Текст книги "Невеста принца"

Заговорив, он отвлек ее от этих мыслей.

– Теперь, когда мы почти одни, я скажу, что я решил, – произнес он, понизив голос.

Решил? – рассеянно подумала Жюли. Она совсем забылась в кольце его рук, в плену дразнящего объятия двух тел, с легким шорохом едва касающихся друг друга в такт музыке.

Неужели он ничего не чувствует? По-видимому, нет. Если бы и его посетило это всепоглощающее чувство, он бы… Что? Упал бы на колени, клянясь ей в вечной любви и умоляя стать его невестой? Очнись, Жюли, сказала она себе. Он уже не обручен, но для нее по-прежнему недосягаем.

– Жюли?

Собравшись с силами, Жюли сосредоточилась, бросила взгляд на часы. Десять минут до полуночи.

– Вы собираетесь сделать объявление, Ваше Высочество?

– Да.

– Но о чем вы будете объявлять?

– О моей помолвке.

Она взглянула на него с тревогой.

– Вы уверены? Я хочу сказать, ведь для объявления о помолвке, кажется, требуется как минимум хоть какая-то невеста?

– Я хочу, чтобы ты стала моей невестой.

Жюли остановилась посреди танца, и ему тоже пришлось замереть на месте. Другие пары начали налетать на них и в конце концов тоже остановились.

Услышала она эти слова или они ей пригрезились?

– Прошу прощения, – пролепетала она слабым голосом. – Я… боюсь, я вас не совсем расслышала.

– Уверен, что расслышала, – ответил Эрик.

Ее реакция не оставляла сомнений на этот счет.

– Вы просите, чтобы я… – Она умолкла, внезапно заметив, что они стали центром внимания. Ее шепот прозвучал неожиданно громко в затихшем зале.

Музыканты, видя, что принц перестал танцевать, оборвали мелодию нестройным аккордом. Проклиная всеобщий интерес к своей персоне, который сейчас был особенно некстати, Эрик махнул дирижеру, чтобы оркестр продолжал играть. Когда музыка зазвучала снова, Эрик потащил Жюли через балконную дверь на лужайку сбоку от входа.

Убедившись, что они одни, он заговорил опять:

– Ты спрашивала, не можешь ли ты мне помочь. Отвечаю – можешь. Ты можешь стать для меня…

– Невестой? – переспросила Жюли, не веря своим ушам.

– Решением проблемы, – закончил он.

Жюли отвернулась к океану и несколько раз глубоко вдохнула чистый воздух. Она плохо понимала, что, собственно, предлагает ей Эрик.

Одно было ясно – он предлагал не любовь.

– Ваше Высочество! – сказала она. – Не могли бы вы объяснить, о чем вообще речь?

Эрик говорил напряженно и очень коротко.

– Все ждут, что через пять минут я объявлю о своей помолвке. Этого ждет не только толпа в бальном зале, этого ждет и тот, кто лежит сейчас в бостонской больнице.

– Я знаю.

– Роберта ушла со сцены, – продолжал он. – Но о ней все равно никто не знал, кроме тебя. Так что я все-таки могу сделать свое объявление. Единственное, что мне для этого нужно, это… – он помедлил, подбирая слово, – партнерша.

Жюли приложила руку к груди:

– Я?

– Ты.

Жюли – идеальный вариант. Держится она прямо-таки с царственным достоинством, у нее такие утонченные манеры, что было бы вполне логично для принца выбрать ее в невесты. Жюли подготовила сегодняшний бал так четко и с таким вкусом – это докажет всем, что она в состоянии выполнять обязанности будущей королевы острова Андерс. Можно не сомневаться, она справится с ролью подставной невесты. А главное, она не только предана королю, она явно по-настоящему привязана к нему – как она беспокоится о его здоровье! Эрик надеялся, что это поможет уговорить ее.

– Почему я?

– Ты сама предложила мне помощь, – напомнил Эрик, соображавший, как бы подсластить пилюлю.

Жюли нарушила его раздумья.

– Я, конечно, предлагала помочь, – начала она, – но я не…

– Разумеется, речь идет не о настоящей помолвке.

После провала с Робертой Эрик знал, что это было бы слишком рискованно.

