Текст книги "Рождение Юпитера"

3

Когда люди научились использовать энергию гравитационных волн, всеобщая радость не знала границ. Когда же для этих волн был изобретен аналог лазера – устройство, делающее гравитационный поток когерентным, кое-кто из скорых на выводы публичных лиц заявил, что дорога к звездам открыта. Наконец, люди овладели источником энергии, который позволяет разгонять космические корабли до скорости, приближенной к световой.

Однако решение одной задачи привело к появлению другой. Оказалось, чтобы использовать гравилуч в транспортных целях, необходимы как минимум два типа установок. Излучатель в точке отправления и рефлектор в точке прибытия. И еще – инфраструктура, чтобы вдохнуть в них жизнь. Тем не менее польза от изобретения была несомненной: раньше и мечтать не смели о том, что путь от Урании к Нептунии займет меньше месяца.

Закончился период Тысячелетней Смуты, началась пора Становления Сопряжения.

Давно это было.

…«Рурк» достиг окрестностей Седны раньше, чем рассчитывал Шелли. Напоминание о том, что корабль вот-вот сойдет с магистрали и начнет торможение, застало его в бассейне. Шелли прибежал в рубку нагой и мокрый. Склонился над сенсорной панелью, роняя на нее сверкающие капли.

Три дня назад он отправил два пакетных радиосообщения. Одно – Бруту на Седну, второе – в сторону ретранслятора у внешней границы пояса Койпера. Возле ретранслятора обычно болталась пара кораблей Патруля Сопряжения с изнывающими от скуки бойцами на борту.

Ответ Брута привел Шелли в недоумение. Дружище отозвался следующим образом: «Мой привет тебе, Айв! Держись от Седны подальше, ладно? Все подробности – позже, ты поймешь. Твой Брут».

Неужели Брут решил, будто он, Шелли, испугается жалких плутонианских экстремистов?! Никак нет, приятель! Даже если у бандитов двадцать вооруженных кораблей, ни он, ни «Рурк» не подкачают.

Патрульные оставили сообщение Шелли без ответа. Быть может, сигнал затерялся в пустыне внесистемного пространства? Что ж, такое случалось.

Вообще, если у кого-то появлялась информация об угрозе транспортной сети Сопряжения, – а ею можно было считать предсказанное «Странником» смещение Плутонии, – полагалось немедленно известить службу транспортной безопасности на Трайтоне.

Но Шелли не стал беспокоить людей дедушки Огра по нескольким причинам. Во-первых, Трайтон очень далеко. Во-вторых, осведомитель Шелли у чиновников Сопряжения доверия бы не вызвал. В-третьих, дедушка Огр испытывал к прайду Шелли антипатию. Он не упустил бы возможность вывернуть ситуацию наизнанку и использовать ее против любого, кто имеет отношение к этой фамилии: будь-то дряхлый, как Солнце, старик Юлиус или молодой и горячий Айвен.

Как только «Рурк» «потерял» гравилуч, радар дальнего обнаружения сразу уловил формацию плутониан. Бандиты шли к Седне плотным строем. Чересчур плотным, если оценивать с точки зрения тактики космической войны. Быть может, предположил Шелли, они пытаются скрыть свою численность? Однако даже на немалом расстоянии, разделяющем их, сканер «Золотого Сокола» без труда распознавал особенности формации, а также то, что в середине строя находится корабль, в семь-восемь раз превышающий размеры остальных.

С какой стати плутонианам вздумалось нападать на Седну? С них, конечно, станется. Эти маргиналы в любой момент способны нанести предательский удар… Однако свободолюбивая Плутония противостоит официальному Сопряжению легальными и полулегальными методами, но не компрометирует себя рейдерскими атаками на внесистемные планетоиды. Зачем мутантам чернить себя столь открытой агрессивной акцией?

Быть может, они намерены захватить корабль-ковчег, который строит прайд Брута, и убраться на нем из системы Солнца? В дни агонии светила каждый ищет способ сбежать за тридевять парсеков. Он, Шелли, выведывает информацию об инопланетных технологиях, Ай-Оу переносится на расстояние световых лет «телепатически», а бесхитростный Брут сооружает корабль-ковчег.

«Значит, плутониане намерены спастись за чужой счет? Нужно немедленно связаться с Брутом!»

