Текст книги "Последняя ночь в Катманду"

– А теперь, как я догадываюсь, он обучает своему искусству вас, – сказала она. – Так вот как вы проводите время в своем убежище в горах. Отрабатываете като.

Интересно, чем еще он занимается, живя в уединении? Здесь же можно умереть со скуки! Без телевизора, концертов и кино. Без компаний. Без женщин. Наверняка много читает. А может, у него есть возлюбленная, которая прилетает к нему на вертолете? Такая луноликая, миловидная непальская красавица…

– Не только. Я увлекаюсь живописью, пишу пейзажи. Читаю…

– И вы ни разу за три года не выбирались отсюда?

– Ни разу. И не потому, что боялся, что меня убьют. Я мог бы изредка, тайком выбираться отсюда, но мне этого не хочется. Просто в какой-то момент мне стало одиноко среди людей, – сказал он ровным голосом, без грусти и сожаления.

Синтии трудно было понять его чувства.

– И кроме этих двоих ребят, которые привезли меня сюда, у вас больше нет друзей? Вас никто не навещает?

– Нет. Остальные испугались и быстро забыли меня. Никому не хочется попадать в черный список короля. И я не осуждаю их. Это даже лучше для моей безопасности. Мне вполне достаточно общества Хари и Дипака, который был личным водителем и пилотом моего отца, а теперь работает у меня. И не только пилотом и водителем, но также моим личным шпионом. – Он рассмеялся. Впервые за весь вечер. И от этого его красивое, смуглое лицо сделалось еще привлекательнее.

Ее миф о круглолицей непальской красавице, тайком навещающей его, рухнул. И она тоже робко рассмеялась, хотя ничего особенно смешного в его словах не находила.

На несколько секунд повисло неловкое молчание, которое нарушил стук в дверь. На пороге появился Хари с подносом.

– Ваши напитки, – объявил он, ногой закрывая за собой дверь.

Синтия нетерпеливо заерзала в кресле.

– Сегодня в моей жизни два новых переживания: меня впервые похитили и впервые мне выпала возможность попробовать чай из священного растения.

– Очень надеюсь, что ни одно из них не разочарует вас, – сказал Махеш, бросив на нее короткий взгляд. – Я буду стараться изо всех сил изгладить те неприятные впечатления, которые остались у вас от начала вашего приключения.

Синтия дождалась, пока Хари поставит на стол два фарфоровых китайских чайника и чашки. Чайник и чашка нежно голубого цвета оказались перед ней, а белый чайник и белая чашка – перед Махешем.

– Самым страшным, признаться, была неизвестность, – сказала она. – Но с моей профессией можно ожидать чего угодно. А ваши ребята, господин Бхаттараи, были весьма вежливыми и заботливыми похитителями. И работали очень слаженно. – Она покосилась на Хари, и тот в ответ ослепительно улыбнулся ей.

– Спасибо, мисс Спаркс, мы старались не слишком напугать вас, – сказал он.

Синтия снова откинулась на спинку кресла и косо поглядела на него.

– А скажите, Хари, ваш пистолет был настоящим и заряженным? И что бы вы сделали, если бы я отказалась последовать за вами?

Хари усмехнулся.

– Пистолет был настоящим, но незаряженным. И если бы вы отказались идти с нами… – Он пожал плечами. – Увы, нам пришлось бы вернуться домой без вас. – Он лукаво взглянул на Махеша. – У нас, в принципе, был запасной план…

– Давайте я налью вам чаю, – поспешно вставил Махеш, протянул руку к голубому чайнику и гримасой дал Хари понять, что ему не следует болтать лишнего.

Синтия улыбнулась. Ей становилось интересно и легко в компании этих непальцев.

Хари понял намек и направился к двери.

– Ужин подам в столовой через пятнадцать минут. Прошу не опаздывать, – сказал он и исчез за дверью.

Синтия опустила взгляд в чашку, наполненную зеленовато-желтым напитком, от которого исходил терпковатый и необычный запах.

– Он явно заигрывает с вами, мисс Спаркс, – сказал Махеш, наполняя чаем свою чашку. – И не удивительно. Вы – первая женщина, ступившая на территорию этого убежища.

