Текст книги "Золотоволосый капитан"

– Лили, – Квент протянул руку и коснулся ее подбородка тыльной стороной ладони. – Это не должно было случиться…

– Это?.. – переспросила она, чуть дыша.

Квент нахмурился. Он ничего не мог ей сказать. Лили – женщина капитана. Враг. То, что он чувствует к ней, не должно и не является важнее тех жизней, которые капитан Шервуд подвергает опасности всякий раз, когда прорывает блокаду. С легким вздохом Квент наклонился и поцеловал Лили в нос, и был награжден низким, искренним смехом.

– Зачем это?

– Я этого хотел с той минуты, когда вас увидел… хотел поцеловать ваши веснушки.

– Вам нравятся веснушки?

– Ваши – да, – признал Квент.

Он все еще стоял, прислонившись к перилам, и Лили отступила на полшага назад. Она, казалось, испытала облегчение, как будто расстояние могло нарушить то, что возникло между ними.

– Это неприлично, мистер Тайлер, – произнесла Лили тоном, показывавшим, что на самом деле ей наплевать на приличия. Ее пальцы стремительно пробежали по его груди, поправляя помятый пиджак Квента.

Лили посмотрела ему в лицо со смелым приглашением, и Квент нагнулся, чтобы поцеловать ее еще раз. В этот момент не было нужды притворяться или колебаться…

– Мисс Лили, – гулкий голос капитана Деннисона напугал их обоих, и Лили отпрянула от Квента.

– Да, капитан Деннисон, – она подошла к англичанину, мгновенно взяв себя в руки. – Вы чудесно выглядите.

Деннисон низко поклонился.

– А где же капитан Шервуд?

– О, подозреваю, что он где-то здесь, – растягивая слова, ответила Лили. – Вы ведь его знаете. Он такой неутомимый, приходит, уходит, когда вздумается, отплывает на своей глупой старой калоше…

– Корабле, мисс Лили, – поправил Деннисон.

– Корабль, калоша… – Лили взмахнула рукой. – Не вижу разницы.

Квент наблюдал за этой сценой, глубоко нахмурившись. Теперь перед ним стояла не та женщина, которую он целовал и которая отвечала ему со всей страстью.

– Могу я пригласить вас на этот танец, мисс Лили? – Деннисон предложил ей руку.

– Мне так нравится танцевать с вами, капитан. Вы знаете, я люблю вальс.

Лили не посмотрела на Квента, принимая руку Деннисона, но капитан оглянулся. Квент не знал, как много он успел увидеть, и губы капитана произнесли беззвучные слова:

– Я тебя предупреждал, Тайлер.

Квент повернулся к океану. К черту все. Он с радостью позволит капитану Шервуду съесть свое сердце на завтрак в обмен на еще один поцелуй!

Глава 5

Элеонора Слокам всегда носила черное. Квент видел ее только в полумраке кабинета, одетую в неизменное черное платье, модное, но не выходящее за рамки образа «скорбящей вдовы». Темные волосы Элеонора затягивала в тугой узел, но тем не менее она оставалась красивой женщиной, а черный цвет шел ей, прекрасно сочетаясь с черными глазами и волосами. Платья, которые она носила, подчеркивали ее тонкую талию и полную грудь. Замедленные движения, шуршание юбки и слегка прищуренные глаза делали ее походку чувственной.

Элеонора пересекла комнату и задернула тяжелые портьеры, закрыв доступ лучам полуденного солнца. Все это время она не сводила глаз с Квента, который сидел в кресле, вытянув больную ногу. Тишину нарушал только легкий шорох платья Элеоноры.

– Вы довольно быстро продвигаетесь вперед, Квентин, – сказала Элеонора, возвращаясь к столу. – Она проболталась о чем-нибудь интересном для нас?

– Что?..

– Лили Рэдфорд, – подсказала Элеонора. – Бал в субботу?.. – она расслабилась и нежно улыбнулась Квенту. – Балкон?..

Несмотря на больную ногу, Квентин едва не выпрыгнул из своего кресла, но в самый последний момент сдержался. Ему даже удалось сохранить внешнее спокойствие.

