Текст книги "Аль-Ришад"

– Ты все знаешь о них? – в словах брата неприкрытая насмешка. – Убийцы! – бросает он ей в лицо тяжелое обвинение. – Ты хочешь собрать шесть человек, двое из которых – уже убийцы, а третий – обязательно станет рано или поздно? Четвертый – гениальный сумасшедший? Пятая – безграмотная проститутка! И только один из них будет равен нам! Это они должны спасти цивилизацию? Да понимаешь ли ты, глупая девчонка, что взваливаешь на себя? Тебя с ними – не будет. Ты можешь дать им только шанс, один на много миллионов! Кто разрешит тебе помогать им? Погибшим для всех, кроме тебя? Каждый раз, когда понадобится твоя помощь, ты будешь доказывать на Совете Вселенной, что их можно спасти. Их будет много на твоем пути – не верящих, хотящих, чтобы Земля скорее погибла. А ты – ты должна помогать всем. Без предпочтений. Или ты нарушишь Закон? Закон сохранения ЖИЗНИ?

– Они – справятся. Ты не знаешь, как на Земле любят жизнь!

– Не верю.

– Уходи!

Она взглянула на него презрительно и холодно. Шагнула к трону, сбрасывая с себя энерготкань. Из трона выползли щупальца и проникли в ее тело. Вселенная говорила разноголосицей, и Время стало равно Бесконечности.

Глава 2

Они отступали весь день, шаг за шагом, продираясь сквозь чащу, огрызаясь и кусая врага. Верное войско Князя, обученные, мускулистые, звероподобные мужчины, закованные в легкие кольчуги, со шлемами, защищавшими лица, впервые терпели поражение за поражением, отдавая замок за замком, бесконечно отступая. Теперь, после нескольких недель кровопролитных битв достигнув пределов княжества, его последнего оплота – замка Аль-Ришад, они оказались в ловушке. Здесь войско должно было принять свой последний бой и – умереть, как подобало мужчинам, посвятившим свою жизнь бесконечной войне.

Замок принял их сразу после захода солнца, тяжело захлопнул окованные железом ворота и, ощетинившись, приготовился к последней битве.

Дальше отступать было некуда. Последний оплот сопротивления, жемчужина Князя, хорошо укрепленный замок Аль-Ришад должен был стать свидетелем их гибели. Здесь оставались их жены, дети и подруги, и здесь мужчины должны были принять смерть, чтобы дать им возможность уйти.

Войско Князя напоминала старого усталого волка, загнанного сворой собак, слишком большой в этот раз, чтобы можно было победить. Они были окружены, и должны были драться по святому долгу мужчины, неписанному кодексу чести, не позволяющему оставить своих близких на страшную и мучительную смерть.

В огромном зале для пиров, с мрачно чернеющими полуосвещенными нишами, накрывали столы для последнего пира последней ночи их жизни. Князь сидел неподвижно, наблюдая за суетой людей, спешивших насладиться оставшимися минутами.

Он поднялся, освобождая от тяжести своего большого тела окованное железом неудобное деревянное кресло. Тут и там, пока он шел мрачными коридорами замка, освещая чадящим факелом себе путь, раздавались пьяные крики мужчин и вопли женщин, принимавших последние грубые ласки.

Он вошел в свои покои – грязный, пропахший потом и кровью, с озверевшим от многодневных убийств лицом, и так, едва переступив порог, завалил на пол женщину, его жену перед законом, раздирая ей платье и не обращая внимания на ее сопротивление и крики боли, почти разрывая ей внутренности, последний раз, по-звериному утоляя свою страсть.

Через несколько минут он отпустил ее теперь затихшее тело, с испуганно-беспомощным, почти детским лицом, и мерзко кривящимися в плаче губами. Он подумал, что она – не больше чем обычная самка, жаждущая жестокой власти самца, но сумевшая родить ему сына. Она судорожно пыталась прикрыть грудь полуразорванными кусками платья.

– Вставай, женщина, – приказал он грубо и властно. – Через полчаса все женщины и дети должны покинуть замок. Там есть подземный ход, он выведет вас далеко из окружения. Если захочет Бог, вы не умрете.

