Текст книги "Девочка для босса"

Глава 10. Оля

Босс так и не вернулся с Кариной. Глупо было ждать, но мне так хотелось взглянуть ему в глаза и просто увидеть, что вот так легко он сменяет одну цель на другую. Одну сотрудницу на другую. Наверное, оно и к лучшему. Мне просто нужно перестать об этом думать. Дел и так хватало до самого вечера. Занести в базу дела сотрудников, которые поднялись ко мне, проверить чистоту зала, вытерпеть колкости в мою сторону. Выходила с работы в девять вечера я так, словно обслужила банкет греческой свадьбы на несколько тысяч персон. Ноги дрожали, пальцы онемели, а в глазах скопились слезы. Домой шла медленно, почти без сил, задавая один и тот же вопрос: а по себе ли я взяла ношу? Смогу ли я добиться цели? Смогу навести порядок, вызвать уважение коллектива и противостоять потрясающей энергетике Игната… Олеговича. Да. Домой неожиданно пришла только в десять. Брат был дома и встречал меня на пороге. Даже смотреть не могу на него и уж тем более слушать о его проблемах.

– Давай не сейчас, а?

– Да что я, я просто спросить хотел, как прошел день?

– На работе, – и этого достаточно. В подробности вдаваться не хочется совсем. Если честно, ничего не хочется.

– Ну так я и понял. Слушай, я там ужин сварганил, ты хоть ела?

Что? Я даже подняла взгляд от скинутых балеток и в глаза карие посмотрела.

– Ужин? Сам.

– Ну что ты в самом деле. Пойдем на кухню.

Я была удивлена. Нет, в шоке. Брату что-то нужно. И это понятно. Потому что ужин был действительно сносный: макароны с сыром и даже нарезанный как надо салат. Это уже не говоря о сделанном чае. С лимоном.

– Что тебе нужно?

– Ну, Лель…

– Не начинай мне тут про братскую привязанность заливать. Что тебе нужно?

– Ну, Лель.

– Я сейчас спать пойду.

– Короче, ладно, – сдается он и садится напротив. Я мельком замечаю, как мимо проплывает очередной катер. В Питере живу с самого рождения, а на катере никогда не каталась. – Оль, ты же в «Динамите» работаешь теперь.

Я резко отпустила дурацкую усталость и мечты о катании на воде и перевела взгляд на брата. Откуда он знает? А главное, что хочет?

– Откуда?

– Да я же постоянно там с пацанами трусь. Ну вот и сказали, что там новая любовница у главного.

– Я не его любовница, – можно краснеть до кончиков волос. – Я его помощница!

– Ладно-ладно, не ори. Ну какая тебе разница, что остальные думают.

Есть разница. Блин. Мне хочется, чтобы меня уважали. А все соседи, знавшие нашу мать, уже ждут, когда я начну мужиков как она таскать.

– В общем, слушай.

– Ну?

– Возьми меня на подработку.

– Нет. Даже не обсуждается, – я не хотела, чтобы думали, что я на правах любовницы и семью свою тащу.

– Оль, ну почему.

– Да потому что я там один день проработала, потому что, как ты сам сказал, все думают, что я сплю с начальником, потому что я хочу действительно там закрепиться, а не сгорать со стыда, если ты накосячишь, а ты накосячишь.

– Не веришь в меня.

– Просто знаю тебя. И то, мне кажется, не до конца. Давай поговорим на эту тему через пол годика, если меня не уволят. Ладно?

Он, конечно, обиделся, но кивнул, тут же утыкаясь в свой чай.

– Ладно, – он посмотрел на меня исподлобья, и я поняла, что он далеко не все мне сказал. Но допытываться сейчас не стала. Просто кинула посуду в раковину и ушла в свою комнату. Я немного полежу, а потом пойду в душ. Легла, прикрыла на мгновение глаза и проснулась от громкой трели телефона под ухом. Сначала даже не поняла, кто может звонить ночью. Но за окном оказалось уже утро, и я вскочила. А сколько времени? Я проспала? Схватила телефон, а там Игнат. Я так и записала его контакт. И время уже десять утра. Че-ерт! Уволит? Может и к лучшему?

