Текст книги "Цветы смерти"

После собеседования он вернулся в свою компанию и отказался от компенсации и выплат за дело, которое выиграл два дня назад. Коллеги спросили, почему он уходит, но ответа не получили. Компания казалось ему помехой, отвлекавшей от защиты Ли Ёнхвана.

Пак Чечжун не бедствовал. Он уже обеспечил себе долгую беззаботную жизнь – оплачивал многомиллионные больничные счета дочери, купил дом, гараж и машину в Сеуле. Если деньги когда-нибудь закончатся, он всегда может устроиться адвокатом в другую крупную компанию. Или та сама его позовет. В конце концов, он мог бы открыть собственную юридическую контору. Вариантов было много.

Пак Чечжун направился к больнице, в которой лежала его дочь. Надежда на чудо окрыляла. По дороге он заехал в булочную, купил свежие булочки и напитки.

Он зашел в холл первого этажа и уже было повернул к детскому отделению, как его внимание привлекли новости по телевизору.

– Нам удалось обнаружить тела двадцати двух человек, а недавно нашли еще тридцать. В результате полиция… – доносилось из динамиков.

Речь шла об убийствах, совершенных Ли Ёнхваном. Все жертвы были разного возраста, от детей до пожилых людей. Среди них обнаружили и одного иностранца.

– …полиция предполагает, что преступник проводил опыты на людях. В настоящий момент правоохранительные органы расследуют это дело…

Пак Чечжун впал в оцепенение и смог продолжить путь, только когда диктор перешел к следующей новости.

«Как можно быть невиновным после убийства тридцати человек», – не переставал думать он.

Пак Чечжун покачал головой и выкинул все мысли из головы. Он решил на время забыть о Ли Ёнхване. В больницу он приехал к дочке, а не работать. Адвокат зашел в отделение и остановился у пятьсот третьей палаты.

– Папочка! – воскликнула девочка, держа в руках игрушечного дельфина.

Пак Чечжун положил булочки и газировку на стол, крепко обнял дочурку и потрепал ее по щеке. Он чувствовал, насколько сухой была ее кожа. И все из-за химиотерапии. В этом возрасте она должна бегать с друзьями на улице, а не лежать в больнице с бритой головой и каждый день бросать вызов смерти. Но улыбка ни на секунду не сходила с ее губ.

Пак Чечжун привез угощение не только для дочери, но и для всех детей и родителей в их палате, борющихся с болезнью. Его дочь была самой старшей. Вместе с ней лежали двое годовалых детей. Соседняя койка, где раньше лечилась трехлетняя девочка, оказалась пуста. Пак Чечжун сразу все понял. Она умерла – такое в больнице случалось постоянно.

Он поприветствовал всех в палате, присел рядом с женой у кровати дочки и взглянул на телевизор. Обычно в это время дети смотрели мультики, но сегодня внимание взрослых было приковано к новостям. Там показывали Ли Ёнхвана.

В эфире шло интервью с известнейшим специалистом в США по раку и врачами, которые исследовали заболевания, приводящие к инвалидности. На вопрос: «Можно ли обычным хирургическим инструментом вылечить рак или инвалидность за несколько часов?» двое докторов заявили, что невозможно. По их мнению, даже в стельку пьяный человек никогда бы не сказал подобной глупости. Однако им пришлось признать, что результаты осмотра, проведенного корейскими врачами, достоверны – после операции Ли Ёнхвана рак и инвалидность пациентов исчезли. В конце они добавили, что если его методы лечения действительно работают, то человечество должно немедленно узнать о них. Кто-то из родителей переключил канал. Опять новости. В этот раз репортер разговаривал с сорокалетним мужчиной, которого Ли Ёнхван вылечил от рака печени. На экране показали его результаты обследований, рентген, КТ и МРТ. Даже непрофессионалу было видно, что все безнадежно. Но медосмотр после операции показал, что у него нет ни рака, ни других проблем.

Мама ребенка на соседней кровати зарыдала. Ее шестилетний сын боролся с раком печени. Все родители в палате молились о его выздоровлении.

