Текст книги "Царап-царап"

Глава 9

Остаток ночи я провела в стенном шкафу, потому что слишком боялась спать в своей кровати и в темноте спускаться по нашей старой скрипучей лестнице в гостиную. Маленький шкаф, набитый грязной одеждой и носками, показался мне удачным вариантом, поэтому я перенесла туда подушку и одеяло. Положив рядом фонарик и старую бейсбольную биту, я наконец-то смогла заснуть.

Я понятия не имела, как буду спать следующей ночью.

Я вытащила одеяло и подушку из шкафа и бросила их на кровать. Потом постаралась получше разгладить её, чтобы всё выглядело так, как будто я там спала. Мне не хотелось, чтобы мама с папой узнали, где я провела ночь. Они начнут задавать вопросы, и мне снова придётся лгать.

Я огляделась по сторонам и заставила себя вспомнить, как всё выглядело ночью. Трещины на потолке. Занавески, колыхавшиеся на окне, хотя ветра не было. Царапанье в стенах. Моя комната никогда прежде не была такой. Я потёрла усталые глаза и вспомнила, что сказала мама. Перевозбудилась. Наверное, иногда это со мной случалось, но обычно причиной были научные вопросы, а не царапанье за стеной и ужасное необъяснимое чувство.

Нет. Я не могла выдумать прошлую ночь. Это невозможно, потому что даже теперь, когда в окно падали солнечные лучи, что-то по-прежнему было не так. Мне казалось, что за мной наблюдают. Меня охватил острый приступ страха.

Призрак.

Это слово опять возникло у меня в голове, хотя я пыталась вытеснить его. Меньше двадцати четырёх часов назад я закатывала глаза и смеялась над папиными историями о привидениях. Я говорила себе, что его «духи» не более реальны, чем дома с привидениями, куда мы с Сэмом ходили каждый Хеллоуин. И что теперь? Я дрожала, как осенний лист, в своей комнате и уже начинала сомневаться в том, что всё, во что я раньше верила, было правдой. Это было плохо. Это было очень плохо.

Я посмотрела на экран своего телефона и разочарованно вздохнула. По-прежнему никаких сообщений от Кэсли. Может быть, мне стоило ей написать? В конце концов, она всё ещё была моей лучшей подругой. Я трижды начинала набирать сообщение и наконец сдалась. Если я напишу Кэсли сейчас, когда она проводит время с Эмили, она решит, что я совсем отчаялась.

Я медленно спустилась вниз. Как только я открыла дверь кухни, в нос ударил запах чего-то сладкого. Духовка была включена, и я разглядела смутные очертания формы для выпечки, в которой что-то подходило.

– Проголодалась?

Я испуганно отскочила и ударилась головой о ручку духовки.

– Вообще-то нет, – ответила я, потирая ушибленное место.

Неправда. Я умирала от голода. Мамина выпечка пахла просто невероятно, но я по-прежнему злилась, что они с папой заставили меня поехать на экскурсию.

Мама провела пальцем по экрану планшета и показала мне рецепт.

– Это домашние булочки с корицей. Я только что сделала глазурь из сливочного сыра. Уверена, что не хочешь есть?

У меня потекли слюнки. Булочки с корицей и глазурью из сливочного сыра? Если что и могло стать испытанием для моей силы воли, то только сочетание липкой корицы и сливочного сыра. Один кусочек ведь не повредит, верно?

Мама вытащила из стоявшей у раковины миски деревянную ложку. Она была вся покрыта глазурью.

– Сберегла специально для тебя. Если, конечно, хочешь.

Я выхватила у неё ложку, чтобы не передумать, и сунула её в рот. Вкус был потрясающий.

Как только я закончила облизывать ложку, задняя дверь открылась и вошёл папа. На нём была чёрная кожаная куртка с ярким логотипом «Призраки Чикаго» на спине. Редеющие волосы с проседью были зачёсаны назад, как у какого-то слащавого детектива, а на футболке я заметила рисунок с изображением кладбища в тумане.

– Доброе утро! Как спала?

Я вообще не спала.

– Хорошо, – ответила я и положила ложку. От одной мысли о случившемся ночью у меня начинало сильно биться сердце и пропадал аппетит.

