Текст книги "Роковая ошибка"

– Лена, а вам нравится жить в Америке? – спросила она.

– Ну, в общем, да, нравится, – пожав плечами, ответила та, сразу давая понять сотруднице, что не хотела бы продолжать разговор. Но девушка сделала вид, что не замечает сигналов.

– Если вам нравится, то почему вы никогда не улыбаетесь? Когда вы только пришли к нам в больницу, вы иногда улыбались, а сейчас мы все забыли, как выглядит ваша улыбка.

– Для того чтобы быть счастливой, не обязательно улыбаться, – резко ответила Лена.

– Но обычно у счастливых людей это получается нечаянно, – не отставала Джоан.

– А что вы хотите услышать? – Лена посмотрела в глаза сотруднице, сжав в кулаке микрофон прослушки.

– Да ничего особенного, – смутилась та. – Просто я хотела сказать, если вам здесь хорошо, то вы можете вызвать сюда своих родителей.

– Правда?! – обрадовалась Лена. – Мне говорили, что для этого я должна получить гражданство, а я еще не прожила здесь пять лет, но и потом не факт, что получится…

– А кто вам такое сказал? – удивилась Джоан.

– Мой муж.

– Значит, он не заинтересован в том, чтобы они приехали, – усмехнулась девушка. – У меня подруга работает в организации, которая приглашает русскоязычные семьи. Только они должны быть христианами или евреями.

– Мои родственники христиане-протестанты. – Непонятно было, это утверждение или вопрос, но Джоан поняла.

– Если протестанты, то у них большой шанс получить приглашение по программе беженцев. Хотите, я вам дам телефон и адрес?

– Конечно! – обрадовалась Лена. Она забыла, когда последний раз так сильно ликовала. – Спасибо вам огромное!

Когда Джоан отошла, Лена разжала руку, сжимающую микрофон, надеясь, что муж не все прослушивает и не будет требовать отчета за несколько минут, в которые ничего не было слышно.

В следующую смену, увидев направляющуюся к ней Джоан, Лена сразу сжала микрофон в кулаке.

– Вот, возьмите, – девушка подала бумажку с адресом и телефоном.

– Еще раз огромное вам спасибо! – радостно ответила Лена.

Она знала, что родители не возражают против переезда, а братья и сестры мечтают об этом, потому что у нее не раз спрашивали о такой возможности по телефону. Но Лена всегда с огромным огорчением говорила, что вопрос переезда встанет не скоро. Однако сегодня она, взглянув на адрес, поняла, что успеет заехать за информацией после работы. На свой страх и риск оставив микрофон в машине, Лена зашла по указанному адресу.

– Здравствуйте! – встретила ее девушка. – Меня зовут Вероника. Чем могу вам помочь?

– Здравствуйте! Мне сказали, что я могу взять у вас анкету, чтобы мои родные могли ее заполнить на статус беженца.

– Их притесняли за веру? – сразу поинтересовалась Вероника.

– А кого не притесняли из верующих в советское время? – усмехнулась Лена.

– Если они смогут рассказать об этом и доказать, проблем не будет.

– А как доказать? В то время справки не выдавали, даже когда отца в отделении милиции избили за то, что он группу изучения Библии вел, – пожала плечами Лена.

– Это серьезное дело! – подтвердила девушка.

– Папа даже в больнице после этого лежал, только ему записали, как будто это его хулиганы на улице избили, – вспомнила Лена. – А нас всех тоже вызывали в отделение, чтобы узнать, действительно ли к нам приходили люди читать Библию. Но мы все были научены говорить, что у нас просто часто были гости, и это правда. А про чтение Библии мы молчали, и саму Библию при обыске не нашли, поэтому папу тогда не посадили.

Лена не верила своим ушам, неужели все так просто? Неужели она сможет увидеть своих родных, пусть даже и через несколько лет? Раньше она была уверена, что сможет заполнить документы на родных только после получения паспорта, и то с разрешения мужа, на которое ей не приходилось рассчитывать.

– Если у него в медицинской карте есть запись, тогда вашей семье сто процентов дадут право въезда по этой программе, – заверила Вероника. – И, кстати, вы могли заполнить эту анкету сразу, как только получили вид на жительство в нашей стране.

