Текст книги "Предопределено. Наука о жизни без свободы воли. Роберт Сапольски. Саммари"

Smart Reading
Предопределено. Наука о жизни без свободы воли. Роберт Сапольски. Саммари

Оригинальное название:

Determined: A Science of Life without Free Will

Автор:

Robert Sapolsky

www.smartreading.ru

Мужество обреченных

Когда за книгу о свободе воли берется биолог, стандартных ответов не жди. Нужно иметь совершенно особую оптику и большое мужество, чтобы сказать человечеству то, что говорит в своем новом труде Роберт Сапольски.

Свобода воли – это миф. Все наши решения предопределены на молекулярном уровне. И каждый наш шаг полностью зависит от опыта поколений, уходящих в неподвластную осознанию глубину времени.

Один из самых авторитетных просветителей XXI века признается, что потратил пять лет на то, чтобы выпустить книгу «Предопределено. Наука о жизни без свободы воли». Он уверен, что большинство читателей, даже давние поклонники автора как биолога, специалиста по нейрофизиологии – не готовы принять его выводы. Он осознает, насколько рискованно это высказывание. И сколько мужества, зрелости и знаний потребуется тем, кто поверит ему и примет его мнение, чтобы просто… жить дальше. Ведь свобода воли не только краеугольный камень современных гуманистических ценностей, но и мощный двигатель личного развития. Это сила, которая движет вперед отдельных людей, организации, общество в целом.

И тем не менее Роберт Сапольски убежден, что рано или поздно его точка зрения победит. И приведет людей к созданию более гуманного, справедливого и честного мира.

Посмотрим, удастся ли ученому убедить в этом вас, дорогой читатель.

Финальная сцена

С точки зрения биологии все наблюдаемые действия людей – это финал фильма, который мы не видели.

Поведение человека – результат бесконечной цепочки событий, которые предшествовали данному конкретному моменту.

Мы поступаем определенным образом, реагируя на окружающий мир. При этом и сам этот мир, и наша реакция на него находятся вне нашей власти. Биология, а не свободный выбор делает нас нами.

На принятое без нашего сознательного участия решение влияют не только воспоминания, мысли, эмоции и информация от органов чувств, но и уровень гормонов и индивидуальные особенности строения отдельных участков мозга – которые, в свою очередь, зависят не только от наследственности, но и от таких факторов, как условия нашего внутриутробного развития и культура ухода за новорожденными, в которой нам повезло или не повезло родиться. Эти условия, в свою очередь, зависят от здоровья матери, ее привычек, уровня стресса, позиции отца по отношению к беременности и увеличению семьи, а также от социально-экономического положения, в котором наши родители пребывали, когда мы появились на свет и взрослели. Все эти факторы, в свою очередь, зависят от того, как и в каких условиях были рождены наши родители, родители наших родителей и так далее.

Глядя на пятилетнего ребенка, можно с уверенностью определить, будет ли он в один прекрасный летний день получать диплом престижного университета или станет уборщиком, который наблюдает за церемонией со стороны. Разрыв в стартовых условиях возникает задолго до того, как человек появляется на свет, – и только увеличивается с возрастом. Успех приходит к успешным, а невзгоды преследуют слабых.

А еще наш мозг в течение жизни меняется под воздействием событий, которые мы проживаем. Он меняется на физическом уровне и уже не становится прежним. В каких условиях мы росли, чем занимались в подростковом возрасте, насколько хорошо питались, какой была окружающая среда, чем мы болели и с кем общались, какой уровень стресса мы испытывали на протяжении всей жизни и все время, вплоть до данного момента – абсолютно все имеет значение.

Весь опыт – наш личный и бесчисленных поколений до нас – и окружающая среда определяют, как мы отреагируем на то, что кто-то подрезал наш автомобиль утром по дороге на работу.

А как же гены?