– Отлично! Ещё раз спасибо за помощь. Ты прекрасно справилась. – Папа с улыбкой подтолкнул меня локтем. – Я сказал Джошу, что ему следует быть осторожным, а то ты когда-нибудь займёшь его место.

Папа думал, что это комплимент, но мне стало не по себе. Занять место Джошуа? Ну уж нет. Я больше не вернусь в этот автобус. Никогда.

– Кстати! – воскликнула мама. – Я знаю, что тебе не терпится приступить к своему научному проекту, но ты не могла бы оказать мне ещё одну услугу?

– Конечно.

– Не поможешь папе с мусором? Он уже вынес два мешка, и я не хочу, чтобы он снова напрягал спину.

Папа попытался отмахнуться, но мама покачала головой.

– Нет. Не спорь, Дэвид. Ты ведь знаешь, какая у тебя спина. Пожалуйста, позволь Клэр помочь.

– Я помогу, – сказала я и медленно двинулась к задней двери. Я ужасно устала и мне не хотелось тащить мусор вниз по лестнице, но у меня не оставалось выбора. У папы время от времени болела спина, так что в плохие дни он даже не мог встать с кровати. Я указала на чёрные мешки с мусором, стоявшие у двери. – Только эти два?

– Да. Спасибо, Клэр, – сказал папа, садясь на стул.

Пыхтя и отдуваясь, я стащила мешки вниз и замерла на месте. О нет! Огромных мусорных баков больше не было на нашем заднем дворе. Папа сказал, они занимают слишком много места, поэтому он передвинул их в переулок. Я совершенно об этом забыла. Теперь мне снова придётся туда идти. Одной. Я посмотрела на серое небо и нахмурилась. Как всегда не повезло. Солнце скрылось.

Я перебросила мешки через плечо и медленно пошла в начало переулка. Первые два мусорных бака были уже наполнены, поэтому мне придётся идти к последнему. Самому дальнему. Я сделала несколько шагов. В ноздри ударил знакомый запах гниющих остатков еды, и меня затошнило. Я дошла до третьего бака, и порыв ледяного ветра ударил мне в лицо.

Я пыталась перевести дух и тут услышала, как слева от меня по кирпичной стене что-то царапает. У меня тут же разыгралось воображение. Это мог быть голубь или огромная крыса. Или же что-то похуже. Например, существо, которое ночью было в моей комнате. Звук прекратился и вновь начался в другом конце переулка.

Я сжала кулаки, и царапанье на миг прекратилось, а потом началось снова. На этот раз оно было справа от меня. Близко. Слишком близко. Мусорные мешки соскользнули с плеч и упали на землю. Один мешок порвался, и цементную дорожку засыпало яичной скорлупой и мукой.

В этот момент через переулок что-то метнулось, что-то тёмное и бесформенное. Оно прошмыгнуло за мусорный бак и исчезло. Я закричала и отшатнулась, споткнувшись о мешки. Едва устояв на ногах, я повернулась и помчалась к выходу.

Один…

Два…

Три…

Я по-прежнему слышала за спиной царапанье, как будто по кирпичу проводили острыми когтями. Кажется, оно приближалось. Преследовало меня. Когда я добралась до выхода из переулка, то рискнула оглянуться. Царапанье прекратилось. Если не считать разбросанных по земле рваных мусорных мешков, всё выглядело как обычно. Я бы хотела поверить своим глазам, но тихий голос в моей голове повторял, что делать этого не стоило. С тех пор как я вошла в папин экскурсионный автобус, всё изменилось, и случившееся было просто ещё одним доказательством. Я всегда ненавидела этот переулок, но прежде со мной здесь ничего не случалось. До сегодняшнего дня.

Мне понадобится новый ключ от входной двери. Как можно скорее.

Глава 10

Наконец наступил понедельник. На выходных я спала всего около пяти часов. Недостаточно для нормального функционирования. Я десять минут просидела на краю кровати, потирая глаза и пытаясь сдвинуться с места.

