Текст книги "Фундаментальные законы языкознания и искусственный интеллект"

Любовь Сова
Фундаментальные законы языкознания и искусственный интеллект

В одной из основополагающих работ по искусственному интеллекту (Поспелов 1989) модель интеллектуальной деятельности человека характеризуется как система, которая состоит из двух устройств, воспроизводящих правополушарную и левополушарную деятельность мозга.

Правое полушарие выступает как создатель образного (архаического, пралогического, первобытного) мышления, в котором схемы выводов новых знаний строятся на основании аналогий, ассоциаций и метафор. Механизмы мышления, как полагает автор, сосредоточенные в левом полушарии, где находятся также и речевые центры, опираются на «некоторые логические, в той или иной мере формализованные системы, на идею рационального рассуждения» (Поспелов 1989: 163). Эти допущения автор принимает в качестве постулатов и, исследуя данные о левополушарных процессах мышления, опубликованные логиками, биологами, психологами и кибернетиками11
  «В последние десятилетия достигнуты впечатляющие успехи в изучении клеточных и молекулярных основ нервной деятельности. Клонированы многие гены, экспрессирующиеся в мозге, детально описаны механизмы секреции и рецепции различных нейромедиаторов, изучены внутриклеточные каскады распространения нервных сигналов, идентифицированы новые семейства белков и трофических факторов, определяющих формирование нервных связей в развивающемся мозге. Вместе с тем эти факты не складываются в единую картину. Особенно увеличивается разрыв между молекулярно-генетическими исследованиями и изучением психических и когнитивных функций мозга. Идентификация в нервной системе тысяч новых генов увеличивает этот пробел, так как для выяснения роли каждого из вновь открываемых генов требуется все больше времени и усилий. Устранение данного разрыва вряд ли может быть достигнуто лишь за счет дальнейшего накопления фактов в каждой из отдельных областей исследования мозга. История науки показывает, что проблема может быть решена лишь путем создания синтетических теорий, объединяющих достижения все более дифференцирующей дисциплины. Отсутствие объединяющей теории сегодня все более лимитирует познание функций мозга» (Анохин 2001: 30).


[Закрыть], показывает, как они могут быть формализованы для построения математической модели искусственного интеллекта.

Мы тоже начнем c выбора исходных постулатов. Но для их установления обратимся не к фактам других наук, а к самому языкознанию. Сделаем лингвистику объектом нашего исследования и проведем анализ фундаментальных законов языкознания, чтобы увидеть, к каким гипотезам о структуре вербальных отделов мозга можно прийти на основании результатов, полученных языкознанием за его многовековую историю.

1. В качестве первого фундаментального закона языкознания рассмотрим тезис Ф. де Соссюра об означаемом и означающем как психических сущностях плана содержания и плана выражения22
  «Языковой знак есть… двусторонняя психическая сущность», его стороны «теснейшим образом связаны между собой и предполагают друг друга» (Соссюр 1977: 99). «Мы называем знаком соединение понятия и акустического образа… Мы предлагаем сохранить слово знак для обозначения целого и заменить термины понятие и акустический образ соответственно терминами означаемое и означающее» (Там же: 100). Идеи о знаках, означаемых и их связи высказывались и до Ф. де Соссюра (Потебня 1958: 16-17), но именно Ф. де Соссюр связал различные идеи, обсуждавшиеся языковедами, в единое целое.


[Закрыть]. Посмотрим, что это дает для решения задачи о моделировании интеллекта.

Многие лингвисты полагают, что наличие формы и значения у таких языковых элементов, как словá, обусловливается их свойством «быть знаком», т.е. психической сущностью, имеющей форму и значение, между которыми установлена связь33
  О различии между дуалами (двусторонними единицами) и знаками (двусторонними единицами, между компонентами которых фиксируется связь) см.: (Сова 1970: 177–178).


[Закрыть]. Возможность распространения соссюровского тезиса на все языковые объекты (в том числе, отношения) наталкивает на мысль, что дуализация вербальных единиц на два компонента (содержание, значение, означаемое – выражение, форма, означающее) с установлением связи между ними отражает не только это структурное свойство, но и процесс его создания (Сова 2012: 457–501).

Вербальные единицы являются знаками, потому что мы создаем их таковыми, а дуализация языкового объекта на две неравноценные взаимосвязанные части является универсальным приемом, которым пользуется мозг. Первичным является свойство мозга конструировать элементы указанного типа. Порождаемые мозгом психические сущности имеют дуальную или знаковую структуру в силу того, что семиотическую деятельность осуществляет устройство в головном мозге, имеющее семиотическую структуру. Оно строит языковые объекты по своему образу и подобию.

