Текст книги "Когда смятение в душе"

3

По-прежнему сидя на диване и с удивлением рассматривая Хью, Энни вдруг поймала себя на мысли, что его лицо больше не кажется ей таким симпатичным, как обычно. Она прекрасно знала, что внешность Хью многим не нравится, но для нее он оставался самым приятным человеком на свете… До нынешнего дня. Сейчас из глаз Хью исчезла привычная улыбка, добродушное выражение лица сменилось холодной раздраженностью, из-за чего тот потерял практически всю былую привлекательность. Он стоял напротив нее, словно нависая, явно стремясь подавить собственной уверенностью, и ждал ответа. Заметив это, Энни встрепенулась.

– Мне даже в голову не приходило, что ты станешь возражать против моей поездки, – произнесла она с плохо скрытой досадой. – До недавних пор у нас не было проблем с взаимопониманием.

Это было чистой правдой. Пока Хью ухаживал за Энни, она часто слышала от него нечто наподобие «да-да», «конечно, дорогая», «так и есть» или «я придерживаюсь точно такого же мнения». Ей трудно было припомнить, ответил ли Хью отказом хоть на одно ее предложение. В особенности это относилось к делам постельным. Тут он не просто внимательно выслушивал, а, казалось, предугадывал желания Энни. Выполняя же их, был неутомим. Ей оставалось лишь принимать интимные ласки, которыми он ее осыпал.

Впрочем, в магазине Хью тоже проявлял завидную старательность.

– Носится как угорелая кошка, – со смешком заметил как-то раз Джош.

А Энни посмотрела на него и не без удивления подумала: похоже, дед недолюбливает Хью.

Саму ее Хью устраивал по всем статьям, в том числе и на работе. Потому что она терпеть не могла заниматься рутиной. Больше всего ей нравилось отыскивать и оценивать вещи, которые подходили под определение «антиквариат». О, тут Энни была в своей стихии! И ее очень устраивало, что всю скучную часть работы Хью берет на себя. Без его помощи она обошлась бы, конечно, но если таковая предлагается, то почему не воспользоваться?

Однако высказанное несколько минут назад намерение Хью после смерти деда взять на себя руководство семейным бизнесом не могло не насторожить Энни. Ведь, кроме всего прочего, Хью ни бельмеса не смыслит в искусстве!

Вдобавок Энни поневоле задумалась над вопросом: что интересует Хью больше – она сама или бизнес, который Джош развивал долгие годы, чтобы затем передать ей, своей единственной внучке?

А может, Хью вовсе и не любит тебя? – вкрался в размышления Энни внутренний голос. Поразмысли хорошенько над тем, о чем он так неосторожно, но удачно для тебя проговорился.

Что же тут удачного? – хмуро подумала Энни. Я люблю Хью, а он…

– Возможно, я бы не возражал против твоей поездки в Сан-Франциско, если бы не некоторые соображения, – произнес в этот момент Хью. Тон его заметно смягчился, по-видимому он сообразил, что разговаривает с Энни слишком резко.

– О чем это ты? – хмуро спросила она.

Прежде чем ответить, Хью подошел к окну, немного постоял, глядя вниз, на улицу, затем повернулся к Энни.

– Видишь ли, я вдруг кое-что понял. Нечто очень важное.

– Кое-что? – машинально повторила Энни. – Это касается нас двоих?

Хью кивнул.

– Разумеется. Иначе моя реакция была бы гораздо спокойнее.

– Но что же это такое? – с тревогой спросила Энни.

– Не что, а кто. Твой дед.

– Джош? Но при чем здесь он? На что ты намекаешь?

Уголки тонких губ Хью приподнялись в мрачной усмешке.

– До всей этой истории с экспертизой в Сан-Франциско я и сам ни о чем не догадывался. Но сейчас меня вдруг осенило. Я увидел всю картину словно на ладони. Да, хитер твой дед, ничего не скажешь… Такую комбинацию придумал! Главное, все в выигрыше – ты, он, миллионерша из Сан-Франциско, – один я остаюсь в дураках…

У Энни внезапно заныл правый висок, и она принялась массировать его кончиками пальцев. Хью говорил загадками, из-за чего Энни понемногу начало охватывать раздражение. В этом смысле они с Хью словно поменялись местами.

