Текст книги "Новеллы"

– Влад, это я…

Он подошел к стеклянному окну и посмотрел на нее. Уставший взгляд подарил ей ласковый привет. Она тут же отвернулась, чтобы никто в салоне не смог догадаться, с кем она разговаривает.

– Таня, я тебя слушаю…

– Я хотела сказать, что согласна.

– Согласна пойти со мной в кино? – улыбнулся он, слушая через трубку телефона ее прерывистое от волнения дыхание.

Она, переминаясь с ноги на ногу, мысленно ругала себя, что позволила единственному порыву чувств завладеть ситуацией. Теперь приходится дрожать и загонять себя в еще больший тупик. Владу была не понятна ее тревога, но приятен этот разговор.

– Согласна дать тебе шанс.

– Сегодня вечером?

– Да, – поморщилась она.

– Сразу после работы?

– Нет, мне надо домой. Покормить кота и переодеться.

– Можно я за тобой заеду?

– Нет. Встретимся на месте.

– Тогда я вышлю адрес в СМС. Это свидание или поход в кино?

– Влад, это твой шанс. Воспользуйся им по своему усмотрению, – она прервала разговор.

До конца рабочего дня они не разговаривали. Татьяна не смотрела в его сторону, словно его не существовало. Влад же был напряжен и думал лишь о том, как ему воспользоваться шансом. Чем покорить холодную леди?

Он ушел раньше. Подойдя к стойке, попытался заговорить, но она попрощалась строгим официальным тоном. Нельзя никому давать пищи для догадок. Нелепые домыслы быстро перерастут в омерзительные слухи. Татьяна слишком хорошо знала свой рабочий коллектив. Ей казалось, что уже сейчас люди пачкают языки, рассказывая о ее романе с шефом. Романе, который на самом деле еще даже не зародился.

До встречи с Владом оставалось мало времени. Таня быстро запихнула еду в микроволновку и начала собираться на свидание. Черное платье подчеркнуло достоинства фигуры. Макияж чуть ярче, губы чуть краснее. Она все делала по инерции, словно стала другой – той юной Таней, которая любила красоваться перед зеркалом и ловить на себе восхищенные мужские взгляды, не прилагая для этого никаких усилий.

Татьяна торопливо просунула еду в комнату пленника и быстро скрылась. Удивленный Андрей даже слова не успел сказать, как дверь закрылась. Он глубоко вдохнул сладкий аромат ее духов и посмотрел на контейнер с бледными неаппетитными макаронами, на которых безвкусно лежали две пережаренные отбивные. У Андрея оставалась надежда, что вечером его покормят чем-то вкусным.

Пятница – маленький праздник. Холодное дождливое лето, напоминавшее больше раннюю осень, не останавливало людей, и парковка перед торгово-развлекательным комплексом была забита разными машинами. Сам комплекс, подобно дракону в стеклянной блестящей чешуе, переливался в свете ламп и заманивал к себе гостей. Полы сияли в глянце, витрины ломились от товаров, детские комнаты дарили сказку маленьким посетителям, кухни пыхали жаром, попкорн манил ароматом в страну синематографа, кола шипела в стакане, афиши горели рекламой. Словом, за деньги у господина дракона найдутся развлечения каждому по вкусу.

Татьяна медленно продвигалась по парковке на автомобиле. Влада она заметила сразу – он стоял у входа в комплекс. Деловой стиль выделял его среди прохожих. Джинсы, рубашка, пиджак, крупные золотые часы на запястье, букет роз в руках. Образ идеального мужчины для любой девушки. На него обращали внимание юные красавицы и тихо завидовали той, которую он ждал.

«Кино, розы. Как примитивно», – подумала Татьяна и припарковала машину. Она через силу убеждала себя, что ей необходимо это свидание. Подруги правы: биологические часы тикают, тоска давит, хочется опоры рядом с собой, теплой постели, завтрака на двоих. Ей необходимо мужественное крепкое плечо, сильный мужчина, с которым она построит отношения. Возможно, с Владом ей удастся забыть весь ужас прошлого.

