Текст книги "Потерянные в лабиринте. Возвращение к самому началу"

В большей мере желание скрыть Знание касалось информации о существовании и принципах развития материальной субстанции, так как эти знания были губительны для первых жителей планеты. Клеон также вспомнил из своих видений, что речь шла о некоей первородной Материи, которая существовала ДО (!) Великого Творения, до прилета Города Света.

«Понятно, почему я не могу туда проникнуть – думал Клеон, – никто не может. Эта информация была скрыта ради нашего же блага. Очевидно, что люди все-таки не первые обитатели планеты. Даже Эоны, прилетевшие на планету в легендарном Городе Света, не были первыми. Вот почему Гнозисом так тщательно скрывалась информация о том, что было на планете до человечества и даже до прилета Эонов».

Клеон понимал, что, если эти знания скрыты, нет никакой возможности их получить. Тем более Гнозис вообще не стал воплощать Знание в реальности, только самые совершенные в своем развитии, могли получить часть знаний, и только тогда, когда знания уже не могли им навредить. Клеон, конечно же, не считал себя совершенным и достигшим высшего развития. Однако даже он понимал, что в действительности была все-таки другая линия развития, слабые отголоски которой все же дошли до современного мира в нечеловеческих формах и сооружениях. Эта другая линия развития, далекая по своей сущности от человеческой расы, была на планете первичной, то есть существовала на планете задолго ДО появления человеческой цивилизации.

«Господи, да что было там такого настолько страшного – задавал себе вопрос Клеон, – что ради скрытия этого было принято решение не давать человечеству Знание вообще? Что же это за таинственные законы и принципы развития, знание которых могло погубить совершеннейшую человеческую расу, равной богам по своей сущности и природе? Что вообще это могла быть за таинственная субстанция, о которой боялись говорить даже Эоны?».

«Что же на самом деле такого существовало ДО Великого Творения – думал Клеон, – что об этом нельзя было даже знать первой человеческой расе? Очевидно, что это была материальная субстанция, и судя по всему, на планете в этих странных и мрачных артефактах и структурах остались только слабые и неясные намеки на то, что это было на самом деле».

Клеон не мог не задаться вопросом – насколько же страшным и ужасающим мог быть оригинал, если даже слабое его отражение вызывало ощущение нереальности и некоего сверхъестественного ужаса».

«Да что же действительно существовало до Великого Творения, что даже Гнозис – Хранитель Вселенского Знания – предпочел об этом не говорить? – удивленно думал Клеон – Получается, что первая совершеннейшая человеческая раса со стопроцентным потенциалом вовсе не была на планете первой? Получается, что даже лучшие представители космического Света тоже не были на этой планете первыми. Что-то явно существовало ДО них, что-то настолько нереально ужасное, что они предпочли не говорить об этом и скрыть любую информацию об этом от первого человечества. Господи, что же тогда действительно было в самом начале на этой планете?».

Глава 2. НАСТОЯЩЕЕ НАЧАЛО

2.1 Мерзость запустения

В те редкие моменты просветления, когда мозг еще мог разделять реальность от потока видений, Клеон глубоко сожалел о том, что так сильно хотел приоткрыть завесу над тайной Великого Творения. Он не раз внутренне благословлял и Гнозиса, и остальных Эонов, упорно настаивающих на сокрытии Знаний от человечества и не раз проклинал себя за желание узнать.

Ни один человеческий разум, даже на самой высокой стадии своего развития, не был способен воспринять знания о том, что было на самом деле до самого начала на планете. Даже самый высокий уровень интеллектуального развития не помог бы справиться с информацией о реальной основе материального мира и о том, какой была планета до прилета Города Света. Ничего не могло помочь в восприятии того, ЧТО на самом деле обитало на планете до того, как на ней вообще появился Свет.

Клеон невольно вспомнил понятие спонтанное зарождение материи (само-зарожденная материя), на которой базировалось эволюционное учение, но он не мог представить себе и сотой доли того, что может на самом деле означать это самозарождение.