– Почему в дураках? Какая комбинация? И чем тебе не угодил мой дед?

– Тем, что задумал забрать тебя у меня.

Энни заморгала.

– Это еще что за чушь?!

– Ты не понимаешь, – вздохнул Хью. – Как только я начал работать в вашем магазине и впервые увидел тебя – ты приехала на Рождество, – Джош подозвал меня и сказал: «Знаешь что, парень, моя внучка не для тебя. Если хочешь, любуйся, но трогать не смей».

Красиво изогнутые брови Энни изумленно поползли вверх.

– Что? Дед действительно так сказал?

– Уж поверь, – кивнул Хью. – Поэтому я удивился, когда ты сообщила, что он не возражает против нашей свадьбы.

– Так и есть, не возражает!

Хью скептически усмехнулся.

– Он лишь делает вид, а сам тем временем все устраивает так, чтобы никакой свадьбы не было. Нарочно отправляет тебя подальше, чтобы ты взглянула на наши отношения со стороны и изменила мнение о них.

– Боже правый, зачем такие сложности?

– Затем, – мрачно произнес Хью. – Джош надеется, что ты передумаешь, не пойдешь за меня.

Несколько мгновений Энни смотрела на Хью, потом хмуро произнесла:

– Что ты выдумываешь! Если бы хоть слово из сказанного тобой соответствовало действительности, я давно бы это поняла.

– Почему ты так уверена? – хмыкнул Хью.

– Хотя бы потому, что в отличие от тебя знаю деда всю жизнь. Мне всегда понятно, когда он чем-то недоволен.

– Так уж и всегда! А мне, например, ясно как день, что твой дед задумал нас разлучить. Иначе не отправлял бы тебя на другой конец страны, когда у нас свадьба на носу.

– Он и не отправляет, – возразила Энни. – Я сама еду.

– Сама… – проворчал Хью. – Если бы Джош был заинтересован в нашем союзе, он просто запретил бы тебе срываться в дорогу накануне такого важного события.

Энни рассмеялась.

– Вот и видно, что ты плохо знаешь дедушку Джоша! Для него бизнес всегда был на первом месте. Сколько себя помню, только и слышу от него: «Золотое правило преуспевающего человека – сначала дела, потом все остальное!».

– Странные принципы воспитания, если учесть, что речь идет о девочке, – хмуро произнес Хью. – Но по крайней мере теперь понятно, откуда в тебе эта дурацкая независимость…

– Почему же дурацкая? – искренне удивилась Энни. – Дед особенно настаивал на том, что у меня должно быть собственное мнение. Иначе мне никогда не стать настоящим экспертом.

Хью нетерпеливо качнул головой.

– Мы говорим о разных вещах. Лично я считаю, что девочку нужно воспитывать в духе преданности семье, а не какому-то бизнесу.

– Даже если тот приносит миллионы? – прищурилась Энни. Разговор вновь выходил на тему, неприятно удивившую ее.

Хью вновь сунул руки в карманы и с пафосом произнес:

– Не все измеряется деньгами, знаешь ли! Девочка – это будущая женщина, которая в первую очередь должна ценить семью.

А мужчина? – вертелось на языке Энни, но Хью не нуждался в наводящих вопросах.

– Бизнесом же должен управлять мужчина, – безапелляционно заявил он. Затем добавил чуть мягче: – Ты сама это поймешь, когда мы поженимся.

Звучит как угроза, подумала Энни, слегка внутренне сжимаясь.

– Кстати! – воскликнул вдруг Хью, как будто ему в голову пришла какая-то мысль. – Ведь и сейчас магазином управляет мужчина – твой дед Джош! Что лишь подтверждает мою правоту.

Неужели он всерьез сравнивает себя с дедом? – промелькнуло в мозгу Энни.

– А можно задать тебе вопрос, дорогой? – вкрадчиво произнесла она. – Он имеет прямое отношение к нашему разговору.

– Конечно, дорогая, спрашивай.

Энни пошевелилась на диване, меняя позу.

