Текст книги "Знаки судьбы"

– Значит, мы договорились, – обратилась она к адвокату. – Чем скорее я уеду из Дестини, тем лучше. Здесь для меня не осталось ничего, кроме плохих воспоминаний.

Уловив краем глаза какое-то движение возле машины, она подняла голову и увидела Макса. Он стиснул челюсти, глаза у него потемнели.

– Макс… м-м-м… привет. Давно ты здесь стоишь? – спросила она.

– Достаточно.

Горечь в его голосе ее удивила. Неужели он слышал то, что она сказала мистеру Леонарду? Да какая разница! Судя по тому, как он обошелся с ней в супермаркете, точно не питает к ней никаких чувств.

Он показал на повязку:

– Что с твоей рукой?

Бекс поморгала и опустила голову. Она совсем забыла о своей ссадине.

– Порезалась немного.

– Там рваная рана, – уточнил Дон. – Пришлось наложить восемь швов.

– Как это случилось? – Макс обошел адвоката и поднялся в салон «скорой помощи». Взяв Бекс за левую руку, он осмотрел повязку.

Бекс нахмурилась и высвободила руку.

– Наверное, это случилось, когда ты… когда я пряталась между стеллажами. Ничего страшного. Я хорошо себя чувствую… правда!

Какое-то время он молча смотрел на нее, а затем, отвернувшись, заговорил с фельдшером:

– Почему ее не отвезли в больницу?

– Она не захотела…

– Я отказалась, – вмешалась Бекс.

– Так почему? – повторил Макс, по-прежнему глядя на фельдшера.

Дон состроил удивленную мину:

– Мисс Кейн… не хотела ехать в больницу. Она попросила меня наложить швы здесь.

– А как же риск заражения? Полки в магазинах, знаете ли, не стерильны.

Замешательство на лице Дона сменилось суровостью.

– Сэр, я умею обрабатывать раны. И спросил, не нужно ли сделать мисс Кейн прививку от столбняка, но она отказалась.

Макс развернулся к ней лицом:

– Либо тебе сделают прививку, либо ты едешь в больницу.

Бекс закатила глаза и схватила с сиденья свою сумочку.

– Макс, я не идиотка. Все прививки делаю вовремя! И мне не нужно, чтобы ты… или кто-нибудь другой указывали мне, что делать! – Она пожала фельдшеру руку. – Спасибо, Дон. Я очень ценю вашу помощь.

Она собралась спрыгнуть на землю, но Макс осторожно отодвинул ее и спрыгнул первым, потом подхватил ее.

От его рук по ее спине прошла теплая волна, и она застыла от удивления. Он стиснул зубы и, отпустив ее, сделал шаг назад. Прежде чем она успела объяснить, что он не так понял ее реакцию, к ней подошел мистер Леонард:

– Пойдемте в мой офис. Я вас провожу.

– Вначале ей придется ответить на вопросы в связи с перестрелкой. – В голосе Макса звенели стальные нотки.

Бекс встала между мужчинами и пожала руку мистеру Леонарду:

– Спасибо вам за все! Если не возражаете, я зайду к вам и выпишу генеральную доверенность в другой раз.

– Что ж, хорошо, мисс Кейн. Двери моего кабинета для вас всегда открыты. – Он вежливо склонил голову. – Детектив Ремингтон… – И зашагал через парковку к своему офису.

– Я так и не успела тебя поблагодарить. Сегодня ты спас мне жизнь, – сказала она Максу.

– Я делал свое дело, – ответил он. – Капитан Торнтон хочет, чтобы ты взглянула на снимки налетчиков. Может быть, кого-нибудь опознаешь. Кроме того, я должен снять с тебя показания, – продолжал он. – Я решил, что допрос проще всего провести в участке. Можем поехать в моем пикапе. После того как мы побеседуем, я привезу тебя назад, к твоей машине.

Он потянулся к ее здоровой руке, но Бекс отпрянула. Она покачала головой и сделала шаг назад.

– В полицейский участок я не поеду!

– Почему? – нахмурился он.

Поверх его плеча она посмотрела на Торнтона, тот стоял шагах в тридцати от них и беседовал с патрульным.

