Текст книги "Люби меня через годы. Книга 2"

Они с Гердой вернулись в кафе, из которого уже выглядывала официантка, взволнованная неоплаченным заказом и отсутствующим клиентом.

Суп и лазанью пришлось заново разогревать, но Ярославу было всё равно. Он почти не чувствовал вкуса того, что ел, ведь Сашка почти согласилась.

По крайней мере, ему хотелось в это верить…

* * *

– Ты всё ещё любишь его? – это был даже не вопрос, скорее, утверждение.

Что?

С чего она это вообще взяла? Но под пристальным маминым взглядом я смутилась и опустила глаза, принявшись внимательно рассматривать простой стеклянный соусник.

Ну как я могу ответить, если даже думать себе об этом запрещала на протяжении последних десяти лет. И когда его не было рядом, не думать было намного проще. Здесь же Логинов, словно нарочно, постоянно попадался мне на глаза. Ещё и суток не прошло, как я в Анапе, а он уже дважды перешёл мне дорогу.

И этот дурацкий сон…

Тёма уже давно всё понимает и замечает. Он прекратил расспросы о папе, потому что видел, что мне это неприятно. С Севой они соблюдают нейтралитет, но я не рассчитываю, что когда-нибудь сумеют достаточно сблизиться. Они слишком разные. К тому же Сева говорит, что не слишком разбирается в детях, чтобы чему-то научить.

А мальчишке нужен авторитетный мужской пример. Имею ли я право лелеять свои обиды в ущерб собственному ребёнку? Или это шанс рассказать Логинову о сыне? И наконец их познакомить?

В общем, я совершенно запуталась…

– Конечно, нет, мам, – молчание слишком затягивалось, пришлось отвечать. Постаралась добавить уверенности в голос, чтобы не звучало слишком жалко.

Я отпила принесённого сока, показывая, что не хочу продолжать диалог. Не хочу спорить с ней.

О какой любви может идти речь, если десять лет назад по моей душе пронёсся лесной пожар, оставив после себя лишь обугленные пеньки и запах гари, до сих пор горчивший на языке?

– Мне кажется, он тоже к тебе неравнодушен. Не хочешь дать парню ещё один шанс?

Я подавилась, сок пошёл носом. Пока я откашливалась, проклиная свою идею прогуляться и зайти в это кафе, мама спокойно сидела и наблюдала за мной.

– Со стороны виднее, милая. А уж матери и подавно, – заявила она невозмутимо, пока я вытирала слёзы и пыталась восстановить дыхание. – К тому же он отец твоего ребёнка…

– Мам…

К счастью, подошедшая официантка лишила меня необходимости отвечать. Девушка расставила деревянные доски с роллами, положила рядом приборы и тёплые салфетки, налила соевый соус в маленькие мисочки и пожелала нам приятного аппетита.

Всё это время мы молчали. А я подыскивала безопасную тему, которая не вгонит маму снова в пучину отчаяния и при этом не заставит меня давиться соком. Но она словно прочитала мои мысли:

– Саш, ты взрослая женщина, решать будешь сама. Я не стану вмешиваться в твою жизнь, хотя и хочу, чтобы ты была счастлива. А твой Стёпа…

– Сева! – мама прекрасно знала, как зовут моего бой-френда, но почему-то постоянно забывала его имя.

– Он не тот, кто нужен вам с Тёмой…

– А Логинов, значит, тот?! – сорвавшись, я повысила голос, и люди начали на нас оборачиваться, поэтому продолжила уже тише: – Ты уже забыла, как он обошёлся со мной десять лет назад? Он предал меня.

– Саша… – но я не позволила.

– К тому же он женат. Я не буду рассматривать даже возможность подобных отношений.