Вопреки распространенному мнению, гены вовсе не определяют человека. Лишь 5 % ДНК несет наследственную информацию. 95 % наших генов из примерно 200 тысяч отвечают за включение и выключение связанных с ними белков в ответ на воздействие окружающей среды (на уровне отдельной клетки, системы или организма). При этом одни и те же белки управляются различными генами, один и тот же белок может по-разному реагировать на изменения внешней среды – то есть этот процесс невероятно сложен. Эволюция ДНК главным образом связана именно с регуляцией генов, а не с их изменением.

В разных условиях гены ведут себя по-разному. Большинство из них полиморфны – то есть имеют разновидности. Кроме того, за поведение каждого гена отвечает примерно 250 звеньев в спирали ДНК. Суммарно около 4 млн. звеньев ДНК влияют на поведение генов в ответ на стимулы среды.

Наша индивидуальность глубоко детерминирована на клеточном уровне, изменить это мы не в силах. К тому же человек не в силах повлиять на то, как он пользуется доставшимся ему генетическим набором. Никакая «сила воли» не может помочь это сделать, потому что «сила воли» состоит из гормонов, нейронов, рецепторов и нейротрансмиттеров, которые неподвластным человеку образом реагируют на условия окружающей среды.

Теория хаоса, итерационная бифуркация и квантовая запутанность

Демонстрируя сложность строения человеческого организма, Роберт Сапольски обращается к теории хаоса, которая появилась в начале 1960-х и обрела неожиданную популярность лишь спустя

20 лет. Сегодня сложно найти человека, который не знаком с термином «эффект бабочки»: один взмах крылышек насекомого может драматически изменить ход всех последующих событий. Эта концепция произвела революцию, опровергнув принцип редукционизма, который царил в науке на протяжении столетий. Сегодня мы знаем, что для сложных систем нельзя изучить только один элемент и сделать верный вывод о свойствах системы в целом. Или, как часто говорят, целое больше суммы своих компонентов.

Сломанные механические часы можно разобрать, заменить поврежденное колесико и собрать их заново, но со сложной системой так не получится.

Сложные системы, которые создает природа, растут и развиваются без заранее разработанного «генерального плана». Это позволяет им достигать невероятной эффективности и сложности. К примеру, в человеческом организме каждая отдельная клетка находится рядом с капилляром, а общая длина всех сосудов тела достигает 77,3 тысячи км, при этом все они вместе занимают всего 3 % объема тела. Это невероятно компактная и эффективная система, которая создана по принципу итерационной бифуркации: каждый сосуд, достигнув длины, вчетверо превышающей его диаметр, делится пополам. Далее каждый новый сосуд достигает длины своих четырех диаметров – и делится снова. Так все тело оказывается пронизанным необходимыми для жизни питательными каналами.

Итерационную бифуркацию можно обнаружить и, например, при анализе дельт рек, которые образуются в районах впадения в море. Но самое удивительное – этот принцип действует даже на религиозные общины, которые раскалываются пополам при достижении определенной численности, и дальше продолжают дробиться до малых течений и отдельных общин. Чем крупнее община, тем дольше период ее стабильности, но принцип действует на всех.

В организме человека итерационная бифуркация имеет естественные пределы (ограничена размером тела). Но в принципе такого предела нет: в эмерджентных системах, пользуясь метафорой развития как движения, путь возникает с каждым новым шагом.

Каждый раз, когда мы принимаем решение делать X или делать Y, система меняется – и вернуться к исходной точке уже невозможно.

В сложных динамических системах ничтожно малое различие в стартовых условиях создает огромные различия на выходе. Мы не можем на старте предсказать, как будет развиваться та или иная система. И не можем, видя развитую систему, однозначно определить стартовые условия ее развития. При этом принцип предопределенности сохраняется полностью – ведь в каждой точке развития системы ее состояние определено реакцией на условия среды в предыдущей точке. То, что кажется нам хаосом, на самом деле система невероятной сложности, которую мы просто пока не можем понять и объяснить до конца. Именно так обстоит дело с детерминированностью человеческой деятельности: причинность здесь несомненна, но предсказуемость при этом очень невысока.