– У меня, как ты, наверное, догадываешься, сохранились не слишком приятные воспоминания о здешнем полицейском участке… И я не намерена туда возвращаться. Так что, если ты меня не арестуешь, я туда не поеду.

Она поспешила к своей машине.

– Бекс! Подожди.

Раздражение в его голосе заставило ее почти бежать. Ключи пришлось доставать на бегу. Она остановилась у синей «хонды» и потянулась к водительской дверце. Макс ее догнал. Он прислонился к дверце и скрестил руки на груди, словно запрещая ей открывать машину.

Бекс сделала шаг назад и положила руки на бедра. Потом сделала еще шаг, круто развернулась и подбежала к своей «Тойоте-RAV-4», припаркованной через два бокса от синей «хонды». К тому времени, как Макс понял, что она его провела, и бросился за ней, она уже выезжала с парковки.

Он смотрел ей вслед, сжимая кулаки.

Ее бегство выглядело глупо, Макс – сотрудник полиции, и ей придется рано или поздно ответить на вопросы. Но она не могла смотреть на злого и холодного Макса после всего, что случилось, и разговаривать с ним как с чужим, если даже сейчас ее тело жаждет его ласк.

Прошло десять лет с тех пор, как она в последний раз целовала его, десять лет с тех пор, как они были близки. Но стоило ей его увидеть, и прошедшие годы как будто унеслись прочь. И кровь у нее бурлила так же, как в тот день, когда она уехала.

Ей надо было совсем немного побыть одной, разобраться со своими чувствами. Иначе она не сможет разговаривать с мужчиной, которого когда-то любила. Нет, лучше они увидятся завтра.

Рев мощного мотора заставил ее посмотреть в зеркало заднего вида. Сверкающий полноприводный пикап быстро догонял ее. А на водительском сиденье она заметила знакомый силуэт.

Макс Ремингтон.

Глава 5

Обычно поездка от супермаркета до маминого дома занимала у Бекс двадцать пять минут. Сегодня, пытаясь оторваться от Макса, она добралась вдвое быстрее. На полной скорости она свернула на подъездную дорожку слева от дома и ударила по тормозам. Макс затормозил, едва не въехав в нее.

Он выскочил из пикапа и подошел к ее окошку, не успела она даже заглушить мотор.

– Выходи!

Несмотря на то что стекло было поднято, она слышала, как в его низком голосе вибрирует гнев.

– Убирайся отсюда.

Он покачал головой:

– Бекс, открой дверцу.

Она показала ему средний палец и потянулась к рычагу переключения передач, собираясь через лужайку вернуться на дорогу.

– Что, Бекс, опять хочешь сбежать? – поддразнил он. – В этом ты настоящая мастерица.

Она молча смотрела на него.

– Ты превысила скорость на двадцать километров в час. За это я могу тебя арестовать.

– За мной гнался маньяк. Я боялась за свою жизнь.

Бекс раздраженно выдохнула. Сегодня он спас ей жизнь, несправедливо доводить его до белого каления. Она заглушила мотор, взяла сумочку и стала ждать.

С подозрением косясь на нее, он нехотя отступил на шаг, давая ей выбраться из машины.

Когда она направилась к широкому крытому крыльцу, он пошел за ней по пятам. Он был так близко, что она спиной чувствовала идущий от него жар. И по коже у нее побежали мурашки – тело реагировало на близость Макса.

– Тебе вовсе не обязательно так нависать надо мной, – заметила она, поднимаясь на крыльцо.

– Хочу удостовериться, что ты больше не сбежишь, – сухо пояснил он.

Бекс остановилась и развернулась к нему лицом.

– Это у тебя шутки такие? – гневно спросила она.

– Ни в коем случае.

Она глубоко вздохнула и, повернувшись к дому, взошла на широкое крыльцо. Отперев дверь, повернула ручку. Неожиданно он, отодвинув ее, первым переступил порог.

– Входи, пожалуйста, – буркнула она у него за спиной, закрывая дверь на засов.

Он быстро осмотрелся, покосился в сторону двери, ведущей в кухню, вышел в коридор, заглянул в ванную, все это время держа руку на кобуре. Вернувшись в прихожую, он осмотрел засов, отметив про себя, что она заперлась, а прежде, как и большинство жителей Дестини, не запирала двери.