Вероника выдала анкету и сказала, чтобы отец заполнил ее, вписав всех детей до двадцати одного года. А тем, кто старше и живет не с родителями, предложила скопировать и заполнить ее самостоятельно.

– Так просто? – удивилась Лена.

– Да. Это не сложно. Главное, чтобы они приготовили медицинскую карту, где есть запись о побоях, тогда все будет очень просто. Кстати, когда они заполнят и пришлют вам, то вы должны сделать нотариально заверенное приглашение.

– Я постараюсь, – сжалась Лена. – А согласие моего мужа обязательно?

– Нет. Приглашение только от вас. Если ваш муж не согласен будет принять ваших родных, наша организация займется их расселением и помощью в первые три года, – сообщила Вероника.

– Неужели?! – Лена чуть не расплакалась от радости. – Неужели я смогу их увидеть!

– Да. Только придется ждать, возможно, пару лет. Все это не так быстро.

– Ничего. Я подожду. Главное, что процесс будет запущен!

Женщина не могла поверить своему счастью. Ведь если ее родные будут в городе, тогда Джимми не будет считать, что ему все сойдет с рук. Даже после выхода Лены на работу он стал намного осторожнее. Может быть, он даже совсем перестанет ее бить? В любом случае, будет куда сбежать, если станет совсем невыносимо.

Получив экземпляр анкеты, Лена сразу сделала себе копию на всякий случай и оставила ее в машине. Затем она зашла на почту и отправила анкету отцу. Теперь она очень торопилась домой, боясь, что Джимми может прийти с работы раньше обычного. Но на этот раз все обошлось. Лена отпустила няню и начала накрывать на стол. Джимми пришел поздно с бутылкой пива. Жена внутренне сжалась, но постаралась сохранить спокойствие. Она подала ужин на стол, добавив к обычному рациону салат. Дети уже спали. Джимми сел за стол и сдвинул брови.

– Ты чего сегодня такая?

– Какая? – насторожилась Лена.

– Сияешь, как начищенный чайник. И салат приготовила. Ты опять лишние деньги потратила?

– Я в прошлом месяце дополнительные пару часов отработала по просьбе старшей, – быстро ответила Лена. – Мне дали больше денег, вот я и купила свежие овощи. Детям врач сказал чаще витамины брать, – Лена привычно прикрылась детьми, потому что это было единственной возможностью успокоить гнев мужа.

– Ладно, сделал вид, что поверил, – хмыкнул Джимми. – А довольная отчего?

– А что я не могу быть довольной просто так? – невольно улыбнулась Лена и вдруг испугалась последствий собственной улыбки, и она не ошиблась.

– Че, мужика завела? – разозлился муж.

– Какого мужика? Я же с работы бегу сразу домой, ты везде можешь меня слышать, и я не возражаю… – У Лены вспотели ладони.

«Только бы он не прокрутил запись прослушки!»

– А че тогда лыбишься? – прошипел он.

Все время их короткого диалога Лена судорожно соображала, какую причину улыбки может назвать, чтобы Джимми поверил, и вдруг вспомнила.

– Сегодня Даня сделал первые шаги. Наш сын пошел! – сейчас Лена улыбнулась уже испуганно.

– А че это ты теперь так криво улыбаешься? – продолжал цепляться Джимми.

– Просто испугалась, что ты рассердился, – призналась Лена.

– Правильно… Бойся! Лучше вести себя будешь, – успокоился Джимми. – А что Данька пошел, это круто! Можно уже еще одного рожать, – усмехнулся он, притягивая жену к себе.

Лена не сопротивлялась, она давно забыла, что умела раньше это делать. Теперь женщина знала, что один из дружков Джимми сказал: «Когда у бабы много детей, ей некогда думать о мужиках и она побоится уходить от мужа с большой семьей». И Джимми принял решение привязать к себе Лену детьми и тем, что она не сможет одна их прокормить.

Женщина хотела сказать, что если бы он просто обращался с ней по-человечески, это было бы самым лучшим способом укрепить семью, но не смела что-либо говорить. Она уже не раз продумывала способ сбежать от мужа, забрав детей, и попытаться скрыться, исчезнуть где-нибудь в другом штате. Но не решалась, боясь, что муж ее все равно выследит и найдет, и тогда действительно может убить.