Врачи говорили, что ремиссии достигают семьдесят процентов пациентов. Но лечить детей в терминальной стадии рака сложнее, слишком высок риск рецидива. А Ли Ёнхван гарантировал полное выздоровление без сильнодействующих лекарств и серьезных операций.

– Мамочка, а я тоже стану здоровым? – спросил шестилетний мальчик у мамы.

Та лишь кивнула, украдкой вытирая слезы. Что чувствуют родители, когда ребенок умирает на глазах, а они ничем не могут ему помочь?

Следующая новость – убийства, совершенные Ли Ёнхваном. Внезапно выпуск прервался, начались мультики. Преступник убил тридцать человек, но никто не осуждал его и не винил. Все надеялись, что его оправдают, – тогда он раскроет свой уникальный метод. Все пациенты в мире молились на него. Но он убил тридцать человек и находился под следствием.

Пак Чечжун с женой сидели в коридоре у торгового автомата. Он обрадовал супругу, что выиграл дело. Но та чувствовала что-то неладное.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила она.

Адвокат лишь глубоко вздохнул. Он не знал, стоило ли рассказывать жене о Ли Ёнхване, давать ей надежду. Он понимал, что ему будет невероятно сложно добиться оправдательного приговора для убийцы в стране, где заново ввели смертную казнь. К тому же президент никогда не пожалует амнистию мужчине, отнявшему жизни тридцати человек. Пак Чечжун не переставал думать об этом.

– Я уволился из компании, – внезапно произнес он.

Казалось, его супруга совсем не удивилась и ободряюще взяла его за руку. Но она чувствовала, что муж недоговаривал.

– Почему? Возникли проблемы?

Он посмотрел жене прямо в глаза. В его голове крутилось множество мыслей. Казалось, что после тяжелой борьбы всегда наступает счастливый конец, но эти слова перебивала мысль о трагической судьбе дочурки. Собравшись с духом, он рассказал жене, что будет защищать Ли Ёнхвана, и попросил никому не рассказывать – ни к чему распускать слухи. Супруга развеяла его тревогу, обняла и улыбнулась. Он чувствовал ее поддержку.

Ее маленькие руки источали тепло. Пак Чечжун представил, как между ними влезла их драгоценная дочурка. Есть вероятность, что она выживет. Небольшая, но все-таки есть. Она должна выжить ради них. Он корил себя за мысли о том, что может не добиться оправдания Ли Ёнхвана. Он точно его добьется. Пак Чечжун не чувствовал никакой вины за то, что будет защищать убийцу тридцати человек. Ради спасения дочери он бы и сам убил еще столько же.

За сутки полицейские обнаружили еще семь трупов – число жертв увеличилось до тридцати семи. Преступник признался в их убийстве и даже подтвердил, что проводил на них опыты. Он действительно это сделал.

На следующий день Пак Чечжун приехал в следственный изолятор уже как адвокат. Он вошел в комнату для свиданий, жестом пригласил Ли Ёнхвана присесть, а сам устроился напротив него.

– Господин адвокат, я смогу попасть под амнистию? – внезапно спросил тот, пока адвокат доставал ноутбук.

– Вы имеете в виду специальную? – ответил Пак Чечжун, раскладывая на столе письменные принадлежности.

Ли Ёнхван вопросительно посмотрел на него, словно не понимал смысла сказанного.

– Существует обычная амнистия, которую могут дать любому, вне зависимости от статьи, и специальная, которую дарует президент определенному человеку.

– Хорошо бы попасть под специальную, – потер руки преступник.

– Но, как я уже сказал, ее назначает президент. Ни адвокат, ни судьи не имеют к этому никакого отношения. Поэтому давайте сосредоточимся на варианте с оправдательным приговором.

Ли Ёнхван кивнул, хотя было видно, что он разочарован. Пак Чечжун приготовился печатать на клавиатуре.

– Господин Ли, в первую очередь прошу быть со мной предельно честным. Вы убили тридцать семь человек? Или жертв больше?

– Хм… Может, в пять раз больше. – Подумав, он начал загибать пальцы. – Нет, думаю, в шесть. Я не знаю, не считал.

– Вы сейчас действительно говорите о жертвах? – Адвокату показалось, что он не расслышал.

