Текст книги "Игра форов"

Лоис Буджолд
Игра форов

Глава 1

– На корабль! – ликующе воскликнул младший лейтенант, стоявший через три человека от Майлза. Он торопливо скользил глазами по строкам приказа о назначении, и лист тонкого пластика подрагивал в его руке. – Назначен младшим офицером по вооружению на имперский крейсер «Коммодор Форхалас»… Немедленно явиться в космопорт базы Тэнер для отправки на орбиту! – Получив тычок в спину, он совсем мальчишеским прыжком освободил место тому, кто стоял за ним.

– Младший лейтенант Плоз. – Сидевший за столом пожилой сержант с деланно-небрежным видом поднял двумя пальцами следующий пакет.

«Как долго занимает он эту должность в Имперской Военной Академии? – подумалось Майлзу. – Сколько сотен или тысяч молодых офицеров прошло перед его равнодушными глазами в этот первый, решающий момент их карьеры? Наверное, для него все они на одно лицо. Одинаковая новенькая зеленая форма. Одинаковые голубые пластиковые прямоугольники – знак только что полученного звания, – подпирающие воротничок. Одинаково голодные глаза бесшабашных выпускников самого элитарного учебного заведения имперской армии, мечтающих о блестящей военной карьере».

«Мы не просто шагаем в будущее, мы атакуем его».

Плоз отошел в сторону, приложил большой палец к папиллярному замку и расстегнул молнию пакета.

– Ну? – сказал Айвен Форпатрил, стоявший перед Майлзом. – Не томи нас.

– Лингвистическое училище, – пробормотал Плоз, продолжая читать. Он в совершенстве владел четырьмя барраярскими языками.

– Студентом или инструктором? – поинтересовался Майлз.

– Студентом.

– Ага. Значит, будешь изучать галактические языки. А после этого разведка и – счастливчик! – другие планеты, – сказал Майлз.

– Не обязательно, – ответил Плоз. – Меня могут засунуть в бетонную коробку у черта на рогах и заставят программировать переводящие компьютеры, пока не ослепну. – Но в его глазах светилась надежда.

Майлз милосердно умолчал о главном – что Плозу придется работать с начальником Имперской службы безопасности Саймоном Иллианом, человеком, который помнит все. Но, вероятно, Плозу – на его уровне – не придется сталкиваться с ядовитейшим Иллианом.

– Младший лейтенант Лобачик.

Кроме Лобачика, Майлз знал еще одного человека, столь же фанатически преданного идее службы, поэтому он не удивился, когда Лобачик, расстегнув свой пакет, задыхаясь произнес:

– Секретная служба императора! Усиленный курс по безопасности и контртерроризму.

– А, училище дворцовой охраны, – с интересом сказал Айвен, заглядывая через плечо Лобачика.

– Почетное назначение, – прокомментировал Майлз. – Иллиан обычно отбирает в кандидаты прослуживших лет двадцать ветеранов, увешанных медалями с головы до ног.

– Наверное, император Грегор попросил набрать людей его возраста, – предположил Айвен. – Эти красномордые ископаемые, которыми окружает его Иллиан, у меня лично вызывают тоску. Забудь о том, что у тебя есть чувство юмора, Лобачик: будешь немедленно дисквалифицирован.

«Если дело только в этом, – подумал Майлз, – потеря места Лобачику не угрожает».

– Неужели я действительно увижу императора? – потрясенно прошептал Лобачик. Он почти с ужасом взглянул на Майлза и Айвена.

– Возможно, ты будешь каждый день наблюдать за его завтраком, – деловито сказал Айвен и добавил: – Бедняга!

Интересно, кого он имел в виду: Лобачика или Грегора? Наверное, Грегора.

– Вы, форы, видели его. Как он выглядит?

Не дожидаясь, когда искорка в глазах Айвена материализуется в едкую шутку, Майлз торопливо заверил:

– Он очень простой. Вы друг другу подойдете.

Немного успокоенный, Лобачик отошел, на ходу перечитывая свой листок.