Из черноты космоса материализовался незнакомый с ярким солнечным светом неровный шар Седны. На приборной панели «Рурка» замигал огонек вызова. Шелли щелкнул пальцами, надевая на себя маску бесстрашного аса. Над пультом возникла объемная проекция. Лазер соткал смуглое, плосконосое лицо.

– Брут! – Шелли поприветствовал друга холодноватым кивком. Своим видом он демонстрировал, как глубоко оскорблен предыдущим посланием Брута. Тем не менее благородный Шелли готов пожертвовать жизнью ради тебя, неблагодарная рептилия.

– Айвен! – буркнул Брут.

– Готовь противокосмическую оборону, Брут, и ничего не бойся – я рядом! Вместе мы поставим дерзких возмутителей спокойствия на место!

– Шелли, поворачивай немедленно! Возвращайся! «Садись» на магистральный луч и убирайся!

– Брут, ты не понял: я собираюсь…

– Я прекрасно понял. Ты обязан сейчас же увести «Золотой Сокол» прочь от Седны. Прости, дружище, но твое присутствие в пространстве прайда Бейтмани крайне нежелательно!

– С каких пор Шелли стали чужими в космосе Бейтмани? – Шелли, понял, что больше не в силах играть роль межпланетного героя; настолько сильно он обиделся.

– …куда угодно: на Трайтон, – продолжал вещать Брут, – на Нереиды! Только чтоб я тебя не видел!..

Шелли растерялся:

– Но внесистемная сеть «упадет» с секунды на секунду!

Брут потер глаза жестом смертельно уставшего человека.

– Тогда уводи «Рурк» в свободный полет. Включай «маршевики» и мчи, не жалея топлива, чтобы на радарах и след простыл!

Столь неожиданное, ничем не аргументированное хамство сбивало с толку.

– Прости, друг. По-моему, это спор глухого со слепым! – изрек Шелли и решительно прервал связь. Время идет, вот-вот ударная группа экстремистов окажется на орбите Седны. А оттуда до верфи – рукой подать. Даже сейчас невооруженным глазом различимы россыпи электрических огней на поверхности планетоида и титаническая конструкция ковчега (на самом деле, корабль-ковчег не так уж и велик размером, просто Седна очень маленькая).

Если Брут мнется, если Брут хитрит и недоговаривает, значит нужно полагаться только на себя.

– Активация боевого режима, – прошептал Шелли, выводя на сенсорной панели замысловатые иероглифы секретного кода. – Дополнительная энергия на защитный экран… траектория перехвата… спокойно, Айвен, сейчас будет разворот.

На блестящее от пота лицо опустился боевой визор. Брут снова попытался выйти на связь, но Шелли отвечать не пожелал. Огонек входящего сигнала нехотя погас.

«Рурк» показал Седне блистающее брюхо, одновременно его корпус стал менять форму. Раскрылись плоскости золотых крыльев, выдвинулись сопла готовых к сражению инфракрасных лазеров и плазменных пушек. Раздвинулся «клюв», его нижняя половина «съехала» к середине выпуклой «груди». Провернулись барабаны, заряженные ракетами.

Плутониане не изменили порядок движения, но детекторы «Рурка» зарегистрировали «взлет» частоты защитных экранов. Мутанты готовились к бою.

В электронный прицел Шелли рассмотрел корабли, с которыми предстояло сойтись в битве. Это были «Крылатые Быки» – одноместные штурмовые машины, с корпусами, покрытыми героическими барельефами и защитными рунами. В пилонах, расположенных под плоскостями коротких крыльев, прятались мощные ионные пушки, в «рогах» – прямых и острых, будто лезвия стилетов, – дальнобойные лазеры. В центре формации, окруженный со всех сторон «Крылатыми Быками», находился обыкновенный грузовой контейнер – массивный параллелепипед, состыкованный с примитивным тягачом – двигательной «спаркой».

Плутониане, конечно, бандиты, и благородство у них не в чести, однако открыть по экстремистам огонь без предупреждения для Шелли было немыслимо. Но плутониане его опередили. Не отрывая лица от боевого визора, Шелли щелкнул пальцами. Лазер послушно построил голограмму взывающего.

Лысая голова бугрится складками кожи. Белеет кожа, как будто присыпанная пудрой. Сверкают крошечные красные глазки. Вязь причудливых татуировок покрывает щеки и лоб над переносицей. Оттягивают уши тяжелые серьги…

Обычный портрет плутонианского воина. Кровожадный мутант, варвар и бандит. Как здорово, что радиосвязь не передает запахи, – Шелли слышал, что в боевом походе плутониане не моются. Да и бассейнами, кажется, «Крылатые Быки» не оборудованы.