– Вот ты хочешь управлять нашим антикварным магазином, после того как мы с тобой поженимся, а дед Джош отойдет в мир иной…

– Только не подумай, что я желаю Джошу смерти! – быстро произнес Хью.

Энни качнула головой.

– Да-да, разумеется, речь сейчас не о том.

– Хорошо, задавай свой вопрос, – сказал, Хью, качнувшись с пятки на носок.

– Так вот, если ты собираешься управлять антикварным магазином, скажи, пожалуйста, чем отличается рококо от барокко? Или наоборот, если тебе так удобнее.

Повисла пауза. Энни прекрасно понимала, что загнала Хью в глухой угол, из которого ему не выбраться до начала нового ледникового периода, но ей, во-первых, хотелось наглядно продемонстрировать, как низок уровень его знаний в области искусства, а во-вторых, слегка проучить за самомнение. Конечно, Энни знала, что Хью воспримет это не очень хорошо, однако совсем не ожидала, что все будет настолько плохо!

Он на глазах побагровел. И как будто даже раздулся. Руки вынул из карманов и сжал в кулаки. Затем шагнул к дивану и процедил сквозь зубы:

– Вы с твоим дедушкой Джошем сговорились, что ли? Он считает меня ничтожеством – и ты туда же? Интересные вещи я узнаю накануне свадьбы: оказывается, моя возлюбленная меня в грош не ставит!

Энни стало стыдно.

– Что ты, дорогой! – воскликнула она, потянув Хью за руку и усаживая рядом с собой на диван. – Не расстраивайся из-за пустяков. На вопрос, который я тебе задала, не ответит большая часть населения земного шара. Нужно быть специалистом или просто любителем искусства, чтобы вот так взять и с ходу…

Хью обиженно взглянул на нее.

– Ты даже не замечаешь, какие оскорбительные слова произносишь в мой адрес!

– Я стараюсь тебя утешить! – удивленно воскликнула Энни.

– Хорошенькое утешение! Нужно быть специалистом… Иначе говоря, я таковым не являюсь!

Энни захлопала ресницами.

– Но, дорогой… Ты и в самом деле не разбираешься в тонкостях искусства. Зато замечательно справляешься с кучей обязанностей, которые возложил на тебя мой дед, – поспешно добавила она, видя, что Хью вновь потихоньку закипает.

Он высвободил руку.

– Да, конечно, вы с Джошем эксперты, а я так – сбегай туда, привези то, упакуй и отправь это! Но что бы вы без меня делали, а? Двое белоручек! Только ходите по залам с умным видом и оглядываете добро, которого без меня там бы и вовсе не появилось…

На это Энни могла бы возразить, что вообще-то антикварные предметы разыскивают они с дедом – в печатных каталогах, в Интернете, на аукционах… Если попадается стоящая вещь, Энни ее покупает, и лишь затем появляется занятие для Хью: приехать на место, упаковать, доставить в магазин «Ренессанс», там распаковать и установить в торговом зале. Работа важная, без нее не обойтись, но все же она вторична – если бы предварительно не постарались Джош и Энни, Хью остался бы без дел.

Однако проблема в том, что Хью, похоже, переоценивает свое участие в жизни нашего магазина, с беспокойством подумала Энни. Судя по всему, он полагает, что без него вообще все остановится, и это дает ему основание в будущем претендовать на роль управляющего, или директора, или кем там он себя мнит… На самом же деле Хью можно заметить кем угодно, работников подобного уровня пруд пруди.

Все-таки вы с Хью очень разные, эхом прокатилось в мозгу Энни. Общего у вас с ним только секс.

Неправда! – мысленно возразила она. Мы любим друг друга!

Но даже ей самой данное утверждение показалось малоубедительным.

Прикусив губу, Энни несколько мгновений сидела с отстраненным видом, потом, словно стремясь что-то доказать кому-то – вероятнее всего, себе самой, – повернулась к Хью и нежно провела кончиками пальцев по его щеке.