– Алло? – отвечаю так, словно руку в клетку со зверем протягиваю. Красивым, но очень опасным.

– Я так понимаю, одним днем твоя работа и ограничится, – ни тебе здрасте, ни до свидания.

– Нет! Нет! Что вы! Я уже бегу! – и какого черта он сам встал так рано.

– То есть не передумала и будешь работать вместо того, чтобы разлеживаться на шелковых простынях?

Я даже мельком посмотрела на свое белье, которое было куплено, наверное, еще до моего рождения. Я хочу сама купить шелковое.

– Буду работать.

– Понял, тогда заеду за тобой, чтобы ты на метро не тащилась…

– Не надо, – я не выдержу. А если он подняться захочет? – Не надо, я сама.

– Ты теперь работаешь на меня, а приказы начальства не обсуждаются. И с тебя утреннее селфи.

– Пусть вам Карина скидывает.

Блин, ну зачем, зачем. Ревность никак не вписывается в рабочие отношения.

– Не стоит, девочка. Меньше всего я люблю эти бабские обиды. Вот когда научишься сосать, как она, тогда я, может, разрешу тебе ревновать.

Черт, черт, черт.

– Все, собирайся.

Пока второпях мыла голову шампунем со своей любимой апельсинкой, корила себя за неуместный выпад. Все, все, теперь он ни слова от меня не услышит, помимо рабочих. Да и смысл ревновать того, кто никогда не станет тебе принадлежать. Даже если я и стану его любовницей. Как быстро он снова вернется к идеальному минету со стороны Карины или любой другой девчонки? Через день?

Да даже думать об этом глупо. Он просто начальник и ничего больше.

– Ты вроде говорила, вы не любовники, – заговорил брат, когда я уже у двери была. Он стоял в одних шортах, облокотившись на косяк, и усмехался.

– Не любовники. Просто ему было по пути.

– Ну-ну.

– Виталя! Не зли меня. Если я сказала, то так оно и есть. Когда я тебя обманывала.

– Да ты вообще врать не очень умеешь. А если станете любовниками, скажешь?

– А что, морду пойдешь ему бить?

– Нет, скажу ему замуж тебя брать и меня в компаньоны.

– Ишь чего удумал. Сам давай работай, ладно?

– Ладно, пока, сестренка.

– Пока, в школу иди.

– Да иду я, иду, – он закрывает за мной дверь, и я выдыхаю. Чем старше он становится, тем тяжелее с ним общаться. Как жаль, что больше нельзя его поманить булочкой и мультфильмом, чтобы он вел себя как полагается.

Спустилась со своего четвертого этажа на первый и невольно замерла перед дверью подъездной. Как себя лучше вести? Извиниться за Карину или просто делать вид, что ничего не было? Наверное, второе. Это всегда проще.

Толкаю дверь и натыкаюсь взглядом на его черный джип. Как он пролез-то в туннель наш. Он следит за мной взглядом, отчего простая длинная юбка и блузка кажутся почти прозрачными. Открываю дверь со стороны пассажирского сидения и неуклюже забираюсь на высокую ступеньку. Проще, когда он меня просто туда закидывал.

– Под юбкой чулки? – сразу и с порога он тянется рукой к коленям, а я шлепаю его по руке.

– Да, в них ещё моя бабушка в блокаду ходила.

Его руки тут же возвращаются на руль, а на лице застывает выражение искреннего ужаса, которое, впрочем, быстро сменяется улыбкой.

– Немцев, поди, соблазнять ходила.

Молчи, молчи.

– Не знаю. Она не рассказывала.

– Ну это правильно, – усмехается он и машину заводит, легко протискивается по туннелю к проезжей части и бросает взгляд в зеркало заднего вида. Включает какой-то дебильный русский клубняк, где ни музыки не разобрать, ни слов. Хотя нет, там точно кто-то кого-то ведет в постель. Как предсказуемо.

– Я так понимаю, ты в Питере родилась?

– Ага, а вы?

– Ленобласть. Я от родителей в Питер сбежал. Они у меня лютые фермеры. А я за шестнадцать лет так заебался картошку сажать, что поехал мир покорять.

– Расскажите? – мне действительно стало интересно.

