Текст книги "Во власти мифа. Боги, герои, чудовища"

Во власти мифа
Боги, герои, чудовища
Любовь Сушко

© Любовь Сушко, 2023

ISBN 978-5-0060-6621-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Поэтический сборник сопровождается небольшими комментариями, на случай если читатели забыли или не знали кто есть кто в мире мифологии Древней Греции и Европы. Здесь же цикл стихотворений о Троянской войне, сегодня он показался мне особенно актуальным, и новая Драма «Страсти по Одиссею»

.Во второй половине книги Словарик, где собраны основные герои европейских мифов и литературные герои, ставшие в нашем сознании мифическими

Поэма начала

 
Там Хаоса беспечное начало
Немую Гею в тишине  качало.
И вдруг душа, как призрачная птица,
Взлетела к небу, чтобы пробудиться.
– Проснись, Уран, твое ночное небо —
Пустыня, но сейчас  проснуться мне бы.
Ворочался и прогонял беспечно,
О, звездный принц, о, царь в стихии млечной.
 
 
И все-таки хотелось стать собою,
С землей объединиться, и любовью
Заняться вновь. Чудовищ нарожаем.
Всех вместит в чрево Гея молодая.
И он проснулся, к ней тогда спустился,
И обнял стан, и в Гее растворился.
И дюжина детей его строптивых
Ворвались в мир ночной, как там красиво!!!
 

2.

 
А Гея все рожала  и рожала,
И истощилась, и давно устала.
Смотреть, как он, за звездами в погоне,
Своей   любимой даже и не вспомнил.
– Уран, Уран, – зовет она напрасно.
И ярость так была ее ужасна,
Что звездный бог, в пучине исчезая,
Не знал, какой бывала Гея злая…
 
 
Когда к ней Кронос, сын ее, явился,
Он возмужал, он очень изменился.
– Убей отца, лиши его ты жезла.
И мир померк, все стало бесполезно.
– Ты трон займешь, ты будешь править миром,
Когда бессильным станет он и сирым.
И Кронос серп луны схватил устало,
И все свершилось, как Земля сказала.
3.
А в небе звезды гасли в это время,
Когда смешались кровь его и семя.
Но сын отца истерзанного снова
Все бил и бил до часа рокового.
– Безумная, – взревел Уран, – я знаю,
Кто ревностью, как ядом истекая,
Послал тебя ко мне, что с нами будет….
– Я властелин, она тебя не любит.
 
 
– Ты все узнаешь сам, близка расплата,
Мир так жесток, Фемида виновата.
Из моря в этот час Любовь выходит,
И Афродита брег родной находит.
Любовь и нежность в этот час печальный
От мира скроет тягостные тайны.
И где-то в пустоте иного мира.
Рыдала Рея – пусто ей и сиро.
 
 
4.
Он пожирал детей и пил с друзьями.
Но ей-то с кем остаться в этой драме?
И снова Гея выход подсказала.
– Ты камень завернула б в одеяло,
Мой сын не лучше мужа, это видно,
Похоронить всех внуков мне обидно.
Зевс будет лучше, и спасенный нами,
Он не предаст, ни делом, ни словами,
 
 
Он не изменит нам, чего бояться.
Пусть Кроносу придется с ним сражаться.
И где-то в тишине пустого зала
Для мужа сверток Рея припасала.
Он проглотил, не глядя, вот беспечность!
И стала мигом власть его и вечность.
Но пировал, не ведая о Зевсе,
Оторопел, когда явились вместе.
5.
– Отец, верни детей твоих обратно.
– Но кто ты? Самозванец, вероятно.
– Я сын спасенный, знаешь суть пророчеств,
О, этот пир спесивых одиночеств.
Ведь камень обнаружил ты в утробе,
– Проклятье, Рея!!! Берегитесь, боги!
Я буду с вами до конца сражаться.
И он рванулся, воины теснятся.
 