Возьми себя в руки, Клэр. Тебе срочно нужно одеться, иначе опоздаешь в школу, повторяла я про себя. Я прошлёпала по холодному полу, и моё тело было ужасно тяжёлым. Я принялась копаться в стопках одежды, наконец решив остановиться почти на чистых джинсах и толстовке. Всё остальное пахло так, что его следовало бы или постирать, или сжечь. После этого я направилась к комоду за носками. Когда моя рука коснулась ручки, я вскрикнула. Она была ледяной. И мокрой! Я осторожно опустилась на колени. Дерево было мокрым, как будто по нему что-то разлили. Но что? После того как я прошлым летом поставила на комод банку газировки и она оставила на нём круг, я больше не приносила в комнату напитки.

Я заглянула под комод и заметила лужу. Меня охватил страх. Я потянула за ручку верхнего ящика и хрюкнула, потому что он никак не открывался. Что происходит?

Я встала, схватилась за обе ручки и подалась назад. Наконец с громким треском ящик открылся. На пол и на мои голые ноги выплеснулось что-то холодное. Вода. Она собралась на дне ящика, и вся моя одежда промокла.

– Ничего себе! Что вообще происходит… – я замолчала, испугавшись, что в комнату зайдёт мама. Или, что ещё хуже, папа. Я ничем не могла объяснить случившееся, и хотя мне было отвратительно в этом признаваться, я знала, что папа будет в восторге. Моя несчастная промокшая одежда станет очередным «странным происшествием», которое он тут же примется расследовать, чтобы потом включить в свою книгу.

Дрожащими руками я закрыла ящик. Потом отошла назад и посмотрела на потолок в поисках протечки. Ничего. Ни мокрого пятна, ни пожелтевшей краски. Это было очень странно, но я не могла сейчас об этом думать, иначе опоздаю в школу. Я быстро надела джинсы и толстовку и провела расчёской по волосам. Поскольку все мои вещи промокли, мне пришлось взять мамины носки.

Я вышла из дома на десять минут позже. Сегодня будет ужасный день. Вместо того чтобы попытаться выяснить, почему вместо ящика с чистой одеждой в моей комнате появилось болото, я буду торчать в школе. Каждый раз, когда мне казалось, что я наконец начинаю успокаиваться, я вспоминала льющуюся на ноги воду, и мне снова становилось страшно.

Я медленно пошла по улице, пытаясь обращать внимание на первые признаки весны. Утро было холодным, но на деревьях появились маленькие почки. В следующем месяце они превратятся в листья, и наш квартал снова станет зелёным. Это было похоже на волшебство. Сегодня в Чикаго ужасно холодно, и всё вокруг покрыто снегом, а завтра он превратится в палитру разноцветных красок. Жёлтые нарциссы. Лиловая сирень. Розовые тюльпаны. Я не могла дождаться этого дня.

Когда впереди показались двери школы, я напомнила себе, что сегодняшний день будет наверняка лучше утра. Никаких плохих предчувствий. Никаких жутких звуков и колышущихся занавесок. Никаких намокших ящиков. Ничего, кроме…

– Эй, Клэр! – раздался голос.

Кэсли. Она неслась ко мне с широченной улыбкой на лице. В другое время я бы побежала ей навстречу, может быть, даже крепко обняла бы её, но сегодня всё было по-другому. Как будто между нами выросла невидимая стена.

Она остановилась рядом со мной. Её щёки порозовели, и она тяжёло дышала, вероятно, от быстрой ходьбы.

– Как прошли выходные?

– Отлично, – солгала я.

Наверное, Кэсли смотрела фильмы и ела попкорн вместе с Эмили, пока я пыталась выжить на папиной экскурсии. Почему она меня не пригласила? И даже не написала? Если бы она хотя бы попыталась, я бы не чувствовала себя лишней.

Кэс приподняла бровь.

– Правда? Сэм что-то говорил Крису насчёт экскурсии твоего папы. Я была уверена, ты ни за что не поедешь с ним.

– С каких пор ты начала слушать моего брата? – со смехом спросила я. Я собиралась всё обратить в шутку, но у меня ничего не вышло. Мои слова прозвучали фальшиво.

Лицо Кэсли чуть заметно изменилось, и она расправила плечи.

– Зачем ему это выдумывать?

– Ну да. Помнишь, как он в прошлом году всем говорил, что у него есть подружка? Лола? – фыркнула я.