– Конечно, расскажу, после секса. Знаешь, как после секса хорошо болтается?

Ну сколько можно, правда? Он вчера трахался, слушает музыку про секс и все равно думает о сексе со мной. Можно подумать, есть в этом сексе что-то особенное.

– У вас после секса болтается? Мне очень жаль, – он тут же заливается хохотом и нажимает на газ.

– Ладно, ладно, не трави мое самолюбие. Давай лучше о работе. Чем ты вчера занималась, что мне с утра все мозги вытрахали?

Глава 11

Я даже замерла, почему-то думая, что сейчас он начнет меня отчитывать.

– Ну что молчишь, рассказывай, что ты там с моим клубом делать собралась.

– Ничего… кардинального, – тяну каждую фразу как на допросе. – Просто наведу порядок. В бумагах, нужно нанять человека по кадрам, еще уборщицы уволились и официантки не справляются.

– Ты заставила вчера Юльку пылесосить?

Теперь еще и Юлька. Интересно, он с ней тоже спит?

– Официанты обязаны приводить свое рабочее место в порядок.

– Ну ладно, – усмехается он, тормозя на перекрестке и поворачивая голову ко мне. Я смотрю вперед, но чувствую, как щекочет щеку. – Играйся, пока не надоест.

Играйся? Серьезно? А можно как-то посерьезнее.

– Значит, все нормально?

– Нет, я все еще планирую тебя трахнуть, но ты предпочитаешь работать. Главное, не мешай никому.

– Не мешать…

– Деньги зарабатывать. Мой клуб один из самых популярных в городе.

– Не правда.

– Не понял?

– Я вчера пока сидела, наводила справки. Ваш клуб на двадцатом месте по популярности. И несмотря на довольно большую выручку от алкоголя, многие столики довольно часто пустуют. К вам нет записи как в другие места. Очень часто, придя в клуб, люди уходят, потому что официанты нерасторопны, потому что бокалы грязные, потому что…

– Хватит!

– Ладно, – замолкаю я, слыша его тяжелое дыхание. Потом треск оплетки руля, словно он его сжал пальцами. Втопил педаль в пол, совершенно игнорируя правила. Я вцепилась в ремень и задержала дыхание. А потом он снова заговорил. Да еще так, словно не накричал на меня только что. – Я, кстати, тоже навел о тебе справки, Ольга Владимировна. Школа, брат, мать, которая не трахалась разве что с бомжами, квартира в доме, который уже несколько лет хотят сделать банком. Частые попойки прямо у вас дома. Так что ты строишь из себя правильную?

Я поджала губы и посмотрела на Игната Олеговича с вызовом.

– А что из того, что вы обо мне узнали, мешает мне строить из себя правильную? Или вы думаете, я участвую в делах брата?

– А какого черта ты работала столько лет в этой пивнушке?

– А может быть потому, что там мне платили зарплату? Там меня принимали всерьез, прекрасно зная, что у меня за плечами только школа, в которой, как вы, наверное, выяснили, я училась на одни тройки. И не могла претендовать на бюджет. Но и как у вас, никто там не сделал мне трудовую книжку, никто не написал мне рекомендацию, потому что они, как и вы, работают черти как!

Я задыхалась от несправедливости его слов, от осознания, что он приехал за мной, потому что думает, что я сплю со всеми теми, кто появляется в нашей квартире. И он просто хочет стать одним из них. Ненавижу!

Он тормозит на очередном светофоре и внимательно смотрит на меня. Даже как-то оценивающе.

– Допустим.

Допустим? Серьезно?

– Ладно, делай все, что считаешь нужным, но ставь меня в известность, лучше составь план, что ты хочешь изменить.

– И стены покрасить?

– Вот еще. Там офигенные рисунки.

– Они выцвели.

– Им тридцать лет. Этот клуб один из старейших в городе.

– Иногда нужно что-то менять.

– Себе волосы покрась, а мой клуб не трогай. Я на него, знаешь, сколько копил, знаешь, в какие дела ввязывался, чтобы он мне достался?!

– Ну что вы на меня орете, вы спросили, я ответила. Можно вообще ничего не менять!

– Вот и не меняй.

