Текст книги "Свадебный наряд"

Глава 4

– Рейчел? Это Кевин Грант.

У него был сиплый, ничего не выражающий голос. Поставив пакет с продуктами на стол, Рейчел включила автоответчик погромче.

– Теперь я тебя не застал. Мы словно в телефонные салочки играем. Ненавижу я это дело.

– Я тоже, – пробормотала Рейчел, пытаясь вспомнить, такой ли голос был у него на свадьбе.

– У меня аллергия, – сообщил Кевин, словно прочитав ее мысли. – Я в Кливленде, – продолжал он. – Когда вернусь, давай сходим куда-нибудь поужинать. Позвони мне в гостиницу.

– Помедленней, – пробормотала Рейчел, нашаривая ручку, пока он тараторил свой номер.

– Пока.

– Да, не очень-то разговорчивый, – вздохнула Рейчел, прикрепляя записку к доске над столом, рядом с перечнем строительных площадок, который утром принесла Аманда.

Рейчел невольно улыбнулась. Аманда включила в список все стройки, какие были в радиусе десяти миль, причем распределила их в порядке удаленности, и для удобства Рейчел проставила оценки. Так, многоквартирный дом на бульваре Галф удостоился четверки, а строительство на Пятой улице – единицы и предупреждения о возможном столкновении с пьяными.

Внизу Аманда нацарапала: «Надо верить в мечту! На твоей машине поедем или на моей?»

– Ни на чьей, – буркнула Рейчел и стала набирать номер Кевина.

Отличный танцор, обходительный в обращении и, что самое главное, местный – Кевин был просто идеалом. Но почему-то она почувствовала облегчение, когда на другом конце включился автоответчик.

– Это снова я, – начала Рейчел. – Жаль, что пропустила твой звонок. Я с удовольствием поужинаю с тобой. Пока.

– Надо верить в мечту, – прошептала она, снова прикрепляя листок с номером к доске.

Но глаза ее были прикованы к окну у раскройного стола. Из него открывался вид на соседний дом, на садик, который забыли полить, и, конечно же, был прекрасно виден Марк, восседающий на крыльце пляжного домика.

Рейчел подошла поближе. В последние три дня она часто видела его по утрам. Иногда он прогуливался по пляжу, иногда бегал, но чаще всего просто сидел у края воды, словно ожидая чего-то или кого-то.

Но когда он сидел на крыльце, перед ним всегда был поднос с кувшином холодного питья и бокалами. Нескончаемый поток людей стекался к его крыльцу пестрой рекой: охотники за ракушками останавливались поболтать, приглашенные гости появлялись с бутылками вина в руках, казалось, все красочные бикини побережья уже успели сюда зайти.

Рейчел попыталась представить на месте Марка семью из Шавинигана, но ее взгляд внезапно натолкнулся на рыжеволосую красавицу в сиреневом бикини. Ее саронг небрежно висел на ручке кресла. Она смеялась, болтала и время от времени трогала Марка за руку, продлевая прикосновение чуть дольше, чем было необходимо.

– Куда как откровенно, – пробормотала Рейчел, но где-то в глубине души она знала, что рыжая делала лишь то, на что способна Аманда, да и вообще любая женщина на земле, желающая получать удовольствие от общения с мужчиной, не считая его своим принцем.

Самая красивая летняя фантазия могла бы с легкостью осуществиться, стоило Рейчел сделать всего один шаг. Но она трусила.

Марк поднялся и, снова наполнив бокалы, исчез за дверью с пустым кувшином. Подождав секунду, рыжая шмыгнула за ним. Вспыхнув, словно она увидела что-то непристойное, Рейчел быстро отвернулась от окна.

А она бы смогла? Вот так просто взять и подойти, улыбнуться и извиниться за свои дурацкие вопросы? Сказать, что она согласна поужинать с ним или что он там предложит еще? Захочет ли он этого теперь, когда рыжая уже заявила на него свои права?

Сделав над собой усилие, Рейчел обернулась. Невольная улыбка тронула ее губы – на крыльце появилась рыжая, с полным кувшином и хмурым лицом.

