Текст книги "История России в чувствах россиян"

Прощание монаха Данилы с княжной Анной Ярославной

 
Принцесса Анна!
Тебя в чужие руки
Отдать я должен,
Тебя, которую люблю
Я больше жизни,
Которую я чту, боготворю…
За золото отца
Развратнику ты старому желанна.
На Сены берегах
Стоящего дворца
От сплетен и крови
Померкли своды.
Как Божий день,
Светла ты и чиста,
Прекрасная принцесса Ярославна,
Невинная княжна,
Святой Руси дитя.
А я – всего лишь раб твой,
И свободы —
Свободы от тебя —
Не нужно мне.
Мне воля не нужна.
Ко мне
На грудь в отчаянии
Ты голову склонила,
Ища защиты от житейских дрязг.
Как птица,
Сердце встрепенулось
Во мне и сладостно заныло.
Надежда робкая проснулась.
Не вынесу разлуки я с тобою.
Я счастлив был своей любовью
К тебе.
Тебя не брошу в грязь
Своею я рукою
И не сыграю злую роль в твоей судьбе.
Ты прикажи меня убить.
Без света глаз твоих
Мне жизнь постыла.
Тебе я послужу в последний раз,
Чтоб ангелом невинным ты блистала.
Своею кровью
Ту я смою грязь,
Что от чужих грехов к тебе пристала.
 

1049 г.

III. Князья – защитники русской земли

Князья – это воины, с молоком матерей впитавшие чувство долга перед своими подданными. С ранних лет они обучались владению мечом, приёмам боя, верховой езде. Знания дипломатии, грамоты, психологии были обязательным условием княжения.

Девочек в княжеских семьях с малолетства обучали быть достойными жёнами, надёжным тылом для мужей, матерями будущих воинов.

Мы бы не знали князя Игоря, если бы не плач его жены Ярославны. Александр Невский побеждал, потому что дома его ждала княгиня Александра Брячиславовна. Князь Пётр и Феврония Муромские в настоящее время – покровители семьи в России.

Евфросинье Ярославовне (Невесте князя Игоря)

 
Нецелованных уст, твоих трепетных рук
Я коснусь и в глаза загляну голубые.
Как же долго я ждал, как ночами мечтал
О твоей несравненной красе, Евфросинья!
 
 
И течение рек, и безвременья бег
Я в стремленьи к тебе одолел и осилил.
Но последней чертой между мной и тобой
Твоя воля лежит, Евфросинья!
 
 
Наклоню голову. Лишь тобою живу.
Если хочешь – казни, хочешь – милуй.
Непреклонен твой взгляд. Меня властно манят,
Словно омут, глаза голубые.
 

1171 г.

Побег князя Игоря

 
Дремлет ночь в половецкой бескрайней степи.
Тонут звуки в густой тишине.
Только верный мой друг ночью тёмной не спит —
Мне Овлур приготовил коней.
 
 
Красной девицы сеть не удержит меня —
Ухищренья напрасные хана.
Ждёт в Путивле меня, не дождётся жена —
Моя лада, мой свет – Ярославна.
 
 
Я свободу, как ясное солнце люблю.
Ничего нет свободы милей!
Я плененья цепей не снесу, не стерплю!
Мне Овлур приготовил коней.
 
 
Распластайтесь, как барсы, мои скакуны!
Вся надежда – на крепость копыт.
Тихим звоном забытым гуслярской струны
Песня Родины в сердце звучит.
 
 
По полям, по лесам, по широким долам,
По разливу степных ковылей
Я помчусь, словно птица, к родимым гнездам.
Мне Овлур приготовил коней.
 
 
Днём укроет меня сень тенистых ветвей,
Ночью звёзды укажут мне путь.
От позора, от плена, от рабских цепей
Ухожу! Ухожу! Ухожу!
 