Неоднократно он глубоко сожалел о том, что так настойчиво пробивался к скрытым знаниям. В какой-то момент своих исследований он был уверен, что первые обитатели планеты были равны богам и обладали совершенным потенциалом. Он должен был остановиться на этом знании…

Но желание получить ВСЕ Знание увело Клеона дальше; намного дальше…. И теперь он мечтал повернуть время вспять, чтобы никогда не знать.

Когда Клеон все-таки пробился за пределы стены, скрывающей секретные знания о материальной первородной основе, он не раз проклинал и свою настойчивость, и свое желание узнать правду об истинном начале. Он не раз сожалел о том, что погрузился настолько глубоко в генетическую память человечества, что смог увидеть в конце концов этот период до прилета Города Света и до воплощения Эонов.

Потому что то, что было до Света, до воплощения космической Плеромы, вызывало не просто страх или омерзение. Знание о том, что было до сошествия космического Света на планету, о том, какова была реальность вообще без Света, вызвало леденящий, сковывающий вселенский ужас.

Даже крупица знаний о материальном мире, когда в нем еще не был воплощен космический Свет, останавливала дыхание. Сердце просто останавливало свой стук, а разум отказывался воспринимать поступающую к нему информацию. Органы чувств давали информацию посредством видения (пусть даже и внутреннего), но разум впадал в оцепенение и отказывался воспринимать передаваемые образы. Не говоря уже о том, чтобы хоть как-то обрабатывать и анализировать поступающую информацию.

Вселенский ужас, сковывающий, холодный ужас, заполнял все внутри, и ничего больше не происходило ни в сознании, ни вне его.

«Мерзость… мерзость запустения»… – только и смог прошептать Клеон в состоянии полного оцепенения. Эта фраза всплыла в заледеневшем сознании только потому, что когда-то Клеон встречал эту цитату в религиозных текстах. Больше ничего ни воспринять, ни произнести он просто не мог. Не способен был человеческий разум не то, чтобы описать, но даже воспринять малую толику того, что однажды открылось внутреннему видению Клеона, когда он так настойчиво пытался проникнуть в закрытую часть знаний».

Мерзость… мерзость запустения…

И все. Агония кричащего безумия. Больше ничего человеческий мозг (даже такой высокоразвитый, как у Клеона), не мог ни принять, ни понять, ни осознать. ЭТО нельзя было вписать или втолкнуть в сознание.

То, что действительно было на планете до первой человеческой цивилизации, до прилета Эонов, невозможно было облечь в какие бы то ни было слова или привычные человеческому разуму формы.

Где-то глубоко внутри Клеон понимал, что добился все-таки своей цели и проник в те сферы, которые можно было действительно назвать настоящим началом на планете. И проклял тот день и час, когда он это сделал.

Мерзость… мерзость запустения…

«И разверзлась бездна, и распахнулись врата преисподней,

и вышли на Землю те, кто долгое время находился

в заточении за семью печатями Авадона;

вышли в несокрушимой ярости ко всему существующему,

вышли, чтобы уничтожить Землю и вернуть свой мир,

древний мир, мир тьмы, хаоса и ужаса».

Подобные слова Клеон часто встречал в той или иной интерпретации, когда предрекался конец света. Довольно часто во многих теориях и религиозных учениях, и тем более в фантастических книгах и фильмах, в самом конце существования планеты провозглашалось возвращение власти тех, кто издревле пребывал на этой планете – древних, (первобытных), исконных обитателей материального мира, кто жаждал возвращения утерянного господства. Клеон часто встречал описания ужасных в своей мерзости существ, которые рано или поздно разрушат существующий мир, чтобы вернуть свое царствование. На эти упоминания об ужасных сущностях он неоднократно наталкивался, изучая блок альтернативной истории.

Он также часто встречал описания первородных существ и периода их царствования в околонаучных теориях. Более того, различные формы и объекты, сохранившиеся в современном мире с древних времен, подразумевали их существование. Еще чаще, конечно, Клеон встречал упоминание о неких таинственных ужасающих древних обитателях планеты в описаниях фантастов. Об этом было написано сотни книг, и снято сотни фильмов – о мерзких и дьявольских Тварях, которые ненавидели человечество и стремились к его уничтожению всеми возможными способами.