– Да. Сто восемьдесят человек, наверное, так. Вы же понимаете, чтобы разработать метод, который спасет жизни, нужно его на ком-то испытывать. У всего есть цена. Я могу вылечить любую болезнь, но для этого пришлось принести жертву.

Ли Ёнхван говорил уверенно, с нотками гордости в голосе, словно ветеран боевых действий, описывавший победное сражение. В конце он даже подмигнул.

Несколько лет назад в Южной Корее вновь разрешили смертную казнь – в результате наказания за тяжкие преступления ужесточились. Как можно оправдать человека, который убил тридцать семь человек, проводя над ними опыты? Тела остальных жертв рано или поздно найдут. Тогда Ли Ёнхван может забыть об оправдании и готовиться к казни.

Пак Чечжун тяжело вздохнул и почесал нос. Трупов оказалось больше, чем он ожидал, – почти две сотни.

– То есть вы говорите… В ходе опытов вы убили сто восемьдесят человек, верно? – уточнил адвокат, пытаясь судорожно придумать план действий. Он не знал, что делать. Казнь выглядела неминуемой. – Вы хотите, чтобы вас оправдали? Но… Вы признали вину по всем убийствам, и, если приобщить сказанное вами сегодня, жертв около ста восьмидесяти. Оправдательный приговор… Да… Случай не из простых. Сделаю все, что смогу, но убитых оказалось больше, чем я думал…

Он намеренно недоговаривал. Если бы он заявил Ли Ёнхвану, что того нельзя оправдать, он бы мог нанять другого адвоката. Пак Чечжун не мог себе этого позволить.

– А теперь я объясню вам, почему меня обязаны оправдать, – начал Ли Ёнхван, откинувшись на спинку стула. – Уверен, все тела вскоре найдут. И я признаюсь в их убийстве. В суде вы должны настаивать на том, что они умерли в ходе медицинских экспериментов, а значит, жертва оправданна. Без нее невозможно развивать медицинские технологии. Смерти в ходе опытов спасут семь миллиардов людей. Вы понимаете, о чем я?

Пак Чечжун вытер пот со лба. Слова Ли Ёнхвана не поддавались здравому анализу. Похищение и убийство человека – это преступление, вне зависимости от мотива. В его эксперименте погиб не один человек, а сто восемьдесят. Существуют разные причины для вынесения оправдательного приговора, но опыты на людях туда не входят. Слова преступника показались ему нелепицей, полной противоречий.

Пак Чечжун хотел было возразить, но Ли Ёнхван прервал его на полуслове:

– Не отказывайтесь. Просто сделайте, как я сказал. Я подтвержу, что убил людей в ходе экспериментов, но не признаю себя виновным в суде, договорились?

– Почему вас должны оправдать, после того как вы признаетесь в убийствах? Получается, вы уверены в своей правоте, – начал рассуждать адвокат.

– Послушайте, я убил уйму людей во время опытов. Вот представьте, я расскажу о своих достижениях, не раскрыв всей правды. Люди смогут жить долго и счастливо. Но в какой-то момент они станут размышлять: а как я добился такого результата? Они начнут копать, и выяснится, что я убил человека. Меня будут судить, относиться как к преступнику и в конце концов забудут. При этом человечество продолжит пользоваться моим методом. Но если я сейчас очищу свое имя в суде, никто не сможет и слова против меня сказать, когда я пролью миру свет на мою медицинскую технологию. Меня будут называть спасителем человечества. Поэтому я признался в каждом совершенном мной убийстве. Теперь дело за вами. Если меня посадят, я умру. Конец!

Ли Ёнхван вытащил из кармана кучу визиток и швырнул их на стол – среди них были известные корпорации Кореи, такие как «Эс-Эс груп», «Пхагве Консоль», «Кольколь Ырё» и «Эйч-Найн груп».

– Представители всех этих компаний пришли ко мне и предложили лучших адвокатов. Если вы не уверены в себе и не сможете добиться для меня оправдательного приговора, я найму другого юриста, – заявил Ли Ёнхван.