Чтобы выяснить, имеет ли право на существование эта гипотеза, обратимся к наблюдениям нейрофизиологов. Они отмечают, что речевой аппарат состоит из двух тесно связанных между собой частей: центрального (или регулирующего) речевого аппарата и периферического (или исполнительного). Центральный речевой аппарат находится в головном мозге. К нему относят кору головного мозга (преимущественно в левом полушарии), подкорковые узлы, проводящие пути, ядра ствола (прежде всего продолговатого мозга) и нервы, идущие к дыхательным, голосовым и артикуляторным мышцам. Главную роль в создании высших психических функций играет кора головного мозга. Она представляет собой серое вещество, состоящее из 15–17 млрд. различных по форме нервных клеток, и делится на древнюю кору (палеокортекс), старую кору (архикортекс), новую кору (неокортекс) и межуточную кору (к ней относятся две промежуточные коры: древняя и старая)44
  С точки зрения эволюции живых организмов, древняя кора самая архаичная часть коры головного мозга. Она обеспечивает простейшие врожденные рефлексы, присущие всем позвоночным животным. Старая кора возникла значительно позже древней и управляет условными рефлексами. Они приобретаются животным или человеком в течение его жизни. Новая кора, самая молодая часть коры головного мозга, выступает носителем высших проявлений психической деятельности человека. «Основную центральную часть поверхности полушарий составляет новая кора (~95,6 % площади поверхности). Старая кора (~2,2 % площади поверхности), древняя кора (~0,6 % площади поверхности) и межуточная кора (~1,6 % площади поверхности) занимают периферию поверхности коры» (Трифонов 2014).


[Закрыть].

Новая область коры головного мозга делится на левое и правое полушария. Между ними находится мозолистое тело (corpus callosum) – главный узел связи (пучок из двухсот миллионов нейронных волокон), который соединяет оба полушария и обеспечивает их информационную связь со скоростью в несколько миллиардов битов в секунду. На основании изучения травм височных и теменных долей неокортекса было высказано предположение о том, что в левом полушарии находятся центры речевой деятельности55
  Под речевыми центрами, например, в «Оксфордском толковом словаре по психологии» (2002) понимаются области коры головного мозга, которые вовлечены в продуцирование и/или восприятие устной и/или письменной речи. Существуют и другие определения речевых центров.


[Закрыть] и что оно связано со способностями к рациональному мышлению, чтению, письму, речи и выполнению арифметических операций. Кроме того, были получены данные, что аналогичные повреждения правого полушария приводят к нарушению трехмерного видения мира, узнавания образов, потере музыкальных и художественных способностей. В связи с этим возникла гипотеза о том, что правое полушарие отвечает за интуитивную деятельность и образное мышление.

Эти наблюдения нейрофизиологов можно следующим образом интерпретировать для подтверждения идеи о том, что знаковая природа языковых объектов объясняется устройством аппарата, который их порождает. Если один из отделов правого полушария фиксирует элементы, которые являются единицами плана содержания (невербализованными «чувственными» образами, из которых формируются означаемые), соответствующий ему отдел в левом полушарии «работает» с планом выражения (невербализованными образами, которые поступают от органов речи и из которых строятся означающие), а структура, которая «связывает» деятельность обоих отделов (например, мозолистое тело66
  Мозолистое тело, с семиотической точки зрения, выступает как генератор и носитель материализованной связи между компонентами знаковой структуры.


[Закрыть]), синтезирует сложные элементы из «половинок», образуемых по отдельности в каждом из полушарий, то такое устройство мозга, действительно, может являться причиной появления на свет объектов, имеющих триединую (знаковую) структуру.

О праве на существование этой гипотезы говорят и многие другие данные. Например, нейрофизиологи отмечают, что в неповрежденном, нормальном мозге правое полушарие не пытается анализировать предъявленное ему слово, а вместо этого, благодаря связи, осуществляемой мозолистым телом, пересылает то, что оно увидело, в левое полушарие. Распознавание слова становится возможным, по-видимому, после того, как обе части контрольного слова складываются вместе, и испытуемый, увидев образ означающего и осознав его связь с означаемым, воспринимает слово целиком. Операции с поврежденным мозгом показывают, что при разрезании мозолистого тела, ведущем к раздельному функционированию обоих полушарий, нейрохирургам удается ослабить приступы эпилепсии у больных за счет того, что они уничтожают обратную связь между полушариями, которая усиливает их эпилептическую электроактивность. При этом также теряются связи между образами означаемых и означающих.

Так, испытуемый может увидеть в правом поле зрения образ означающего (в силу работы левого полушария), но вспомнить его значение не может (отключено правое полушарие). Левой рукой он может собрать предложенный ему объект (правополушарная деятельность), но произнести его название не может (из-за бездействия левого полушария) (Саган 1986: 29).

Отмечая, что правое полушарие «работает» с «довербальными» компонентами означаемых (пучками «внешнеязыковых» образов, продуцируемых органами чувств), а левое полушарие – с артикуляционными образами означающих и их частей, можно предсказать также существование центра по преобразованию довербальных компонентов означаемых и означающих в их вербальные соответствия (билатеральные языковые единицы, стороны которых воедино связаны друг с другом). Триединая структура, объединяющая неокортекс правого и левого полушария посредством мозолистого тела, для производства «внутриязыковых» слепков с «внешнеязыковых» объектов должна внутри речевых центров левого полушария дублироваться посредством аналогичной триединой структуры.

Действительно, как отмечают нейрофизиологи, такая триединая структура в левом полушарии существует. Это – так называемые зона Брока, находящаяся в задней трети нижней лобной извилины, зона Вернике, расположенная в задних отделах верхней височной извилины, и дугообразный пучок нейроновых волокон, который их соединяет77
  Как отмечается во многих работах по нейрофизиологии и психологии (см., например, в упомянутом Оксфордском толковом словаре по психологии), зоны Брока и Вернике – два наиболее часто упоминаемых центра, но их нельзя рассматривать как ограниченные зоны мозга, которые выполняют все лингвистические функции. В эффективное осуществление речевого поведения вовлечены также многие другие области коры и других отделов мозга.