– Привет, Влад, – заставила себя улыбнуться Татьяна. Стараясь скрыть напряжение, она крепко сжала ручку зонта, который, сама не зная зачем, прихватила из машины.

– Привет, – расцвел Влад в улыбке, словно увидел Татьяну в первый раз. Он подал ей букет и дотронулся ладонью до ее плеча. Девушка вздрогнула. Дружеские объятия не состоялись, оставив между ними неловкое замешательство.

Они зашли внутрь здания. Татьяна крепко прижала к себе тяжелый букет, выставив его перед собой, словно щит. Она знала, что Влад попытается ее удивить, и перебирала в голове варианты, которые он может ей предложить: кино, ресторан, боулинг…

– Сюда, – показал он ей на эскалатор, который с потрескиванием поднимал посетителей.

Уже не в первый раз Татьяна замечает взгляд проходящих девушек. Они смотрят на Влада. Вот опять: на параллельном эскалаторе Татьяна увидела девушку, которая провожает Влада взглядом. Она его соблазняет, хочет. Ее тоска рвется наружу, срывая все приличия. Она хочет напиться его любви, пусть даже мгновенной и ненастоящей. Она почувствует, что нужна этому, придуманному ею идеалу.

Татьяна посмотрела на Влада, стоявшего на ступеньку ниже. Его ясно-голубые глаза излучали свет и тепло. Он улыбнулся. Она осознала, что девушки соблазняются не его красотой, потому что внешность у него самая обыкновенная. Они попадают под влияние его счастливых глаз, доброй улыбки, легкости, что он источает. Татьяна поняла, что эти девушки хотят оказаться на ее месте именно с этим мужчиной.

На втором этаже Татьяна задалась все тем же вопросом: куда они следуют? Но Влад предложил ей подняться этажом выше.

«Конечно, ресторан на крыше», – подумала она, вспомнив о самом знаменитом месте в городе, куда стекалась элита. «Как скучно», – протянула она про себя и в очередной раз перехватила женский взгляд, адресованный Владу.

Они завернули за угол и прошли к тупику, где висела неприметная вывеска: кафе-бистро «КАКтуз».

– Мы пришли, – в голосе Влада прозвучал задор.

– Ты серьезно? – удивилась Татьяна.

Витрина, стойка, с десяток пластиковых столов, нелепые картины на стене в стиле «каракули пьяного подростка» и настоящие кактусы в горшках на столах, полках и полу. Удивительно, но в этом тупиковом, казалось бы, непроходном месте было очень оживленно. Пахло карамелью, кофе и свежеиспеченным хлебом. Рот наполнялся слюной от предвкушения мягкого, тающего кусочка пиццы или пончика.

– Идем вон за тот столик, – улыбнулся Влад и сел у окна, из которого открывалась панорама всего центра.

– Итак, ты меня удивил, – нерешительно сказала Татьяна и последовала за Владом. Тяжелый букет она положила себе на колени, а зонт-трость повесила на пластиковую спинку облупившегося стула.

– Тут круто! Посмотри на того мальца.

Влад показал на парня, работавшего за стойкой. Ловкач с обаятельной улыбкой. Его движения – резкие, уверенные. Он очень молод, полон энергии и щедр на комплименты.

– Полагаю, студент?

– Очень талантливый. Если бы не возраст, с большим удовольствием взял бы к себе в отдел: будущий гуру в продажах.

– На кого же он учится?

– Как и многие – финансы и кредит. Если я не ошибаюсь.

– А ты слишком осведомлен. Часто здесь бываешь?

– Нельзя раскрывать интригу на первом свидании, иначе не будет второго.

Влад прищурился, пряча улыбку. Татьяна отметила, что он не такой, как в офисе. Ушла строгость. Тон голоса стал мягче и более расслабленный.

Татьяна посмотрела в окно. На втором этаже виднелись яркие ворота в детскую комнату – вход в разноцветный мир сказок. Маленькие человечки спешили оказаться в увлекательном лабиринте, скатиться с пластиковой горки и утонуть в бассейне с шариками. Татьяна сразу вспомнила, зачем она здесь. Семья, дети, ее будущее.

