Электронная библиотека » Линда Ли » » онлайн чтение - страница 3

Текст книги "Зигзаги судьбы"


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 13:43


Автор книги: Линда Ли


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Но Уолтера рядом не было. Джек удивил ее другим – он протянул руку и осторожно снял с переносицы Грейс темные очки. В этот момент легкий ветерок растрепал ее волосы, закинув прядь на лоб. Джек сложил очки, а затем нежным движением убрал локон со лба Грейс.

Сейчас, стоя совсем близко, он казался еще выше. И несмотря на холод, Грейс чувствовала его тепло. В голове у нее все перепуталось, поэтому пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить, о чем она говорила.

– Там же, в церкви, я решила, – торопливо продолжила Грейс, – что, пока слова клятвы не произнесены, я свободна. И убежала. Вот так, все просто.

– Мне очень жаль.

– Не стоит сожалеть. Жизнь продолжается.

Джек оглядел Грейс с головы до ног, затем отдельно губы, груди, словно припоминая. От этого взгляда ее бросило в такой жар, что казалось, того и гляди расплавятся кости. Но суровое лицо Джека смягчилось.

– Вы в порядке, Грейс? – тихо спросил он. Низкий грудной голос сделал этот банальный вопрос каким-то интимным и сексуальным, от чего у Грейс возникло желание упасть ему на грудь и раствориться в исходившем от него тепле. Но если она кое-как смогла простить себе одну безумную ночь, то уж две не простила бы вовеки. Резко повернувшись, Грейс направилась к Бродвею. Джек догнал ее и зашагал рядом. Улыбнувшись, продемонстрировал сверкающие белые зубы.

– Ладно, если не хотите говорить о той ночи, тогда расскажите мне что-нибудь о себе. Вы родились в Нью-Йорке? Где работаете? Или расскажите о своей семье. У вас наверняка есть семья.

Однако Грейс не так легко растаяла от обворожительной улыбки Джека, как Тимми и Марвин. Она плотно сжала губы, раздумывая о том, как сестра и мать настаивали на продолжении брачной церемонии, хотя сама Роберта Колдуэлл Коулбрук подошла сзади к ней как раз в тот момент, когда Уолтер натягивал брюки, а подруга Сюзанны улепетывала.

– У меня нет семьи.

– Ну что вы, у каждого есть семья.

– Я сирота.

– И явно обеспеченная сирота, если можете позволить себе жить в этом районе, – улыбка Джека стала еще шире, – пусть даже ваша квартира гораздо дешевле моей.

«Он что, играет со мной?» – подумала Грейс.

– Это не моя квартира, я снимаю, – солгала она.

– В этом доме не сдают жилье. Наверное, у вас очень хорошие отношения с домовладельцем.

– Совершенно верно. Очень хорошие. Я у него на содержании.

– Тогда непонятно, чего ради ему вас содержать. Возможно, я очень мало знаю о вас, но в ту ночь мне все же кое-что стало известно. У вас очень давно не было мужчины.

Эти слова ударили Грейс, словно током, самообладание, которое она изо всех сил старалась сохранять, улетучилось. Она резко остановилась и повернулась к Джеку.

– Так что вам нужно от меня? Извинений? Ладно, вы их получите. Простите за то, что переспала с вами! Простите, что назвалась чужим именем! Простите, что мы с вами снова встретились! Вы этого хотели?

Некоторое время Джек молчал, внимательно глядя на Грейс. На какое-то мгновение Грейс показалось, что вот сейчас он протянет руку и проведет пальцами по ее подбородку, как он сделал это в ту роковую ночь. При мысли об этом у нее участился пульс и зазвенело в ушах. Сколько будет жить, она никогда не забудет прикосновения его сильных ладоней к ее груди, его язык, ласкавший ее язык, их переплетенные ноги и то потрясающее ощущение, когда он мощным движением вошел в нее.

Губы Грейс разомкнулись, взгляд потупился. При дыхании у обоих вылетали изо рта клубочки пара... неудивительно, учитывая холод. Грей снова захотелось ощутить, как он прикасается к ней, почувствовать его тепло.