[Закрыть].

В интернете приводится множество ссылок на клинические данные, которые позволяют выстроить следующую процедуру восприятия звуковой речи. Заключенная в слове акустическая информация обрабатывается в «классической» слуховой системе и в других «неслуховых» образованиях мозга (подкорковых областях). Поступая в зону Вернике, информация преобразуется в «программу речевого ответа», т.е. для семантического образа из зоны Вернике через соединительный дугообразный пучок нервных волокон подбирается в зоне Брока соответствие в виде артикуляционного образа (из числа хранящихся в памяти эталонов). Затем в зоне Брока осуществляется детальная программа артикуляции, которая реализуется путем активации лицевой зоны области моторной коры, управляющей лицевой мускулатурой.

Если слово поступает через зрительную систему, то вначале включается первичная зрительная кора. После этого информация о прочитанном слове направляется в угловую извилину, которая связывает зрительную форму данного слова с его акустическим сигналом в зоне Вернике. Дальнейший путь, приводящий к возникновению речевой реакции, является таким же, как и при чисто акустическом восприятии.

Интерпретируя эти наблюдения нейрофизиологов88
  Естественно, нейрофизиологи не пишут об означаемых и означающих. Они интерпретируют наблюдаемые ими явления по-другому. Так, они отмечают, что область Брока содержит сведения, необходимые для воспроизведения речи. Эта часть коры головного мозга подает сигналы в двигательное поле для того, чтобы привести в движение язык, губы и речевые мышцы, благодаря чему вслух произносятся слова. Здесь контролируется процесс воспроизведения не только устной, но и письменной речи, а также речи на языке жестов. В области Вернике сохраняется информация, необходимая для построения осмысленных высказываний из отдельных слов (из заученного словаря). Эта область коры головного мозга связана с некоторыми функциями памяти, особенно кратковременной, которая участвует в процессе распознавания и воспроизведения речи, а также с функциями слуха и опознавания объектов. Область Вернике также обрабатывает не только устную, но письменную и жестовую информацию. Прежде считалось, что область Вернике отвечает за исходящий поток речи, а область Брока – за входящий. Теперь существует мнение, что оба центра совместно выполняют эти задачи. Возможно, сомнения возникают из-за того, что декодирование услышанного идет от центра Брока к центру Вернике (от формы к значению), а порождение речи – наоборот, от центра Вернике к центру Брока (от значения к форме), хотя на самом деле оба центра обрабатывают как входящую, так и исходящую речь.


[Закрыть] с описанной выше точки зрения, можно сказать, что зона Брока отвечает за программу артикуляции означающих, зона Вернике – за их «осмысление» посредством означаемых, а связывающий их пучок нейронов – за образование и распознавание осмысленной речи в целом (соединение означаемых с означающими)99
  В пользу этих предположений говорят многие факты, описываемые в учебниках по неврологии и психиатрии. Так, поражение элементов триединой структуры «центр Брока – пучок соединительных нейроновых волокон – центр Вернике» приводит к так называемым моторной, проводниковой и сенсорной афазиям. Моторная афазия, возникающая при локализации патологического очага в центре Брока, вызывает трудности при произнесении слов (артикуляция отдельных звуков и понимание речи сохраняются). В случаях наиболее тяжелой моторной афазии речь полностью отсутствует. Сенсорная афазия характеризуется нарушением понимания речи, при этом способность говорить и артикулировать звуки у больных остаются. Она появляется при расположении патологического очага в центре Вернике. При проводниковой афазии нарушается функция повторения речи. Некоторые исследователи считают, что механизм нарушения функции повторения при проводниковой афазии связан с нарушением связи между центрами Брока и Вернике. В Интернете сообщается (по материалам журнала Proceedings of the National Academy of Sciences (PNAS)) о работе ученых Барселонского университета, установивших, что способность запоминать новые слова (в нашей интерпретации, связывать означающие с означаемыми) и изучать иностранные языки (переходить от «родного» означаемого к различным означающим, посредством которых оно выражается в иностранных языках) напрямую зависит от того, насколько хорошо функционирует нейронная связь между центрами Брока и Вернике.


[Закрыть].

2. Следующий фундаментальный закон языкознания, на котором мы остановимся, был открыт Л. Ельмслевым: формально-смысловые элементы (знаки) могут быть собраны из элементарных составляющих – фигур (Hjelmslev, 1958). Фигуры являются односторонними единицами (не-знаками и недуалами). Их существует ограниченное количество в каждом языке. Все многообразие языковых знаков (их легион, по выражению Л. Ельмслева) может быть собрано из небольшого числа фигур. План содержания и план выражения выступают как различные, самостоятельные и независимые объекты исследования. Фигурами плана выражения являются буквы, различные символы в письменном тексте и их компоненты, звуки, фоны, фонемы или их дифференциальные признаки в устной речи. В качестве фигур плана содержания обычно принимают семы (семантемы, семантические множители) и элементарные смысловые связи.