– Разумеется, – сухо подтвердила Жюли.

Какой надо быть дурочкой, чтобы на такое надеяться! Она не так глупа. Уже поумнела.

Эрик продолжал:

– Ты только изобрази мою невесту, чтобы король наконец успокоился. – Эрик чуть слышно выругался. – Поверь, эта идея нравится мне не больше, чем тебе, но в данный момент, боюсь, это единственное средство поправить его здоровье. Ты ведь тоже этого хочешь, правда?

– Конечно, хочу, но…

– Считай, что это своего рода повышение в должности.

– Не нужно мне повышения. Я люблю свою работу.

– Работа останется при тебе. Это будет просто временное задание.

– Естественно, – сказала Жюли ровным голосом. – А когда оно закончится?

– Это зависит от того, как пойдет выздоровление короля, – ответил Эрик. Его лицо стало жестким. – Только нужно заранее договориться об одном.

– Да?

– Конец нашему обручению положу я.

Не требовалось особой проницательности, чтобы понять: он не хочет, чтобы его еще раз бросила невеста – хоть и поддельная. Его уязвимость подействовала на Жюли даже сильнее, чем страх за здоровье короля.

– Жюли, времени больше нет. Что ты мне ответишь?

В какую-то долю секунды он почувствовал, как она стремительно перебирает в уме различные возможности. Сапфировое сияние ее синих глаз не могло скрыть светившегося в них ума.

Эти глаза, широко раскрытые, обрамленные длинными темными ресницами, обратились к нему не мигая, когда она заговорила.

– Да, – сказала она.

Он испытующе смотрел ей в лицо.

– Ты это сделаешь?

Она кивнула.

– И ты согласна с моими условиями?

Она слабо улыбнулась.

– Согласна. Отбой даете вы, а не я, – сказала она легким тоном, заметив, что он все еще напряжен.

– Ну, а что ты хочешь взамен? – спросил он.

– Я9 Мне ничего не нужно.

– Я настаиваю, – сказал он. – Новую машину, отпуск…

– Не будьте смешным!

– Прибавку к жалованью? Премию? Только скажи.

– Ваше Высочество, не нужно оскорблять меня денежными посулами. Я соглашаюсь на это ради короля.

– Я знаю. Но я хочу сделать что-то для тебя.

И для себя тоже. Он хотел закрепить ее преданность чем-то реальным.

– Я слишком много прошу, – уговаривал он. – Будет только справедливо, если ты тоже что-то у меня попросишь.

Жюли взглянула на свои ручные часы.

– Одна минута до полуночи. Пора.

Эрик неохотно согласился. Детали подождут.

– За работу, – сказал он.

С деловым видом он сопроводил ее в бальный зал. Ничего удивительного, думала Жюли.

Эрик идет на большой риск ради своего отца.

Но он – человек долга, а в данный момент его долг состоит в том, чтобы осуществить свой план. Жюли ясно видела, что он не до конца доверяет ей, но у него просто не осталось другого выхода.

Вот и у нее не осталось другого выхода, кроме как сказать «да».

Когда они вошли, бальный зал вдруг погрузился во мрак.

Жюли ухватилась за руку Эрика, и он повел ее на платформу перед оркестром. Она почувствовала, как он напрягся, и услышала его шепот:

– Сейчас, радость моя.

От этих ласковых, еле слышных слов дрожь пробежала по всему ее телу.

Она чуть сжала его руку, и это почему-то его ободрило.

В этот самый миг вспыхнул направленный на них прожектор, высветив их обмен взглядами, и по залу пробежал шепоток. Как лесной пожар, по толпе начали почти зримо распространяться догадки.

Эрик первым отвел глаза. Он подал Жюли руку и вышел вместе с ней на середину сцены.

Она старалась казаться такой же уверенной.

Принц стоял рядом с ней, лицом к толпе, спокойный, невозмутимый.

Его голос был слышен во всех уголках огромного зала.

– Леди и джентльмены, высокочтимые гости, жители и жительницы моей родной страны и… – он бросил взгляд в телекамеру, – Ваше Величество, Ивар, король острова Андерс. – Он умолк, чуть поклонился и официальным тоном объявил:

– Для меня большая честь представить вам мою невесту, мисс Жюли Бриттон.