Лене пришлось рассказать Веронике, что у нее в семье есть проблема с несогласием мужа, и попросить ее дать свой адрес для корреспонденции.

Сегодня у Лены появилась новая причина никуда не сбегать. Она решила терпеть все, пока не приедут ее родные. Они давно привыкли созваниваться, когда Лена была на работе. На время разговора женщина оставляла свой микрофон в сестринской комнате и уходила в туалет, чтобы позвонить оттуда. Отправив родным анкету, Лена позвонила им и объяснила, что делать дальше, и попросила, чтобы они присылали заполненные документы на адрес служащей благотворительного фонда, вложенный в их конверт.

Пока родственники Лены заполняли и пересылали анкету, она не находила себе места. Она заранее оформила документы от себя и отвезла Веронике, мечтая, чтобы Джимми не заметил ее коротких задержек после работы. Чтобы он не заподозрил неладное, она оставляла микрофон в машине и включала радио. Так как все годы жизни в Америке Лена была очень немногословна, то Джимми мог подумать, что жена просто в дороге слушает музыку.

Родные Лены давно догадывались, что в ее семье не все гладко, но они думали, что Джимми просто не хочет, чтобы она созванивалась с родственниками. Лена не рассказывала, во что превратилась ее жизнь.

Глава 9

Родители и сестра Лены заполнили анкеты и прислали на адрес Вероники. Девушка внесла их в базу данных, и все приготовились ждать.

Спустя пару месяцев Лена поняла, что опять ждет ребенка. По дороге на работу женщина купила тест и убедилась, что права. В этот раз радости не было, и Лена никак не могла себя убедить, что малыш не виноват в том, что она сильно устала. У нее просто опустились руки и исчезли остатки сил. На работе к ней подошла Милена, одна из русскоязычных медсестер.

– Лен, что-то случилось? На тебе лица нет!

– Ничего, все в порядке. Просто не очень хорошо себя чувствую, – ответила Лена, пытаясь улыбнуться.

– Может быть, тебе уйти с работы?

– Нет, все в порядке, просто так бывает в начале беременности, – отмахнулась Лена. – От этого жизнь не останавливается.

– Ты опять беременна? – поразилась Милена. – А муж знает?

– Пока нет. Я только сделала тест. Ничего, не волнуйся, я справлюсь с работой.

– Я не переживаю о работе, я о тебе волнуюсь, – нахмурилась Милена. – Твой муж совсем тебя не жалеет.

– Он хочет большую семью, – устало ответила Лена.

– Так ты уже как тень! У тебя совсем нет сил. Если он не думает о тебе, значит не любит, и тогда пошел он! – Молодая девочка была категорична, как все неопытные.

– Зато я люблю его, – устало улыбнулась Лена.

– За что его любить, если ты пашешь, нося под сердцем третьего ребенка? – возмутилась девушка.

– Как сказал Высоцкий: «Если знаешь, за что любишь, это уже не любовь, а хорошее отношение», – вздохнула Лена. – А работать я сама решила. К тому же Джимми еще не слышал про третьего ребенка.

– Ну не знаю… Я считаю, что любить можно только того мужчину, который старается все для тебя сделать! А твоего мужа я вообще ни разу не видела. Он никогда тебя не встречает, никогда не приходит к тебе на работу и не дарит цветов.

– Молодость, молодость, – усмехнулась Лена. – Узнаю себя в твоем возрасте. Сейчас я совсем иначе смотрю на жизнь. И могу тебя заверить, я люблю своего мужа.

– «Судить любовь – печальней нет недуга…»[16]16
  Вариации на тему стихов Шекспира.


[Закрыть], – пропела Милена, выходя из сестринской комнаты. – Пойду загляну в пятую палату. Там такие мальчики интересные. Вдруг получится поближе познакомиться?

– Ты не забыла, что нам запрещено с больными флиртовать? – напомнила Лена.

– Помню. У меня все в пределах приличий и законов, – усмехнулась Милена. – Я просто проверю, не нужно ли им чего-нибудь?

Лена пошла в процедурную, а юная сотрудница направилась в палату, в которой лежали два симпатичных парня. Перед концом смены Лене нужно было сделать уколы в трех палатах, последней из которых оказалась та самая под номером пять. Женщина к этому времени уже забыла о разговоре с сотрудницей.