Плечи Кэсли затряслись от смеха, и светлая чёлка упала ей на глаза. Она отвела её в сторону и с трудом перевела дыхание.

– Да! Он говорил, что она учится в другой школе, и они познакомились в хоккейном лагере.

Подружка Сэма всегда казалась нам немного подозрительной, и не зря. Выяснилось, что Лола даже не человек! Это было название моей любимой маски для лица. Сэм придумал целую историю о красивой шведской ученице по обмену, которая училась в другой школе и влюбилась в него.

– По крайней мере старая добрая Лола кое-чему нас научила, – заметила я.

– И чему же?

– Что у Сэма хороший вкус, когда дело касается масок для лица! – На этот раз я не смогла сдержать смех. Кэсли тоже громко захохотала.

В такие моменты я понимала, почему мы дружили со второго класса. С Кэс мне всегда было хорошо. Как в старых тапочках или мешковатой толстовке, в которой спишь, когда болеешь. Я никогда не думала, что наша дружба может пошатнуться.

Наконец Кэсли перестала смеяться и улыбнулась мне.

– Кстати я тоже не поверила Сэму. Я знаю, как ты ненавидишь этот автобус. Если бы твой папа заставил тебя в него сесть, ты бы мне позвонила.

Я бы позвонила, если бы ты меня не бросила.

У меня снова испортилось настроение. На языке вертелись слова, которые я хотела сказать Кэсли. Я хочу, чтобы всё было как в прошлом году, когда были только я, она и научный клуб. Тогда всё было намного проще. До Эмили, автобуса с призраками и маленького мальчика с тёмными глазами. Но я не могла этого сказать. Только не теперь. Может быть, вообще никогда.

Надо было сменить тему.

Я указала на косметичку, которую Кэсли держала в руке, и задала, наверное, самый глупый вопрос:

– Что это такое?

– Это? – Карие глаза Кэсли загорелись. – Сумочка для косметики. Мама Эмили работала в каком-то модном косметическом магазине в Нью-Йорке, поэтому она умеет краситься. Сегодня она принесёт образцы и…

С меня было довольно. Мне пришлось взять мамины носки, потому что в моём шкафу оказалась вода, а Кэсли хвасталась своей новой подругой? Разве на прошлой неделе она сама не говорила, что косметике придают слишком большое значение?

– Классно! Слушай, я совсем забыла, мне надо встретиться с научным руководителем, – перебила я. – Я должна идти.

Лицо Кэсли стало обиженным.

– Ладно. Увидимся за обедом?

– Конечно, – ответила я, но это была ложь. Конечно же, Эмили тоже сядет за наш стол, и я стану третьей лишней. В очередной раз. Как бы я ни старалась принимать участие в разговоре, это ни к чему не приводило. Они будут смеяться над только им понятными шутками, говорить о косметике, о которой я никогда не слышала, а вместо того, чтобы обедать, станут сплетничать о симпатичных ребятах из нашего класса. Мне было бы интереснее общаться с девчонками из футбольной команды, хотя я вообще не играла в футбол!

Я махнула рукой, повернулась и пошла, чтобы Кэсли не увидела слёзы у меня на глазах. В сентябре я думала, что это будет лучший год в моей жизни. У нас с Кэсли были такие большие планы! Мы собирались вместе работать над проектом и занять первое место на научной ярмарке. Хотели пойти на танцы в седьмом классе, чтобы не переживать, что придётся искать мальчиков. Собирались купить микроскоп. А теперь, благодаря дружбе с Эмили Кэсли уже давно об этом не говорила.

Если я раньше и собиралась рассказать ей о случившемся в выходной, то теперь передумала. Прежняя Кэсли меня бы поняла. Она бы мне помогла. А новая Кэсли? Вероятно, она была слишком занята, чтобы меня выслушать.

Глава 11

Первые три урока прошли ужасно. На уроке испанского я так часто смотрела на часы, что сеньорита Дженнингс бросила на меня сердитый взгляд и спросила, не нужно ли мне в какое-то более интересное место. По крайней мере так мне показалось. У меня было не очень хорошо с испанским.