– Успокойся, милый! Все вовсе не так плохо, как ты вообразил. Тебя расстроила моя предстоящая поездка, только и всего. Но это пустяки. Я слетаю на два-три денька во Фриско, вернусь, и мы снова будем вместе. Ты даже соскучиться не успеешь, обещаю! – Она легонько поцеловала Хью в губы. – Ну не дуйся, дорогой, ты сам на себя не похож. Прежде мы никогда не ссорились, не будем и сейчас, накануне моего отъезда. – Хью хотел что-то сказать, но Энни приложила палец к его губам. – Молчи. Я понимаю, что ты рассердился на меня за тот вопрос… Что ж, мне бы тоже не понравилось, если бы меня выставляли этаким… хм… э-э-э… ладно, не будем об этом. Допускаю, что, с твоей точки зрения, я веду себя очень эгоистично: лечу куда-то, когда нужно готовиться к свадьбе. Но я все успею, поверь, – и предварительную экспертизу провести, и к свадьбе подготовиться, и даже замуж выйти! – Энни лукаво улыбнулась. – А сейчас… разве ты не хочешь меня поцеловать?

Обычно Хью не приходилось просить дважды, но тут получилась заминка. Энни ждала, а он все думал о чем-то. Наконец медленно произнес:

– Вся эта история сильно выбила меня из колеи. Мне трудно смотреть на ситуацию объективно, но, наверное, я не совсем прав. Скорее всего, ты должна ехать. А я… буду очень скучать по тебе. И считать часы до твоего возвращения. – Он обнял Энни, затем наклонился и прильнул к ее губам.

Так-то лучше! – успела подумать она.

Возможно, определенную роль сыграла размолвка, но поцелуй получился очень страстным. Через мгновение Энни уже трепетала. Реакция тела оказалась правдивее слов, и осознание этого факта обезоруживало.

Если так пойдет и дальше, Хью скоро будет вить из меня веревки, промчалось в мозгу Энни. И самое страшное, что я окажусь не в силах этому противостоять.

Вот-вот, дорогуша! – прозвучал в ее голове знакомый насмешливый голос. А там тебе прямая дорога на кухню, к плите. Повяжешь фартучек и станешь жарить мужу котлеты, пока он будет руководить вашим семейным бизнесом. Вот такое тебя ждет рококо!

– Ты еще не уехала, а я уже сейчас тоскую по тебе, – едва слышно прошептал Хью. – По твоим губам, глазам, волосам… – Он поочередно целовал все то, о чем говорил. – А особенно по этому… – Хью нежно сжал грудь Энни.

Его прикосновение нашло у Энни такой бурный отклик, что она даже испугалась: с тем же успехом можно было дотронуться до ее обнаженных нервов.

– Я захотел тебя с первой минуты, как только увидел, – хрипловато прошептал Хью. – Но Джош постоянно вертелся рядом в своем инвалидном кресле. Правду сказать, мне до сих пор не верится, что ты обратила на меня внимание. Зато теперь мы вместе, и я позабочусь, чтобы так было всегда.

– Ах, дорогой… – простонала Энни, изнывая от удовольствия, которое доставляли ей действия Хью. Вместе с тем в дальнем уголке ее сознания все-таки зудела какая-то неприятная мысль.

– Ты будешь принадлежать только мне, – добавил Хью, вновь прижавшись к приоткрытым к губам Энни.

Этот поцелуй оказался еще более долгим и чувственным, чем предыдущий. Сердце Энни стучало как сумасшедшее, мысли путались, по телу разливалась жаркая истома…

Однако не вполне осознанная, но очень назойливая мысль в какой-то момент все же взяла верх над сладостными ощущениями, и Энни поняла, что ей просто жизненно необходимо побыть в одиночестве. В противном случае она… предаст себя.

Действия Хью словно пропитывали ее тело – мозг в первую очередь – какой-то вязкой отравой. Поцелуи пьянили, но именно в этом Энни сейчас меньше всего нуждалась. Ей необходимо сохранить трезвость ума, иначе она не ухватит вертлявую мысль, которая только дразнит, но отчетливо не проявляется…

4

Произошло это уже в самолете. Посматривая сквозь иллюминатор на перину облаков, над которыми они летели, Энни детально вспоминала прощальный разговор с Хью, и вдруг в ее голове словно выкристаллизовалось: не нужно спешить со свадьбой!

Пораженная простотой этой мысли, Энни напряженно выпрямилась в кресле, но потом покосилась на мирно дремлющую соседку и расслабилась.