– Уколы, – сообщила она, входя в палату.

– От ваших рук хоть гильотину, – обворожительно улыбнулся старший из парней.

– Любезничать будете с молоденькими, – устало вздохнула Лена. Сегодня день для нее показался особенно длинным.

– С какими? С вашей напарницей что ли? – приподнял бровь парень.

– Почему бы и не с ней? Приготовьтесь к уколу, пожалуйста, – холодно и равнодушно продолжала медсестра.

– «Не могут быть красивыми глаза, которые ни разу не плакали»[17]17
  Софи Лорен.


[Закрыть], – пристально посмотрев в глаза, проговорил парень, став вдруг серьезным. – В ваших глазах, на дне которых спряталась грустная тайна, можно утонуть. А глаза Милены как вода из крана – чистая, наивная, простая доступность.

Лена вдруг вспомнила про микрофон и судорожно сжала карман своего рабочего тонкого костюма, но было уже поздно, парень закончил говорить. Женщина вздрогнула, затем с огромным усилием взяла себя в руки и холодно спросила:

– Укол делать? Могу позвать Милену или старшую медсестру.

– Хорошо. Понял, не дурак, – вздохнул парень. – Значит, я не в вашем вкусе.

– Не в моем, – коротко отрезала Лена.

Сейчас она была неспособна задуматься о том, что обидела молодого человека. У Лены сразу под ложечкой предательски засосало. Она слишком хорошо знала своего мужа. Джимми всегда ищет малейший повод, чтобы распустить руки, а тут такое «серьезное преступление»! Оставалось только мечтать, что он не услышит этот короткий момент, пропустит. Ведь не может же он слушать ее целый день.

Но в этот раз удача отвернулась от Лены, Джимми встретил ее на пороге возгласом:

– Ты опять флиртуешь, тварь!

– Джимми, какой флирт, я беременна, – с порога выпалила Лена, надеясь сообщением утихомирить мужа.

– А ты уверена, что ребенок мой? – заорал мужчина.

– Чей же еще? – Лена втянула голову в плечи, зная точно, что сейчас получит затрещину.

К сожалению, она не ошиблась, и в следующую секунду ей показалось, что голова сейчас просто оторвется от шеи… Джимми бил долго, с наслаждением, постоянно приговаривая:

– Будешь знать, как флиртовать с мужиками!

Сонечка несколько раз пыталась защитить маму. Раньше иногда это удавалось, и Джимми прекращал бить Лену, но сегодня и самой Сонечке сильно досталось, что случалось очень редко. Джимми даже маленького Даника бил чаще, чем свою любимицу. Этот вечер оказался тяжелым для всех, маленький Даня тоже не вовремя закричал, испугавшись шума, и получил по губам, отчего заплакал еще сильнее. Тогда Джимми стал бить малыша по попке, пока тот не замолчал, подергиваясь от беззвучных рыданий и с ужасом глядя на перекошенное лицо отца.

Отведя душу, Джимми сел за стол и рявкнул:

– В этом доме жрать дают или нужна еще пара тумаков, чтобы жратва появилась?

Лена по стенке доползла до холодильника и достала еду. Муж взял из ее рук пластиковый контейнер и сам пошел разогревать.

– Улитка быстрее двигается! – рявкнул он.

От следующей смены пришлось отказаться, чтобы отлежаться и полечиться после побоев. В такие дни молодой женщине казалось, что она не выдержит и убьет себя. Останавливала только мысль о том, что будет с детьми. А сейчас добавилась еще надежда, что, может быть, весь кошмар закончится, когда приедут родные.

В тот вечер Лена долго не могла заснуть. Болела голова, болели ссадины на спине и на груди. По животу Джимми не бил, старался сохранить будущего ребенка, ведь он был очередной «ниточкой», которая связывала супругов. Для Джимми Лена стала очень важной частью его жизни. Он уже не представлял себе существования без нее. Жена обеспечивала уют его дома, здоровое питание, была безмолвным существом, на котором он мог вымещать перепады настроения. Джимми не уважали на работе, и побоями он доказывал себе, что что-то представляет собой в этом мире. Он не задумывался о том, что моральные и физические силы женщины были на исходе.