Уверена, что и много других женщин не отказались бы быть похищенными, если бы увидели виновника похищения, подумала она, поднесла чашку ко рту и осторожно отпила.

Какой приятный, ароматный напиток!

– Так вы говорите, что за три года здесь не было ни одной женщины?

– Здесь никогда не было женщины. Этот замок построил мой отец. Он собирался уединиться в нем и заняться медитацией после того, как передаст свои мирские обязанности сыновьям. По индуистской древней традиции. Так поступали все мои глубоко религиозные предки. – Он вздохнул. – Увы, его мечту пришлось воплощать мне. Очень возможно, что я, слишком рано лишившийся мирских обязанностей, тихо состарюсь здесь, медитируя.

– Не падайте духом, господин Бхаттараи. Еще не все потеряно. Я постараюсь помочь вам покинуть это убежище, а заодно и бунтующий Непал. Хотя… у вас здесь довольно мило.

Он отхлебнул чаю и усмехнулся.

– Парадокс в том, что я не хочу покидать Непал. Я люблю свою страну. И люблю этот замок…

Синтия посмотрела ему в глаза.

– Тогда почему бы вам не остаться здесь? Ведь вы счастливы в своем уединении?

Он нахмурился.

– Неужели вы не поняли, мисс Спаркс? – Его голос был удивленным. – Я обязан отмыть грязное пятно с имени своей семьи. Кроме того, у меня есть мать и сестра. Я не могу бросить их. И еще… – Он шумно перевел дыхание. – Как последний потомок своего рода я обязан продолжить его.

– Понятно. – Синтия допила чай и поставила чашку. – А чай из целебного растения оказался необыкновенно вкусным и к тому же подстегивающим аппетит. Думаю, что нам пора появиться в столовой. А не то ваш друг, повар, слуга, учитель и тайный агент не на шутку рассердится.

Он улыбнулся.

– Извините, что мучаю вас голодом. Пойдемте ужинать.

Они вышли из гостиной, спустились в холл, и Махеш распахнул обе половины массивных дверей.

– Прошу, мисс Спаркс.

Столовая была небольшой и уютной. Ее освещали яркие электрические лампы. Посередине стоял стол, покрытый белой скатертью, а на столе – фарфоровые чаши, из-под крышек которых пробивались заманчиво аппетитные запахи.

Синтия сглотнула слюну. Как чертовски она проголодалась. В ее животе уже давно звучала симфония, которую она упорно пыталась не слушать.

Махеш подвел ее к столу, отодвинул стул. Она села. Он обошел стол и сел напротив.

– Надеюсь, вам понравятся наши непальские национальные блюда, – сказал он, оживляясь. – Хари – превосходный повар. Он научился готовить у моей матери, когда был еще мальчишкой.

Она улыбнулась.

– Мне сейчас понравится все, что хоть сколько-нибудь съедобно, не в обиду Хари будь сказано.

Махеш на несколько секунд сложил руки перед грудью, прочитал молитву, потом снял крышку с одной из чаш и потянулся к ее тарелке.

– Извините, что заставил ждать. Разрешите вам помочь?

– Не откажусь. – Она с удовольствием следила, как он накладывает в ее тарелку рис.

Вскоре и две пиалы, стоявшие по обе стороны от тарелки с рисом, наполнились темно-коричневым, густым чечевичным супом и оранжевыми от куркумы овощами. Синтия терпеливо дожидалась, пока он наполнял и свою посуду, и как только он сделал это, набросилась на еду.

В ее желудке послышались бурные овации – симфония отыграла.

Наконец, наполовину утолив голод, она подняла глаза на Махеша. Он продолжал неторопливо доедать свой ужин, элегантно орудуя серебряной вилкой.

– Хочу согласиться, что Хари – отличный повар, – сказала она.

– Я рад, что мы похитили вас не только с пользой для себя, – ответил он. – Хотите, я положу вам еще?

– Нет, спасибо. Я вполне сыта.

– Нас ждет еще легкий десерт: фруктовый салат в йогурте и красное вино, – сказал он.

Но ее щеки уже и без вина раскраснелись. Глаза ожили и повеселели.

– Не знаю, как насчет вина, а вот для салата у меня в желудке еще немного места осталось, – сказала она, вытерла рот льняной салфеткой и улыбнулась.