Все это Клеон уже знал. Но ничто не могло передать и сотой доли того ужаса, который он испытал, когда совершенно случайно добрался в своих внутренних видениях до самого скрытого Знания.

Само-зарожденная материя. Материя, зародившая сама себя, и сама себя развивающая. Клетка – просто клетка – которая возникла в результате неизвестных Космосу реакций и соединений. Клетка живой пульсирующей материи, которая само-зародилась в пустом небытии и сразу же заявившая свой негласный протест стройному космическому царству. За пределами безмятежного космического Бытия соединились несоединяемые ранее частицы, и образовалось пульсирующее, живое, материальное вещество.

Само-зарождение, само-появление материальной субстанции в бездонном Космосе, автоматически противопоставляло ее всему мирозданию, так как там действовали совсем другие законы. Разумеется, противопоставление породило противостояние. Само-зарожденная клетка живой материальной субстанции не имела ничего общего с космическим Светом, не имела она Света и в себе. Самостоятельное вещество автоматически приобрело непомерное, огромное желание существовать, и борьба за существование стала основой Материи. Клетка живой материи не могла по определению обладать ни сознанием, ни интеллектом, ни какой-бы то ни было гармонией. Все эти свойства вместо с покоем, любовью, красотой, порядком и т. п. развивались в Плероме миллионы лет, пока не был установлен стройный космический порядок.

Только клетка живой пульсирующей материи не принадлежала Плероме, не принадлежала она и космическому мирозданию.

Само-зарожденная, само-сотворенная Материя противостояла всему мирному гармоничному космическому существованию, и тем самым негласно вступила в полное противоречие с тем, что было до нее. Борьба за жизнь и желание существовать – инстинктивное движение и развитие Материи – было обосновано самой ее сутью. Стремление к существованию, не просто стремление, а единственное внутреннее содержание самого существования, разумеется, породило развитие и размножение. Эволюция и развитие были даже не законам, это были глубинные импульсы клетки первородной материальной субстанции, обоснованные самой ее сущностью.

Клеон не раз вспоминал все то, что изучал в эволюционном блоке теорий. Материя – само-зарожденная и самосуществующая – на глубинном импульсном уровне была ориентирована только на дальнейшее развитие и размножение. Сам по себе этот факт, конечно, не являлся ужасающим. Проблема заключалась в том, что законы развития материи, уже изученные человечеством, кардинально отличались от первоначальных.

Материя, известная науке, уже была комбинированной, содержащей в себе строй и порядок космического Света, принесенного на планету Эонами. Поэтому законы развития, размножения и движения материи, изученные эволюционистами, были лишь слабым намеком, не отражающим и тысячной доли того, как развивалась сама Материя до единения с космическим Светом.

Все законы материи, изученные в рамках эволюционной науки, становились лишь детским лепетом в сравнении с силой и могуществом первородной само-зарожденной Материи, противоположной всему мирозданию. Бесконтрольная, беспорядочная материя, всестороннее движение и развитие которой не ограничивалось ничем. Это невозможно было ни описать словами, ни воспринять сердцем, ни осмыслить разумом.

В человеческом разуме (даже на высоком уровне развития) не было достаточной основы, чтобы вместить в себя этот «всепоглощающий вселенский ужас», как выражались иногда писатели – фантасты11
  Здесь и далее идет упоминание Г. Ф. Лавкрафта.


[Закрыть].

Необъятные горы копошащейся живой плоти, постоянно меняющейся и преобразовывавшей самое себя, мгновенное возникающие формы и соединения и тут же исчезающие, мутирующие уже в совершенно другие измерения, еще более неподвластные человеческому восприятию. Весь этот «чудовищный клеточный хаос» никак не соотносился и не мог соотноситься по определению с какими бы то ни было известными человечеству и всему Космосу формами…

Хаос… Протоплазма… Шоггот…

Отрывочные мысли и слова мелькали в затуманенном сознании Клеона, прочитанные им когда-то у великих писателей жанра ужаса.