– Младший лейтенант Форпатрил, – нараспев произнес сержант. – Младший лейтенант Форкосиган.

Высокий Айвен взял свой пакет, Майлз – свой, и они освободили место, отойдя к товарищам.

Айвен расстегнул пакет.

– Ага. Для меня Имперский штаб в Форбарр-Султане. Я, чтоб вы знали, буду адъютантом коммодора Джолифа из Оперативного отдела. – Он нахмурился и перевернул листок: – Фактически с завтрашнего дня.

– О-о, – протянул младший лейтенант, вытянувший назначение на корабль и потому немножко задиравший нос. – Айвен собирается стать секретарем. Только берегись, если коммодор попросит тебя посидеть у него на коленях. Я слышал, он…

Айвен с добродушным видом сделал непристойный жест:

– Зависть, низкая зависть. Я буду жить, как штатский человек. Работа с семи до пяти, своя квартира в городе, и, должен вам заметить, на этих ваших кораблях нет ни одной девочки.

Голос Айвена был ровным и веселым, только глаза выдавали разочарование. Айвен мечтал служить на корабле. Они все мечтали об этом.

Майлз, может быть, больше всех. «Корабельная служба. И в конце концов – командование, как было с моим отцом, его отцом, его, его…» Надежда, мольба, мечта… Он медлил – из самодисциплины и, конечно, дикого страха. Потом решился: приложил большой палец к застежке и подчеркнуто аккуратно расстегнул пакет. В нем лежал пластиковый листок и несколько проездных документов… Показного спокойствия Майлза хватило на доли секунды, которые потребовались ему, чтобы уяснить смысл короткого текста. Не веря глазам, он остолбенело стоял, перечитывая все сначала, еще и еще раз.

– В чем дело, дружище? – Айвен заглянул ему через плечо.

– Айвен, – задыхаясь, произнес Майлз, – или у меня отшибло память, или у нас в научном разделе никогда не было курса по метеорологии.

– Пятимерная математика… Ксеноботаника… – Айвен перебирал названия дисциплин. – Геология и топография… Послушай, на первом курсе нам прочли несколько лекций по синоптическому обслуживанию полетов.

– Да, но…

– Ну, что еще они для тебя придумали? – спросил Плоз, готовый, смотря по обстоятельствам, поздравлять или сочувствовать.

– Я назначен старшим метеорологом базы. Где, черт ее дери, находится эта база Лажковского? Никогда о такой не слышал!

Сержант, сидящий за столом, злорадно улыбаясь, поднял голову.

– Я слышал, сэр, – вмешался он. – Она находится на острове Кайрил, рядом с Полярным кругом. Зимняя тренировочная база для пехоты. Пехтура именует ее «лагерь „Вечная мерзлота“».

– Пехоты? – переспросил Майлз.

У Айвена глаза на лоб полезли. Он уставился на Майлза.

– В пехоту? Тебя? Это несправедливо.

– Еще как, – слабым голосом ответил Майлз. На него холодным душем обрушилось сознание своей физической неполноценности.

Ценой тщательно скрываемых от всех пыток медикам как будто бы удалось скомпенсировать уродливую деформацию костей, от которой Майлз чуть не умер в детстве. Скрюченный, как лягушонок, сейчас он стоял почти прямо. Крошившиеся, как мел, кости обрели прочность. Ребенок, похожий на уродливого карлика, вырос в юношу ростом почти сто сорок пять сантиметров. Но даже это было компромиссом на грани возможного между длиной костей и их прочностью. Его врач до сих пор утверждал, что добавление последних пятнадцати сантиметров было ошибкой. Майлз достаточно часто ломал кости, чтобы согласиться с ним, но это уже не имело значения. Но он не мутант, нет… Если бы ему позволили приложить свои силы на императорской службе, он заставил бы забыть о своих слабостях. Абсолютно точно. В армии существуют тысячи занятий, при которых его необычная внешность и скрытый дефект ничего не значат. Он мог бы стать адъютантом или переводчиком в разведке. Или даже офицером по вооружению на корабле и заниматься своими компьютерами. Это ясно как Божий день. Но пехота? Кто-то подставил его. Или это ошибка. И она не была бы первой. Некоторое время Майлз стоял, крепко зажав в кулаке листок, затем направился к двери.