Он улыбнулся ей в ответ, но по-прежнему сдержанно и вежливо. Синтию почему-то немного смешил этот подчеркнуто-официальный стиль, в котором они все время поддерживали беседу. Она видела, как Махеш уже несколько раз срывался в эмоции, и чувствовала, что внутри него томится ураган.

Но почему ее вдруг так заинтересовало, что творится у него внутри? Она здесь по довольно серьезному делу, от успеха которого зависит будущее, а может, и жизнь этого симпатичного непальского аристократа. Она не в загородном доме под Бостоном, в гостях у хорошего друга…

И, вспомнив об этом, она снова решила вернуться к делу.

– Кстати, господин Бхаттараи, не забудьте после ужина показать мне свои письма.

Он положил вилку на край тарелки, взял в руку стакан с водой и посмотрел на нее.

– Знаете, мисс Спаркс, я предлагаю отложить чтение писем до завтрашнего утра. Вы наверняка устали, и мне не хочется, чтобы вы переутомлялись. Вы можете просмотреть их утром после завтрака, и те, которые понадобятся для статьи, забрать с собой. – Он сделал глоток. – Насколько я знаю, вы до понедельника свободны, спешить вам некуда… Если только у вас нет каких-то личных планов.

Синтия усмехнулась. Ее самым крупным личным планом за последнюю неделю была прогулка по Тхамелю. И этот план, увы, очень быстро сорвался.

– Что ж, не будем торопиться, – сказала она. – Я действительно слегка устала и была бы рада пораньше лечь спать.

И это была ложь. Несмотря на усталость, ей совсем не хотелось спать, а еще менее хотелось лишаться приятного общества этого мужчины. Но, увы, она не могла сказать ему об этом.

В столовой появился Хари с десертом и был встречен овациями со стороны обоих ужинающих. Чего только стоил один вид пышного, пестрого фруктового салата, политого йогуртом!

– Браво, Хари! – Синтия захлопала в ладоши, откинувшись на спинку стула. – Хочу вам признаться, что сегодня вы заставили меня полюбить непальскую еду.

Хари поставил поднос на стол.

– Был бы рад прививать вам любовь к моим блюдам каждый день, мисс Спаркс, – ответил он и игриво улыбнулся ей.

Махеш промолчал, но краем глаза Синтия заметила, как он недовольно сверкнул на Хари глазами. Ничего удивительного, так поступают все мужчины, когда в их обществе появляется единственная женщина, – каждый пытается привлечь ее внимание к себе.

Фруктовый салат оказался на вкус не менее чудесным, чем на вид. И десертное французское вино очень пикантно дополняло его.

Но каким бы наслаждениям человек ни предавался, ему свойственно пресыщаться, и через полчаса Синтия обнаружила, что смотреть больше не может ни на салат, ни на вино. Единственное, на что, вернее, на кого она могла еще смотреть, был ее похититель, Махеш Бхаттараи. Он тоже от вина повеселел, выразительные глаза заблестели еще ярче, на смуглом лице выступил румянец. Он выглядел еще привлекательнее, но по-прежнему был сдержан и подчеркнуто вежлив.

Но вот ужин окончился, и они встали из-за стола.

– Я провожу вас к вашей комнате, мисс Спаркс, – сказал Махеш, когда они вышли из столовой и стали снова подниматься на второй этаж. – Надеюсь, она понравится вам, несмотря на недостаток цивилизации. В спальнях замка нет электричества. Мы добываем его с помощью генераторов, и его хватает только на освещение столовой, гостиной, моего кабинета и библиотеки.

– Очень романтично, – сказала Синтия. – И уж кому привыкать к недостатку цивилизации, так только не мне. У вас здесь так приятно пахнет сосной и необыкновенно уютно… И таинственно, – добавила она шепотом.

– Как и положено в замке. – Он посмотрел на нее и улыбнулся. – Этот особняк выстроен из сосны и камня, добытого в горах. Завтра вы сможете осмотреть его снаружи. Он почти сливается с окружающей природой. У моего отца был удивительно тонкий вкус. – Он вздохнул. – Ну вот, мы пришли.

Они остановились у крайней двери на втором этаже.