Не было у него слов. Своих обозначений просто не было, потому что никак не могло возникнуть в человеческом сознании (даже в самом извращенном и убогом) обозначение этому первородному богомерзкому ужасу. Безостановочное движение, неконтролируемое размножение субстанции самой себя, представляло зрелище, которое даже самые смелые фантасты и писатели жанра ужасов передавали лишь частично. На самом деле только ничтожная доля всего этого ужаса попала в древние мифы, легенды, религии и в современный жанр ужаса. Потому что передать картину истинного первозданного мира полностью было просто невозможно.

Холодная, текучая лава живой плоти не имела формы, но способна была принимать любые формы. Аморфная первородная протоплазма не имела и толики сознания, чтобы остановиться хоть на какой-либо, пусть самой ужасной, форме. Да и остановиться первородная Материя просто не могла.

Протоплазма. Неисчислимый хаос. Необъятное поле соединившихся и постоянно движущихся клеток само-зарожденной и само-мутирующей материальной субстанции. Соединения живых клеток в этом беспорядочном хаосе движения порождали немыслимые формы (если это можно было назвать формами) живой плоти, которые тут же трансформировались в нечто совершенно другое, еще более ужасное.

Власть хаоса и полного бесформия. Противоестественная бесформенная первородная масса переливалась волнами, постоянно то увеличиваясь, то уменьшаясь в объемах, порождая немыслимые комбинации и соединения. Непрерывно движущаяся масса пузырящейся протоплазмы мгновенно образовывала невыразимые очертания, которые вызывали ледяной ужас отсутствием даже намека на организацию. Постоянное движение, изменение и неописуемая беспорядочная мутация – и больше ничего.

Законы движения и развития материи, описанные эволюционистами, были в принципе верными, только они отражали лишь сотую долю первородного неисчислимого хаоса, самозарожденного в самом начале.

Когда немного прошел первый шок от созерцания этого вселенского ужаса, Клеон понял, что законы материи были определены как раз-таки правильно. Материя, зародившая сама себя, автоматически хотела только одного – существовать и размножаться. И этот непреодолимый импульс жизни – глубокая потребность в движении, развитии и размножении – и порождали непередаваемый процесс трансформации первозданной Материи.

«Сверхъестественный ужас» – вот что это такое – продолжало судорожно биться в сознании Клеона, – это однажды назвали сверхъестественным ужасом, один из величайших основателей жанра ужасов назвал это именно так…»22
  Здесь и далее идет упоминание Г. Ф. Лавкрафта


[Закрыть].

Клеон также вспомнил все, что он читал, и с удивлением ему пришлось согласиться с тем, насколько все же этот писатель был прав. Материальная субстанция, бесконечно порождавшая немыслимые формы и соединения, являлась полной противоположностью всему человеческому.

Противоположность на самом деле не была безобидной, потому что порождала дикое противоборство, материя в борьбе за собственное существование готова была уничтожить кого угодно и что угодно.

Несмотря на сковавший его ужас, Клеон в глубине души понимал, что живая пульсирующая материя являлась чужеродным и противоположным элементом не только всему человеческому и всей планете.

Материя являлась обратной стороной всего космического мироздания и всей Вселенной. Как будто все принципы космического существования перевернули обратной стороной. Вместо спокойного безмятежного, блаженного состояния, в котором пребывал весь Космос и Плерома, материальная субстанция своим появлением принесла полностью противоположные свойства – бешеное движение, неконтролируемое развитие и размножение.

Это были два полностью противоположных способа существования, никак не совместимых между собой. В своем неконтролируемом желании жить и существовать первородная материя демонстрировала такую первозданную Силу, которой не было аналогов во Вселенной. Сила движения и беспорядочного развития Материи была просто колоссальной.

И больше всего ужасало то, что эта сила постоянно нарастала. Увеличение объемов, постоянные мутации и трансформации, увеличивали первозданную cилу Материи. И это приводило к еще большему увеличению массы материальной субстанции и количеству производимых ею форм.

Материя экспериментировала постоянно. Комбинации созданных форм тут же распадались, заново объединялись в совершенно другом порядке, что приводило к формированию еще более сильных и мощных форм.

Отсутствие порядка, гармонии и разума, изначально неподвластных первородной материальной субстанции, компенсировалось дичайшим, необузданным желанием просто существовать.