– Что вам? – услышала Татьяна. Она повернула голову и увидела, как Влад дружески подмигнул официантке. Та кивнула и ушла.

«Это уж слишком», – подумала Татьяна и сделала вид, будто ничего не заметила. Если Влад хочет вызвать в ней ревность, то это глупая затея. Особенно при том количестве стрелявших в его сторону глаз.

– Надеюсь, ты голодная, – сказал Влад.

Девушка-официантка обернулась быстро и принесла по одному бургеру. Полураскрытая круглая булочка пухла от зеленого салата, жареного мяса и обилия соусов. К бургеру подали по стакану коктейля нежно-розового цвета.

– Можно сказать, фирменное блюдо, – улыбнулся Влад.

Татьяна с недоверием смотрела на бургер. Диеты, фитнес-клуб. Она придерживалась совершенно другого образа жизни. Почему Влад вдруг решил привести ее в бистро? Вопросы возникали вновь и вновь. Глупые, наивные вопросы.

– Попробуй, – подтолкнул он к ней тарелку, – это вкусно.

Нежная булочка сочеталась с сочным мягким мясом, салат оставлял свежее послевкусие, а соусы давали нотку остроты. Татьяна с жадностью, вопреки своим убеждениям, разделалась с бургером.

– М-м, что за волшебство? – спросила Татьяна, облизывая губы.

– Бургер из кактуса, – игриво улыбнулся Влад. Татьяна от удивления приподняла бровь. – Коктейль тоже из колючей груши. Тут еще отличные булочки с джемом из кактусов и много разных штук. Собственно, поэтому это место такое притягательное. Оригинальность и обалденная вкуснятина, плюс внимательный обслуживающий персонал.

– Влад, ты владелец этого кафе?

– Интрига раскрыта, – всплеснул он руками. – Надеюсь, судьба подарит мне шанс на второе свидание?

– Ты забавный.

– Сочту это за комплимент. Я думал, ты не так быстро раскроешь мой секрет.

– Отпусти персонал, уже поздно.

Влад обернулся к парню за стойкой и громко сказал:

– Темыч, закругляйтесь. Всем спасибо за дополнительное беспокойство.

– Как скажете, Владислав Николаевич.

Парень, все так же на веселой ноте позитива, снял фартук. Бодро потрепал официантку по плечу, попросив ее проводить посетителей. На это потребовалось время. Некоторые посетители огорчились, что кафе закрывается. Девушка-официантка объяснила, что они итак работают сегодня на час больше, чем обычно. Предложила упаковать еду с собой и посчитала вечернюю скидку. В общем, персонал сделал все, чтобы кафе поскорее опустело.

Последними ушли сотрудники бистро. Татьяна отвернулась к окну, чтобы не встречаться с любопытными взглядами официанток, поваров. Все равно в их глазах она любовница босса, не более.

– Людям здесь нравится, – констатировала Татьяна, когда они с Владом остались одни.

Влад по-хозяйски зашел за стойку. Достал бокалы, бутылку вина. Сделал музыку чуть громче, приглушил основной свет, оставив множество мерцающих лампочек на окнах.

– Теперь это больше похоже на свидание.

– Так и есть, – улыбнулся он.

Татьяна подошла и села на высокий стул. В какой-то степени ей было удобно, что их разделяет стойка, а Влад выступает уже в роли не начальника, а всего лишь бармена.

– Вино из кактуса? – сделала она смелый глоток.

– Из винограда. А вот мороженое с джемом из кактуса, – он поставил на стол стеклянную розетку с белой воздушной массой.

– Почему ты пригласил в свое кафе? Уж точно не из скупости и не чтобы похвастаться, ведь ты знаешь, что я не падкая на деньги.

– Не представляешь, как в наше время сложно встретить девушку, непадкую на деньги.

Татьяна ждала ответа. И как бы Влад ни хотел построить их встречу по своему сценарию, он понимал, что Татьяна потребует внести ясность в суть происходящего.