– Вот и не буду, – отвернулась, чувствуя, как по щеке течет непрошеная слеза. На меня вообще никогда так не орали. Даже когда в клубе косячила, всегда как-то мягко. А этот прям неуравновешенный. Словно не трахался вчера.

– Обиделась? – подъехали мы наконец к клубу, и я выскочила, не стала отвечать. Он за мной. Рукой вход перекрыл и в угол потянул. Закрыл собой весь свет. Огромный. Напряженный. Ну поговорили и поговорили, что вести себя как зверь невоспитанный. – Я тебе вопрос задал.

– Нет, конечно, – на дураков не обижаются. – Мне еще работать с вами.

Он вдруг проводит пальцами по моей щеке, от чего я замираю статуей, пытаюсь прийти в себя, пытаюсь поднять руку и оттолкнуть его. Блин, почему, когда он ко мне прикасается, я превращаюсь в тряпочку.

– Вот скажи, Оль. Зачем нам ссориться. Сама ведь чувствуешь, как хорошо нам будет.

– Хорошо будет нам, когда ваш клуб станет первым в городе, – о да, его глаза даже загорелись ярче. Этот мужчина любит женщин, любит охоту на женщин, но успех своего дела он любит больше.

– Интересная манипуляция. Ладно, работай, делай, как считаешь нужным, но… Интерьер не трогай и мне докладывай, а то я вчера узнал все не от тебя.

– Извините, – киваю я и хочу пройти, но его руки все еще по обе стороны от моей головы. – Игнат Олегович.

– Я еще не извинил тебя, – внезапно, совершенно неожиданно его рука накрывает мою правую грудь, а я в нее вцепляюсь.

– Что, что вы делаете?

– У меня стресс, между прочим, а это отличный антистрессовый инструмент.

– Дурак, – все-таки говорю это, отталкивая его и улетая по коридору внутрь клуба, а за спиной слышу приятный, растекающийся по венам смех. И грудь ноет в том месте, где он коснулся. И между ног… ну все, хватит. Работать пора. И для начала дать объявление по поиску уборщиц, иначе официанты меня сожгут на костре праведного презрения.

Глава 12

Если честно, я не хотела слишком часто беспокоить босса. Если честно, я не знала, как у него вообще хватает времени на сон и секс. И спал он, кстати, чаще, чем уединялся с очередной официанткой или приглашенной звездой. В такие моменты я словно закрывалась в раковине, разом забывая о всех моментах нашей близости. О том, что чувствовала, когда он меня касался. Я работала и знала, что он тоже занят. Найти нового именитого ди-джея, разобраться с органами, которые постоянно приходили с проверками, не говоря уже о финансовой стороне дела. Я помогала, как могла, приводить дела в порядок. Нашла новых уборщиц, специалиста по кадрам и даже предложила весьма проверенного бухгалтера, но Игнат напрочь отказался. Он никому не доверял. Он и мне не доверял, что уж говорить. Как бы я не хотела не трогать его по пустякам, он вмешивался буквально во все, доводя меня до точки кипения и принижая мой авторитет, который и так был ниже некуда. Надо мной откровенно смеялись, очевидно думая, что раз босс спит со всеми, кроме меня, то я ничего не умею. Только работать. Вот и Карина не забывала меня подначить.

– Жаль тебя, – как-то присела она ко мне за столик, когда повар Армен угощал меня чудесным мясом. Если честно, слушать ее не хотелось, а вот кушать очень. Мне очень повезло, потому что деньги на еду тратить больше не приходилось, и я конечно подкармливала брата, который приходил иногда.

– Что ты говоришь? Просто звук моего урчащего от удовольствия желудка заглушает твой голос.

– Да просто жаль смотреть, как ты надеешься, что босс вдруг станет верным и будет спать только с тобой.

Я наконец подняла взгляд от помидора, который так и просился в мой рот, и взглянула на Карину. Красивая она. Очень. И зачем ей только этот пирсинг в носу. Еще бы кольцо вставила.

– Я успела немного узнать Игната Олеговича за предыдущую неделю и прекрасно осознаю, что он неспособен на моногамные отношения.

– Тогда что ты тут делаешь? Раз понимаешь?