– Твой отец тоже был женат, когда мы начали встречаться… – вдруг заявила она, и я ошалело уставилась на неё. – Он скрыл это от меня. К тому времени, как я забеременела, и мы решили расписаться, он уже развёлся. И я бы об этом могла никогда не узнать, но однажды эта мымра припёрлась в больницу, заявила, что она его жена и хочет его видеть… Серёжи не было на смене, и дежурная сестра позвала меня. Представляешь моё лицо, когда мне заявили, что там пришла жена Барановского? – она горько усмехнулась. – Я тогда была молодая, горячая. Вышла к ней, намереваясь выцарапать глаза и выдрать волосы. А там стоит какое-то чучело. Она к тому времени уже вовсю пила и выглядела соответствующе. И пришла-то просить денег… Но, увидев меня, начала хорохориться, заявила, что Сергей продолжает с ней видеться, что у них любовь, а мы с тобой так, ради галочки… Дома он клялся, что всё давно в прошлом, что после развода в глаза её не видел. Но что-то во мне тогда надломилось. Ведь скрывал, молчал. Я поняла, что не могу ему больше верить, и подала на развод…

Мама замолчала, а я смотрела на неё во все глаза. Неужели мне только что поведали главную тайну и боль моего детства – почему отец от нас ушёл. Только оказалось, что он не ушёл, это мама выгнала его.

– Ты была права, когда говорила, что я не пойму. Тогда бы я и не сумела понять… – только сейчас, сама пройдя через предательство любимого мужчины, понимала мамин страх.

– А сейчас я об этом жалею, – она вдруг улыбнулась так снисходительно, словно знала теперь что-то ещё недоступное мне. – Действовала на эмоциях, наломала дров, лишила тебя отца… А главное, потеряла столько лет! Если он сейчас умрёт…

– Мам, мам, никто не умрёт! – я сильно сжала её руку. – Давай уже попробуем роллы. Смотри, вот это очень вкусно.

Я распаковала палочки и начала перекладывать ей на тарелку аппетитные кусочки. И сама сделала вид, что очень увлечена дегустацией. Не хочу больше говорить ни об отце, ни о Логинове. Слишком много информации, слишком много эмоций. Мне нужно всё это обдумать, чтобы не лопнула голова.

И всё равно, пока мы обедали, я то и дело посматривала на дверь, словно бы ожидая, что вот в неё вбежит Герда, а следом за нею войдёт и её хозяин…

Почему же всё так запутано?

Глава 6

Пока мы покупали продукты, маме позвонили из больницы. Операция прошла успешно, папу перевели в палату интенсивной терапии, пока он спит, но ближе к вечеру можно будет его навестить.

Мама засияла, как будто внутри неё зажглась новогодняя гирлянда с большими разноцветными фонариками. Я даже позавидовала ей – так любить мужчину. И тут же вспомнила её рассказ о папиной лжи. Почему с этими мужчинами всегда всё сложно?

Мы приготовили обед и заодно ужин, убрали дом, постирали гардины в гостиной. В общем, тянули время до вечера, как могли.

Наконец мама решила, что пора ехать в больницу.

– Он ещё спит после операции, – пыталась возразить я. Но маму было не остановить:

– Нет, он проснулся, я это чувствую.

И мы вызвали такси.

Папа ещё спал. Буквально за несколько минут до нашего прихода его отключили от аппарата искусственного дыхания. Он дышал ровно и глубоко. Грудь мерно вздымалась. И, как мама ни прислушивалась, никаких хрипов и других посторонних звуков не обнаружила. Сбоев сердечного ритма она тоже не заметила. И пульс был в норме.

Георгий Иванович, он же доктор Гоша, который проводил операцию, стоял рядом и скептически смотрел на нас с мамой. Но на маму больше. Я же пыталась посылать ему извиняющиеся взгляды.

– Маш, ты же врач, а ведёшь себя как пятиклассница на уроке биологии. Всю динамику я отслеживаю по приборам, а когда проснётся, проведу полный осмотр. Ну, Маш…

– Гоша! – мама резко обернулась и без всякого смущения посмотрела ему прямо в глаза. – Вот когда на этом месте будет лежать твоя жена, я посмотрю, как ты будешь полагаться на нашу электронику.

Георгий Иванович тяжело вздохнул, но спорить больше не стал. Махнул рукой и молча вышел из палаты.