– Я хотел поговорить с тобой в неформальной обстановке, которая не стеснит. Ресторан – это слишком пафосно, кино – очень много людей, ко мне домой ты бы явно не пошла. Театр, музей, квест-игра – все это на публике. Я хотел остаться с тобой наедине. А здесь я как дома, а ты у меня в гостях. Обещаю: приставать не буду.

– И о чем ты хотел поговорить?

– Самоуверенно заявлю, что твоя антипатия ко мне вызвана не какими-то моими качествами.

– У меня нет…

– Не перебивай, прошу. Я сначала думал, что не нравлюсь тебе, а потом, понаблюдав, понял. Тебе никто не нравится, словно ты находишься в скорлупе и не можешь выбраться наружу.

– В голову решил мне залезть? Думаешь, я нуждаюсь в консультации психолога? – со злостью фыркнула Татьяна.

– Ты нуждаешься в друге. Таня, ты ведь одинока. Честно, когда я сегодня собирался на встречу с тобой, то не задавался целью покорить тебя или затащить в постель. Ты мне нравишься. Меня влечет к тебе. Ты выстроила броню вокруг себя ото всех, и от меня в том числе. Даже если у нас не получится отношений, я всегда готов тебе помочь, как друг. Мне дорога сама мысль, что ты будешь счастлива.

– Тебе ведь известно, что происходит с парнем, который попадает во френдзону?

– Обрекается на муки и превращается в сопливую жилетку. Да, мне известно.

– Какая же сила любви выдержит такие испытания? – тяжело вздохнула она.

Не зная, что ответить, Влад приподнял плечи. Казалось, его не смущает положение, которое он сам для себя выбирает, или просто не думает о последствиях.

– Иногда дружба перерастает в самую настоящую любовь и крепкие отношения. Иногда дружба просто остается дружбой. Все зависит от границ, которые мы выставляем.

– Что ты предпочтешь? Дружбу или…

– Ты знаешь, – перебил ее Влад, – ты прекрасно знаешь, что я хочу большего. Но сейчас ты не готова к большему ни со мной, ни с кем-то другим.

Татьяна опустила глаза на свои пальцы. Отщипывая мизерные клочки от салфетки, она бесцельно складывала их в кучку. Молчание затягивалось, лохматая кучка становилась больше.

– Он тебя бросил или изменил с лучшей подругой?.. – начал Влад.

– Сделал очень больно, – тихо ответила она, не отрываясь от своего дела.

– Он бил тебя?

Татьяна отрицательно покачала головой. Салфетка хрустнула под ее пальцами и порвалась на две части. Девушка брезгливо отбросила ее. Эти вопросы были подобны пыткам. Влад действовал осторожно, боясь проронить лишний звук и сделать неловкое движение.

– Ты его любила?

Татьяна подняла взгляд. В нем бушевало смятение, которое она пыталась скрыть. Влад терпеливо ждал ответа, что еще больше располагало к нему. Баллы увеличивались в пользу просто друга. Татьяна прерывисто выдохнула и, сдерживаясь, чтобы не разреветься, сказала:

– Я не успела его полюбить. Чувство ненависти опередило чувство любви. Я раздавлена и разбита. Способна ли я вообще теперь любить?

– Ты не узнаешь, пока не попробуешь.

– Нет сил на попытки. Всюду видится боль, причиненная одним человеком. Угодив в капкан, можно спасти ногу, но шрамы останутся навсегда. На душе остаются шрамы. Оказывается, от ударов она так же рвется, как и любая плоть. Боже, зачем я вообще это говорю? – она посмотрела вверх. По щеке скатилась слеза.

– Что он сделал? – вспылил Влад. Татьяна поджала дрожащую губу. – Таня, что он тебе сделал?

Влад взял ее за руку, она вздрогнула и посмотрела на него глазами, полными слез.

– Что если я скажу, что у меня дома есть пленник? Я держу его в специальной комнате уже полгода.