– Ты куда? – спросил Айвен.

– Поговорить с майором Сесилом.

Айвен присвистнул:

– Желаю удачи.

Не спрятал ли сержант, сидевший за столом, легкую усмешку, когда склонился над следующей пачкой пакетов?

– Младший лейтенант Дрот, – позвал он. Очередь продвинулась еще на шаг.

Когда Майлз вошел в кабинет и отдал честь, майор Сесил, присев на свой рабочий стол, говорил по видеотелефону.

Он взглянул на Майлза, потом на свой хронометр.

– Ага, меньше десяти минут. Я выиграл.

Пока майор отвечал на приветствие Майлза, его секретарь, кисло улыбаясь, вытащил из кармана тощую пачку денег, отделил банкноту в одну марку и молча протянул ее начальнику. Но веселье на лице майора было явно напускным. Он кивнул на дверь, и секретарь, оторвав лист пластика с только что отпечатанным текстом, вышел из комнаты.

Майор Сесил был человеком лет пятидесяти, подтянутым, уравновешенным, расчетливым. Чрезвычайно расчетливым. Официально он не являлся главой управления кадров, эту должность занимал офицер более высокого звания, но Майлз давно понял, что окончательные решения принимались именно Сесилом. И, разумеется, через его руки проходило каждое назначение выпускника академии. Майлзу было легко с ним, потому что учитель и ученый в майоре явно преобладали над военным. И еще потому, что этот изумительно умный человек был как никто предан своему делу. Майлз всецело доверял ему. До сегодняшнего дня.

– Сэр, – начал он, протягивая майору назначение. – Я не понимаю…

Сесил с довольным видом засунул в карман банкноту.

– Ты хочешь, чтобы я прочитал тебе приказ, Форкосиган?

– Нет, сэр. Я хочу знать… – Майлз прикусил язык. – Мне хотелось бы кое-что выяснить по поводу моего назначения.

– Начальник службы метеорологии. База Лажковского.

– Так… так, значит, это не ошибка? Это действительно мое назначение?

– Если там написано именно это, то твое.

– А вы… вы знаете, что единственным предметом, более или менее похожим на метеорологию, было синоптическое обслуживание полетов?

– Знаю. – Майор знал все, что касалось его работы.

Майлз помолчал. То, что майор отослал секретаря, означало приглашение к открытому разговору.

– В таком случае, что это? Наказание?

«Что такого я сделал?»

– Почему же, младший лейтенант, – спокойно ответил Сесил. – Это совершенно обычное назначение. Разве вы ожидали чего-то экстраординарного? В мою задачу входит заполнять вакансии подходящими кандидатурами. Каждая заявка должна быть удовлетворена.

– Но эту должность может занять любой выпускник технического училища. – Майлз с трудом заставил себя разжать кулаки и говорить как ни в чем не бывало. – Там не нужен выпускник академии.

– Это верно, – согласился майор.

– Тогда почему? – воскликнул Майлз, и голос его прозвучал взволнованнее, чем ему хотелось бы.

Майор вздохнул и встал из-за стола.

– Потому что, Форкосиган, наблюдая за тобой, я заметил – а ты прекрасно знаешь, что из всех кадетов, исключая императора Грегора, ты находился под самым пристальным наблюдением, – Майлз коротко кивнул, – что, несмотря на твои выдающиеся способности, с тобой не все благополучно. Я не имею в виду твои физические недостатки. Хотя все, кроме меня, полагали, что ты не выдержишь и года.

Майлз пожал плечами:

– Это мое больное место, сэр. Я ничего не мог поделать.

– Ладно, оставим это. Ты обнаружил слабину совсем в другой области… как бы точнее выразиться… в области дисциплины. Ты слишком много споришь.

– Это не так, сэр, – обиженно начал Майлз – и остановился.