– Я узнал «Золотой Сокол», – сказал плутонианин без приветствия. – Ты – молодой Шелли. Знаешь ли, крольчонок, в давней Партии мне доводилось биться с одним из твоих родичей…

– Снизить мощность защитных экранов и изменить вектор движения на противоположный! – прокричал Шелли. – Вам нечего делать в пространстве Седны!

– …Но не держи на меня зла, крольчонок. Партия есть Партия… Воля богов может каждого привести на «битое» поле… – Плутонианин улыбнулся, показав покрашенные серебряной краской зубы. – Меня зовут тиран Ласка. Можешь «остудить» пушки. Мы не причиним вреда Седне, клянусь покровом Девы Смерти.

Шелли готов был побиться об заклад, что во рту тирана мелькнуло раздвоенное жало змеиного языка.

– У нас сделка с прайдом Бейтмани. Нет смысла стрелять друг в друга…

– Какая еще сделка? – процедил бледный и потный Шелли. – Знай себе честь, мутант!

Тиран Ласка взглянул на Шелли так, как смотрит прожженный ловелас на юнца, воспевающего в стихах «прекрасную даму».

– Ты предупрежден. У меня нет желания брать на руки кровь еще одного Шелли. Впрочем, если ты, крольчонок, желаешь… На Плутонии двадцатилетних не называют юношами. В двадцать лет – они воины, представленные Деве Смерти.

Тиран Ласка повертел головой и растаял в воздухе. Шелли оттолкнул от лица пахнущий резиной боевой визор.

Вот так ситуация! Что здесь происходит, пожри всех Светило? Во что он встрял?

Седна – на правом траверзе. Верфь – как на ладони. Наверняка Брут пропадает рядом с недостроенным кораблем-ковчегом. Сверкает маяк, залита белым светом просторная посадочная площадка. Присаживайся и лови молодого Бейтмани, пока не поздно!

И он уже приступил к маневру сближения, когда «Рурк» издал предупреждающую трель. Шелли взглянул на радар и едва не выпрыгнул из кресла: к Седне приближались два патрульных корабля!

Они вышли к планетоиду борт о борт, могучие крейсеры Сопряжения. В то же время с приборной панели «Золотого Сокола» раздался удрученный писк: «Рурк» «потерял» транспортную сеть. Седна оказалась в изоляции.

– Мечи разящие… – прошептал Шелли. – «Дюрандаль» и «Экскалибур»!

Каким образом крейсеры первого класса оказались в глуши, в глубине пояса Койпера? Обычно они находились на геостационарной орбите над ночной стороной Трайтона. Поджидали во тьме тех, кто рискнул бы угрожать Розовому Берегу. И хотя безумцы, располагающие военной мощью, давно перевелись в унитарном Сопряжении, ни «Дюрандаль», ни «Экскалибур» не покидали окрестностей Нептунии. И вот теперь они здесь – во внесистемном пространстве.

Мечевидная форма крейсеров была предназначена ввергать противников в дрожь.

Шелли не являлся врагом Патрульных сил Сопряжения, но и его проняло.

Два километровых клинка, подсвеченных редкими позиционными огнями, медленно и словно нехотя выползали на высокую орбиту Седны. Их защитные экраны работали с такой мощностью, что детекторы «Рурка» зашкаливали, и наверняка для обычного оружия эти корабли были неуязвимы. Крейсеры развернулись к приближающимся «Крылатым Быкам» бортом: так, чтобы бандитов «разглядели» открытые орудийные порты всех боевых палуб.

Вновь замигал сигнал вызова. Шелли нетерпеливо щелкнул пальцами.

Брут рвал и метал.

– Айвен, «мечи» – твоих рук дело?

Шелли поджал губы. Кто бы мог подумать, что благородный Брут Бейтмани ведет делишки с самыми отъявленными негодяями системы Солнца? В конце концов, он – Шелли – обратился к Патрулю с самыми лучшими намерениями и краснеть ему не за что…

– Прими благодарность, друг, от меня, от прайда Бейтмани и от Седны! – продолжал сочиться желчью Брут. – Человеческим языком взывал к тебе: вернись в Сопряжение! Предупреждал! Просил! Но ты, дружище, оказался редкостным тугодумом! Не излагать же мне перипетии на открытой частоте?

