Текст книги "Вчера, сегодня и всегда"

Люси Монро
Вчера, сегодня и всегда

Not Just the Greek’s Wife

© 2012 by Lucy Monroe

«Вчера, сегодня и всегда»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

* * *

Глава 1

Хлое Спиридакоу было не по себе в шикарной приемной своего бывшего мужа, несмотря на изысканный твидовый костюм розового цвета, который, впрочем, сидел на ней уже далеко не так хорошо, как два года назад, когда их брак только распался. Стресс и тоска сказались на ее и без того стройной фигуре.

Ее отношения с едой никогда не были теплыми, а после отъезда из Греции Хлоя почти совсем перестала есть. Но вмешалась Рея и буквально спасла Хлое жизнь. Поэтому сейчас ей очень не хотелось подводить сестру.

Она чувствовала себя неловкой и непривлекательной, так как почти не спала с того момента, как договорилась об этой встрече, о чем свидетельствовали темные круги под ее глазами. Хотя вряд ли Аристон вообще обратит внимание на то, как она выглядит. У Хлои было отчетливое ощущение, что каким-то образом ее сестра поняла все неправильно, ведь Аристон не сделал ровным счетом ничего, чтобы связаться с ней с того самого дня, как она ушла от него, – даже не удосужился спросить о причине ее поступка.

Их отношения всегда были неровными – то жгуче-страстными, то эмоционально холодными. Ее муж по-своему заботился о ней, иногда даже слишком, и, вне всяких сомнений, он был великолепным любовником, но Аристон всегда держал свои чувства при себе.

Хлоя с ужасом думала о том, что, возможно, секретарша Аристона Джин назначила встречу и каким-то чудесным образом забыла упомянуть, с кем именно. Хлое совсем не хотелось быть выставленной из кабинета Аристона, как только он поймет, что это она. Испытывая непреодолимое желание сбежать, она вытерла влажные ладони о розовый твид. Еще совсем недавно Хлоя была абсолютно уверена в том, что они больше никогда не увидятся, независимо от того, насколько она жаждала этой встречи в самых потаенных уголках своего сердца. Тем не менее она была здесь, ожидая в его приемной и чувствуя себя так, будто ее сейчас стошнит. Или все же сбежать?.. Но пути назад не было.

– Миссис Спиридакоу…

Услышав голос Джин, Хлоя тут же вскочила. Она судорожно сглотнула:

– Да?

– Мистер Спиридакоу готов вас принять. – На лице Джин появилась улыбка, которой удостаивались лишь люди, играющие важную роль в жизни Аристона.

Не веря, что все это происходит на самом деле, Хлоя улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь вести себя естественно:

– Спасибо.

Теперь всего лишь пара десятков футов отделяла ее от высоких двойных дверей, ведущих в святая святых Аристона. Пожилая женщина открыла левую дверь и проводила Хлою внутрь с теплой, ободряющей улыбкой. Хлоя хотела еще раз сказать спасибо за эту улыбку и за сочувствие в глазах Джин, но не смогла произнести ни слова. Поэтому она просто кивнула, прежде чем приступить к изучению владений бывшего мужа. Проще сохранять самообладание, сосредоточившись на помещении, а не на том, кто в нем находится.

Нью-йоркский офис Аристона был в точности таким, каким Хлоя его помнила. В самом центре комнаты стоял внушительных размеров стол красного дерева. Напротив него размещались два кожаных кресла с журнальным столиком посередине. На другом конце большой комнаты стояло два темно-бордовых кожаных дивана друг напротив друга, а между ними – огромных размеров турецкий ковер ручной работы. Хлоя купила его для Аристона во время их медового месяца и сейчас была очень удивлена тому, что он его сохранил. Хотя почему бы и нет. Сентиментальностью Аристон никогда не отличался, а ковер и вправду как нельзя лучше вписывался в интерьер его прекрасно обставленного офиса.