Как знать, а вдруг они с Марком все же договорятся выпить кофе, а после вернутся к нему и, налюбовавшись луной, проведут вместе остаток ночи?

Рейчел с досадой покачала головой. Кого она пытается обмануть? Взяв пакет с продуктами, Рейчел пошла на кухню. Может, Кевин скоро позвонит?

– Ты идешь на улицу? – поинтересовался Броуди, просунув голову в дверь гостиной.

– Хочу досмотреть этот репортаж.

Броуди вошел в комнату и присел на подлокотник дивана.

– Чак?

– Нет. – Марк нажал на перемотку, и картинки побежали назад. – Обычные новости.

– Как у тебя дела с его бывшей?

– Она даже и разговаривать со мной не хочет. Если дело так и дальше пойдет, не представляю, что я скажу Чаку.

– Скажешь, чтобы он тащил свою задницу сюда.

Вставая, Марк взял ручку и блокнот.

– Если бы это было так легко.

– Он все равно не приехал бы, – парировал Броуди, идя за Марком на кухню. – Вы абсолютно одинаковые. Вы не можете находиться вне центра событий. И если бы не дырка в плече, ты бы вряд ли здесь появился.

– Я здесь из-за свадьбы…

– Расскажи это кому-нибудь другому. Тебе повезло, что ты вообще остался жив. Но ведь если позвонят из агентства, ты полетишь не задумываясь. Я всегда уважал твою преданность работе, но ты иногда теряешь чувство меры и не можешь понять, что действительно имеет значение в этой жизни. – Броуди набрал в легкие воздуха. – Вот почему вместо того, чтобы быть рядом со своей дочерью в один из самых важных дней в ее жизни, Чак укатил черт знает куда и даже не ощущает своей вины перед ней.

Подойдя к холодильнику, Броуди открыл его.

– Ты можешь ставить сюда и побольше пива.

Они вели подобные разговоры со дня приезда Марка, снова и снова обсуждая причины его теперешнего положения и никогда не приходя к общему мнению. Но сейчас, сам не зная почему, Марк решил не спорить.

– Бери, не стесняйся. – Он бросил блокнот с ручкой на стол и выдвинул стул. – Хочу сделать еще пару звонков. Надеюсь, мне сумеет помочь кто-нибудь из родственников Чака. Может, поговорят с его женой.

– Валяй, – зевнул Броуди и, взяв по три пива в каждую руку, захлопнул задом холодильник. Повернувшись, он заметил, что номер телефона Люси так и остался на стене. Броуди потер по бумаге пальцем. – Не думал, что его будет так сложно отодрать. У меня осталась краска после ремонта кухни, так что могу одолжить. Кстати, Люси еще в городе.

– Кто?

– Люси. – Броуди постучал по стене. – Она с нетерпением ждет твоего звонка и, бьюсь об заклад, готова даже принести пульверизатор – никогда не знаешь, что может приключиться, когда работаешь до седьмого пота.

Марк нацарапал что-то в блокноте.

– Я сам в состоянии о себе позаботиться.

Броуди плюхнул бутылки на стол и, подвинув стул, уселся рядом с Марком.

– Ты извинился, я прав?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– О блондинке, твоей соседке. Шикарные ножки, а фигурка…

– Хватит.

– Я так и знал! – воскликнул Броуди, хлопнув по спинке стула. – Ну что, не умер?

– Почти, – признался Марк. Он бросил ручку и откинулся на спинку стула. – Она ненавидит джипы, бороды и меня. Но у нее чертовски ловкие руки.

– Ты возил ее на рыбалку? – догадался Броуди. – Да, хорошо, что ты вернулся в Штаты, а то почти совсем забыл, как общаться с женщинами.

– Некоторые дамы в Лондоне поспорили бы с тобой, – рассмеялся Марк. – К тому же это она меня возила.

– Женщина со своими рыболовными снастями… – задумчиво протянул Броуди. – Интересно.

Марк покачал головой:

– Ничего странного. Она выросла в двадцати милях отсюда, занимается шитьем свадебных платьев. Никогда бы не подумал, что жизнь может быть такой простой.