Сесил улыбнулся:

– Достаточно много. И потом, эта твоя неуместная привычка обращаться со старшими по званию, как с… э-э… – Майор замолчал, очевидно, подыскивая нужное слово.

– Равными? – попытался подсказать Майлз.

– Как со стадом, – четко произнес Сесил, – которым нужно управлять. Ты прирожденный лидер, Форкосиган. Я наблюдаю за тобой уже три года и поражен ростом твоего влияния. Возглавляешь ты учебную группу или нет, все всегда делается по-твоему.

– Неужели я был… столь непочтителен, сэр? – похолодев, спросил Майлз.

– Наоборот. Принимая во внимание твое происхождение, ты был на редкость прост и внимателен. Но, Форкосиган, – Сесил наконец заговорил серьезно, – имперская академия – это еще не имперская армия. Ты заставил своих товарищей уважать себя, потому что здесь, в академии, ценится светлая голова. Ты всегда был первым, когда требовалось раскинуть мозгами, и последним, когда речь шла о физических качествах. Да и то потому, что всем хотелось победить. И так было всегда и во всем.

– Мне нельзя отступать, сэр!

Сесил кивнул:

– Согласен с тобой. И все-таки должен же ты когда-нибудь научиться руководить обыкновенными людьми. И подчиняться приказам обыкновенных людей. Это не наказание, Форкосиган, и совсем не шутка. От моего решения зависят судьбы не только новоиспеченных офицеров, но и тех ни в чем не повинных людей, которые будут служить с ними. И если я серьезно просчитаюсь, то есть недооценю или переоценю человека, худо будет не только ему, но и окружающим. Так вот, через шесть месяцев (если не случится чего-нибудь непредвиденного) со стапелей имперской орбитальной верфи сойдет и будет укомплектовываться личным составом «Принц Зерг».

У Майлза перехватило дыхание.

– Вижу, до тебя дошло, – кивнул Сесил. – Новейший, самый быстроходный и мощный из всех кораблей его императорского величества. И с самым большим радиусом действия – он сможет находиться в автономном полете гораздо дольше, чем любой другой корабль. Это означает, что члены команды будут вынуждены все это время довольствоваться обществом друг друга. Поэтому в данном случае Верховное командование обращает сугубое внимание на психологическую характеристику кандидатов.

Сесил наклонился к Майлзу, и тот инстинктивно сделал то же самое.

– Теперь слушай. Если ты сумеешь с чистым послужным списком продержаться шесть месяцев в отдаленном гарнизоне, короче, если перенесешь лагерь «Вечная мерзлота», я готов верить, что тебе по плечу любое назначение. И я поддержу твой рапорт с просьбой о переводе на «Принц». Но если напортачишь, – ни я и никто другой тебе не поможет. Плыви или тони, младший лейтенант.

«Лети, – подумал Майлз. – Хочу летать!»

– Сэр… а что представляет собой эта дыра?

– Я не хотел бы, чтобы у вас создалось предвзятое мнение, младший лейтенант Форкосиган, – ханжески произнес Сесил.

«Большое спасибо за информацию, сэр».

– Но почему пехота? Состояние моего здоровья… оно, конечно, не помешает службе, если будет принято во внимание, но не могу же я делать вид, что с ним все в порядке. Не лучше ли, не теряя времени даром, сейчас же спрыгнуть со стены и переломать себе ноги? – (Черт побери, если они хотят сразу убить меня, зачем я три года занимал место в самом дорогостоящем учебном заведении Барраяра?) – Мне почему-то казалось, что эти обстоятельства должны быть приняты во внимание…

– Офицер-метеоролог является техническим специалистом, младший лейтенант, – успокоил его майор. – Никто не собирается гонять тебя с полной боевой выкладкой. Не думаю, чтобы в армии нашелся офицер, согласившийся объяснять адмиралу причину твоей смерти. – И добавил немного холоднее: – Ваша светлость. Мутант.

Сесил сказал это без всякой насмешки в голосе, просто в очередной – какой по счету? – раз испытывая его. Майлз кивнул:

– Может быть, это поможет тем мутантам, которые последуют за мной.