1185 год

Охота хана Кончака

 
Весна бушует половодьем трав.
Вся степь поёт любовь,
И полон нежности оленя взгляд:
«Любимая, ты рядом – всё прекрасно!»
Обманщик-ветер предал, не донёс
Им запах смерти,
Слух забит весною…
Упал олень, стрелой пронзённый,
И лань, над травами повиснув,
Уносит быстрые копыта.
Спастись, бежать,
Телят рожать!
Но нет!
Везде её догонит
Ахал-текинца быстрый топот.
Вот лук звенит, и стрелы метки —
Прощайте, ласковые детки!
Стрела с мертвящим аконитом
Летит за ланью вслед.
Глаза прекрасные мутнеют…
И лишь пион поникший багровеет
На месте том, где жизнь убита.
 

1185 г.

Вспоминая плач Ярославны

 
Плескаясь на Лазурном берегу,
Я о тебе, друг милый, забываю,
Тем на тебя опасность навлекаю.
Предотвратить твои несчастья не могу.
 
 
Когда я веселюсь, ты беззащитен.
Когда ж я слёзы лью, тебе легко
Преодолеть судьбы водоворот,
Взять под контроль бурлящий ход событий.
 
 
Ты против моих слёз всегда, любимый.
Но так устроена Вселенная, поверь,
Что не бывает счастья без потерь,
И женской жертвою сильны мужчины.
 
 
Плач Ярославны услыхало небо,
И быстрый конь из плена князя вынес.
Невесты плач на свадьбе – к лучшей жизни,
Гласит простонародная примета.
 

Княжна в тереме

 
Что случилось со мной? —
Ничего не случилось!
Только взгляд твой шальной
Я, случайно ловя,
Непонятно зачем,
Неумело смутилась
И боялась смотреть
Я тайком на тебя…
 
 
Если б знал мой отец,
Он гордыню умерил!
Ты б ответил, гордец,
За нескромность свою!
Но я тайну храню.
Мне б смириться с потерей.
Я ж, надежду лелея,
Тихо песню пою.
 

Славянин (Начало XI века)

 
Я на галере раб. Надсмотрщик жестокий
Мне спину мелкой клеткой расчертил
За то, что я с гречанкой ясноокой
На языке эллинском говорил.
 
 
Я ей сказал, что нравятся мне очень
Её глаза и поступь лёгких ног,
Что я бы ей на родине далёкой
Купальской ночью подарил венок.
 
 
Ушла гречанка. Слова не сказала.
Не подобает слов дарить рабу.
И в Греции не знают о Купале.
Но лишь любя я на земле живу.
 

Князь Пётр и княгиня Феврония Муромские

 
– Мир до встречи с тобой был совсем не таким,
Даже солнце тусклее светило.
Ведь никем до тебя я так не был любим.
Эта встреча весь мир изменила:
 
 
Семицветные радуги после дождя
Небо щедро приносит в подарок.
– Разноцветный ковёр из цветов, урожай
Нам земля предлагает задаром.
 
 
– Отвергали нас люди за нашу любовь,
Но потом призывали обратно.
Покоряла их мудрость твоя вновь и вновь.
И по смерти с тобою мы рядом.
 
 
– Напророчила жить нам кукушка лет сто.
– Мы с тобою всегда будем вместе:
Мы прольёмся на землю водой дождевой
И опять к облакам вознесёмся.
 
 
– Расстояния нет – ты нигде и везде,
Но повсюду я в мыслях с тобою!
– Мы в бескрайней Вселенной на синей звезде.
Мы едины. Мы вместе. Нас двое.
 

Ратники

 
Друг, мне спину прикрой —
Враг теснит нас и с фронта, и с тыла.
Победим лишь вдвоём,
Ну а порознь – мы корм воронья.
Враг коварством силён —
Он раздора аркан
Нам на шеи стремится накинуть.
Но мы дружбу храним,
И поэтому мы победим
Лишь совместно вдвоём – ты и я.
Друг, не надо роптать,
Что нас Бог позабыл и покинул.
Верь – победа придёт,
На рассвете расступится тьма.
Пред Отчизною долг
Не страшась, до конца мы исполним.
Мы свой край защитим
От жестоких и жадных врагов.
Друг, мне спину прикрой,
А тебя защищать
Я всегда и без просьбы готов.
 