Словно прочитав его мысли, Бекс отодвинула засов, хотя инстинкты жительницы большого города требовали запереться на все замки и засовы.

Макс обошел гостиную по периметру, осматривая груды коробок с мамиными вещами и читая ярлыки на коробках. Подойдя к камину, он молча посмотрел на темный прямоугольник над каминной полкой – раньше там висела их парная фотография с выпускного вечера. Бекс ждала, спросит ли он, что она сделала со снимком. Но он не спросил.

Развернувшись, он направился к арке, за которой открывался проход в кухню-столовую.

– У тебя есть кофе? Я бы выпил, – сказал он.

Она нахмурилась и поспешила за ним.

– Я думала, ты собираешься как можно скорее допросить меня в связи с налетом на супермаркет! Покажешь чьи-то снимки…

Помедлив, он достал свой телефон и показал снимки пятерых людей.

– Узнаешь кого-нибудь?

– Нет. Это те, что вломились в магазин?

Вместо ответа, он убрал телефон в карман, открыл шкафчик справа от раковины и достал две кофейные чашки. Он отлично знал, где что лежит, и чувствовал себя здесь вполне непринужденно. Как в школьные годы. Как будто прошедших лет не было.

Через несколько минут старомодная кофеварка уже булькала на столешнице, а в кувшин текла тонкая черная струйка.

– Тебе, как всегда, со сливками и сахаром? – Он достал из холодильника сливки и прихватил сахарницу со стола.

– Да. Как всегда! – Она выдвинула стул и села. – Странно, что ты помнишь, где у мамы что лежит.

Он хмыкнул:

– В старших классах я практически жил здесь. Твоя мама стала для меня второй матерью. Мы с ней поддерживали отношения. Я не вычеркнул ее из своей жизни только потому, что ты вычеркнула меня из своей.

Бекс плотно сжала губы. В ее памяти ожила последняя встреча с Максом до того, как она уехала из Дестини. Ожила и боль, – как будто и не было всех этих лет. Ей нужно извиниться, объяснить все. Но как она может? Особенно теперь, когда он стал полицейским.

Он поставил перед ней чашку кофе со сливками, а перед собой – чашку с крепким черным кофе. Наконец и сам устроился напротив. Потер затылок и, глубоко вздохнув, вытянул длинные ноги. Он выглядел усталым.

– Бекс, почему ты вернулась? Зачем возвращаться после стольких лет? Ведь тебя даже не было на поминальной службе.

Она чуть не подавилась кофе и отодвинула чашку. Потом решительно встала из-за стола.

– Бекс, прошу тебя, сядь. Я вовсе не хочу с тобой ссориться. Мне правда нужно знать. – Он пытливо смотрел на нее.

Она глубоко вздохнула и снова села.

– Я похоронила ее за пределами Дестини.

Он кивнул:

– Так я и понял. Так зачем было возвращаться? Ты все могла сделать по почте. Из того места, где ты сейчас живешь.

В кухне воцарилось молчание. Бекс думала: неужели он не знает, где она живет? И о том, что если бы он в самом деле хотел ее найти, давно бы разыскал. Тем более что он служит в полиции.

– Надо было подписать необходимые документы, разобрать ее вещи и подготовить дом к продаже.

Он молча ждал продолжения. Она погладила пальцами выцветшую, облупившуюся пластиковую столешницу. Мама наотрез отказалась менять старую мебель на роскошный антиквариат из салона Бекс. Она уверяла, что любит свой старый стол. Но Бекс знала: на самом деле мама любила не сам стол, а связанные с ним воспоминания. Много лет она сидела за ним со своим мужем, отцом Бекс.

– Бекс!

Она тряхнула головой, отгоняя видения прошлого.

– Наверное, мне просто… нужно было увидеть… дом в последний раз. И еще, конечно, разобрать мамины вещи, вспомнить ее, решить, что оставить, а что раздать.

– Другой причины для того, чтобы ты вернулась, не было? – спросил он почти шепотом.

Бекс невольно вздрогнула, уловив тоску в его глазах. Он не скрывал своих чувств. А она… Бог свидетель, ей очень хотелось сказать: да, она вернулась и для того, чтобы посмотреть на него. Но это была неправда. Как бы ей ни хотелось, чтобы так было.