– А ты что, уже думал об этом? – Сесил взглянул на него заинтересованно и даже одобрительно.

– Не один раз, сэр.

– Хм, – Сесил слегка улыбнулся, подошел к Майлзу и протянул руку: – Тогда удачи, лорд Форкосиган.

Майлз пожал протянутую руку.

– Благодарю вас, сэр. – Он начал перебирать свои проездные документы, сортируя их.

– Куда сначала? – спросил Сесил.

Очередная проверка. Должно быть, это стало для майора второй натурой. Неожиданно для себя Майлз ответил.

– В архивы академии.

– Что?!

– За пособием по военной метеорологии и другими материалами.

– Отлично. Кстати, твой предшественник задержится на пару недель, чтобы ввести тебя в курс дела.

– Весьма рад слышать, сэр, – искренне ответил Майлз.

– Мы не требуем от вас невозможного, младший лейтенант.

«Я понимаю. Всего лишь усложняете мне жизнь».

– Рад слышать, сэр. – Прощальное приветствие он отдал почти по всем правилам.

Последний отрезок пути на остров Кайрил Майлз проделал на автоматическом транспортном катере вместе со скучающим дежурным пилотом и восемьюдесятью тоннами продовольствия. Большую часть путешествия он провел в упорной зубрежке материалов по метеорологии. А поскольку расписание полетов было чистой формальностью – задержки на последних двух пунктах погрузки исчислялись часами, – к тому времени, когда катер приземлился на базе Лажковского, Майлз продвинулся в своих познаниях гораздо дальше, чем предполагал. В открывшуюся дверь грузового люка проникал тусклый свет лежащего на горизонте солнца. Несмотря на лето, столбик термометра показывал всего пять градусов выше нуля.

Первым, что увидел Майлз, была встречающая транспорт группа солдат в черной форме сопровождаемых усталым капралом. Казалось, никому нет дела до вновь прибывшего. Майлз поежился под своей курткой и двинулся навстречу солдатам.

Двое в черной форме, наблюдавшие, как он спускается по трапу, перекинулись между собой несколькими фразами. Они говорили на барраярском греческом – редком диалекте земного происхождения, основательно изменившемся за столетия Изоляции. Майлз, измотанный с дороги, завидев на их лицах давно знакомое ему выражение, тотчас же решил притвориться, что не понимает языка. К тому же Плоз не раз говорил ему, что у него отвратительное произношение.

– Взгляни-ка вон туда. Это что за коротышка?

– С них станется послать нам офицером сосунка, но этот слишком уж маловат.

– Слушай, да это и не парень. Какой-то чертов гном. Акушерка при родах явно ошиблась. Разрази меня гром, если это не мутант!

Майлз с трудом сдержался, чтобы не обернуться. Уверившись, что их не понимают, собеседники заговорили в полный голос:

– А почему этот урод в форме?

– Может, это наш новый талисман?

Старые генетические страхи настолько укоренились в людях, что даже теперь они могли растерзать какого-нибудь калеку, не ведая, что творят. Майлз отдавал себе отчет в том, что его защищает положение отца, но с теми, кто стоял ниже на социальной лестнице, случались просто страшные истории. Два года назад в Форбарр-Султане бандой пьяных негодяев с помощью разбитой бутылки из-под вина был кастрирован безногий инвалид. И то, что случившееся обернулось скандалом, считалось большим прогрессом. Раньше такие вещи никого не удивляли. Недавнее детоубийство во владениях Форкосиганов лишний раз подтвердило опасность. В такой ситуации положение в обществе или в армии имеет свои преимущества, и Майлз собирался воспользоваться ими немедленно.

Он одернул куртку, чтобы были видны офицерские петлицы на воротнике:

– Послушайте, капрал! Мне приказано явиться к лейтенанту Ану, метеорологу базы. Где я могу найти его?

Ему пришлось дожидаться, пока капрал соизволит поздороваться с ним согласно уставу. Наконец до того дошло, что Майлз действительно может быть офицером.