– Я не поверю, – усмехнулся Влад. – Ты способна на все, но только не на похищение людей. Можешь сколько угодно проверять меня своими экстравагантными вопросами, но я вижу, кто ты. Таня, ты чудесная девушка, которая слегка заблудилась. Придет время, и ты поймешь, что не тот подонок забрал свет у тебя – ты сама его крадешь у себя. Возвращаясь в памяти к тому моменту, ты мучаешь сама себя.

Татьяна отдернула руку и гордо обтерла щеки от слез.

– Я не должна была об этом с тобой говорить, – сухо произнесла она. – Прости. Мне пора.

– Таня, – попытался остановить ее Влад. Он быстро оказался перед дверью, загораживая проход. – Я не хотел тебя обидеть.

– Я ценю твои попытки изменить мою жизнь к лучшему. Мне необходимо время. Прости…

На этот раз Владу пришлось уступить. Он злился на себя, что перегнул палку. Провожая Татьяну взглядом, он возвращался к одному и тому же вопросу: «Почему именно она ему нужна, для чего такие сложности?» Сердце тут же отзывалось теплом, говоря, что для любви не бывает сложных преград. Она ему просто нужна.

Вернувшись домой, Таня сразу пошла в душ. Жесткая мочалка впивалась в кожу, оставляя красные следы. Несмотря на боль, девушка старалась смыть с себя отпечаток прошедшего дня. В струях воды сознание рассыпалось на кусочки и собиралось вновь уже в ее пародию, жалкое подобие смиренного человека.

Откупорив бутылку вина, Татьяна сделала несколько глотков прямо из горла, потом написала Владу, что добралась нормально, и поблагодарила за вечер.

Андрей в это время мучился от безделья и тоски. Его жизнь в неволе была примитивна и однообразна. Большую часть времени он просто лежал, смотря в белый потолок. Вдруг стена начала двигаться. Андрей быстро поднялся. В его взгляде блеснула радость ожидания, но, увидев Таню, он слегка обомлел.

Она предстала перед ним в широких клетчатых шортах, похожих на мужские семейные трусы бабушкиного покроя. Мешковатая застиранная футболка с растянутым воротом из разряда «выбросить жалко» сделала Танину фигуру бесформенной. На голове было нечто, напоминавшее воронье гнездо, из мокрых, растрепанных волос, наспех стянутых резинкой. Ладонью она крепко сжимала толстостенное горлышко бутылки, подмышкой держала шахматную доску. Пошатываясь от хмеля, она прищурила глаза, пытаясь удержать ускользавшую строгость. Андрей невольно улыбнулся.

– Снова хочешь сыграть в шашки шахматными фигурами? – спросил он.

– М-гу, – кивнула Татьяна и плюхнулась на пол, скрестив перед собой ноги. Она раскрыла доску и начала старательно расставлять фигуры.

– Хочешь, я научу тебя играть в шахматы? – Андрей опустился на пол перед окошечком и наблюдал, как Татьяна, расставляя фигуры на доске, не попадает в нужную клетку. Он сразу мысленно оправдал девушку, понимая, что лишний градус выпитого алкоголя повлиял на меткость.

– Можно подумать, ты умеешь? – ухмыльнулась она, пытаясь уместить белого коня на черной клетке.

– Умею, – фыркнул он. Она приподняла бровь, и на секунду ее взгляд показался трезвым. – Думаешь, только тебя родители заставляли заниматься тем, что интересно было им? Ну, что? Будешь учиться?

– Боюсь, я сейчас не в состоянии чему-либо учиться, – она глотнула вина и поморщилась.

– Дай мне тоже…

Она неуверенно протянула ему бутылку. Андрей припал к ней и быстро опустошил, оставив на дне жалкие капли. Обтерев влажные губы тыльной стороной ладони, он твердо сказал:

– Теперь мы на равных. Пьяный учитель учит пьяного ученика.

Таня кивнула, без слов соглашаясь на обучение. Андрей подтянул доску к окошечку и начал правильно расставлять шахматы. Таня закурила, пытаясь сосредоточиться на его ловких пальцах.

– Пешки, – провел он по ряду маленьких фигур с аккуратными круглыми головками, – ладьи по углам, затем кони. Но по ним итак видно, что они кони. Слон, далее ферзь, она же королева, – самая сильная фигура в шахматах, ну и, конечно, король. Он сильный, но нуждается в постоянной защите.

