Текст книги "Новые записки психиатра, или Барбухайка, на выезд!"

Сдерживающий фактор

Любому человеку очень важно, чтобы как можно большая часть происходящего с ним или вокруг него имела более-менее внятное логическое объяснение. Солнце встало? Это потому что Земля вращается. На каком… э-э-э… то есть почему вращается? Потому что ТАК НАДО. Почему в стране кризис? Потому что вертикаль власти, встав перпендикуляром к электорату, стремится обрести свое нефритовое естество, а нефрит нынче дорог. А, ну да, и кредиты тоже, но главное – процесс нефритизации.

Зина (назовем ее так) имеет за плечами солидный стаж болезни – двадцать с лишним лет, с того самого момента, когда за ней на заводе установили слежку сразу четыре разведки – КГБ, ЦРУ, Моссад и МИ-6. А родной отец, вместо того чтобы настучать агентам по длинным ушам, сдал ее в психбольницу. С тех пор это стало почти рутиной: агенты следят, ставят прослушку, монтируют-демонтируют камеры и жучки, а отец раза два в год вызывает барбухайку.

Иногда – видимо, чтобы сменить тактику, – появляются новые резиденты под видом женихов или вновь устроившихся на работу сослуживцев, да еще однажды доктора завербовали и прислали участковым психиатром. Хотя, может, он и не доктор вовсе: халат носить каждый сумеет, а чтобы беседы вести да лекарства выписывать, много ума не надо – вот взять, к примеру, ее саму… Вообще нет, сама она умом-то как раз и отличается в нужную сторону, иначе не была бы под колпаком у разведки. А на доктора управу найти можно: зря, что ли, анонимки регулярно в прокуратуру пишутся? Привет, так сказать, бойцам невидимого фронта от Зины – инженера, гражданина и практически контрразведчика.

Спрашивается – чем же таким мог заинтересовать простой инженер аж четыре разведки? Воображение живо рисует формулу получения универсального топлива прямо из канализационных стоков, или антигравитационный двигатель для легковушек. Или самую страшную тайну – почему за столько лет существования отечественного автопрома, за что бы ни взялся наш инженер, получается или самогонный аппарат, или тазик с болтами? Ничего подобного. Секрета Зина, конечно, не раскрывает, но по ее виду сразу понятно – следить есть за чем.

Скорее всего, я и дальше пребывал бы в неведении относительно страшных инженерных тайн, но некоторое время назад она сама пришла на прием. Чтобы написать заявление главному врачу и в прокуратуру. На этот раз на отца.

– Зина, а отец-то в чем провинился?

– А он мне вовсе и не отец.

– Это еще почему? Он же тебя один вырастил, когда матери не стало.

– Нет-нет, вы не понимаете. На самом деле, как совершенно недавно выяснилось, я не родилась, а была синтезирована.

– В пробирке, что ли?

– Нет, пробирки и колбы оставьте алхимикам. Меня синтезировали путем наложения волновой голограммы на матрицу первичного эфира, из которого все когда-то произошло.

– Прямо как в «Пятом элементе». А цель? Чисто поглядеть, что получится?

– Нет, доктор, у меня задача серьезнее. Я – сдерживающий фактор.

– Кого и от чего, если не секрет?

– А вы разве уже не догадались? Эх вы, а еще на разведку работаете!

– Так ведь ты, Зина, страшно конспирируешься и шифруешься! Колись уже, что за сдерживающий фактор!

– Если вы успели заметить, то за все время моей работы на заводе я не подала ни одной заявки на изобретение.

– Поверю на слово.

– Так вот, именно своим бездействием я и сдерживаю противоборствующие государства.

– Поясни, Зина, как это?

– Представьте себе, что Америка решила устроить в России, скажем, оранжевую революцию и в дальнейшем раздробить нашу страну на отдельные послушные регионы.

– Хорошо, предположим за ними такое коварство. В чем твоя сдерживающая роль?

– А я подаю заявку на изобретение. Скажем, телепорта. С системой наведения на нужные координаты. И выкладываю в открытый доступ. Все, границам хана. Не говоря уже о возможности прислать тикающую посылку по нужному адресу. Или рассказываю всем, откуда взять много-много дармовой энергии. И всё, все ваши бензиновые корольки окажутся дурилками картонными!

– А ты что, знаешь и про устройство телепорта, и про новые энергоносители?

– Мне надиктуют.

– Кто?