Но только она решилась прикоснуться к нему, как он заговорил:

– Я только хотел знать, почему это случилось.

Слова Джека озадачили Грейс. Внезапно она поняла, что не может больше прикрываться шуточками и отговорками. Ее охватило такое смущение, что стало трудно дышать. Как она могла позволить себе попасть в такую ситуацию? Сбежала с собственной свадьбы, вся семья в панике, а она кинулась в объятия к незнакомому мужчине.

– Потому что я вела себя, как идиотка, – ответила Грейс, подводя итог своим размышлениям.

После этих слов ей следовало бы повернуться и уйти, но выражение лица Джека остановило ее. Казалось, ему действительно был важен ответ на его вопрос, он так же был ошеломлен случившимся, как и она. И Грейс почувствовала настоятельное желание все объяснить.

Она глубоко вздохнула, обдумывая то, что собиралась сказать. Хватит скрывать правду.

– Это случилось потому, что мне было горестно и одиноко, а вы в этот момент вышли на улицу, такой красивый и полный энергии. – Грейс показалось, что это не те слова. Во всяком случае, они не объясняли, что она в действительности почувствовала, когда увидела Джека. – Я понимаю, это звучит глупо, но когда вы вышли, у меня появилось ощущение, что я знаю вас всю жизнь и только ждала этого момента. Больше всего мне хотелось, чтобы вы обняли меня. – Грейс снова вздохнула и посмотрела на Джека. – Вы поняли меня?

Поначалу Джек не вымолвил ни слова, какое-то время единственными звуками вокруг них был только шум, доносившийся с Бродвея. Наконец он кивнул:

– Понял.

Должно быть, боги сжалились над Грейс, потому что в эту секунду возле них притормозило такси. Она моментально распахнула дверцу машины, но не успела забраться внутрь, как Джек окликнул:

– Грейс!

То, что он назвал ее по имени, показалось ей даже чем-то более интимным, чем прикосновение его ладоней к ее коже. Грейс замерла, потом обернулась, не зная, что сказать, и не уверенная, хочет ли что-то вообще говорить.

– Да?

– Ваши очки.

Ей понадобилась целая секунда, чтобы сообразить, о чем он говорит.

– Ох, да, спасибо. – Она взяла у Джека очки, их пальцы соприкоснулись. Прежде чем убрать руку, Грейс внимательно посмотрела на ладонь Джека. – Как бы там ни было, никогда в жизни я не делала ничего подобного. Поверьте, это правда.

С этими словами Грейс юркнула в такси, и машина рванула с места. В конце квартала Грейс обернулась. Джек стоял там, где они расстались, и смотрел ей вслед. Это заставило ее пожалеть, как она еще никогда не жалела в жизни, что в ту ночь она вела себя так глупо.

Глава 5

Грейс откинулась на спинку сиденья такси, влившегося в поток машин. Попыталась прийти в себя. Однако мысли о Джеке Беренджере отнюдь не способствовали спокойствию. Да еще возникла какая-то дурацкая гордость, когда она подумала, что Джек все-таки узнал ее. Хотя она ничем не напоминала какую-нибудь фотомодель, с которыми наверняка привык общаться такой мужчина, как Джек, он все же смотрел на нее с интересом, и даже огоньки сверкали в его глазах. А Уолтер обозвал ее холодной рыбиной.

Подняв голову, Грейс посмотрела в окно такси на здания из бетона и металла, устремлявшиеся в небеса. А такси еле-еле ползло в потоке транспорта, поэтому прошло довольно много времени, прежде чем Грейс все же добралась до центрального офиса корпорации «Кендрик тойз».

Вспомнив о работе, Грейс поморщилась. Она любила свою работу – старший сотрудник отдела развития одной из крупнейших корпораций в стране по производству игрушек. А вот мать терпеть не могла ее работу. Роберта Колдуэлл Коулбрук считала, что если уж дочери приходится работать, то почему бы не заняться чем-нибудь более серьезным?