Когда я встала в очередь за горячим обедом, Кэс снова подошла ко мне. Утром у нас с ней не было общих уроков, потому что она училась в другой части школы, и я не видела её после начала занятий. Она поставила поднос на металлический поручень и принялась похлопывать меня по плечу, пока я не повернулась.

Я тут же заметила розовые щёки, розовые губы и идеальную фарфоровую кожу. Веки она накрасила металлическими розовыми тенями, а лицо обрамляли несколько прядей светлых волос.

– Ну как? Нравится? – спросила Кэс и быстро повернулась кругом.

Я ошарашенно молчала. Кэсли не просто выглядела по-другому – она выглядела старше. Более взрослой. Как она успела так быстро измениться с тех пор, как мы виделись в последний раз? Сегодня утром у неё были взъерошенные волосы, и когда она смеялась, они падали ей на лицо. Теперь же они были блестящие и гладкие с несколькими элегантными завитками. А одежда? Она тоже выглядела идеально. Выцветшие джинсы, жилетка из искусственного меха и очаровательные коричневые ботинки. Не знаю, как она успела сделать это на перемене, но Кэсли была похожа на модель.

– Клэр? – повторила она и обеспокоенно свела брови. – У тебя такой вид, как будто я выпала из космического корабля прямо на твою лужайку!

– Прости, – пробормотала я и перевела взгляд на пустой поднос у себя в руках. – Я просто очень удивилась.

– Это хорошо или мне надо идти в туалет и немедленно всё смыть?

В голосе Кэсли слышалась надежда.

– Отлично выглядишь, Кэс. Это твоя одежда? Я её никогда не видела.

Кэсли потрогала жилетку и грустно вздохнула.

– Если бы. Это одежда Эмили. Она дала мне поносить. Когда она жила в другом месте, у неё была подписка в одной из этих компаний, которые каждый месяц присылают тебе разные наряды. Кажется, ты можешь оставить, что тебе нравится, а остальное отправить назад. Я тоже хочу попробовать.

– Правда?

Лицо Кэсли стало унылым, как будто она только что откусила лимон.

– Да, а что? Думаешь, это плохая идея?

Я пожала плечами.

– Просто обычно ты таким не интересуешься. Я имею в виду одеждой напрокат.

Кэсли замолчала. Она смахнула с жилета невидимую пылинку, и уголки её губ слегка опустились.

– Ну да. Может быть. Не знаю.

Кэсли пододвинула свой поднос поближе ко мне и поморщилась, глядя на меню за запотевшим стеклом. На её запястье болтались серебряные браслеты. Интересно, их она тоже взяла у Эмили?

– Уф! Почему я сегодня не захватила из дома обед? – простонала она. – Наверное, возьму что-нибудь на салатной стойке. Встретимся за столом.

Когда Кэсли шла к салатной стойке, я заметила, что восьмиклассники за столом не сводили с неё глаз. Она была одной из самых красивых девочек в школе, а теперь, когда за её внешний вид взялась симпатичная новая ученица, Кэсли станет самой популярной.

А я? Однажды Сэм сказал, что если бы я была не человеком, а животным, то это была бы мышь. Кое-кто мог бы подумать, что мыши очень милые и это был комплимент. Но я знала, что это не так, и всякий раз, когда смотрела на свой заострённый нос, я об этом вспоминала.

Кто-то врезался в меня сзади, и с моего подноса упал апельсин. Я обернулась и увидела мальчика, который протискивался в противоположную сторону. Тёмные мокрые волосы. Белый костюм. Я вскрикнула и поднялась на цыпочки. Неужели это был тот, о ком я подумала?

– Это не ты потеряла?

Я узнала этот голос. Я подняла глаза, и мои подозрения подтвердились. Уорнер Джеймсон. Капитан бейсбольной команды. Президент клуба робототехники. Обладатель красивых серых глаз.

Я взяла апельсин у него из рук, и кончики моих ушей покраснели.

– Спасибо.

– Не за что. – Он нахмурился. – Всё в порядке?

Я повернулась и снова оглядела столовую, заметив, что очередь стала меньше, а мальчика нигде не было видно. Но я точно видела его, как видела и в автобусе. Я была в этом уверена.

– Да, просто я очень неловкая.