Пак Чечжун взял одну из визиток и внимательно ее изучил. Глава отдела планирования компании «Эс-Эс груп». Теперь его подзащитный угрожал сменить адвоката. Конечно, он и сам понимал, что этим может закончиться.

– Господин адвокат, я могу вылечить вашу дочку всего за час! – в отчаянии закричал Ли Ёнхван и закрыл лицо руками.

Его слова попали в точку – сердце Пак Чечжуна разрывалось на части.

Еще недавно он оставил все надежды на спасение дочурки. Они с женой старались сделать так, чтобы она счастливо прожила оставшиеся дни. Но теперь перед ними забрезжила призрачная надежда – Пак Чечжун не мог ее упустить.

Он собрал все визитки и бросил их в портфель. Адвокат чувствовал, что не сможет выиграть дело, потому что думал, что ему не справиться.

«У тебя все получится», – он повторял эту фразу как мантру. А еще он заметил, как Ли Ёнхван наблюдал за ним сквозь пальцы.

– Дайте мне время – и все увидите в суде, – твердо произнес адвокат.

– Я в вас не сомневался, – усмехнулся собеседник.

Опрос общественного мнения: как люди относятся к Ли Ёнхвану?

Репортер Ли Чхон, новости «Амадо»

Преступник Ли Ёнхван, арестованный полицией, утверждает, что может вылечить любую болезнь. Исследователи одного из журналов опросили более тридцати тысяч жителей города старше семнадцати лет. Им задавали вопрос: «Верите ли вы в то, что Ли Ёнхван может вылечить любую болезнь?»

Верю – 47 %

Не верю – 36 %

Затрудняюсь ответить – 15 %

Другое – 2 %

Результаты опроса показали, что тех, кто верит в способности Ли Ёнхвана, на десять процентов больше, чем тех, кто нет. В свою очередь, эксперты…

Меня зовут Чан Тонхун…

Я решил несложную математическую задачку и посмотрел на часы. Без десяти семь. Дополнительные занятия заканчивались ровно в семь. Оставалось всего десять минут; настроение сразу улучшилось.

После занятий я закинул рюкзак на плечо и пулей спустился на первый этаж. Мне казалось, что у меня выросли крылья. После занятий старший брат всегда ждал меня у магазина напротив здания курсов. Погода стояла как в середине лета. Но нет, лето подходило к концу, осень уже стучалась в двери[5]5
  Летние каникулы в Южной Корее проходят примерно с середины июля по середину августа.


[Закрыть].

Я вышел из здания и встретился с братом. По дороге домой мы толкались и подшучивали друг над другом. Я попытался столкнуть его с дорожки, но лишь отскочил от него, как пружинка. В вопросах силы я ему не ровня.

Была пятница. Я попросил маму заказать курицу к нашему приходу. Пока мы поднимались на лифте на седьмой этаж, я все думал, какую часть курицы мне бы съесть.

Мы с братом зашли в квартиру. Родители были мертвы. Из шеи отца торчал нож. Мама лежала голой – ее пырнули в живот. Кровь била фонтаном.

Я посмотрел маме прямо в глаза, а она посмотрела на меня, хватая ртом воздух. Последний вздох – и ее голова ударилась о пол. Мне было двенадцать.

Впервые в жизни я оказался в полиции и встретил человека, которого все называли прокурором. Меня впервые допросили и слушали мои показания. Раньше я видел такое только в книгах и фильмах.

Преступника, который убил моих родителей, вскоре задержала полиция. Ему было за тридцать, он проиграл все состояние в карты. Когда его спросили о мотиве, он ответил, что потерял все деньги и жизнь его была разрушена. Я считал его ничтожеством. Хотел убить его. Отрубить руки и ноги. Сжечь и сбросить со скалы. Избить до смерти.