– Мы обычно завтракаем в семь, – продолжал он. – Для вас это, возможно, слишком рано, но мы все просыпаемся в пять, и к семи горный воздух успевает разжечь у нас аппетит. Но вам нет необходимости придерживаться нашего режима. Спите, сколько вам захочется, а когда проголодаетесь, нажмите кнопку в цветке, который найдете возле кровати.

– Спасибо, господин Бхаттараи, – сказала Синтия.

– Это я должен благодарить вас за приятную компанию. Спокойной ночи, мисс Спаркс.

– Спокойной ночи, господин Бхаттараи.

Они посмотрели друг другу в глаза, смущенно улыбнулись, и наконец Синтия вошла в комнату.

Закрыв за собой дверь, Синтия прислонилась к ней спиной и огляделась.

На стенах горели масляные светильники и создавали дивный уют. Справа, изголовьем к стене, стояла простая, широкая, низкая деревянная кровать, покрытая узорчатым домотканым покрывалом. По обе стороны кровати – столики, на столиках – масляные лампы, возле ламп лежало по коробку спичек. Над кроватью висел домотканый ковер. Таким же ковром, только гораздо большего размера, был устлан пол. У противоположной стены был небольшой камин, у камина – глубокое кресло и круглый маленький столик, на котором тоже горела яркая масляная лампа.

В общем, обстановка в стиле, подумала Синтия. В стиле чего? В стиле загадочности и тайны. Вот только замковой мрачности, пожалуй, недостает. И не нужно.

Синтия подошла к окну, отдернула шторы и распахнула обе створки. Прохладный ночной воздух пахнул ей в лицо, освежил затуманенную от вина голову. Она поежилась и обхватила руками плечи.

Вдалеке, на фоне темно-синего неба, смутно вырисовывался силуэт гор, похожих на спящего великана. Луна еще не взошла, и только над одной из далеких вершин медленно разгоралось бледно-желтое зарево.

Ну и приключение! И как она все это выдержала? Похищение с улицы Тхамеля. Полет на вертолете в неизвестность. Знакомство с похитителем. Похититель… Она ожидала увидеть кого угодно: маньяка с дикими глазами, одержимого, монстра, мафиози… А встретила красивого, обаятельного, благородного мужчину с трагической судьбой. Она вспомнила его взгляд… От этого взгляда ей, порой, казалось, что она начинает плавиться. И трагедия его семьи не смогла оставить ее равнодушной…

Она должна ему помочь, чего бы это ей ни стоило.

Но кроме сочувствия к его судьбе и готовности помочь, еще какое-то новое, необъяснимое чувство закрадывалось в душу. Тревога? Волнение? Страх? Пожалуй, все это вместе, но только смешанное с каким-то радужным, опьяняющим предчувствием счастья. Счастья, о котором она даже боялась мечтать.

Впечатления этого вечера еще долго не давали ей заснуть, и когда она все же улеглась в постель, укрылась пушистым пледом, погасила лампу и закрыла глаза, уговаривая себя ни о чем не думать, странная мысль пронеслась в ее голове.

Было бы куда интереснее, если бы этот мужчина похитил ее с другой целью…

Махеш Бхаттараи вошел в свою спальню, закрыл дверь и улыбнулся.

Синтия Спаркс. Умная, честная журналистка. Он верил, что она не откажет ему в помощи. Но сколько времени и сил ушло на то, чтобы найти ее! Сколько лет он тайком писал письма знакомым в Штаты с просьбой найти подходящего журналиста! Все тщетно.

Махеш принялся медленно ходить по комнате.

И тогда Хари и Дипак взяли дело в свои руки. Маскируясь то под носильщиков, то под таксистов его друзья два раза в неделю торчали в аэропорту Катманду, шпионя за всеми прибывающими из Штатов журналистами. И наконец вычислили ее. Сфотографировали. В тот же день Хари нашел в Интернете ее статьи, распечатал. Нет, они не ошиблись. Она оказалась верной кандидатурой.

Махеш опустился на край кровати, положил локти на колени, уронил в ладони подбородок.

А в жизни она оказалась намного красивее, чем на фотографиях… Необыкновенно живые, порой слегка колючие глаза. Он даже не запомнил, какого они цвета, потому что ужасно смущался, когда она задерживала на нем взгляд. Нет, не правда, он запомнил. Они у нее темно-синие, небольшие, обрамленные пышными ресницами.