Раньше Лена надеялась, что терпением и любовью изменит мужа, потом просто было стыдно признаться в том, что ошиблась. На смену стыду пришел страх, что не справится одна с двумя детьми. А теперь, когда Лена носила под сердцем третьего, она вдруг осознала, что, если уйдет от мужа, хуже ее жизнь уже не станет. От отчаяния Лена поняла, что не так слаба, как ей раньше казалось, что выдержит, вырастит своих малышей и без него. Сейчас она лежала и смотрела на лицо мужа в полутьме. Он спокойно спал.

«Как же я была глупа! – думала молодая женщина. – Вот она, та самая странность его красивого лица, это маска пренебрежения, брезгливости и ненависти… Его отношение к людям было написано на лице еще тогда, но я не хотела видеть. Да и с годами это выражение еще усилилось и превратилось в маску. Как же я тебя ненавижу! Если бы не дети, наверное, убила бы и села в тюрьму. Наверное, там мне было бы легче».

Лена давно не молилась. Вместо того чтобы обратиться к Богу за помощью и попытаться исправить свою жизнь, она обиделась на Него. Раньше Лена думала, что если будет стараться не грешить, то Бог как-то изменит ее жизнь. Но после неуклюжей попытки братьев из церкви помочь и из-за того, что месяц за месяцем ничего не менялось и впереди не было видно просвета, она ожесточилась, обвинив мужа и Бога во всех своих бедах.

Когда-то Лена слышала вздох мужчины: «Мои дети относятся ко мне, как к Богу. Они уверены, что я обязан обеспечивать их всем необходимым, никогда не прислушиваются к тому, что я им говорю, и обвиняют меня во всех своих неудачах».

Женщина не задумывалась над тем, что стала похожей на тех самых детей. Спустя годы обиды на Бога она даже не пыталась молиться, все глубже погружаясь в депрессию. Сейчас, в темноте глядя на спящего мужа, Лена едва сдерживалась, чтобы не попытаться его задушить. Останавливала мысль о том, что он намного сильнее, и понимание, что от этого будет зависеть участь ее детей. Вся прежняя любовь и терпение с годами исчезли как дым.

Заплакал Даник, Лена едва смогла встать с постели, чтобы дать малышу бутылку. Джимми никогда не вставал по ночам к детям, и у женщины даже мысли не возникло разбудить мужа. Пока она дошла до кухни и приготовила смесь, малыш окончательно проснулся и теперь, поев, начал играть. Женщина сидела рядом с манежем, придерживала бутылочку с теплой молочной смесью и плакала от бессилия и отчаяния.

«Мама, папа, когда же вы приедете? Мне кажется, я не смогу вас дождаться, просто умру в этом аду!» – мысленно говорила она, боясь произнести подобное даже шепотом.

Утром Джимми, как ни в чем ни бывало, отправился на работу в прекрасном расположении духа. Он не спрашивал, пойдет ли Лена в больницу, может ли она заботиться сегодня о детях. Мужчина знал, что в этот раз явно переборщил, и утром внимательно наблюдал за тем, как жена встает.

Джимми не был уверен, что она сможет это сделать. Но, увидев, что Лена медленно, придерживаясь за стенку, дошла до кухни и поставила завтрак на стол, успокоился. Значит, не придется вызывать скорую и не нужно будет объясняться с сотрудниками, которых в таких случаях обязательно вызывают сами медики.

Позавтракав, Джимми спокойно уехал. Лена с ужасом ждала момента, когда проснутся дети. Ведь Сонечке нужно будет помогать одеваться, и Данику – менять подгузник, а Лена не могла представить, как будет поднимать малыша на столик. Но как только машина Джимми исчезла за поворотом, она увидела, что к дверям идет соседка, жившая за три дома от них.

– Ее только не хватало… – вздохнула молодая женщина.

Лена знала, что любой разговор с соседями – сильный раздражитель для Джимми, и поэтому, насколько быстро могла, отнесла микрофон прослушки в детскую комнату и плотно закрыла дверь. Сонное дыхание детей должно было успокоить Джимми. Пусть думает, что жена тоже спит. На свое счастье, она успела открыть дверь раньше, чем соседка позвонила.

– Здравствуйте, – удивилась та. – Вы что, меня ждали?