– Брут! Перестань, Брут! – отмахнулся Шелли. – Я ведь хотел как лучше… – по-детски оправдывался он. – Что же мне теперь делать?

– Не знаю, – отрезал суровый Брут. – Что бы ты ни предпринял, ответственность за твою шкуру я с себя снимаю!

Едва отключился молодой Бейтмани, как на связь вышел Патруль:

– Говорит командир крейсерского отряда, адмирал Марк Пурбах. «Золотой Сокол», от лица Сопряжения прошу оказать содействие в нейтрализации группировки плутонианских экстремистов!

Шелли знал Марка Пурбаха. Тот принадлежал к влиятельному трайтонскому прайду. Консерватор и идеологический противник прадеда Юлиуса, адмирал Пурбах, тем не менее, был частым гостем в их Агатовой Пирамиде. Юлиус и Пурбах пили вино, играли в «Номы и номархи» и спорили по каждому поводу. Будто им недоставало споров и разногласий в Пермидионе.

Шелли посмотрел в глаза адмиралу и испугался. Марку Пурбаху не терпелось выпустить на волю чудовищную мощь обоих «мечей разящих».

Он схватился за голову. Дело обстояло из рук вон плохо: закон и честь обязывали его подчиниться Пурбаху. Минутой ранее он не стал бы обдумывать дальнейшие действия. Но Брут! Какую игру затеял его приятель? Если Шелли откроет огонь по плутонианам, не станет ли это равносильно нападению на прайд Седны?

Шелли медлил с ответом, а командир крейсерского отряда все заметнее хмурил брови.

– Я приношу извинения, благородный… – наконец изрек Шелли, – … кажется, я неправильно оценил ситуацию. Седне ничего не угрожает, адмирал.

– Не вижу повода сомневаться! – возразил Пурбах. – Плутониане десинхронизировали орбиту планеты, нарушив тем самым целостность Сопряжения. Они привели в негодность внесистемную сеть. Сделали это, чтобы посторонние не помешали их планам. У тебя на радаре – два десятка незарегистрированных боевых кораблей! Что же ты, благородный? Патрульным Сопряжения требуется помощь славного золотого корабля Шелли!

– Нет, адмирал, – пробормотал Шелли, ощущая, как от стыда немеет лицо. – Я умываю руки!

– Не расслышал тебя, – удивился командир крейсерского отряда. – Соблаговоли повторить!

Шелли повторять не стал. Отключил связь и направил нос «Рурка» на созвездие Ориона. Седна, плутонианские штурмовики и крейсеры Патруля остались за кормовыми дюзами.

Пусть думают, что хотят! Пусть он станет первым в истории прайда Шелли преступником, но друг не назовет его подлым предателем. К тому же «мечи разящие» способны самостоятельно разделаться с бандитами.

Размышляя таким образом, Шелли ни секунды не сомневался, что конфликт разрешится без единого выстрела. «Крылатые Быки» – штурмовики грозные, но куда их группе против совокупной мощи «Экскалибура» и «Дюрандаля»? Едва ли они посмеют оказывать Патрулю сопротивление…

Подобно большинству благородных из Розового Берега, Шелли имел несколько однобокое представление об уроженцах Плутонии. Жители крошечной ледяной планетки, мутанты, альбиносы. Несомненно – варвары (в этом можно было увериться, единожды увидев их). Жестокие и коварные, их основное времяпровождение – борьба за независимость от ненавистного Сопряжения. Причем постулат плутонианского движения, говорят, какой-то абсурдный: Сопряжение образовано из газовых гигантов, Плутония же к таковым не относится и по своей природе близка к внесистемным планетоидам, управляемым независимыми прайдами. Мол, в эпоху Становления Плутония была незаконно присоединена к системе Солнца, и теперь пришла пора восстановить историческую справедливость…

Детский лепет, не более.

Когда же «Крылатые Быки» открыли огонь по крейсерам, Шелли едва не потерял самообладание. Он до последнего мгновения не верил, что плутониане пойдут на столь самоубийственный шаг.

На «Экскалибур» и «Дюрандаль» обрушился шквал раскаленной плазмы; вспыхнули, став видимыми, защитные экраны крейсеров. Симметричный ответ Патруля не заставил себя ждать: вакуум пронзила сотня рубиновых лучей.

Шелли судорожно забарабанил по сенсорной панели, набирая коды связи.

Призвать к миру!

Призвать к разуму!

Он должен что-то предпринять! Он обязан их остановить! Не может нормальный человек безучастно наблюдать за столь безумным действом!