А еще у нее большой, красивый рот, и когда она улыбается, то тут же из серьезной, строгой молодой женщины превращается в озорную малышку. У нее маленький, слегка вздернутый, любопытный носик. Она среднего роста, тоненькая, со слегка угловатыми плечами и мягко-округлыми бедрами.

Махеш повалился на спину и подложил руки под голову.

Странная короткая стрижка не идет ей – стерня, торчащая в разные стороны… Были бы эти светло-каштановые волосы длинными, они бы струились вдоль ее овального лица…

Махеш прикрыл глаза.

Она… Она темпераментная. Она первая женщина, переступившая порог этого дома, а точнее, мужского монастыря. И он совсем не по-монашески на это отреагировал. Но мог ли иначе отреагировать мужчина, который целую вечность не общался с женщиной? Хотя будь она обычной, шумной, фальшиво-эмоциональной американкой, из его груди не вырвался бы теперь такой тяжелый и тоскливый вздох.

Глава 3

Синтия проснулась на рассвете с ощущением необыкновенной легкости в теле и свежести в голове. Вылезать из теплой постели ей еще не хотелось. Хотелось понежиться. Редкий день, когда ей совсем некуда спешить. И завтра тоже. Черт побери, она не отказалась бы побыть пленницей в этом замке еще пару дней…

Синтия повернулась лицом к окну. Благодать. Ни телефонных звонков, ни компьютера, ни диктофона… Ни времени. Она как будто попала на другую планету, в другой мир. В сказку.

Но ненадолго. Сегодня после завтрака и чтения писем ей снова предстоит перелет в реальность.

Она лениво потянулась, выбралась из постели, подошла к окну, отдернула шторы и… ахнула!

Небольшое зеленое плато, на котором стоял этот миниатюрный замок, окружали мягкие холмы, поросшие редким хвойным лесом, а за ними выстраивалась гряда скалистых вершин, покрытых снежными шапками. Казалось, протянешь руку и сможешь смахнуть снег с их гигантских голов.

Очарованным взглядом Синтия обвела это великолепие. Лучи восходящего солнца заливали расплавленным золотом кромку остроконечных пиков вдалеке. От тишины звенело в ушах.

Она сделала глубокий вдох, подняла к небу руки, прогнулась и прикрыла глаза. По коже пробежал приятный холодок, сердце блаженно замерло. Невероятно! Она красуется перед открытым окном совершенно голая, и это нисколько не смущает ее. Ее тело празднует свободу, а душа рвется в полет. И еще, то странное, необычное предчувствие счастья до сих пор теплится в груди. Она заснула с ним вчера и проснулась сегодня.

Босыми ногами Синтия прошлепала в ванную. Открыла душ и приятно удивилась, почувствовав, что из него брызнула теплая вода.

Но еще приятнее оказалась мысль о том, что после душа она снова встретится со своим похитителем.

– Доброе утро, мисс Спаркс! Как вам спалось?

Синтия на миг задержалась в дверях столовой.

– Доброе утро, господин Бхаттараи. – Она улыбнулась. – Признаться, мне кажется, что я до сих пор сплю.

– Надеюсь, ваше сновидение не кошмарное? – Он подошел к ней, отодвинул стул и жестом пригласил ее сесть.

– Нет, – сказала она, садясь. – Скорее, наоборот. Даже не хочется просыпаться.

– Мне приятно это слышать. И вы приятно порадовали меня, решив присоединиться к завтраку. Сегодня мне самому пришлось готовить еду. – Он сел на вчерашнее место напротив нее.

– Правда? А где же остальные?

– Улетели около часу назад и вот-вот должны вернуться.

Синтия окинула беглым взглядом стол. На белой скатерти стояли большой кофейник, два маленьких чайника и кувшин с молоком. На одной тарелке лежала стопка свежевыпеченных тонких лепешек, на другой – кусочки масла и ломтики сыра. Рядом с ними – две вазочки, одна – с вареньем, другая – с медом.

Синтия перевела взгляд на Махеша. Он был в белой рубахе, расстегнутой на несколько пуговиц, с закатанными по локоть рукавами. На груди, из-под рубахи, виднелись черные завитки волос. Его щеки и подбородок были небритыми.

