиной он услышал шорох шин по асфальту; затем машина резко сбросила скорость, и теперь ехала со скоростью пешехода, отставая от него на десять ярдов.

Ричер остановился, обернулся и увидел темный седан, среднего размера, в хорошем состоянии. Однако в глаза бросалась бедность. Краска вместо хрома, простые колпаки на колесах, дешевая внутренняя обивка. На багажнике гибкая антенна. Полицейская машина без опознавательных знаков. За рулем сидел Джим Шоу из полицейского департамента Лаконии. Шеф детективов. Тот самый, что вместе с Брендой Амос встретил Ричера в вестибюле участка. Рыжий ирландец. Кроме него, в машине никого не было. Шоу опустил стекло. Ричер подошел ближе, но остановился в шести футах.

– Как я могу вам помочь? – спросил Джек.

– Бренда сказала мне, что вы пойдете в эту сторону, – ответил Шоу.

– Вы решили меня подвезти?

– Только в том случае, если вы захотите вернуться в город… Обход домов позволил нам обнаружить женщину, живущую в переулке. Она работает в коктейль-баре в Манчестере; половиной владеют люди, с которыми связан отец парня. Мы задали ей множество провокационных вопросов, и в конце концов она рассказала, что именно произошло ночью. С начала и до конца. Каждую мелочь. Все, за исключением описания своего спасителя. По ее словам, она пережила сильный стресс и не запомнила его.

– Такое случается, насколько мне известно, – ответил Ричер.

– Она лжет. И зачем ей говорить правду? Она защищает того, кто ей помог. Но у нас есть другое свидетельство. Ее действительно спасли, уж поверьте мне. Жертва выглядит так, словно его сбил товарный поезд. Следовательно, нас интересует не маленький мужчина; мы ищем очень крупного парня, скорее всего, правшу. Думаю, он проснулся сегодня утром со сбитыми костяшками пальцев. Какие-то следы обязательно должны быть. Такой удар не может остаться без последствий.

– Я оцарапал руку о стену, – сообщил ему Ричер.

– Бренда мне сказала.

– Иногда такое тоже случается.

– Более умный человек, чем я, уже сумел бы собрать все факты воедино, – продолжал Шоу. – Женщина из коктейль-бара в определенное время, посреди ночи возвращается домой, ведь транспорта нет, ее поджидает парень, она зовет на помощь. И будит мужчину, который находится неподалеку. Тот встает с постели, идет проверить, что происходит, и все заканчивается тем, что он оттаскивает от нее обидчика и укладывает его на асфальт.

– Вы же сами сказали, что женщина рассказала вам эту историю со всеми подробностями, – ответил Ричер. – И вам не пришлось ничего собирать воедино.

– Здесь самое интересное то, что большой парень был неподалеку, – продолжал Шоу. – Где он мог находиться, чтобы звук долетел до него так быстро? Мы думаем, что очень близко. Женщина, которую мы допросили, сказала, что она не могла кричать громко – напавший на нее подонок закрывал ей рот рукой. Так что, совершенно определенно, про крик не может быть и речи. Значит, вступившийся за нее рыцарь на белом коне спал где-то совсем рядом, ведь он появился почти сразу. Мы думаем, что речь может идти, скорее всего, о квартале.

– Я уверен, что тут имеется гораздо больше переменных, – возразил Ричер. – Может быть, все сводится к тому, как хорошо люди слышат и насколько быстро умеют одеваться. Возможно, существует связь между этими вещами. Почему бы вам не провести серию экспериментов? Пригласить университет, написать статью для криминологического журнала…

– Здравый смысл подсказывает, – сказал Шоу, – что негромкий крик женщины мог быть слышен только через открытые окна, выходящие на улицу. Максимальное расстояние – один квартал. Мы составили список. Прошлой ночью было занято только шесть таких комнат. Многие квартиры сейчас превращены в офисы. По ночам они пустуют. И все же у нас появился выбор из шести человек. И что же нам удалось выяснить?