Он, замолчав, подошел к ней, и резко встряхнув, поставил на ноги, и затем несколько раз, с силой, лишь слегка сдерживая себя и вымещая всю свою боль и жестокость, накопившиеся в боях, ударил ее по лицу. Теперь она перестала скулить, лишь со страхом глядя в его черные пронзительные беспощадные глаза.

– Слушай меня, женщина, – повторил, едва сдерживая гнев, он. – Вы пойдете быстро, очень быстро, и ты сделаешь все, чтобы спасти моего сына. Ты поняла меня? – он тряхнул ее, поймав, наконец, в ее мозгу мысль понимания. – Если вы не уйдете, я хочу, чтобы ты хорошо усвоила это, всех вас ждет одна участь, – он, содрав с нее платье, вонзил пальцы глубоко ей во влагалище, с силой прижав к своей грубой одежде ее нежное обнаженное тело, так что она почти повисла на его руке. – Тебя будут насиловать, пока не разорвут вот отсюда, – он повел правой рукой вверх, заставив ее закричать от боли, и снова, почти раздирая ей внутренности пальцами, продвинул руку вверх по мягкому, податливому влагалищу, а затем, дав ей возможность встать ногами на пол, положил левую руку чуть ниже ее груди и почти сомкнул руки, ощущая давление внутренностей. – И вот досюда, – он усилил давление рук, причиняя ей боль и испытывая мрачное наслаждение от ее крика.

Потом, отпустив ее, он поставил ее на четвереньки, вонзив свой огромный член по-звериному с силой, резкими толчками раздвигая ее тело, а, закончив один раз и дав ей лишь несколько мгновений на отдых, снова все повторил, войдя теперь в узкий, тугой анус, сжав ей до боли грудь и не давая возможности выскользнуть, не обращая никакого внимания на ее крик, ощущая бесконечное мужское наслаждение женщиной, последнее в его жизни.

Когда он отпустил ее, она лежала вся в крови, слизи и сперме на холодном каменном полу, лишь тихо скуля от боли. Он посмотрел на нее сверху, слегка толкнул ее тело ногой, уловив снова нарастающее возбуждение и увидев ее полные ужаса глаза от вида его снова встающего члена. Он с сожалением оглядел мягкий овал ее тела, невинное, почти детское, лицо. Жене Князя исполнилось двадцать, но уже в двенадцать она испытала его грубые ласки, доставшись ему в одном из боев, став его игрушкой, а потом через год, когда она родила мальчика, чудесного крепкого младенца с серьезным, как у отца, взглядом и способностью читать мысли, он не раздумывая больше ни секунды, женился на ней, тринадцатилетней. Она всегда жила в Аль-Ришаде, со страхом, – всегда со страхом! – ожидая его возвращения из очередной переделки.

– Поднимайся, – снова тронув ее ногой, грубо сказал он. – Оденься и приведи сына. Да быстро ты! – рывком поднял он ее на ноги.

«Глупое безмозглое создание, не чувствующее своей гибели», – зло подумал он.

Она украдкой обтерла кровь, натянула новое платье, вышла и тут же вернулась с мальчиком. У него были странные серьезные серые, как у матери, глаза. Князь подошел к мальчику, положив, почти придавив, ему на плечи свои огромные руки.

– Здравствуй, сын, – мысленно сказал Князь.

– Мы должны уходить? – так же мысленно спросил мальчик.

– По подземному ходу. Я надеюсь, мы продержимся еще день, и вы успеете уйти далеко.

– Можно остаться с тобой?

– Нет. – Он прижал сына к себе. – Это смерть. Идите как можно быстрее несколько дней. Ты всегда почувствуешь опасность. Идите лесом. Даст Бог, дней через пять доберетесь до княжества твоего дяди, там будете в безопасности. И еще. – Нахмурился он. – Позаботься о матери. Я знаю, тебе нужна не такая, но помни всегда – она тебя родила и поэтому ты кое-чем обязан ей. Тем более, ты знаешь, она мало хорошего видела от меня.

– Я позабочусь о ней, – кивнул мальчик.

Через пятнадцать минут небольшой отряд, чуть меньше ста человек, состоявший из женщин и детей, в сопровождении пяти вооруженных мужчин, скрылся в подземном ходе, выводящем их за несколько километров от замка. Князь надеялся, что им удастся спастись.