Независимость планов содержания и выражения друг от друга, а также их самостоятельность находятся в соответствии с выводами некоторых биологов об асимметрии левого и правого полушарий и их раздельном функционировании. Исследователи, например, отмечают, что у людей и шимпанзе от рождения наблюдается асимметрия височных долей левого и правого полушарий: левая височная доля, в которой впоследствии локализуется один из центров речи, развита сильнее, чем правая. Это различие возникает уже на двадцать девятой неделе беременности и фактически предопределяет локализацию речевых центров в левом полушарии (Саган 1986: 94). О суверенном функционировании полушарий говорят и нейропсихиатры, отмечающие, что во время устного счета, за который отвечает левое полушарие, на электроэнцефалограмме правого полушария фиксируется альфа-ритм, характерный для бездействующего полушария (там же: 94). К. Саган, анализирующий результаты операции по рассечению мозолистого тела, пишет: «Представляется очевидным, что у пациентов с разделенным мозгом каждое полушарие едва ли имеет какое-либо представление о том, чему обучилось другое» (там же: 88).

Отнесение к фигурам письменной формы плана выражения таких символов, как буквы, цифры, иероглифы и их компоненты, разногласий в среде лингвистов, в целом, не вызывает, хотя и здесь возникает вопрос о возможности превращения фигур (односторонних единиц) в знаки (двусторонние формально-смысловые элементы)1010
  Например, звуку л говорящий может приписать значение плавности, которое выступает как означаемое по отношению к символу л (означающему). Фигура при этом превращается в двустороннюю формально-смысловую единицу. Для этого знака нужно вводить фигуры более мелкого ранга, но это сущности закона Л. Ельмслева не меняет.


[Закрыть] и о существовании не только элементарных формальных узлов, но и связей – особых фигур области отношений (Сова 1970: 188–190). С звуковой субстанцией плана выражения возникают более серьезные проблемы. У лингвистов нет одинакового мнения о том, что считать фигурами – звуки, фоны, фонемы, дифференциальные признаки фонем или характеристики звуков. Л. Ельмслев в качестве фигур плана выражения рассматривал фонемы. Обычно поиск решения ставится в зависимость от целей исследования, для которого вычленяются фигуры плана выражения. Ограниченность списка фигур плана выражения в письменной и звуковой форме вопросов не вызывает.

Хуже обстоит дело с планом содержания. Что такое семы, никто не знает. Несмотря на большую литературу по этому вопросу, процедур выделения элементарных составляющих плана содержания, как и их четкого определения, не существует. Каждый лингвист понимает семы и элементарные смысловые связи по-своему, фиксируя их в зависимости от решаемых задач. Никакого ограниченного количества сем и их конечного списка получить не удается. Попытки препарирования значений на «смысловые фигуры» приводят не к сокращению исходного списка синтетических образов, а к его расширению. Количество фиксируемых исследователями сем, их описание и процедура выделения приводит не к упрощению элементов плана содержания, а к их усложнению. Вопрос об элементарных семантических связях остается экзотикой и внимания лингвистов, несмотря на описанные Л. Теньером анафорические связи (Tesnière 1959), не привлекает.

Отсутствие решения по вопросу о фигурах плана означаемых можно объяснить тем, что план содержания и план выражения не только автономны по отношению друг к другу, но и «работают» по разным законам. Принцип деления сложного на элементарные составляющие, который был сформулирован Л. Ельмслевым, по-видимому, действует только в сфере формально-смысловых элементов (знаков) и означающих, локализованных в зоне Брока, тогда как область означаемых в зоне Вернике, получающая информацию из правого полушария, использует иные способы ее обработки. Можно предположить (см. далее), что в их основе лежит принцип сравнения А с Б в отношении С (или по признаку С). Действие этого принципа выявляет процедуры, с помощью которых лингвисты пытаются эксплицировать семы и составить их конечный список1111
  На бесперспективность поиска фигур плана содержания в виде семантических множителей в структурной лингвистике указывали многие лингвисты. Наверно, реальнее описывать эти фигуры как элементарные отпечатки (их иногда называют паттерны «patterns»), создаваемые органами чувств, а означаемые – как комплексы таких отпечатков.


[Закрыть].

3. Фундаментальные законы языкознания, установленные Ф. де Соссюром и Л. Ельмслевым, уточняют и дополняют друг друга. В соответствии с ними вербальные элементы можно распределить по трем областям: план выражения (совокупность означающих), план содержания (совокупность означаемых) и формально-смысловой план (вербальные элементы-знаки в единстве формы и значения). В каждой области существуют единицы двух типов: узлы и связи. Область означающих и «целых» знаков можно представить как систему, состоящую из элементарных «кирпичиков» (фигур) и их дериватов – сложных объектов, синтезируемых из фигур и «разбирающихся» на них. Область означаемых не допускает такого представления. Она должна описываться иными средствами (см. ниже).

Пример элементарных единиц плана означающих (формальных фигур) – это буквы, сложных единиц – словоформы. Элементарными единицами формально-смыслового плана, например в русском языке, являются слова, сложными – словосочетания, предложения. В качестве элементарных единиц плана означаемых в лингвистических работах, кроме отмеченных выше сем и элементарных смысловых связей, выступают понятия, элементарные значения, образы. Под сложными или составными означаемыми понимается сумма или набор элементарных единиц, а также смысловая структура связного синтаксического целого (например, предложения, словосочетания, абзаца).