Толпа пока не реагировала. Все замерло в ожидании.

Эрик не мог понять, чего от него ждут. С высоты своего роста он взглянул на Жюли.

– Чего они дожидаются? – спросил он тихо, чтобы услышала только она.

Она улыбнулась так нежно, что у него внутри что-то заныло.

– Я думаю, они ждут, чтобы мы скрепили свой союз, – сказала она, как бы оправдываясь. Он по-прежнему недоумевал, и она пояснила:

– Поцелуем.

Поцелуй. Он об этом как-то не думал, но теперь понял, что без него не обойтись. Эрик обнял Жюли. Зрители пребывали в уверенности, что они обмениваются пылкими клятвами.

– И все-таки наш договор не вступит в силу, – шепнул он ей на ухо, – пока ты не скажешь, чего ты от меня хочешь.

Жюли дрогнула. Какие-то глубинные надежды, которые, как ей казалось, были мертвы и похоронены, вдруг подняли голову и восстали из могилы. Она всегда хотела от него только одного, но любовь по просьбам не выдается.

– Жюли! – не унимался он. – Чем я могу тебя порадовать?

Ее руки легли на лацканы его смокинга, вызвав у него мгновенную дрожь чисто мужского предвкушения. Она медленно склонилась к нему, дразня его манящей близостью своих губ.

Опуская ресницы, она прошептала свою просьбу – одно-единственное слово:

– Верь!

Ее теплое дыхание еще витало между ними, когда его губы коснулись ее губ, и слово, сказанное так тихо, что он решил – должно быть, оно ему почудилось, затерялось в реальности поцелуя, сладкого и горячего, как только что собранный мед. Ах, губы у нее были спелые и влажные, когда надо – упругие, когда надо – податливые. Он накрыл ее рот своим и медленно обвел языком ее губы. Какие они налитые, какие гладкие, и – о чудо из чудес – они приоткрылись, впуская его.

От этого Эрик мгновенно пришел в себя, и как раз вовремя. Он закончил поцелуй, благопристойно поджав губы. Что это с ним? У него нет никакого права на настоящий обручальный поцелуй. Слава Богу, он успел опомниться прежде, чем его совсем занесло.

Он отступил на шаг. Аплодисменты, раздавшиеся при начале поцелуя, переросли в громовую овацию, наполнив просторный зал от стены до стены и отдаваясь от потолка.

Все кончено. Толпа поверила. Дело сделано.

Эрик положил руку на плечи Жюли и повел ее через одну из каменных арок прочь из бального зала.

Глава 3

В открытую дверь врывался холодный ветерок, шелестя под каменными сводами коридора. Видимо, охрана не посрамила своей репутации. За ними никто не вышел.

Едва они ушли со сцены, Эрик снял руку с плеча Жюли.

– По-моему, все прошло даже лучше, чем можно было надеяться, – сказал он ровным голосом.

Жюли закатила глаза, но воздержалась от комментариев. Первый поцелуй Эрика страшно разочаровал ее. Наверное, она сама виновата – столько лет мечтала об этом. И все-таки, даже при столь странных обстоятельствах, не обязательно было целовать ее вот так, через силу.

Эрик покосился на нее.

– Извини за поцелуй. Я сожалею.

– Да уж, – буркнула Жюли, спасая свое раненое самолюбие.

– Получилось… неловко, – кивнул он. Вероятно, согласившись изображать его невесту, Жюли не ожидала, что ее принудят к физическим контактам с ним.

– Забудем об этом, – сказала она.

Ей легко говорить. А он все еще боролся с желанием прижать ее к ближайшей стене и продолжить поцелуй прямо с того места, где они остановились.

Чтобы отвлечься, он стал перебирать в уме причины, заставившие его выбрать своей партнершей именно ее. Факт его физического влечения к ней в этом списке не значился.

Незачем чувствовать себя виноватым, что втянул ее в эту историю. Жюли – взрослая, самостоятельная женщина и вполне способна сама принимать решения. Она согласилась участвовать в его плане абсолютно добровольно, по каким-то своим причинам. Можно предположить, что преданность королю повлияла на ее решение не меньше, чем на его решение остановить на ней свой выбор.

Поднявшись по лестнице, он повел ее по коридору, тщательно сохраняя дистанцию.