Он заглянул в зал, где вовсю шел пир, раздавались возбужденно пьяные крики, но не присоединился к пировавшим. Освещая себе факелом путь, Князь спустился по винтовой лестнице в подвал, в большое помещение для допросов и пыток. Подкинув дров в большой камин, он взял длинный железный прут, и, решив, что тот может понадобиться, грубо вдвинул его в жадные струи огня, которые принялись облизывать холодный металл. Вошел стражник, ведший перед собой высокого светловолосого мужчину. Пленник был скован по рукам и ногам, что, однако, не мешало ему держать голову высоко поднятой. Лицо пленника никак не отражало боль, вызываемую кандалами. Казалось, эта боль не имела к нему никакого отношения.

Князь опустился в высокое кресло с жестко выступающей спинкой, внимательно оглядев обнаженное, покрытое шрамами тело пленника.

– Здравствуй, Князь, – мысленно нарушил молчание заключенный.

– Здравствуй, Колдун, – так же мысленно ответил Князь, тщательно обдумывая свои слова. – Твое мерзкое предсказание сбылось. 17 августа 1616 года завтра, и нас всех ждет смерть?! – полувопросительно-полуутвердительно сказал он.

– Ждет, – подтвердил Колдун.

Князю показалось, что губы пленника тронула улыбка, и это вызвало его гнев.

– Ты говорил, что узнал день нашей гибели по звездам?

– Это так. – Колдун слегка двинул плечами, заставив звякнуть цепь. – Еще три месяца назад я предсказал тебе это. Как видишь, все сбылось.

– А может, ты сам приблизил нашу гибель? – понизив голос, спросил Князь, впиваясь пленнику в глаза.

– Судьба.

– А я думаю – не так. Знаешь, сколько раз я жалел, что не дал тебе сгореть в той деревушке в огне костра?

– Ты неплохо там повеселился, Князь. – В мозгу Колдуна быстро пронеслось: полусгоревшая деревня, повсюду мужские и женские трупы, вопли насилуемых и убиваемых женщин.

– Мои люди должны получать плату за службу, – примирительно сказал Князь.

– Женщина не товар. У нее, как и тебя, есть душа.

– Да-да, тварь Божия, – Князь хрипло рассмеялся. – Тогда зачем Бог создал ее? Не для того ли, чтобы мы, мужчины, могли развлечься и продлить свой род, особенно не утруждая себя? Зачем Господь дал столько сил мужчине, что нет бабы, которая могла бы отказать ему?

– Ты называешь своих зверей мужчинами?

– Они воины, и выполняют свой долг. Тебе, Колдуну, не понять этого. Что значит – Честь, и что значит – Долг. – Нахмурился Князь. – За что тебя хотели сжечь?

– Я вылечил одну женщину.

– Вылечил? Я слышал, она умерла, а ты ее оживил.

– Разве это под силу простому смертному?

– А разве ты простой смертный? – спросил Князь и только потом задумался.

Рано или поздно, Князь знал, Колдун должен был быть предан смерти. И теперь человек, предсказавший смерть Князю, должен был уйти вместе с ним в небытие. Князь взглянул на раскаленный прут, принявший огонь камина, и неожиданно для себя решил не мучить и не пытать Колдуна перед смертью. Он убьет его сразу, одним ударом меча в сердце, на рассвете, перед битвой.

– Решил убить меня утром? – тут же спросил Колдун.

– А ты уже успел разнюхать? – Князь несколько раз моргнул, ему показалось – вокруг тела Колдуна на миг появилось и тут же исчезло свечение. – Другой давно бы убил тебя.

– И потерял бы последний шанс на спасение.

– В чем этот шанс?

– Сегодня странный день и странная ночь. Еще не пробил маятник…

Мысли Колдуна стали невнятными, и Князь заерзал в своем неудобном кресле.

– Говори яснее. Что за маятник должен пробить?

– Раздел. Живое и неживое, жизнь и смерть. Я не могу тебе объяснить.

– Ладно, – примирительно сказал Князь. – Так в чем этот шанс?