– У меня нет никакой возможности ответить на ваш вопрос, – сказал Ричер.

– Пятерых мы исключили сразу: двое из них женщины, трое – мужчины в возрасте, достаточно хрупкого сложения. Одному за девяносто. Двоим больше шестидесяти. И никто из них не мог отделать того парня. Во всяком случае, так, чтобы тот попал в больницу с серьезными травмами.

– В пять часов утра я спал, – повторил Ричер.

– Бренда мне сказала. А поскольку много лет назад вы являлись нашим братом полицейским, мы вам поверили. К тому же пострадавший – настоящий мешок дерьма, и его судьба нас не волнует. Несмотря на то что пять часов утра уже не имеют значения. Женщина из коктейль-бара приходит домой в три. Но нам все равно. Вот только, насколько мне известно, Бренда предупредила вас, что отец того парня будет вынужден отреагировать.

– Да, предупредила.

– Вот и я о том же. Вам следует хорошенько подумать. Ладно, быть может, парень находился под влиянием большой дозы алкоголя. Может быть, он действительно не помнит, кто на него напал. Но вам не стоит на это рассчитывать. Если мы смогли понять, что произошло ночью, даже без показаний свидетеля, то и они сумеют. Они будут искать большого парня с разбитой правой рукой. И вам не удастся обмануть их экспертов, потерев костяшками пальцев о стену, но не из-за того, что у них нет стен, а потому, что у них нет судебных экспертов. У них другие методы. Они просто пошлют тех, кто сделает всю работу. Нам не нужны неприятности.

– Тот парень уже разговаривал с отцом?

– Он первым делом связался со своим адвокатом, а тот, вне всякого сомнения, позвонил отцу. Прошло тридцать минут с того момента, как они все знают – и уже собирают команду. Одноразовые телефоны работают сейчас в нескольких штатах, уж поверьте мне. Предположительно, пока ничего не решено. Но ситуация быстро изменится. Скоро они появятся здесь. Будет лучше, если они вас не найдут. Посмотрите на старый дом вашего отца и уезжайте. И не возвращайтесь обратно.

– Потому что вам не нужны неприятности?

– А вы бы на нашем месте хотели проблем?

– Нет, – ответил Ричер. – Их лучше всего избегать. Пожалуй, это почти правило.

– Значит, мы на одной странице?

– Мы в одной книге. Но, возможно, имеются небольшие различия в выделенных шрифтах.

– Я не шучу, – сказал Шоу. – Мне не нужны неприятности.

– Расслабьтесь, – сказал Ричер. – Я продолжу свой путь. Именно этим я занимаюсь постоянно. Если сначала отыщу Райантаун.

– Только давайте обойдемся без условий. Не говорите мне, что вы намерены сделать сначала. Я серьезно. Я не хочу проблем в моем городе.

– Райантаун – не ваш город, – заметил Ричер. – Если вы мне не верите, поговорите с парнем из архива, который занимается переписью. Он вам расскажет.

– Для громил из Бостона все это Лакония. Они будут здесь завтра и начнут расспрашивать людей. Кто-нибудь видел большого парня с забинтованной рукой?

– Завтра? – спросил Ричер.

– Они не оставят случившееся без внимания.

– Но до завтрашнего дня ходить по дорогам округа вполне законно.

– В этом как раз и состоит проблема терминов и условий, – сказал Шоу. – Вы и завтра будете ходить. Вы могли бы ходить вечно. А они соберут в городе десяток парней до того, как вы поймете, нашли Райантаун или нет. Старые поселения давно превратились в дыры в земле. Проклятье, кто знает, что и где было сто лет назад? Так что сделайте мне одолжение, ладно? Найдите какую-нибудь древнюю дыру где-то впереди, назовите ее Райантаун и проваливайте отсюда к дьяволу, желательно по прямой, желательно на север, запад или восток.