Борьба за жизнь…

Борьба за выживание…

Борьба за существование…

Законы материи звучали безобидно только в учебниках современного мира. В ее первозданном виде, при полном отсутствии в развитии Материи какого бы то ни было сознания (духовного начала), эти законы приобретали поистине ужасающее значение. Человеческому мозгу сложно вообще было представить какое-либо движение без ограничения, движение без контроля. Материальной же субстанции, родившей самой себя и утверждающей собственное существование, контроль и ограничение были просто неведомы. Бесцельное, необоснованное, бесконтрольное и беспорядочное существование.

Существование ради существования.

Развитие ради развития.

Движение ради движения.

В этом своем изначальном само-существовании материальная субстанция набирала силу. Возникающие соединения и формы пульсирующей материи, противоестественные не только человеческому восприятию, но и всему космическому порядку Вселенной, в результате постоянных трансформаций становились все более мощными и сильными.

Приспособление… Вот что еще больше всего пугало Клеона. Интеллекта и сознания у Материи, конечно, не было, и быть не могло. НО. Инстинкт выживания и развития в конечном итоге привели к усовершенствованию самого механизма приспособления. Материя хотела жить, хотела существовать, и в постоянном движении развивала не только силу, но все больше и больше приспосабливалась к наиболее выгодному для нее существованию.

В современной жизни большее предпочтение отдавалось разуму и сознанию, чистые инстинкты обычно осуждались. Современному человечеству приходилось сталкиваться с самым уродливым проявлением глубинных низменных инстинктов, что приводило в ужас большую часть разумного общества. Многочисленные примеры умопомешательства, зверских убийств и бесконтрольных проявлений низменных инстинктов в человеке вызвали ужас и омерзение у остальных представителей человеческого рода.

Однако представить инстинкты сами по себе, существование, основанное только на инстинктах, было практически невозможно. Тем более невозможно было это где-либо увидеть. Только в самых страшных книгах и фильмах ужасов современные люди могли видеть картины, когда весь мир сходит с ума и теряет человеческий облик, и опускается на уровень дикого инстинктивного существования. Но настоящего ужаса такие картины не вызывали, так как сразу же возникало ощущение, что это нереально, фантастика, и ничего более…

Настоящий вселенский ужас завладевал сознанием Клеона по той причине, что это не было выдумкой фантастов, но происходило на самом деле! Это было в самой первозданной реальности, в самом начале. И увидеть это, и тем более принять данный факт было просто невозможно.

Первородная Материя формировала собственные инстинкты существования в постоянном самодвижении и саморазвитии. Она боролась за существование, основываясь только на инстинкте само-выживания. Производя неподвластные человеческому разуму формы и соединения, Материя самообучалась и приспосабливалась. Тем самым, материальная субстанция увеличивала силу и укрепляла собственные инстинкты. И именно эта способность адаптироваться вызывала неподдельный ужас. Копошащаяся, постоянно видоизменяющаяся масса становилась все более упорядоченной. Протоплазма порождала все более сильные формы и соединения, которые демонстрировали способность к самостоятельному существованию…

«Бездна Авадона»… Не раз Клеон вспоминал эти слова. Не раз он внутренне содрогался от парализующего ужаса, когда четко видел, ЧТО представляла собой первозданная субстанция живой материи, скользкая, совершенно чужеродная плоть, само-зародившаяся на планете. Не раз он вспоминал прочитанные книги ужасов и просмотренные фильмы, которые хоть как-то пытались показать «ту, другую» форму существования.

Только все возникающие мысли, цитаты и воспоминания были лишь жалкой попыткой слегка обрисовать то, что было в самом начале. Никакие слова, никакие образы не могли передать и сотой части того первозданного ужаса, которые покрывал планету до прилета Эонов и Города Света. Никто из людей даже с самым развитым воображением никогда не смог бы передать картины этого сверхдалекого прошлого.

Потому что, что человеческий разум все-таки впитал в себя гармонию и организацию Космоса. Потому что разум любого человека был хоть немного, но наполнен Светом космической Плеромы и опуститься в мрачный, первозданный хаос, в царство первобытной Материи просто не мог.