Она медленно покачала головой:

– Нет. Никаких других причин не было.

Он закрыл глаза, а когда снова открыл, в них словно выключили свет.

– Что ж, – произнес он после паузы. – Наверное, ты ответила на вопрос. – Он с горечью улыбнулся. – Я любил тебя, Бекс. Я любил тебя так, как только мужчина может любить женщину – разумом, сердцем, телом и душой. Мне казалось, что ты тоже меня любила. Тогда я бы сделал для тебя что угодно. Абсолютно все! Вместе мы могли бы разобраться в том, что на самом деле случилось в ту ночь, когда умер Бобби Колдуэлл. Мы бы поженились, и сейчас у нас уже росла бы пара детишек. Но, как говорится, что было, то прошло, верно? Ты оставила прошлое в прошлом. Наверное, и мне пора все забыть и жить дальше. – Он достал телефон. – Если для тебя поездка в участок слишком трудна, что ж, проведем беседу здесь. Ты ведь не против того, что я буду записывать твои слова?

Она потрясенно смотрела на него, пытаясь прийти в себя после его слов о том, что ему тоже пора все забыть и жить дальше. И что это значит? Что за долгие годы у него никого не было?

Она встречалась с другими, несколько раз. Но первые свидания всегда оказывались и последними. Потому что ни один из новых знакомых не мог сравниться с Максом. Ей и в голову не приходило, что много лет он тоже, как и она, существует в подвешенном состоянии. И теперь она жалела, что не может сказать ему, что не проходило дня, чтобы она не думала о нем.

Макс состроил удивленную гримасу.

– Бекс! Я включил диктофон. Ты согласна, чтобы твои ответы записывались?

Она моргнула и кивнула.

– Ты должна произнести это вслух, громко.

– Да, м-м-м… – Она откашлялась. – Да, я согласна с тем, чтобы мои ответы записывались.

– Превосходно! – Он положил телефон на середину стола между ними. – Сначала давай покончим с формальностями. Назови и произнеси по буквам имя и фамилию, потом адрес и место работы.

Она нахмурилась:

– Это правда нужно?

Он кивнул.

Она вздохнула и назвала свой адрес в Ноксвилле. Рассказала о своем антикварном салоне. Потом он стал спрашивать, что она делала в тот день, когда в супермаркет вломились вооруженные налетчики.

Бекс хорошо помнила, как много лет назад ее вот так же допрашивал начальник Макса. Наконец он выключил запись и убрал телефон.

– Что ж, у меня все. На сегодня.

Вздохнув с облегчением, она взяла пустые чашки, отнесла их в раковину и вымыла. Макс так и сидел за столом и смотрел на нее. Боясь, что он снова начнет ее допрашивать, она направилась в гостиную.

– Еще раз спасибо, что спас меня. Думаю, тебя не нужно провожать. А у меня еще много работы.

Она направилась в свою комнату, в которой прожила всю жизнь до отъезда в восемнадцать лет. Достав из стенного шкафа чемодан, Бекс водрузила его на кровать и раскрыла. Потом выдвинула верхний ящик комода и взяла стопку трусиков и бюстгальтеров.

– Ты не задержишься?

От удивления она вздрогнула и прижала руки с бельем к груди. Макс стоял в дверях и выглядел невероятно сексапильным.

– Прости, – сказал он. – Я не хотел тебя напугать.

Бекс положила стопку в чемодан и снова подошла к комоду.

– Я еду домой.

– Когда?

Положив в чемодан стопку футболок и рубашек, она ответила:

– Сегодня. Сейчас. Как только соберу вещи.

– Ты не хочешь выяснить, почему налетчики охотились за тобой?

Она замерла, прижимая к груди стопку джинсов.

– О чем ты? Они грабили магазин. А по-твоему выходит, что налет имел какое-то отношение ко мне!

– По-моему, налет может быть как-то связан с тобой. Налетчики ничего не брали в магазине, не требовали открыть кассу или сейф. Они ходили по проходам и искали, как мне показалось, тебя.

Она продолжала укладывать одежду в чемодан.

– Зачем им меня искать?

Макс пожал плечами.

– Тем больше у меня поводов уехать. – Она пошла к шкафу за туфлями.

