Текст книги "Белая шаль"

Белая шаль
Мадина Тебуева

Редактор Шамиль Анзорович Айбазов

Корректор Аминат Сеитовна Урусова

© Мадина Тебуева, 2023

ISBN 978-5-0060-3462-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тебуева Мадина Рашитовна Родилась весной 1987 года в ауле Старая-Джегута КЧР. Начала писать стихи со школьной скамьи, будучи студенткой принимала активное участие в городских и районных конкурсах по Ставропольскому краю, занимая призовые места, печаталась в журналах и газетах федерального уровня. Получила образование по фармации и юриспруденции.              tebueva.ru

Белая Шаль

О горцы, благородные джигиты,

Вы лучшие, хотим мы верить в вас,

В круги вступая нравственной элиты,

Пусть ярко блещет наш родной Кавказ.

Я не умею рисовать,

О чём совсем не сожалею:

Ведь невозможно передать

Ту красоту, что лицезрею.

Как описать дыханье ветра,

Колеблющее лепестки,

На небе голубого цвета

Зари лиловые ростки,

Холмы, обросшие травою,

Где в небе реют облака,

А рядом скользкою тропою

Ступает шумная река,

Роса жемчужная повсюду,

Природа – лучший ювелир.

Душой открытой внемля чуду

Живёт Кавказа дивный мир.

Бывает в грозные закаты

Сверкает молнии узор,

И грома слышатся раскаты,

И ночь туманит ясный взор,

Но затихают эти грозы,

И снова чистый небосвод.

Покой приносят сны и грёзы

И муть проходит шумных вод.

Здесь горы – храбрые солдаты

На страже мира на века,

И почитаются адаты

На радость нашим старикам.

Вольны ветра, высоки скалы,

Щедры деревья на дары,

Миролюбивы аксакалы,

В речах степенны и мудры.

Живя, трудясь и отдыхая,

Проводят люди здесь года,

Цветут луга благоухая,

Пасутся тучные стада.

Благоволением природы

Здесь плодородная земля.

И в изобилии народы

Живут обычаям внемля.

Людьми здесь не ведутся споры,

Не заключаются пари,

Здесь младший – старшему опора,

И в праздник – пляски до зари,

Гремят умело барабаны,

Свирель играет и гармонь,

Но дремлют старые вулканы,

И пашут землю вол и конь.

Здесь гостю несказанно рады.

К друзьям привязаны душой,

Не встретит путник здесь преграды,

Все дети Родины большой,

Где честь и совесть делом правят,

Позор деяниям худым,

Всего превыше правду ставят,

И глаз не слепят гарь и дым,

И чтя традиции и нравы,

Все веру чистую хранят,

И занимаясь делом правым,

Других в ошибках не винят.

Все помнят честь и знают меру,

Есть место каждому своё:

Сын, по отцовскому примеру

Пример потомкам подаёт.

Живут, дружны народы – братья,

Единой, шумною семьёй,

Не в силах даже описать я,

Какой на свадьбах слышен той.

Где величавые джигиты

Взмывают в танце, как орлы,

На них орнаментом расшиты

Наряды, собраны в узлы.

Горянки милые порхают,

В узорах крылья – рукава,

И взоры скромно опускают,

Чужие взгляды приковав,

И смех задорный ребятишек,

И песни шумные певцов,

Всеобщей радости излишек,

И состязанья удальцов.

Так все события встречали

Они сплочённою семьёй,

Как в радости, так и в печали

Бок о бок шли и в пляс, и в бой.

Иль просто старца хоронили,

Всё так же вместе, как один,

Читали суры, слёзы лили.

И доживали до седин,

Из поколенья в поколенье

Передавали опыт свой,

И все народы были звенья

Одной семьи, земли одной.

И здесь в горах высоких, чистых,

Где тут и там лежат снега,

Скользя меж скал дорог кремнистых,

Ступала времени река.

Рождались девы и джигиты,

Сплетались узами судьбы,

И вновь под каменные плиты

Навек скрывалась эта быль.

Но оставалось много песен,

Легенд красивых череда,

Рассказ один мне интересен

И вам его я передам.

Хочу, чтоб сделалась преданьем

Одна история любви.

Не обделите же вниманьем

Вступленья пёстрые главы.

И мысленно направьте взоры

На красоту Кавказских мест,

На гор зубчатые узоры,

На реки и на хвойный лес.

Прощалось солнце, вечерело,

Среди отвесных скал и плит,

Держась уверенно и смело,

Верхом на скакуне джигит

Летел, не ведая преграды,

Он путник, выросший в горах,

Камней пустынные громады

Не нагоняли грусть и страх.

Он молод был, силён, отважен,

Владея чувствами, собой,

Суров к врагам, всегда бесстрашен,

Свободно шёл и в пляс, и в бой.