– Я не знаю. Я ведь больше чувствую будущее, а не знаю наверняка, что произойдет. – Он остановился, прислушиваясь. Громыхнула дверь и в помещение ввалился стражник.

– Господин, с небом что-то творится не то!

– Началось? – Князь вопросительно посмотрел на Колдуна.

– Я не знаю, как это может быть.

– Отведите Колдуна в подземелье, – приказал Князь стражнику.

Низкие тучи нависли над замком, но над ним они имели странно-красновато-бурый отлив, словно именно в этом месте было закрыто солнце, а ведь стояла глубокая ночь! Князь всматривался в небо, которое все усиливало цвет, перетекая шевелящимися разливами. Вдруг на небе ярко вспыхнули алые прожилки кровавой изморози. Князь услышал, как одновременно с этим залаяли собаки и заржали лошади. Ему захотелось спрятаться под стены замка. Он несколько раз сжал руку в кулак, вонзив ногти в ладонь и с удовольствием ощутив боль.

«Черт с ним, – решил Князь. – Пойду-ка к своим и буду пить до утра, а там посмотрим. Авось, небо на нас не свалится. Колдун обещал спасение.»

Он вновь шел по винтовой лестнице, пиршественный зал встретил его пьяным, родным, и абсолютно реальным гоготом мужчин. Он улыбнулся про себя и, заняв свое место, налил огромный кубок вина. И уже через несколько минут, когда хмель ударил в голову, его перестали волновать странные метаморфозы неба и даже страх скорой гибели отступил. Князь был воином, смерть много раз смотрела ему в лицо, и он умел владеть собой.

***

Лао, так звали Колдуна, лежал на ледяном полу. Он думал о том, как бессмысленно прошла его жизнь, как неблагодарны были люди, которых он лечил, и как часто он страдал из-за своего дара предвидения. Еще в детстве он обнаружил, что умеет читать мысли, и с годами ему пришла мысль зарабатывать этим на жизнь. Как ошибался он тогда, думая, что это принесет ему славу и достаток! Когда приходила беда: пропадал человек, или совершалась кража, или кто-то заболевал – все спешили воспользоваться его талантом, но как только горе отступало, какие мысли приходили в головы людей! Большинство искренне считало, что он – верный служитель дьявола. Часть – просто ненавидела, как ненавидят все непонятное и непостижимое. Лао скоро разочаровался в людях, и все равно продолжал лечить, не мог, никогда не мог отказать в помощи! И в конце концов он так жестоко поплатился за это. Князь, захвативший его в деревушке, где Лао уже приготовился принять свою смерть, был телепатом. Прекрасным телепатом. Страшным телепатом. Он мог проникать в самые души людей, не просто читая их поверхностные мысли, а забираясь далеко в глубину подсознания, вытаскивая самое потаенное и скрываемое ото всех. Короче, он был как сам Лао, но облеченный по праву рождения властью, сумевший неплохо использовать свои способности для управления людьми. А теперь Князь хотел одного – его смерти, видя в этом отмщение за свое поражение, и не было теперь для Колдуна спасения.

Текли часы. Лао почувствовал легкое давление на мозг. Стены камеры начали изменяться, теряя свою вещественность. Бесконечная дорога пронзила пространство, разделив его на две части. «Наверное, я брежу», – подумал Лао.

– Иди, – он услышал четкий зов, поднялся и ступил на дорогу. Все исчезло, кроме этой бесконечной дороги. Страх охватил его. «Я умер?» – пронеслась мысль.

– Пока еще нет, – раздался в его мозгу четкий ответ.

– Кто вы? – Лао пытался сориентироваться в этом пространстве.

– Завтра ты узнаешь меня, если выполнишь то, что я прикажу тебе. И это спасет тебе жизнь.

– Иначе?

– Иначе – спасения нет.

У Лао все похолодело внутри. Он ощутил бесконечную мерцающую нервную сеть, но ее хозяина не видел. У него не было желания выяснять, кому она принадлежит: Богу или Дьяволу.

– Что я должен сделать? – спросил Лао.

– Сейчас ты пойдешь к Князю и передашь ему, что видел сон-предсказание. Ночью, после полуночи, его замок будет перенесен в другое место и время. Войска противника исчезнут, и к воротам замка выйдет посланница. Князь, если хочет жить, должен выйти и встретить ее, а если хочет погибнуть, то пусть оставит ворота закрытыми. Тогда его замок вернется назад, и завтра он погибнет в бою. Ты все запомнил?