– Я тоже, – сказал Уорнер и указал на маленькое красное пятно на своей рубашке. – Кетчуп. Когда в меню жареная картошка, я в опасности.

Я не выдержала и засмеялась. Потом указала на лужицу желтоватой подливки поверх картофельного пюре.

– Кажется, я тоже в опасности.

Уорнер громко захохотал, разделил свою стопку салфеток пополам и положил несколько на мой поднос.

– Тогда они тебе понадобятся.

– Определённо. И ещё раз спасибо. – Я принялась неловко крутить апельсин в руках.

Ты серьёзно, Клэр?

Уорнер улыбнулся, и на его щеках появились ямочки.

– Классно. Увидимся позже, Клэр.

Я не могла удержаться от улыбки. Я только что говорила с Уорнером Джеймсоном. Если бы я могла рассказать об этом Кэсли, хотя мы и обменялись всего тремя предложениями. Но я боялась это сделать. Что произойдёт, если она расскажет Эмили? Она будет смеяться? Передаст Уорнеру? Я вспомнила, как Уорнер и Эмили болтали в коридоре, а однажды утром вылезали из одной машины, и поморщилась. Они друзья.

Нет, это было слишком опасно. Разговор с Уорнером должен был остаться тайной. Раньше я рассказывала Кэсли все свои тайны, даже самые постыдные. Но теперь я ничего не могла ей рассказать. Ни про разговор с Уорнером, ни о том, что я слышу жуткие звуки и вижу что-то страшное. Я не роняла апельсин и не наливала воду в свой ящик. Меня толкнул мальчик. Мальчик, очень похожий на того, который вчера исчез из автобуса.

Я была ошеломлена. При мысли о том, что мне одной придётся решать эту проблему, моё сердце как будто медленно пропустили через измельчитель для бумаги.

– Клэр! – Кэсли схватила меня за рукав. На её лице застыло беспокойство. – Всё нормально?

– Да, отлично. А что?

– Просто ты какая-то сердитая.

Если бы в твоём доме был призрак, ты бы тоже сердилась. Я снова поморщилась. Да что со мной такое? Я ведь учёный! Мне нужны доказательства, прежде чем я в это поверю, а до сегодняшнего дня у меня не было твёрдых доказательств существования призраков.

Правда, произошло несколько странных вещей. Царапанье, шёпот, дёргающаяся дверная ручка и ящик с водой. А ещё листок бумаги на сиденье автобуса с цифрой 396. Доказывало ли это, что призрак последовал за мной в наш дом?

Возможно.

Держа поднос в одной руке, я в тысячный раз потёрла глаза и поморщилась от жжения. Я ужасно устала. Я с трудом соображала и не могла ни на чём сосредоточиться. Обычно мои мысли были стройными и логичными, но сегодня они разбегались во все стороны.

– Ты ведь сядешь с нами? – Кэсли с надеждой похлопала по сиденью рядом с собой. Эмили сидела напротив и смотрела на меня. Ждала. Наверное, надеялась, что я пройду дальше. – Пожалуйста!

– Я… – начала я, не зная, что ответить. Если я соглашусь, то окажусь в западне. Мне придётся вытерпеть ещё один невыносимый обед с Эмили. Но если я откажусь, то ещё сильнее оттолкну Кэсли. Мне был нужен друг, поэтому я села рядом с ней.

Кэсли наклонилась и шутливо толкнула меня плечом. На миг мне стало чуть лучше. Как будто я сделала правильный выбор. Но потом я заметила выражение лица Эмили. Она улыбалась только губами.

Внезапно стены столовой задрожали от грохота. Я вскочила и огляделась по сторонам, совершенно уверенная, что снова увижу эти жуткие тёмные глаза. Но вместо этого увидела на полу кашу из картофельного пюре и молока. Кто-то уронил поднос. Я снова опустилась на своё место и успела заметить, как Эмили пожала плечами, как будто я чокнутая.

От моего сердца откололся ещё один маленький кусочек.

– Кажется, я знаю, что нам поможет, – сказала Эмили с заговорщической улыбкой на лице.

Если ты сейчас исчезнешь, подумала я про себя, но мне тут же стало стыдно. Девочки должны хорошо относиться друг другу. Поддерживать друг друга, а не нападать, как всегда говорила моя мама. И потом Эмили не сделала мне ничего плохого.