Ноги Хлои стали ватными, когда впервые за два года их взгляды встретились. Ей его не хватало. Очень. Неутихающая боль внутри ее лишь немного успокоилась за двадцать четыре месяца, проведенных в попытках его забыть. Психотерапевты утверждали, что время лечит, но душевные раны Хлои казались такими же свежими и причиняющими страдания, как и в тот день, когда их брак распался.

Темная бровь Аристона изогнулась, и он спросил:

– Может, кофе? Или ты ненадолго?

Она открыла рот, чтобы ответить, но не смогла сказать ни слова. Ее внимание целиком захватил человек, находящийся перед ней. Странно, но он совсем не изменился. Не то что она – похудевшая и больше похожая на чучело. Хотя ее волосы шоколадного оттенка по-прежнему привлекали внимание. Они стали еще длиннее и волнами спадали ей на плечи. Аристон не раз говорил, что любит длинные волосы, но она отказывалась их отращивать, пока они были женаты. Ей казалось, хотя бы в этом она остается верна себе, несмотря на то что была без ума от своего влюбленного в работу мужа.

Хлоя не знала, почему она отрастила волосы именно сейчас. Чувство независимости оказалось слабым утешением после ее ухода. Но у нее не было другого выбора. Прожив три года в браке, Хлоя обнаружила, что Аристон подготовил документы на развод, согласно их первоначальному договору. Это открытие стало для нее сокрушительным ударом, и она твердо решила уйти. Гордость потребовала сделать первый шаг. Но этот поступок не стал для нее целительным бальзамом. Ей было всего двадцать пять, но боль и терзания уже оставили свой отпечаток в виде тонких морщинок вокруг ее глаз.

На его же лице не появилось морщин, которые могли бы свидетельствовать о пережитых радости или горе. Его волос не коснулась седина, которая могла бы указать на то, что ему уже за тридцать. Они были все такими же темными, почти черными, а стрижка просто кричала о власти и деньгах, которыми обладал ее хозяин. О греческом происхождении свидетельствовала лишь легкая курчавость его волос. Аристон был как всегда потрясающе красив, выражение его лица невозможно было прочесть, а манеры остались по-прежнему безупречны.

Неожиданно Хлою охватили эмоции – желание и любовь, необходимость и боль – с такой силой, что ей стало трудно дышать. Прошло два года, но она желала Аристона столь же страстно, словно только вчера переступила порог их квартиры в Афинах. Девственная и невинная в первую брачную ночь, Хлоя познала радость страсти лишь с этим человеком – ангелом… дьяволом… человеком, способным разжечь в ней чувства, которые она не должна была позволить себе испытывать.

Темная бровь изогнулась снова, губы Аристона скривились в едва заметной усмешке, и она поняла, что так и не ответила на его вопрос.

– Нет. то есть да, кофе – это прекрасно.

Дав указания секретарше, Аристон вновь взглянул на Хлою:

– Может, присядешь?

И тогда она осознала, что застыла на месте, только переступив порог. По ее щекам разлился румянец.

– О да, конечно.

Когда ей все же удалось без приключений сесть в одно из кресел, она даже не потрудилась сдержать вздох облегчения. Хлое всегда плохо давались такие игры, как покер, так как по ее лицу можно было прочесть все ее мысли и чувства.

Почему же все-таки Рея решила, что это хорошая мысль? Ах да, потому что Аристон настоял. А греческий магнат Аристон Спиридакоу получал все, чего хотел. Два года назад Хлоя была ему не нужна, но по какой-то необъяснимой причине сейчас он хотел с ней встретиться.

– Чем я обязан твоему визиту? – спросил Аристон, когда молчание затянулось, а Джин уже успела удалиться, принеся им кофе.

– Ты играешь со мной в кошки-мышки? – спросила Хлоя с нескрываемым осуждением. – Ты отказался встретиться с Реей.

– Да, но цель этой встречи мне до сих пор не совсем ясна.

О, ему это нравилось – играть в акулу бизнеса с женой, которая посмела уйти от него первой. Хлоя начала медленно насыпать сахар в кофе, не желая встречаться с Аристоном взглядом, так как вполне могла поддаться внезапному порыву и вылить содержимое чашки прямо ему на голову.