– Нужно обсудить еще много деталей, – сказал Эрик.

– Детали подождут. Я ложусь спать.

Жюли открыла дверь в спальню, через которую нужно было пройти, чтобы попасть в ее башенную комнатку.

На кровати были беспорядочно разбросаны предметы мужской одежды.

Эрик недоверчиво воззрился на Жюли.

– Почему-то мне казалось, что ты не замужем и ни с кем не состоишь в связи.

– Так и есть!

– Тогда чья же это одежда?

– Я как раз хотела спросить об этом у вас.

Они вошли в комнату. Эрик заметил в углу чемодан. Рассмотрев его, он выругался.

– Это вещи Уита, – сказал он.

Жюли нахмурилась.

– Но король говорил мне, что он отправил принца Уита домой, на остров Андерс.

– Видно, мой братец не устоял перед искушением завернуть сюда по дороге.

– Да, он не из тех, кто пропустит славную вечеринку.

Эрик принялся запихивать одежду в чемодан.

– Должно быть, он приехал, пока мы были в саду. Он наверняка слышал объявление.

Можно было не продолжать – Жюли уже поняла, что его тревожит: купился ли его брат на их выдумку. Она и сама забеспокоилась. Если Уит что-то заподозрит и расскажет королю…

– Что вы делаете? – спросила она, видя, что Эрик захлопнул чемодан.

Он посмотрел на нее так, как смотрят на людей, утверждающих, будто они встретили НЛО.

– Какой это жених позволит своей невесте ночевать в одних апартаментах с другим мужчиной?

Тут он прав, ничего не скажешь.

– Как удачно, что я велела приготовить для вас те, другие две спальни, – вспомнила Жюли. – Вы с Уитом можете их поделить.

Он снова подарил ее мрачным взглядом.

– Пусть Уит забирает обе.

– Почему?

Эрик попытался помягче сформулировать свою мысль:

– Жюли, мой брат довольно хорошо меня знает. Достаточно хорошо, чтобы догадаться, где я стал бы ночевать, будь у меня настоящая невеста.

Жюли так и ахнула от этого интимного замечания.

От Эрика не ускользнула ее реакция.

– Само собой, я буду спать здесь, внизу, в этой постели, – сказал он, желая ее успокоить.

– Главное – мы оба будем за одной и той же запертой дверью, а воображение Уита дорисует остальное.

Жюли вся вздрогнула от очередного удара по самолюбию. Как видно, принц ни капельки не боится, что ее близкое присутствие окажется для него искушением.

С чемоданом в руке Эрик отправился меняться комнатами. У двери он задержался и, оглянувшись, увидел ее несчастное лицо.

– Поднимайся в свою башню, принцесса, – тихо сказал он. – Там ты будешь в безопасности, обещаю.

Через арку в углу комнаты Жюли вышла на каменную винтовую лестницу. Комната наверху весь прошедший год принадлежала ей. Изогнутые стены образовывали идеально ровный круг.

Окна, также изогнутые, выходили на все стороны, открывая вид на городок, на парк вокруг замка и, конечно, на океан. Комната располагалась на самом верху башни. Жюли выбрала ее потому, что она была не похожа на другие помещения, потому что она была романтична и, конечно, потому что когда-то она принадлежала Эрику.

Жюли смотрела в окно своей светелки и думала о том, что сказал Эрик. Он человек слова и наверняка сдержит обещание. И все же – есть ли в целом свете такое место, где она будет в безопасности от Эрика Андерса?

Жюли проснулась на рассвете. Она натянула футболку и шорты и тихонько спустилась по винтовой лестнице. К своему удивлению, она увидела, что постель Эрика пуста и аккуратно застелена. Может быть, он все-таки передумал и не стал ночевать здесь?

Жюли направилась в ванную, потягиваясь на ходу, чтобы размять не совсем отдохнувшие мышцы. Умывшись, она окончательно проснулась. Почистила зубы и наскоро заплела косу.

Затем прошлепала босиком вниз по большой каменной лестнице, никого не встретив по дороге. Вот и хорошо. Еще слишком рано для завтрака, особенно наутро после бала. Наверное, все еще спят. А ей хотелось выбраться отсюда.