 
И где-то там, вдали Олимп сияет,
Они в сраженье устали не знают.
– Сдавайся, Кронос, нет тебя пощады,
Сыны отцов спесивых не прощают.
– Горит Олимп – гора в ночном тумане.
К нам Океан пришел, титаны с нами.
Мы победим, нам нет пути обратно,
И Кронос это понял, вероятно.
 
 
6.
Стояла снова Гея перед ними.
– Ты будешь править, Кронос нас покинет,
И небо и земля сегодня с вами,
Но страсть владеет сильными телами.
Хохочет среди звезд Уран усталый,
Наказан сын, и злиться не пристало.
Он одинок и сир в бескрайнем небе,
А внуки делят мир легко и немо.
 
 
Уходят Посейдон в бескрайность моря,
Аид во тьму шагает и не спорит.
И правят на Олимпе Зевсом страсти —
Богини, жены все в жестокой власти.
К нему идет напрасно Афродита,
Сынами он заселит мир сердито,
И только Прометей в пылу печали,
Спасал людей, и верил им в начале.
 
 
7.
Прикованный, несчастный, одинокий
Он проклинает Зевса, мир жестокий.
И вторит Гера, ревностью убита,
Но правит миром страстный Зевс сердитый.
Стремится за любой звездой в тумане,
Уговорит, заманит и обманет,
И стонет Гея от такого груза.
Как ей бывает горестно и грустно.
 
 
Везде страстей накал, везде измена,
О как ворует дев он вдохновенно.
Страсть этим миром правит и удача,
Война и путешествие, и значит
Никто не волен Зевсу там перечить.
– Ну что, тебе и радостней и легче? —
Опять Уран с небес над ней смеется,
Нет, не простит ее и не вернется.
8.
А в мире все всегда идет по кругу,
Там Зевс нашел на ночь себе подругу,
Пусть Леда или Лето с ним сегодня,
А Гера Гее говорит: – Ты сводня,
Мой муж подлец, Земля, верни мне мужа.
А Гея знает злость ее и муки,
Но только улыбается устало:
– Не ты ль сама его не удержала?
 
 
Упреки, и страдания, и грезы…
Фемида говорит им: – Слишком поздно,
Лишь Прометей о тайне Зевса знает.
– Спаси его, – и Гера умоляет
Соперницу, спасти его готова.
Молчит Фемида и смеется снова.
– Мой сын в плену, и не изжить страданья,
Пусть гибнет мир и Зевс, о страсть преданья…
 
 
9.
Предавший будет предан тьме, я знаю.
Уран смеется, Кронос замирает-
Их сын и внук почти повержен ныне
Он будет с ними, этот мир покинет.
Но нет, Гефест кольцо для Прометея
Уже сковал, и тот летит, немея,
Туда к горам, где в ярости сгорает
Любимец всех людей, он тайну знает.
 
 
Что было между ними, нам не ясно,
Уран торжествовал тогда напрасно.
На свадьбе у Фетиды и Пелея,
Там пировали Гера вместе с Реей.
Зевс избежал паденья и позора,
И этот мир покинет он не скоро.
Впервые страсть пред светом отступила,
И лишь Эрида яблоко спесиво
10
Богиням все же бросила устало,
«Прекраснейшей» с усмешкой начертала.
И всем война обещана Парисом,
Но мир не рухнул, Зевс еще парил там,
И раздраженья больше не скрывая,
Уран средь звезд ярился, угасая.
А Кронос где-то плакал за чертою.
Страсть одолел мой сын, и ногатою.
 
 
Своей она над ним уже не властна,
Была надежда темная напрасна.
И в Трою устремились греки ныне,
Но Зевс свой трон сегодня не покинет.
Любовь с войной смешались в миг заката —
Во всем была Елена виновата.
 