Ричер кивнул, повернулся и пошел вперед, помахав на прощание, но не оглядываясь, а за спиной у него полицейская машина развернулась и помчалась в сторону города. Он продолжал идти ровным шагом со скоростью четыре мили в час, что не представляло никакого труда в прохладные утренние часы, когда дорогу окутывают тени. Джек сверился с картой, когда проходил мимо левого поворота, который вел к серой области, где не имелось воды, понял, что правильно определил место и был на верном пути. Карта оказалась очень хорошей. Ему оставалось пройти около шести миль.

Он продолжал идти вперед.

* * *

Патти и Коротышка сидели на кровати еще долго после того, как взошло солнце. Они несколько часов словно загипнотизированные смотрели на свои вещи. Внезапный и неожиданный поворот фортуны в их эпической истории с багажом было трудно перенести. Казалось, они и не толкали квадроцикл с тяжелым чемоданом на протяжении двух с лишним миль. Однако это произошло. Напрасно потраченные часы. Максимальные усилия с согнутой спиной. И нулевой результат. Горькая пилюля.

– Как ты думаешь, история про студентов колледжа – правда? – спросила Патти.

– Ты с ума сошла? – сказал Коротышка. – Ты же прекрасно знаешь, что мы сами притащили туда наши вещи.

– Ну не в данном случае. Я о том, что студенты вообще так поступают.

– Я не знаю, – ответил Коротышка. – У меня нет опыта в подобных вещах. Но вполне возможно. Попробуем рассуждать логически. Ведь Питер не знал, что мы сами отвезли туда вещи. Как еще он мог объяснить их появление у дороги? В памяти у него всплыла история из прошлого, и он решил, что студенты опять взялись за свое. На самом деле, конечно, нет, но в прошлом нечто похожее наверняка случалось, иначе он ничего не вспомнил бы.

– Получается какой-то порочный круг доказательств.

– Правда? – спросил Коротышка.

– Так или иначе, но это не имеет значения. Важно, что он сказал. А он произнес странные слова.

– О чем ты? – спросил Флек.

– Он сказал, что студенты постоянно воруют дорожный указатель.

– Может быть, так и есть, – предположил Коротышка. – Может быть, именно по этой причине их здесь нет.

– Но он сказал «все время» – значит, это происходит год за годом, – принялась объяснять Патти.

– Наверное.

– Ты в такой ситуации мог бы сказать, что наши нижние десять акров постоянно заливает водой. – Патти вздохнула.

– Ну да. – Коротышка кивнул. – Как ты и говорила, снова и снова, год за годом.

– Совершенно верно, – согласилась Патти. – Когда ты говоришь «все время», это означает, что ты опираешься на длительный опыт. Но он сказал, что они подумали, будто студенты перестали воровать сумки пару лет назад. Однако если какой-то процесс прекратился, значит, ты пострадал от него раньше. И это продолжалось, скажем, в течение года и всего цикла, состоящего из двух семестров. Я уверена, что студенты совершают разные глупости в разное время.

– Ладно, – сказал Коротышка. – Возьмем три года как минимум. Один год они воровали багаж и два года – нет.

– Вот только все остальное, что они сказали, заставляет воспринимать происходящее как начало. Словно это лишь первый сезон. Истории не сходятся между собой.

Коротышка долго молчал.

– Но ты же говорила с механиком, – наконец сказал он.

– Да. – Патти кивнула. – Говорила.

– И механик был настоящим.

– Да, – подтвердила Патти. – Абсолютно.

– Расскажи еще раз, как он себя вел.

– Он говорил энергично, казался давно проснувшимся и в курсе всех наших проблем. Дружелюбный, но вежливый. Знающий, но не доминирующий. Иммигрант. Может быть, из тех, кому приходится сделать шаг назад, когда они нанимаются на работу, – ну по сравнению с той должностью, которую они занимали у себя на родине. Он сказал что-то про югославскую армию. Может быть, прежде был старшим сержантом в бронетанковой дивизии, а теперь водит эвакуатор. Что-то в таком роде. Но он старается извлечь максимум из своей работы. У него будет лучший эвакуатор из всех, что ты видел. Он собирается снова пробиться наверх, хочет стать классическим олицетворением американской мечты.