– Увидела, что вы идете, вот и открыла, – Лена попыталась изобразить милую улыбку.

– Как мило с вашей стороны! – улыбнулась в ответ Саманта. – Могу я войти?

Лена искала причину сказать «нет», но не могла.

– Да… Проходите… Только дети спят… – Она невольно поморщилась, делая шаг в сторону и пропуская гостью.

– Я тихонько и ненадолго, – Саманта явно не продумала, что будет делать, когда войдет, и теперь заметно смущалась, не зная, с чего начать разговор. Но потом все же решилась сказать прямо: – Я видела вчера то, что Джимми сделал с вами. Я случайно проходила мимо и увидела.

Лена вдруг разрыдалась, придерживая рот рукой, чтобы в детской комнате не было слышно ее плача. Впервые за все годы жизни в Америке ей не нужно было лгать о себе. Соседка своим участием прорвала плотину долгое время сдерживаемых чувств.

Саманта не в первый раз встречала подобное. Она тихо подошла и обняла Лену, ожидая, когда у молодой женщины улягутся эмоции. Когда поток слез почти иссяк, женщина тихо сказала:

– Я могу вам помочь. Я работаю в центре помощи жертвам насилия. Если хотите, мы можем забрать вас отсюда и увезти, пока вы поправитесь и успокоитесь. Потом мы можем предоставить вам опытного адвоката для защиты.

– Джимми работает в полиции. Он сказал, что убьет меня и детей, если я скажу хоть кому-то… – всхлипнула Лена.

– Джимми не бог. И на него можно найти управу, – уверенно ответила Саманта.

– Я хотела дождаться, когда мои родственники приедут в Америку, и уехать к ним, – поделилась Лена заветной мечтой.

– А вот этого делать не стоит, – перебила ее соседка. – Ваши родственники будут здесь в первое время под пристальным наблюдением, и Джимми может им легко навредить.

– Так что же мне делать?! – простонала Лена. – Кому я нужна с тремя детьми?

– У вас же двое! – удивилась женщина. – Или я чего-то не знаю?

– Я беременна третьим. Муж хочет иметь много детей, но не потому, что любит их. Он хочет, чтобы я побоялась уйти от него с большим количеством малышей. Раньше я действительно боялась. Но сейчас мне кажется, что хуже мне все равно не будет! – вновь заплакала Лена.

– Вы думали о том, чтобы отдать детей в приемную семью? – осторожно поинтересовалась Саманта.

– Нет! Только не это! – испугалась Лена. – Уходите! Я жалею, что открылась вам. Если вы придете с полицией, я не признаюсь, что есть проблемы!

– Не волнуйтесь, Лена, я просто спросила. Никто не будет отнимать у вас детей. Вы же не пьете, работаете. У вас хорошая профессия. Не бойтесь меня. Я желаю вам только добра, – поторопилась успокоить женщина Лену.

Через несколько минут уверений та наконец начала успокаиваться. Саманта поняла, что Лена – любящая мать, и больше не пыталась затрагивать тему об усыновлении.

– У нас есть центр, где вы сможете скрыться от вашего мужа до суда. Он не будет знать, где вас искать, – сообщила Саманта. – Если пожелаете, можно даже увезти вас в другой штат.

– Нет. У меня есть только вид на жительство, я не имею американского паспорта, – вздохнула Лена.

– Ничего. Это не помеха. Вы можете уехать хоть сейчас со мной.

– Нет. Я не готова. Я боюсь, – поежилась женщина.

– Но поймите, что дальше будет только хуже.

– Кажется, я это уже поняла… – задумчиво произнесла Лена. – Так жестоко он меня раньше не бил.

– Так что, поедем?

– Нет… Я не готова.

– Смотрите, чтобы потом не было поздно. Вашим детям нужна мать, – напомнила Саманта. – Я могу оставить вам свою визитку?

– Нет. Джимми все контролирует.

– Тогда запишите телефон прямо в записную книжку и подпишите, что это соседка, или как-то иначе назовите, – предложила женщина.

– Хорошо. Я запишу, – согласилась Лена. – Только сейчас вы должны уйти, пока старшенькая не проснулась. Она может проболтаться отцу, и тогда ничего не получится.

– Хорошо. Я ухожу, – согласилась Саманта и направилась к двери.