На похоронах я не переставал плакать. Стоял перед фотографией улыбающихся родителей, и мне казалось, что нет смысла жить. Я выл от отчаяния, надеясь, что кто-нибудь почувствует мою скорбь. Люди на похоронах не обращали внимания ни на меня, ни на моего брата. Они лишь причитали: «Как он посмел сделать это… Какое горе…»

Почему! Почему никто не пытается помочь! Почему! Я спрашиваю, почему никто не помогает мне и моему брату? Раз вы взрослые, убейте того подонка, отнявшего жизни наших родителей! Или хотя бы сломайте ему что-нибудь! Прошу, отомстите…

Я плакал. Мой старший брат был еще слишком юн и беспомощен. Но всемогущие взрослые даже не думали о том, чтобы помочь нам. Начался первый суд, на котором даже нельзя было оскорбить этого подонка. Я почувствовал, что разваливаюсь, как тающее мороженое. Но не мог ничего сделать, даже приблизиться к нему. Я хотел убить его.

Я действительно этого хотел. К моему удивлению, в зале суда был еще один человек, который, как и я, желал наказать мерзавца. Это был прокурор Пэк.

Я слышал нескрываемую злость в его голосе. Он собрал всевозможные доказательства, передал их судье и громко, театрально начал обвинение. Судья несколько раз вынес ему предупреждение, но его это не волновало. Он вел себя так, словно тот подонок убил его родителей. Не знаю, почему он так хотел погубить этого мерзавца.

Я был безумно ему благодарен. Он вел себя как настоящий герой, пришедший на помощь мне и брату. Блюститель справедливости, требующий расплаты. В итоге преступника приговорили к смертной казни. Но в Корее уже много лет казнь заменяли пожизненным заключением. Он будет жить в тюрьме на налоги граждан. К счастью, он больше никогда не вернется к людям. А если вернется – я сразу его убью.

На следующий день после суда мы с братом решили заглянуть к прокурору. Его стол был усеян бумагами; очевидно, он над чем-то работал, но тем не менее уделил нам время. Прокурор Пэк оказался человеком, который ненавидел преступников всей душой.

– Я в какой-то степени могу понять тех, кто ворует и нарушает общественный порядок. Всякое бывает в жизни. Но черт возьми, подонки, которые убивают и насилуют людей, не должны существовать. Они бесполезный мусор! Я хочу арестовать их всех и до конца жизни упрятать за решетку, чтобы они там гнили. Но этого недостаточно: они должны умереть! Я ловил бы их собственными руками. Но это обязанность полиции. – По его тону было понятно, что он не шутил.

Не знаю почему, но я проникся симпатией к прокурору. Когда передо мной стоял преступник, убивший моих родителей, я был в отчаянии и не мог ничего сделать. Но прокурор Пэк, как бравый воин, вытащил меня из пучины безысходности и наказал мерзавца. Однако я был уверен, что не многим повезло так, как мне. Преступник, отнявший у кого-то семью, будет спокойно жить в тюрьме, а родственники жертвы каждый день страдать от неутолимой боли. Я хотел помочь им. Стать героем, который законно будет наказывать злодеев. Мой покойный папа всегда говорил: «Если кто-то помог тебе, значит, и ты должен помочь кому-то». Тогда я твердо решил, что стану прокурором.

После смерти родителей нас воспитывала бабушка. А к прокурору Пэку мы относились как к отцу. Конечно, сперва мы его слегка раздражали, но потом он принял нас. Я не говорю, что он нас усыновил, просто заботился как о родных.

Мы с братом сконцентрировались на учебе. Единственными нашими друзьями стали тетради и учебники по праву. Я попытался сдать экзамен на адвоката сразу после школы, но прокурор Пэк посоветовал сначала поступить в престижный Сеульский университет. Он всегда учил нас, что в жизни очень важны связи.

Иногда мне приходилось совсем тяжело. Всякий раз, когда я подумывал бросить учебу, я смотрел на фотографии родителей. Это придавало сил.

Снято после изнасилования девушки. Двадцатилетний парень, распространивший видео, на первом заседании был приговорен к двум годам лишения свободы, а на втором – оправдан.

Человеку, от скуки убившему прохожего, дали условный срок.

Незаконное проникновение в дом и жестокое убийство… Преступник находился под воздействием наркотических веществ.

Я вырезал из газеты эти глупые заметки и приклеивал их в альбом. Я никогда не проклинал ни судей, вынесших такой абсурдный вердикт, ни прокурора. Они не понимали, что чувствовали семьи убитых, потому что сами никогда не испытывали подобного. Такое бывает. Это не грех. Но в моем случае все иначе. Я прошел этот ад от начала и до конца.