Одежда серебром расшита,

А на боку висел кинжал.

И уважали все джигита,

Что слабых он не обижал.

Пример хороший подавая,

Всегда был честен, справедлив.

По жизни шёл не спотыкаясь,

Душой и нравами красив.

Хорош собой, широки плечи,

Он не был вспыльчив, глуп и борз,

И вёл обдуманные речи,

Не расточал пустых угроз.

Он повод не искал для сечи.

И дерзких реплик не любил.

В беседе старшим не перечил

И в гневе младшим не грубил.

Считаясь с равными умами,

Он уважал законы гор,

Не клеветал и не туманил

И вёл достойный разговор.

Но меж горами в этот вечер,

Где дерева зелёный кров,

Рашитом человек замечен,

Там стая бегала волков.

Вокруг метались, громко выли,

Уж человек ослабевал,

Рычали, скалясь, землю рыли,

Джигит помочь не успевал.

Стояла мрачная картина,

Исход не лучший предстоял.

Не растерялся тот мужчина,

Из ножен вынув свой кинжал,

Провёл по левой им ладони,

Закапала из раны кровь,

Уж дерево шатает, клонит,

Попала кровь на двух волков.

И, обезумев, стая волчья

Своих волков не признала,

На кровь набросилась и в клочья

Двоих волков разорвала.

Держась за сук рукою крепче,

Он, молча, сверху наблюдал: —

В звериной схватке, словно в сече,

Рассудок плоть не обуздал.

Как разъярённые шакалы,

Их раздирали на куски,

И кровь сородичей лакали,

Вонзая в плоть свои клыки.

Случалось часто, что и люди

Так, наподобие волков,

Клинки вонзали в братьев груди

И умирали от клинков.

Тут подоспел Рашит на помощь

И волчью стаю разогнал,

Топтал их конь, он бил наотмашь,

Другому в сердце нож вогнал.

Подал он руку человеку,

И на коня взобрался тот,

Взошли на гору через реку,

У незнакомца – градом пот,

Глаза окутались туманом,

Упала набок голова,

На языке невнятном, странном

Он стал произносить слова.

Уж ночь настала, звёзды-свечи,

Вдали виднелся отчий дом,

Взвалил он груз с коня на плечи,

Побрёл, ведомый огоньком.

А рядом конь ступал устало,

И человек давно умолк,

Светило сонное сияло,

Но из-за туч был малый толк.

Они дошли, открылись двери,

Их ждал уютный, чистый кров;

Хозяин, интерес умерив,

В огонь подкинул больше дров.

И усадил он человека,

Всё осмотрел и подлечил.

Мать суп разлила по тарелкам

И хлеб достала из печи.

Айран подала в белой чаше,

И к мясу жирному – тузлук,

Обычаи велят так наши:

Забредший путник – лучший друг.

Джигит уселся рядом с гостем,

Он молча ел и тихо пил.

Убрали стол, собакам – кости,

Тут человек заговорил: —

«Благодарю, ты мой спаситель,

В груди моей зияла рана,

Иначе б был я победитель,

Сам налетел бы ураганом,

И разогнал бы волчью стаю,

Но боль – мою сковала грудь,

Я ослабел совсем, признаю,

Продлил моей ты жизни путь.

Уж день второй блуждал по склонам,

Не находя совсем дорог,

В объятиях природы лона

Я от увечья занемог,

Под вечер лёг я под берёзу,

Вой волчий сон мой перебил,

Для жизни чувствуя угрозу,

Собрал остатки прежних сил,

Взобрался на её макушку

Обвил руками тонкий стан,

Забыв кровать, да и подушку,

Мой разум сну был в плен отдан,

В пленении довольно долго

Мне снилась хычинов гора,

И сам я был голодным волком

Да, кстати, звать меня Мурат.

Был в детстве наречён Муратом,

Чтоб исполнялись все мечты

Желал владеть я дружбы кладом,

Как появился в жизни ты.

А как тебя мне называть?

Гроза волков, герой, джигит,

Иль другом, хочешь братом стать?»

Ответил: – «Звать меня Рашит,

Храбрец Мурат, стань братом, другом,

Считай своим мой скромный кров,

И если мне придётся туго,

Как я, примчись на друга зов».

И встал Мурат, обнял Рашита

И произнёс:– «Я брат и друг».

Два удальца, младых джигита

Вошли в сплочённый братства круг.

Так, прогостив три дня у друга,

Он об отъезде заявил,

Сказал: – «Ждут дети и супруга,

Я снова бодр и полон сил.

И путь далёкий одолею,

Уж нет преграды для меня,

Я не хвораю, не болею,

Пешком дойду и без коня».