– Некоторым это нравится.

– Если ты говоришь о себе, то ты совсем другое дело, – возразил Марк. – Ты уехал, а потом вернулся, она же никогда никуда не уезжала. – Марк посмотрел Броуди в глаза. – Ты не жалеешь, что так поступил?

– Нет. Мне нравится управлять фирмой, пусть даже маленькой, нравится в положенное время приходить домой, вести размеренный образ жизни. – Броуди взял бутылки и поднялся. – Выглядит мелко по сравнению с тем, к чему привык ты, но в простой жизни есть много плюсов, включая женщин, которые именно этого и хотят.

Марк подумал о Рейчел с ее аккуратным заборчиком и кружевными шторами. И о поцелуе, который был каким угодно, но только не просто дружеским.

Марк отогнал эти мысли и сосредоточился на своих заметках.

– Когда отойду от дел, непременно последую твоему примеру. А пока…

– Да, знаю, – прервал его Броуди и постучал по стене с телефоном. – А пока тебе лучше забыть про рыбалку и позвонить Люси.

Марк уставился на телефон. Пожалуй, Броуди прав: сейчас ему нужна была именно Люси. Она здесь проездом, так же как и он, и ничем особенно не связана. Люси не станет задавать неуместные вопросы и не заставит его размышлять над тем, кто же он такой.

Они просто развлекутся и разойдутся, довольные друг другом. Вряд ли Рейчел согласилась бы на такое.

Марк давно убедил себя, что не способен на длительные отношения. Он признавал только короткие случайные встречи. Никаких колец, никаких обещаний и обмена ключами, а когда все заканчивается, никто не имеет никаких претензий.

Поднявшись, Марк подошел к телефону. И думать нечего – нужно звонить Люси. Послюнявив палец, он попытался отодрать бумажку от стены.

«Черт, сколько же придется ее отчищать?» – подумал Марк, подходя к мойке.

Торопливо застегивая последние пуговицы на блузке, другой рукой Рейчел вытащила из горшка веточку незабудки и воткнула ее в вазу, где уже стояли ромашки и розы. До прихода Джулии оставалось десять минут, и Рейчел отступила назад, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Чаепитие на последней примерке стало не только традицией в ее мастерской, но и самым любимым моментом в общении с невестой, поэтому Рейчел старалась, чтобы все проходило на высшем уровне. Вот почему выпечка была домашней, скатерть и салфетки аккуратно выглажены, а стол сервирован расписанными вручную китайскими чашками. А на случай, если кто-то воспринимал все слишком серьезно, имелся чайничек в форме кочана капусты, который, когда из него наливали, пел «Ave, Maria».

Рейчел понимала, что это выглядит старомодно, но ничто другое так не снимало напряжения и не заставляло невест улыбаться. Хотя бы на чае они окунались в небольшой оазис спокойствия.

Рейчел положила руку на накрытую салфеткой корзинку. Все готово – лепешки теплые, масло мягкое, сливки взбиты; в трехъярусной вазе лежат тонкие бутерброды, свежая клубника и лимонные пирожные; чайник вскипел, и «Эрл грей» засыпан.

Со вздохом Рейчел перевела взгляд на платья. Они тоже были готовы, но, Боже, как же ужасно они выглядели! Но раз невесте они по вкусу, остальное не имеет значения. Хорошо, что хоть свадьба скромная: чем меньше людей будут знать о роли Рейчел, тем лучше.

Зазвенел колокольчик.

– Какое счастье – кондиционер, – жалобно протянула Джулия. – А вот и богиня.

– Которая очень любит беременных женщин, – улыбнулась Рейчел.

Надеясь, что Джулия не привезла с собой камеи, ридикюль или еще чего-нибудь, чтобы добавить ко всему этому ужасу, она убрала платья за ширму и поспешила поприветствовать невесту.

– Ты принесла туфли?

Взгляд больших и выдававших усталость глаз Джулии был прикован к столику для чая в углу комнаты.

– Вот, как и обещала. Все готово к великому дню. – Протягивая сумку, Джулия попыталась улыбнуться, но улыбка не удержалась на ее губах. Одной рукой она рассеянно начала водить по округлому животу. – О, Рейчел, – прошептала она, – я не смогу!