– Сейчас ем. А вообще, как и ты, зарабатываю на кусок хлеба.

– Делаешь вид, ты хотела сказать.

Я посмотрела на посудомойку, которую недавно приобрела, вытрепав все мозги Игнату, на Фариду, загружающую туда посуду, на Дамиру, которая в очередной раз намывает полы после шумных поваров, которые что-то орут официантам. Нет, меня не воспринимали за начальника, более того, очень часто приходилось буквально угрожать увольнением и жаловаться Игнату, но потихоньку все работало. Потихоньку клуб начал преображаться. Хотя я все равно настаивала на смене мебели и покраске стен. Делаю вид? Ну пусть так. Но я ощущаю себя важной, и буквально вчера, кривляясь, Игнат выдал мне аванс, который я конечно положила в свою коробочку.

И как бы мне не было обидно видеть Игната с другими, влечение к нему пройдёт, зато мы останемся отличной командой, и я смогу достойно зарабатывать.

– Наверное, делаю вид. Но тебе-то какое до этого дело? Боишься, что в гареме я заберу твой день. Когда он тебя там трахает. В субботу и среду, кажется. Строго по расписанию. Наверное, чтобы не перепутать.

Я поняла, что переборщила. Я вообще знала, что мне надо следить за языком, но остановить себя не могу. Карина подорвалась резко и порывисто. В момент вцепилась мне в волосы и повалила на пол. Я никогда не дралась с девушками, да и вообще с кем-либо. Виталик был всегда прекрасным защитником. Поэтому и сейчас все, что я могла, это закрывать лицо от ее длинных ногтей. Но вот закрыть уши от слов не получалось, и я впитывала каждое.

Я не видела, что делают все, кто был в кухне. Только слышала крики, попытки сорвать безумную с меня. Но даже это не помешало мне слышать.

– Думаешь, ты ему нужна?! Думаешь, если он никого не трахает, то будет с тобой? Строишь из себя невинную овцу, а сама поди дрочишь на него, ждешь, что твой игнор его подкатов его изменит. Он преследует, только потому что ты убегаешь, но как только ты ему дашь, он тут же вернется ко мне, поняла, сука?!

Преследует?

– Карина! – громкий грубый выкрик остановил поток брани в мою сторону. Остановил крики и гам.

Ее с меня буквально сорвали, кажется, с клоком волос, и я впервые пожалела, что брат так и не научил меня драться. Сейчас это было бы особенно полезно. Плакать я конечно не буду. Больно, но терпимо. Меня больше другие чувства терзают.

Я свернулась калачиком, пока ее оттаскивали от меня. Пытались поднять, но я замерла, закрывая лицо руками и прокручивая в голове выпады в мою сторону.

Мысли крутились вихрем, заставляли против воли растягивать губы в улыбке.

Он ни с кем не спит? Ни с кем.

Но я же видела. Он специально выставлял меня, чтобы уединиться с той же Юлей, звал через меня Карину. Потом они выходили из кабинета, и могла войти я. Через пять минут.

Пять минут же достаточно для секса? Или нет?

– Девочка, – грубые, чуть шершавые руки попытались оторвать мои от лица. – Оль, ты плачешь? Она больно тебе сделала?

Сейчас мне бы хотелось плакать, чтобы видеть в его глазах сочувствие и нежность, но, блин, не получалось.

– Оля! Ты чего лыбишься, дура! Хоть бы ответила, она же скальп с тебя чуть не сняла. А вы куда смотрели?!

Он резко поднял меня на ноги, но я, чтобы не упасть, вцепилась в его кофту. Посмотреть в глаза не решилась. Горло сдавливал смех.

Но это же полная чушь, зачем ему ограничивать себя в сексе, когда ему его со всех сторон под нос суют.

– Что встали? – новый крик почти в ухо. – Идите работать. Скоро начало смены.

Вот уж и правда. Уже восемь.

– Я, наверное, пойду, – подняла я руки, чтобы убрать волосы, оглянулась, а Карины не было.

– В мой кабинет пойдешь.

Ну нет, вы на меня так странно смотрите, что сейчас безопаснее находиться от вас подальше.

– Но я хотела домой, на сегодня вроде все сделано. Только в туалет зайду.