– Тебе действительно необходимо об этом спрашивать?

– Думаю, да.

– Хорошо. – Она сделала спасительный глоток кофе. Это был ее любимый напиток – суматранский кофе с добавлением ванили и корицы. Умница Джин помнила об этом. Не желая показаться трусихой и тем более играть в его игры, Хлоя все-таки подняла глаза на своего бывшего мужа. – Уверена, ты точно знаешь, зачем я здесь, но, возможно, ты задаешься вопросом, почему я думаю, что мой приход способен что-то изменить. Честно говоря, я на это не надеюсь, но попробовать все же стоит. – «Вот так. Пусть намотает это себе на ус. То есть на усы. Хотя у него их нет. Проклятье!» Ее мысли разбегались и путались.

– Ради твоего отца. – Тон Аристона был спокойным. Его губы вытянулись в линию, что могло означать как неодобрение, так и простое безразличие. – Ты готова сделать все что угодно для своего отца.

Хлоя фыркнула, не успев даже подумать о том, что следует сдержаться. Он это серьезно? Неужели Аристон совсем не знал ее, несмотря на то что они были женаты три года? Она никогда не пыталась сделать вид, что близка с отцом. Этой близости и не существовало. Она не интересовалась бизнесом, как Рея, которая таким образом завоевывала внимание отца. Хлою больше интересовало искусство, как и их покойную мать, чьи картины украшали стены их дома.

– Я не разговаривала с отцом вот уже почти два года, – сказала Хлоя более резким тоном, чем собиралась.

Она сделала глубокий вдох и перевела взгляд на оригинал Эль Греко, висящий на стене в золотой раме. Ей всегда нравилась эта картина, но сегодня она не принесла ей утешение.

Отец выдал Хлою замуж за Аристона, совершенно не заботясь о ее чувствах. Его же она винила и в их разрыве.

– В это сложно поверить.

– Правда? – Она покачала головой. – Эбер Диолетис вспомнил о том, что у него есть дочь, лишь когда ему понадобилось заключить контракт, чтобы не позволить своей империи рухнуть.

В его голосе не было слышно сочувствия, когда он позвонил ей и сообщил, что ее муж подготовил документы на развод. Ведь у него на этот счет были собственные планы.

– Знаешь, что он сказал, узнав о том, что я возвращаюсь в Нью-Йорк? – Хлоя резко замолчала. Вопрос сорвался с губ против ее воли. Она не хотела делиться этим унижением ни с кем, даже с Реей.

– Что? – напряг внимание Аристон, понимая, что Хлоя проговорилась.

Узнав о том, что Аристон собирается с ней развестись, Хлоя позвонила отцу и сказала, что возвращается. Она собиралась вернуться в дом, где выросла, к знакомому, пусть и не очень теплому оазису воспоминаний. Но этому не суждено было случиться, ведь ее отец всегда был и будет бессердечным человеком.

– Это не имеет значения.

– Ты уже начала говорить.

– После окончания бракоразводного процесса у отца уже был готов новый план.

Еще один брак по расчету ждал своего часа – брак с пожилым бизнесменом, состояние которого оценивалось в десятки миллионов, а то и в несколько миллиардов долларов. Эбер знал, что брак Хлои и Аристона не продлится больше трех лет, и намеревался извлечь из этого собственную выгоду.

Хлоя понятия не имела, откуда отец узнал о том, что Аристон подготовил документы на развод, она лишь знала, что он мог это доказать. В то утро, когда Аристон улетел в небольшую деловую поездку в Гонконг, Эбер послал Хлое по факсу бумаги, подписанные ее мужем и датированные двумя неделями раньше того дня, когда они прибыли в Афины.

– Тебя это расстроило? – В голосе Аристона не было и тени удивления.

Хлое стало интересно, знал ли он о запасном плане Эбера. Ведь Аристон с ее отцом были похожи как две капли воды, и, скорее всего, для ее бывшего мужа брак также являлся всего лишь выгодной сделкой.