– В чем дело? Вы что, шпионите за своими же агентами? – Под маской равнодушия Квент попытался погасить вспышку ярости. Он уже весьма успешно добывал разрозненную информацию по оговоркам контрабандистов – о времени отплытия, грузах, случайных пассажирах. Квент научился быстро распознавать осторожных и немногословных капитанов от тех, которые становились разговорчивыми, когда напивались.

Капитаны Деннисон и Райт относились к числу наиболее общительных, они же и познакомили Квента со своими приятелями, также гоняющимися за прибылями. Когда Деннисон и Райт отсутствовали, Квент присоединялся к другим игрокам и проигрывался в пух и прах. Он играл роль азартного картежника: подолгу нежно перебирал в руках карты, много пил и прислушивался к разговорам гораздо внимательнее, чем казалось на первый взгляд. И подумать только, кто-то все время шпионил за ним, с тех пор как он впервые появился на острове.

– Время от времени мои люди занимаются двойной слежкой, – призналась Элеонора. – Вы – не единственный агент в Нассау на расстоянии выстрела. Но пока еще никому не удавалось подобраться так близко к капитану Шервуду или его любовнице Лили. Превосходный план, Квентин. Когда вы собираетесь снова встретиться с ней?

– Никогда.

Элеонора негромко рассмеялась над его наигранным равнодушием.

– О боже! Я бы ни за что не подумала, что она в вашем вкусе, Квентин. Она мила, но… пустышка. В самом деле, я никак не пойму, почему вы, мужчины, неизменно увлекаетесь глупыми женщинами, пустоголовыми самками, которые и думать-то самостоятельно не могут, – раздраженно произнесла Элеонора.

– Если Лили Рэдфорд действительно такая безмозглая, то я не многого от нее добьюсь, – в глубине души Квент сомневался в легкомыслии Лили. – Нельзя собрать урожай с бесплодного поля.

– Вы должны увидеться с ней еще раз, – настаивала Элеонора, сверкая черными глазами в полумраке кабинета.

– Она ничего не знает, – не отступал Квентин и, откинувшись в кресле, постарался принять непринужденный вид. – Похоже, что капитан держит ее для удовольствия и украшения своей жизни. Я лучше сосредоточу усилия на Деннисо-не и Райте.

– Нет, – возразила Элеонора. – Продолжайте работать с женщиной Шервуда. У меня такое предчувствие, что вы на верном пути, – улыбнувшись, она, заметив, как Квент нахмурился, сказала: – И позвольте мне дать вам один совет. Не увлекайтесь Лили Рэдфорд. Это только осложнит ситуацию.

Внешне Квент не прореагировал на ее слова, но почувствовал легкий холодок в животе.

– Не беспокойтесь, миссис Слокам. У меня нет намерения влюбиться.

– Хорошо, – Элеонора поставила локти на стол и опустила подбородок на переплетенные пальцы. – И зовите меня Элеонорой. Надеюсь, вы не забыли, что по «легенде» мы с вами любовники?

Квент вымученно улыбнулся ей. Если он не ошибается, то их «легенда», созданная как прикрытие, может легко превратиться в истину. Элеонора – привлекательная женщина, и в другое время, в другом месте он мог бы сблизиться с ней. Но Квент вдруг ясно понял, что его не интересует эта женщина.

– Нам также необходимо соблюдать приличия, – подчеркнул он.

– Вам нужны деньги? – Элеонора выдвинула верхний ящик стола.

Квент отрицательно покачал головой.

– Я вчера сорвал неплохой куш.

– Не выигрывайте слишком много, не то Деннисон и Райт перестанут играть с вами.

– Но если я не буду выигрывать, они наверняка удивятся, почему я позволяю вытягивать из себя деньги.

Элеонора осталась сидеть, когда Квент нетерпеливо поднялся.

– Все-таки не бросайте женщину Шервуда, – произнесла она, задвигая ящик стола. – Навестите ее несколько раз. Может быть, вам удастся познакомиться с капитаном.