Фиксация у формально-смысловых элементов означаемых и означающих приводит языковедов к постановке вопроса о направлении процедуры синтеза целого из частей. Оказывается, что процедуры «от формы к значению» и «от значения к форме» не являются зеркальными. Существует много возможностей синтеза целого (Сова 1970: 127–129). Например, можно собрать словоформы из букв, сопоставить им значения и из полученных таким образом слов построить предложение. Можно поступить иначе: упорядочить словоформы, синтезированные из букв, в виде связанной посредством формальных связей цепочки, затем подобрать для нее означаемое и получить формально-смысловое целое (предложение). Есть и другие возможности (они обычно отражаются в способах синтаксического анализа). Их объединяет направленность сборки «от формы к значению». Хотя лингвисты разных школ решают одни и те же задачи синтеза («сборки») по-разному, при желании они могут договориться, поскольку путь «от формы к значению», как показывают работы по структурной лингвистике, допускает формализацию (там же: 126–132).

При синтезе предложения с помощью процедуры «от значения к форме» в качестве исходных элементов обычно выступают значения словосочетаний, слов, их частей или относящихся к ним абстрактных понятий (например, понятий лексемы, грамматического и лексического значения слова, семантической связи и т.п.). Процедура «сборки» оказывается неоднозначной и сложной. Она приводит исследователей к различным результатам (синтезируемые дериваты не совпадают) и не поддается формализации.

Процедуры анализа «от формы к значению» на каком-то этапе доходят до фигур плана выражения, которым не может быть приписано значение. Это является завершением «деления» исходных единиц. Например, означающее предложения делится на формальные связи и словоформы, которым сопоставлены означаемые (процедура «от формы к значению»), в составе словоформ вычленяются морфы (означающие морфем) с их означаемыми и связями, морфы делятся на буквы или звуки (без поиска означаемых), те – на дифференциальные признаки. Множественность «маршрутов», ведущих к цели, не мешает формализации процедуры в целом (там же: 132–159).

Возможно также построение процедуры анализа «от значения к форме». В предложении как формально-смысловом целом выделяется означаемое, в качестве его означающего принимается цепочка словоформ и далее проводится «расчленение» означаемого с установлением соответствующих ему означающих. Это могут быть образы слов, понятия, «картинки», те или иные значения. Все зависит от интересов лингвиста, проводящего анализ. Об однозначности процедуры и формализации операций или конечных результатов нет речи.

Отсутствие зеркальности процедур «от формы к значению» и «от значения к форме», а также неодинаковое поведение исходных объектов в этих процедурах подтверждает правильность гипотезы о различной природе означаемых и означающих, их местонахождении и свойствах, которые обусловливают способы работы с ними. Установление асимметрии означаемых и означающих снова приводит исследователя к вопросу об асимметрии правого и левого полушарий, их разнотипной деятельности и правомерности различных подходов к их изучению.

Выше мы показали, что при работе с означающими особых проблем не возникает. Этого нельзя сказать об означаемых. Остановимся на них. Отметим, что лингвисты понимают термин означаемое по-разному. Например, А. А. Потебня пишет: «Когда говорим, что А значит или означает Б, напр., когда, видя издали дым, заключаем: значит, там горит огонь; то мы познаем Б посредством А. А есть знак Б, Б есть означаемое этим знаком, или его значение… Означаемое есть всегда нечто отдаленное, скрытое, трудно познаваемое сравнительно со знаком… В слове… совершается акт познания… сравнение познаваемого с прежде познанным» (Потебня 1958: 16–17).

Для Ф. де Соссюра термин означаемое эквивалентен термину понятие. Оба объекта являются психическими сущностями. Другие лингвисты определяют означаемое как образ, представление, понятие, смысл, содержание, «картинку», «денотат», единицу плана содержания, значение формально-смыслового элемента, – в противовес его форме (означающему). Наиболее часто встречается определение означаемого через термин значение.

Что такое значение, неясно. В. Даль сопоставляет слово значенье со словами смысл, содержанье, знаменованье, вага, важность, сущность, истость (Даль 1978: 689). Словарь лингвистических терминов Ж. Марузо дает такое толкование: «Значение слова может рассматриваться либо как совокупность представлений, которые могут быть вызваны произнесением этого слова… либо как совокупность представлений, вызываемых этим словом в конкретном случае» (Марузо 1960: 112). Для уточнения формулировки Ж. Марузо перечисляет следующие разновидности значений: узуальное и окказиональное, простое и сложное, основное и побочное, первоначальное и производное, конкретное и абстрактное, прямое и переносное. К этому списку можно добавить: словарное, метафорическое, ситуативное, денотатное, лексическое, грамматическое, морфологическое, синтаксическое, собственное, ближайшее, дальнейшее, этимологическое, формальное, аффективное, эмоциональное, скрытое, эксплицированное, синхронное, диахроническое, потенциальное, реализованное, парадигматическое, синтагматическое, интерпретационное, семантическое, логическое, символическое, коннотативное, когнитивное и др.

Чтобы разобраться с интересующими нас терминами, отметим, что в перечисленных дефинициях значение неизменно определяется по отношению к чему-то. Это могут быть явления «внешнего» (ситуативное, денотатное, интерпретационное значение) или «внутреннего» мира (аффективное, эмоциональное значение), термины других наук (логическое, формальное, когнитивное, коннотативное, семантическое значение), иные языковые объекты или их совокупности (словарное, лексическое, грамматическое, морфологическое, синтаксическое, языковое, синхронное и диахроническое, парадигматическое и синтагматическое значение), собственная структура (простое и сложное значение), время возникновения и процедура формирования (потенциальное и реализованное, первоначальное и производное, конкретное и абстрактное, ближайшее и дальнейшее, этимологическое, скрытое и эксплицированное значение), оценка говорящим или социумом (основное и побочное, собственное, метафорическое, символическое, прямое и переносное, узуальное и окказиональное значение).