Мужчина в расцвете сил, подумала Синтия. Прекрасен, как принц и сексуален, как дьявол. Обидно, что…

– Извините, мисс Спаркс, – прервал он ее опасные размышления. – Ни бекона, ни яиц добыть на завтрак специально для вас не удалось. Надеюсь, вы не побрезгуете нашей вегетарианской пищей? – сказал он и вежливо улыбнулся.

– Совсем нет, – ответила Синтия. – А вы все – вегетарианцы?

– Да. Моя семья принадлежит к касте браминов, а вы, наверное, знаете, что брамины едят только овощи.

– Читала где-то об этом. Так вы ни разу в жизни не пробовали ни мяса, ни яиц? – Она удивленно вскинула на него бровь.

– Ни разу. Разрешите поухаживать за вами. Что вы предпочитаете по утрам: кофе, черный чай, зеленый?

– Кофе, – сказала Синтия, раскладывая на коленях салфетку.

Махеш протянул руку к кофейнику, и под тонкой тканью рубахи заиграли сильные, округлые мышцы его плеча.

Синтия завороженно проследила за ним, а потом смущенно опустила глаза в чашку, которая медленно наполнялась ароматным коричневым напитком.

– А вот и мы!

– Доброе утро, мисс Спаркс!

В столовую вошли Хари и Дипак.

– Доброе утро! – ответила им Синтия и обрадовалась возможности отвлечь свое внимание от их хозяина.

– Прошу к столу, господа опоздавшие, – грозно сказал Махеш и глянул на старинные настенные часы. – Пятнадцать минут.

– Последний раз, Махеш, – виновато пробурчал Дипак. – Мы летали в деревню за овощами. Обнаружили с утра, что наши запасы истощились.

– И в деревне немного задержались, – помог ему Хари.

Друзья, больше похожие на телохранителей, двинулись к столу и уселись по обе стороны от Синтии. Это вызвало откровенное недовольство Махеша.

– За столом достаточно много свободных мест, друзья мои. Не обязательно толкать локтями даму, – пробурчал он.

Синтия улыбнулась.

– Не беспокойтесь, господин Бхаттараи. В деликатности и вежливости ваших друзей я уже имела возможность убедиться. Уверена, что и за столом они будут вести себя как джентльмены. – Она одарила улыбкой сначала Хари, а потом Дипака.

Мужчины непосредственно как дети улыбнулись ей в ответ. Когда она снова перевела взгляд на Махеша, тот сидел с серьезным лицом и, сложив перед грудью ладони, бормотал молитву.

После завтрака Махеш пригласил Синтию в свой кабинет.

Сидя в большом кожаном кресле, она внимательно читала его письма. Нужный текст в письмах был подчеркнут оранжевым маркером.

Махеш сидел за письменным столом и просматривал свою электронную почту, которую Хари и Дипак доставляют ему в распечатках каждую неделю либо из Катманду, либо из Покхары.

– Что ж, господин Бхаттараи. – Синтия наконец положила на столик перед собой последнее письмо и подняла голову. – Есть надежда, что я смогу реабилитировать вас.

– Да-а-а… – рассеянно ответил он. – Спасибо, мисс Спаркс. – Он отложил на край стола письмо, которое читал, посмотрел на нее и неуверенно улыбнулся.

– Надеюсь, в ваших письмах нет неприятных новостей? – спросила она, заметив его растерянность.

Он почесал подбородок.

– Нет-нет. Напротив. – Он тряхнул головой и заставил себя оживиться. – Хочется верить, что самое дурное уже позади. – Он откинулся на спинку кресла. – Так вы говорите, что цитат из моих писем будет достаточно для моей реабилитации?

– Вполне. Письма я возьму с собой. Надеюсь, у вас есть копии?

– Нет, но это не проблема, – ответил он. Синтия собрала со столика письма, сложила их в сумочку и встала.

– Ну что ж, удачи и вам, и мне. Думаю, мне пора…

Махеш неожиданно резко вскочил с кресла.

– Знаете, мисс Спаркс, – торопливо заговорил он, – у меня есть предложение.

Синтия застыла.

– Я вас слушаю…

– Вы до понедельника свободны, не так ли?