Жюли бесшумно выскользнула из замка через главный вход. В двух шагах от своей машины она сообразила, что забыла ключи. Не задумываясь, она зашагала по дороге, ведущей вниз, в Андерс-Пойнт. Было роскошное июньское утро, и проселочная дорога приятно холодила босые ноги. Жюли глубоко вдохнула свежий морской воздух. Слева, над скалами, и справа, в зарослях, порхали птицы. В этом мире царил порядок.

В мире, но не у нее в душе.

Она слыхала, что нужно опасаться своих желаний, потому что они могут исполниться несколько необычным образом. Что ж, ее давнишнее желание выйти замуж за принца Эрика обернулось куда как странно! Вчера вечером все пили за ее здоровье – здоровье невесты принца; но она-то понимала, что до свадьбы с ним ей так же далеко, как любой другой женщине планеты. И даже дальше.

При свете дня вся идея с фальшивой помолвкой показалась ей совершенно бестолковой. С какой стати они с Эриком возомнили, что им это сойдет с рук? А если король Ивар догадается, что его хотели одурачить? Тогда в лучшем случае Жюли потеряет любимую работу и дружбу короля.

О худшем не хотелось даже думать.

Никак нельзя, чтобы король Ивар узнал правду. Никто не должен знать, и в том числе Уит. Глупость какая! Вот она, Жюли, притворяется, что обручена, и не может даже рассказать своим лучшим подругам, как все обстоит на самом деле.

А на самом деле она просто романтическая дурочка, которая поставила себя в дурацкое положение. На балу она снова ощутила ту же глупую вспышку – а Эрик опять ничего не почувствовал. Да потом еще тот оскорбительный поцелуй. Хуже некуда. Оставалось надеяться, что равнодушие принца наверняка излечит ее от последних остатков смешной детской влюбленности.

На полпути к городу она увидела, что навстречу ей по дороге поднимается автомобиль, вздымая клубы пыли, которые тут же уносит легкий утренний бриз. Машину вела Дрю. Она была одна; видимо, Лекси ночевала у подружки.

Через минуту Дрю притормозила рядом с Жюли.

– Я так и думала, что это ты, – сказала она, когда Жюли забралась на соседнее сиденье.

– Как же я рада тебя видеть! – отозвалась Жюли. – Мечтаю выпить кофейку у Анны, и чем скорее, тем лучше.

– Золушка после бала, – сказала Дрю, бросив на нее взгляд через плечо, пока разворачивала машину. – Золушка после бала. Так как все было?

– Неплохо.

– Как ты, не влюбилась?

Этого Жюли и боялась, но решила двинуть напролом.

– Хуже, – ответила она, кисло улыбаясь. – Я обручилась.

Машина резко вильнула в сторону, правые колеса заехали в кювет на обочине. Дрю вывернула руль, выводя машину снова на дорогу.

– Что ты сделала? – переспросила она недоверчиво.

– Обручилась, – повторила Жюли.

Видимо, лишившись дара речи от потрясения, Дрю медленно вела машину под гору. По дороге от замка можно было приехать только в одно место – городок Андерс-Пойнт, «мыс Андерс», который в округе называли просто Мыс. Городок был расположен на той же вдающейся в Атлантический океан полоске суши, что и замок, и в таком отдалении от наезженных путей, что здешними живописными видами наслаждались преимущественно местные жители. Через несколько минут Дрю затормозила перед домом Анны. Когда они вошли, Анна уже стояла за буфетной стойкой, готовясь к трудовому дню.

– Ты не поверишь, какой номер выкинула наша Жюли на балу, – сказала Дрю. – Она обручилась.

Анна оторвалась от работы, чтобы повнимательнее посмотреть на Жюли.

– Невозможно, – заявила Анна. – Она не влюблена.

Уж конечно, подумала Жюли. Любовь тут ни при чем. Анна чует истинную любовь за целую милю, неудивительно, что она почувствовала отсутствие таковой у себя под самым носом.

– Невозможно? – повторила она со смехом. – Ну, спасибо, Анна! А где же поздравления?