Джулия Хедерингтон была пробивающейся актрисой, которая случайно забеременела, и самой строптивой невестой, которую Рейчел когда-либо встречала. Она уже три раза переносила дату свадьбы и призналась на последней примерке, что на всякий случай еще не распаковывала подарки. Сказать по правде, Джулия была уверена лишь в том, что она любит Гарри, ребенка и что ей нравятся эти ужасные платья. И Рейчел пустила в ход эти три аргумента, чтобы успокоить ее.

– Ну конечно, сможешь, – заверила она Джулию, вводя ее за руку в демонстрационный зал. – Гарри отличный парень, у вас будет ребенок, и платья получились именно такими, как ты себе их представляла.

Джулия впервые подняла на нее взгляд.

– Они уже готовы?

– А ты сомневалась во мне?

– Позвольте заметить, что она закончила все до последней петельки, – раздался мужской голос.

– Спасибо, Гарри. Приятно слышать, что кто-то верит… – Но остальные слова замерли у Рейчел на губах.

Гарри Дерозье был милым, сутуловатым, с преждевременными залысинами психиатром, который не смог разобраться в любимой женщине и хотел провести в попытках сделать это всю оставшуюся жизнь. Но мужчина, стоявший в дверях, был высоким, с прекрасной шевелюрой и гордо поднятой головой. Он изучал сексуальность, говорившую, что с ним спокойствия в постели ждать не придется.

Однако его улыбка была очень знакома: медленно двинулись губы, чуть больше на одну сторону, словно его забавлял и в то же время удивлял весь окружающий мир. И эти синие глаза…

Рейчел стиснула зубы. Что он здесь делает? И почему побрился?

Приподняв на шее волосы, другой рукой Джулия стала обмахивать лицо.

– Это мой брат Марк. Гарри срочно вызвали в больницу, и я попросила его пойти со мной. Ты не возражаешь?

Рейчел облизнула губы.

– Чем больше людей, тем веселее.

– Я так и знала, что ты это скажешь. Но нас только трое – моя мама опоздала на самолет, а где моя подружка, я и понятия не имею. – Джулия расстегнула ворот. – Может, прикроем дверь, а то и здесь уже становится жарко?

Рейчел кивнула, и, закрыв дверь, Марк подошел к ней. Она стояла не шевелясь, охваченная острым желанием заключить его лицо в свои ладони, ощутить прикосновение его кожи, провести пальцами по его нежным губам…

Марк потер рукой подбородок.

– Ну как?

– Лучше, – отозвалась Рейчел и отвернулась.

«Он побрился исключительно ради свадьбы», – уговаривала она себя.

– Я не удивилась, когда Марк сказал, что вы уже знакомы, – махнула рукой Джулия. – Зная Марка, я могу быть уверена, что к концу месяца все окрестные жители будут его друзьями. – Джулия потянула носом. – Ты испекла что-то вкусное?

– Лепешки и лимонные пирожные, – объявила Рейчел. – И еще есть шоколад и клубника. Угощайтесь. – Она повернулась к Марку: – Я должна перед тобой извиниться. Я не имела права совать нос в твою жизнь.

Марк покачал головой.

– Уже забыто. Кстати, в рыбном ресторане я еще не был.

Он улыбался естественно, легко. Это снова был Марк, которого она встретила в ту ночь на пляже – любитель повеселиться; и у нее не было причины сомневаться в его искренности. Но ничто другое измениться не могло. Она не может быть с человеком, который, чтобы заработать себе на хлеб, играет в догонялки с пулями. Воображение Рейчел всегда рисовало ей мужчину, чья самая далекая цель лежит в пределах досягаемости электрички или в крайнем случае внутреннего рейса самолета. Ну, например, не дальше Кливленда.

К тому же через несколько недель Марк исчезнет, а легкий летний роман никак не входил в ее планы.

– По вторникам у них особое меню, – сообщила Рейчел, доставая с полки купон и протягивая его Марку. – По нему можно пойти вдвоем. Своди кого-нибудь.