– Зачем ты с ним так? – не выдержала я. Мне было неловко за маму.

– Пусть лучше они будут смотреть на меня косо, чем я пропущу что-то, а потом буду корить себя, проживая остаток жизни в одиночестве.

И я отстала. Даже не стала уговаривать её поехать домой. Если хочет ночевать в кресле возле папиной постели, пусть ночует. А мне нужно передохнуть. Я чувствовала, как вымоталась за этот бесконечный и эмоционально насыщенный день.

Набрала себе ванну. Чтобы не мешало, сняла подаренное Севой кольцо и положила его на раковину. Нашла у мамы соль с лавандовым ароматом, добавила шампуня вместо пены. Открыла бутылку красного вина, купленную сегодня в гипермаркете. Налила в бокал, поставила его на бортик ванны и со вздохом удовольствия погрузилась в горячую воду, покрытую шапкой белой пены.

Как же хорошо!

Я лежала, прикрыв глаза, время от времени пригубливала из бокала. И, по мере того как я расслаблялась, жизнь снова становилась простой и понятной.

Из полудрёмы меня вырвал звонок мобильного. Надо же, а я и не заметила, как уснула. Выбралась из ванны и, оставляя мокрые разводы, голышом пошлёпала в свою комнату.

Телефон лежал на кровати и мигал экраном с пропущенным вызовом.

Сева! Совсем забыла ему позвонить…

Мне понадобилась почти минута и мысленная репетиция будущего разговора, чтобы набрать его номер.

– Привет, Сев! – мне было неловко, что совсем забыла о нём, и я боялась, что он это услышит.

Бойфренд меня не разочаровал. Едва подняв трубку, тут же начал отчитывать:

– Саша, я же просил позвонить, как только приземлишься. Уже вечер, а от тебя ни слуху ни духу.

Голос у него был капризный и недовольный. Такой бывал у Тёмки года в три, когда он не получал того, что ему хотелось.

– Сев, прости, я совсем забегалась и забыла, – начала оправдываться, уже зная, что этим только раззадорю его.

– Я так и знал, уехала и тут же забыла. С глаз долой – из сердца вон, как говорится, – вот с Севой так всегда, взрослый человек мог за минуту превратиться в капризного ребёнка.

Дальше уже ему возражать не стоило. Я молча выслушала то, что у него накопилось за долгую ночь и день без меня. Вести монолог долго Сева не умел, вскоре выдохся.

– Как твой папа? – сделал он шаг в мою сторону.

– Сегодня прооперировали. Врач говорит, что всё будет хорошо.

– А когда ты вернёшься? Ты помнишь, что у нас ещё не готовы визы? – Сева быстро вернулся на свои рельсы.

Мне хотелось повесить трубку, но я понимала, что не сделаю этого. Всё-таки должен быть здесь хоть один взрослый человек. Да и он это запомнит и будет припоминать мне при каждом удобном случае. Поэтому я снова принялась пережидать, когда словесный поток иссякнет.

Я не слышала никаких посторонних звуков. Только спиной почувствовала взгляд. Обернулась медленно, продолжая держать телефон у уха.

Логинов стоял в проёме двери, застывший соляным столбом, как жена Лота, увидевшая нечто запретное, то, на что нельзя было смотреть. В трубке что-то бубнил Сева, но я его не слышала, не в силах оторвать глаз от Ярослава.

Господи, запрети мужчинам так смотреть на женщин! Вся поза Логинова говорила о сильнейшем напряжении. Его ноздри расширились. Взгляд, которым он окинул меня с головы до ног и обратно, потемнел.

Я сглотнула, внезапно лишившись голоса. Только и могла смотреть в ответ, да ещё думать – Логинову нравится то, что он видит. Об этом явно говорило выражение его лица.

И тут до меня дошло…

– Я тебе перезвоню, – пискнула в трубку каким-то полузадушенным голосом и бросила телефон на постель.

Сорвала с кровати покрывало, даже не заметив, как мобильник со стуком упал на пол. Закуталась, с каким-то непонятным удовлетворением отмечая, что с лица Логинова сошло выражение удовольствия. И его сменило разочарование.