Еще один фактор, определяющий сложность процессов в организме человека, – это эффект конвергенции, то есть пересекающегося влияния разных факторов, приводящих к определенному результату. Сапольски иллюстрирует этот принцип, рассказывая о реальном случае пожара, который рассматривали в суде Чикаго в 1927 году.

Тогда в одном из стоящих на улице зданий (назовем его А) возник пожар. В здании, стоящем через одно от него (здание В), очень скоро и совершенно независимо тоже начался пожар.

В результате сгорело здание Б, расположенное между А и В. При рассмотрении этого дела суд впервые в истории США разделил ответственность между владельцами зданий А и В поровну, потому что невозможно определить реальный вклад каждого пожара в итоговый ущерб.

Префронтальная кора человеческого мозга состоит из шести слоев нейронов различного типа, которые сложным образом взаимодействуют между собой и с другими отделами мозга. Кроме того, в ПФК есть так называемые вентрикулы, или желудочки, наполненные спинномозговой жидкостью. Вентрикулы имеют определенную специализацию, но также находятся в постоянном взаимодействии между собой и с другими зонами мозга. Это делает систему бесконечно сложной – но при этом каждый шаг в ее работе подчиняется четким законам, то есть биологически предопределен.

Добавим, что интенсивность взаимодействий в мозге подчиняется тому же широкоизвестному принципу Парето, который был выведен на основе изучения распределения доходов семей в Италии в конце XIX века. 20 % семей владеют 80 % собственности. 20 % клиентов приносят компании 80 % прибыли. 80 % текстовых сообщений, которые мы пишем, приходится на 20 % наших знакомых. 20 % слов в языке используются в 80 % случаев. 80 % преступлений совершают 20 % населения… И так далее.

Огромное количество иллюстраций красоты и сложности процессов в природе дает квантовая механика. Сапольски описывает опыты, при которых атом ведет себя то как частица, то как волна. Рассказывает о явлении квантовой запутанности – мгновенном изменении свойств одной частицы при изменении свойств другой (если одна меняет заряд с «+» на «—», другая в то же время меняет свой с «—» на «+», при этом расстояние между частицами не имеет значения). Понять все эти эффекты часто не могут даже ученые, которые занимаются квантовой физикой всю жизнь. Но поиск принципов и закономерностей продолжается, потому что наука не сомневается в наличии причинноследственных связей между явлениями, которые она изучает.

Эксперименты опровергают миф о свободе выбора

Итак, бросив беглый взгляд на невероятную сложность биологических систем, вернемся в исследовательскую лабораторию сегодняшних нейрофизиологов.

Многочисленные эксперименты доказывают: в тот момент, когда человек думает, что принял решение, мозг уже активировал нейроны, которые определяют его реакцию и действия. Более того – мозг сделал это на целые секунды раньше, чем мы это осознаем.

Префронтальная кора головного мозга отдает команду двигательным центрам коры, которые активируют мускулы с помощью передачи электрических сигналов по синапсам. Так возникает движение.

В знаменитом эксперименте Бенджамина Либета, который американский ученый провел в 1983 году, испытуемые сообщали о своем решении нажать красную или синюю кнопку в среднем за 0,2 секунды до того, как двинуть пальцем. При этом аппаратура фиксировала возбуждение двигательных центров головного мозга еще за 0,3 секунды до того, как человек сообщал о решении.

Изначально Либет использовал ЭЭГ. Повторение экспериментов с использованием МРТ показало, что возбуждение в двигательных центрах начинается еще раньше – за 7–10 секунд до того, как человек сообщает, что решил нажать кнопку.

Таким образом, наше ощущение свободного выбора – всего лишь иллюзия, которая рождается уже после того, как неокортекс принял решение и действие началось.

Не играйте в «Камень – ножницы – бумагу» с тем, кто наблюдает за вами, пока вы лежите в аппарате МРТ, советует Сапольски. В 60–80 % случаев он знает, что вы выберете в следующие 10 секунд.