– Так ты правда помолвлена? Прости меня, Жюли! – воскликнула Анна в ужасе. – Я подумала, что Дрю шутит, потому что раньше мой нюх на истинную любовь меня не подводил. Ай-яй-яй! Надо же так промахнуться! – Она крепко обняла Жюли, перегнувшись через прилавок. – Надо думать, мистер Тот-Самый встретился тебе на балу?

– Не мистер. Принц Тот-Самый, – поправила ее Дрю. Она уставилась на заголовок утренней газеты, подобранной у порога.

– Вот вам и романтика! – сказала Анна, с такой охотой отказываясь от всех сомнений, что Жюли почувствовала себя прожженной интриганкой. – Пошла на бал, влюбилась в принца…

Дрю закатила глаза.

– Как будто этого с ней не случалось раньше!

– Незачем другим об этом знать, – предупредила Жюли. Особенно самому принцу.

Анна пропустила этот обмен репликами мимо ушей, подавая обеим по чашечке кофе.

– Влюбилась в принца Эрика, а он предложил тебе руку, тем самым лишив мир одного из самых завидных женихов. Остался только Уит…

– Уит – жених? – бросила Дрю с презрением. – Паршивый плейбой, это знает всякий, кто хоть раз в жизни заходил в супермаркет.

Каждую неделю появляется на обложках бульварных журнальчиков и каждый раз с другой женщиной.

– Его называют Червонным принцем – принцем сердец, – напомнила Анна.

– Потому что он разбивает сердца, – огрызнулась Дрю. Она пожала плечами. – Ради него половина населения земного шара готова выскочить из колготок. Но это не значит, что он годится в мужья.

Жюли могла понять цинизм подруги. Дрю забеременела, пока Жюли была в колледже, и так и не рассказала ей, кто отец ребенка. По-видимому, она познакомилась с ним в местном колледже. В одном Дрю призналась – что он бросил ее на произвол судьбы. К чести Дрю, она не сдалась и с высоко поднятой головой растила Лекси без помощи отца. Если кто и имеет право ополчаться на плейбоев, так это Дрю, даже когда речь идет о ее бывших друзьях.

Анна тоже признала это и заговорила о другом:

– Ну, для Жюли-то важно, чтобы в мужья годился принц Эрик. Теперь им остается только пожениться и жить долго и счастливо.

– Не понимаю, как это может быть, – прагматично заявила Дрю. – Я хочу сказать, все это слишком неожиданно, так что…

Анна перебила ее:

– А ты никогда не слышала о том, что бывает внезапная любовь?

– Бывает, знаю точно, – сухо ответила Дрю.

– Дрю! – воскликнула Анна в изнеможении. Она обернулась к Жюли. – Так когда мы сможем поздравить жениха?

В наступившей тишине послышался какой-то звук от входной двери. – Может, прямо сейчас? – спросил Эрик, входя.

Жюли почувствовала, что вся кровь отхлынула у нее куда-то в ноги, а потом стала понемногу возвращаться. Много ли он успел услышать через сетчатую дверь?

– Ч-что ты здесь делаешь? – пролепетала она.

– Хочу получить чашечку кофе – лучшего в городе, как я слышал. – Он уселся на табурет у стойки, рядом с Жюли.

Отчаянно стараясь взять себя в руки, Жюли обернулась к подругам. Их реакцию можно было предугадать: глаза Анны расширились от любопытства, глаза Дрю скептически сощурились. Трудно сказать, что хуже.

Эрик в футболке, шортах и кроссовках на вид ничем не отличался от любого местного парня. Но он немедленно овладел ситуацией, как подобает будущему королю. За руку поздоровался с Дрю, с которой был знаком. Затем представился Анне. Та поздравила его и дружески обняла.

– Вы не могли бы выбрать лучшую принцессу, – с жаром сказала Анна, наливая ему кофе.

Принцессу, ха-ха, подумала Жюли и поскорее допила кофе. Скоро к Анне хлынут постоянные посетители.

– Все это замечательно, но нам пора идти, – сказала она, многозначительно глядя на Эрика. Потом обратилась к Дрю и Анне:

– Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти.

И потащила Эрика за дверь, но все-таки успела заметить озадаченные лица подруг.

– Где ты оставила машину? – спросил он, как только они оказались на улице.

– В замке.

Он вопросительно смотрел на нее.

– Я утром забыла ключи, – объяснила она.