Квент вышел от Элеоноры в более возбужденном состоянии, чем вошел. Непонятное беспокойство не покидало его уже три дня… после этого проклятого бала… с того момента, когда Лили Рэдфорд поцеловала его. А затем, дразня сияющими глазами, безумно и страстно слилась с ним в одно целое. Если бы капитан Деннисон не помешал им, он поцеловал бы Лили еще раз и, может быть, еще… и в конце концов забыл бы, для чего приехал в Нассау. Держа Лили в объятиях, Квент мог позабыть о чем угодно… обо всем. Ему не понравилась эта мысль. Когда Лили ушла от него, не обернувшись на прощание, Квент понял, что не хочет использовать ее. Эта девушка слишком нравилась ему, чертовски нравилась, и пробуждала в нем такие чувства, которые, как казалось Квенту, он давно похоронил.

Квентин не хотел терять контроль над своими чувствами, но и не желал предавать Лили по приказу Элеоноры. Женщина капитана Шервуда. Любит ли она своего капитана? Целует ли Шервуда так, как целовала Квента на балконе? Конечно, да. И более того… Квентину не хотелось думать об этом, но настойчивые видения возникали перед глазами. Ведь она сама признала, что их отношения с капитаном нарушают приличия… Так оно и есть. Лили и Шервуд могли бы пожениться, но не поженились, и Квент радовался этому. В то же время его возмущало, что капитан таким образом компрометирует Лили.

Война, «героические» рейды капитана, может быть, сам остров сглаживали ситуацию, и жители Нассау с легкостью воспринимали ее. Без всякого сомнения, здесь не презирали Лили и не подвергали ее осуждению, но это непременно случится, когда она вернется домой. На старом, добром Юге вряд ли она дождется дружеских приветствий и приглашений, как на прошлом балу. Миссис Грин и тот самодовольный блондин, с которым, как заметил Квент, Лили непринужденно болтала, отвернулись бы от нее, задрав носы. Но старый добрый Юг умер, хотя люди и не признают этого. Может, они еще об этом и не знают, но с Южными штатами покончено.

Квент отвлекся от этих раздумий, огляделся вокруг и обнаружил, что бредет по тропинке, ведущей к дому Лили – спокойному уголку с цветущими растениями и кружевными занавесками. Отсюда Тайлер не видел дом, для этого ему нужно было пройти еще немного по петляющей меж деревьями дорожке. Будь он проклят, если это место не притягивает его к себе!

С минуту Квент постоял на месте, рассеянно постукивая тростью, и внезапно резко повернулся на каблуках и направился назад, к гостинице. Сегодня он еще не готов встретиться с ней.

– Что случилось, Лили?

Кора сидела на кушетке в гостиной и шила ярко-зеленое платье, которое Лили уже заранее ненавидела.

– Я никогда не видела прежде, чтобы ты так металась по комнате.

– Беспокоюсь о предстоящем рейсе, – солгала Лили.

До рейса оставалась еще целая неделя, и Лили обычно никогда не тревожилась о «Хамелеоне».

Кора рассмеялась:

– Непохоже. Это, наверное, из-за того молодого человека, с которым ты целовалась на лужайке на прошлой неделе? – Кора не поднимала глаз от шитья, грациозно порхая по нему пальцами. – Он очень привлекательный, это парень, по крайней мере издалека.

– Вблизи тоже, – тихо сказала Лили. – Но ты же прекрасно знаешь, что, пока я – «капитан Шервуд», я не могу позволить себе увлечься…

– Сердцу не прикажешь, – возразила Кора. – С той минуты, когда я впервые увидела Томми, я поняла, что он предназначен мне судьбой. И хотя он плохо выглядел после плавания, был весь грязный, уставший, тем не менее он подарил мне самую замечательную улыбку, которую я только видела, – Кора отложила шитье. – Он похитил мое сердце этой улыбкой. У меня даже дыхание перехватило, – слова Коры звучали так мечтательно, как будто она снова переживала изумление первой встречи.

– Ну а мое сердце полностью мне подчиняется, – упрямо заявила Лили. – Я контролирую…

– Ты всегда все контролируешь, – перебила Кора. – Тебе кажется, что Земля перестанет вращаться, если ты вовремя не подтолкнешь ее. Этот твой корабль, война, мальчики из экипажа…

– Мой экипаж состоит из мужчин, а не из мальчиков, – возразила Лили.

Кора недоверчиво приподняла бровь.

– Может быть, для тебя они и мужчины, но поскольку я тоже имею некоторое отношение к твоим делам, то скажу тебе, что большинство из них – подростки, которые еще должны носить короткие штанишки. Да, они – хорошие ребята, преданные, но тем не менее – мальчишки.