Макс бродил по комнате, разглядывая безделушки из ее детства – статуэтки лошадей на комоде, цепочку с крестиком, которую мать подарила ей на шестнадцать лет. Потом он поднял голову, посмотрел на стену над комодом и замер.

Бекс густо покраснела.

– Мама ничего здесь не меняла с тех пор, как я уехала.

Почти на всех фотографиях рядом с ней стоял Макс, потому что они всегда были вместе, начиная со средней школы. Макс участвовал во всех событиях ее жизни: первый танец, экскурсия в Диснейленд, поход в салон компьютерных игр в торговом центре неподалеку от Дестини. А вот и снимок с выпускного, последний, где они вместе. Они стоят рядом, держась за руки, и оба гордо демонстрируют золотые кисточки, полученные за успехи в учебе. Оба счастливые, улыбающиеся.

– Так и знала, что застану вас обоих здесь, в твоей спальне! Как в старые времена, да?

Обернувшись, молодые люди увидели Маршу Ноллс, вечную соперницу Бекс в старших классах.

– Что ты здесь делаешь? – осведомился Макс. – Надо было постучать!

– А я и стучала. Но вы, видимо, были так заняты, что не слышали. – Марша ухмыльнулась. – Твоей подружке известно о том, сколько ты успел перетрахать стажерок из полицейской академии?

Бекс нахмурилась и покосилась на Макса, он шагнул к Марше. Бекс поспешила встать между ними.

– Марша, привет. Сколько лет прошло! Чем я могу тебе помочь?

Марша гневно посмотрела на нее, сжимая кулаки. Но Бекс не разозлилась за оскорбительные замечания о ней и Максе. Ей стало жаль бывшую соперницу. Марша принадлежала к числу тех людей, которые вечно несчастны, но в своих бедах обвиняют других.

– Я услышала про перестрелку, – объяснила незваная гостья. – Вот и решила зайти и узнать, не пострадала ли ты. – Она покосилась на Макса. – Судя по всему, все в порядке, все как раньше.

– Да, действительно, в «Пигли-Вигли» была перестрелка. Но, благодаря Максу, все окончилось благополучно. Он спас жизнь и мне, и всем остальным, кто был в магазине.

– Жаль, что ему никого не удалось спасти много лет назад, – с горечью заметила Марша. – Тогда Бобби, наверное, еще был бы с нами.

– Марша, что тебе на самом деле нужно? – сухо осведомился Макс. – Можешь не пудрить нам мозги насчет того, что ты зашла справиться о самочувствии Бекс.

Марша смерила его презрительным взглядом.

– Хотела узнать, когда Бекс собирается уезжать. – Она махнула в сторону чемодана: – Насколько я понимаю, скоро?

– А тебе какое дело? – спросил Макс.

Едва заметно покраснев, Марша ответила:

– Бекс, мама приготовила запеканку и просила передать тебе… вместе с соболезнованиями по случаю кончины твоей мамы. – Она кашлянула. – Хотя тебе ведь все равно, да? Ты ее ни разу не навестила.

Макс сурово посмотрел на Маршу.

– Не думаю, что тебя это касается, но Бекс часто виделась с матерью, только не здесь. По телефону они говорили каждую неделю. Если тебе больше нечего сказать человеку, который недавно потерял мать, лучше уйди.

Марша побледнела.

– Я вовсе не хотела тебя обидеть. – Она бросила на Бекс умоляющий взгляд. – Мне очень жалко твою маму. Правда. Просто, когда я вижу тебя, всегда вспоминаю Бобби. И я только…

– Вон. Сейчас же! – крикнул Макс и вытеснил Маршу в коридор.

Та развернулась и выбежала из дома. Макс последовал за ней. Вскоре гулко захлопнулась входная дверь.

Если раньше Бекс не была уверена, что хочет уехать, то теперь ей захотелось покинуть Дестини немедленно. Марша – одна из многих, кто обвинял Бекс в смерти Бобби.

– Она ушла, – с порога произнес Макс. – Значит, ты в самом деле уезжаешь сию минуту?

– По-моему, так будет лучше для всех. Заеду к своему адвокату, потом поеду в Пиджин-Фордж на пару недель, чтобы освежить голову, а потом – домой.

Он потянулся было к чемодану, но, услышав ее последние слова, замер.