Не нужно спешить со свадьбой…

Почему я раньше до этого не додумалась? – спрашивала себя Энни. Наверное, потому, что Хью был таким страстным, нетерпеливым, ему хотелось всего и сразу, а я…

А ты отключила мозги и стала жить одними ощущениями! – подхватил насмешливый голосок в ее голове.

В последнее время он звучал все чаще и говорил правильные, но порой довольно обидные вещи. Однако сейчас Энни не оскорбилась, потому что была согласна с ним.

Нужно уговорить Хью отложить свадьбу, подумала она. Продлим помолвку, а там… что-нибудь решится. Если возникли сомнения, лучше повременить, не бросаться в замужество очертя голову. Тем более что у Хью обнаружились какие-то странные взгляды на брак, и особенно на роль жены в нем. Я вовсе не хочу превратиться в домохозяйку. Да и домашний деспот мне тоже ни к чему.

Энни вновь задумчиво повертела на пальце обручальное кольцо. Оно было красивым, но без обычного в таких случаях брильянта. Украшением служили элегантные завитки из золота.

Преподнося кольцо, Хью сказал примерно следующее:

– Наверное, ты хотела бы получить колечко с брильянтом? Знаю, так принято, но должны ли мы следовать этим заплесневелым правилам? Лично я не испытываю особого желания поступать, как заведено, в ущерб собственным интересам. Нашим общим интересам, дорогая! По-моему, гораздо правильнее вложить деньги в развитие бизнеса, чем транжирить их попусту, на побрякушки, только потому, что так положено. На мой взгляд, в данном случае мы должны быть выше общественного мнения. Здоровая прагматичность – вот то, что способствует построению крепкой семьи.

Разумеется, Энни приняла подарок, – не капризничать же по поводу того, что обручальное кольцо оказалось не таким, как она представляла! – но ее еще тогда удивили высказывания Хью. Впрочем, она быстро обо всем забыла в его объятиях. Возможно, и вовсе выбросила бы из головы, если бы не последовало развития слегка затронутой в ходе предложения руки и сердца темы.

Сейчас Энни на многое взглянула словно другими глазами. Как бы ни был Хью хорош в постели, все остальное вызывало множество вопросов.

– Возвращайся скорее, – сказал Хью, прощаясь с Энни по телефону. Провожать ее в аэропорт он не поехал, так как Джош потребовал его присутствия в магазине. – Не позволяй старой карге задерживать тебя.

Энни не сразу поняла, что под старой каргой подразумевается Джоан Флинч. Это слегка сбило ее с толку и она не нашлась с ответом.

Энни вздохнула. Еще совсем недавно она с нетерпением ждала дня свадьбы, чтобы стать миссис Ройстер – женой Хью. Но последние события что-то изменили в ней. Любовь будто померкла, и это тоже в немалой степени обескураживало Энни.

Скользя пальцем по верхушке кольца, она думала о том, что конечно же Хью берет ее в жены вовсе не ради перспективы – тем более отдаленной – возглавить созданный Джошем бизнес. Разумеется, он влюблен. Влюблен так же, как и она сама. Особенно это проявляется в постели. На пике удовольствия Хью вскрикивает так же, как сама Энни, и точно так же ненасытен. Разве это не доказательство любви?

Только почему-то Энни очень радовало то, что в эту минуту она находится вдали от Хью, а скоро окажется еще дальше. Мало того, этот непонятный восторг усиливался с каждой преодоленной самолетом милей. Поездка в Сан-Франциско, до недавних пор носившая исключительно деловой характер, вдруг обрела совершенно иной смысл.

Неужели Хью прав и дед Джош нарочно все так устроил, чтобы я побыла если не в одиночестве, то по крайней мере вне привычной среды? – размышляла Энни. Вдруг дед в самом деле задумал вывести меня из-под влияния Хью или, вернее, того чувственного дурмана, который тот на меня навевает одним своим присутствием. Как бы то ни было, эта поездка – удобный повод удалиться на время от Хью, спокойно разобраться в своих чувствах и к моменту возвращения точно знать, как следует поступить.