Но проклятый тиран Ласка не отвечал на вызов Шелли. И адмирал Пурбах решил игнорировать упрямца…

Плутонианскому авангарду удалось сохранить строй. «Крылатые Быки» с животной напористостью прорывались сквозь встречный огонь, не рискуя тратить энергию на ответные выстрелы. Шелли понял, что они, сомкнув щиты, прикрывают неповоротливую грузовую «связку» – контейнер на двигательной «спарке». Арьергард же имел относительную свободу маневра и ожесточенно огрызался, стараясь не высовываться за пределы условно безопасной зоны. Бело-голубые плазменные сгустки неслись навстречу быстрым, словно молнии, лучам ярко-красного цвета.

Не прошло и тридцати секунд боя, а защита плутониан уже иссякла. «Крылатые Быки» сломали формацию, – для Шелли, который наблюдал сражение с надира, этот маневр выглядел так, словно над ним раскрылся огненный шар зловещего фейерверка. Крейсерская артиллерия без особого интереса обстреляла беззащитный контейнер, затормозив тем самым его инерционный полет, и поспешила переключиться на штурмовики.

«Крылатых Быков» разили, словно на учениях. Редкие залпы плутониан проникали сквозь щиты крейсеров, и еще реже наносили маломальский ущерб броне «мечей разящих».

Штурмовики плутониан превращались в металлический пар. Получив пробоину, «Крылатые Быки» лопались и выворачивались наизнанку, разрываемые внутренним давлением. Шелли ужаснулся, когда понял, что бандиты не бросают поврежденные корабли. «Рурк» не обнаружил ни одной спасательной капсулы, не уловил и сигналов аварийных маячков.

В космосе же воцарилось безумие. Шелли подумал, что он стал невольным свидетелем самой жестокой битвы последнего века.

Брошенный контейнер проплыл между крейсерами Сопряжения, едва не подровняв «Дюрандалю» нос. Параллелепипед был покрыт оспинами «лазерных ожогов». Оспины источали полупрозрачные струйки пара. Правый двигатель «спарки» превратился в нелепые лохмотья. Очевидно, металл, впитав энергию крейсерского залпа, на мгновение сделался аморфным, точно воск, а затем застыл в причудливой форме.

Патрульные продолжали превращать в субатомную пыль не желающих сдаваться экстремистов. Неуправляемую грузовую «сцепку» они игнорировали. Контейнер же, попав в поле притяжения Седны, – незначительное, однако доминирующее в этом секторе пространства, – увеличил скорость, изменил траекторию и… врезался всей массой в практически завершенный корпус корабля-ковчега Брута.

Шелли увидел яркий свет: он вспыхнул среди громоздких монтажных конструкций и подъемных кранов верфи. Со стороны могло показаться, будто на поверхности крошечной Седны проснулся вулкан. Будто его жерло выстрелило в космос потоком расплавленного вещества.

«Все! Брут меня прикончит без сомнений!»

Шелли устремил «Рурк» к Седне. Тусклый шар планетоида озаряли багровые отсветы космического сражения. «Золотой Сокол» пронесся над скалистой долиной, где среди отрогов в вечной тени серебрился газовый лед, а затем – над купольным городом, сквозь фасетки которого Шелли ухватил взглядом пятна живой зелени и трепет голубых вод. Рассмотрел он и угловатые башни противокосмической обороны, разбросанные по долине. Но, как в начале боя, так и теперь, пушки молчали.

Радар издал предупреждающий писк: над «Рурком» пронеслась шестерка черных, дельтовидных челноков. Пожаловал десант! Похоже, «дельты» направлялись туда же, куда и «Золотой Сокол». К Пирамиде прайда Бейтмани, чьи огни виднелись к северу от разрушенной верфи.

«Рурк» качнул крыльями, – мимо промелькнула оплавленная решетчатая ферма. Шелли прикусил губу от напряжения: кто бы мог подумать, что пилотирование над Седной потребует от него всего мастерства астроника? Повезло только в одном: в переделку он угодил на «Рурке». А «Рурк» – часть его самого… или это он – давно лишь нервный узел «Золотого Сокола»?

…Контейнер плутониан возвышался над искореженным ковчегом, словно памятник благим начинаниям Брута. А выше закручивался неспешный вихрь металлических обломков. В гравитационном поле Седны их ждет медленное, сонное падение.