Лили промолчала в ответ. Это – правда. Большая часть ее экипажа, исключая Томми, штурмана и главного механика, состояла из молодежи семнадцати-восемнадцати лет, и лишь немногим было за двадцать.

Никого из этих ребят Лили не могла назвать мужчиной. По крайней мере, таким, как Квентин Тайлер. Вот кто – настоящий мужчина, высокий и сильный, с огнем решительности в глазах, с уверенными и властными в поцелуе губами. Руки Квентина, загорелые и мускулистые, твердо обнимали Лили. В них не чувствовалось колебания и дрожи, когда он приподнимал ее подбородок. А как он смотрел в ее глаза!

Может, ее сердцу и не прикажешь, но это не значит, что Лили позволит управлять собой. Всего лишь поцелуй… два поцелуя…

– Этого не должно быть, – вдруг сказала Лили.

– О чем ты, дорогая? – Кора вновь вернулась к шитью и не отрывала от него глаз.

– Но ведь все думают, что я – любовница Шервуда, и ради всего святого! Они не должны приглашать меня на балы и вообще общаться со мной. Я нарушаю все приличия, и поэтому никому не следует даже замечать моего существования!

– Часть твоего блестящего плана не сработала? – Кора понимающе улыбнулась. – Люди не всегда предсказуемы, Лили. Иногда они могут преподнести такие сюрпризы!

– Жемчужины мудрости, Кора, – с кислой миной сказала Лили, в сотый раз за день подходя к окну.

– Он что, идет по тропинке? – шепотом спросила Кора.

– Нет. И я вовсе не поэтому… Я просто немного обеспокоена, вот и все, – Лили явно пыталась оправдаться, и сама понимала это. – Черт возьми! – Она отвернулась от окна с тихим ругательством.

– Я все слышала, – обвинила Кора. – Леди не подобает употреблять такие выражения.

– Я – не леди, – гнула свое Лили. – Я – моряк.

– Ха! – Кора резко воткнула иглу в шитье. – Тебе, может, и не нравится притворяться на людях леди, но от этого ты не перестаешь быть женщиной. Все эти морские рейды, твое капитанство и фехтование не смогут изменить сути, моя дорогая. И если твой мистер Тайлер…

– Он не «мой» мистер Тайлер, – перебила Лили.

– Хорошо. Если мистер Тайлер доставляет тебе, столько беспокойства, скажи Томми, пусть прихватит с собой парочку матросов, и они вздуют его немножко и предупредят, что капитан Шервуд просит его держаться от тебя подальше.

– Нет!

Кора довольно улыбнулась.

– В таком случае сядь и расслабься. Если твой… прости, если мистер Тайлер придет сюда…

– Он не посмеет!

Кора вздрогнула и от неожиданности даже уколола себя иголкой. Оглядев палец с выступившей на нем капелькой крови, она нахмурилась:

– Знаешь, с тобой становится очень трудно разговаривать.

Пососав уколотый палец, Кора продолжила:

– И это грубо – перебивать старших.

– Ты – не старшая. Ты – моя подруга, – ответила Лили, мысленно приказав себе успокоиться. Она придвинула кресло поближе к Коре.

– Я не знаю, что мне делать. Он нравится мне, Кора. Очень нравится. Я еще никогда… Он поцеловал меня, – призналась Лили. – И я все время думаю об этом.

– Понятно, – нахмурилась Кора. – Твой отец научил тебя фехтовать, ходить под парусом и скакать на лошадях, но твоя мать не успела научить тебя… остальному. Тебе двадцать шесть лет. Достаточно, чтобы иметь семью и завести детей, но ты ничего об этом не знаешь.

– Я прекрасно знаю, что происходит между мужчиной и женщиной, Кора, – ответила Лили, уязвленная и в то же время смущенная.

Кора вскинула бровь.

– Значит, ты – не девственница?

– Конечно, я – девственница! – покраснела Лили, что вообще-то случалось с ней редко, однако с начала этого разговора она уже дважды чувствовала теплый прилив краски к лицу. – Но это не означает, что я ничего не знаю.