Грейс нравилось придумывать, создавать что-то новое. Она буквально трепетала в те восхитительные моменты, когда возникала идея, причем вполне осуществимая. Грейс пыталась объяснить это матери, но безуспешно. Однако она никому не говорила, да и самой себе редко позволяла думать о том, что больше всего в своей работе она любит те минуты или часы, которые проводит в детской лаборатории, сидя позади двустороннего зеркала и наблюдая за тем, как малыши с широко раскрытыми глазами знакомятся с новыми игрушками.

В эти благословенные минуты Грейс просто сидела и наслаждалась детским любопытством и изумлением, словно заглядывала сквозь зеркало в мир чистой и простой радости.

Грейс часто задумывалась: а была ли она вообще такой же маленькой, как эти дети? И еще ее изумляла собственная способность придумывать игрушки, учитывая тот факт, что она выросла, приготавливая то коктейли для отца, то компрессы для матери. Грейс помнила, как однажды попросила купить ей духовую печь для выпечки. На что мать ответила: «Господи, Грейс, не уподобляйся всем остальным».

Роберта Колдуэлл Коулбрук всегда считала себя важнее самой жизни. Она тщательно выстраивала свой мир изобилия, напоминая при этом скорее эксцентричную красавицу южанку, чем покровительницу искусства с Пятой авеню, действительно разбирающуюся в нем. Разумеется, Коулбруки не испытывали недостатка в средствах, но это были деньги, собранные за долгие годы работы и разумных вложений. Многие считали, что денег у них гораздо больше, чем было на самом деле.

Отцу было наплевать на то, что думают люди, а вот Сюзанна в этом плане пошла в мать, любила пустить пыль в глаза и не делала ничего, чтобы разубедить своих друзей, имена которых не сходили со страниц светской хроники, в их богатстве.

Грейс выросла в холодной, как пещера, квартире на Пятой авеню. В годы детства и юности она приглашала домой друзей. Девочка боялась, что нудные вечерние чтения в одиночестве покажутся ее одноклассникам более привлекательными, чем драматические сцены, которые устраивала ее мать. Читая книги, Грейс уяснила для себя, кем хотела бы стать. Отдельные черты характера, обнаруженные на страницах разных книг, слились воедино, и получилась та женщина, какой она стала, – совсем не похожая на мать.

Подъезжая к высокому офисному зданию, Грейс посмотрела на часы, отметив про себя, что если поторопится, то сможет успеть на так называемый еженедельный мозговой штурм. Эти совещания были важны для нее. За четыре года работы в «Кендрик тойз» в жизнь воплотилось больше идей Грейс, чем любого другого сотрудника, включая основателя фирмы, самого Сесила Кендрика. Во всяком случае, так было три месяца назад, когда на работу в фирму пришел Джей Гастингс Родман.

Джей, как все его называли, имел степень бакалавра искусств Принстонского университета, он стал любимчиком Сесила Кендрика и вознамерился заполучить место Грейс. Хотя за время пребывания в компании ему пока не удалось выдвинуть ни одной новой идеи. Однако, если быть честной, с момента поступления на работу Джея и Грейс не удалось ничего придумать.

Она всегда любила и умела работать. И ей очень не хотелось признавать тот факт, что последние три месяца присутствия в фирме Джея буквально выбили ее из колеи. Постоянное осознание того, что этот самовлюбленный тип только и ждет ошибки с ее стороны, чтобы занять ее место, сделало свое черное дело. Грейс начала совершать поступки, которые раньше не могла себе позволить, особенно в отношении своего работодателя, Сесила Кендрика. У него был тяжелый, непредсказуемый характер – случалось, что босс увольнял кого-нибудь из сотрудников за пять минут.

Грей знала в «Кендрик тойз» всех, от почтовых клерков до самого Сесила Кендрика. Причем знала даже по имени. Вот почему, когда она вышла из лифта на одиннадцатом этаже, ее тут же окружили люди, предлагавшие свою поддержку, отпускавшие нелестные замечания в адрес Уолтера и заверявшие, что она обязательно найдет кого-то более приличного и достойного. Грейс смутилась, однако ее тронуло внимание коллег.