Боги, герои, чудовища

Адонис

 
Адонис в тишине поет устало,
О той бессмертной пламенной любви.
И там, где Афродита трепетала,
Растаяла Афина, и вдали,
В своем аду молчала Персефона
О юноше, оставшимся во тьме,
И только Зевс, он ничего не понял,
И жил Адонис снова, как во сне.
Когда любовь, как дивная химера,
Вдруг душу охватила сгоряча,
Что остается? Только белый, белый
Цветок во мраке и одна свеча.
И в облаке внезапно проступила
Иная высь, и от него вдали.
Еще понять пыталась Амфитрита
Ту силу, то безумие любви.
 
 
И только он, вдали едва растаяв,
Явился вновь, и отчего Аид
Грустит во тьме? Печалей вечных стая
За юношей во мрак легко летит.
И где-то там легко и виновато
Поднялись снова розы из травы,
Рев кабана, и за любовь расплата
Богини слезы, с трепетом листвы
Уносится опять во тьму от мира,
И в тишине несбывшихся надежд
Звучит лишь Аполлона злая лира,
И он не снимет белых тех одежд.
Погиб сатир, он захотел тягаться
Но Феб не знает жалости, и вот
Во тьме Адонис будет улыбаться,
Там Афродита о любви поет…
 
 
Но осень вновь, не вырваться из плена
И Персефона к юноше спешит.
Сама надежда в облике измены,
Сама душа в отсутствии души.
Уже не ясно, что же в мире свято,
Лишь розы в пустоте, и зол Аид.
– Куда же ты теперь? – Во тьму куда-то,
Своей богине тихо говорит.
И Купидон бессильно отступает,
Психея от страдания мертва,
И только там, в тумане повторяет
Он вечные, он темные слова.
В плену у страсти снова в миг заката
Нарциссу позавидует шутя,
Твердит: – Она ни в чем не виновата,
О дивный призрак, вечное дитя.
 
 
А на поляне расцветают розы,
Металась боль по розам и следам,
И только эти призрачные слезы,
Все снятся трем богиням, да и нам.
К нам тоже он приходит в плен заката,
Чтоб тихо улыбнутся в пустоте,
Сказать: – Она ни в чем не виновата,
Уйти, остаться тенью на холсте.
И где-то там Парис уже страдает,
И тоже ей он яблоко отдаст,
В Аду Адонис, но у двери рая,
За ним идут богини по следам,
И тихо улыбнется Персефона,
И Артемида ревность не таит.
И розы там, где юный и влюбленный.
За Афродиту кровь свою пролил…
В плену у страсти юноша прекрасный…
 

Амазонки

 
Когда Тезей в печали и отваге
Пленил ее в пылу сраженья вдруг,
То Антиопа, на героя глядя,
Забыла всех отчаянных подруг.
Любовь бывает пострашнее смерти,
Да только не сберег ее Тезей,
И королева стала бедной пешкой
В игре печали и любви твоей.
 
 
И вот тогда нагрянули подруги,
И сотрясалось торжество Афин,
И рядом с ним в смятенье и испуге
Она была еще непобедимой,
Но смерть опять в обличии мужчины
С Аресом грозным к ней подкралась там,
И хоронили дивные Афины
Свою царицу, а Тезей устал,
 
 
И глядя сыну вслед, о ком он думал,
Кого хотел вернуть назад тогда,
Как Аридна бедная угрюма,
И как Елена дивно молода.
И окружают призрачные тени,
Там больше нет реальности во сне,
Царица, позабыв свое смятенье,
Идет к нему, бела, как первый снег,
 
 
И где-то там, в сиянии и неге,
Предавшая, любовь познав опять,
Коня смирит в его ретивом беге,
Тезей, Тезей, в глазах его печаль.
И рухнул мир, как в битве Антиопа,
Любовь сильнее дружбы в этот час.
Но как он обошелся с ней жестоко.
Любовь – она предательства печать.
 
 
За что, скажи, ты до конца любила,
К чему сей царь, когда опять предаст,
Была в нем удаль и размах, и сила,
Но все пропало в грозный этот час.
И все-таки с небес к нему взывая,
И на земле умерив снова боль,
Она опять стоит у двери рая.
Но там едва ли встретится с тобой
 

Амазонки

Древние греки рассказывают нам о воинственном племени сильных и прекрасных дев.