Энни даже в жар бросило, когда она подумала, что решение может быть отрицательным – настолько в ее сознании успела укорениться мысль о браке с Хью. Промокнув носовым платочком испарину на лбу, она жестом подозвала стюардессу и попросила немного минералки. Потом, попивая воду, стала обдумывать возможные последствия подобного отказа.

Разорвать помолвку несложно, гораздо проще, чем развестись. Да и скандала не возникнет, ведь свадьба, как того пожелал жених, намечена скромная, а гостей приглашено всего несколько человек. Хью сказал, что не стоит устраивать большое торжество – мол, это нерационально и расточительно. И вообще, шикарная свадьба – это пустая трата денег, которые лучше направить на что-нибудь полезное. Например, купить мебель для супружеской спальни или нечто в этом роде.

Тут Энни подумала, что раньше как-то не обращала внимания на прижимистость своего будущего супруга, а между тем он частенько выдвигал доводы финансового характера. Например, узнав о предполагаемой поездке Энни в Сан-Франциско, не преминул поинтересоваться, кто оплатит перелет туда и обратно, а также какую сумму она получит за труды.

Пришлось Энни сказать, что клиентка, то есть Джоан Флинч, забронировала для нее через Интернет билеты на самолет в оба конца в салоне первого класса. Энни оставалось лишь приехать в аэропорт назвать свое имя в кассе и получить билет. Вдобавок Джоан Флинч брала на себя все дорожные издержки Энни.

Когда же Энни сказала, сколько ей будет заплачено за проведение предварительной экспертизы, сумма хоть и произвела на Хью впечатление, но все же явно не порадовала. Энни уже догадывалась почему: скорее всего, Хью несколько покоробил тот факт, что эти деньги заработает не он, мужчина, а его невеста, то есть женщина, которой в идеале положено их не добывать, а тратить – разумеется, с последующим отчетом.

Подумав об этом, Энни испытала внезапный прилив раздражения, который в свою очередь породил желание тут же сдернуть с пальца «экономное» обручальное кольцо. Она не сделала этого лишь потому, что держала в руке стаканчик с остатками минеральной воды.

Энни знала, что Джоан Флинч встретит ее в аэропорту, об этом они договорились в ходе электронной переписки. Джоан попросила Энни прикрепить к очередному письму и выслать свое фото, чтобы легче было выделить ее среди пассажиров авиарейса. Сейчас, вглядываясь в лица встречающих в поисках немолодой леди, каковой являлась Джоан Флинч, Энни пожалела, что не попросила ее сделать то же самое – выслать свое изображение. Потому что дам подобного возраста в зале аэропорта было немало.

Вот будет номер, если мы с Джоан разминемся! – с беспокойством подумала Энни, оглядываясь по сторонам.

Минуты через две она услышала:

– Вы Энни Ньюмен, верно?

Вздрогнув от неожиданности, она повернулась направо – где только что никого не было – и увидела парня, в руке которого находился лист бумаги, по виду явно компьютерная распечатка. В следующее мгновение Энни поняла, что это то самое фото, которое она выслала Джоан Флинч электронной почтой, только увеличенное до стандартного, умещающегося в принтер листа бумаги.

– Да, – растерянно протянула Энни. – Это я…

Она быстро оглядела парня с головы до ног, пытаясь понять, кто это такой. Незнакомец был в шортах, майке и кроссовках. Подобный наряд абсолютно не скрывал ни ширины его плеч, ни общей стройности, ни красивого загара, ни волосков на груди, ногах и предплечьях. На шее парня поблескивали сразу три серебряные цепочки, на двух болтались массивные подвески – одна в форме знака доллара, вторая была похожа на какой-то замысловатый амулет. Кроме того, правое запястье незнакомца украшало несколько браслетов, на пальцах сияли кольца, на левой руке, в которой он держал лист с фотографией Энни, были часы. Темных волос парня давно не касались ножницы парикмахера, зато он был идеально выбрит. Взгляд темно-карих глаз казался располагающим. В мозгу Энни промелькнула мысль, что лучше всего этот парень смотрелся бы за стойкой пляжного бара или за столиком кафе на набережной.