– В Пиджин-Фордж?

Она кивнула. Пиджин-Фордж, курортный городок у подножия Смоки-Маунтинс, был «их» местом, куда они с Максом много раз ездили в старших классах школы. С друзьями, чтобы мама знала – они не одни. Но Бекс с Максом всегда находили возможность ускользнуть от других и побыть вдвоем. Там они провели счастливейшее время в своей жизни. После того как Бекс уехала из Дестини, у нее вошло в привычку сбегать в Пиджин-Фордж всякий раз, как ей казалось, будто ее жизнь разваливается. Узнав о смерти мамы, она забронировала домик в горах на то время, когда покончит с делами в Дестини. Теперь она боялась, что поездка не исцелит ее душу, а скорее разбередит старые раны.

Не говоря ни слова, Макс взял чемодан и вынес из комнаты. Бекс последовала за ним, по пути прихватив сумку и ключи от машины.

Положив чемодан в багажник, Макс повернулся к Бекс:

– Возможно, по ходу следствия возникнут новые вопросы, и нам придется еще поговорить.

– У мистера Леонарда есть вся моя контактная информация. Он сможет со мной связаться.

– Может, и к лучшему, что ты уезжаешь. С тех пор, как ты вернулась, смерть Бобби Колдуэлла снова стала свежей раной. Многие считают, что ты убила его и вышла сухой из воды. И Марша – всего лишь одна из них.

Бекс замерла у водительской дверцы.

– И ты.

– Нет.

Она посмотрела на него снизу вверх.

– Ты не считаешь, что я убила Бобби?

– Какие бы… чувства я к тебе ни испытывал, никогда не считал, что ты причастна к гибели Бобби.

Она не знала, что ответить.

– Ты сказал Марше, что я виделась с мамой, что звонила ей каждую неделю. Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами:

– Городок у нас маленький. Все сразу становится известно.

– Только если мама сама кому-то об этом рассказывала. И ее близкие друзья не стали бы делиться с тобой такими сведениями. Так что ты мог обо всем узнать только от мамы. Это ведь ты сажал лилии в ее саду, да?

Он промолчал, но она прочла ответ в его глазах.

– Макс, ты в самом деле регулярно навещал маму… Почему?

Он выпрямился.

– Ты выставила меня из своей жизни, но это не значит, что меня выставила твоя мама. Я ведь собирался жениться на тебе, Бекс. С тех самых пор, как мы с тобой стали встречаться. Я так долго считал твою маму будущей тещей, что не мог просто оборвать знакомство после того, как ты наотрез отказалась выходить за меня.

Она судорожно вздохнула.

– Я не отказывала тебе наотрез…

Он взмахнул рукой:

– Зайди к адвокату – и вперед в Пиджин-Фордж. Там тебя, наверное, ждет какой-нибудь парень. Не смею дольше тебя задерживать.

Бекс смерила его испепеляющим взглядом.

– И я не смею отвлекать тебя от стажерок, с которыми ты спишь.

Он сжал зубы и распахнул перед ней дверцу.

Ее глаза наполнились слезами.

– Не можешь дождаться, когда я уеду, да, Макс?

Что-то мелькнуло у него в глазах.

– Я не хотел, чтобы у нас вот так закончилось. Но, наверное, Бекс, все к лучшему.

Она кивнула:

– Рада, что у тебя все в порядке. Я так испугалась, когда услышала, как налетчик говорит: «Вмешался коп, надо его прикончить», поняла, что он имеет в виду тебя. Как я испугалась! Пыталась найти тебя и предупредить, но застряла за вешалкой с футболками.

– Ты искала меня, чтобы предупредить? Ты что, с ума сошла?

Она смутилась.

– Видимо, да. Береги себя, Макс. Я серьезно. Хочу, чтобы ты был счастлив, жив и здоров. Как бы плохо ты обо мне ни думал, кое-что не изменилось. Я всегда желала тебе только самого лучшего. И поэтому приняла все решения, которые приняла.

Он нахмурился.

– Бекс, ты хочешь сказать, что…

Она покачала головой, поняв, что наговорила слишком много. Шагнула к машине, собираясь сесть за руль. Вдруг что-то грохнуло, и лобовое стекло разлетелось вдребезги.

Макс толкнул ее на землю.