Их называли амазонками. Своим предком они считали бога войны Ареса, и во многом были на него похожими – такие же безрассудные и яростные. Жили они на землях современной Ливии и у гор Кавказа.

С детства были прекрасными всадниками амазонки, оружием владели лучше многих мужей. Только не допускали мужчин в свои ряды.

Эти девы умели не только воевать, но вели хозяйство, пахали и сеяли, оставляли себе только девочек, а если рождались х мальчики, то отдавали их мужчинам в соседние племена.

Предательницами считали амазонки тех дев, которые влюблялись и уходили от них вместе с мужчинами.

Таинственные воительницы всегда привлекали внимание царей и героев.

Сражались с ними и два главных греческих героя Геракл и Тезей.

Геракл даже добыл пояс царицы амазонок, а Тезей был женат на самой царице Антиопе. У них родился сын Ипполит, который рано погиб.

Когда амазонки решили освободить свою царицу, они напали на град Тезея Афины, то сражение было очень жестоким. Пришлось отступить царю с войском до самого центра города, только подоспевшие из засады силы смогли освободить великий град от воинственных дев. После этого царю Тезею пришлось заключить с ними мирное соглашение. Но, сражаясь на сторое афинян, Антиопа погибла.

А во время знаменитой войны за Трою амазонки сражались на стороне троянцев. Самый отважный из греческих героев Ахилл убил одну из них. Тело погибшей было выдано амазонкам. Но им пришлось дать клятву, что никогда они больше не станут сражаться. Эту клятву они исполнили.

Но не только воевали амазонки, они и строили города. В веках сохранился их город Эфес, но еще более знаменит храм Артемиды – любимой богини амазонок, их покровительницы. Он считается одним из семи чудес света.

Воинственные девы жили рядом,

С мужами бились часто и легко.

Была победа высшею наградой,

Свободны, и парили высоко.

Амфитрита

 
Она убежит от любви и печали,
И где-то Атлант ее будет хранить,
Но только украсит он море свечами,
И дальние звезды ей будут светить.
 
 
Но разве укрыться, моя Амфитрита,
От тех, кто нас любит и ищет вдали.
И вот уже нега и нежность укрыта,
Но кто избежал в этом мире любви?
 
 
Бескрайнее небо сияло в экстазе.
И дальние звезды мерцали вдали,
Летит Посейдон, и он после расскажет
О нежности вечной и дивной любви.
 
 
Царицей морей стать и страшно, и дивно,
И снова герои спешат и цари,
И лишь Посейдон в этой вечной стихии
Поет, забываясь, о страстной любви
 
 
На море то штиль, то безумные бури.
Летучий Голландец стремится во тьму,
И только царицу свою не забудет,
И снова сыны потянулись к нему.
 
 
Звезду Ориону и перстень Тезею,
Вернет Амфитрита, наивно шутя,
И только перечить ему не посмеет,
Царица, прекрасная, вечно дитя.
 
 
А где-то бушует от ревности Гера,
И Зевс улетает к Атланту во тьму,
Да что им от этого дикого гнева.
И вновь Амфитрита прильнула к нему.
 
 
Добиться всего, оставаться собою,
И в море бескрайнем парить, веселясь,
И вновь Амфитрита играет любовью,
И тихо звезда отражается в нас.
 

Прекрасна была дочь морского бога Нерея. Никто не мог с ней сравниться ни в красе неписанной, ни в грации. А уж нрав у нее ее был просто дивный.

Только такой и могла быть верная жена грозного Посейдона.

Он не хотел повторять ошибок брата своего Зевса, все время помнил о том, что бессмертием они наделены. И хотя смущена была морская богиня, только деваться ей некуда было.

Когда скрылась она во владениях Титана Атланта, решив, что забудет о ней Посейдон да и изберет какую-нибудь другую в жены, то ничего из хитрости ее не вышло.