– Да, – сказала она, не в силах поверить в то, что Аристон мог думать иначе. Сделав глоток кофе, она продолжила: – Мой отец сказал, что его партнер ищет трофейную жену. Для него не имел значения тот факт, что я так и не смогла забеременеть за три года в браке с тобой, потому что у него уже было трое взрослых детей.

– Эбер решил, что ты не способна забеременеть? – осторожно спросил Аристон.

– Да. – Она не говорила никому, даже своей сестре, о том, что принимала противозачаточные, хотя именно Рея предложила ей эту идею еще в самом начале.

Рея была уверена, что Хлоя не хотела выходить замуж по расчету из-за страха стать матерью в столь раннем возрасте. Сестра посоветовала ей принять соответствующие меры и дать себе немного времени, прежде чем она решится на столь ответственный шаг.

Лицо Аристона приобрело задумчивое выражение.

– Значит, он был разочарован результатами нашей сделки и решил использовать ситуацию в собственных интересах.

– Я не удивлена, что ты так считаешь. Наверняка вы договорились с ним и об отступных.

– Не понимаю, о чем ты?

– Он считал, что я должна выписать ему чек, сказав – это меньшее, что я могу сделать для компании, учитывая, что ты завладел крупным пакетом акций, а он лишился зятя-миллиардера. – В ее голосе сквозили горечь и боль.

Казалось, ее слова шокировали Аристона.

– Значит, ты не выписала ему чек? Если бы ты сделала это, тебе не на что было бы жить на Западном побережье.

– Нет. После того телефонного разговора я окончательно поняла, что мой отец видит во мне лишь один из способов заработка, и больше не хотела иметь дело ни с ним, ни с его компанией, – подтвердила она.

Хлоя совсем не удивилась, узнав, что теперь Эбер ждал, что Рея пожертвует своим счастьем во имя компании. И Хлоя была здесь для того, чтобы это предотвратить. Ее собственный брак стал ошибкой, но она могла уберечь сестру от подобной участи. Не только Рея просила Хлою о помощи. Ее муж Сэмюэль обратился к ней, желая освободить свою жену из мертвой хватки «Диолетис индастриз». Он хотел, чтобы у них была настоящая семья. Рея говорила, что хочет того же… пока не была вынуждена взять на себя руководство компанией. Теперь она была слишком занята, чтобы ценить собственную личную жизнь. Хлоя же знала, что без ее вмешательства любимая сестра, сама того не замечая, может стать такой же, как их отец.

– Ты никогда не рассказывала мне об этом, – прервал ее размышления Аристон.

Их взгляды снова встретились.

– Зачем мне было говорить тебе о том, что меня использовали в качестве разменной монеты в сделке?

Хлоя была уверена, что это не имело для него никакого значения. Кроме того, в самом начале она думала, что они с Аристоном в одной лодке – Хлою толкнул на брак ее отец ради спасения собственной компании, а дед Аристона убедил его жениться на хорошенькой гречанке. Хлоя отвечала требованиям обоих мужчин – старший Спиридакоу одобрил ее семью и греческое происхождение, Аристона же устраивало ее американское гражданство и тот факт, что, женившись на ней, он получит значительную долю акций, как тогда казалось, процветающей частной компании.

– Но ведь я тоже участвовал в сделке, а значит, ты винила и меня, и это отразилось на нашем браке.

– Ты говоришь о браке, от которого ты с такой легкостью отказался? Не смеши меня. Наши отношения никогда не были доверительными, и тебе конечно же было наплевать на то, что происходит у меня в душе.

Зачем бы она ни пришла сюда, Хлоя не собиралась позволить Аристону перевернуть факты с ног на голову.

– Но это не я порвал с тобой.

– Ты составил документы на развод. Уверена, твои люди пытались передать их мне, когда ты еще был в Гонконге, но я к тому времени уже успела уехать в Нью-Йорк. – По крайней мере, она предполагала, что именно в этом заключался его план. Скорость, с которой ей вручили бумаги по возвращении в Штаты, говорила о том, что Хлоя права.