Влада – Михаилу Романовичу Брянскому, князю Асовицкому

 
Вновь купальская ночь
Нас с тобой заколдует,
В заповедном лесу
Огоньком поманит.
От мечтаний и грёз
Сладко сердце заноет,
Разноцветие трав
Красотой удивит.
Вновь роса, как слеза,
Наши ноги умоет,
И сольются уста
Под покровом берёз.
Я забуду сказать,
Что венок твой из маков
Своевольный поток
Безвозвратно унёс.
 

1261 г.

Сычев В.К. «Князь Роман Брянский»

Брянск «АрДин» 2005 г.

Колдовство купальской ночи

 
Познали таинство огня
Купальской ночи мы с тобою,
И с обновленною душою
Ты превращаешься в меня.
 
 
Мои проблемы для тебя
Важнее дел своих. Желанья
Мои тебе не в тягость. Знанья
Ты даришь щедро мне, любя.
 
 
Твоими я гляжу глазами
И слышу музыку твою.
И песни я твои пою,
Твоими говорю словами.
 
 
Так две судьбы переплелись,
Что разлучить нас невозможно.
Преграды все для нас ничтожны,
И сказкой кажется нам жизнь!
 

Три дня из жизни Александра Невского. День первый

 
В белом тумане Нева.
Лес предрассветный молчит.
В горле замрите, слова,
Сердце, прошу, не стучи!
Мы подплывём, подползём,
Мы подкрадёмся, как тень
К стану беспечных врагов.
Этот запомнится день
Шведским войскам навсегда.
Конь мой, молчи, не заржи!
Тише плескайся, вода.
Верно Пелгуй начертал
План на куске бересты.
Вот ты где, вражеский стан!
Что ж не встречаешь нас ты,
Биргер, ярл Швеции всей?
Чуть колыхается ткань
И парусов, и шатров.
Как ожерелье, вокруг
Пятна потухших костров.
Солнце встаёт над холмом.
Долго негоже так спать!
Ну-ка, сыграй-ка подъём
Гостям незваным, трубач!
Хриплый охотничий рог
Сон тишины пробудил.
Ну-ка, ребята! Вперёд!
Боже, придай нам всем сил!
И завязалась сеча
Зла, жестока!
«Князь, ратоборствуй,
Если смеешь —
Я на твоей земле!»
 
 
«Я – смею!!!
Предерзкий Биргер!
Ты за свои слова ответишь!
Я на лицо твоё
Печать своим копьём
Кладу!
Я на коне,
Ты – под конём
Лежишь,
А я лежачего не бью!
Живи и помни,
Сколько будешь жить,
И правнукам своим перескажи,
Как в землю Русскую
С мечом ходить!
Свои
Мы защищаем рубежи!
Руби мостки, ребята,
У шведских кораблей!
На сушу рыцарям дороги нет!
Пал златом вытканный шатёр
Под ноги русских лошадей.
Как молнии мечи блестят,
А шведы даже не надели лат —
Так крепко спали.
Вечным будет сон!
Бежите с поля боя вон!»
…Окрасилась багрянцем
Вода Ижоры,
И шнеки шведов
С мёртвыми телами
Растаяли в волнах Невы,
Ушли на дно,
Покрывшись тьмою
И бесславьем.
 

12 июля 1240 года. Воскресенье. Берег Невы.

День второй

 
Суббота. Вечер.
Пятое апреля.
Садится солнце,
Красное, как кровь,
На красный лёд
Чудского озера.
Закончен день.
Я вытираю пот.
С восхода солнца
Длилась сеча.
Ломались копья
И мечи искрились,
Когда у рыцарской «свиньи»
Мы обрубили «рыло».
Железа лязг и ржание коней,
Тонувших в полынье
У Сиговицы,
Сливались в жуткий вопль.
Вороний камень
Свидетелем немым
Внимал ему.
Весенний хрупкий лёд,
Как саван белый был
Железным рыцарем Европы —
Тевтонцам.
Навек захватнический пыл
Их потонул
И канул.
Я прикажу
Гнать босиком
Оставшихся в живых
Одетых в латы
Полсотни крестоносцев
Знатных.
Пускай запомнят
Холод
Прельщавшей их Земли
И зарекутся более
С мечом ходить на Русь.
 