Когда она вошла в зал заседаний, вся творческая команда уже собралась вокруг овального стола из красного дерева. Окна зала выходили на Бродвей и Двадцать четвертую улицу. Грейс вздрогнула, заметив, что на ее обычном месте сидит Джей. Вроде бы пустяк, но он имел большое значение. Официально ни у кого не было персональных кресел, однако всегда каждый садился на одно и то же место. Как старший сотрудник команды, Грейс всегда сидела в торце стола, а напротив, во главе стола, располагался Сесил Кендрик.

Грейс вскинула брови, но Джей даже не пошевелился. Он восседал, словно король в окружении свиты, в дорогом костюме в полоску, в синей рубашке с белым воротником, которую Грейс терпеть не могла, а дополняли его наряд галстук-бабочка и подтяжки. Джей молча, с вызовом смотрел на Грейс сквозь стекла очков в черепаховой оправе.

– Грейс! – восторженно приветствовала коллегу вся команда.

Сесил Кендрик поднял взгляд от бумаг, которые просматривал.

– Смотрите, кто пришел! Девушка, сбежавшая с собственной свадьбы. Кто бы мог подумать, что наша маленькая благоразумная Грейс способна на такое?

Все в зале заседаний почувствовали себя неловко и поспешно углубились в чтение лежавших перед ними бумаг.

Если бы Грейс не была так удивлена словами Сесила, она непременно покраснела бы. Растерявшись, она направилась к свободному креслу. Но не успела она сесть, как раздался голос Марка Бичера, самого близкого друга Грейс.

– Послушай, Джей, ты занял место Грейс, – с нажимом заметил он.

Глава фирмы взглянул на Джея, но ничего не сказал, только откинулся на спинку кресла, словно хотел понаблюдать, кто же выйдет победителем из этой маленькой стычки.

Основатель компании когда-то окончил курсы выживания в условиях военных действий и, похоже, считал, что способы выживания в экстремальных условиях применимы ко всем сферам жизни. Грейс считала этот коллектив творческих людей командой. А Сесил натравливал своих работников одного на другого при каждом удобном случае.

– Ничего страшного, – буркнула Грейс.

– Ох, Боже мой, прошу прощения. – Джей поднялся с кресла и стал собирать свои вещи. – У меня и в мыслях не было наступать кому-то на пальцы, особенно тебе после всего того, что с тобой случилось.

Грейс показалось, что все в зале услышали, как она скрипнула зубами.

– Спасибо, Джей, в этом действительно нет необходимости. – Грейс поставила на стол коробку с пирожными, но никто из сидевших за столом даже не попытался потянуться к ней.

– Хватит чепухи! – крикнул Сесил, внезапно потерявший терпение. – Садитесь, черт побери. Нам многое сегодня надо обсудить, и главным образом то, что мы не начали год с чего-то грандиозного. Эй, люди, где ваши идеи? Я хочу, чтобы этот год стал самым лучшим для «Кендрик тойз», а это означает, что нам нужны чертовски хорошие игрушки. Грейс, раз уж ты здесь, то тебе и начинать.

Как обычно, Сесил взвалил все на Грейс, а сам приготовился слушать. Хотя сегодня – Грейс была уверена в этом – Сесил сделал это с долей неохоты.

– Да, спасибо, – выдавила Грей, не готовая сегодня вести совещание. А ведь раньше она отлично чувствовала себя в этой роли. Но похоже, ее уверенность улетучилась настолько, что даже было страшно вообще выдвигать какие-то идеи.

Грейс знала, что новые идеи существуют в ее голове, но в какой-то момент перестала доверять собственным оценкам. Любая мысль казалась ей идиотской. Грейс обдумывала каждую концепцию так долго и с таким усердием, что в конце концов все так тщательно обдуманное казалось просто глупостью.

Правда состояла в том, что, сидя здесь, с потными ладонями и учащенно бьющимся сердцем, она не могла отрицать своей беспомощности. И этот факт пугал ее.