Клеон не раз пытался вернуться в то время, когда настаивал на открытии полного знания о появлении планеты, когда добивался тотального погружения в генетическую память планеты и пытался увидеть полную картину самого начала. Не раз Клеон просил у неведомых высших сил прощения за желание знать и безумно сожалел о своей настойчивости. Потому что теперь он действительно видел; видел то, что предпочел бы никогда не видеть.

По его настойчивым просьбам, по его упорству занавес скрытого Знания был открыт, и Клеон в своих видениях как будто очутился в том времени, когда Света еще было на планете, когда Дворец Эонов еще не прилетел, когда Великого Единения еще не было.

Теперь он видел; видел первобытное и первозданное царство живой первозданной Материи, и горько сожалел о самом своем желании увидеть.

Тьма… Непроницаемая тьма… Мутация и трансформация живой пульсирующей материальной субстанции, постоянно порождавшей неописуемые формы и соединения, тут же исчезающие и возрождавшиеся в новые формы, еще более страшные и ужасающие. Материя, не имевшая никакой организации, движимая только дикими необузданными инстинктами к само-существованию и саморазвитию. Но даже не это было самым страшным.

Представители эволюционной теории изначально заявляли о том, что материя обладает собственными инстинктами к само-научению. И это было правдой. Сама копошащаяся протоплазма с кишащими в ней обрывками живых форм, даже в полной кромешной тьме и первозданном хаосе, не вызывали такого ужаса. Рано или поздно к этому можно было привыкнуть.

Настоящий страх, страх, полностью парализующий сознание, возникал потому, что материальная субстанция действительно обладала нереальной способностью к научению и развитию. Материя действительно подчинялась эволюционным законам развития. Хотя принимаемые современным человечеством эволюционные законы развития не передавали и сотой доли исконного развития само-зарожденной субстанции. Материя развивалась и самосовершенствовалась с каждым следующим самозарождением и самовоспроизведением. Процесс развития и движения первородной Материи хотя и был полностью хаотичным и беспорядочным, но, тем не менее инстинкт к само-выживанию породил и непреложные законы существования.

Борьба за выживание…

Постоянное развитие…

Тотальное размножение…

С каждым разом Материя порождала все более сильные, все более приспособленные формы и соединения. Процесс воспроизводства и развития не останавливался ни на секунду. Во всем этом хаосе первородной протоплазмы воспроизводились уже не просто формы или части плоти, рождались самостоятельные Твари, явившиеся результатом бесконечных проб и ошибок, результатом постоянной смены клеточных соединений, результатом тотального желания и неутолимой агонии к существованию.

Первые Твари представляли собой мощнейшие соединения материальных клеток, комбинации импульсов и инстинктов; они выдержали первичный естественный отбор, а значит, были способны к само-существованию. И если протоплазма и вызывала необъяснимый страх своей беспорядочностью и хаосом, то рожденные ею Твари, выходившие и отделявшиеся из протоплазмы, заполняли душу и сознание неописуемым, неземным, леденящим ужасом.

Твари, но не творения; имеющие самостоятельную способность к существованию – вот чего никогда не хотел бы видеть Клеон. Он хотел бы никогда этого не знать, тем более никогда этого не видеть. Теперь он понимал, насколько правы были Эоны в своем желании скрыть эти знания непроходимым занавесом, чтобы ни одно создание, появившиеся после Великого Творения, не имело никакого доступа к этим знаниям.

Однако теперь уже было поздно. Клеон видел… Он сделал все, чтобы попасть за этот занавес и в конечном итоге попал. В своих видениях он попал за стену скрытых знаний и увидел истинное начало.

Застывший и заледеневший внутри, он наблюдал само-зарождение и саморазвитие материальной живой субстанции. Он видел то, что его застывший мозг назвал мерзостью запустения – кишащую возникающими, постоянно мутирующими и исчезающими скользкими отростками, формами и соединениями протоплазму, огромную массу пульсирующей живой плоти.

Однако ничего не могло сравниться с тем выворачивающим душу и сознание ужасом, который заполнил собой сущность Клеона, когда он увидел то, к чему привело движение и мутация живой материи. Да, сама субстанция была мерзка и безобразна, но не только вид гноящейся плоти вызывал тошноту и отвращение. Это было только началом настоящего ужаса.