Я натянуто улыбнулась. Я могла это сделать. Возможно, я устала и вымоталась, но я готова дать Эмили ещё один шанс показать мне, почему она так нравится Кэсли.

– И что же это?

– Косметический понедельник! – радостно воскликнула Эмили. Она сунула руку в сумку и вытащила оттуда кучу футляров и флаконов. Они зазвенели, привлекая внимание. Увлажняющие лосьоны, тональные кремы, пудра и даже щипцы для завивки ресниц. Всё это выглядело ужасно.

Театральным жестом Эмили извлекла из сумки губную помаду и продемонстрировала её нам.

– Сегодня у нас… – Она перевернула футляр и прочла маленькую наклейку внизу, – «Дежавю».

Кэсли взвизгнула и выхватила футляр из рук Эмили. Она сняла крышку и медленно выдвинула помаду.

– Ой, какая прелесть!

Я оцепенело смотрела на помаду. Она была очень яркой и напоминала мне ягоды клюквы. Наверное, она была красивой, но это всего лишь помада.

Кэсли провела помадой по своим и без того блестящим губам и причмокнула. С идеальной кожей, медовыми волосами и губной помадой она выглядела по-настоящему утончённой. Шикарной. В отличие от меня. Кэсли передала помаду Эмили, которая сделала то же самое, после чего тюбик оказался передо мной. Я уставилась на него, не зная, стоит ли мне тоже накрасить губы, чтобы не выделяться, или зашвырнуть его в ближайшее мусорное ведро. Я устало посмотрела на груду косметики на столе и вздохнула.

– Не беспокойся насчёт жестокого обращения с животными, – сказала Эмили, заметив мою нерешительность. – Мама всегда проверяет образцы, прежде чем принести их домой, и эти не тестировали на кроликах, мышах и ни на ком другом.

Я раздражённо оттолкнула футляр помады. Так вот с кем хочет дружить Кэсли вместо меня? Моё сердце бешено билось, а тело стало вялым и неповоротливым. Я не могла в это поверить! Сегодня мне придётся вернуться домой, снова увидеть кучу мокрой одежды, спать в стенном шкафу и стараться, чтобы папа ничего не заметил. А Кэсли? Она в этом время будет примерять наряды и хихикать с Эмили. Это несправедливо.

– Я не переживаю из-за кроликов, – рявкнула я.

Над столом повисло неуютное молчание. Клюквенные губы Эмили сложились в испуганную букву «о».

– Извини. Просто этот цвет не подходит к моим… – Я замолчала, поняв, что это бесполезно. Именно поэтому я и не хотела с ними садиться.

Внезапно мне стало жарко, как будто внутри кто-то чиркнул спичкой. Всё моё тело вспыхнуло от раздражения.

– Неважно! – отрезала я. – Мне пора идти.

Я могла тихо уйти. Я знала, что мне следовало поступить именно так, но я была так обижена, что не смогла этого сделать. Так удобно было обвинить Эмили во всём плохом, что со мной случилось. Если бы она не украла Кэсли, в субботу вечером я была бы у неё дома. Папа не заставил бы меня ехать с ним на эту дурацкую экскурсию. Меня не преследовал бы призрак! И прошлой ночью я спала бы больше пары часов.

Это было уже слишком.

– Знаешь что? – Я повысила голос, чтобы перекричать шум в столовой. – У меня были самые худшие выходные в жизни, а ты ведёшь себя так, как будто глупая губная помада может это исправить. Ничего не выйдет! Спасибо, что, как всегда, меня не понимаешь!

Я схватила поднос, бросила обед в мусорное ведро и с грохотом швырнула поднос на конвейер. По столовой, как фейерверк, разнёсся оглушительный звон. Разговоры прекратились, вилки застыли в воздухе, и все уставились на меня. В том числе и Уорнер.

Глаза Кэсли обратились на меня. Они были наполнены ужасом. Я ожидала, что она встанет и пойдёт за мной, чтобы мы, как обычно, могли поговорить, но она лишь медленно покачала головой и уставилась на свой поднос.

Она сделала свой выбор, и это была не я.