Кора уже в который раз отложила шитье и взяла руки Лили в свои ладони.

– Я пыталась заменить тебе мать, – произнесла она. – Но ты не шла мне навстречу, – Кора закусила нижнюю губу и снова нахмурилась. – Некоторые мужчины… более привлекательны, чем остальные, – продолжала она. – Привлекательны… почти в животном смысле. – Кора выглядела сосредоточенной. – Я не хочу, чтобы тебе причинили боль. Женщины вьются вокруг таких мужчин, как только те вылезают из коротких штанишек и до тех пор, пока не умрут.

Кора сочувственно покачала головой.

– Твой мистер Тайлер, кажется, один из таких мужчин. Скорее всего, путь его усеян разбитыми женскими сердцами. И если ты действительно любишь этого человека, то я не хочу, чтобы ты слепо пошла за ним. Он может играть с тобой или просто находить тебя привлекательной и желанной, – Кора тяжело вздохнула. – Или он может любить тебя так же сильно, как любишь его ты.

– Как мне сказать ему? Как мне узнать? – Лили откинулась в кресле, смущенная еще больше, чем в начале разговора.

Кора пожала плечами.

– Будь осторожна, дорогая. Сердце – вещь хрупкая.

Лили рассмеялась:

– Только не мое сердце.

Изучающим взглядом Кора посмотрела на племянницу.

– Особенно твое, – подчеркнула она и вернулась к платью, что лежало ярким пятном у нее на коленях. Пальцы Коры опять легко запорхали в воздухе, а лицо омрачалось все сильнее.

– Не волнуйся за меня, – нежно сказала ей Лили, и Кора посмотрела на девушку, все еще хмурясь.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива. В моей жизни встречались такие мужчины, как Квентин Тайлер… до Томми, конечно. Симпатичные лица, многозначительные улыбки, умелые руки и губы. Пустые обещания, сладкие слова. Я не хочу, чтобы этот человек разбил твое сердце.

Лили ответила тете яркой, деланной улыбкой.

– Я знаю, как защитить себя.

Кора вздохнула.

– Если бы он подошел к тебе с мечом, я бы не беспокоилась, – она слегка покраснела. – Я имею в виду другое… Будь осторожна, Лили.

Лили приняла предупреждение близко к сердцу. Ее нельзя было назвать неосторожной.

Глава 6

Золотым набалдашником трости Квент постучал в красную дверь. Он все еще считал свою затею не слишком удачной, но ничего не мог с собой поделать. Квент чувствовал возбуждение при мысли, что скоро снова увидит Лили. Сердце его неистово билось, и он обнаружил, что нервно постукивает тростью по земле. Квент сам себе казался подростком, собирающимся с силами, чтобы заговорить с самой красивой девушкой в округе. Как смогла Лили приобрести над ним такую власть? Это раздражало и озадачивало Квента, но он не мог отрицать реальности происходящего.

Наконец дверь открыла хмурая женщина, одетая в еще более крикливое платье, чем Лили. Привлекательность женщины портил суровый, неодобрительный взгляд, которым она встретила Квента.

– Могу я видеть мисс Рэдфорд? – спросил Квент, нарушая каменное молчание служанки.

– Как мне о вас – доложить, сэр? – ее голос звучал холодно, но с оттенком удовлетворения, как будто она прекрасно знала, кто он такой.

– Квентин Тайлер.

Женщина грубо захлопнула дверь прямо перед его лицом, и Квент остался ждать на крыльце, призвав на помощь все свое терпение. Прошло несколько минут, прежде чем дверь снова открылась и угрюмая служанка нехотя пригласила его войти.

Лили ждала Квента в гостиной, сидя на небольшом диванчике с узорчатой спинкой. Простое зеленое платье оттеняло яркие сияющие глаза девушки. К немалому изумлению Квента, руки Лили были в белых перчатках. Если он не увидит ее рук, то скоро сойдет с ума. Конечно, глупо так навязчиво думать о руках женщины, но Квент ничего не мог с собой поделать.

– Мистер Тайлер, – слащаво поприветствовала его Лили, поднимаясь навстречу медленно и грациозно, и, как показалось Квенту, осторожно. – Что привело вас сюда?

Лили одарила его своей пустой улыбкой, что привело Квента в раздражение. Где та девушка, которую он целовал?