Подбородок обожгло огнем его кожи, он вжал в него пальцы, вынуждая задрать голову и посмотреть в глаза. В них полыхало пламя.

– В мой. Кабинет. Живо, – я сглатываю слюну, отрешаясь от всего, что происходит вокруг нас. Остается только прерывистое дыхание, и его жалящие самую душу глаза. Интересно, а он правда ни с кем… ну то есть…

– Поцелуемся? – вдруг сказал он с усмешкой, чуть качнув меня на себя, но я тут же отошла, испугавшись, что отказать не смогу, блин.

– В кабинет, так в кабинет, – затравленно посмотрела по сторонам, прекрасно зная, что в коллективе насчет нас уже ставки начали делать. – Чего сразу не сказали.

Повернулась я и с прямой спиной, завязывая растрепанные волосы в узел, потопала сквозь зал, который активно готовили к вечеру.

Уже пребывали девушки гоу-гоу, кто-то даже махнул мне рукой. Кажется, Женя. Мы вчера перед сменой кофе вместе пили. Я ответила улыбкой, но мне стало интересно другое.

Я замедлила ход, когда мы проходили к лестнице на второй этаж мимо зеркал, и увидела, что внимание Игната пытаются привлечь. Кто-то машет, кто-то даже зовет. Но он сверлит мой затылок, который неимоверно жжет от его внимания.

Мысль, что я ему нужна, пускай даже из-за моей недоступности, приятно растекалась патокой по венам, стекая в область живота, где и забурлила. И это не бабочки, это что-то более опасное, сладкое, тягучее.

Страшно, блин. А вдруг я ему действительно нравлюсь?

Глава 13

Мы поднимаемся в кабинет к Игнату, и я даже живот втягиваю от волнения.

– Рассказывай, – его злость почти осязаема. Он хлопает дверью и, не дождавшись, когда я к нему повернусь, шагает вперед и встает передо мной.

– Ну, я не начинала драку, я вообще спокойно ела сидела.

– Но ты же что-то ей сказала?

– Я? – с чего бы начать. – Сказала, чтобы она вместо общения со мной забила место в вашем гареме. А то вы ведь не молодеете.

Ну что я несу.

– Однажды я покажу тебе, насколько не молод, – подходит он близко, сбивает весь норов горячим дыханием и глазами глубокими. Я все пытаюсь рассмотреть их цвет, но каждый раз боюсь долго смотреть. Только знаю, что они – темные колодца, в которые так легко упасть. – Ревнуешь? Или действительно веришь, что я всю эту неделю ждал, когда ты соизволишь раздвинуть свои стройные ноги?

Как-то резко настроение скатилось. Как камень с горы, с грохотом, который набатом отдавался в груди.

Глупо было так думать. Но я все равно поджала губы и прошептала.

– Я ничего не думала, просто Карина…

– Всего лишь бесится, что с ней я перестал спать. Терпеть не могу баб, которые условия ставят.

– Условия?

– Да, она потребовала тебя уволить, – хмыкнул он. – Впрочем, если тебе сильно хочется, я могу побыть тебе верным некоторое время.

– Не утруждайтесь, – фыркнула я, придя в себя. – К тому же еще пару драк, и волос у меня совсем не останется.

– Точно?

– Вы для этого меня позвали? Предложить себя?

– Нет, – моргает он и отходит к ноуту. – Иди сюда.

Тон поменялся. Сразу. Стал рабочим, без присущих Игнату игривых ноток.

Я осторожно подхожу, когда он открывает таблицу расходов.

– Да сядь ты уже, – дергает он меня, и я падаю на стул рядом с ним. – Вечно жмешься, словно укушу.

– Ерунда, – демонстративно пододвигаюсь ближе, да еще так, чтобы касались друг друга ноги. Смотреть на это так странно. Его крупные и мои острые коленки смотрятся почти гармонично.

– Ты здесь? – я поднимаю взгляд в экран, в котором цифры расплываются. – Вот по этим пунктам мне скажи.