Л. Блумфилд отмечает: «Значение складывается из тех немаловажных явлений, с которыми связано речевое высказывание (В), то есть из практических событий (А и С)» (Блумфилд 1968: 41). «Произнося языковую форму, говорящий побуждает своих слушателей реагировать на известную ситуацию; эта ситуация и реакция на нее составляют языковое значение формы» (там же: 165). «Определение значений является… уязвимым звеном в науке о языке… На практике мы определяем значение той или иной языковой формы, где это возможно, с помощью терминов какой-либо другой науки. Там же, где это невозможно, мы прибегаем к окольным приемам. Одним из них является показ предмета, его демонстрация» (там же: 143). В качестве окольных приемов, по мнению Л. Блумфилда, могут также использоваться парафразы, переводы и отсылки к ассоциативным образам.

Приведенные наблюдения лингвистов показывают, что означаемые выступают как относительные вербальные элементы, т.е. объекты, которые формируются не сами по себе, а только по отношению к каким-либо другим явлениям. Означаемые – это психические сущности, при создании которых каждый одномоментный сигнал из органов чувств превращается в элементарный образ, в следующий момент к нему добавляется новый элементарный образ и т.д. В итоге образуется сложный образ, соответствующий восприятию исходного объекта органами чувств. Затем полученный образ (А) сравнивается с каким-то другим образом (Б), который уже существует в правом полушарии, на предмет поиска тождеств и различий в отношении свойств, интересующих субъекта (С). Далее выбирается новый объект сравнения (Д) в отношении того же свойства (С) или строится новое сравнение уже имеющихся образов А и Б по новому основанию (Е). В сравнениях участвуют не только правополушарные объекты, но и другие сущности, – например, вербальные (левополушарные) и ситуативные («внемозговые») элементы. Характер операций сравнения и их основания впоследствии отражаются в спецификации значений, типы которых перечислены выше.

Процессы умственной деятельности описанного типа, если опустить промежуточные этапы построения образов, которые были эксплицированы выше, можно назвать ассоциативным, образным, метафорическим мышлением. Означаемые обязаны своим возникновением тому, что правое полушарие создает довербальные многомерные образы из одномоментных сигналов, поступающих от зрения и остальных органов чувств, которые отвечают за сопровождение «картинки» звуками, запахами, вкусом, эмоциями и тактильными ощущениями1212
  В настоящее время созданы так называемые бионические протезы уха, глаза, конечностей. Их разработчики ставят перед собой задачу – передавать информацию о внешнем мире непосредственно в мозг, кодируя её в виде электрических сигналов. В здоровом глазу свет преобразуется в электрические сигналы с помощью сетчатки, которая затем передает сигнал через зрительный нерв в мозг. При заболеваниях, например, из-за старости (глаукома) или диабетической ретинопатии, сетчатка не способна генерировать эти сигналы и передавать их в зрительный нерв. Бионические протезы глаз восстанавливают зрение путем замены поврежденной части сетчатки компьютерным чипом, создающим необходимые электрические сигналы. Так, протез Bio-Retina представляет собой сенсор, который помещается на нефункционирующую сетчатку и подключается прямо к глазному нерву. Для стимуляции электрическими импульсами волокон поврежденного слухового нерва созданы так называемые кохлеарные имплантанты. Разработаны бионические конечности, контролируемые с помощью сигналов мозга. Команда исследователей из Чикагского университета и Университета Джонса Хопкинса конструирует протез руки, через который можно было бы получать настоящие тактильные ощущения от прикосновения к любым поверхностям и чувствовать их температуру. Интернет сообщает, что проведена серия экспериментов, в которых ученые смогли добиться передачи электрических сигналов от группы датчиков непосредственно в сенсорную область коры больших полушарий у макак-резусов. Лабораторные животные смогли успешно интерпретировать эти сигналы как тактильные ощущения от различных частей руки. Для этого импульсы направлялись к разным участкам сенсорной зоны. Хотя проблема со скоростью передачи сенсорных импульсов в мозг пока еще существует (задержка слишком велика, чтобы говорить о взаимодействии в реальном времени), но не за горами создание протеза с тактильной обратной связью. Можно сказать, что моделирование деятельности органов чувств, отвечающих за порождение довербальных чувственных образов, перешло из области фантастики в сферу инженерных разработок.


[Закрыть]. Сигналы регистрируются и обрабатываются самыми разными участками мозга (не только неокортексом, но и более древними отделами)1313
  Каждая часть коры имеет много функций. Например, лобная доля отвечает за планирование и управление, зрение и прямохождение, теменная – за ориентацию в пространстве и обмен информацией между мозгом и остальной частью тела, височная – за восприятие, связь звуковых и зрительных образов (при ее повреждении – афазии – не различается устная речь), затылочная – за зрение и речевую деятельность: повреждения правой затылочной доли ведут к тому, что больной не может вызвать в памяти несловесные образы, т. е. означаемые; при повреждениях левой затылочной доли теряется языковая память (означающие и формально-смысловые целые). Обонянием ведает лимбическая система (гиппокамп). Способность ориентироваться в трехмерном пространстве зависит также от теменной доли вблизи макушки. Повреждение извилины неокортекса в теменной части вызывает алексию (неспособность распознавать печатный текст). Согласованная деятельность височной, теменной, лобной, а, возможно, и затылочной долей позволяет заниматься языками, письмом, чтением, математикой.