– И все это ты поняла по его голосу? – удивился Коротышка.

– Я почувствовала. Он задавал вопросы, которые следовало задавать механику, беспокоился, что Марк нас разбудил. Он даже извинился.

– Самый худший вариант? – спросил Коротышка, словно это был их ритуал.

– Если окажется, что он из тех умеющих пускать пыль в глаза занятых парней, которые ни на что не обращают внимания, пока не доходит до дела. В глубине души мне показалось, он просил прощения за то, что не сообразил, в чем проблема, еще вчера.

– Звучит правдоподобно, – заметил Коротышка.

– Скоро узнаем, – сказала Патти. – Он обещал быть здесь не позднее чем через четыре часа.

* * *

После того как Ричер прошел еще милю, лес закончился, и перед ним открылся вид на луга и поля. Он продолжал идти вперед, размышляя о расстояниях и мальчишке на велосипеде. Ему представлялось, что это слишком длинный путь. А может, и нет. Времена изменились. Прежде прогулки в пять миль или поездка на велосипеде длиной в двадцать миль были обычным делом. Для мальчишки с хобби восемь миль – ерунда. Или девять, если уж быть точным, до улиц в центре города. Ведь именно там его видели поздним сентябрьским вечером 1943 года. Что он тогда делал? Леди, наблюдавшая за птицами, не говорила, что у него на шее висел бинокль; Ричер полагал, что она его заметила бы. Мальчишка оказался там по какой-то другой причине, которых у шестнадцатилетнего парня могло быть множество.

Вот только 1943-й был очень непростым годом. Война шла уже два года. Всего не хватало, на все введены ограничения. Мрачные и встревоженные люди, дополнительные часы на работе. Ричер не мог представить, чтобы нечто легкомысленное заставило шестнадцатилетнего парня преодолеть девять миль до центра маленького городка в штате Нью-Гэмпшир осенним вечером в те трудные времена.

Не говоря уже о велосипеде. Может быть, он его где-то оставил и возвращался, чтобы забрать. Вместе с другом. Может быть, велосипед его друга стоял рядом. И тут они столкнулись с крупным громилой.

Ричер шел дальше. Впереди и слева находилось место, которое он искал. Джек внимательно оглядел окрестности от средней дистанции до самого горизонта. Где-то там был Райантаун. Возможно. Он проверил карту. Нужная ему дорога примерно через милю плавно сворачивала влево. Но чуть раньше от нее отходила другая. Практически в том же направлении, но тоньше и короче. Похоже на тропу к ферме. Что могло оказаться полезным или нет. В лучшем случае она приведет к суровому старому фермерскому дому, в котором – в идеальном варианте – одна и та же семья живет в течение двух столетий или даже больше, а в кресле со спинкой в виде колеса, возле печи на кухне, с пледом на коленях сидит древний фермер, готовый часами говорить о давно исчезнувших соседях, чьи владения находились в миле к северу.

Надейся на лучшее, готовься к худшему – девиз Ричера, которого он всегда придерживался.

Джек прошел вперед, свернул на узкую дорогу и очень скоро понял, что она не ведет к суровому фермерскому дому. Перед ним предстал симпатичный двухуровневый дом, примерно такого же возраста, как он сам. Так что пользы от него не было ни малейшей. Никакого старичка с воспоминаниями. Если только этот дом не занял место прежнего. А такой вариант вполне возможен. Здесь стояло много домов. Может быть, суровое старое здание снесли. Может быть, в современных условиях жить в нем стало невозможно. Или он сгорел – например, из-за плохой проводки, которую не трогали с прежних времен, шелковая изоляция и все такое… Однако обитателям удалось вовремя выбраться наружу, и они выстроили новый дом. Тогда очень старый фермер вполне может сидеть там, но уже не на кухне, в кресле со спинкой в виде колеса и с пледом на коленях, а в виниловом кресле в гостиной. Но это будет тот же старик. С теми же историями. Готовый вести долгие беседы о прежних временах.