– Видимо, очень разволновалась.

– Да нет. Я постоянно их забываю, – ответила она, пожав плечами. – Так что я пошла пешком, как обычно.

Он опустил глаза.

– Босиком?

– Ну да, – удивилась Жюли. – Здесь не так уж далеко. Почему нет?

Потому, что это никак не согласуется с его представлением о ней, думал Эрик, подгоняя машину, которую взял напрокат на время своего пребывания в Америке. Женщина, которая так четко спланировала королевский бал, постоянно забывает ключи? Женщина, которую он выбрал на роль будущей королевы отчасти из-за ее элегантности и утонченности, готова прошагать босиком две мили по проселочной дороге?

Его беспокоило не только это. В своих коротко обрезанных джинсах и белой майке, с веснушками на носу и небрежно заплетенной косой она казалась просто милой деревенской девчонкой. Так же запросто она болтала со своими подругами – близкими, насколько он мог судить. Не такую женщину он искал для себя. Его мать была такой вот простой девушкой из Андерс-Пойнта, по-домашнему обаятельной, глубоко любившей мужа и сыновей и… оставившей в их жизни после своего ухода бездонную, незаживающую пустоту.

Здесь, на улицах ее родного городка, Эрик снова ощутил знакомую боль от старой, не до конца закрывшейся раны. Когда его мать умерла, он был достаточно мал, чтобы страдать невыносимо, но уже твердо считал: принцу страдать нельзя. Не умея справиться со своей болью, он глубоко похоронил ее в себе. Вдобавок у него на глазах его отец переживал адские муки, потеряв любимую жену. Молча, в одиночестве король переносил безмерные страдания.

Он целиком отдался своим обязанностям, но уже не стал прежним человеком.

Эрик тоже изменился, но он твердо усвоил одно: любовь – слишком большой риск, ее власть слишком велика и непредсказуема. Стоит зазеваться, она тебя разжует и выплюнет.

Он стал избегать женщин, похожих на его мать, – женщин, которых можно полюбить.

Отдашь такой свое сердце, а она возьмет и исчезнет навсегда. А чувство долга, наоборот, делает тебя сильным. Брак по обязанности вполне предсказуем и безопасен.

Такой была задумана и фиктивная помолвка.

Но Эрик чувствовал себя не совсем в безопасности, потому что невеста была не очень предсказуема. Какая она вообще, настоящая Жюли Бриттон? Вчерашняя безмятежно-изысканная дама или сегодняшняя босая, растрепанная красавица?

Обратившись к прошлому, он начал опасаться, что второй вариант ближе к истине. Он вспомнил, какой она была на балу. Ее манеры были естественно непринужденными, в них не ощущалось выучки, как у большинства женщин высшего круга. Их красота – купленная за большие деньги – не идет ни в какое сравнение с ее ослепительной улыбкой, озарившей тусклую, затхлую толпу в бальном зале ярче всякой хрустальной люстры. Она затмила всех светских красавиц, с их шиком и блеском, потому что в ней сияло нечто истинное.

И к тому же весьма сексапильное. Он притормозил у обочины, где Жюли поджидала его, и вылез из машины. Открыв ей дверцу, Эрик смотрел, как она подбирает под себя длинные ноги, устраиваясь на низком сиденье двухместного автомобиля. Он старался держаться как ни в чем не бывало, загасив в себе располыхавшееся пламя желаний, не находящих выхода.

Все началось вчера на балу, во время того поцелуя. Эрик провел беспокойную ночь, что было для него совсем не характерно. Даже пятимильная пробежка на рассвете не принесла облегчения. Открытие, что Жюли исчезла из замка, нисколько не улучшило его расположения духа, так же как и встреча с нею здесь, в городе, где она так мило болтала со своими подружками.

– Ты что-то заторопилась уходить, – заметил Эрик, усаживаясь рядом с Жюли на водительское место.

– А разве вам не хотелось этого? – спросила она, многозначительно изогнув бровь. – Разве не поэтому вы за мной погнались?

Погнался за ней? Не мешало бы замкнуть этот нахальный ротик долгим-предолгим поцелуем. Эрик призвал на помощь последние остатки силы воли.