Но Грейс не собиралась так легко сдаваться. Расправив плечи, она спросила:

– Кто хочет предложить первую идею?

Все заерзали в креслах, пока Марк, пожав плечами, не начал. Он изложил концепцию улыбающейся куклы в пушистом пальто, которую с помощью нескольких манипуляций можно было превратить в лохматую собаку.

– Предварительно я назвал куклу доктор Тикл и мистер Файд.

Присутствующие с удивлением уставились на Бичера.

Кендрик наклонился вперед.

– Я понял бы игру слов о докторе Джекиле и мистере Хайде. Но что, черт побери, означает мистер Файд?

– Конечно, над этим надо поработать, я просто не придумал, как назвать собаку. Искал что-то, рифмующееся с Хайдом, но, кроме Файда, ничего не пришло в голову.

Джей громко рассмеялся, и лицо Марка омрачила тень смущения. Грейс никогда не могла молчать, когда оскорбляли других, и сегодняшнее совещание не являлось исключением. Джей Родман не предложил ни одной собственной идеи, но у него хватало наглости смеяться над другими.

– Я так понимаю, Джей, что у тебя идея лучше, – выпалила Грейс.

На мгновение глаза Родмана расширились, под внимательным взглядом Кендрика он заволновался. Но тут же сумел взять себя в руки и снова превратился в хладнокровного, надменного типа, каким его и знали.

– Мистер Морковная Голова.

Это озадачило присутствующих.

А Джей продолжил говорить о морковке с ушами, глазами и губами.

– Мистер Картофельная Голова очень популярен. Настало время, чтобы у него появился конкурент, – многозначительным тоном заявил Джей.

Сесил Кендрик в задумчивости сложил пальцы домиком. Вся команда уставилась на босса, пытаясь определить его реакцию. Джей с вызовом посмотрел на Грейс, но она проигнорировала этот взгляд и продолжила:

– Ну, что у нас есть еще?

Несколько секунд стояла гробовая тишина, затем Марк прокашлялся и начал:

– Мы могли бы...

– По-моему, мы еще не закончили обсуждения мистера Морковная Голова, – оборвал его Джей.

Все члены команды откинулись на спинки кресел, будто желая уйти с линии прямого огня. Только Грейс и Джей подались вперед. А Сесил, похоже, наслаждался.

– Твое предложение чистый плагиат, – твердо сказала Грейс. – Такая игрушка уже существует, не говоря о том, что ее товарный знак принадлежит не нам. Я не адвокат, но предполагаю, что изготовитель мистера Картофельная Голова подаст на нас в суд, прежде чем мы успеем пошевелиться. И кроме того, «Кендрик тойз» производит много игрушек, но не копирует чужие, у нас достаточно своих изобретений.

У Джея побагровело лицо, затем краснота спустилась под белоснежный воротник рубашки. Но не успел он что-то возразить, как Грейс продолжила:

– Что ж, насколько я понимаю, мы... – И тут она осеклась. Все мысли улетучились, внезапно она почувствовала, что не может дышать. Десять пар глаз смотрели на нее в ожидании, но ей нечего было предложить.

– Грейс? – подбодрил ее Марк.

– Ладно, – снова заговорил Джей, и голос его звучал на удивление спокойно, – не нравится эта идея, а как насчет другой? Я назвал ее «розовый "кадиллак"».

Грейс напряглась всем телом, команда навострила уши.

– Розовый «кадиллак»? – Сесил вскинул голову, ясно давая понять, что идея его заинтересовала. – Какова концепция?

Джей принялся пояснять:

– «Кадиллак» из розовой пластмассы, модель тысяча девятьсот пятьдесят девятого года, с откидывающимся верхом, белые крылья. Мы сделаем два размера. Один для кукол Барби, а другой достаточно большой, чтобы ребенок действительно мог ездить на нем.

Идея была потрясающая, изумительная, и по выражению лица Сесила Грейс поняла, что компания бросит все силы на производство этой игрушки, которую захочет иметь каждая девочка в возрасте от четырех до восьми лет.