Есть такая поговорка: несчастье объединяет. Я полностью понимаю людей, чьи близкие были убиты. Представляю, как обливались кровью их сердца, когда они стояли перед убийцей, но ничего не могли сделать. Они желали ему смерти. Поэтому я должен стать прокурором, чтобы помочь этим людям. Я должен стать бойцом… Превратить ненависть в целеустремленность. Я выпустился из школы и поступил на юрфак известного университета.

Я стал прокурором, как и мечтал. Рядом со мной всегда был мой брат: он стал судьей. А прокурор Пэк стал членом парламента.

И каждый день пытался инициировать принятие закона, разрешающего смертную казнь. В прошлом году его инициативу вынесли на обсуждение, большинство проголосовало «за».

Теперь мерзавцев, приговоренных к смертной казни, привязывали к операционному столу. Через пять минут они были мертвы. К сожалению, приговор приводили в исполнение с помощью медицинских препаратов, и преступник не чувствовал боли. Конечно, хотелось бы убить каждого самому, но я все равно был доволен.

Вот врач подходит к привязанному преступнику – а тот, в свою очередь, непрерывно следит за медиком. Он стиснул кулаки и пытается ослабить путы. Но безуспешно. Я ждал этого момента много лет. В руку вкалывают первый препарат. Потом медленно второй… Наступает темнота…

Прокурор Чан Тонхун проснулся на маленьком матрасе в спальне и сразу взял в руки телефон. Дисплей показывал 5.59 утра. Через минуту должен был прозвонить будильник. Он отложил телефон в сторону и вновь закрыл глаза.

«Я отдохнул. Выспался. Впервые за долгое время мне снился сон о прошлом. Казалось, кто-то сделал его в виде фильма о моей жизни. За оставшуюся минуту я еще раз прокручу в голове отрывки из сна».

Прозвенел будильник. Прокурор выключил его, встал и начал день со стакана холодной воды. Ему было уже тридцать шесть, но ни друзей, ни жены он так и не завел. Его вообще не интересовали любовные дела.

Чан Тонхун проработал в центральной прокуратуре Сеула двенадцать лет. Пять лет назад его перевели в родной город Куам. А все из-за того, что его наставник, прокурор Пэк, сказал, что только добившись успеха на родине, можно легко войти в политику. Чан Тонхун умылся холодной водой, вышел из ванной и по дороге на кухню поднял костюм, брошенный на пол вчера вечером. Позавтракал он бутербродами, куриной грудкой и горстью помидоров черри, которые купил в круглосуточном магазине возле дома.

После Чан Тонхун поехал на работу. Остановившись на светофоре, он снова подумал о детстве, которое видел сегодня во сне. Последний взгляд маминых глаз, нож в животе – кадры менялись один за другим, но он больше ничего не чувствовал. Что толку от печали и злости? Мертвых не вернуть. Он оставил все эти эмоции в прошлом вместе с родителями.

В какой-то степени Чан Тонхун потерял тягу к жизни. Единственным его увлечением были походы в спортзал каждые два дня. Его личная ненависть и неприязнь к преступникам умерли. Единственное, что его волновало, – утешение скорби жертв преступления. Законная месть.

Приехав на работу, Чан Тонхун не спешил заходить внутрь. Он закурил сигарету в специально отведенном месте. Своего рода ритуал, чтобы вместе с дымом выпустить призраков прошлого. Этому его научил прокурор Пэк.

Чан Тонхун вытащил телефон и принялся листать новости. Самой горячей на сегодня стала статья с опросом, как люди относятся к Ли Ёнхвану. Прокурор не дочитал ее, убрал телефон, выкинул сигарету и вошел в здание.

Зайдя в офис, он поприветствовал следователей, с которыми работал, сел за стол и начал перебирать документы. В этот раз ему поручили дело Ли Ёнхвана. Его обвиняли по шестнадцати статьям, в их числе убийство, похищение, сокрытие тел, незаконные медицинские операции. Через час должен был состояться его допрос.