5 апреля 1242 года. Суббота. Берег Чудского озера.

День третий. Смерть Александра Невского

 
Листаю книгу жизни пред собою,
Как мальчиком Евангелье листал.
Уходит в прошлое величие былое.
Сознанье меркнет, но его кристалл
Пока сияет светлой чистотою,
Хоть наступает мрака чернота.
Сразился насмерть я с Ордою,
И вот она – последняя черта.
Увы, увы – мне тело не подвластно
Впервые в жизни. Только и осталось
Одно мне перед смертью – мыслить.
Уж эта мне всесильная Орда!
Под натиском Батыя
Разрушены большие города
И храмы их святые:
Рязань, Москва, Владимир,
Тверь, Чернигов, древний Киев.
Лишь только Новгород со Псковом уцелели.
Раздавлена ты, Русь,
Ногою супостата
На долгие года.
А все за то,
Что шёл войною брат на брата.
В единстве – сила.
Где мне силы взять,
Чтоб научить народ Руси
Единым быть? —
Не воевать
Друг с другом,
А дружить,
Делить хлеб-соль,
А не отцовский стол?
Четырежды в Орде я побывал,
Пред силой ханской голову склоняя.
Последний раз там целый год
Прожить мне довелось.
Иссякли силы
Без родного хлеба.
Как горек хлеб чужбины!
В поклоне подданства склонял я спину
И каждый день свою гордыню
Усмирял.
Уж целый год
На родине я не был.
Я так домой спешил,
Что здесь, у Городца,
Ослаб совсем.
Прощай, княгиня Александра,
Дочь Брячислава!
Мне не увидеть твоего лица
При жизни, верная супруга!
Отшелестели клёны Торопца,
Дождём венчальным
Хмель и жито
Омыли наши общие года.
Я ухожу, тебе в защиту
Оставив сыновей.
Прощаюсь навсегда.
Я принял схиму.
У Господа прошу лишь одного —
Чтоб не коснулся грех братоубийства
Детей моих. Их с малолетства
Я приучал держать и меч, и лук.
С трех лет я на коне.
Мужские руки заменили мне
Тепло и ласку материнских рук.
Учил меня отец премудрости наук.
«Александрия»!
Твои страницы знаю наизусть.
С огромной жадностью
Премудрости учусь
Всегда. Но, видно, подошёл конец науки.
Уж догорает лет моих свеча
И холодеют от бездейства руки.
 

6 декабря 1263 года. Четверг. Городец.

Куликовская битва. Мосты

 
Рать перешла чрез Дон. Все сожжены мосты,
И мы одни на берегу перед врагами.
Союзники Мамая не ударят в тыл,
И только иноверцы перед нами.
 
 
Перемешалось всё, переплелось
В тугой клубок, и не найти концов.
Бояться православных братьев довелось,
Борясь за земли дедов и отцов.
 
 
Татар лавина хлынула на Русь,
И княжеский ярлык в руках у хана.
И поджидает злобный Тохтамыш
Исхода боя по приказу Тамерлана.
 

20 (7) сентября 1380 года

Куликовская битва. Перед боем

 
Сожжены мосты. Отступать некуда.
Мы уже не вернёмся назад.
Лишь вперёд, за победою!
Крепче знамя в руках держать!
 
 
Не погибнем мы! Дело правое
Суждено судьбой отстоять.
Мысли грешные и лукавые
Мы решили с собой не брать.
 
 
Грехи наши уже не вспомнятся —
Безупречны мы и чисты.
Перед боем Богу помолимся.
Страха нет. Сожжены мосты.
 

Ночь 8 сентября 1380 года

Куликовская битва. Засадный полк под командованием Владимира Андреевича Серпуховского и Дмитрия Михайловича Боброк-Волынца

 
Туманное утро.
Наш полк затаился
В зелёной дубраве
За Смолкой-рекой.
Полки основные
Готовятся к битве,
И ратники встали
Над кручей донской.
 