Рашит ответил: «Да, бесспорно,

Мурат, ты храбр и полон сил,

И одолеешь путь проворно,

А что ж с собой не пригласил?

Тебе, как другу, я признаюсь,

Давно в краях тех не бывал,

И, погостить у вас желая,

Двух скакунов я подковал.

Тебе, как названному брату,

Дарю гнедого я коня,

Но требую за дар мой в плату

Возьми с собою ты меня».

Мурат не стал ему перечить,

И оседлали скакунов,

Мать шаль накинула на плечи

И проводила двух сынов.

Не бушевали ветры, грозы,

Был чист и ясен небосвод,

Седая мать сдержала слёзы,

Но мчались волны шумных вод.

Так время мчит свои потоки,

Бежит судьба по руслу дней,

Хоть реки жизни не глубоки,

Подводных множество камней.

И боль тая в своей пучине,

Людские чувства глубоки,

В разлуке с сыном мать в кручине,

О, как нам матери близки!

Мы им безмерно благодарны,

Молитвы мам, как свет в ночи,

Добры сердца их, лучезарны

Улыбки – солнышка лучи.

Пусть даровиты, иль бездарны,

Здоровы или же больны,

За то безмерно благодарны,

Что матерям всегда нужны.

А тот, кто жизнь чужую губит,

Пусть вспомнит мать, застыв рука,

Молитву тихую окупит,

Молитву матери врага.

Но раздувая спор извечный,

Идёт войной на брата брат,

О, были б люди человечны,

Не знали б матери утрат.

Мурат прервал раздумья брата,

Воскликнул он: «Не весел ты,

Как день ненастный в час заката,

Мрачны, друг мой, твои черты.

Не знаю, по какой причине

Изрядно ты наморщил лоб?

Сломалось что – давай починим,

А умер кто – воздвигнем столб»

Рашит ответил: «Нет, братишка,

В твоих услугах нет нужды,

Я «молодой ещё парнишка»

И притомился от езды,

И призадумался о доме,

Я сын единственный, как перст,

Уж мать в печали, я в истоме,

Но подходящих нет невест.

Нет, наши девушки прекрасны —

И лунолики, и умны,

Но мамы хлопоты напрасны,

Я не нашёл средь них жены.

Судьба искрою по лучине

Не разожгла огонь любви,

Седеет матушка в кручине,

Что холост всё ещё, увы,

Не встретил девы ясноокой,

Что предначертана судьбой,

Не утонул в любви глубокой,

И не сыграли свадьбу с той,

Но ждал и верил, может мимо

Судьба заветная прошла,

Не став единственной, любимой,

В другом мечту свою нашла?

В судьбу я верю, но не знаю,

Дождусь, достоин ли любви,

В ком душу близкую признаю,

Ах, где ты, счастье? Отзовись!

Я жду, но нет ещё ответа,

Проходит молодость моя,

Промчалась юность знойным летом,

Но всё ещё надеюсь я,

Что счастья яркая комета

Вдруг озарит небесный свод,

Роскошной станет жизни смета,

И станет радостью оплот.

Душа не будет чёрствой, смуглой,

Стуча по жизни кулаком,

Жена пустой не станет куклой,

И я – ворчливым стариком.

Чтоб у разбитого корыта

Не встретить старости приход,

Я жду, скажу тебе открыто,

Любви волнительный восход».

Мурат: – «Ты, друг мой, долго этим грезил

За идеальную семью

Пока все «За» и «Против» взвесил,

Забыл железо как куют.

Должно железо быть горячим,

Любовь – красивой, молодой,

Друг мой, ты что, ходил незрячим

Среди красавиц холостой?

Неужто было не по нраву

За столько лет найти жену?

К любой бы сватался по праву,

Но нет, всё ждал любви весну.

Взгляни-ка, я давно женился,

Был молодым, она – юна,

И добровольно я пленился,

И счастлив – умница жена.

Родились у меня два сына

И появилась кроха дочь.

Я счастлив, будучи мужчиной,

Их опекая день и ночь.

Бывало трудно и не сладко,

Рашит, тебе признаюсь я,

Что не была дорога гладкой,

Но главное – моя семья.

Ведь нет на свете выше счастья

Чем воспитание детей.

Семью не строят без участья,

Сомненья мрачные развей.

В руках синичкою судьба,

Упрямо ждёшь ты журавлей,

Не зазвучит любви труба

Сама, так дуй в неё смелей».

Беседуя, смеясь и споря,

Друзья одолевали путь,

Отсчёт часов ведя по зорям,

Домой спешили отдохнуть.

Но небо ясное смутилось,

Настигла путников гроза,

Завесой туч земля накрылась,

Пошла небесная слеза.

Раскаты грома звучным эхом

Перенимали выси гор,

Как будто заливаясь смехом,

Вела природа разговор.

И встала новою преградой

Пред ними горная река,

И волн клокочущей громадой

Рвалась за старые брега.

Тут заявил Мурат: – «Жестоко

Губить двух преданных коней,

Да и самих снесёт потоком,

Прождать бы лучше пару дней,

Река в своё вернётся русло,

И станет чистою вода,

С природой спорить – безрассудство».

Рашит ответил: – «Не беда,

Мы два джигита удалые

И кони резвые у нас,

Потоки буйные и злые

Мы обуздаем через час».

Мурат: – «Тебя ждёт мать, меня – супруга

И трое маленьких детей,

Ты хочешь слышать мненье друга,

Так вот скажу тебе – не смей!

Тягаться можно ли с природой,

Ради чего нам рисковать?

Лишь воин, грезящий свободой,

Оставить может сирой мать».

Рашит: – «Мурат, мы все сей мир оставим,

Судьбой предписан этот час,

А мы на кон не жизни ставим,

И смерть здесь не настигнет нас.

Не сгинем мы с тобой в пучине,

Не одолеет нас вода,

Что речка горная мужчине,

В нас кровь играет молода»!

Мурат: – «С коня собьёт тебя потоком,

Я кану следом за тобой,

Подумай, скажут что потомкам —

Играли глупые с судьбой.

Рашит, прости меня за грубость,

Нельзя нам путать два пути,

Геройство – далеко не глупость,

Её ж нельзя нам допустить.

Позволь, поведаю причину,

Меня лишившую коня:

Спасал такого же, «мужчину»

Я по пути в твои края.

Его заметил я, в потоке

Несла суровая река,

В арбы вцепился он обломки,

Но слабла «храбрая рука».

Я в воду бросился с разбегу,

Ударом ранило меня,

Помог я чудом человеку,

Теченьем унесло коня.

Там рос у берега шиповник,

На вид невзрачные кусты,

И злоключений тех виновник

Мной был спасён, туда ж и ты.

Вдвоём вскарабкались на берег,

И не было счастливей нас,

Сказал он, что судьбе был верен.

И в самый беспросветный час».

«Меня смутили эти речи, —

Сказал Рашит – Мурат, ты прав,

Я был горяч до нашей встречи,

Теперь меняется мой нрав».

Уж силы прежние иссякли,

Устали кони и друзья,

Вблизи чужие были сакли,

Вдали – Муратова семья.

Рашит: – «Не пасть же смертью нам голодной,

Давай решим, мой мудрый брат,

Куда пойти в ночи холодной,

Горячим яствам был бы рад».

«Эх, унывать нам не пристало,

Добры и сыты ты да я», —

Мурат в ответ шутил устало,

Смеялись над собой друзья.

И постучали в сакли двери,

В окне забрезжил тусклый свет,

Мурат шагами двор измерив,

Сказал: – «У них собаки нет»

Со скрипом двери распахнулись,

Хозяин пригласил их в дом.

И к очагу друзья прильнули,

Восторг души, сдержав с трудом.

Они поведали откуда,

И направляются куда,

На стол слетела вся посуда,

А в ней – горячая еда.

Сбылось желание Рашита —

Хычин с сусабом свергли глад,

Постель заправили джигитам,

Все улеглись: и стар и млад.

В томленьях дня устали очень,

Метала молнии гроза,

Укроет землю бархат ночи,

И сном затянутся глаза.

Пусть будет мирным это время,

И безмятежны будут сны,

Пусть с плеч спадёт тревоги бремя

В объятья нежные весны.

Чиста душа и сердцу спится,

А бури топят корабли.

Рашиту сон занятный снится;

Журча, бежит родник вдали,

И мать во сне напиться просит,

Мальчишкой к роднику бежит

И воду матери приносит…

Тут просыпается Рашит.

Он одевается небрежно

И умывается в сенях,

И удаляется поспешно,

Оставив спящего коня.

На ближнюю взобрался гору

Он без усилий и труда,

И сонному явила взору

Природа яркие цвета.

Окутан утренней прохладой

В зелёных красках дивный сад,

Река блаженною усладой

Меж гор журчит, как водопад.

Вдали сияют солнца блики

На небосводе голубом.

Рассвета ранние улыбки

Не замечая спит весь дом.

Окон опущенные веки,

Где аульчанам снятся сны,

Они полны воздушной неги

И нежной прелести весны.

В мечтах и грёзах всё витает,

Слышны лишь робкие шаги,

То время медленно блуждает,

И стрелки делают круги.

Он долго молча любовался

Природы вешней красотой.

Вдруг с места своего сорвался,

Вниз по тропе сбежал крутой.

Объяло тело мелкой дрожью

И застучала кровь в висках,

Бил ключ у горного подножья,

Тот самый, что журчал во снах.

Вблизи благоухало древо,

Лужайка в полевых цветах,

Стоял громадный камень слева,

Взглянул направо, вздрогнул – ах!

Где раньше мать во снах встречала,

Увидел девушку, она

Тростинкой тонкою качалась,

Шла, будто по морю волна.

И были истинно прекрасны

Движенья, мягкие черты.

Казалось, ей одной подвластны

Все грани южной красоты.

Прошла, его не замечая,

И миловидна, и нежна,

Родник запел её встречая,

Ушла, а вместе с ней – весна.

За ней не бросился он следом,

Побрёл в мечтаниях домой,

Весна закончилась, но с летом

Любовь сулит нам жар и зной.

Мурат в дверях Рашита встретил,

Спросил: – «И где ты ходишь, брат?»

Рашит: – «Тебе невестку заприметил».

Мурат: – «Ну что ж, я буду только рад,

Она журавль иль синица,

Красавица ль тебе под стать?

Пора б давно уже решиться,

Кого ж ты будешь в жёны брать.

Кровей ли знатных, благородных,

Она является княжной?

Земель ли древних, плодородных

Ты ждёшь в приданое с женой?

Надеюсь, ты спросил откуда

И сколько лет, каких родов,

У скал своих пород есть груда,

У яблонь – множество сортов.

Какой семьи и воспитанья

Она является плодом,

Какие истины и знанья

Ей даровал девичий дом.

Всё это важно, но, бесспорно,

Должна и нравиться сама,

Судьба строптива, иль покорна,

Но равнодушие – тюрьма.

Нельзя плести обмана сети,

Нельзя неволить и бранить,

Добропорядочность и дети-

Прочна и вечна эта нить.

Быть в чём-то мягче, где-то строже,

Любовь храня в своих сердцах,

Друг – друга не иметь дороже,

Быть рядом, вместе до конца.

Беречь, щадить, уметь предвидеть,

Идти на жизненном пути,

Боясь нечаянно обидеть,

Прощать без громкого «прости».

Всё понимать без объясненья,

С небес не требуя звезды,

Возвысить чувства и стремленья,

Свершая лучшие мечты.

Не предавать свои желанья,

Жить для семьи, а не для всех.

В гармонии есть пониманье,

А в понимании – успех».

Рашит: – «Мурат, твои волнуют речи,

В них свет рассеивает мрак,

С судьбой все ожидают встречи,

Желают все счастливый брак.

Но став семейными однажды,

Не знаем вдруг, чего хотим,

Так утолив томленье жажды,

Мы к солнцу жаркому летим».

Мурат: – «Ищи лишь мудрости, терпенья

И понимания, мой друг,

Все эти истины, как звенья,

Семейный сплачивают круг.

Нельзя устраивать спектакли,

Должна жить правдою семья

И помнить, что дома и сакли —

Не театральная скамья».

Так целый день в беседах, спорах,

Рашит с Муратом провели,

По дому помогая, споро

Дела хозяйские пошли.

Рашит: – «Уж отобедали недавно,

Теперь и ужин на столе».

Мурат: – «Друг мой, мы потрудились славно,

Наговорились на сто лет.

Рашит: – «Мурат, взгляни на это небо,

Оно всё время на виду».

Мурат: – «А человек блуждает слепо,

Как муравей в большом саду».

Рашит: – «Сей бренный мир, обманчив, сложен,

Тут все любуются собой».

Мурат: – «Ты чересчур за всех тревожен,

Оставь, владей своей судьбой».

Рашит: – «Пусть будет мягким твоё ложе,

Друг мой, наверно, ты устал».

Мурат: – «Тебе пусть сладко спится тоже,

Что б снился мёд твоим устам».

Рашит: – «День новый песнею прольётся,

Ночную свергнет тишину,

И в речку солнце окунётся

И гор согреет вышину.

Я рано утром вновь отправлюсь

В ту гору, ближе к роднику,

Горянке милой там представлюсь,

Ты только, брат, не паникуй.

Прошла весна, настало лето

И расцвела моя любовь,

Ты не ищи меня, с рассветом

Я к роднику отправлюсь вновь».

Рашита нет, пустует ложе,

Блистает в небе красный круг,

Мурат терпенья кости гложет,

К обеду возвратился друг.

«Ну, как? – Мурат его встречает.-

Каких родов она и лет?»

Рашит молчит, не отвечает

И улыбается в ответ.

Мурат расспросы продолжает,

Нетерпеливо теребя,

«Когда горянка обещает,

Друг, выйти замуж за тебя?»

Рашит довольно отвечает:-

«Она – мой свет, моя любовь,

Но скромность девушку венчает,

Строптивость будоражит кровь.

Сияло солнце, день чудесный,

Верхом, подъехав на коне,

Услышал голосок прелестный,

Как рек журчанье по весне.

И сердце вдруг сильней забилось,

Узрел красавицу мою.

Она над родником склонилась

И пела, птицы так поют:

«Сыны Кавказа, Карачая-

Надежда наших матерей,

Растили колыбель качая,

Заступников – богатырей.

Как барсы, храбрые джигиты,

Царит пусть радость на земле,

Мы ждём опоры и защиты,

Ваш долг – забота о семье.

Вы, как орлы, красавцы – братья,

Отцы и дяди, и зятья,

Раскрой, народ, сынам объятья,

Они достойны, верю я,

О, благородные джигиты,

Вы сыновья Кавказских гор,

Адаты предков не забыты,

Чисты сердца и ясен взор».

Дослушав песенки журчанье,

Я появился перед ней,

Слетело с губ моих признанье:-

«Горянка, свет моих очей,

Я стал безумнее Меджнуна,

Ведь ты прекрасна, как Лейла,

Прошлась любовь по ржавым струнам,

И в сердце радость ожила.

Внесла в мой мир так много света,

Что я ослеп и изнемог,

Ты – счастье радужного цвета,

И без любви я одинок.

По жизни странником блуждаю,

Хочу с тобою я идти,

Родная, сжалься, я страдаю,

И стань отрадою в пути».

На что красавица сурово

Взглянула в дерзкие глаза,

И не ответив мне ни слова,

Ушла, души моей бальзам.

За нею шёл я по тропинке

Среди камней, среди цветов,

Готов сдувать с неё пылинки,

Я вновь открыл свою любовь:

«Ты хочешь, встану на колени

И прошепчу – не уходи,

Не уходи, моё спасенье,

У нас всё только впереди.

Любовь и радость, прочь сомненья

Все откровения души,

Закрой глаза и на мгновенье

Представь счастливой нашу жизнь».

И вот она остановилась,

Не поднимая нежных глаз,

Речей моих она смутилась

И с губ слетела пара фраз:-

«Простите, сердце благородно,

Оно не ведает любви.

Как птица, я вольна, свободна,

А птиц не следует ловить».

Слова обидно прозвучали

И в сердце ранили они.

Не выказав своей печали,

Я головою не поник.

Ответил: «Я тебя прощаю,

И ты, красавица, прости!

Беречь, лелеять обещаю,

Судьбы своей не упусти.

Ты сердцу моему мила,

Прошу что б честною была,

Пренебрегаешь если мной,

Быть может, есть жених другой»?

– «Достойных мало женихов,

Сплошные все кандидатуры.

Сулят коня и в ярус кров

Со скрытым нравом диктатуры.

Меня ж богатства громкий звон

На подвиги не вдохновляет,

Ведь тот, кто златом искушён,

Души порывы подавляет.

И я молчу, потупив взор,

Румянец щёки заливает,

Непринуждённый разговор

Мой разум пыткой называет.

И даже жалко и смешно

Смотреть в растерянные лица,

Отказывать приятно, но

Смогу ли я остановиться.

Не пропущу ли я в толпе,

Нет, не героя и не принца,

Того, кто даже не успел

Душою чистою раскрыться?

Кто красотою не сразил

И не расхаживал вальяжно,

И похищением не грозил,

Держался просто, а не важно.

Увы, но не было иных,

Мне все доказывали рьяно,

Что каждый лучше остальных,

Я стала куклой Несмеяной.

Не верю в громкие слова,

Боясь жестоко ошибиться,

Судьба, войди в свои права,

Дай силы мне остановиться».

Рашит: – «Я проводил её до дому,

К тебе примчался на коне,

Не отдана она другому,

Но не обещана и мне».

Мурат: – «В словах твоих мечты и грёзы,

В глазах твоих надежды свет,

В садах любви алеют розы,

Её ж загадочен ответ».

Рашит: – «Не забывай, в судьбу я верил,

Она и есть моя судьба,

Нам распахнутся счастья двери,

За ними радостей гурьба.

Лишь я один её избранник,

Она – избранница моя,

Душа моя – мятежный странник

В ней обретёт свои края.

Коль надо будет, завоюю,

Правдив и честен перед ней,

Я ждал её, а не другую —

Томился в гуще серых дней.

Она поймёт меня, я знаю,

Душа с душой заговорит,

Два челнока в ночи признают-

Надежды свет для них горит.

Я назову её женою,

Ей будет рада моя мать,

И крепкой каменной стеною

Для них я постараюсь стать.

Возможно всё на этом свете:

И птицы могут гнёзда вить,

Мы жизнь совьём, где будут дети

В заботах, в ласке и в любви.

Судьба ещё подарит внуков

Здоровых, милых, озорных.

Дом полон будет счастья звуков,

Проказ и шалостей иных.

Мы будем им давать советы,

Читать молитвы и стихи,

Прося, чтоб миновали беды,

Дела дурные и грехи».

Клубами дыма облака

Раскинулись на небосклоне,

И нежно-розовый закат

Пылает на лазурном лоне.

Затем бледнеют краски дня,

И солнце ясное садится,

Земля, покорствуя теням,

Во мрак вечерний облачится.

Необычаен небосвод

И вид его разнообразен:

То полон облаков, то звёзд,

В любом наряде он прекрасен.

Но шум и гул сменяет ночь —

Пора загадочных явлений,

И суета уходит прочь,

Настало время сновидений.

Ночное небо замирает,

Луна спокойствие хранит,

Лишь ветер травами играет,

Лишь речка волнами шумит.

И тишина благословенна

Покуда всё живое спит,

И счастье в том что, несомненно,

Рассвета луч нас пробудит.

Соседская собака лает

На уходящую луну,

И петушиный крик пронзает

Перед рассветом тишину.

Но утра яркими лучами

Повержен снова сонный мир,

Мы так по пенью птиц скучали,

Что позабыли звуки лир.

Ночной прохладе – свежесть утра,

Ночному мраку – свет зари,

Мир блещет в цвете перламутра,

И солнце над землёй парит.

Проснувшись с первыми лучами,

Рашит вновь к роднику спешит,

Там, где с любимой повстречались,

Где по камням вода бежит.

Лишь солнце красное в зените,

Луга вздыхают по росе,

Горянку издали увидел,

И всколыхнулись чувства все.

Она идёт, мила, прекрасна,

Спокойны томные глаза,

Душа не гневаясь напрасно

Чиста, как первая роса.

И гибкий стан, качаясь нежно,

Шелками бережно обвит,

Непринуждённо, безмятежно,

Она не ходит, а летит.

Летит, не поднимая взгляда,

Не в силах отвести он глаз,

Для сердца радость и услада —

Редчайшей прелести алмаз.

Из уст горянки песня льётся,

Играют солнышка лучи,

О ней ли в песенке поётся,

Рашит внимает и молчит.

«Уста, как спелые гранаты,

Волос струится водопад,

Глаза сияют, как агаты,

Душа – цветущий дивный сад,

Бровей изогнутые дуги,

Ресниц пушистых чреда,

Воздушный стан, изящны руки —

Всей красоты не передать.

Не оторвать от юной взора,

Она пленительна, нежна,

Полна покоя и задора,

Осанкой – гордая княжна.

Благовоспитанна, красива,

И грациозна, и умна,

И я замечу справедливо,

Горянка милая скромна».

И снова к роднику склонилась,

В кувшин водицы набрала,

Его заметив, вновь смутилась,

Но глаз своих не подняла,

К ней подошёл Рашит отважно

И головной убор он снял,

И произнёс: – «Томим я жаждой»

– И дар из рук судьбы принял.

Он пил, насытится не в силах,

Смотрел в бездонные глаза,

Душа любви её просила:

Горянке милой всё сказал,

Любовь, как жажда, осушает

И чашу радости и слёз,

Дарует смысл, опустошает,

И преподносит всё всерьёз.

Любовь – как мера для терпенья,

И сдержанность – его шкала,

Души порывы, сердца рвенье,

Любовь – как уголь, как зола.

Любовь – как робкая надежда,

Услада, нежная мечта,

Ей покорим любой невежда

И даже царская чета.

Достаточно всего лишь взгляда,

Одной улыбки, пары фраз,

И хочется всю жизнь быть рядом

И не сводить влюблённых глаз.

Сказал: «Я рад случайной встрече,

То предначертано судьбой,

Позволь, горянка, в краткой речи

Я буду честен пред тобой.

Поверь, что мы должны быть вместе

Единой, крепкою семьёй,

Отец твой станет моим тестем,

Сыграем свадьбу, будет той.

Ответь, сумеешь ли влюбиться

Или отвергнешь ты любовь,

Два сердца могут ли сплотиться

И вместе биться вновь и вновь?

Доверить сможешь ли другому

Мечты, желания, себя,

И стать родной чужому дому,

Они – родными для тебя?»

Горянка тихо отвечала

В её глазах стоял укор,

«Что ей влюбляться не пристало,

Что дочь она высоких гор».

«Как ты можешь всё время перечить —

Уязвлённый воскликнул джигит —

Ты мои недослушала речи,

Моё сердце пылает, болит.

Святым чувством жестоко играешь

Ты, не веруя в искренность слов,

Игнорируешь, пренебрегаешь

И любовь принимаешь за зло».

День прошёл, отгорели две зори,

Снова мир в красках нового дня.

Всё проходит и радость и горе,

Дыма нет – если нету огня.

Но тоска отражалась во взоре,

В пелене затуманенных глаз.

И в сердцах о мучительном споре

Свой Мурату поведал рассказ.

Говорил, что любовь безответна,

Что безумно в горянку влюблён.

Друг съязвил: – «По глазам всё заметно

Как ты девушкой этой пленён.

Не ясна лишь твоя мне обида,

Но зато поправима печаль,

Если любит, не скажет открыто,

Попроси подарить тебе шаль.

Ну, а вдруг не подаст она вида,

Сердце чистое крепче, чем сталь,

Мы с тобой два отважных джигита

Украдём и умчим её вдаль».

Обнялись, попрощались джигиты,

Поспешил он знакомой тропой,

Все печали им были забыты,

Был он горд и доволен собой.

Но прождал терпеливо немало,

К роднику не являлась она,

Уж светило за горы упало,

И поднялась на небо луна.

И не знал он тревожнее ночи,

И не помнил печальнее дня,

Лёг сомкнуть беспокойные очи

У ключа, привязавши коня.

Ему снились восточные страны

И сюжеты далёких времён,

Где у власти стояли султаны

Среди ныне забытых племён.

То на поле в сражении бранном

Был он храбрый, отважный герой,

То на троне с громадным тюрбаном

Наблюдал за сраженьем – игрой.

С мудрецами устраивал встречи

В безмятежные тихие дни,

И вели увлечённые речи,

Да и спорили часто они.

Он народ ублажал свой пирами,

И не грабя народной казны,

Неимущих снабжал он дарами.

И преступников строго казнил.

Злодеянье прощалось однажды

Тем, кто сбился с благого пути.

Ну а дерзких, споткнувшихся дважды,

По законам он строгим судил,

И его уважали в народе,

Справедливо ходила молва,

Что Рашит от страстей всех свободен,

Что достойна тюрбана глава.

Но мешая волнительным грёзам,

Нарушая блаженный тот сон,

Появилась прекрасная роза

И вскочив, к ней направился он.

«Свет очей моих, где ты ходила?

Я покоя лишён с того дня

И прошу, чтобы сердцем простила,

Ты за дерзость былую меня.

Ты моё лучезарное солнце,

Без тебя – пред глазами туман,

Ты души распахни мне оконце,

И поверь, что любовь не обман.

Луноликая, будь мне женою,

Я тебя уважаю, люблю,

Как дожди утешение зною,

Так любви твоей сердцем внемлю.

Не суди ты влюблённого строго,

Призываю тебя стать моей,

Одному на земле одиноко,

Ты бальзам свой на раны пролей.

Мне улыбка твоя как награда,

Слышишь, милая, речи любви,

И одна на земле мне отрада,

– Сердце узами брака обвить.

Я прошу, в знак согласья, смиренья,

Подари свою белую шаль,

Обуздай все тревоги, сомненья

И развей сердца боль и печаль».

Горянка: – «Кто-то смотрит на юг, кто – на север,

Есть у каждого рамки свои,

Но, не знаю, пристало ли деве

Шаль снимать с головы в знак любви.

Я не знаю, имею ли право

Обращать на джигита свой взор,

Не грозит ли нелестною славой

Это статусу девушки гор»?

Рашит: – «Я не знаю, достоин ли девы,

Что пленила своей красотой,

Но любви моей чистой посевы

Станут рожью добротной, густой.

Я приду за своим урожаем

Обязательно, слышишь, приду,

Завтра дом для торжеств украшаем,

Послезавтра – тебя украду».

Горянка: – «По дороге извилистой, горной

Может трудно вершины достичь,

Куда проще скатится проворно,

Там в силки захватив свою дичь.

Сердце жившее сладко и вольно,

Может быть, покорится судьбе,

Только ей будет горько и больно,

И простится ли это тебе?

А в дальнейшем для дочери юной,

Что твой радует глаз красотой,

Я прошу тебя, сядь и подумай,

Пожелаешь ли участи той?

Ты захочешь страдать безутешно

От того, что украли её,

Ту, которую трепетно, нежно

Ты растил, а потом не сберёг?

К торжеству дом родной украшая,

Ты забыл – у меня тоже дом,

И похитить меня угрожая

Не задумался, что же потом?

Не жалей драгоценное время,

Будь степенным на верном пути.

Между семьями первое семя

Дружбы искренней ты посади».

Рашит: – «Ты мудра и толкуешь всё верно,

Слову каждому сердцем внемлю,

Моя милая, дикая серна,

Безгранично тебя я люблю.