Значит, тебе нравится, как я выгляжу голой, господин Логинов? Это очень хорошо. Мною овладело какое-то бесшабашное веселье. Хотелось петь и кружиться по комнате, пританцовывая.

Но вместо этого я тоже застыла, глядя на него, чувствуя, как пунцовеют щёки, как сердце, словно на американских горках, то ухает вниз, то начинает биться где-то в районе горла.

Логинов сделал первый шаг навстречу, и я, испугавшись, тоже отмерла. И наконец спросила внезапно осипшим голосом:

– Что ты здесь делаешь?

Логинов моргнул и словно очнулся. Шагнул назад. Помотал головой, будто пытался стряхнуть с себя наваждение.

– Ты прости, что вломился без предупреждения, я звонил, но никто не открывал, а дверь была не заперта…

– А калитка? – если входную дверь я ещё могла забыть запереть, находясь в эмоциональном раздрае, то замок на калитке защёлкивался автоматически.

– Я перелез через забор, – признался Логинов, неожиданно смущаясь. И вообще, теперь он выглядел немного дезориентированным, словно и сам не понимал, как здесь очутился.

– И сразу пошёл в мою спальню? – приподняла бровь.

Странно, но я не чувствовала злости или раздражения. Напротив, ощущая некоторую власть над ситуацией, наслаждалась этим, понимая, что сейчас всё зависит от меня. От моего решения. И если я скажу Логинову убираться прочь, он опустит плечи и уйдёт.

Правда, мне совсем не хотелось, чтобы он уходил. А чего мне хотелось? На этот вопрос у меня не было ответа… Ладно, ответ был. Вот только я пока не была готова признаться в этом даже самой себе.

– Ну… – Логинов пожал плечами. Мне казалось, он начинает сожалеть о своём порыве и даже думает о том, чтобы уйти. А вот этого мне точно не хотелось.

– И зачем ты пришёл? – сбавила я обороты.

– Мы с Гердой хотели позвать тебя погулять с нами…

– А где Герда? – я улыбнулась.

– Ждёт на улице, ей уже тяжело лазить через заборы, – Логинов тоже улыбнулся. И я вдруг вспомнила, как любила эту его улыбку, как мне нравилось её целовать в самый уголок губ… – Там супер-Луна, я подумал, ты захочешь её сфотографировать.

От такого предложения я не могла отказаться. Да и не хотела отказываться, если честно. Меня тянуло к Логинову, и я не могла противиться этой тяге. Да и что такого в невинной прогулке под луной? С нами ведь будет Герда, то есть мы с Ярославом даже не останемся наедине.

Я отбросила все сомнения, отключила звук внутреннему голосу, который пытался нашёптывать, что однажды уже обожглась, вот так гуляя с Логиновым по берегу моря. Просто знала, что сейчас это именно то, что мне нужно. А потом… Потом будет то, что будет. Я подумаю об этом завтра, как говорила мудрая Скарлетт О’Хара.

– Дай мне пару минут, чтобы одеться.

Логинов ещё смотрел на меня несколько секунд с тем же ожиданием во взгляде, а затем до него дошло, что я согласна. И, кажется, в тот миг в его глазах взошла та же супер-Луна, что ждала нас над морем.

– Подожди внизу, – велела я, и едва Ярослав вышел, сбросила покрывало и открыла шкаф.

Передо мной стоял сакральный женский вопрос – что же надеть?

Мне нужно было что-то привлекательное для мужского взгляда, при этом не слишком вызывающее. И чтобы Логинов не подумал, что я на всё согласна, потому что пока и сама не знаю, согласна ли и на что именно. Но, определённо, мне хотелось ему нравиться. Чтобы он посмотрел на меня тем же взглядом, который я увидела, обернувшись несколько минут назад.

Ох, какие чувства пробуждал во мне этот взгляд…

Так, я опять отвлеклась. Мне нужно выбрать одежду, а не рассуждать о взглядах и чувствах. В конце концов, Логинов женат, а я не собиралась заводить короткую интрижку.