Отличная идея... и эта идея была ее.

Грейс просто остолбенела, не в силах вымолвить ни слова, а команда начала потихоньку высказывать свое одобрение.

Кендрик улыбнулся и кивнул:

– Отличная работа, Джей. Великолепно.

– Простите, Сесил. – В голове стучало так, что Грейс казалось, та вот-вот лопнет. – Но это моя идея.

В зале повисла тишина, а улыбка исчезла с лица Сесила. Он долго разглядывал Грейс, затем вскинул густые брови.

– Вы обвиняете Джея в воровстве, мисс Коулбрук?

Слово «мисс» Кендрик употреблял только тогда, когда сильно злился.

– В воровстве? Насколько мне известно, сэр, я составила письменное предложение относительно розового «кадиллака» на прошлой неделе. – Грейс бросила взгляд на Джея. – Во вторник я обнаружила мистера Родмана сидящим в моем кабинете, а на следующий день не смогла найти свое предложение. Но в то время я была занята предсвадебными хлопотами и решила, что просто засунула бумагу куда-то. Теперь мне совершенно ясно, что это Джей украл его.

Джей вскочил с кресла.

– Возмутительно!

– И у вас есть доказательства? – угрожающим тоном спросил Сесил.

В зале воцарилась тишина, все присутствующие уставились на нее, но в этот раз даже верный друг Марк не пришел на помощь. Грейс почувствовала резь в животе. Все ее записи были сделаны от руки, и они исчезли.

По истечении нескольких мучительных минут глава фирмы, не дождавшись ответа, добавил:

– Грейс, а может, в последнее время твой творческий запас иссяк, и ты от отчаяния пытаешься выдать идею розового «кадиллака» за свою?

Казалось, все в зале перестали дышать в ожидании ответа Грейс. Но она не знала, как их убедить. Доказательств у нее не было. И Грейс совсем растерялась. Она не смогла найти нужных слов, поэтому поднялась с кресла и пробормотала, что ей нужно выйти. Не успела дверь зала заседаний закрыться, как Сесил крикнул ей вслед:

– Ума не приложу, что это с ней случилось!

– Да просто правда выплыла наружу, – угодливо поддержал патрона Джей. – Вот она и несет какую-то чушь.

Грейс шагала по коридору, ничего не видя перед собой. И этот негодяй еще посмел обвинять ее! Своей ложью он разрушил то, что она создавала годами. Войдя в свой кабинет, Грей села за стол и уронила голову на руки. Господи, да что же такое происходит? Почему вся ее жизнь буквально разваливается? Что она делает неправильно?

Но Грейс не успела найти ответы на свои вопросы, помешал стук в дверь кабинета.

– Я занята.

Дверь тем не менее распахнулась. Сесил Кендрик вошел в кабинет. Грейс редко видела его таким серьезным.

– Послушай, Грейс, мы с тобой оба понимаем, что это не сработало, – начал он без всякой прелюдии.

Слова эти буквально хлестнули Грейс, словно плетка. Потрясенная, она уставилась на Кендрика.

– Розовый «кадиллак» действительно моя идея. Вы ведь знаете меня четыре года. Как вы могли поверить, что я лгу?

– Дело не в этом, Грейс. Просто ты действительно исчерпала себя.

– Но это не так...

– Нет, Грейс, именно так. Черт побери, последние несколько месяцев ты постоянно торчала в детской лаборатории, наблюдая непонятно за чем, вместо того чтобы сидеть в своем кабинете и работать над новыми идеями!

– Возможно, на несколько недель я действительно отвлеклась от работы. Приготовления к свадьбе и все такое прочее. Но этой проблемы уже не существует, – поспешно добавила Грейс.

– Извини, Грейс, но меня это не устраивает. Ты уволена. – Глава фирмы кивнул, прощаясь, сунул руки в карманы, повернулся и направился к двери.