Надейся на лучшее.

Ричер продолжал идти вперед. Дом был гармонично спланирован, и за ним хорошо ухаживали, даже баловали – например, каждый год красили. Вокруг росли тщательно подрезанные растения. А еще Ричер заметил навес для машин, под которым стоял чистый пикап, прятавшийся от лучей бледного утреннего солнца. Дом со всех сторон окружал белый штакетник, и вместе с двором они занимали четверть акра, совсем как пригородный сад.

За забором бегала свора собак.

Всего шесть. Пока они не лаяли. Все дворняжки, все неряшливые. Не слишком большие и не слишком маленькие. Может быть, сотня разных перемешавшихся между собой пород. Они подошли и остановились возле ворот, так что Ричеру предстояло пройти мимо них. Он не боялся собак, поскольку считал, что взаимное доверие решает большинство проблем. Он не собирался их кусать. Значит, ему не следовало опасаться, что они покусают его?

Джек открыл ворота. Собаки обнюхали его и пошли за ним по тропинке. Ричер остановился у двери, нажал на звонок, отступил на шаг и остался ждать на солнце. Собаки кружили возле его колен. Через долгую минуту дверь открылась, и за москитным экраном появился мужчина. Худой, доброжелательное выражение лица, подстриженные «ежиком» седые волосы, в синих джинсах из сельского магазина и простой серой футболке. Мужчина был достаточно стар, чтобы получить скидку в кинотеатре, но ему еще долго не потребуется трость. Вокруг него также вертелись собаки. Еще шесть. Возможно, предыдущее поколение. У некоторых шерсть поседела.

Ричер наблюдал, как мужчина выбирает из множества возможных вариантов подходящее приветствие, словно пытается найти то, что соответствовало бы данным обстоятельствам – случайный прохожий, словно по волшебству, беззвучно появился из пустоты у его дверей. Однако ему не удалось придумать ничего подходящего, поэтому он просто спросил:

– Да?

– Сэр, сожалею, что побеспокоил вас, но я проходил мимо, и у меня возник вопрос относительно недвижимости, которая находится немного севернее, и я предположил, что вы сможете заполнить пробелы в моих познаниях.

– Вы продавец? – спросил мужчина.

– Нет, сэр, ничего подобного.

– Страхование?

– Нет, сэр.

– Адвокат?

– Невиновен.

– Вы представляете правительство?

– И снова нет, сэр.

– Я полагаю, вы обязаны сообщить мне, если это так.

– Я понимаю, но все равно нет.

– Ладно, – сказал мужчина и открыл дверь с экраном, чтобы пожать Ричеру руку. – Меня зовут Брюс Джонс.

– Джек Ричер.

Джонс снова закрыл экран. Может быть, чтобы не выпускать старых собак и не впускать молодых.

– Какая именно недвижимость вас интересует? – спросил он.

– Она находится там, где следующая дорога слева подходит к реке, – сказал Ричер и показал на северо-запад, по направлению полета ворона. – Может быть, в одной или двух милях отсюда. Заброшенные дома небольшого промышленного поселка. Возможно, там ничего уже не осталось и не на что смотреть, кроме разрушенных фундаментов…

– На моей земле нет ничего похожего.

– Как давно вы здесь живете?

– Вы задаете слишком много вопросов, мистер. Сначала вам следует объяснить, что вам нужно.

– Мой отец вырос здесь. Я бы хотел взглянуть на это место. Ничего больше.

– Тогда я сожалею, но ничем не могу вам помочь. Это похоже на то, с чем можно столкнуться только случайно. Я никогда не слышал упоминаний о поселке, про который вы говорите. Как давно он заброшен?