Секунду Марк внимательно смотрел на Рейчел, словно знал, что за ее словами стояло нечто большее. Неожиданно его взгляд скользнул мимо нее, улыбка исчезла.

– Джулия, что с тобой?

Обернувшись, Рейчел увидела, что Джулия стоит около стола, судорожно схватившись за ширму. Джулия вымученно улыбнулась.

– Ребенок пихается. Все в порядке, – заверила она их, но Рейчел заметила, как Джулия тяжело дышит, как качнулась, попытавшись выпрямиться, и каким беспокойством светятся глаза Марка.

– Садись, – приказал Марк. Джулия подняла бровь. – Нужно поберечь себя, – смягчился Марк, кладя руку ей на плечо.

– Ты не считаешь меня сильной, – вспылила Джулия, но когда она опустилась в пододвинутое Марком кресло, Рейчел услышала вздох, который иначе как благодарным назвать было нельзя.

Рейчел не могла не заметить трогательной сцены, когда, выбрав самую красивую ягоду и опустив ее в шоколад, Марк протянул клубнику сестре.

– Это для ребенка.

Джулия взяла ягоду. Нахмуренные брови уступили место улыбке.

– Когда она вырастет, я скажу ей, что сластеной ее сделал дядя Марк. Садись. – Она кивнула на стул, затем повернулась к Рейчел: – Ты присоединишься к нам?

– Как только принесу чайник, – сказала Рейчел, наблюдая, как Марк с сомнением оглядел изысканный железный стульчик, стоявший возле Джулии. Он был узеньким, впрочем, как и все стулья в этой комнате.

Марк огляделся по сторонам в надежде найти что-нибудь посолиднее, вроде того кресла, что он предложил Джулии, и, ничего подходящего не обнаружив, вопросительно посмотрел на Рейчел.

– Устраивайся поудобней, – улыбнулась она, но, не удержавшись, остановилась в дверях и, увидев, как Марк, подогнув ноги, пытается угнездиться на маленьком стульчике, откровенно расхохоталась.

– Добро пожаловать на чай в мастерскую Рейчел, мистер Робинсон, – пропела она и, усилив работу кондиционера и поставив диск с концертом Моцарта, отправилась за льдом.

Если все пойдет хорошо, к концу чаепития Джулия окончательно убедится, что поступает правильно, а Марк настолько устанет корчиться на стуле, что никогда больше не постучится в ее дверь.

Как только Рейчел исчезла за дверью, Марк вытер о джинсы вспотевшие ладони и расправил плечи. Черт, до чего смешно! По минным полям пробирался, от ручных гранат увертывался, и только одна пуля задела, а тут – на тебе. Интересно, насколько трудным для него окажется этот чай в ателье свадебных платьев?

Слизнув с пальцев шоколад, Джулия потянулась за лепешкой.

– Говорят, они сказочно вкусные. – Она положила одну Марку на тарелку и подвинула накрытый салфеткой поднос с расписанными цветами горшочками с вареньем и изящными серебряными ложечками. – Попробуй.

Марк последовал примеру Джулии и, отломив кусочек лепешки, намазал его вареньем, а сверху сливками. Откусив, он откинулся назад и вытянул ноги. Может, все пройдет не так уж и плохо!

Вернулась Рейчел. На подносе она несла лед, лимон и самый уродливый чайник, который Марку когда-либо приходилось видеть. Когда Рейчел садилась, ее нога коснулась ноги Марка, но тот и не подумал отодвинуться, а лишь в знак приветствия поднял вверх кусок лепешки. Залившись краской, Рейчел резко отстранилась, но при этом задела стол, и клубника рассыпалась по скатерти.

С трудом поймав ягоды у края стола, Рейчел отправила их обратно в вазу и, откашлявшись, потянулась за щипцами для льда.

– Хотите посмотреть платье сейчас или подождем подружку? – поинтересовалась Рейчел и положила в стаканы лед. – Лимон?

– И сахар, – кивнула Джулия и посмотрела на часы. – Подождем еще немного. И где ее носит? – Она сделала попытку подняться. – Пойду позвоню.