С запозданием он поднес руку к виску:

– Извините, что вы сказали, сэр?

Майлз невозмутимо отдал честь и повторил вопрос.

– А, лейтенант Ан. Он обычно прячется – то есть я хотел сказать, находится – в своем офисе. В главном административном корпусе. – Капрал взмахом руки указал на двухэтажное здание из сборного железобетона, возвышающееся позади приземистых складских помещений, расположенных вдоль асфальтированного шоссе в километре от них. – Вы не ошибетесь – это самое высокое здание базы.

«К тому же, – подумал Майлз, – самое заметное, судя по торчащим на крыше антеннам связи. Отлично. Не стоит ли вручить багаж этим болванам и попросить, чтобы его доставили куда надо? Или остановить их работу и приказать довести его на погрузчике?»

Он представил себя торчащим на капоте машины, подобно носовой статуе парусника, и двигающимся навстречу судьбе в сопровождении полутонны подштанников с обогревом, длинных, по две дюжины в упаковке, артикул № 6774932. И решил топать пешком.

– Благодарю вас, капрал.

С вещевым мешком за плечами Майлз зашагал в указанном направлении, остро чувствуя, что все видят его хромоту и выступающие под брюками (из-за добавочной нагрузки) стержни экзоскелета. Расстояние оказалось больше, чем ему показалось сначала, но он постарался не останавливаться и не спотыкаться, пока не исчез из виду за первым складом.

База казалась безлюдной. И неудивительно. Обычно ее заполняли пехотинцы, в зимнее время обучающиеся здесь в два потока. Сейчас здесь оставался только постоянный персонал, а большинство сотрудников вдобавок во время короткой летней передышки наверняка взяли отпуск. Поэтому Майлз дошел до административного корпуса, не встретив по пути ни одного человека.

Информационное табло с планом здания, судя по наклеенной на экран бумажке, было испорчено. Майлз пошел по единственному коридору, ведущему направо, в надежде отыскать кого-нибудь живого. В комнате с табличкой «Бухгалтерия» сидел человек, одетый в черную форму с красными лейтенантскими петлицами на воротнике. Уставившись на экран головизора с длинными колонками цифр, он вполголоса чертыхался.

– Где тут у вас метеостанция? – вежливо спросил Майлз, остановившись в дверях.

– На втором. – Лейтенант, не поворачивая головы, ткнул рукой в потолок и придвинулся к экрану, по-прежнему чертыхаясь. Майлз не стал его больше беспокоить и тихонько пошел дальше.

Наконец он отыскал нужную ему дверь с выцветшей надписью. Остановившись перед нею, Майлз скинул вещмешок, положил на него куртку и осмотрел себя. После четырнадцатичасового путешествия его новенькая форма, конечно же, помялась. И все же он, насколько это было возможно, сумел уберечь одежду и обувь от крошек, грязи и прочих нежелательных наслоений. Майлз сложил пилотку и аккуратно засунул ее за пояс. К этому моменту он шел полжизни и пересек полпланеты. Понадобилось три напряженнейших года в академии, чтобы как следует к нему подготовиться. И все же это была только учеба. Теперь он лицом к лицу столкнется с реальностью. Встретится со своим первым настоящим командиром. Первое впечатление, особенно в его случае, может определить всю его жизнь… Майлз глубоко вздохнул и постучал.

Из-за двери послышался приглушенный ответ, слов было не разобрать. Приглашение? Майлз толкнул дверь и вошел.

В глаза ему сразу бросились горящие экраны компьютеров и головизоров, занимающие одну из стен, а в лицо ударила волна горячего воздуха. Жара стояла несусветная. Уловив слева от себя какое-то движение – если не считать света экранов, в комнате было темно, – Майлз повернулся и отдал честь.

– Младший лейтенант Форкосиган для несения службы прибыл, сэр! – отчеканил он, вглядываясь и никого не видя.