Умны и проницательный были дельфины Посейдона. Быстро они отыскали беглянку и вернули назад. Так на дельфине веселом и вернулась к Посейдону Амфитрита, чтобы стать его женой верной. Теперь все моря во владениях ее были. Стала она царицей морской. Подарил ей Посейдон дворец чудесный на дне морском, другой на далеком острове в океане оставался. Там ее Тритон и родился.

И уже вместе с сыном любимым она по морям разным путешествовала.

Часто отлучался из дома Посейдон. Иногда до нее доходили вести и о появлении детей его новых и новых.

Только улыбалась Амфитрита, помня о том, какие скандалы в свое время закатывала Гера. Но как де все плачевно для нее самой и заканчивалось. Нет, ничего подобного не могла позволить себе Амфитрита. Она была мудра.

Когда на острове Крит усомнилась царица в том, что Тезей его сын и заставила перстень в море бросить, тут же послала она русалку, чтобы та вернула перстень. Так всегда и поступала мудрая морская богиня.

Пусть Зевс гневиться, Посейдон спокоен,

Его жена беспечна и мудра,

Она всегда вела себя достойно.

Не стоит свеч той ревности игра.

Амур Купидон

В лесу притаился веселый Амур

Он сладит с любым властелином.

Король проезжает, печален и хмур,

Амур улыбнется невинно.

Богом любви у греков был Эрот, нам больше известно его латинское имя -Амур. А еще его называют Купидоном.

Иногда говорили, что появился он раньше всех богов, когда на земле был хаос, но потом утверждали, что матерью Эрота была богиня любви Афродита, а отцом бог войны Арес. Не потому ли он и оказался таким воинственным проказником? Даже Зевс никогда бы не стал спорить с капризным и упрямым ребенком – стрелы его меткие не раз пронзали грудь самого громовержца. Тогда и он влюблялся. А это приносило ему много неприятностей. Но с улыбкой уверял Эрот и людей и богов, что любовь, которую он дарит– самое прекрасное в мире чувство. Хотя она приносит и радости и страдания.

Люди всегда знали, что любовь настигает не всех. Она приходит внезапно, и только те счастливчики, которых отметил этот бог, получают это великое чувство в дар. Они сами могут им распорядиться. Люди часто восхищаются этим богом, иногда ненавидят его, когда любовь оказывается неразделенной.

Говорят, что Зевс пытался погубить Эрота, когда он родился. Но Афродита надежно его спрятала. Младенца охраняли львицы, никто не мог добраться до малыша. Он вернулся на Олимп только когда вырос и окреп. Но от любви страдал и сам Эрот, когда он влюбился в прекрасную Психею. Им пришлось пережить много испытаний. Но он оставался веселым и озорным.

Особенно любили Эрота художники и скульпторы в средние века. И мы часто можем видеть его на разных полотнах великих мастеров.

Пред этим проказником Зевс трепетал,

И Гера напрасно ярилась.

А он веселился и метко стрелял,

Так в мире любовь появилась.

Андромаха

 
Когда удача так тебя пленила,
И принц прекрасный мужем станет вновь,
Зачем судьба взяла и изменила,
И жизнь твою и вечную любовь.
Конечно, виновата в том Елена,
И царь Приам, он предал и забыл,
И вот Парис парил самозабвенно,
И слышала Кассандры грозный пыл.
 
 
Но Гектор так силен и так прекрасен,
Что нечего бояться, боль тая,
А жизнь светла, но нет, она не праздник,
О Андромаха, вновь печаль твоя,
Достанется кому-то в час заката,
Убит твой Гектор, нет пути назад.
Красавица ни в чем не виновата,
Эриннии царю Приаму мстят.
 
 
И там где спорят с вечностью богини,
И где Ахилл убьет его шутя,
Царевна станет пленницей отныне-
Наивное, спесивое дитя.
Война осталась где-то за чертою.
Вернулись снова эллины домой,
И снится ей Парис, он миром спорит,
И славный Гектор мертвый и чужой
 
 
Ей больше Трои трон не обещает,
И только улыбается во тьме,
И где-то там, несчастная растает,
Качаясь в полумраке на волне.
 