– Да. – У Лао пересохло во рту. – Только как мне вернуться назад?

– Обернись. Ты увидишь сияющий свет. Когда ты дойдешь до него, вернешься назад, в свое тело. Иди. Пора.

Лао повернулся и пошел назад. Яркий свет слепил ему глаза и, когда он дошел до него, все исчезло – под ним снова был пол подземелья. Лао ощупал его, не сразу поняв, где находится. Потом напрягся, мысленно преодолевая каменные стены замка. Князь по-прежнему пировал. Лао проник к нему в мозг, понимая, что надо спешить.

– Чего ты хочешь, Колдун? – Князь ощутил его присутствие.

– Я видел предсказание, – ответил Лао.

– Неужели? – Князь не поверил ему. – Хорошо. Сейчас тебя приведут, но если ты врешь, я тебя собственноручно убью.

Князь остался с Лао наедине и долго мысленно с ним говорил, вслушиваясь в его мозг, но лжи так и не нашел.

– Ты действительно все это видел, и это мало похоже на сон, – подытожил Князь. – Ну что ж, до полуночи не так далеко. – Он вслушался в пространство, сразу же ощутив его изменение, и вспомнил, какое странное небо было над замком. – Сегодня полнолуние, и я думаю, будет нетрудно убедиться, исчезли ли войска. Молись, чтобы это оказалось правдой, тогда, может быть, я сохраню тебе жизнь. – Князь усмехнулся. – Мне ведь тоже не хочется умирать в двадцать восемь лет. – Он вызвал стражу. – Накормите колдуна. Он сообщил хорошую весть, – приказал он.

Глава 3

Странница опустилась на Землю в том же месте и в то же время. Она не стала принимать свой земной облик, скорректировала свою внешность и создала из энергетической ткани красивый белый костюм, дополнив его сверху плащом. Она вышла на дорогу и подняла руку. Проезжавшая мимо машина немедленно затормозила. Шофер изумленно смотрел на нее: он никогда в жизни не встречал такой необыкновенно красивой женщины в такой дорогой одежде.

– Вы сможете подвезти меня до аэропорта? – спросила Странница, так как шофер никак не мог обрести дар речи.

– Садитесь. – Он кивнул. Его поразило несоответствие. Хотя на улице была страшная грязь, плащ женщины был совершенно чистым. Аэропорт был ему совсем не по пути, но отказать он не мог.

Когда машина затормозила у здания аэропорта, женщина пристально посмотрела на водителя, и тот сразу забыл и ее саму и что делает здесь. «Черт возьми, как я попал сюда?» – удивленно подумал он, развернулся и поехал домой.

Странница вошла в зал ожидания, остановила женщину и попросила показать паспорт. Та увидела перед собой человека в форме и послушно протянула его. Через секунду Странница вернула паспорт, без всякого труда смоделировав необходимые документы. В кассе она попросила билет на один из самолетов. Уже началась регистрация рейса, и кассирша не могла его продать, хотя с удовольствием помогла бы женщине в очень дорогой красивой одежде.

– Может быть, вы полетите следующим? Это всего через час? – спросила кассирша.

– Нет. – Странница отрицательно покачала головой. – Мне нужен именно этот рейс.

Подбежал мужчина, судорожно протягивая два билета.

– Я могу сдать их? Моей жене стало плохо, мы не можем лететь, – быстро объяснял он.

Кассирша поглядела на билеты. Это был тот самый рейс, который попросила женщина. Быстро переоформив документы, кассирша протянула их Страннице.

– Вы внесли меня в список пассажиров? – уточнила та.

– Да. – Кассирша поглядела на регистрационный лист и вслух прочитала фамилию.

***

Когда Странница заняла свое место в самолете, на нее уставился мальчик в соседнем кресле, лет шести, летевший с матерью. «Почему мама не видит, что это не человек?» – подумал он, но побоялся сказать. Взрослые никогда не понимали его. Женщина пристально посмотрела ему в глаза.