– А королева тоже нуждается в защите?

– Конечно. Даже если пешка станет ферзем и будет сметать все на своем пути, то она тоже уязвима. Попробуй обыграть меня, тебе понравится.

– Но я не умею играть в шахматы, – возразила Татьяна.

– Я тебе помогу.

Их игра длилась несколько часов. Рядом с доской появились новые бутылки с вином, фужеры, закуска, а пепельница наполнилась окурками. Татьяна приоткрыла окно, чтобы дым не пропитал кухню. Они спорили, смеялись. Поочередно бегали в туалет, что продлевало время игры. Иногда их хмельные лица застывали в напряжении от раздумья над непростым ходом. Шахматы на время словно стерли преграды между ними, даже бронированное стекло казалось не толще бумажной ширмы. Фигур на доске становилось все меньше.

– Да у тебя талант. Ты просто загнала меня в угол, – всплеснул руками Андрей.

– Ты поддался, – усмехнулась она, – нагло поддался…

– Зато ты ощутила вкус победы. Это тебе необходимо сейчас, – задорно засмеялся он и поймал ее взгляд.

Воцарилось молчание. От хмеля и ветреного настроения не осталось и следа. Татьяна со злостью пнула по доске, фигуры с грохотом разлетелись. Следом по полу зазвенели бутылки. Андрей замер, словно увидел перед собой дикого, отчаявшегося зверя, загнанного охотниками к обрыву. Татьяна с болью выдохнула: ей казалось, будто грудь сжали тиски. Прислонясь лбом к стеклу, она жалобно проскулила:

– Андрей, зачем ты так со мной? – по ее пылавшим щекам катились слезы.

– Я был пьян и ничего не помню. Расскажи, что я сделал?

– Был пьян – глупое оправдание. Ты же мне всю жизнь сломал, изуродовал душу. После каждого неудачного свиданиям не приходится играть в шашки с тем, кто сделал мне больно. Мне было больно, слышишь? Возможно, ты не помнишь, но я все помню и ощущаю так же ярко, будто это случилось час назад.

Не сдерживая себя, Татьяна в голос заревела. Ее плач перемежался причитанием и переходил в вой. Андрей попытался дотронуться до ее руки, чтобы хоть как-то утешить.

– Таня…

– Убирайся к черту!!! Григорьев, нет тебе прощения. Я ненавижу тебя, НЕНАВИЖУ!!!

Татьяна пулей вылетела из кухни. Перегородка, которая идеально скрывала тайную комнату от приходивших в дом гостей, осталась открытой. Андрей через окошечко достал опрокинутую бутылку. В ней оставалось вина на несколько глотков. Он от досады поморщился и прижался спиной к прозрачной стене. Андрей снова стал свидетелем ее долгого плача и терзаний. С каждым ее всхлипом он все сильнее сжимал кулаки, на щеках блеснули слезы. Чем пьянее он становился, тем больше давал волю эмоциям. Его душили противоречивые чувства – беспомощность и ненависть к себе.

– Таня-я-я!!! – крикнул он, надеясь, что она его услышит. – Таня, прости меня, ублюдка. Я не хотел. Что бы я ни сделал, я, правда, этого не хотел. Таня-я-я…

Ответом была тишина, слова проваливались в пустоту. Андрей ударил кулаком в перегородку. Бронированное стекло содрогнулось, но устояло. Он бил еще и еще, пока на стекле не появились кровавые полосы от сбитых костяшек. Прижавшись губами к стеклу, он начал громко говорить:

– Таня, я – ничтожество, трус, червяк, гнида, тварь. Таня, ты не должна страдать. Что мне сделать? Должен быть способ все исправить. Я испарюсь, исчезну, растворюсь, но после того, как исправлю то, что натворил. Таня, скажи, что мне сделать? Таня-я-я!

Андрей долго разговаривал с тишиной, пока его не свалил хмель. Прижавшись лицом к стеклянной стене, сквозь сон он тихо шептал ее имя.