– Не менее шестидесяти лет, – сказал Ричер. – Может быть, больше.

– Я не знаю, кому принадлежит земля у реки. Может быть, они что-то знают… Если все ушли оттуда более шестидесяти лет назад, там все уже заросло. А какова площадь поселка?

– Несколько акров, я полагаю, – ответил Ричер.

– В таком случае это место может находиться под любой рощей, которую вы увидите.

– Хорошо, – сказал Ричер. – Полезно знать. Я проверю все, что попадется на моем пути. Благодарю вас за потраченное время.

Джонс кивнул все с тем же доброжелательным выражением. Джек повернулся, собираясь уйти, и даже сделал несколько шагов с крыльца в сопровождении шестерых терпеливых псов, но тут услышал, как дверь у него за спиной изменила направление движения и снова открылась – глухой звук на фоне обратной тяги, – и на этот раз экран также открылся. Ричер обернулся и увидел, что Джонс опирается на него одним плечом и смотрит на визитера, одновременно перекрывая ногой выход.

– Вы сказали, промышленный? – спросил он.

– Довольно скромного масштаба, – ответил Ричер.

– А могло это иметь какое-то отношение к загрязнению окружающей среды?

– Вполне возможно. Это была оловянная фабрика. Вероятно, какая-то гадость попадала в реку.

– Вам лучше войти, – предложил Джонс.

Экран заскрипел, открываясь полностью, потом захлопнулся за спиной Ричера – знакомый по его ограниченному опыту лета в Новой Англии звук. По полу застучали собачьи когти – все шестеро вошли вслед за ним, и теперь около них кружили уже двенадцать псов.

Переступив порог, Ричер почувствовал уникальный запах чужого дома. Как и снаружи, внутри было чисто и аккуратно. Джонс провел его в альков рядом с кухней без дверей, служившей одновременно столовой. Гостиной в доме не оказалось, винилового кресла и старика с пледом на коленях – тоже. Альков весьма приличного размера служил хозяину кабинетом, но дом пережил два поколения, и складывалось впечатление, что здесь хранились все бумаги, скопившиеся за это время. Для начала Джонс выдвинул ящик с картотекой и принялся перебирать толстые папки, прикрепленные к просевшим стальным прутьям. Он не нашел то, что искал, повернулся к картонным коробкам и стал рыться в них, пока не обнаружил желаемое – такие же толстые папки. Просмотрел содержимое первой, потом часть второй.

Наконец, он остановился.

– Вот.

Джонс вытащил из папки потускневший лист бумаги и протянул Ричеру фотокопию информационной рассылки, датированной восемью годами ранее. Очевидно, одной из целой серии, описывающих проблему со всеми подробностями, но предполагающих, что читающий знаком с некоторыми другими фактами. Однако Ричер без проблем понял, что речь шла о Райан-тауне.

В документе говорилось о появлении фабрики в архивных записях, потом о значительно более позднем периоде пика производства, который, как известно, сопровождался ужасающим задымлением, серьезными пожарами и кипящими расплавленными металлами, точно в миниатюрном аду, чем мог бы гордиться старый поэт Данте. Но в следующем предложении, в скобках, приносились неохотные извинения, поскольку стало известно, что приложенная фотография, служившая иллюстрацией, сделана не в самом Райантауне, а взята в библиотеке – она изображала снятую десятилетием ранее фабрику в Массачусетсе и была приложена не с намерением ввести общественность в заблуждение, а чтобы продемонстрировать эмоциональную составляющую данной проблемы, которая не может не сопровождать столь трагическую ситуацию, и похожие истории, к сожалению, нередко появляются в печати.