[Закрыть], но, поступая в правое полушарие, формируются в виде довербальных образов, а затем «уходят» в левое полушарие и преобразуются в вербальные означаемые.

Элементарные образы означаемых дополняют друг друга, суммируются, обогащают первоначальный образ и, в результате парафразов, метафор, терминов из других наук, ассоциативных ссылок, аналогий и описаний, созданных левополушарными центрами речевой деятельности, превращаются в сложные комплексы. Если довербальные образы не координируют с левополушарными «формами», т.е. остаются неоформленными, они функционируют как аморфный и неосознанный «сырой» материал для означаемых. Субъект может связывать довербальные образы друг с другом. В таком случае говорят об интуитивном (образном) мышлении и несловесном общении1414
  Если исключить сферу абстрактного мышления (см. далее), можно представить правополушарное общение двух субъектов без обращения к центрам речи. Язык, речь, речевая деятельность при такой коммуникации оказываются излишними, – например, при передаче на расстояние довербальных образов, сформированных органами чувств А, с помощью электромагнитных колебаний, создаваемых специальным устройством Б. Реципиент С может быть оснащен устройством Д, преобразующим довербальные образы в вербальные. В этом случае можно задействовать его органы речи для порождения текста, и он будет описывать чувства и мысли, испытываемые субъектом А. Возможна и иная модель: трансформирование довербальных образов субъекта А в другие невербальные образы (например, в звуковые колебания) и передача их на расстояние с последующим их декодированием в слова (или без этого) у реципиента С. Принципиальным моментом во всех этих моделях является специализация вспомогательных устройств в зависимости от характера сигнала (вербальные сигналы должны трансформироваться в невербальные, и наоборот). С помощью таких моделей можно описать схемы общения, например, дельфинов, пчел, муравьев, а также попытки дешифровки невербальных способов коммуникации между людьми, а также людьми и животными или роботами (язык жестов, азбука для слепых, расшифровка сновидений, знаков, экстрасенсорное общение, различные типы управления роботами).


[Закрыть]. При установлении связи с левым полушарием и фиксации единиц левого полушария в роли соответствующих означающих1515
  Нейрофизиологи отмечают, что зона Брока распознает слово за 200 миллисекунд после того, как глаз видит его. Через 450 миллисекунд артикулируется про себя впервые увиденное слово.


[Закрыть], «подсознательные» образы превращаются в означаемые1616
  Элементарные образы (образы, создаваемые в результате фиксации одномоментных сигналов от органов чувств) можно рассматривать как фигуры субстанции, из которой формируется план означаемых. Субъективность их образования и отсутствие формальной процедуры для их экспликации, как показывают лингвистические исследования, пока что делает нецелесообразным этот подход для изучения конкретных языков. Зато в моделях искусственного интеллекта созданные на их основе эталоны могут пригодиться как элементарные составляющие, из которых собираются означаемые и их комплексы.


[Закрыть]. Во время работы и с неформированными образами, и с вербальными элементами правое и левое полушария используют одни и те же операции (сравнение, отождествление, выявление различий, дуализацию, сложение и т.п.). Процессы различаются не операциями, а материалом, к которым они применяются. Эти же операции участвуют и в так называемом «логическом» мышлении левого полушария.

Можно предположить, что через соединительный пучок нейронов означаемые соединяются с речевым центром Брока, а затем – с отделом долговременной памяти, где хранятся образы целых слов (эталоны с «привязанными» к ним означающими и означаемыми). Если мозг находит означаемое, которое тождественно анализируемому, он подбирает «подходящее» означающее и фиксирует двустороннюю сущность как уже известную ему (например, слово из словарного запаса, который хранится в памяти). Если означаемое оказывается не тождественным тем, которые известны речевому центру, мозг строит для него новое означающее и получает новую двустороннюю сущность.