– О чем ты говоришь? – спросил Аристон тоном, способным заморозить раскаленную лаву.

– Перестань! – потребовала она. – Я не собираюсь играть с тобой в эти игры.

– Объяснись.

– Ты. Подготовил. Все. Документы. На. Развод, – произнесла она очень четко и медленно. – Еще до того, как мы уехали из Нью-Йорка в нашу весеннюю поездку в Афины.

Следуя графику жизни Аристона, полностью подчиненному его бизнесу с момента достижения им совершеннолетия, один месяц в году они жили в Греции.

– Как ты об этом узнала? – невозмутимо спросил он, по крайней мере не пытаясь это отрицать.

– Мой отец прислал мне по факсу копии.

– Каким образом они у него оказались?

– Понятия не имею. Вероятно, при помощи тех же скрытых каналов, которыми пользуешься и ты.

– Я не занимаюсь шпионажем. – В голосе Аристона прозвучала искренняя обида.

– Называй это как хочешь.

– Деловая хватка и обширные связи.

– Как тебе будет угодно.

– Значит, ты ушла, решив, что я собираюсь подать на развод? – спросил он каким-то странным тоном.

Ей хотелось кричать: «Да! Именно так!» – но она только пожала плечами:

– Я ушла, потому что в тот момент сочла это единственным выходом. Наш брак не удался.

– Я так не считал.

– Возможно. – Но документы были составлены, может, потому, что в одном он все же считал их брак ошибкой – Хлоя так и не забеременела.

– Что это значит?

– Мы хотели слишком разного от нашего брака.

– О, с этим я готов согласиться. – Теперь в его голосе прозвучала необъяснимая злость.

Их брак действительно был не тем, чего каждый из них ожидал. Она прекрасно об этом знала. Но его слова ранили.

Было ясно только одно – необходимо двигаться дальше, не оглядываясь на прошлое. Ей казалось, она так и сделала, когда без раздумий приняла решение о разводе, уехала на другой конец страны и открыла собственные галерею и магазин, таким образом зацементировав их разрыв. Но теперь Хлоя отчетливо понимала, что, пока она не избавится от воспоминаний и эмоций, связанных с этим человеком, свободы ей не видать.

Глава 2

Аристон сделал глоток из фарфоровой чашки, которая, вероятно, стоила гораздо дороже большинства картин, выставленных в галерее Хлои, и поморщился:

– Никогда не разделял твоей любви к ароматизированному кофе.

– Почему же Джин не сварила твою любимую арабику? – Хлоя знала, что Аристон предпочитает эспрессо, пусть даже сваренный в кофемашине.

По ее же мнению, наслаждаться каждым глотком эспрессо возможно, лишь смешав его с большим количеством молока и добавив ароматизаторы, а не пить его из тех крошечных чашечек, сама мысль о которых заставляла ее содрогнуться.

– Тогда пришлось бы готовить два кофейника вместо одного, – отмахнулся Аристон.

Хлоя в этом искренне сомневалась. Она бы очень удивилась, если на кухне у Джин не было одной из тех новомодных кофеварок, рассчитанных на одну чашку.

– Ты заранее попросил ее приготовить мой любимый кофе, – догадалась Хлоя, недоумевая, чего он хотел этим добиться. Да, когда дело касалось бизнеса, Аристон был способен пойти на любые уловки, но Хлоя все же не понимала, для чего ему это нужно сейчас.

Возможно, он пытался усыпить ее бдительность, но с какой целью? У него на руках все карты, и они оба об этом знали.

– Конечно. Обычная вежливость.

– Ну если ты так говоришь… – Осознав, что это прозвучало довольно грубо, она добавила: – Спасибо.

– Забудем, – сказал он, будто беседа о кофе отклонила их от темы, действительно имеющей значение. – Тебе не кажется, что предпринимать подобные меры, не поговорив прежде со мной, было не очень-то этично с твоей стороны? – упрекнул он.

Этично? Он это серьезно?

Хлоя вскочила с места и подошла к окну. Она посмотрела вниз, на город. С высоты люди и автомобили казались крошечными.