– Я неожиданно оказался на вашей тропинке и, прежде чем осознал это, очутился перед вашей дверью. Сказать по правде, моя нога разболелась и я надеялся передохнуть у вас немного. – Он ненавидел себя за то, что лгал. Квенту понадобилось три дня после визита к Элеоноре, чтобы собраться с силами и встретиться с Лили. Три дня с того момента, когда он обнаружил себя на дорожке, ведущей к ее дому, и повернул назад. Три дня, в течение которых он боролся с собой как только мог.

– Ну, конечно же, садитесь.

Лили указала ему на кресло, стоявшее недалеко от диванчика, и придвинула оттоманку, чтобы Квент мог поудобней устроить свою больную ногу. Она не хлопотала и не причитала, не выказывала нарочитой симпатии, и за это Квент был ей благодарен. На самом деле его нога быстро и хорошо срасталась, возможно, даже лучше, чем того ожидали хирурги. Квент будет прихрамывать, но со своей ненавистной тростью скоро расстанется.

Когда он устроился, Лили взяла у него трость, поставила к стене и присела на диван. Квент обнаружил, что занимает самое удобное место в комнате. Солнечный свет падал из открытого окна на лицо Лили, нежное и теплое, а блики в ее волосах сверкали золотом. Все обещания, данные Квентом самому себе за прошедшие три дня – оставаться холодным, равнодушным и держать себя в руках, – улетели в раскрытое окно.

– Вы прекрасны, как никогда, Лили, – тихо произнес Квент.

Служанка, которая так неохотно открыла ему дверь, стояла на другом конце комнаты, словно неусыпный охранник. Квент не думал, что она может его услышать, да и не особенно беспокоился на этот счет.

– Кора, – обратилась Лили к недовольной женщине. – Приготовь, пожалуйста, чай для моего гостя. Несколько сэндвичей и, может быть, твои замечательные пирожные?

– Мисс, я не…

Неожиданно резкий взгляд Лили заставил женщину умолкнуть, и она в ярости вышла из комнаты.

– Дерзкая прислуга, – заметил Квент, когда та исчезла за дверью.

– Я прихожу в ужас от одной только мысли, что придется искать другую домохозяйку, – протянула сладким голосом Лили. – Кора – просто замечательная повариха, но, конечно, ее отношение…

– Прекратите, – приказал Квент.

– Что прекратить? – Лили посмотрела на него широко раскрытыми невинными глазами и недовольно надула губы. – Мистер Тайлер, вы…

– Квент, – исправил он. – Называйте меня Квент, Лили.

На мгновенье ему показалось, что он увидел понимающий блеск в ее глазах, тот самый огонек, который раньше сказал Квенту, что Лили вовсе не та глупая женщина, которой почему-то притворялась.

– Это неприлично, мистер…

– Неприлично? Вы заботитесь о приличиях, Лили? А где же капитан Шервуд? Подслушивает за дверью или притаился наверху в ожидании доклада Коры? – раздражение сделало голос Квен-та резче, чем ему хотелось бы.

Лили вздохнула и перевела взгляд на свои сжатые, одетые в перчатки руки.

– Капитана здесь нет.

Квент мысленно выбранил себя. Он сделал все, чтобы испортить начало разговора, но Лили, в некотором роде, сама вынудила его к этому. «Начни сначала, дурак, – приказал он себе. – Сначала». Квент начал с улыбки.

– Простите меня. Когда моя нога начинает давать о себе знать, я становлюсь сущим зверем. Однако я был бы вам очень признателен, если бы вы называли меня Квент.

Это было правдой. Квент на самом деле хотел услышать хотя бы один раз, как она произносит его имя.

– Пожалуйста, хотя бы тогда, когда мы с вами совершенно одни.

– Хорошо, Квент, – согласилась Лили. – Чем же вы занимались с тех пор, как мы расстались? – В ее глазах вспыхнул огонь, напомнивший Квенту подробности последней встречи.

– Все, что произошло со мной после прошлой субботы, кажется невыразимо скучным. Вы испортили меня, Лили Рэдфорд.

– Не могу этому поверить, – Лили попыталась ослепительно улыбнуться, но у нее ничего не вышло. Осторожность, которой Квент раньше не замечал, приглушила ее чувства.