Андромеда

 
И самая прекрасная из дев,
с чудовищем навек обручена
Совсем одна, и лишь волны напев,
все слушала в отчаянье она
И так ждала, что вновь придет Персей,
что он успеет вырвать из оков
И вот она в пучине вод немеет.
Персей с другой, и эта скорбь веков,
 
 
Как туча грозовая над волной.
И никого в пучине роковой.
Но что теперь поделать, и чужой
Прекрасный принц в печали вековой
Корит себя за то, что опоздал.
И не сумел волну преодолеть.
Холодный ветер и страстей накал,
И будет дева плакать или петь.
 
 
А грозный царь пирует, как всегда
И ждет доноса, и грохочет гром.
– Она была прекрасна, молода,
– Резвится шут за праздничным столом
Но что там долго празднуют они,
Освобожденье в этот грозный час.
А ты в глаза чудовищу взгляни,
И что еще увидишь в них сейчас.
 
 
Но есть ли кто страшнее, чем отец.
Тебя ему на откуп он отдал.
И вот уже в биении сердец
накал беды, немых страстей оскал..
И не спешит к тебе теперь герой,
другая сказка, и другая блажь,
Но почему он снова пред тобой.
И холод камня, сон, живет он в нас
 
 
И в час грозы, распахнуто окно,
И видит дева трепетные сны.
И бедной ей поверить не дано
в спасение, и слышит плеск волны,
И горький плач, и этот странный пир,
он не кончался, это понимаю,
И только там поверженный кумир
ее нагое тело обнимает.
 
 
Ты жертва, и один тебя отдал,
и так спокойно принял тот другой,
И только боль, и только чувств оскал
И побеждает призрак грозовой.
И самая прекрасная из дев,
с чудовищем навек обручена,
Совсем одна, и лишь волны напев,
все слушала в отчаянье она
 

Царевна Антигона

 
Креонт грозит расправою опять,
Но только улыбается царевна,
Как в эти игры дикие играть?
Душа, как факел в пустоте горела,
И тот, кто предал, пал у стен во мгле,
Но должен быть спокойно похоронен,
А если злоба бродит по земле,
Что делать этой ночью Антигоне?
 
 
Тогда Афина в сумраке спешит,
Туманом эту землю укрывая,
Одна царевна в темноте стоит,
От ужаса пред ней едва живая.
И мертвый брат в пустыне бытия,
Такой прекрасный и во всем повинный.
Какая участь страшная твоя,
Быть женщиной, беснуются мужчины.
 
 
Им кажется, что знают все они,
Что этот мир к ногам легко ложится,
Но где-то там над Фивами огни,
И грозный царь то пьет, а то ярится.
О, приведите мне ее сюда,
Хрипит Креонт, и воины покорны,
И что ему до божьего суда,
Он за земной цепляется упорно.
 
 
И привели, от них не убежать,
И пьяный властелин страшней Медузы.
Но стойко будет девушка стоять,
Пред ним одна, лишь ей хватило духу
Не отойти, и в полночи в тиши,
Все видит склеп туманный Антигона.
И лишь Гемон, царевич к ней спешит.
Мир оглушен от яростного стона.
 
 
– Проклятие, отец, она мертва…
– Что ты наделал, – говорит Тересий
тиран молчит, и понял ли едва,
Что все мертвы, и он ушел последний.
Так власть безумцам отомстит сполна,
И опустели призрачные Фивы,
И только царь Эдип во власти сна,
Он видит луг и девочку красивую,
 
 
Она бежит к нему издалека,
Она задорно, радостно смеется,
Белеет снова лилия в руках,
Завянет, упадет, и не вернется,
– О, Антигона, что с тобой теперь?
Никто уже Эдипу не ответит,
И только рядом взвоет дикий зверь,
Ему там вторит обреченно ветер.
 