Прокурор пришел в комнату для допроса заранее, неспешно потягивая энергетик – всегда пил его, когда нужно было сконцентрироваться на важном деле. Он пристрастился к подобным напиткам, когда начал заниматься спортом.

Чан Тонхун еше раз просмотрел информацию о Ли Ёнхване. Когда его назначили на это дело, он выучил все наизусть, но решил освежить данные в памяти. Судя по написанному, его жертвами стали пятьдесят шесть человек. Следующий документ – отчет о вскрытии одного из тел. Оно почернело, потому что помимо рака, которым болела жертва, в организм искусственно внедрили другие болезни. Суставы жертвы были вывернуты, находились в неестественном положении, потому что преступник специально наносил увечья, приводящие к инвалидности.

Прокурор представил, какой гнев испытают родственники погибших. Они сойдут с ума, узнав, что над их близким человеком проводили опыты. Поэтому они должны отомстить Ли Ёнхвану – тот должен умереть. В этот момент дверь отворилась. Полицейские привели преступника в наручниках.

Ли Ёнхван сел напротив прокурора и вызывающе посмотрел на него. Чан Тонхун отметил, что тот не чувствовал ни капли вины за совершенные преступления, смотрел сверху вниз, как повелитель всего мира. Прокурор нахмурился, но не потому, что почувствовал какие-то эмоции, – его не волновало поведение преступника. Он отложил документы и поприветствовал его.

– Добрый день. Меня зовут Чан Тонхун, я прокурор по вашему делу. Перед допросом позвольте сказать пару слов. Я добьюсь для вас смертной кази. Вы убили пятьдесят шесть человек и даже не надейтесь, что избегнете наказания. Я также посмотрел все новости и прочитал все статьи о вас. Можете и не мечтать об оправдательном приговоре. Даже если вы попадете под амнистию и вас отпустят, я сам вас убью, не переживайте.

Прокурор взял со стола документы и мертвыми глазами посмотрел на Ли Ёнхвана. Он не испытывал ненависти к нему. Просто исполнял свой долг воина.

Тот в ответ лишь усмехнулся. Чан Тонхун нахмурился сильнее, но в целом его лицо оставалось таким же безэмоциональным.

– Я тот, кто дает возможность людям в инвалидных колясках ходить, кто делает больных здоровыми. Я могу вылечить любую болезнь. Как вы смеете, господин прокурор, угрожать, что убьете меня? Не думаю, что сможете. Или считаете меня шарлатаном? – возмутился Ли Ёнхван.

– Конечно, я не эксперт в медицине, но, посмотрев на фотографии пациентов, с уверенностью могу сказать, что верю вам. Десять человек, которых вы вылечили, даже дали интервью на телевидении.

Ли Ёнхван откинулся на спинку стула и залился истерическим смехом. Казалось, слова прокурора его позабавили.

Недавно его перевели в одиночную камеру. В ней стоял телевизор, поэтому он знал из новостей, что люди верили в его способности. Поэтому его невероятно смешили слова прокурора, который заявил, что уверен в его методе, но в то же время обещает убить.

– Господин прокурор, – усмехнулся Ли Ёнхван, – по всему миру живет множество людей, больных раком, множество инвалидов. И я единственный, кто может подарить им счастливую и долгую жизнь. Думаете, наше правительство позволит мне умереть? Метод существует только в моей голове – я предусмотрительно не оставлял записей. Поэтому если я умру, то унесу с собой в могилу возможность всего человечества избавиться об боли и страданий.

– Господин Ли, вы же знаете, что в Корее всем заправляет право. Не важно, кем вы себя возомнили, богом или просто всемогущим человеком, судья будет выносить приговор в соответствии с законом. Вы убили кучу людей? Тогда вас ждет смертная казнь. Не будьте глупцом.

– А если все-таки не ждет? – спросил Ли Ёнхван.

– Я убью вас сам, как и сказал раннее, – произнес Чан Тонхун, нахмурившись еще сильнее.

Ли Ёнхван расхохотался, словно провоцировал собеседника убить его прямо сейчас. Но лицо прокурора оставалось непроницаемым, как у восковой фигуры.