– Давай лучше я, – опередил ее Марк и, ничего не опрокинув, ловко поднялся. Подбросив вверх салфетку, он наклонился к Рейчел: – Присмотри за моим местом, – прошептал он, наслаждаясь тем, как вздернулся ее подбородок, хотя она и делала вид, что занята исключительно стаканами.

– Телефон на письменном столе, – надменно произнесла Рейчел и тут же с сердечной улыбкой обратилась к Джулии: – Лори, наверное, застряла на мосту. – Она взяла чайник. – Так что сиди и отдыхай. Лучше расскажи, где вы собираетесь провести медовый месяц?

– Мы еще не решили. В Монреале очень красиво в это время года… – Она замерла, услышав, как зеленый чайник запел «Ave Maria». Тоненький металлический голосок снова и снова повторял несколько тактов знакомой мелодии, и с каждым разом все быстрее. На губах Джулии заиграла улыбка. – Жаль, что здесь нет Гарри. Ему бы это очень понравилось.

– Хочешь, одолжу на репетицию свадебного обеда?

Глаза Джулии округлились, а потом она неожиданно рассмеялась – по-настоящему в первый раз с момента приезда.

– Его мама придет в ужас! – Она подмигнула Марку. – И наша тоже. – Взяв еще одно лимонное пирожное, Джулия откинулась в кресле. Напряжение вдруг покинуло ее. – Не могу дождаться репетиционного обеда.

Марк невольно улыбнулся. Лицо его сестры светилось воодушевлением, глаза блестели. Она снова стала прежней Джулией, и все благодаря Рейчел Бэнкс и ее уродливому чайнику!

С улучшившимся настроением Марк подошел к письменному столу и стал набирать номер подружки невесты. Если все и дальше пойдет так же гладко, эта свадьба, возможно, все-таки состоится.

– Я не говорила тебе о кружеве, которое ты заказала? – Голос Рейчел плыл по комнате, низкий, слегка охрипший – голос, созданный для ласк и шепота в темноте. Голос, который блуждал уже несколько дней по задворкам его сознания, все время от него ускользая.

Слушая телефонные гудки, Марк наблюдал за Рейчел. На ее щеках играл румянец, она то и дело бросала на него быстрые взгляды, словно не могла не посмотреть на него. А он улыбался ей в ответ, потому что уж он-то точно не мог не сделать этого.

– И это было самым странным. – Рейчел, подчеркнуто повернувшись спиной к Марку, продолжала что-то рассказывать Джулии.

Рассмеявшись, Марк переложил трубку в другую руку и стал осматривать комнату. Не так уж и плохо, он ожидал худшего. В высоких зеркалах, располагавшихся вдоль деревянной ширмы, отражались окна и море, отчего комната казалась больше и светлее.

Раскройный стол и швейные машины в рабочей части демонстрационного зала освещались рядами круглых лампочек на потолке, а ближе к вечеру Рейчел, очевидно, включала лампы дневного света. Цвет стен – приглушенные оттенки зеленого и розового – удачно гармонировал с занавесками из легкого ситца и обивкой мебели.

От всего веяло мягкостью и женственностью с некоторой долей практичности, свойственной характеру хозяйки. Закрыв глаза, Марк глубоко вдохнул, словно желая пропитаться ароматом домашней выпечки и свежих цветов. Даже воздух в доме Рейчел пах ею.

На двенадцатом гудке Марк выглянул в окно, затем бросил взгляд на часы. Сейчас, как обычно, должны позвонить из агентства, чтобы ввести его в курс событий и справиться о здоровье. Через пару минут он может оказаться в самой гуще мировых страстей – новые горячие точки и происшествия, о которых еще нет сообщений даже в Интернете. Совсем недавно – в Лондоне, – услышав подобное, он готов был по первому требованию мчаться вперед, да, честно говоря, Марк и сейчас ощущал в себе этот привычный профессиональный зуд.

«Затем позвонит Чак, чтобы узнать, не разговаривал ли я с его бывшей женой, не договорился ли о съемке, не виделся ли с его дочерью», – продолжал мысленно рассуждать Марк.