После извинений автор перешел к описанию данного конкретного случая, который, казалось, в равных долях состоял из политической и юридической путаницы. По-видимому, пока еще не удалось наверняка доказать, что медленное разложение минеральных стоков Райантауна привело к отравлению грунтовых вод. Но это дело времени. Над задачей работают едва ли не лучшие ученые с мировым именем. Следовательно, сейчас очень важно быть готовыми принять соответствующие меры. Следует заметить, что получена замечательная новость. Длинная цепочка наследников Маркуса Райантауна и доверенных лиц, наконец, распутана, и теперь уже нет сомнений, что оставшиеся акции компании объединены с другими, практически бесполезными активами и поглощены шестидесятилетним торнадо в процессе сделок «большая-рыба-съедает-маленькую», так что на данный момент все акции оказались в руках гигантской горнодобывающей корпорации, находящейся в Колорадо. Это стало колоссальным прорывом – ведь наконец будет найден виновник экологической катастрофы в Райантауне. Судебные иски уже составлены и готовы к отправке.

В нижней части бюллетеня содержался призыв ко всем заинтересованным горожанам принять участие в митинге. Далее стоял не вызывавший сомнений псевдоним автора и адрес электронной почты.

Ричер вернул бумагу Джонсу.

– Что вы думали об этом в то время? – спросил он.

– С водой всё в порядке, – ответил Джонс. – И никогда не возникало никаких проблем. Я помню, что сначала решил, будто бумаги составил адвокат, который пытается примазаться к успешному начинанию. Он рассчитывал выступить против крупной корпорации с серьезным иском, надеясь, что, возможно, она захочет заключить сделку. Проблемы с грунтовыми водами – это всегда плохая пресса. И тогда адвокат получит треть. Но я больше никогда о нем не слышал. Наверное, у них ничего не вышло. Насколько я понимаю, доказательства так и не удалось получить. Впрочем, они и не могли этого сделать – вода всегда была хорошей.

– Вы сказали, что сначала приняли его за адвоката, – напомнил Ричер.

– Позднее кто-то рассказал мне, что шум поднял безумный, старый и вздорный придурок, живший пятью милями к северу отсюда. Я с ним встречался; он показался мне вполне безобидным и явно не рассчитывал получить какие-то деньги. Он лишь хотел, чтобы они признали свою неправоту. Нечто вроде публичной исповеди. Чего не могло произойти из-за того, что вода никак не пострадала.

– Вы не ходили на митинг?

– Митинги не для меня, – заявил Джонс.

– Жаль, – сказал Ричер.

– Почему?

– В бюллетене отсутствует один очень важный факт о Райантауне.

– Какой?

– Где именно он находился.

– Я думал, вы знаете, – удивленно проговорил Джонс. – Вы упоминали боковую дорогу и реку.

– Всего лишь догадка. К тому же вы сами сказали, что сейчас это место должно быть похоже на первобытный лес. Но на первый взгляд так выглядит две трети штата. Я не хочу потратить на поиски целый день.

– Чтобы взглянуть на место, где вырос ваш отец? Некоторые люди готовы потратить на поиски весь день.

– А где вырос ваш отец? – спросил Ричер.

– Здесь.

– Чудесное место, как я вижу. Однако мы только что согласились, что Райантаун – это всего лишь заросший лесом участок земли. Тут есть некоторая разница.

– Речь может идти о сентиментальных ценностях, – заметил Джонс. – Людям нравится знать, где их корни.

– Прямо сейчас я хотел бы знать, что нужно человеку, который хочет построить фабрику. Ему потребуется дорога и вода. Что-нибудь еще?

– Понятия не имею, – ответил Джонс.

– Но вы знаете, как используют землю.

– Я думаю, место, где дорога подходит к реке, будет самым подходящим. Ищите рощу с ровными границами. Соседи захотят иметь безопасные луга для своего скота. Они снесут развалившиеся дома задолго до того, как появятся новые деревья от принесенных ветром семян. И рощи будут иметь такую же форму, как ограды. Обычно бывает наоборот.

– Большое вам спасибо, – сказал Ричер.

– Удачи, – ответил Джонс.

Дверь с экраном от москитов открылась, а потом захлопнулась у него за спиной.

Ричер двинулся к воротам, и все двенадцать собак последовали за ним.