– А ты не боишься летать на самолетах? – спросила она мысленно, и мальчик совершенно отчетливо услышал это.

– Нет, – ответил он.

– Что «нет»? – изумленно спросила его мама. Женщина все так же смотрела на него, и мальчик решил, что ему все показалось.

Самолет набирал высоту, и вскоре многие пассажиры задремали. Еще через час под ними раскинулась кажущаяся бесконечной пустыня. Женщина взглянула на часы. Мальчик отчетливо видел, что у нее четыре руки, и поэтому старался не смотреть на нее.

– Извините, – обратилась к женщине его мать. – Вы за ним не приглядите? Я только на минутку.

– Идите, не бойтесь, я за ним присмотрю. Правда? – мальчик опять услышал ее мысли. Мама скрылась в туалете. Женщина взглянула на часы и встала.

– Ну, малыш, пошли, – зазвучало в его голове.

– Куда? – Он не понял, что говорит мысленно.

– Не бойся, все будет хорошо. – Странница протянула руку, и мальчик сразу сжался, отчетливо увидев, что это не рука, а щупальце.

– Нет, я никуда не пойду, – заупрямился он.

– Да неужели? – удивилась Странница и заглянула ему в глаза, а затем снова посмотрела на часы. – У нас совсем не осталось времени. Самолет сейчас разобьется. Неужели ты хочешь умереть?

Почему-то мальчик поверил ей, и она пошла по салону, ведя его за руку. Уже у выхода он остановился:

– А как же мама? – Но его вопрос остался без ответа.

Странница начала откручивать крышку входного люка. Ей не хотелось протаскивать тело мальчика через Многомерность.

– Что вы здесь делаете? – В проходе стояла стюардесса, в изумлении наблюдавшая за женщиной. Странница даже не обернулась. Легкий пси-удар – и стюардесса сползла на пол. Самолет накренился, и в тот же момент крышка люка открылась. Странница обвила тело мальчика щупальцами, и поток воздуха выбросил их наружу. Он не успел испугаться и так и не понял, как они оказались на земле. Через несколько минут раздался отдаленный взрыв.

Сидя на горячем песке, мальчик почувствовал, что пси-связь, всегда связывавшая его с матерью, оборвалась. Он растерянно посмотрел на женщину, которая теперь еще меньше была похожа на человека, и заплакал. Странница села рядом с ним на песок и обняла.

– Не плачь, малыш, все будет хорошо.

– Но мама умерла! – Мальчик размазывал слезы по лицу.

– Она не умерла. На Земле никто не может умереть. Это Трехмерная планета. Поверь мне, я это совершенно точно знаю. Мама просто перешла в другой мир.

– Но ведь я никогда не увижу больше ее? – Мальчик посмотрел на женщину своими карими глазами.

– Это так. – Странница вздохнула. – Нам нужно идти.

Во все стороны от них простирался бесконечный песок, палящее солнце освещало барханы. Было больше сорока градусов в тени, но Странница мерзла. Сколько она себя помнила, на Земле ей всегда было холодно. Зато ребенок измучился от жары.

Странница взяла его на руки и несколько часов несла. В какой-то, только ей известной, точке, она остановилась и положила его на песок. Малыш, весь мокрый от пота, спал. Где-то далеко показался караван. Странница вслушалась в мысли людей. Геологическая экспедиция с погонщиками и верблюдами, одна из многих, колесивших по пустыне в поисках славы и погребенных породой богатств. Слегка искривив пространство, чтобы защитить ребенка от безжалостных лучей солнца, Странница оставила его на песке. Через час его подобрали. Геологов несказанно удивил мальчик, лежащий на караванной дороге посреди пустыни. Когда он проснулся, то не смог объяснить, как попал сюда. Язык был ему незнаком.

– Как тебя зовут? – спросил его один из погонщиков.

Мальчик долго молчал, не понимая, а потом назвался очень странным именем.

– Креил ван Рейн, – сказал он.

Погонщик покачал головой и решил, что ребенок потерял память от жары.

***

Странница продолжала свой путь. Пришла ночь, когда она решила, что это именно то место, которое ей нужно.

– Мальгрум! – позвала она, всмотревшись в звездное небо.

– Слушаю, – откликнулось оно.

– Можешь начинать.