Вздохнув, он повесил трубку. Не будет он говорить с Чаком, пока не добьется положительных результатов.

– Никто не подходит? – спросила Джулия.

Марк покачал головой, и Джулия бросила салфетку на стол.

– Тогда неси платья. Не могу больше ждать.

Оставив лепешки, женщины поспешили к примерочной.

Марк взглянул еще раз на пляжный дом и вернулся к столу. Мир подождет до завтра, а вот у него может больше и не появиться возможности отведать лепешек Рейчел.

– О Боже! – воскликнула Джулия.

Рука Марка так и застыла над тарелкой, когда Рейчел появилась в комнате с платьем.

– Я не верю своим глазам! – тараторила Джулия.

– Аминь, – прошептал Марк.

– На мне будет шляпка, – процитировала Джулия с завидным британским произношением. – В руках – маленькая корзинка, – улыбнулась она Рейчел. – Джейн Остин осталась бы очень довольна. – Взяв Рейчел за руку, она увлекла ее за ширму. – Ты должна помочь мне одеться.

Марк покачал головой. Зная, что его сестра отличается невероятной экстравагантностью, он поблагодарил Бога, что в качестве свадебной темы она не выбрала «Тысячу и одну ночь». Но что должна была чувствовать Рейчел? Когда она вернулась за шляпкой, на лице ее сияла такая же счастливая улыбка, как и у Джулии. Марк сосредоточил свое внимание на лепешках. Клиент всегда прав.

Размышляя, какому варенью отдать предпочтение – клубничному или персиковому, – Марк невольно окунулся в неспешный поток болтовни, льющийся из-за ширмы. Джулия предложила камею, Рейчел промолчала. Джулия заговорила о ридикюле, Рейчел молчала. Марк наконец остановился на персиковом варенье, но вдруг обнаружил, что без Рейчел за столом стало как-то пусто.

Джулия пустилась в обсуждение цветов и ледяных скульптур, затем последовал разговор о корнуэльских курах. Марк с облегчением вздохнул: наконец-то Джулия снова заговорила о свадьбе. Еще одного переноса даты бедный Гарри не пережил бы.

Предоставленный самому себе, Марк занялся самым естественным для себя занятием – осмотром. Вся работа корреспондента ведь как-никак основана на любопытстве, и как бы журналисты ни били себя в грудь, заявляя, что их увлекали поиски правды и жажда справедливости, в конце концов все сводилось к простому желанию заглянуть в замочную скважину.

Уже через несколько секунд Марк знал, что одна ножка у стола шатается, швейные машины новые, а ножницы невероятно острые. Достаточно интересные открытия, однако не непредсказуемые. Марк прошел вдоль сложенных рулонов ткани, попутно отмечая про себя, что шелк ему нравится больше, чем креп, а белый цвет – больше, чем цвет слоновой кости. Но прежде чем он успел решить, жемчуг или бусины ему больше по душе, взгляд его упал на вращающуюся дверь.

За долгие годы работы Марк хорошо усвоил, что шанс редко предоставляется дважды, и, проигнорировав вывеску «Вход только для сотрудников», толкнул дверь и проник в ту часть жизни Рейчел, которая была скрыта от посторонних глаз.

Прямо перед ним находилась кухня, просторное помещение с белыми стенами и сверкающими окнами; справа – ванная комната и спальня с огромной кроватью, на которой громоздилась масса подушек и подушечек.

Интересно, на какой стороне кровати спит Рейчел? Воображение Марка рисовало ее в ночной рубашке с длинными рукавами и воротничком. И тут же Марк представил себе эту рубашку сброшенную на пол…

С некоторым усилием выбросив из головы подобные мысли, Марк отвернулся от кровати. По другую сторону от кухни он заметил небольшую комнату. Там стояли кушетка, плетеное кресло и заваленный эскизами стол.

Марк оглянулся на ширму, за которой все еще щебетали Рейчел и его сестра.

– Скажи откровенно, – пытала Рейчел Джулия. – Ты действительно считаешь, что не стоит накидывать кружевной шарф?

– Еще как не стоит, – пробормотал Марк и вошел в кухню.