Ну насчёт двух – ничего сложного. Я объяснила, что съемки в клубе нужны профессиональные, чтобы потом выкладывать на сайт. Как, собственно, и сам сайт. Игнат в этом плане почти старомодный, на сайт клуба даже заходить не хочется, хотя он прекрасно знает, что основная реклама идет именно через сеть.

А вот насчет третьего. Стало даже неудобно.

– Оль, я понимаю, ты стараешься, я правда это вижу, но я, по-моему, тебе сказал насчет покраски стен.

– Но я ничего не красила.

– Но ты наняла дизайнера, блять!

– Не наняла! Это просто консультация, она просто даст рекомендации.

От резкого удара по столу затряслась и вскочила. Игнат за мной.

– Да что ты за баба такая? Я что, не по-русски говорю? На каком языке тебе дать понять, что этот клуб для меня значит? И ни одна баба не заставит меня перекрасить эти чертовы стены, понимаешь?

– Понимаю. Но все ведь может измениться, а лучше быть готовым…

– Единственное, что может измениться еще в этом клубе – это твой статус с помощницы на любовницу, – я сжимаю кулаки, хочу возразить, даже рот открываю, но он успевает быстрее. – А еще раз откроешь рот наперекор мне, я этот статус поменяю, не спрашивая.

Я еще хотела бы многое сказать, но замолчала, поняв, о чем речь. Мгновенно.

– Я тогда пойду? – он сжимает виски, идет налить себе. – Может, Карину позвать? Или из девчонок кого-нибудь?

– Не понял?

– Ну вы напряжены, вам нужно снять напряжение, а еще целая ночь впереди, – я не сразу осознаю, что болтаю. Ведь понимаю сама, что нарываюсь, но продолжаю это делать.

– А что ты на них мое напряжение скидываешь, – не отпивает он и в два счета оказывается рядом со мной. Дверь не дает открыть. – Мое моральное и физическое состояние – твоя работа, а ты меня опять довела.

– И… что? – я даже губы облизываю, предвкушая то, что он попросит меня сделать, а самое главное то, что отказать я не смогу.

– Что, что, массаж мне сделай.

Он ведет меня за собой, схватив за руку, и садится в кресло. Я смотрю на его широкие плечи и отчего-то улыбаюсь. Начинаю разминать их, слыша шумный выдох.

– Оль, ты хоть понимаешь, что закапываешь мое эго?

– Карина дала понять, что вам меня еще хочется только потому, что вы меня еще не получили.

– Карина – дура. Кстати, я уволил ее, найди нам завтра нового бармена.

Мои руки замерли, сжали его тугие мышцы, памятуя, как по утрам он улепётывает в тренажерный зал через дорогу. Уволил ее? Потому что на меня налетела? Потому что снова что-то требовала?

Движения моих рук успокаивают, но его дыхание учащается. Я невольно провожу по шее, по колючей бороде, зачем-то ниже, туда, где за воротом скрывается ворох красивых, скрытых рубашкой татуировок. Странно это так. Гладить его, сжимать, чувствовать под пальцами горячую кожу, и как мокнет белье между ног, как запах его мужской с нотками хвойного одеколона кружит голову. Наверное, попроси он меня сделать массаж в другом месте, я бы не смогла отказать. Просто с благодарностью за Карину. Просто потому, что он вот такой. Озабоченный, но уравновешенный. Грубый, но способный на нежность. Старомодный, но словно обиженный на весь женский пол. Все это, не считая потрясающей энергии, которая бьет из него клубками и заряжает всех вокруг. В коллективе его любят, парни ровняются, а девушки боготворят. И я… Наверное.

– Если не планируешь закончить начатое, то лучше сейчас уйди, – говорит он внезапно очень грубо и руки мои отпихивает. Я на мгновение теряюсь, но быстро беру себя в руки, хватаю сумку и бегу к двери. Застываю, не решаясь нажать на ручку. Мельком смотрю, что он все еще сидит в кресле, только на этот раз напряженный до предела, вижу, что в штанах бугор виднеется. Наверное, это должно возбуждать, да, это возбуждает, но мне все равно обидно. Ведь сейчас он позовет кого-нибудь, чтобы эту проблему решили.

– Юлю позвать?

– Оля, просто свали нахуй домой, пока я твоему языку не нашёл более полезное применение.