Так ведь это же шофер! – вдруг сообразила она. Ну да, конечно, зачем миллионерше Джоан Флинч самой кого-то встречать! Можно дать шоферу фото – и вопрос решен…

Тут Энни заметила, что незнакомец тоже пристально рассматривает ее. В следующую минуту их взгляды встретились, и Энни показалось, что выразительные глаза парня расширились от удивления.

Вероятно, изображение не полностью совпадает с оригиналом, усмехнулась про себя Энни. Сейчас этот красавчик рассмотрел меня вблизи и сделал выводы не в пользу увеличенного черно-белого снимка. Что ж, я его понимаю, потому что ожидала иного: того, что меня встретит Джоан Флинч, а не ее персональный шофер.

– Хм, ну здравствуй, Энни, – медленно произнес тот. – Надеюсь, полет прошел нормально? Рад приветствовать тебя во Фриско.

Он вновь окинул Энни неспешным изучающим взглядом, от которого ей стало немного не по себе – примерно так же неуютно, как в тот момент, когда самолет попал в зону турбулентности. Тогда его несколько раз качнуло, и Энни мгновенно вспомнила, какой опасности подвергается ее жизнь. Многие пассажиры спокойно дремали, но Энни бодрствовала. Во-первых, потому, что в подобной ситуации следовало быть начеку. А во-вторых, потому, что она испытывала некоторый дискомфорт в желудке. В те минуты она пожалела, что согласилась съесть предложенный стюардессой обед.

Вообще, полет оказался более серьезным испытанием, чем Энни ожидала, даже несмотря на тот факт, что она путешествовала первым классом, а также что большую часть времени пребывала в раздумьях об осложнившихся отношениях с Хью и о своей дальнейшей жизни. И она совсем не торопилась вновь взойти на борт самолета, чтобы поскорее отправиться в обратный путь.

Почти перед самой посадкой Энни зашла в туалет, где привела себя в порядок: ей хотелось спуститься с трапа в приличном виде. Но, несмотря на подновленный макияж, она была бледнее, чем обычно, ее волосы выглядели растрепанными, а под глазами слегка темнели круги.

К счастью, одежда Энни перенесла полет лучше, чем она сама. Короткая джинсовая юбка если и помялась немного, то быстро расправилась, а голубенький трикотажный топ смотрелся так же свежо, как в начале путешествия. И все же у Энни возникли сомнения относительно своего наряда: ощущая на себе пристальный взгляд симпатичного шофера, она почувствовала себя если не голой, то полуодетой уж точно.

Нужно было надеть другую юбку, подлиннее, промчалось в ее голове.

Она чувствовала, что краснеет под изучающим взглядом шофера. К счастью, тот вскоре опустил лист с распечаткой ее фотографии и протянул руку.

– Ну, давай знакомиться. Я Родж. Роджер Флинч. Но все зовут меня Роджем, мы здесь запросто, без церемоний.

Энни терпеть не могла, когда мужчины первыми протягивают руку для рукопожатия, но не затевать же сейчас спор по такому поводу. И потом, улыбка парня была настолько обезоруживающая…

– Энни Ньюмен, или Энн, но раз уж тут не в моде официоз, то просто Энни.

– Очень приятно, Энни. – Ладонь парня, несмотря на жару, оказалась прохладной. – Наверное, ты удивляешься, что вместо Джоан тебя встречаю я?

– Вообще-то… – Энни обрадовалась, что рукопожатие оказалось коротким. – Да, конечно, я не ожидала, что…

– Просто Джоан позавчера слегла с острым приступом холецистита, а вчера ее отправили в больницу. Так что встретить тебя в аэропорту она не могла физически.

– Ах как жаль! – воскликнула Энни. – Бедняжка Джоан… – Затем она вдруг нахмурилась. – Постой, как ты сказал – Родж Флинч?

Прежде чем кивнуть, он на миг задумался, словно ища подвоха или пытаясь понять, что вызвало у Энни удивление.

– Именно так.

– Значит, ты не шофер?

Тут пришел черед удивиться Роджу.

– Почему я должен быть шофером?

Энни вновь окинула его взглядом.

– Точно не шофер?

Он пожал плечами.

– Вот заладила! Я никогда и не собирался становиться шофером, в жизни существуют занятия и поинтереснее. Такое, как у меня, например.