– Это правда, Лили. – Квент не мог отвести взгляд от ее лица. – Знаете, вы причинили мне боль, когда ушли, даже не попрощавшись.

– Капитану нужно было уходить…

– Вы не хотели представить нас друг другу?

Лили вздохнула.

– Не совсем так, – в ее голосе читалась тоскливая покорность.

Квент понял, как неудобно она себя чувствовала, и ослабил натиск. В конце концов, Лили назвала его по имени. Квент оглядел гостиную, светлую комнату, наполненную вазами с цветами и разбросанными книгами. Он заметил «Айвенго» Вальтера Скотта и коллекцию сонетов Шекспира. Рядом лежали; книги по ведению морского боя и навигации, «Моби Дик» Мелвилла и «Жизнеописание Фредерика Дугласа, американского раба». Квент начинал все больше и больше удивляться капитану Шервуду, несомненно весьма образованному человеку.

Взгляд Квента упал на шахматную доску с расставленными на ней пыльными фигурами, сделанными из эбонита и слоновой кости.

– Капитан Шервуд играет в шахматы? Может, нам удастся сразиться с ним как-нибудь вечером?

– Нет, – быстро и немного резко ответила Лили. – В общем-то, это мои шахматы.

Квент удивленно вскинул бровь.

– Вы играете?

Лили выпрямилась и посмотрела Квенту в глаза. В ее оживленном взгляде светился вызов.

– Иногда играю, – протянула она.

– Никогда не встречал женщину, которая была бы достойным противником. – Квент знал, что его слова подзадорят ее.

– Хотите сыграть, Квент? – Лили озорно улыбнулась, и это ему понравилось.

Лили поместила небольшой столик между диваном и креслом Квента, затем установила доску и начала расставлять фигуры легкими пальцами в белых перчатках. Квент не мог оторвать глаз от ее грациозных рук, длинных пальцев и тонких запястий. От медленных движений Лили исходило чувство уверенности и силы. Квент подумал, что она, возможно, снимет перчатки перед игрой.

И был разочарован, когда Лили села напротив и настояла, чтобы он, как ее гость, сделал первый ход. Она предложила Квенту белые фигуры и любовно вытерла от пыли свои черные.

Во время игры Лили хмыкала себе под нос и рассеянно улыбалась. Один раз она усмехнулась и заявила, что понятия не имеет о том, что делать дальше. Вскоре пришла Кора и накрыла чайный столик. Она осталась в дверях нести свою бдительную охрану, но Лили отослала ее из комнаты раздраженным взмахом руки, не отрываясь от шахматной доски. Через пятнадцать минут Лили поставила Квенту мат.

– Ну-ка, взгляните на это, – произнесла она, двигая свою черную королеву и завершая комбинацию. – Добрый старый мат.

Квент засмеялся. Он не слишком внимательно следил за игрой, наблюдая вместо этого за лицом Лили и за тем, как она обдумывала свои ходы. Он даже не обращал внимания на преувеличенный южный акцент, которым Лили явно забавлялась.

– Кажется, я вас недооценил, Лили.

Их взгляды встретились, и Квент глубоко поразился смелости, дерзости и страсти, сверкавшим в ее глазах.

– Квентин Тайлер, я уверена, что вы недооценивали любую женщину, которую когда-либо встречали.

– Может, и так, но вы – первая женщина, которая меня удивляет.

Его признание доставило Лили удовольствие. Квент прочел это в ее глазах.

– Матч-реванш. Я должен восстановить свою честь.

– Разве проиграть – это бесчестье?

– Женщине? – он усмехнулся.

Лили расценила это как вызов, и они расставили фигуры по новой. Ей захотелось играть черными, что позволило Квенту опять сделать первый ход. На этот раз он уделял игре больше внимания и с треском разгромил Лили.

– Мат, – сказал он, пристально наблюдая за выражением ее лица. Квент поймал Лили врасплох, и она слегка сморщила свой веснушчатый носик.

– Черт побери, – тихонько выругалась она.

– Простите? – Квент наклонился поближе, и Лили испуганно взглянула на него.