– Я вернулся в замок после утренней пробежки и был очень удивлен твоим отсутствием, – сказал он ровным голосом. На самом деле он почти ожидал, что она его бросит – ведь она так расстроилась из-за вчерашнего поцелуя.

– Вы же не собирались держать меня взаперти в башне, Ваше Высочество?

– Да нет. Можешь удрать от меня, когда пожелаешь, – ответил он сухо, тронув машину с места и отъезжая от обочины.

Жюли почудился в этих словах скрытый смысл. Может быть, он переживал поступок Роберты сильнее, чем она думала? Голос ее зазвучал мягче.

– Я удирать не собираюсь. Просто нужно было рассказать подругам о нашей… помолвке, пока они не прочитали обо всем в газетах.

– Я надеялся, что мы поговорим сегодня утром и уточним все детали, прежде чем выходить с рассказами на публику. Что ты сказала подружкам?

– То, что уже есть в газетах.

– По-моему, там витало слово «любовь».

Жюли равнодушно пожала плечами.

– Нужно придумать убедительное объяснение, а то объявление о помолвке вышло уж очень неожиданным. Так что мы придумаем для публики? Внезапно воспылали друг к другу безумной страстью?

– Говорят, такое бывает, – сказала Жюли, заставив себя беспечно пожать плечами.

– Верится с трудом, – скептично отозвался Эрик, в то же время с каким-то странным чувством вспоминая, что с ним самим чуть не случилось это. – Но если подобное объяснение убедит всех в истинности нашей помолвки, придется его принять.

Он говорил с такой отрешенностью, что Жюли невольно почувствовала себя задетой.

– Не так-то легко притворяться перед двумя своими лучшими подругами. Хотела бы я посмотреть, как справитесь с притворством вы, Ваше Высочество.

– Твое желание сейчас исполнится, – сказал он, проезжая в ворота замка. – Мой братец все еще дома.

Он остановил машину у входа на кухню, и Жюли с удивлением увидела, что больше машин там нет.

– Куда делся Гюстав и другие служащие? – спросила она. – Им положено быть тут до вечера.

– Перед утренней пробежкой я заплатил им премию, чтобы они убрались отсюда, – сказал он. Эрик не любил присутствия посторонних, а теперь у него появились дополнительные причины для этого. Ввиду предполагаемой помолвки он не хотел, чтобы под ногами болталась наемная прислуга, которая могла бы услышать лишнее. Он сказал Гюставу, что хочет побыть вдвоем с Жюли. Эта информация наверняка дойдет до его отца.

Жюли ждала, пока он откроет дверь, верно угадав ход его мысли.

– Значит, мы с вами будем одни в замке…

– Только когда я уеду, – послышался голос за дверью. – Так что удержитесь пока от нежностей, пожалейте мое бедное, разбитое сердце!

Войдя в кухню, Жюли просияла улыбкой.

– Уит! – воскликнула она.

Он сидел с чашкой кофе за большим деревянным столом, небритое лицо криво перерезала его патентованная, разящая наповал улыбка.

– Жюли! – Он встал и широко раскинул руки. Она подошла к нему и тут же оказалась в тесном, дружеском объятии.

– Как видно, ты уже слышал новость, – сказал Эрик.

– Я как раз поспел к твоему выступлению, старший брат, – ответил Уит, выпустив Жюли. – Но никак не могу поверить, что это правда.

– Почему? – поинтересовался Эрик, глядя на брата настороженно и в то же время с вызовом.

Уит ухмыльнулся:

– Да потому, что я первым обручился с нею.

Жюли рассмеялась с облегчением.

– Нам было по восемь лет, а помолвка продолжалась ровно полтора дня, – объяснила она Эрику. – После этого я узнала, что он уже просил Дрю выйти за него замуж.

– Да, но она мне отказала, – уточнил Уит.

– Вот и умница, – отрезала Жюли. В последний раз они виделись с Уитом еще до того, как он уехал в колледж, где его репутация сердцееда впервые привлекла внимание прессы.

Но и тот мальчик, которого она знала, был просто создан разбивать девичьи сердца. Повзрослев, он стал писаным красавцем: роскошные темные кудри до плеч, дразнящие голубые глаза и неукротимая улыбка. Уит ей всегда нравился, но не его она когда-то полюбила.