Синтия кивнула.

Он улыбнулся.

– Тогда почему бы вам не погостить у меня до воскресного вечера?

Синтия слегка опешила.

– Боюсь, господин Бхаттараи, что не смогу принять ваше приглашение.

– Почему? Прошу вас, украсьте наше мужское братство своим очаровательным присутствием. Вы не представляете себе, как за эти несколько часов успели осветить эти хмурые стены и наши хмурые души.

Такой искренности Синтия не ожидала. Согласиться? Но она знает этого человека всего несколько часов…

Она вздохнула.

– К сожалению, господин Бхаттараи, это невозможно. Я – международная журналистка, и мое длительное отсутствие может вызвать подозрение или панику.

– А вы позвоните куда нужно и скажите, что вы в Покхаре и собираетесь на выходные в треккинг вокруг Аннапурны. – Он улыбнулся и достал из кармана мобильный телефон. – Мне ли учить вас лгать?

Синтия рассмеялась. Но тут же задумалась. Интересно, почему он так настаивает на том, чтобы она еще побыла его гостьей? Неужели просто от скуки? Она вспомнила, как утром сама мечтала остаться в этом замке…

…И честно призналась себе, что не ощущает никакой опасности. Его предложение выглядело заманчивым и романтичным…

И Синтия, лукаво взглянув на Махеша, взяла со столика телефон.

– Итак, мисс Спаркс, вы говорите, что научились ездить на лошади еще в девять лет?

– Да, к огорчению моей матери, которая все мое детство боялась, что, я только и делаю, что ищу способа сломать себе шею.

Они спускались по парадной лестнице из двенадцати высоких ступенек, которые Синтия невольно пересчитала вчера, борясь со страхом, когда поднималась по ним под руку с Хари.

Теперь же ей не терпелось посмотреть на замок снаружи.

– Тогда мне повезло, – сказал Махеш. – Потому что вы сможете составить мне компанию в прогулке на лошадях по горам.

– Правда? – Синтия от радости всплеснула руками. – У вас здесь есть лошади?

– Да, и мы можем отправиться на прогулку сразу же после того, как вы осмотрите особняк.

Они остановились на лужайке перед замком и обернулись.

Архитектура замка представляла собой уникальную смесь дворца и храма. Лестница заканчивалась портиком, окружающим здание. Пологую крышу портика поддерживали тонкие, богато украшенные резьбой деревянные колонны. Над ней возвышалось главное здание замка, а справа и слева к нему примыкали миниатюрные башенки с такими же пологими крышами-пагодами. Сводчатые окна тоже были украшены изящной резьбой.

– Это шедевр, – восторженно прошептала Синтия.

– Я бы, скорее, назвал шедевром то, что вокруг. Нерукотворным шедевром. Но замок и вправду красив. Жаль, что однажды придется его покинуть и, возможно, навсегда.

Они медленно пошли по тропинке к конюшне, которая находилась за замком. Оглядываясь вокруг, Синтия обнаружила, что плато, на котором стоит замок, с трех сторон заканчивается пропастью, и только с одной стороны его окружают пересекающиеся холмы, за которыми маячат недоступные хребты.

– Похоже, сюда можно добраться только на вертолете, – задумчиво сказала Синтия.

– Но и это под силу только очень опытному пилоту. Мой отец нашел этот уголок совершенно случайно, когда однажды Дипак демонстрировал ему свое летное искусство.

Они подошли к конюшне, и Махеш принялся открывать тяжелую, крепкую дверь, запертую на бревно.

– Приходится надежно запирать лошадей. Нас время от времени посещают леопарды.

– Леопарды?

– Да. Чаще всего их можно встретить у водоемов, например, у речки, из которой мы провели в замок воду.

Наконец он открыл дверь, и Синтия увидела роскошного вороного жеребца и пегую кобылу.

– Мои любимцы, – сказал Махеш, любовно похлопав лошадей по загривкам. – Выбирайте, мисс Спаркс, которая вам больше по душе.

Синтия погладила каждую из них, присмотрелась.

– А они у вас покладистые, – сказала она.

– Бывают и норовистыми. Особенно кобылка.

– Что ж, тогда я выбираю ее. Люблю лошадей с характером.