 
– Мы Русь защитим
От набегов Мамая.
Разрядные книги
Сплотили народ.
– И Бог нам поможет,
Мы все это знаем.
Монгольское иго
Навеки падёт.
 
 
Сняты переправы,
И пусть к отступленью
Отрезан. Непрядвы
Струится поток.
– Скажи мне, дозорный,
Противника видно ль?
– Туман лишь клубится,
Скрывая врагов.
 
 
– Туман расступился.
Гарцует пред строем
Монгол Челубей.
– Пересвет под конём!!!
– Пришпорим коней
И собрата прикроем!
– Но время атаки
Ещё не пришло!
 
 
– Коломенцев полк
Растоптала фаланга,
И чёрмное знамя
На травы легло!
– Татарские кони
Мчат полем на фланги!
– Но время атаки
Ещё не пришло.
 
 
– Глеб Брянский немедля
В атаку бросает
Владимирцев рать,
Ярославцев полки.
– К обрыву Непрядвы,
Борясь, отступает,
Испачканный кровью,
Полк левой руки!
 
 
– Татары заходят
В тыл нашему князю.
Жестокая сеча
Над кручей речной.
– Ну вот и пришло
Время нашей атаки!
Ребята, вперёд!!!
Вас веду за собой!
 
 
Мечи обнажились,
И вои бесстрашно
Вперёд понеслись,
Истребляя врагов.
Мамай, заприметив
Укрытые силы,
Вскочил на коня,
Убежал, был таков.
 
 
Гнались мы полста вёрст,
Врага настигая,
Чтоб стаю Мамая
Изгнать из земли.
Вернулись. На поле,
От ран умирая,
Наш князь без сознанья
Валялся в пыли.
 
 
Мы раненых воинов
Перевязали,
Три дня хоронили
Погибших в бою.
 
 
О нас летописцы
Потомкам писали:
«Так надо стоять
За Отчизну свою!»
 

21 (8) сентября 1380 г.

Дмитрий Донской отправляет сына в ставку Тохтамыша после сожжения Москвы

 
Собирайся, сын,
Снаряжайся, сын —
Мы сегодня едем в дорогу.
Едем не к отцу,
Не к его дворцу —
Едем с данью к хану лихому,
 
 
Что пожёг Москву,
Своровал казну.
Едем низко кланяться в ноги.
И тебя, сынок,
Я отдам в залог,
Чтоб ты зверем стался двуногим.
 
 
Чтоб вилял, как лис,
Чтоб глазами вниз
Перед ханом рабски склонялся.
А когда тебя
Будут оскорблять,
Ты услужливо улыбался.
 
 
Унижать тебя
Будет хитрый хан.
Не прольётся жизнь твоя мёдом.
Продержись, сынок,
Хоть один годок —
Княжий град отцу дай отстроить.
 
 
Ну, мой сын, крестись,
Истово молись,
Выю преклони пред иконой.
И надейся, верь,
Что средь злых людей
Божья Мать тебе путь откроет.
 

1383 год

IV. Колокольный звон над Западной Двиной

Две жены князя Ольгерда

Великий Новгород. Памятник «Тысячелетие России», воздвигнутый в 1862 году. Под православным крестом на фризе среди 109 горельефов мы видим великого князя ВКЛ Ольгерда (1296–1377 гг.).

В 2014 году в городе Витебске благодарными витеблянами был установлен памятник князю Ольгерду работы скульптора С. Бондаренко.

Без освещения взаимоотношений двух соседних славянских государств – Великого Княжества Московского и Великого Княжества Литовского, Жамойтского и Русского, Москвы и ВКЛ, мы не можем понять причин современных проблем.

Две женщины прошли рядом с князем по жизненному пути: первая жена Мария Ярославовна Витебская (1305–1346 гг.), и вторая – Иулиания (Ульяна) Александровна Тверская (1330–1391 гг.).

Читатель! Через столетия всмотримся в их лица, посмотрим на мир их глазами.

Княгиня Мария. Прощание княгини Марии с мужем Ольгердом

 
Прощаюсь с тобой, муж Ольгерд!
Без времени умираю.
Отцвёл наш сад. Пришла осень.
Прощенья прошу за слабость.
 