Звуки доносились снизу. На полу, прислонившись спиной к столу, сидел небритый мужчина лет сорока в нижнем белье. Он улыбнулся Майлзу и, помахав наполовину пустой бутылкой с янтарного цвета жидкостью, пробормотал:

– Пр-р-вет, парень. Ты мне нр-р-рвис-с-я, – после чего медленно свалился на пол.

Майлз во все глаза смотрел на него и не мог вымолвить ни слова. А мужчина захрапел.

Прикрутив отопление, сняв китель и накинув одеяло на лейтенанта Ана (это был именно он), Майлз решил передохнуть и осмотреться. Было ясно, что без инструкций ему не обойтись. Кроме непрерывно передаваемых на экраны спутниковых изображений, сюда постоянно поступала информация с десятка раскиданных по острову автоматических метеостанций. Если руководства по управлению всем этим хозяйством и существовали, здесь их явно не было. Смущенно поглядывая на распростертого на полу и храпящего человека, Майлз после некоторого замешательства проинспектировал ящики стола, папки с документацией, стоящие на стеллажах, затем заглянул в компьютерные файлы.

Это кое-что дало. В частности, выяснилось, что лейтенанту Ану, прослужившему двадцать лет, оставалось несколько недель до отставки. Последнее повышение в звании он получил давным-давно, а последняя перемена места службы произошла еще раньше – он был бессменным метеорологом базы в течение последних пятнадцати лет.

«Бедняга торчит на этом айсберге с тех пор, как мне исполнилось шесть лет», – прикинул Майлз – и содрогнулся. Трудно сказать, было ли пьянство Ана следствием его заточения на этом чертовом острове или причиной. Что ж, если он к завтрашнему дню протрезвеет настолько, чтобы показать Майлзу что к чему, прекрасно. Если нет, Майлз придумает пару-тройку способов, от жестких до мягких, чтобы привести бедолагу в чувство. Когда он выложит все, что знает, пусть себе возвращается в исходное состояние, пока не придет пора грузить его в отходящий транспорт.

Решив таким образом судьбу Ана, Майлз надел китель, сунул вещмешок с пожитками в угол и отправился на разведку. Должен же здесь найтись хоть один трезвый нормальный индивидуум, выполняющий повседневную работу, иначе эта контора прогорела бы. А может, тут всем заправляют капралы? В таком случае надо отыскать самого толкового из них и принять у него командование.

В вестибюле первого этажа Майлз заметил в проеме входной двери силуэт стремительно приближающегося человека. Высокий, крепкий мужчина в тренировочных штанах, майке с короткими рукавами и кроссовках наверняка завершал пятикилометровую пробежку, за которой, вероятно, последует несколько сотен отжиманий на закуску. Стального цвета шевелюра, такие же жесткие стальные глаза – у этого сержанта наверняка несварение желудка! Заметив Майлза, незнакомец остановился, недоуменно хмурясь.

Майлз слегка расставил ноги и, задрав подбородок, ответил ему таким же бесцеремонным взглядом. Но мужчина продолжал молча рассматривать новичка, не обращая никакого внимания на его лейтенантские нашивки, и тут Майлз не выдержал:

– Что, все санитары в отпуске? Или кто-нибудь все же заведует этим дурдомом?

Глаза мужчины вспыхнули, будто их сталь чиркнула о кремень, и эта искра зажгла в мозгу Майлза предупредительный огонь, но было поздно.

«Приветствую вас, сэр! – прозвучала в мозгу спасительная фраза, которую следовало произнести, встав по стойке смирно и отвесив почтительный поклон. – Я новый экспонат вашей коллекции!» – Но Майлз безжалостно подавил внутренний голос. Во взирающих на него сверху вниз глазах, в лице, сплошь покрытом шрамами, не было ни капли юмора.

Раздувая ноздри, командующий базой смерил Майлза тяжелым взглядом и отчеканил:

– Я заведую, младший лейтенант.

К тому времени, когда Майлз отыскал наконец свое новое жилище, с грохочущего вдалеке моря надвинулась плотная пелена тумана. Офицерские бараки и окружающую их местность обволокла серая влажная мгла. Майлз решил, что это предзнаменование.

Видно, зима предстоит долгая.