– Ты действительно считаешь, что я не выражала недовольство тем фактом, что мне пришлось бросить художественный колледж и участвовать в средневековой сделке по настоянию отца?

До того, как она встретила Аристона и поняла, что мечты могут измениться.

– Эбер намекнул моему деду, что ты в курсе этой затеи. – Аристон уже стоял у нее за спиной.

– И вы оба поверили ему. А тебе никогда не приходило в голову, что он мог перестать платить за мое обучение и проживание, и меня выселили бы из общежития? Нет, я сильно сомневаюсь, что ты вообще когда-либо задумывался о том, почему я согласилась на эту варварскую сделку.

– Подобные соглашения – обычное явление в наших кругах. Не стоило вести себя так, будто тебя продали в брак по средневековым законам, лишив каких-либо прав.

Она повернулась к нему. Ее охватил гнев, вызванный ощущением полной беспомощности.

– Не стоило? Аристон, я была двадцатилетней студенткой колледжа, работающей неполный день в магазине художественных принадлежностей ради карманных денег! Я понятия не имела, как вернуть свою жизнь, которую у меня отняли.

Хлоя не сумела прочесть эмоцию, отразившуюся в глазах Аристона.

– Ты никогда не говорила мне об этом.

– К моменту нашей встречи я уже хорошо научилась скрывать свои чувства благодаря отцу и сестре.

Хлоя простила Рею, но сомневалась, сможет ли когда-нибудь простить отца. Рея заботилась не только о благе компании, она действительно верила в то, что сестра будет счастлива в браке.

Руки Аристона сжались в кулаки, словно он хотел коснуться ее, но сдержался.

– И ты ни разу не рассказала мне о своих проблемах.

– Нет. У вас с отцом были свои планы, а мне оставались лишь надежды на светлое будущее. – Она опустила голову, не желая видеть его лицо.

– Посмотри на меня, – потребовал он, будто прочитав ее мысли.

Хлоя подняла голову. Что-то в выражении ее лица заставило Аристона нахмуриться.

– Какие надежды?

– Это уже не имеет никакого значения.

– Я все же хотел бы знать, о каких надеждах ты говоришь.

– Нет, – сказала она тоном, не терпящим возражений. Она и так была с ним чересчур откровенна.

Он оценивающе посмотрел на нее:

– А ты изменилась.

– Да.

Он подошел ближе:

– Во всем?

Хлоя была поражена. Его близость вызвала в ней совершенно неожиданную реакцию. Она думала, что похоронила свое либидо вместе с браком, но ее тело говорило об обратном. Хлоя страстно желала Аристона. Пока она стояла у окна, он успел подойти к ней вплотную. Тепло и запах его тела окутали ее, возвращая воспоминания, не позволяющие уснуть по ночам, и заставляя ее тело испытывать боль, которая, как она думала, ушла навсегда.

Своей сильной мужественной рукой он обхватил ее голову таким образом, что его большой палец оказался у нее за ухом.

– Когда-то это сводило тебя с ума. А сейчас?

Она покачала головой, но не отрицательно, а лишь пытаясь хоть немного прийти в себя, чтобы снова заговорить и попросить, чтобы он отпустил ее, ради всего святого. Но слова застревали у нее в горле. Независимо от того, что кричал ее разум, она отчаянно хотела умолять его приблизиться, прикоснуться к ней… подарить ей то, на что раньше она имела право каждую ночь.

– Интересно, – сказал он снова, – твои губы все такие же сладкие, как и два года назад?

Она не знала, что ответить. Но тот же вопрос крутился у нее в голове. И тогда его губы приблизились к ее губам. Будет ли вкус этого поцелуя вкусом любви? Причинит он ей боль или исцелит? Труднее или легче ей будет после этого двигаться дальше?