 
Отец, Чародея отпрыск,
В чаду межусобиц бился,
Ещё удерживал Витебск,
Но меч его затупился.
 
 
Иссякло время расцвета
Для всех городов Придвинья,
Ведь путь из варягов в греки
Ливонцами перекрыт был.
 
 
Без денег торговых пошлин,
У рижских купцов осевших,
Затих звон колокольный,
Затихли смех и веселье.
 
 
Когда ты приехал в Витебск,
Была я ещё ребёнком.
Предстал предо мной мой витязь —
Жених мой, прекрасный Ольгерд.
 
 
Твоё сватовство – спасенье.
Не в Крево жили, в Усвятах.
Ты ждал моего взросленья,
Защитник мой, строя замки.
 
 
И вот тебя покидаю
В столице, прекрасном Вильно.
Прими мою благодарность
За то, что всегда был сильным;
 
 
За то, что твой меч был острым,
Что выросли наши дети.
Плывёт звон колокольный
С надеждою на бессмертье.
 

1346 год Вильно

Последнее признание князя Ольгерда

 
Я берёг тебя, как свои глаза,
Тебя взращивал, словно лилию.
Многих слов тебе не успел сказать.
Удержать тебя нету сил моих.
 
 
Понимаю я, что уходишь ты
По причине, какой не ведаю.
О княжении все сбылись мечты,
А о счастии – безответные.
 
 
Тихо в Вилии вода плещется.
Вместе с Кейстутом держим княжество.
Наша молодость мне мерещится —
Колокольный звон плывёт свадебный.
 

1346 год Вильно

Незабываемая витебская весна

 
Любимый, я тебя ждала,
Когда ещё во тьме лежал наш край.
Под льда корой плыла Двина.
Забыла Витебск робкая весна.
Я знала – ты ко мне придёшь,
Моё ты имя тихо назовёшь,
И зазвенят венчальные колокола.
 
 
Колокола звенят в Софии над Двиной.
Спокойна я за Витебск мой родной —
Обнёс его ты каменной стеной.
И подрастают наши сыновья.
Невестой скоро будет дочь моя.
Сад в Вильно расцветёт весной.
А мы навек прощаемся с тобой…
 

1346 год Вильно

Княгиня Иулиания. Прощание княгини Ульяны с сыном Ягайло. Ожидание московских послов

 
В княжьем тереме Витебска
В палатах Верхнего замка
Советовались мать с сыном,
Приёма послов дожидаясь.
 
 
По правую руку сидя
От властелина сына,
Мудростью руководима,
Слово держала княгиня.
 

Январь 1385 года Витебск

Нерушимость клятвы

 
Любимый сын! Ты клятву дал на Библии,
Что мир заключишь с Тверью и Москвой,
Что женишься на дщери Данииловой,
Что братней не прольёшь крови людской.
 
 
Литовским князем став по завещанию,
Ты Русь и Жмудь прибрал к своим рукам.
К земле родной проникнись состраданием,
Чтоб не вился над ней пожаров дым.
 
 
В любви, единстве воссияет княжество.
Не будет больше плача сирот, вдов.
Подарит веру и надежду православие.
На этот шаг решительный готов?
 
 
Благоугодно Богу милосердие,
Ты только лишь решение прими —
Мир воцарится в градах и селениях.
Что отвечать посланникам Москвы?
 

Январь 1385 года Витебск

Гордыня Ягайло

 
А кто таков есть Даниил Московский?
Разграблена татарами Москва.
Неужто сына видеть зятем хочешь
В ногах у басурманского раба?
 
 
И кто спросил меня – на ком хочу жениться?
В поход ходил с отцом я с детских лет.
Пред кем моя вина, что князем мне родиться
Даровано судьбой, а к Софье чувства нет?
 
 
Разбил отец мечом татар на Синих Водах,
А князь Москвы бежал из града своего —
Разрушен Божий храм, брожения в народе,
И ляжет на меня татарское ярмо?
 