«Вот так просто, – подумала Грейс. – И это не кошмарный сон, это происходит на самом деле». К шоку, испытанному Грейс, примешался страх. Мысли лихорадочно крутились в ее голове, она соображала, что же сказать, как убедить Сесила не увольнять ее. Но тут Грейс вдруг поняла, что не намерена умолять босса, и сразу успокоилась. Нет, она не покажет ему, как ей больно.

Закинув ногу на ногу, она принялась постукивать карандашом по столу. Будь у нее сейчас сигарета, Грейс закурила бы и стала пускать дым кольцами.

– Я могу подать на вас в суд. У вас нет причин для моего увольнения, – заявила Грейс.

– У меня есть причина, Грейс. За три месяца ты не предложила ни одной идеи, и только что бездоказательно обвинила одного из ведущих сотрудников компании во лжи и в воровстве. Причина для увольнения вполне веская. – Сесил подошел к двери, но остановился. – Надеюсь, тебе хватит часа, чтобы убрать свой стол и покинуть кабинет.

Кендрик распахнул дверь, и сердце Грейс екнуло, когда она увидела ожидавшего в коридоре охранника.

– Мистер Макдугал выведет тебя из здания, когда ты соберешь свои вещи.

И вновь Грейс охватило уже такое знакомое чувство – смесь страха, боли, растерянности. Но она не собиралась сдаваться. Нет, она не будет ни злиться, ни плакать.

С гордым, даже высокомерным видом Грейс сложила свои вещи в картонную коробку. Улыбка не сходила с ее лица, она улыбалась всем, кто забегал в ее кабинет, поскольку новость об увольнении мгновенно распространилась среди работников компании. И никому из них Грейс не показала, как ей плохо.

С пересохшим ртом и сдавленным горлом, Грейс отпустила несколько колких замечаний в адрес угрюмого вида охранника, нашла слова ободрения для преданного друга Марка – тот просто остолбенел. Шагая по коридору, Грейс разбрасывала шутки направо и налево.

Наконец Грейс очутилась за плотно закрывшимися за ней дверями офисного здания. Некоторое время она стояла на тротуаре, не обращая внимания на пронизывающий холодный ветер, а затем медленно побрела вперед.

Грейс не помнила точно, как добралась домой, но к тому времени, когда она свернула на Западную Шестьдесят девятую и подошла к подъезду, тени уже стали совсем длинными. И тут она обнаружила, что в своем стремлении покинуть офис с гордым видом забыла там свою сумочку.

Держа перед собой картонную коробку, Грейс уставилась на запертую входную дверь. Только сейчас до нее дошло, что у нее нет ключа. Стараясь отогнать нараставшую панику, Грейс нажала кнопку домофона с номером квартиры миссис Неймарк.

– Только бы она была дома, – прошептала Грейс, прижимаясь лбом к стене.

Однако никто не ответил. Продолжая давить на кнопку, Грейс почувствовала, как из глаз хлынули слезы. В этот момент дверь распахнулась, едва не сбив ее с ног. Грейс вскрикнула, но тут же непроизвольно съежилась, увидев перед собой соседа.

Удивление Джека сменилась озабоченностью, когда он взглянул Грейс в глаза. Не дожидаясь, что скажет Беренджер, Грейс пробормотала какие-то слова благодарности, проскочила под рукой Джека и устремилась к лестнице, моля Бога, чтобы тот не последовал за ней. Ее и так достаточно унизили на работе, не хватало еще терпеть унижение в присутствии этого мужчины.

И все же Грейс успела заметить, что входная дверь осталась открытой. Ее сердце учащенно забилось при мысли, что Джек, наверное, стоит на крыльце и рассуждает, как быть. Но через несколько секунд дверь все же закрылась, а шагов Джека не было слышно. Значит, не вернулся. Слава Богу.

Тяжело дыша, Грейс нащупала запасной ключ от квартиры, который на всякий случай хранила в футляре для зонтика, висевшем на стене рядом с дверью. Очутившись наконец у себя дома, выпустила из рук коробку, содержимое которой рассыпалось по полу.

Но она не стала ничего поднимать, а прошла в комнату. Ей показалось, что в квартире холодно. Грейс включила обогреватель и принялась расхаживать по комнате.