Похожая история – с воспоминаниями. Экспериментально установлено, что нейроны в гиппокампе возбуждаются за 1–2 секунды до того, как человек считает, что как раз вспомнил что-то, относящееся к делу. Вспоминает сначала мозг, а лишь потом – наша личность.

Насколько глубоко мы можем заблуждаться касательно своих действий, показывает опыт людей, перенесших мозговые травмы или операции на мозге. После хирургического лечения эпилепсии больные часто уверены, что совершили движение, хотя на деле их мышцы находятся в покое, – это происходит из-за нарушения связи различных участков мозга. Также широко известен феномен непроизвольных, неосознаваемых движений конечностей, когда руки или ноги двигаются «сами по себе».

Опыты доказали, что, даже если по условиям эксперимента нет никакой связи между действиями человека и внешним событием (например, нажатием кнопки и включением света определенной лампочки), люди склонны приписывать себе влияние на этот внешний фактор.

Это отлично заметно и по обладателям мистического мышления, которые «влияют на мир» с помощью ритуалов и заклинаний. Причем чем быстрее и чаще после «воздействия» наступает событие, тем более прочной кажется эта иллюзорная связь.

Мозг и факторы среды: наглядные примеры неосознанных реакций

▶ Инсула в мозгу отвечает за отвращение – и мы морщимся не только от ужасного запаха, но и при виде поведения, которое кажется нам неприемлемым. Затем инсула активирует амигдалу, которая отвечает за страх и агрессию.

▶ Амигдала автоматически активируется, когда мы смотрим на портрет человека другой расы.

▶ Когда мы едим сладкое, окружающий мир, предметы кажутся нам более красивыми и привлекательными, чем когда едим соленое.

▶ Орбитофронтальная кора головного мозга активируется при виде симпатичного лица, а также при подтверждении, что человек добрый, честный, умный, – поэтому мы приписываем людям положительные качества по одной только внешности.

▶ Если человек стал свидетелем неэтичного поведения, он будет хуже справляться с когнитивными задачами, пока не вымоет руки.

▶ Желание вымыть руки также становится почти непреодолимым, если нам приходится врать письменно. А после устного вранья многие спешат почистить зубы и прополоскать рот.

▶ Уровень тестостерона в крови определяет, будем ли мы жестко соперничать или стремиться к сотрудничеству (и это касается и мужчин, и женщин). Также этот гормон регулирует склонность к агрессии, эгоцентризму и жадности. В свою очередь, уровень гормона зависит от времени суток, состояния здоровья, уровня боли, длительности полового воздержания – то есть от факторов, которые формируются за часы, дни, недели и даже месяцы до обсуждаемого поступка.

▶ Чувство голода и усталость мешают нам быть эмпатичными. Судьи чаще принимают решение о досрочном освобождении после сытного завтрака, а к концу дня уровень милосердия падает до нуля.

▶ При посттравматическом стрессовом расстройстве в мозгу увеличивается амигдала, или миндалевидное тело, отвечающее за эмоциональные реакции, в частности за чувство страха (у приматов без амигдалы отсутствует и страх). Увеличение амигдалы влечет за собой повышенную чувствительность к стрессовым факторам и сниженную способность подавлять агрессивные импульсы.

▶ Гиппокамп – мозговая структура, отвечающая за обучаемость и память, – уменьшается в размерах при длительном стрессе и депрессии. Но увеличивается при повышении уровня эстрогенов, регулярных физических нагрузках и нахождении в обогащенной среде (то есть в условиях, где доступно много новых впечатлений, знаний).

▶ Если верующему человеку прочесть цитату из Библии о наказании за грехи, он станет вести себя агрессивнее в компьютерной игре. А если водителю попадается на глаза объявление вроде «Делай добрые дела», он с большей вероятностью пропустит машину перед собой в потоке.