Рискуя лишь тем, что узнает ответы на эти вопросы, она позволила Аристону поцеловать себя. Он целовал ее так, будто имел на это полное право, будто они все еще были женаты, будто она принадлежала только ему. Разум Хлои протестовал. Да, это слишком опасно, но она поняла это, когда было поздно. Желание, как жидкий огонь, разлилось глубоко внутри ее, и она застонала. Выражая одобрение, он стал целовать ее еще более страстно, если это вообще возможно. Свободной рукой он прижимал ее к себе, заставляя их тела вступить в полный, восхитительный контакт. Она возбудилась. Ей пришлось признать истину, которую она так долго от себя скрывала. Два долгих года Хлоя жаждала именно этого, будучи абсолютно уверенной в том, что этого никогда не произойдет. Теперь же он предлагал удовлетворить ее тайную потребность.

Она не была рабой собственного тела или, по крайней мере, так не считала, но причины, по которым ей следовало ему отказать, исчезали в тумане жгучей похоти. Однажды уже познав боль утраты, она чувствовала в себе достаточно силы, чтобы выдержать это испытание снова. Хлоя не беспокоилась о том, что во второй раз, возможно, ей будет еще труднее его забыть. С того самого момента, как она вошла в кабинет и посмотрела в его глаза впервые после отъезда из Греции, ей стало мучительно ясно, что она не забыла этого человека. Она просто научилась жить без него.

Она могла бы сейчас попросить Аристона о том, что было нужно Рее. И он, скорее всего, сказал бы «нет», что, собственно, он и сделал перед их умопомрачительным поцелуем. Но это все потом. На этот раз, прежде чем беспокоиться об интересах других, она собиралась взять кое-что для себя. Настоящий момент предназначен только для них, ну или для нее… Хотя Аристон, казалось, наслаждался ничуть не меньше. С этой мыслью Хлоя позволила своему телу расслабиться в его объятиях, ощущая в районе живота доказательство его нарастающего возбуждения.

Издав победный возглас, он взял ее на руки и понес на диван, не переставая целовать, но, уложив, отстранился.

– Нет, – потянулась она к нему, зная, что он тоже этого хочет.

Его глаза горели знакомой страстью.

– Нужно запереть дверь. Мы не должны ставить Джин в неудобное положение.

Однажды он уже говорил ей эти слова, когда они занимались любовью… сексом… в этом самом кабинете, будучи мужем и женой. Хлоя была настолько поражена ощущением дежавю, что не смогла ответить. Он и не ждал от нее слов, вместо этого поторопившись к двери. Звук закрывающегося замка нарушил тишину похожего на пещеру офиса, в котором слышалось лишь их возбужденное дыхание. К тому времени, как он вернулся, на нем уже не было галстука, и рубашка была наполовину расстегнута. Дыхание Хлои, лишь успокоившись, ускорилось вновь, когда он начал быстро снимать с себя брюки.

– Я и забыла, какой ты проворный.

– В самом деле? – с недоверием спросил он.

– Может, и нет, – честно призналась она. – Тебя очень сложно забыть.

– Как и тебя, yineka mou.

Раньше он всегда ее так называл. Это могло означать «моя женщина» или «моя жена», в зависимости от намерений. В любом случае он уже не имел оснований называть ее так, но она не собиралась с ним спорить во время секса. Ей было слишком хорошо.

Аристон закончил раздеваться, все это время лаская ее страстным взглядом. Она совсем не удивилась тому, что он не предложил ей раздеться, ведь ему всегда нравилось делать это самому. Хлоя так и лежала на диване, наслаждаясь стриптизом своего греческого магната. Несмотря на то что его движения были скорее торопливыми, чем откровенно сексуальными, ее возбуждение достигло почти невыносимых пределов. Ее тело вибрировало от желания впустить его в себя, соски болели, требуя поцелуев, а сердце билось в конвульсиях от воспоминаний о том, как они прежде сливались воедино. Боже, как же она любила его! Она никогда не могла сказать ему «стоп».

– Похоже, ты очень довольна собой. – Он не то чтобы улыбнулся, но дал понять, что ему это нравится.

Хлоя пожала плечами:

– Я больше довольна тем, что вижу. Ты в отличной форме, Аристон.