«Золотой Сокол» пронзил вихрь, разминувшись в «полубочке» с двумя бесформенными фрагментами корабля-исполина. Шелли увидел, что на обращенной к нему стороне Пирамиды Бейтмани вспыхнул ряд ярких точек. Прайд Брута готовился впустить десант патрульных сил.

«Брут Благоразумный! Трудно даже вообразить, какую бурю поднимет в Сопряжении сегодняшнее событие!»

Шелли пристроил «Рурк» в хвост к последней из «дельт». «Золотой Сокол» влетел в шлюз следом за челноком. Пока снаружи корабля выравнивалось давление, Шелли успел сменить пропитанную потом тунику на лучшую одежду: пышный камзол-патагий, выращенный из живых клеток, серебристые меховые панталоны и теплые чулки. Потом натянул мягкие ботинки из светлой замши. Для того чтобы ходить и при этом не подпрыгивать к потолку, добавил себе весу при помощи золотых гирек на цепочке. Поглядел на зеркальную голограмму: кретин кретином… Как он покажется на глаза Бруту?

Провалиться бы сквозь землю, как говорит прадед Юлиус. Но, если встрял в неприятности, изволь пройти путь до конца. Проклятое фамильное упрямство…

У трапа его ждали.

Отряд десантников Патруля, все в доспехах: в глухих шлемах, литых панцирях, кольчужных юбках. Мускулистые руки сжимают древка шоковых копий, поигрывают рукоятями коротких мечей. Хлюпают на поясах переполненные ядометы.

Шелли невольно всплеснул руками: Патрулю бы с таким же воодушевлением укрощать Плутонию, а не унижать штурмом Пирамиду уважаемого, пусть внесистемного, но почитаемого на Трайтоне прайда!

Командира отряда можно было узнать по золотому жезлу, прижатому к груди. «Кадуцей! – вспомнил Шелли название жезла. – Лазерный излучатель! Самое совершенное ручное оружие!»

Лицо командира отряда закрывала бронзовая маска. По сияющей лицевой пластине струились металлические слезы.

– О благородный! Сложи оружие и подними руки! – послышался из-под маски искаженный шлемофоном голос.

Уж нет! Приберегите эти методы для беглых рабов!

– Я – Шелли! Со времен переселения Столицы с Ганомайда на Трайтон мой прайд состоит в Пермидионе. Я не ношу оружия. Нет необходимости обращаться со мной, как с хавронским каторжником!

– Ты арестован по приказу Инспектора, о благородный!

Шелли поджал губы.

– Другого и не ожидал. Но кто он такой – ваш инспектор?

– Начальник службы транспортной безопасности Сопряжения – благородный Огр Мейда, – ответил тот же искаженный голос.

– А-аха, – Шелли вздохнул. – Я понял. Повинуюсь.

Значит, вот откуда взялись «Дюрандаль» и «Экскалибур»! Старый, прескверный дедушка Огр инспектировал внесистемный сегмент транспортной сети, – он делал это как всегда с помпой и под охраной лучших боевых кораблей, – когда Шелли отправил сообщение по открытой частоте.

Старикашка наверняка потирает руки от удовольствия: судьба, наконец, свела его с одним из ненавистных Шелли.

– Я понял, – повторил Шелли. – Даю слово благородного, что не предприму попытки сбежать и предстану перед Советом прайдов, когда придет время. Если в этом есть необходимость, обязуюсь перемещаться под конвоем…

«Быть может, «бронзовые маски» уберегут меня от расправы Брута, – договорил он про себя. – Или от лап Огра Мейды».

На этот раз командир медлил с ответом. Наверняка, совещался с кем-то из высших чинов. Шелли ждал, с легким нетерпением переминаясь с ноги на ногу. Десантники скучали, наконечники их копий склонялись ниже и ниже.

– Нет необходимости в конвое, о благородный, – наконец проговорил командир. – Тебя ждут в центральной галерее Пирамиды. По счастливой случайности моему отряду приказано следовать туда же. Мы должны выступить незамедлительно. Ты, благородный, укажешь дорогу.

Шелли спустился с трапа на потертый бетон шлюза. В окружении десантников пошел к внутренним воротам, обходя дымящиеся лужи охладителя для промывки дюз. Командир махнул рукой, и створки ворот поползли в стороны. Шелли задержался, пропуская «бронзовые маски» вперед. Обернулся, бросил прощальный взгляд на «Золотой Сокол».

Кто теперь скажет, когда он снова окажется в уютной рубке космического дворца?