В метре от нее коснулся песка темный туннель. Мальгрум передавал ей энергию, Странница искривляла пространство – и вскоре вокруг предметы стали нереальными, только в центре еще сохранялись строгие очертания. Круг начал расширяться, захватывая все новое и новое пространство, и достигнув нескольких километров в поперечнике, остановился.

– Пока достаточно, Мальгрум, – командовала Странница. – Сбрось оборудование.

Рядом с ней возникло нагромождение темных блестящих ящиков, каждый размером метр на метр. Еще несколько часов Странница ждала. Когда время перевалило за полночь, перед ней возник средневековый замок.

– Все в порядке. Мы их вытащили. Замок Аль-Ришад, – улыбнулась она.

Вокруг все изменилось. Замок окружал ров с водой, мост, удерживаемый толстыми цепями, был поднят. Странница пронзительно свистнула, привлекая к себе внимание. Дозорный вглядывался в темноту. В этот момент полная луна показалась из-за туч и осветила все кругом. Замок был окружен мрачным лесом, и изменчивые тени придавали всему нереальность. Закричали люди. Мост опустили, и навстречу ей выехали всадники. В руках они держали факелы, освещая себе дорогу. Один из них, в голубой одежде и таком же голубом плаще, остановился перед Странницей и спешился. Его лицо закрывал шлем.

– Приветствую вас. Замок Аль-Ришад к услугам повелительницы, – Князь говорил на старороманском языке, мысленно удивленно взирая на бесконечную мерцающую нервную сеть.

– Вы не человек, богиня, – отчетливо передал он.

– Ты думаешь, я не знаю об этом? – Странница прямо посмотрела ему в глаза, и Князь опустил взгляд, потом помог ей сесть на коня, удивившись большому весу этой хрупкой на вид женщины, и, ведя его под уздцы, ввез в замок.

***

Холод и сырость сквозили из каждого угла большого зала. Факелы вдоль стен давали слишком мало света. Тени прятались по углам, и искры огня отражались от каменного пола. Мрачные в полутьме гобелены и грубая, отделанная железом, мебель дополняли обстановку зала.

Посередине, на большой лежанке, закрытой сваленными вперемешку шкурами животных и подушками из нежных тканей, полулежал Князь в голубой одежде, для Странницы принесли удобное кресло. Слуги разожгли камин, и она села поближе к огню, но ей все равно было холодно.

– Ты слышишь меня? – спросила Странница.

– Я хорошо вас слышу, богиня. Но у меня к вам столько вопросов, что я даже не знаю, с чего начать.

– Освободи Лао.

– Этого колдуна? – Князь хлопнул в ладоши и отдал приказ вошедшему воину.

Стражники привели Колдуна. Он был по-прежнему закован в кандалы.

– За что ты его так? – спросила Странница.

– Так ведь за предсказания его нужно было повесить, – усмехнулся Князь. – А мы только заковали. Не люблю убивать безоружных, – уже серьезно добавил он.

– Освободи его, – приказала Странница.

Вызванный кузнец с трудом, за полчаса, расковал Лао. Тот преклонил колени перед Странницей. Слуга принес еще одно кресло, и они остались втроем.

– Итак? – мысленно начал Князь.

– Вы ждете от меня объяснений? – Странница помолчала.

– А вы по порядку. – Князь был большим специалистом по допросам пленных. – Мы знаем только, что еще вчера не надеялись дожить до утра. Нас обложили со всех сторон, и завтра мы были готовы принять смерть. Правда. – Он кивнул на Лао, – Колдун утверждал, что этого не произойдет. Вмешаются оттуда. – Князь показал пальцем вверх, – и мы будем перенесены в другое место и в другое время. Пришлось поверить ему, хотя я лично никогда не верил в чудеса, но с детства могу читать чужие мысли. Сейчас дозорные обошли замок. Войска, которые окружали нас, исчезли. Появились вы, и теперь я не знаю, что думать. Предсказание сбылось? И мы не умрем?

– Не умрете. Вы будете жить очень долго. Больше, чем вы можете себе представить, – сказала Странница.

– Лет сто? – уточнил Князь. Он любил конкретность.

– Лет пятьсот, а может и больше, сейчас трудно сказать, и вы никогда не состаритесь.