– Извините. Дурная привычка. Я переняла ее у… у капитана, – Лили вспыхнула, что очень понравилось Квенту. Но упоминание о капитане Шервуде он с трудом стерпел.

– Не хотите ли чаю и сэндвичей?

– И сойдемся на ничьей? – скептически спросил Квент, махнув рукой в сторону доски.

– После еды закончим, – сказала Лили, неожиданно вставая. – Я умираю от голода и плохо играю на пустой желудок.

– Тем выгоднее для меня настоять на немедленном продолжении игры, – дразнил Квент.

Лили положила полную ложку сахара себе в чай и доверху наполнила две тарелки сэндвичами и пирожными. Затем отодвинула шахматы, поставила перед Квентом тарелку и села на диванчик, держа свою тарелку в руках.

Лили ела медленно, не роняя крошек, но и не «клевала» на манер Алисии и сестер Квента, как будто процесс еды представлялся им чем-то неестественным и неприличным. Квенту понравилось, что Лили ела с аппетитом. И все же это не подходило к ее образу «безмозглой самодовольной леди». Может быть, Лили не осознавала этого, но она сама себя выдавала.

Несмотря на свое отвращение к еде, сестры Квента не могли похвастаться такой же хорошей фигурой, как у Лили. Когда Квент впервые ее увидел, этот факт хорошо скрывал безвкусный наряд Лили. Но сапфировое платье, в котором она появилась на балу, показало прекрасное сложение девушки, а простое зеленое платье, в котором Лили сидела напротив, подчеркивало небольшую, крепкую грудь, тонкую талию и изящные длинные руки. Лили казалась Квенту выше большинства знакомых ему женщин. Но с высоты своего роста он смотрел на нее сверху вниз.

Лили горела желанием вернуться к шахматам, того же хотел и Квент. Ему нравился блеск ее глаз, с каким она приняла вызов. Он знал, что, какой бы глупой она ни старалась выглядеть перед другими, Лили не станет ему подыгрывать просто для того, чтобы Квент мог утешить свое мужское самолюбие. Лили казалась ему честной женщиной, редким явлением, загадкой.

– Кто научил вас играть? – спросил Квент, когда она убирала тарелки и вновь устанавливала шахматную доску.

– Мой отец. – Легкая печаль отразилась на ее лице. – Он говорил, что я быстро учусь потому, что ненавижу проигрывать. Думаю, это правда. Отец не видел в этом ничего плохого, хотя не все восхищаются этим качеством в женщине.

– Я бы этого не сказал, – нежно возразил Квент. Он боялся спугнуть очарование настоящей, как ему показалось, Лили Рэдфорд. – Ваш отец – умный человек.

– Он был им, – голос Лили звучал, как всегда, тихо. Отзвуки былых переживаний, гнев, печаль отразились на ее лице. Взгляд, полный горечи, поразил Квента в самое сердце.

– Он… умер два года тому назад. Немногим больше двух лет, если быть точным.

– Хотите рассказать об этом?

Лили взглянула на него. Квент увидел мгновенное колебание, когда, возможно, она решила открыть ему что-то из-под тщательной маски. Он хотел побольше узнать об этой женщине.

– Нет, – ответила Лили наконец, но он заметил чувство горечи, промелькнувшее на ее лице.

Последняя игра длилась дольше предыдущих, наполненная неистовой борьбой, но в конце концов Лили разбила его в пух и прах, и победа заставила засиять ее глаза. «Проигрыш стоил того, – решил Квент, – хотя бы ради того, чтоб увидеть Лили такой».

Постоянные и участившиеся вмешательства Коры напомнили Квенту о том, что пора уходить. Ему не хотелось покидать Лили. Мысль о возвращении в гостиницу наполняла его пустотой. Тесной и одинокой представлялась Квенту его комната, а Деннисон и Райт внезапно стали нежеланными компаньонами на оставшийся вечер. Но Квент встал, и Лили подала ему трость.

– Я провел с вами самый замечательный день, – искренне сказал Квент. – Надеюсь, что вы позволите мне отыграться.

– Конечно, – ответила Лили с улыбкой.

Квенту захотелось поцеловать ее на прощание. Пусть не таким страстным поцелуем, как на балконе. Просто слегка прикоснуться губами – вот и все, чего он хотел. Его бы это полностью устроило.