Эта мысль охладила меня достаточно, чтобы лишний пыл поугас. Я надела джинсовые шорты до середины бедра и белую футболку, на ноги – удобные кроссовки, чтобы ходить по камням. Всё-таки я иду луну снимать. Это ни в коем случае не свидание.

Не свидание!

Это просто прогулка со старым знакомым. А все остальные мысли и глупые надежды нужно выбросить из головы.

Логинов ждал в прихожей. Он снова окинул меня взглядом, словно тёплая волна омыла в солнечный день. В его глазах больше не было грозовой тьмы, но там по-прежнему сквозило обещание чего-то большего, чем просто прогулка.

На миг я испугалась и даже подумала отказаться, но это было лишь краткое мгновение слабости. Уже в следующую секунду я покрепче сжала ремень футляра, в котором лежала камера, и двинулась к двери.

Ярослав пропустил меня вперёд. И даже приотстал на пару шагов, пока мы шли к калитке. Я улыбнулась, но оборачиваться не стала, и так знала, куда он смотрит. И это мне нравилось. Очень нравилось, как бы я ни пыталась это отрицать.

Как только вышли из калитки, ко мне подбежала Герда, усиленно виляя хвостом. Затем она ткнулась мордой в подставленную ладонь Ярослава и потрусила вперёд, обнюхивая обочину.

Мы с Логиновым шли следом. На улице горели два фонаря, один далеко впереди, а второй остался сзади. И этот полумрак создавал какую-то волшебную атмосферу тёплой летней ночи.

Мы молчали, но это молчание не было натянутым. Напротив. Мне уже давно так легко не дышалось. Я почти уверенно шагала вперёд, в неизвестность.

А впереди, над тёмной громадой моря, нас ждала большая круглая жёлтая луна.

Первый кадр я сделала сверху. Луна, больше похожая на огромный прожектор, покрывала поверхность воды серебристой вязью, создавая целый светящийся остров. С новым фильтром это должно было выглядеть потрясающе. Я уже знала, какой журнал мне неплохо заплатит за снимки.

Затем чуть отошла и поймала тёмные силуэты Ярослава и Герды. Человек и собака на краю сверкающей тьмой бездны.

А потом я уже не считала, только щёлкала затвором камеры.

Логинов словно понимал, что мне это нужно. Не подходил, не мешал, ничего не спрашивал. Они с Гердой спустились вниз и бродили по берегу, позволяя мне то и дело ловить в объектив их фигуры.

Какое-то время спустя, заполнив больше половины карты памяти, я присоединилась к ним. Сейчас я испытывала к Ярославу острое чувство благодарности. За то, что вытащил меня из дома, давая возможность сделать отличные кадры. За то, что не отвлекал от процесса, который я действительно любила, почти растворяясь в нём. За то, что сидел и ждал меня на берегу, не торопя и не проявляя активных действий.

И вообще, за эту чудную ночь, за мои оживающие чувства и за то, что мне снова хотелось летать.

Я подошла вплотную к нему. Сидевший на камне Логинов оказался чуть ниже меня, и ему пришлось поднять голову. Черты его лица были размыты мерцающим лунным светом, и я могла угадать только блестящие во мраке глаза. Но мне чудился вопрос, застывший в его взгляде. Вопрос, на который, кажется, у меня наконец появился ответ.

И чтобы не дать себе возможности передумать, я наклонилась и коснулась его губ.

Логинов застыл лишь на долю мгновения. Наверное, он тоже не до конца верил, что всё это происходит на самом деле. Что это реальность, а не сон, навеянный лунными бликами.

Но я не успела засомневаться в правильности собственных действий, потому что он ответил. Его губы, мягкие и нежные, обхватили мои. Сначала осторожно, пробуя на вкус, словно ещё не полностью доверяя собственным ощущениям. Затем всё смелее и настойчивее, заставляя меня забыться и раствориться в этом поцелуе.