Мужчины потеряли дар речи.

– Так долго? – Князь с сомнением покачал головой. – И что, мы должны будем продать за это душу Дьяволу, Прекрасная Богиня?

– Что-то вроде этого. До конца ваших дней ваша жизнь не будет принадлежать вам. Ваш ад будет на Земле и рай тоже. А Дьявола нет.

– Вы хотите сказать, что мы станем вашим орудием? – уточнил Лао.

– Да. Я забираю вашу жизнь себе, – кивнула Странница.

– А если мы не согласимся? – тихо спросил Лао.

– Я верну вас назад, и завтра вы примете смерть.

Они долго молчали, вспоминая свою жизнь.

– Значит, у нас нет выбора, – печально заметил Князь. – Я потеряю свою власть?

– Наоборот, ты обретешь еще большую власть. Но…

– Цена будет слишком высокой… – все понял Князь. – Никогда бы не поверил, что доверю свою жизнь женщине… Объясните, где мы сейчас?

– Вы все там же – в 1627 году и одновременно в будущем. От него нас отделяет стена времени. А твой замок – в зоне относительного времени. Оно течет со скоростью, примерно в двадцать раз превышающей обычное время на остальной части Земли, и, когда времена совпадут, Земля снова станет единой. Сейчас зона относительного времени мала – всего несколько километров в диаметре, но постепенно она будет увеличиваться, захватывая все большее и большее пространство.

– И сколько это будет длиться? – спросил Лао.

– Для вас пройдет четыреста девять лет, – ответила Странница.

– И мы не умрем и не состаримся? – уточнил Князь.

– Это так. На месте твоего замка мы создадим новую цивилизацию, где такие, как вы, – люди, читающие мысли, станут обычным явлением. И тогда, если это удастся, Земля не погибнет.

– Она должна погибнуть в 2036 году. Я прав? – подсчитал Лао.

– Прав, – Странница кивнула. – Решились?

– Я думаю, вы и не сомневались в том, что мы согласимся. Ведь все это уже предопределено вашим появлением на Земле? – Лао внимательно смотрел на Странницу.

– Ты умнее, чем я предполагала, Лао.

– Я не понял только одну вещь. Где мы возьмем женщин? Или вы знаете, как можно обойтись без них? – Он улыбнулся, но в мыслях остался серьезным.

– В принципе можно, – спокойно ответила Странница, и было непонятно – шутит она или говорит серьезно. – Но вряд ли это годится для вашего случая. Женщин – придется выкрасть из абсолютного времени.

– Это опасно? – слова Странницы вызвали у Лингана затаенное беспокойство, будто что-то шевельнулось где-то в глубине и тут же исчезло.

– Это – жестоко, – ответил на его вопрос помрачневший Лао. – Эти женщины, наверное, совсем другие.

– Другие. Но вам и нужны – другиеженщины, от которых будет рождаться много детей – телепатов. Лучшие из лучших абсолютного мира.

– Лучшие из лучших, – тихо повторил Лао и в его голове, в который раз за последние сутки, пронеслись изображения разгромленной деревни и кричащих женщин.

– Другого решения нет, – вмешалась в его мысли Странница, прерывая бег ужасающих картин в его мозгу.

– Ничего, справимся, – Линган тряхнул головой, отгоняя неприятное предчувствие. – Как обращаться к вам?

– Элоир Вэр Странница. Я – управляющий Временем вашей Вселенной.

– И не хотите, чтобы Земля погибла. У вас личные причины?

– Вряд ли тебе удастся допросить меня, Лао. – Странница улыбнулась. – Князь, вам нужно запомнить другое имя. Вы не можете еще раз войти в историю с прежним именем.

– Неужели я угодил в историю? – Князь довольно ухмыльнулся.

– Вас будут звать – Линган ван Стоил.

– Я запомнил. А что значит – «ван»?

– Это потом. Сейчас пошлите людей забрать оборудование. Там целая гора ящиков. Им их не поднять, но объясните, что на каждом есть красный круг. Если его нажать, они подымутся на небольшую высоту, и ящики можно будет доставить в замок. И еще – разгрузите один из залов, пусть их сложат туда, – скомандовала Странница.