После церемонии надевания уздечек и пристегивания седел похититель и пленница, ставшая гостьей, ловко вскочили в седла и помчались в сторону пустынных холмов.

У кромки леса Махеш придержал своего жеребца и, поравнявшись с Синтией, повернул к ней голову.

– А вы отличная наездница, мисс Спаркс. И, похоже, Красавица полюбила вас.

– Женщине с женщиной всегда легче найти общий язык, – с улыбкой ответила Синтия.

Они продолжали вести лошадей шагом.

– Кстати, мисс Спаркс, в лесу есть небольшое озеро. Не хотите ли окунуться?

Синтия просияла.

– С большим удовольствием.

Они углубились в редкий сосновый лес, и вскоре на прогалине показалось овальное темно-синее озеро, в которое, как в зеркало, склонившись над гладью воды, заглядывали невысокие скалы.

Синтия вырвалась вперед. У озера соскочила с лошади, подошла к воде, присела на камень и провела ладошкой по зеркальной глади.

Потом быстро сбросила ботинки, подкатала джинсы и вошла по колено в воду.

– А вы нетерпеливая, мисс Спаркс! – крикнул Махеш.

Синтия обернулась. Он показался из чащи и медленно приближался.

– Только в том, что касается удовольствий, – бросила она и тут же добавила:

– Правда, сомневаюсь, что удовольствие будет длительным. Вода ледяная…

Он соскочил с лошади.

– А вы думали, что на высоте трех тысяч метров вода в озере будет приятно теплой? – Он с доброй насмешкой в глазах посмотрел на нее. – Кстати, хочу предупредить вас, что это озеро не только холодное, но и коварное. Местами расщелины между скалами под водой такие глубокие, что желательно туда не нырять: можно заблудиться и не вынырнуть.

Синтия вышла из воды, испуганно вздрогнув.

– Я не хотел вас напугать, – мягко добавил он. – Просто я сам несколько раз из-за глупого любопытства чуть не лишился жизни. Но вам бояться нечего. За три года я успел исследовать дно, так что в случае чего могу гарантировать вам спасение.

– Спасибо, господин Бхаттараи. Я не буду глубоко нырять. Только боюсь, что нам придется купаться отдельно, по очереди, потому что мне… не в чем… – Она пожала плечами.

– Это не проблема. Я прихватил с собой лишнюю футболку. Я знаю, что американские женщины, несмотря на внешнюю раскованность, довольно стыдливы.

Синтия сверкнула на него глазами.

– И откуда вы так хорошо знаете американских женщин?

– Я прожил в Штатах шесть лет, – непринужденно ответил он.

– Учились?

– Да. В Принстоне. Я по профессии геолог.

– Как интересно… А вы работали по профессии?

– Всего год. В исследовательском институте в Катманду. – Он вздохнул. – Потом из-за тех событий вынужден был бросить работу.

– Простите…

Он махнул рукой и отвел взгляд.

– Надеюсь, придет день, когда я смогу вернуться к любимому делу.

– Не сомневаюсь в этом.

О Господи, с горечью подумала она, политика так безжалостно искромсала судьбу этого человека… Но теперь не время предаваться грусти, тем более что он так заботливо и просто решил за нее проблему с купанием.

И все же учиться в Америке – одно, а знать американских женщин – совсем другое. Видимо, он успешно совмещал одно с другим.

От последней мысли Синтии почему-то стало обидно, но не успела она понять, почему, как снова услышала его голос.

– Ваш купальный наряд, мисс Спаркс. – Он протянул ей аккуратно сложенную белую футболку. – Только боюсь, что вы утонете в ней прежде, чем войдете в воду.

Синтия рассмеялась, взяла из его рук футболку, развернула ее. Футболка оказалась, по меньшей мере, на пять размеров больше.

– Спасибо. Ваша футболка вполне сойдет мне за платье, – бросила она и скрылась за скалой.

Когда она снова появилась, он был уже по пояс в воде.

– Привет! – крикнула она, осторожно ступая по камням.

Он обернулся. И посмотрел на нее так, что ей на миг показалось, будто она совершенно голая. Он был удивлен, восхищен… Черт побери, он был просто мужчиной, увидевшим женщину, у которой под футболкой было только ее собственное тело.