Январь 1385 года Витебск

Княгиня Ульяна увещевает сына

 
Пророк Захария возвестил,
Что сам Господь ему говорил:
Погибнет тать, который крадёт,
Кто клятву Богу ложно даёт.
 
 
Учти это, милый сынок —
Проклятье Бог на них ниспошлёт,
Пребудет в доме этих людей
И не оставит целых камней.
 
 
Ты клятву вместе с братьями дал,
Когда Мамая князь побеждал.
Москву дотла сжёг Тохтамыш.
Ты пред послами князя молчишь?
 

Январь 1385 года Витебск

Ягайло отвергает предостережение

 
Мать, не видишь ты реальной жизни —
Веришь в то, что было так давно!
Смерть грозит сейчас моей отчизне,
А не той, где правил Соломон!
 
 
Донесли лазутчики сегодня —
Тохтамыш разрушил кремль Москвы.
Видно, было Богу так угодно.
Я пойду сейчас путём другим.
 
 
Витебска надёжны укрепленья.
Будешь безбоязненно здесь жить.
Мне ж – на запад путь без промедленья!
Надо нам с соседями дружить.
 
 
Солнце в небе катится на запад.
С Орденом скорей договорюсь,
Чем владеть мне ярлыком татарским,
Зятем в подчиненье князя быть.
 
 
Софья – не одна в мире невеста!
Будут внуки у тебя, не плачь!
Надо покидать мне это место.
Крепко обнимаю тебя, мать!
 

Январь 1385 года Витебск

Безутешность матери

 
Наш любимый младший сынок!
Мы вложили в тебя душу.
Только это было давно.
А сейчас ты не хочешь слушать
 
 
Мать родную, а отца нет.
Отвергаешь мою мудрость,
Отвергаешь ты мой совет —
Отвергает терпенье юность.
 
 
Многих я родила детей,
Чтоб вы княжили дружно вместе.
Я уйду в царство теней.
Груз тяжёл княжеской власти.
 
 
Одному его не нести —
Братья, сёстры плечи подставят.
Ты за правду меня прости —
Правда лучше лжи и лукавства.
 
 
Я – вдова своего мужа.
Продолженье родителей – ты.
Мудрый князь княжеству нужен,
Чтоб исполнить рода мечты.
 

Январь 1385 года Витебск

Предпочтение западного пути

 
Отец мой вручил мне Виленский край,
А ты предлагаешь ехать в Москву?
Что ж, мне безвозмездно Вильно отдать?
Но что я взамен для себя возьму?
 
 
Ты помнишь, что родственники в Твери
Боролись всю жизнь с князьями Москвы?
Теперь мы с Москвой заключаем мир?
Так в чём же предки мои не правы?
 
 
Пойти добровольно под гнёт Орды?
Пусть бьются с ней насмерть Москва, Рязань!
А я так не знал бы большей беды!
На Синей Воде отец растоптал
 
 
Войска мурз татарских, и их ярлык
Претит, так же, как и тестя надзор.
В боях я молиться совсем отвык.
На запад свой устремляю взор.
 

Январь 1385 года Витебск

Неизбежность войн

 
За войною война —
Мир по горло в крови межусобиц.
Будет снова жена
На войну провожать сыновей.
Слёзы сирот и вдов
Не забыть и ничем не измерить.
Жить в союзе с Москвой
Православная вера велит.
 
 
Окружили враги,
Словно волчья голодная стая,
Православную Русь,
И гуляет над ней вражья плеть.
Издевательства, смерть —
Вместо родственных сильных объятий.
Плач над полем стоит
Нерождённых крестьянских детей.
 
 
Снятся вещие сны
И сулят между братьями брани.
Я княгиня и мать,
И должна сыновьям помогать.
Боже, дай мне ума
Уклониться от злобы и мести,
Чтоб мои сыновья
Не вонзали друг в друга мечей.
 
 
Я молилась, мой сын,
Пред святой чудотворной иконой,
Чтоб Бог мир даровал
Измождённой славянской земле.
Ты на запад спешишь,
Отвергаешь ты роль миротворца,
Ускользает она
Из-под княжеской воли твоей.