Одновременно с губами пришли в движение и его руки. Одна обхватила мой затылок, фиксируя голову, как будто Логинов был не до конца уверен, что я не передумаю и не постараюсь сбежать. Вторая рука гладила мои плечи, спину, спускаясь до талии и вновь поднимаясь обратно, пока не решаясь на большее, но балансируя на самой грани, как будто ожидая моего одобрения.

Коротко взлаяла Герда, наткнувшись на ночную птицу или слишком смелого краба. И это привело меня в чувство.

Пока достаточно.

Я отстранилась. Логинов на секунду сжал руки, удерживая меня, но потом всё же отпустил. Нехотя. С сожалением. Мне почудился глубокий вздох, но почти заглушаемый шелестом набегающих на камни волн. Поэтому я не была уверена, что мне не показалось.

– Прости, – без тени раскаяния произнёс он, – но рядом с тобой я теряю голову.

Я улыбнулась. Довольно. Даже торжествующе. К счастью, в серебристом сумраке это не было заметно.

Я тоже теряла голову рядом с ним, но Логинову совершенно необязательно было об этом знать.

– Нет, это я не должна была… – умолкла, про себя перечисляя, что именно не должна была: позволять смотреть на меня голую и наслаждаться его взглядом? идти с ним сюда? целовать его?

Всё это вместе и ещё много чего.

Пожалуй, нужно прямо сейчас расставить все точки над «i». Не стоит позволять чувствам взять верх. Это просто романтика Анапы, моря, первой любви. Ностальгия. Вот меня и повело.

Но это ведь ненадолго. Я всё равно уеду. Мы уже давно не дети и живём в реальном мире, где у него есть жена, а у меня – Сева. А ещё впереди – Париж, и это шанс, который я не могу упустить…

Причин не быть здесь и сейчас с ним я нашла множество.

И всё же…

Глубоко вдохнула и взяла себя в руки. Я взрослая женщина, а не капризный ребёнок, который хочет сладкого, не понимая, что у него аллергия на шоколад.

Я не должна, а значит, сумею справиться с нахлынувшими на меня эмоциями. Я смогу…

– Между нами ничего не может быть… – говорила медленно, подбирая каждое слово. – Ты женат, у тебя семья, дочь, у меня тоже… семья и… обязательства… Это всё неправильно.

– Я понимаю, – он перебил меня самым нелепым способом – приставил указательный палец к моим губам. – Я сглупил и всё испортил, поэтому наша история закончилась десять лет назад. Если бы я не был таким идиотом, ты не сбежала б от меня, и сейчас всё могло быть по-другому.

Я попыталась отстраниться, чтобы возразить, но он не позволил, удержал и продолжил говорить:

– Я приехал сюда, потому что ухожу от жены. Сегодня я говорил с адвокатом и начал бракоразводный процесс. Это не будет слишком быстрым и может продлиться несколько месяцев, но скоро я буду свободен. Если ты считаешь это проблемой, из-за которой мы не можем попробовать ещё раз, то она вскоре решится.

В пальце больше не было необходимости. На какое-то время я онемела от удивления: он разводится? Это правда? Он скоро будет свободен…

А я?

Логинов словно читал мои мысли:

– А ты? Ты замужем? – я автоматически посмотрела на палец – кольца не было, и тогда покачала головой. – Насколько у тебя это серьёзно?

Насколько у меня это серьёзно?

Хороший вопрос. Вот ещё утром я думала, что вполне серьёзно, что уеду в Париж, и Сева вместе со мной.

А вот сейчас… я уже ни в чём не была уверена. Присутствие Ярослава лишало меня возможности мыслить здраво, толкало на всякие глупости. И что самое ужасное, я получала от этого удовольствие.

– Не отвечай, – он приблизил своё лицо совсем близко к моему, убрал палец от губ и шепнул, опаляя своим дыханием, заставляя сонмы мурашек бежать по моей коже, – подумай, взвесь всё и реши. Я буду ждать. Сколько потребуется.

А дальше он снова применил запрещённый приём – поцеловал меня. И я ответила, потому что сейчас это было самым естественным и единственно правильным на свете.