Зазвонил телефон, но Грейс не стала брать трубку. Отправилась на кухню, включила свет, подошла к холодильнику, распахнула дверцу и надолго замерла, но так и не смогла выбрать, что бы ей хотелось съесть. Грейс открыла морозильную камеру, вытащила шоколадное мороженое и принялась есть его прямо из стаканчика. Однако и это не помогло. Тогда Грейс отставила мороженое, швырнула ложечку в раковину и подошла к окну. Вид из окна тоже не отвлек ее. Грейс вышла из кухни в прихожую и замерла в изумлении.

На пороге входной двери стоял Джек. Вид у него был какой-то растерянный, словно он не был уверен, сюда ли хотел прийти.

– Черт побери, вы всегда возникаете ниоткуда, – заявила Грейс, ненавидя себя за то, что теряется в его присутствии.

Одной рукой Джек откинул со лба волосы, а другой протянул Грейс пластмассовую табличку с ее именем, треснувшую от падения на пол.

– Думаю, что это ваша вещь, – сказал Джек. – Нашел в холле.

Грейс не спешила взять табличку, она уставилась на Джека. На нем была та же куртка, что и в ту ночь, мускулистые бедра обтянуты джинсами.

Джек повернул табличку и прочитал:

– Награждается лучший сотрудник, Грейс Коулбрук. – Он поднял взгляд.

– Вот видите, это мое настоящее имя, – прошептала Грейс, чувствуя подступающий к горлу комок.

– Насколько я понимаю, у вас сегодня что-то случилось. – Джек оглядел разбросанные по полу офисные принадлежности.

Грейс закрыла глаза, сжала губы, глубоко вздохнула, задержала дыхание, а затем резко выдохнула.

– Ничего. – Она подошла к небольшому письменному столу, стоявшему у дальней стены, порылась в ящиках и обнаружила пачку сигарет, оставшуюся после какой-то вечеринки. – Хотите сигарету?

Джек положил табличку на столик в прихожей, прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди.

– Спасибо, я не курю. Да и вы, по-моему, не похожи на курильщицу.

– Раньше не курила, а теперь курю. И вообще, сейчас я делаю многое из того, чего никогда не делала раньше. – Как бы демонстрируя себя, Грейс развела руки, в одной из которых держала сигарету, в другой зажигалку. – Совсем недавно у меня не состоялась свадьба, сегодня я лишилась работы, вот и решила начать курить.

– Вы серьезно?

– Да, серьезно, – ответила Грейс, постукивая сигаретой по крышке стола, как это делала ее мать. – Я сейчас серьезна, как никогда. Настолько серьезна, что задумалась над своей жизнью, – голос Грейс дрогнул, а сигарета сломалась в ее пальцах, – и поняла, что жить мне следует по-другому.

Тут слезы, которые она так долго сдерживала, хлынули из глаз.

– Почему так случилось? Мой жених изменил мне в день свадьбы. Меня уволили с работы, потому что один негодяй украл мою идею. Мне почти тридцать, а я никогда не видела изгороди из белого штакетника!

Грейс закрыла лицо ладонями, чувствуя, что ее мир рухнул. Рыдания сотрясали ее тело. И тут она ощутила тепло обнявших ее рук и прильнула к Джеку, прильнула смело и решительно, будто бросилась в темную пропасть, понятия не имея, к чему это может привести.

– Господи, вы сводите меня с ума, – пробормотал Джек. – Я же ничего не знаю о вас, а то немногое, что все-таки знаю, подсказывает, что мне надо было бы держаться подальше от вас. Но я не могу, поэтому я здесь.

– Если хотите помочь мне, надо делать это иначе, – прошептала Грейс.

Застонав, Джек вцепился губами в мочку ее уха, затем отступил назад к стене и увлек женщину за собой. И когда его губы нашли губы Грейс, она уже ни о чем не думала. Ей только хотелось, чтобы крепкое тело Джека, прижимавшееся к ее телу, помогло унять ее душевную боль.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации