Текст книги "Сражение за Калинин. Хроника нетипичной обороны"

Однако, стремясь опередить противника и преградить ему путь на север и северо-восток, командование этой дивизии выбросило вперед на автомобилях один стрелковый батальон и пятую батарею 531-го артиллерийского полка, которой командовал лейтенант А. И. Кацитадзе. Батарея подоспела вовремя.

Горбатый мост, фотография начала ХХ века.

У Кацитадзе было четыре противотанковых орудия. Комбат понимал: чтоб задержать противника такими малыми силами, его надо ошеломить, оглушить внезапным ударом. До последней секунды не обнаруживать себя, затаиться, а потом бить в упор, внезапно и наверняка.

Тактическая обстановка этому способствовала. Мост неширок. Тяжелой технике на нем не развернуться. Два-три точных попадания – и будет пробка.

На Пожарной площади, прямо против моста, оказался закрытый двор с глухим забором и воротами. За ними две пушки спрятались, как за ширмой. Два других орудия командир батареи поставил в стороне для ведения флангового огня.

Артиллеристы знали: если враг прорвется через мост, им деваться некуда. Предстояло либо выстоять, либо погибнуть.

…На рассвете на той стороне взревели моторы, и к мосту подошли танки. За ними следовали автомашины с орудиями и прислугой. Голова колонны осторожно вползла на мост и двинулась к левому берегу.

В одноэтажном Затверечье стояла тишина. Улочки как будто вымерли, и даже дома, казалось, вжались в землю. Идущий впереди танк прибавил скорость. Он уже миновал середину моста, когда внезапно распахнулись ворота и оттуда грянул залп. Рвануло, машина лязгнула расстелившейся гусеницей и развернулась поперек моста. Следующий снаряд пробил броню. Из танка вырвалось пламя.

На мосту началась паника. Еще два танка, пытавшиеся сманеврировать в узком пространстве, были расстреляны в упор. Теперь над Тверцой пылал огромный дымный костер. Все это произошло в считанные минуты. И опять в Затверечье воцарилась тишина – ни людей, ни орудий.

Пришли в себя гитлеровцы нескоро. Потом они пытались стащить с моста сгоревшие танки, но снова прогремел залп, и к трем изувеченным машинам присоединилась четвертая.

В тот день возобновить наступление противник больше не пытался…

За бой на Тверецком мосту командир батареи лейтенант Кацитадзе был награжден орденом Красного Знамени. Награждены были и его бойцы».

На первый взгляд, подробное описание подвига не вызывает серьезных вопросов. Однако при более пристальном анализе легко найти очевидные нестыковки.

Во-первых, к моменту начала боя части 256-й стрелковой дивизии вовсе не находились «в пути», а уже вторые сутки вели тяжелейшие бои за город.

Во-вторых, неясно, почему 5-я батарея 531-го легкого артиллерийского полка вдруг оказалась вооружена «противотанковыми орудиями». Конечно, летом-осенью 1941 года могло происходить все что угодно, но, исходя из имеющихся документов, речь никак не идет о «сорокопятках», фигурирующих в целом ряде современных изображений боя.

В-третьих, Пожарная площадь города находится, мягко говоря, не совсем «прямо напротив моста» – от моста она и сейчас, и в годы войны отделена жилой застройкой, закрывающей сектор обстрела.

Несколько иное описание боя можно встретить у Н. Б. Ивушкина:

«15 октября гитлеровцы с утра возобновили наступление. Теперь они имели возможность бросить против нашего полка гораздо больше сил. Танками и артиллерией они блокировали дома, превращенные в опорные пункты. К вечеру батальон, занимавший оборону на правом берегу Тверцы, вынужден был отойти. Гитлеровцы пытались на его плечах переправиться через мост на левый берег реки. Но выручили артиллеристы.

Когда наши люди заняли оборону на Затверецкой набережной, туда подошла батарея, которой командовал коммунист лейтенант Александр Илларионович Кацитадзе. Этот двадцатичетырехлетний командир батареи, незадолго до войны окончивший Тбилисское артиллерийское училище, был известен в дивизии как человек находчивый, мыслящий смело и оригинально. Он и на сей раз проявил находчивость при выборе огневой позиции. Все три 76-мм орудия Кацитадзе установил в одном из дворов. Двор был закрыт воротами. Естественно, снаружи никто не мог разглядеть, что делается внутри. Артиллеристы приладили к воротам веревку и каждый раз, когда орудия должны были стрелять, дергали за нее. Ворота открывались. Пушки по очереди били прямой наводкой. В первый же день наводчики Епончи и Поляков подбили четыре танка противника. Батарея оставалась невредимой».

Необходимо подчеркнуть, что в описании многих эпизодов обороны Калинина, воспоминания политработника 937-го полка поразительно точны в контексте их соответствия имеющимся документам. Характеристика боевой работы батареи 76-мм дивизионных пушек и в данном случае представляется несколько более точной, чем версия других авторов.

Кроме того, в наши дни заслуги А. И. Кацитадзе легко проверить, используя данные информационного портала «Подвиг народа». Согласно наградному листу, командир 5-й батареи 531-го ЛАП 256 СД Кацитадзе Александр Илларионович приказом № 028 от 5 ноября 1941 года был награжден Орденом «Красное Знамя»… вовсе не за бой у Тверецкого моста, а за гораздо более ранние бои 31-го июля и 1-го октября. Да и сам наградной лист был подписан командиром полка майором Яблочкиным и военкомом старшим политруком Чубановым 6 октября, то есть почти за 10 дней до боя.

Следует отметить, что сама по себе путаница с отдельными обстоятельствами боя и награждения ни в коем случае не отменяет реальный подвиг. Но искажение деталей порой существенно влияет на отражение событий в массовом сознании, порождая многочисленные ошибки, а также вызывая появление самых различных штампов и клише.

Пулемётчик 1-й танковой дивизии вермахта на улице Красноармейской (ныне Новоторжская). Впереди Советская площадь. На зданиях различим противовоздушный камуфляж в виде крупных неровных пятен. К моменту съёмки Волжский мост уже был захвачен немцами.

Таким образом, 15 октября 937-й полк не позволил немецким войскам захватить мост и прорваться к шоссе, ведущему на Бежецк. Согласно ЖБД 30-й армии, «полк к исходу дня занимал оборону по вост. берегу р. Тверца, имея боевое охранение на зап. берегу реки (у моста)».

Интересно, что в тот день штаб Западного фронта вообще потерял 256-ю стрелковую дивизию из виду. В ЖБД фронта по этому поводу было сказано следующее: «256 сд – сведений о ней не поступило».

Впрочем, далеко не очевидно, что потеря связи с фронтовым штабом в тех обстоятельствах была однозначным злом. Например, 21-я танковая бригада, сохранив связь с командованием фронта, получила от него указание об очередном переподчинении и задачу «действуя в направлении Пушкино, Калинин, совместно с частями 29 и 30 армий уничтожить Калининскую группировку противника».[16]16
  ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 216. URL: https://pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=114814044.


[Закрыть]

Немцы по итогам дня 15 октября отметили негативные тенденции, не имевшие, правда, непосредственного отношения к прошедшим боям:

«Ситуацию осложняют приближение экстремально неблагоприятных погодных условий с сильными морозами и снегопадами, тяжелое положение со снабжением и сильное превосходство противника в воздухе».

В общем, «зима близко»…

16 октября наиболее тяжелые бои развернулись по линии Ленинградского шоссе, где немцы запланировали нанести сильный удар с целью прорваться на Торжок. Их разведка довольно точно определила противостоящие с 15 октября советские части как «переброшенный из района Валдая мотоциклетный полк, с приданными танками 8-й танковой бригады».

По воспоминаниям П. А. Ромистрова оборона советских войск на этом направлении была выстроена следующим образом: «46-й мотоциклетный полк закрепился на южной окраине Дорошихи, правее его занял позицию наш мотострелковый батальон, 934-й стрелковый полк сосредоточился в Малице, оседлав шоссейную дорогу на Торжок, а позади него в Каликине, встали танки нашего 8-го полка. При таком расположении наша пехота блокировала пути выхода противника из города, а танкисты, находясь в тылу боевых порядков своей пехоты, были готовы в случае прорыва противника контратаковать его».

Вполне закономерным для немцев было нанести удар по наиболее слабому месту оборонительных построений – измотанным беспрерывными боями батальонам 934-го стрелкового полка. Мощное наступление из района железнодорожной станции Дорошиха на Николо-Малицу началось в 12:00. Согласно ЖБД СЗФ, «район Малица оборонял 934 СП 256 СД, который понеся большие потери, был рассеян. Противник занял Малица, но контратакой 8 тбр и пограничников был остановлен».

Танки Pz.Kpfw.III и мотопехота 1-й танковой дивизии вермахта неторопливо продвигаются по Советской улице.

В боевом донесении на имя И. С. Конева комбриг-8 написал по этому поводу следующее:

«1. Доношу противник (пехота с танками) около 12:00 16.10 перешел в наступление из района ст. Дорошиха, на Малица, атаковал 934 СП, рассеял его, занял Малица и стремится развивать наступление на Городня. Справа погранчасти и слева части 8 тбр удерживают занимаемые им участки обороны. 2. Атакой танков из Каликино на Малица и из Городня на Малица совместно с ротой пограничников восстанавливаю положение у деревни Малица».

Интересно, что П. А. Ротмистров в цитируемом документе активно оправдывался… за так и не начатое наступление, предусмотренное поступившими ранее приказами Конева:

«…5. В связи с переходом немцев в наступление в полосе шоссе не смог в указанный Вами срок перейти в наступление. Однако принимаю все зависящие от меня меры не только восстановить положение, но контратаку на Малицу развить в общее наступление и захватить северную часть Калинина.

6. Если не удастся захватить северную часть Калинина (противник в этом районе сосредоточил не менее мото-полка и до батальона пушечных танков), вынужден буду сегодня в ночь участок обороны который занимался 934 сп, занять своим мотоциклетным полком, а 934 сп отвести во второй эшелон и в течение 17.10 привести его в порядок.

7. Прошу Вас оказать помощь пехотой с задачей обороны берега реки Волга – на участке устье р. Тьма, Черкасово и один пехотный полк для наступления на Калинин, т. к. 934 сп мне пока что приносит только одни неприятности».

Жалобы на соседей были привычным явлением в условиях прорыва обороны противником, однако реальное состояние подразделений 934-го стрелкового полка действительно было далеко не оптимальным.

Как показали дальнейшие события, «восстановить положение» танкистам Ротмистрова не удалось. В ЖБД СЗФ отмечалось:

«В дальнейшем противник перенес свои усилия на Каликино, к исходу дня противник занял Каликино».

Судя по ЖБД 1-й танковой дивизии, этот населенный пункт был захвачен частями 900-й бригады. Впрочем, реально немцы продвинулись к исходу дня гораздо дальше, в район Медного.

Все, что успевал в данной ситуации сделать Ватутин – приказать Ротмистрову бросить 8-й танковый полк (в нем к тому времени оставались один танк KB, пять Т-34, шесть Т-40 и шесть Т-38) бригады на Полустово (8 км северо-западнее Медного), чтобы не допустить дальнейшего продвижения немцев в направлении Торжка. Танкисты, в свою очередь, успевали выйти в назначенный район не раньше ночи. Ситуация становилась критической…

Впрочем, немцы также смотрели в будущее с некоторой тревогой. Ими был довольно оперативно вскрыт подход советских резервов. Так, в ЖБД 1-й тд есть следующая запись, датированная второй половиной дня 16 октября:

«Оборону направления на Торжок осуществляет красная 256 с.д. и, южнее Тверцы, вновь прибывшая 133 сиб. с.д., полностью укомплектованная, с сильной артиллерией, намеренная снова отбить Калинин с северо-запада».

В общем, штаб Крюгера начинал потихоньку догадываться, какой «улей» разворошили части дивизии, наступая на Торжок. Немцев также сильно смущал тот факт, что «враг силен танками и воздействует своей артиллерией на район перекрестка шоссейной и железной дороги».

Следует отметить, что положение для немцев могло стать еще более сложным, если бы командованием 41-го моторизованного корпуса не были вовремя приняты меры по борьбе с танками КВ, имевшимися в 8-й танковой бригаде. Эти меры заключались в создании мобильной группы зенитных орудий (прежде всего – 88-мм) 10-го зенитного артиллерийского полка, взаимодействовавших с частями 1-й танковой дивизии.[17]17
  NARA. Т 314. R 980. F. 860.


[Закрыть] По всей видимости, именно их огонь способствовал резкому «проседанию» численности танкового парка бригады Ротмистрова.

В юго-восточной части города 5-я стрелковая дивизия вновь попыталась сломить сопротивление немцев. Согласно ЖБД 30-й армии, «части армии с 10:00 перешли в наступление, но сильным арт., минометным и автоматическим огнем наступление было остановлено, и противник в 13:30 перешел в контрнаступление… 5 СД с 11 мотоциклетным полком, усиленным стр. б-ном особого полка, наступает на г. Калинин, в течение всего дня вела бой на рубеже Бобачево, Б. Перемерки, Греблево. 1/336 (1-й батальон 336-го стрелкового полка – авт.) ведет бой в окружении в районе Никулино, Кривцово».

Особый полк Московского военного округа был переброшен в расположение 30-й армии решением Ставки.

Согласно документу, дивизия потеряла в этих боях 210 человек убитыми и ранеными. Немцы оценили атаки советских войск в полосе 36-й МД как «вражеские атаки силами полка». В целом, 5-й стрелковой дивизии не удалось переломить ситуацию, что неудивительно, учитывая явное преимущество немецких войск в артиллерии.

Кроме того, части 36-й моторизованной дивизии получили существенную поддержку в лице прибывшей в город 660-й батареи штурмовых орудий.

На северо-востоке города, на первый взгляд, ничего существенного не происходило. Судя по записям в журнале боевых действий 30-й армии, «937 сп занимает оборону на вост. берегу р. Тверца». По воспоминаниям Н. Б. Ивушкина, «16 октября гитлеровцы пытались форсировать реку на плотах, но это им не удалось. Все плоты мы потопили. И вновь отличилась батарея Кацитадзе».

Однако неудачная переправа подразделений 36-й моторизованной дивизии вполне могла быть поддержана еще одним новым игроком. Города, наконец, достигли передовые подразделения 6-й танковой дивизии. Это был мотоциклетный батальон, усиленный батареей 105-мм легких полевых гаубиц на механической тяге. Принять участие в атаке через Тверцу они просто не успели, получив соответствующую боевую задачу уже на 17 октября. Мост по-прежнему оставался в руках бойцов дивизии Горячева.

В ЖБД 3-й танковой группы периода сражения за Калинин много внимания уделялось проблеме снабжения моторизованных частей топливом и боеприпасами. Так, 16 октября в журнале появилась следующая запись:

«Доставка боеприпасов дивизии представляется особенно важной. Их подача должна с 17.10 частично осуществляться по воздуху».

Фотография практически того же места, что и на предыдущем фото, но с другого ракурса.

Для подобных утверждений у командования танковой группы 16 октября появились веские основания. К этому моменту на аэродромы Мигалово и Перемерки перебазировались уже не только транспортные Ju-52 из состава группы II./KGzbV1 (их прибытие как раз и ожидалось к 16 октября). VIII авиакорпус Люфтваффе активно перебрасывал в Калинин свои боевые самолеты: истребители Bf-109F-2 из II/JG52, пикировщики Ju-87 Stuka из состава Stab. I/StG2, а также штурмовики Hs-123 и истребители-бомбардировщики Bf-109E-4/B из состава II (Shc)/ LG2. Они тут же включились в борьбу за город: составители журнала 36-й моторизованной дивизии отметили работу своих боевых самолетов с аэродрома «Калинин Южный».

Немецкий указатель у захваченного неповрежденным Волжского моста.

Учитывая интенсивность наземных боев, такая концентрация самолетов поля боя была вполне обоснованной. Бомбовая нагрузка Bf109Е4/В составляла 250 кг, хотя, как правило, реально не превышала 100 кг. После сброса бомб Bf109Е-4/В превращался в «чистый» истребитель и вполне мог постоять за себя в бою с советскими истребителями, а при случае атаковать бомбардировщики. Hs123 обычно нес на четырех подкрыльевых узлах или 4 бомбы SC50, или два контейнера, либо с осколочными бомбами (каждый по 92 бомбы калибра 2 кг типа SD2), либо с двумя 20-мм авиапушками MG FF. Под фюзеляжем на качающейся раме могла подвешиваться 250-кг авиабомба SC250. Вполне возможно, именно эти самолеты наблюдал комполка А. В. Егоров, описывая атакующие немецкие танки, «поддерживаемые истребителями».

В отличие от «мессершмитта», нескоростной Hs123 имел отличную маневренность у земли и мог строить весьма интенсивный маневр в вертикальной и горизонтальной плоскости, что, помимо снижения точности огня зенитных расчетов, обеспечивало и лучшие условия для прицеливания и стрельбы из стрелково-пушечного вооружения. Кроме того, «хеншель» обладал мотором воздушного охлаждения, очень прочной конструкцией самолета, мог пикировать до 60° и выдерживал даже прямые попадания зенитных снарядов.[18]18
  Перов В. И., Растренин О. В. Самолеты поля боя. Восточный фронт. Люфтваффе // Авиация и космонавтика. 2002. № 11.


[Закрыть]

В ЖБД 3-й танковой группы с энтузиазмом отметили, что «VIII авиакорпус с 16.10 уже перебазирует свои истребительные части на Калинин».

Под их прикрытием «тётушки Ю» активно перевозили в город необходимые предметы снабжения, прежде всего горючее, которого, судя по регулярным жалобам в документах, немцам все время не хватало. Растянутость коммуникаций сказывалась с каждым днем все сильнее.

Интересно, что обе стороны по итогам боев 15–16 октября пришли к одним и тем же выводам. Судя по оценкам командования 3-й танковой группы, «общее впечатление от действий противника следующее: он сражается и перемещается в условиях отсутствия единого командования».

В Ставке ВГК обошлись без оценочных суждений, и сразу перешли к директивам. В результате в 19:45 появился следующий документ:

ДИРЕКТИВА СТАВКИ ВГК № 003037 КОМАНДУЮЩИМ ВОЙСКАМИ

ЗАПАДНОГО И СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФРОНТОВ О ПОДЧИНЕНИИ

ДЕЙСТВОВАВШИХ В РАЙОНЕ КАЛИНИНА ЧАСТЕЙ И СОЕДИНЕНИЙ

КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА

16 октября 1941 г. 19 ч 45 мин

Ставка Верховного Главнокомандования приказала: в целях объединения действий войск, направленных для ликвидации противника в районе г. Калинин, и для захвата последнего все войска, выделенные для этой цели, независимо от принадлежности к армии и фронту подчинить командующему Западным фронтом генералу армии Жукову.

По поручению Ставки Верховного Главнокомандования

Заместитель начальника Генерального штаба ВАСИЛЕВСКИЙ

Таким образом, необходимость объединения усилий для нанесения решающих ударов по врагу была осознана советским командованием достаточно четко. Серьезной проблемой пока оставалась реализация намеченных планов.

В 22:00 того же дня И. С. Конев подписал приказ № 1 штаба Калининской группы Западного фронта. В пунктах документа было указано следующее:

«Противник 36 мотодивизия и остатки 6-й танковой дивизии занимают г. Калинин пытаясь распространиться по шоссе направление Торжок.

Калининская группа войск (133 сд, 256, 5, 246, 252, 119 сд, 8 тбр, 21 тбр, особый полк) с утра 17.10 окружают и уничтожают противника в районе г. Калинин не допустив его прорыва вдоль Ленинградского шоссе на Торжок и отхода на юг и юго-запад.

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Командиру 133 сд с выходом дивизии в район Брянцево, Каликино все части действующие в этом направлении (8 тбр и 46 мотоцикл. полк)подчиняю Вам. Дивизии занять исходное положение Стар. Каликино, Брянцево и с 10:00 17.10 начать наступление на западную и северо-западную окраину г. Калинин с задачей овладеть этими окраинами города и прочно прикрыв район Киселево, Стар. Дорошиха, продолжать наступление на Желтиково перерезая пути отхода противника на Старица.

8 тбр использовать для поддержки пехоты до окраины г. Калинин для отражения контратак и противотанковой борьбы. Танками не ввязываться в уличные бои.

Правее у переправы Акишево наступает 246 с.д., 249 и 252 с.д. 29 А. С юга и юго-востока на г. Калинин наступает 5 сд, 21 тбр и особый полк под командованием генерал-майора тов. Хоменко.

2. 256 с.д. 10:00 17.10 наступать на восточную окраину г. Калинин захватить мост через р. Волга (трамвайный) в дальнейшем наступать на ст. Калинин.

3. Командарму 30 генерал-майору Хоменко (5 сд и 21 тбр, особый полк) уничтожить противника в районе Садыково и наступать на южную окраину Калинин не допустив отхода противника на юг и юго-восток.

4. Командарму 29 (246, 252, 119, 174, 243 с.д.) продолжать наступление в направлении Рязаново, Покровское, отрезая пути отхода противника на юг.

5. ВВС СЗФ: а) содействовать 133 сд, 256 сд, 5 сд и 21 тбр уничтожению противника в районе Калинин, не допустить подхода колонн противника с юга, перерезать Московское шоссе в районе Греблево, не допустить от западной окраины Калинин распространению противника вдоль Ленинградского шоссе, б) прикрыть группировку войск в районе Каликино, Змеево, Медное.

6. Мой КП – Змеево. Опергруппа – Ямок».[19]19
  ЦАМО РФ. Ф. 221. Оп. 1351. Д. 40. Документ 1. URL: https:// pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=114797019.


[Закрыть]

Содержание приказа при пристальном на него внимании вызывает ряд вопросов. С одной стороны, непонятно, как на четвертый день боев командование группы войск могло не знать о6 активнейшем участии в сражении 1-й танковой дивизии и 900-й учебной бригады, приняв их за «остатки 6-й танковой дивизии». С другой стороны, ЖБД многих советских частей и соединений, упоминавших наличие дивизии Крюгера в своей полосе обороны, были написаны, что называется, «задним числом», и вполне могли содержать послезнание. Разведывательные органы Западного фронта, и так перегруженные работой, совсем не были всесильными. Кроме того, к 16 октября передовые части 6-й танковой дивизии вермахта действительно достигали Калинина.

Боевые действия в районе Калинина 13–15 октября 1941 года.

Впечатляет масштабность задуманного Коневым. По сути, планировалось окружение и уничтожение всех сил 41-го моторизованного корпуса, прорвавшихся в район города. Учитывая, что в распоряжении заместителя командующего фронтом находились лишь два подвижных соединения (одно из которых, 8-я танковая бригада, к моменту подписания приказа вторые сутки вело тяжелые бои, и потеряло значительную часть танков), задача, поставленная перед стрелковыми дивизиями, выглядела поистине сверхсложной.