А еще на работу мозга влияет, к примеру, регион проживания. Различия между западными и восточными культурами проходят по условной линии, разделяющей регионы, основу рациона которых составляют рис и пшеница. Выращивание риса требует коллективного труда, с пшеницей может справиться и одиночка. Соответственно, в отдельных регионах планеты веками формируются коллективистская и индивидуалистическая культуры.

Эксперименты показывают:

▶ Разглядывая групповую фотографию, представитель Запада смотрит прежде всего на людей в центре, а восточный человек охватывает разом всех изображенных на снимке.

▶ Представители восточных культур реагируют выбросом окситоцина на портрет матери и на собственный. Представители западных – только на собственный.

▶ Спросите у западного человека, кто повлиял на его развитие, и вы зафиксируете выброс глюкокортикоидов (гормонов стресса). У восточного человека такой выброс происходит после вопроса, на чье развитие повлиял он.

При этом у людей, эмигрировавших, скажем, из Китая в США, выраженность этих реакций гораздо ниже, чем у тех, кто остается на родине. Не очень понятно, что здесь причина, а что следствие. Возможно, эмигранты быстро усваивают обычаи новой страны пребывания, а возможно, в эмиграции изначально оказываются большие индивидуалисты.

И так далее, и так далее…

Пока ученый не увидит мозг, который принимает решение без влияния факторов внешней среды и состояния организма, он не может согласиться с возможностью свободы воли человека, подчеркивает Роберт Сапольски.

Предопределенность, свобода и ответственность

По отношению к вопросу свободы воли людей можно разделить на:

▶ жестких детерминистов: если произошло одно, неизбежно произойдет и другое; свободы воли не существует (именно такова позиция самого Сапольски);

▶ умеренных детерминистов: мир строго детерминирован, но есть и пространство для свободной воли человека (позиция примерно 90 % ученых);

▶ адептов случайности: случайность управляет всем в мире, в том числе и поведением человека (свободы воли нет);

▶ либертарианцев: все в мире случайно, и человек обладает свободой воли.

Возлагать на человека ответственность за то, что он не в силах контролировать, – значит грешить против здравого смысла.

Следовательно, в системе взглядов, в которой нет свободы воли, не может быть и ответственности за поступки (причем как за преступления, так и за достижения). Но на деле спектр мнений на эту проблему куда шире. Рассуждая на темы морали и ответственности за свои поступки, люди выбирают одну из таких позиций:

▶ человек не отвечает за свои поступки, потому что за него все решает биология (позиция Сапольски);

▶ свободы воли не существует, но человек несет моральную ответственность за свои поступки;

▶ свобода воли существует, и человек отвечает и за хорошее, и за дурное в своем поведении (позиция большинства людей);

▶ свобода воли существует, но человек не несет моральной ответственности за свое поведение (самая редкая позиция).

Конечно, существуют и промежуточные варианты – к примеру, вера в то, что мы несем ответственность только за «важные» поступки или что обладаем свободой воли в одних обстоятельствах, а в других лишаемся ее. В любом случае, уверен автор, с расширением научного знания становится ясно, что поле для свободной воли человека гораздо меньше, чем это принято считать, – если оно вообще существует.

Если вы полагаете, что тот или иной поступок человека не имеет биологической основы, просто подождите, пока наука найдет эту основу на каком-то из следующих этапов своего развития, советует автор.

Многочисленные исследования биологов подтверждают, что наша нейрофизиология полностью исключает существование свободной воли. Даже если вас не убеждают биологические эксперименты, есть и другие науки, данные которых, частично пересекаясь, складываются в единую картину, в которой нет и не может быть места для проявления свободы воли человека.

По статистике, среди осужденных в США 50 % имеют травмы головного мозга против 8 % такого травматизма в среднем по популяции.

Но философы, юристы, учителя и производители сувенирной продукции, которую покупают под влиянием импульса, в подавляющем большинстве возражают против жесткого детерминизма. Ведь если отнять у людей свободу воли, что делать, к примеру, с принципами правосудия?