Тело Аристона и раньше было великолепно, но теперь его мускулы были тверды, как камень.

– Я занимаюсь каждый день. Кардионагрузки утром, качалка вечером.

– Довольно увлеченно. – Раньше он занимался только один раз в день, пять дней в неделю.

– Это помогает мне уснуть.

– Не помню, чтобы сон был тебе так уж необходим.

Вместо ответа он опустился на колени. Его рука скользнула под ее жакет, и он начал ласкать ее.

– Раздевать тебя – все равно что разворачивать подарок.

Раньше он всегда так говорил. Хлоя лишь улыбнулась в ответ, пораженная его словами, и это была первая настоящая, искренняя улыбка, озарившая ее лицо после приезда в Нью-Йорк.

– Ты выглядишь без одежды так же, как и раньше? – спросил он, скользя губами от ее лица к шее.

– Я похудела.

Перестав двигаться, он поднял голову и взглянул на нее:

– Ты ведь и так всегда была стройной.

Хлоя затрепетала. Сейчас она была больше похожа на угловатого подростка, чем на сексуальную женщину, хотя никогда и не могла похвастаться пышными формами.

Не давая ей возможности забеспокоиться, Аристон показал, что она все еще была для него раскрытой книгой, по крайней мере в спальне. Своими поцелуями он заставлял Хлою позабыть обо всем. Ощущая кожей его нежный шепот, она не заметила, как он снял с нее одежду, кончиками пальцев оставляя горячий след удовольствия на каждом новом, нетронутом прежде участке кожи. К тому времени, как он ее полностью раздел, она уже дрожала от желания.

Аристон поднял голову и хитро улыбнулся:

– Ты всегда была нетерпелива.

– Возможно, это наш единственный шанс, так что пошевеливайся, – сказала она сквозь зубы, скорее от перевозбуждения, чем от гнева.

Он напрягся:

– Ты действительно так думаешь?

– Ты живешь в Нью-Йорке, я – в штате Орегон. Вряд ли такое положение вещей способствует случайным встречам.

– Хотя бы в этом наши мнения совпадают.

У нее не было возможности выяснить, что именно имел в виду Аристон, потому что он коснулся ее груди. Наконец-то. Хлоя практически испытала оргазм, хотя он еще даже не притронулся к ее клитору. Он использовал свои руки и губы, заставляя ее тело стать тугим как тетива, а затем одна рука скользнула ей между ног. Ее рот открылся, давая волю крику, и в этот момент он поцеловал ее, глотая звук конечного удовольствия, разбившегося над ней, как цунами блаженства.

Он отстранился. Его пальцы все еще касались ее тела, но осторожно, вызывая лишь небольшие толчки.

– Думаю, тебе этого мало.

Пусть она все еще пребывала в состоянии экстаза. Пусть она до сих пор любила его. Но она не могла ответить иначе на подобный вопрос с подвохом:

– Это тебя не касается.

– Твое тело не лжет.

– Думай что хочешь. – Она отвела взгляд, зная, что ее глаза вряд ли смогут ему солгать.

Тогда ей в голову пришла тревожная мысль. Возможно, он использует секс, чтобы нарушить ее равновесие в бизнес-игре, правила которой, казалось, известны только ему.

Он нежно коснулся ее щеки:

– Эй, Хлоя, останься со мной. Мы ведь еще не закончили.

– Тогда больше не задавай вопросов о моей личной жизни.

– Всего один.

Она посмотрела на него, сжав губы.

– У тебя кто-нибудь есть?

– Наверняка твои люди это выяснили.

– Я не поручал никому следить за тобой, – сказал он, ожидая, что она это оценит.

С другой стороны, она не понимала, зачем ему могло понадобиться шпионить за ней.

Будто прочитав ее мысли, он сказал:

– Я информирован практически обо всем, что касается моих деловых интересов.

– Довольно самоуверенно, тебе не кажется? – с сарказмом спросила Хлоя. Прежде она находила его самонадеянность очаровательной. Возможно, какая-то часть ее считала так и по сей день. Но стоп, о чем она думает?