– А чем ты занимаешься? – с любопытством спросила Энни.

– У нас семейное дело – издательский бизнес.

– Какое совпадение, у нас тоже, – обронила Энни. – Что же вы печатаете, книжки?

Родж качнул головой.

– Не художественные. В основном мы специализируемся на картах, туристических путеводителях и прочей литературе, описывающей достопримечательности и обычаи разных стран.

– Понятно… – задумчиво протянула Энни. – Выходит, ты сын Джоан?

Родж лукаво усмехнулся.

– Не угадала.

– Но… у вас с Джоан одна фамилия, поэтому я подумала…

– Джоан моя тетка. Хотя многие считают ее моей бабушкой. – Родж посмотрел на Энни, и в его глазах отразилась какая-то мысль. – Послушай, ведь ты еще не забрала свои вещи, верно?

Энни в этот момент думала о другом, поэтому механически произнесла:

– Какие вещи?

Родж посмотрел куда-то вниз.

– Ну, дорожная сумка… или с чем ты там приехала? А может, ты путешествуешь налегке? Без багажа?

– Ах да! – спохватилась Энни. – Спасибо, что напомнил…

Она повертела головой, ища багажный транспортер. Заметив это, Родж кивнул влево.

– Вон там, видишь? Где пассажиры толпятся…

– Вижу.

Сопровождаемая Роджем, Энни двинулась в указанном направлении.

Вот так племянничек у Джоан Флинч! – вертелось в ее голове. Совсем не похож на миллионера. Скорее, на какого-нибудь пляжного плейбоя. Эти шорты, майка, серебряные побрякушки… Если не знаешь, кто он на самом деле, можно принять его за студента на каникулах. – Энни незаметно скользнула взглядом по левой руке Роджа, где находились часы. Хотя студент вряд ли сможет щеголять в «Ролексе». А вот представителю богемы подобное под силу. Конечно, при условии что он преуспевает и у него высокие гонорары. С другой стороны, владельца издательства тоже в какой-то мере можно отнести к богеме… Впрочем, далеко не каждого, а лишь того, кто сам тяготеет к подобному образу существования.

И все равно Родж казался Энни совсем не похожим на миллионера. Она видела многих – на аукционах и в антикварном магазине Джоша, – однако они ничем не напоминали Роджа. Возможно, потому, что возраст у них был другой. Правда, и Родж, если присмотреться, не так уж юн. В первый момент Энни восприняла его как парня примерно ее же возраста – то есть лет двадцати четырех или чуть больше, – но в ходе разговора переменила мнение. Скорее всего, Роджу уже исполнилось тридцать…

– Ты так и не сказала, велик ли твой багаж, – произнес тот, прерывая размышления Энни.

– Одна небольшая сумка, – ответила она.

– Вижу, ты не любишь обременять себя, – каким-то странным тоном констатировал Родж.

Энни внимательно взглянула на него, но ничего не поняла. Ей лишь показалось странным, что он слегка нахмурился, словно ее нелюбовь к большому количеству ручной клади каким-то образом не устраивала его.

– Просто я стараюсь брать только самое необходимое, – сдержанно пояснила она. – Тем более если поездка непродолжительная, как нынешняя, например.

После этих слов брови Роджа еще ближе сошлись у переносицы.

– Правда, все равно получается немало, – добавила Энни, будто спеша его утешить, хотя все это выглядело полным абсурдом. Какое значение имеет для Роджа тот факт, что она приехала без большого количества багажа? – Кое-что даже не поместилось, пришлось положить сюда. – Она похлопала по битком набитой и оттягивавшей плечо дамской сумке.

Но Родж лишь скользнул по сумке беглым взглядом, как будто его интересовало вовсе не это.

– Понятно.

А мне ничего не понятно! – мысленно парировала Энни. Какой-то странный разговор между нами происходит. Интересно, этот Родж всегда такой или у него просто выдался плохой день?

От всего этого ей стало слегка не по себе. В самом деле, преодолеть такое расстояние, еще не успеть толком отойти от перелета и вдруг оказаться в обществе хоть и очень привлекательного, но довольно странного молодого мужчины!