Параллельно этим процессам, в левом полушарии может осуществляться также спецификация означаемого с точки зрения всех центров речи, – например, выяснение того, относится оно к лексическим явлениям или грамматическим, синхронным или диахроническим, простым по структуре или сложным, возникло самостоятельно или образовано от другого, употребляется как прямое или переносное и т.д.1717
  Вот как описываются эти процессы в интернет-шпаргалке для сдачи экзамена по специальности «Модель обработки речевых сигналов в слуховой системе человека»: «Обобщенную модель взаимодействия полушарий мозга в восприятии речи, разработанную на основе метода дихотического тестирования, предлагает В. П. Морозов и др. (1988). Предположительно в каждом полушарии мозга имеются два последовательных блока: обработки сигналов и принятия решения. Левополушарный блок обработки выделяет сегменты сигнала, связанные с лингвистическими единицами (фонемами, слогами), определяет их характеристики (спектральные максимумы, шумовые участки, паузы) и осуществляет идентификацию сегментов. Правополушарный блок обработки сопоставляет паттерн предъявляемого сигнала с хранящимися в памяти целостными эталонами, используя при этом информацию об огибающей сигнала, соотношении между сегментами по длительности и интенсивности, среднем спектре и др. Эталоны хранятся в словаре в сжатой форме. Словарь целостных эталонов организован по ассоциативному типу, и поиск в нем осуществляется на основе вероятностного прогнозирования. На базе полученных результатов блок принятия решения соответствующего полушария формирует лингвистическое решение. Принципиальным является тот факт, что в процессе обработки речевых стимулов возможен обмен информацией: 1) между аналогичными блоками обоих полушарий; 2) между блоками обработки и принятия решения в каждом из полушарий. Такой тип взаимодействия обеспечивает промежуточную оценку и открывает возможность коррекции. Кроме того, согласно этой модели, каждое полушарие способно самостоятельно осуществлять распознавание сигнала, но для правого полушария имеются ограничения, связанные с величиной объема словаря целостных эталонов. Эта модель взаимодействия полушарий мозга в процессе восприятия речи предполагает параллельную обработку речевой информации на основе разных принципов: левое полушарие осуществляет посегментный анализ речевого сигнала, правое использует целостный принцип анализа на основе сравнения акустического образа сигнала с хранящимися в памяти эталонами…».


[Закрыть]

Исследователи отмечают, что правое полушарие специализируется на «геометрическом восприятии» мира. Поэтому оно отвечает за многие сложные физические упражнения, требующие ориентации в четырехмерном пространственно-временном континууме. По мнению ученых, алгебраическое уравнение – это типичная левополушарная конструкция, а соответствующая ей геометрическая кривая, т.е. структура, образованная множеством относящихся к ней точек, является продуктом правого полушария. Музыкальные способности также связаны с правым полушарием (чтение нот, наоборот, является прерогативой левого полушария). Например, больные с удаленной правой височной долей коры головного мозга имеют значительно худшие музыкальные способности, особенно в узнавании и вспоминании мелодии, хотя их способность читать ноты сохраняется. Есть данные о том, что употребление марихуаны улучшает способности к музыке, танцу, живописи, распознаванию образов и знаков и к несловесному общению. Но наркоманы с трудом могут связно излагать свои мысли. Это можно объяснить подавлением деятельности левого полушария и усилением деятельности правого полушария.

4. Перейдем к третьему, одному из наиболее важных законов языкознания – фиксации языком двух пространственно-темпоральных континуумов (вне мозга и внутри него) и ориентации всех вербальных единиц по отношению к ним как системе координат, обусловливающей процесс мышления (Сова 1974: 66–72, Сова 2007: 194–198).

Исследуя явления, связанные с лингвистической теорией относительности, и специфику грамматических категорий в языках различной структуры, лингвисты и философы неоднократно указывали, что язык не просто фиксирует внешнее пространство, он также противопоставляет его внутреннему пространству, пространству мозга. Язык – это тот инструмент, который производит анализ объективно существующего пространства и «расщепляет» его на два подпространства: локализованное вне говорящего субъекта и внутри него. Оба подпространства являются объективными данностями, «ощущаемыми» языком (нашими чувствами), но каждое из них обладает своей спецификой, обусловленной свойствами локализованной в нем материи – субстанции мозга, в противовес иным видам материи.

Язык четко фиксирует наличие двух разных континуумов. Так, в русском языке каждое существительное обозначает реалию, обязательно где-то локализованную, – либо только во внутреннем пространстве, либо во внутреннем и внешнем. Примерами существительных первого типа можно назвать слова: бег, прыжок, категория, ковер-самолет, второго типа – оранжерея, самолет, дворник, поле.

Подпространства (внутри мозга и снаружи его) объективно, вне нашей воли и веры, существуют во времени. Какие-то реалии (например, субъективный опыт конкретного человека, его мысли, эмоции) «живут» в одном подпространстве и «выплескиваются» во второе, по пути превращаясь в слова и прочие продукты вербальной деятельности. Иные реалии (дерево, океан) существуют во внешнем подпространстве. Чтобы «овладеть» ими, человек создает их дубликаты – образы, которые «вводит» в свое сознание (внутреннее время-пространство), и там их «обрабатывает».

Между двумя мирами: внутренним и внешним – существует принцип параллелизма (то, что есть извне, представлено в сознании). Параллелизм нельзя назвать полным: есть реалии, которые присутствуют или только в сознании, или только во внешнем пространстве.

Первые принято называть химерами, образами, не имеющими реальных прототипов, выдумкой, вымыслом, фантазиями, художественными творениями, вербальными конструктами. Например, это образы, выражаемые посредством слов ковер-самолет, стоять, из, белизна и прочих слов, служащих для обозначения абстракций качеств, свойств, отношений, действий. Вторые считают «вещами в себе», неизвестным, неосязаемым, невесть чем. Их образы называют смутными, неясными, неоформленными. Созданные воображением реалии часто переводятся во внешнее пространство – так появились самолеты, корабли и прочие творения рук человеческих. Происходит и обратное: человек фиксирует неведомое, строит его образ в сознании, соотносит с другими объектами своего внутреннего пространства и на основании этого анализа выносит вердикт – известное (уже имеется такой-то образ) или «езда в незнаемое». В этом случае начинается обработка поступающих к органам чувств сигналов, создается новый образ.