Началось расследование, Ли Ёнхван признал вину во всех убийствах, о которых было известно полиции. Он описал критерии, по которым выбирал жертв, и сам процесс похищений. Обычно все происходило безо всякой четкой схемы – идеальный метод преступников, о котором обычный человек и не догадывается. Поэтому полиция не могла никого отыскать и объявляла пропавшими без вести.

Когда Чан Тонхун спросил преступника об опытах на людях, тот пояснил, что искусственно вызывал и лечил различные заболевания и патологии у похищенных. И так повторялось раз за разом, пока подопытный не умирал. Прокурор потребовал подробности, но Ли Ёнхван лишь неопределенно пожал плечами и замолчал. На этом первый допрос закончился.

После Чан Тонхун встретился с коллегой на площадке для курения, и они направились в кафе напротив, чтобы пообедать.

– Слышал, тебе поручили дело Ли Ёнхвана, – начал собеседник. – Ты серьезно будешь добиваться смертной казни?

– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросил Чан Тонхун.

– Не думаю, что Ли Ёнхван мошенник. Говорят, ты тоже веришь в его способности. Раз он может излечить любую болезнь, может, стоит оправдать его? Более трехсот тысяч человек подписали петицию с требованием его смерти. Больные люди, напротив, требуют освободить его, о нем говорят даже за границей. В тюрьму ты его можешь посадить, но приговорить к смертной казни? Не думаю, что получится, – ответил коллега, наливая воду в стакан.

– Пёнчжон, но ведь триста тысяч человек, подписавших петицию, желают ему смерти. Их мнение никого не интересует? Черт возьми, помнишь того мерзавца, изнасиловавшего ребенка? Вся страна требовала его казнить, но его посадили, а сейчас выпустили из тюрьмы, и он живет себе счастливо. Разве так должно быть? Ли Ёнхван убил пятьдесят шесть человек. Ему не избежать казни. – Чан Тонхун откашлялся, сделал глоток воды, а затем продолжил: – Даже если законы в нашей стране неидеальны, их нужно соблюдать. Будь ты богатым или бедным, президентом или обычным человеком – каждый должен получить наказание за свои правонарушения. А ты подумал о семьях жертв? Что им делать? Ты бы смог жить дальше, зная, что к человеку, убившему их близкого, относятся как к национальному герою? Я – нет. Если бы Ли Ёнхвану суждено было жить, он бы не встретился со мной.

Чан Тонхун произносил свою пламенную речь, и при этом ни один мускул не дрогнул на его лице. Коллега удивленно взглянул на него и хотел было что-то спросить, но официантка принесла им закуски и рис в плошках.

– Допустим. А если он попадет под специальную амнистию? – не выдержал тот и отложил в сторону палочки. – Ли Ёнхван может вылечить любую болезнь, его обязательно помилует президент.

– Об этом можешь не волноваться. Тогда я сам убью его, – решительно произнес Чан Тонхун.

Пёнчжон громко засопел и начал есть закуски. Чан Тонхун не отбрасывал слова коллеги, но просто не понимал, почему он вдруг переживает за преступника и сомневается в вердикте. Тот убил пятьдесят шесть человек, проводил на них опыты, да еще и признался в этом. Президент никогда не дарует ему специальную амнистию. Ли Ёнхван не сможет избежать наказания ни в одной стране, где существуют законы. Другими словами, он умрет.

«Ли Ёнхван – Бог». Рождение новой религии не остановить

«Ли Ёнхван – Бог, спустившейся с небес на землю, чтобы спасти человечество, умирающее от болезней».

Так выглядит первое положение нового вероучения, возникшего на базе протестантизма. Одной только фразой «Ли Ёнхван – Бог» оно привлекло более двадцати тысяч человек.

Такое количество верующих объясняется и тем, что в новой религиозной организации состоит господин Сок, один из тех, кого Ли Ёнхван вылечил от рака. Он часто читает проповеди и выступает на телевидении, где обожествляет своего спасителя…

…Когда одного из лидеров протестантской церкви, господина Ли, спросили о планах на будущее, тот ответил: «Наша церковь сделает все возможное, чтобы наш Бог (Ли Ёнхван) как можно быстрее вышел на свободу».

На Чхучжин

[email protected]