Ариадна

ТЕЗЕЙ И АРИАДНА

 
Тезей уплывает, осталась одна Ариадна,
За все заплатил героический царь в том году.
Просила Эринний, что трогать героя не надо.
Да только они по следам по его все идут.
И Федра молчит, и готовит отмщенье Елена,
Все женщины вместе с Медеей, явились в тот миг.
И вот уж Афин не видать, и чужая вселенная,
Прогонит, в горах Ариадны протянется нить.
 
 
И призрак далекий, как прежде Тезея спасает,
Он только смеется: – Не нужно, не надо прощать.
Она же мелькает, и беды уже нависают.
Как меч у Дамокла, предательства снова печать
Над каждым потомком. Медея беспечная смолкла,
Она позабыла мальчишку и мчится во тьму.
И лишь Ариадна над пропастью как-то неловко
Потянется снова, помочь захотела ему,
 
 
А он отшатнулся, и смотрит устало трезвея,
– Не надо, не надо, я предал тебя… И во тьме,
Оставят беспечно Елена, Медея Тезея,
– Зачем же ты снова идешь, моя радость, ко мне.
И он оступился, и рухнул куда-то, не видя,
И мир не сумел, как тогда, разделить на двоих,
И снова теряет любимого, бога обидев,
Опять Ариадна одна и молчит Дионис.
 
 
Он в пропасть посмотрит и спросит печальную деву.
– Ты знала Тезея, но что в нем такого нашла?
А смотрит она без надежды, но все же без гнева.
– Я просто любила и верной все время была.
– Ты верной была лишь тому, кто беспечно оставил,
И снова ушел, о какая же спесь и хандра.
– Я верной была, а любовь там не ведает правил.
Она постояла над пропастью и отошла…
 
 
Не надо, не надо, а вдруг он, опомнясь, вернется,
И будет искать, и захочет с собою. забрать,
Бедняжка, давно закатилось над островом солнце,
И сколько же можно любить, а потом предавать?
 

Грозен царь Минос, сын Европы и Зевса. Никто с ним не сладит.

Покорно Афины посылают ему своих лучших юношей, в жертву его чудовищному сыну Минотавру.

Все идет и на этот раз как обычно.

Только не заметил царь, как подросла его дочь прекрасная Ариадна.

Не мог он знать и того, что пожалует на этот раз сам сын Посейдона Тезей.

Кто из богинь захотел его спасти и заставил Амура выстрелить в грудь его дочери, этого тоже царь Минос не ведает.

Была это любовь с первого взгляда. Ариадна сама разыскала Тезея, после того, когда богиня Амфитрита вернула ему перстень, который он в море закинул Это царице хотелось убедиться в том, что он и на самом деле сын Посейдона. Убедилась. Но и она не заметила того, что сделала ее дочь. Она спокойно спала, когда вышел из лабиринта царевич– при нем еще и клубок оказался. Он не только чудовище убил, но и обратную дорогу без труда нашел.

Только Ариадну и успел прихватить он с собой, да в путь отправился.

Ничего от счастья не помнила влюбленная дева. С ней рядом Тезей был. Правда, проснулась она на рассвете в одиночестве на острове дальнем, где они вечером вместе были, и расставаться не собирались.

А тут и Гермес явился, да и объяснил он ей, что на судьбе у нее написано стать женой Диониса.

Ушам своим не поверила Ариадна. А тот вместе с вакханками своими уже идет к ней.

– Тезей, Тезей, -только и осталось повторять ей.

Совсем одна оставалась Ариадна. Вот и осталось ей шагнуть в пропасть с обрыва. Не успел Дионис к ней приблизиться.

Но Зевс сжалился над ней, и звезда ее на небосклоне по прежнему сияет и нынче.

Когда обрывается нить в пустоте,

И сын Посейдона тебя оставляет.

То вдруг загорается там в высоте,

Так ярко звезда и победно сияет.