Материя само-развивалась! Тем самым утверждала свои законы тотальной непрерывной борьбы за существование, постоянного развития и тотального размножения. Только для современного человека все законы развития материи звучали достаточно безобидно. Никто на не мог передать истинное значение постоянного развития и тотального размножения даже в самых страшных книгах и в самых ужасных фильмах. В современном мире существовали границы, к которым человеческий мозг просто привык. Представить себе все это без границ никто не мог.

Материя само-обучалась! Результатом самообучения и само-развития Материи были уже не хаотичные части, формы и соединения. Результатом стали выходящие из протоплазмы и отделяющиеся от нее мерзкие Твари. Выходили уже Существа, прошедшие все этапы дикой неограниченной борьбы за выживание, а значит, готовые к самостоятельному существованию; существованию, которое было противоположным всему Космосу.

Бездна Аваддона… Все картинки и образы злых существ, которые Клеон когда-либо видел в книгах или фильмах, теперь казались детской забавой. Даже запечатленные доисторическими и древними цивилизациями ужасающие формы идолов, богов и демонов, вызвали бы у Клеона улыбку… Если бы он мог улыбнуться…

Потому что то, что действительно порождала Материя и то, что выходило из ее лона, сформировавшееся и готовое к самостоятельному существованию и дальнейшей борьбе, не имело никаких аналогов и не могло быть даже приблизительно описано. Не было таких слов ни в одном языке народов планеты, не было таких образов ни в одном даже самом извращенном человеческом сознании, чтобы передать это…

То НЕЧТО, что явилось результатом развития само-зарожденной материи, заставляло сердце и дыхание просто остановиться. В полностью парализованном мозге и сознании мелькали лишь обрывочные образы и цитаты когда-то услышанного, прочитанного или увиденного.

– бездна Аваддона…

– порождения тьмы…

– ад преисподней…

«Те, другие» были порождением самой тьмы и хаоса, порождением живой Материи, не имеющей в себе ни организации, ни порядка. «Те, другие», впитали в себя только первозданные инстинкты к существованию, развитию и размножению. Инстинкты и стали их единственной основой – самой сущностью материальных Тварей, вышедших из бездны преисподней…

Настойчивые усилия и практика погружения в генетическую память человечества завели Клеона гораздо дальше, чем он хотел. Само осознание того, что первоначально на планете вовсе не была светлая и радужная жизнь (как часто представлял себе это Клеон) приводило по меньшей мере в замешательство. Видение же темной, мрачной планеты, погруженной в кромешную тьму, приводило в неописуемый ужас.

Знание того, что в самом начале на планете само-зародилась совсем другая жизнь; жизнь, неизвестная всему Космосу, не подчиняющаяся ни одному космическому закону; бурлящая, животворящая Материя, полностью останавливало какое-либо движение мысли.

Бездна Аваддона…

Кроме цепенящего ужаса и омерзения, кроме мелькающих образов и цитат о мерзости запустения, в сознании не оставалось вообще ничего. Все это время, когда Клеон видел времена исконного начала – он так и не смог хоть как-то сконцентрироваться и собрать собственные мысли. На протяжении всего времени пребывания в видении истинного первозданного начала, его мозг полностью отказался работать. Клеон впал в какую-то интеллектуальную кому.

Не могло быть и речи о какой-либо переработке и каком бы то ни было анализе увиденного. По той простой причине, что застыл сам процесс восприятия информации, поступающей из органов чувств.

Клеон всегда считал уж этот процесс – принятия информации из внешнего мира через органы чувств и поступление информации в мозг – настолько незыблемым и естественным, что не мог себе и представить, что это может как-то нарушиться. Но то, что он видел и слышал во время своего видения, нельзя было назвать привычными терминами и словами. Мозг просто оцепенел и отказался полностью воспринимать все увиденное и услышанное.

Сознание просто отказывалось принимать то, что находилось извне, и захлопнулось, не позволяя не только обдумать или проанализировать, но и даже воспринять, поместить это вовнутрь. Не было ни слов, ни терминов в человеческом сознании, чтобы хоть как-то обозначить, чтобы хоть как-то описать первобытный мир, существующий до прилета Эонов.