– Кто меня собирал, тот и надиктует! Но я, собственно, не за этим. Тут за мной в последнее время ужесточили слежку. Не иначе, снова пытаются пошатнуть мировое равновесие. А так называемый отец собрался упечь меня к вам. Поскольку он на самом деле отцом мне не является, как это недавно мне передали по лучу, то и юридического права вызывать вашу спецбригаду не имеет. И вообще надо разобраться, на кого он работает. Вот напишу все заявления, пойду домой и займусь этим вопросом.

– Зина, у меня есть возражение.

– Это какое же?

– Во-первых, в твоих словах явно прослеживается бред преследования, что само по себе уже является показанием для неотложной госпитализации, хочешь ты того или нет. А то вдруг тебе приспичит из дичи стать охотником? Во-вторых, столько анонимок, сколько ты написала на меня в прокуратуру, пишут чаще всего на родственников. Так что на сегодня я твое родное папо, плюс по совместительству участковый психиатр. Властью двух в одном флаконе объявляю: госпитализации быть!

Больная на приеме пыталась убедить меня, что все двадцать лет она не была больна. «Это было просто сильное проклятие, нацеленное на всю планету, а я приняла удар на себя!» Сошлись на том, что отныне будем лечить последствия проклятия.

И снова Света

Опасностей, которые имеют обыкновение поджидать в засаде, облизываясь на вас, как на полярную куропелку, хватает и в жизни условно психически здорового человека: неучтенные кирпичи, делающие вид, будто просто загорают на крыше, водители автомобилей, вольно трактующие как цвет горящего светофора, так и ПДД в целом (про имеющих свойства электронного облака велосипедистов скромно умолчим), одичавший и потому оборзевший гегемон революции с дудулькой пива и в трениках – да мало ли! Что говорить о наших пациентах, у которых, помимо вышеперечисленных, есть еще и собственные причины для беспокойства – коварные соседи, злостные инопланетяне, правительства с их заговорами и поголовной чипизацией населения и прочие мнимые понарошки, как сказал бы сэр Джихар[55]55
  Он же Жихарь, персонаж фантастическо-юмористических романов писателя Михаила Успенского.


[Закрыть].

Про Светлану я уже рассказывал в первых «Записках психиатра». Ходит она на прием с завидным постоянством, рассказывает о себе охотно, вне зависимости от готовности и желания случайно отловленного в коридоре или кабинете собеседника ее выслушать – словом, никому не скучно. Вот и первый день после моего выхода из отпуска не стал исключением из правил, скорее, наоборот.

– Света, здравствуй! Давно не виделись. С чем пожаловала?

– Пришла пожаловаться. Как им всем не стыдно! Губернатор, президент и премьер – ведь взрослые серьезные люди, а подглядывают, как через дырку в туалете в пионерлагере!

– Куда подглядывают-то?

– А куда только можно! Через телевизор подглядывают – а я на кухню, между прочим, порой и без халата могу выйти! И в ванной через вентиляцию! И в туалете – у них такая оптика гибкая, они ее через канализацию – и в мой унитаз!

– Господи, а в унитаз-то зачем, Света?

– Вот и я не понимаю, Максим Иванович! Жопа как жопа, чего там смотреть-то? Узоров нет.

– Узоры бы их точно добили. И что, просто смотрят или говорят чего?

– А вы как думаете? Если бы молча смотрели, оно бы и ладно, но они же комментируют!

– Даже не буду предполагать, как.

– А у меня с собой конспект, вот, возьмите!

– Ну, спасибо, дорогая, осчастливила доктора!

– И ведь нет чтобы по-человечески попросить – мол, Света, солнышко, дай! Уж премьеру я бы не отказала. И президенту… Да и губернатор, если подумать, мужик ничего…

– Какая у тебя широкая и добрая душа!

– А вот мэру не дам! У него целкофобия.

– Да-да, что-то такое ты уже рассказывала…

– Да и спекся он, больше не наблюдает, не комментирует чего-то.

– Видимо, не по Фердинанду каска…

– И вообще вы не представляете, как сложно жить честной девушке, которую все только и делают что хотят, – и ни один не предлагает себя как положено.

– То есть в комплекте с белым конем, рукой и сердцем?

– Я вам уже говорила, что вы настоящий этот… донжуан… тьфу, блин! – джентльмен?

– Нет, но я очень, очень польщен.

– В общем, сделайте мне галоперидол, чтобы эти поменьше мою жопу комментировали. И еще что-нибудь для сна, а то как подумаю, сколько народу меня вожделеет, – так и сон прочь.

– Для тебя, Света, – все что угодно. Рецепт сейчас медсестра оформит, получишь снотворное в аптеке бесплатно, а ампулка галоперидола деканоата – вот, держи, вместе с направлением в процедурный кабинет.

Протягивая ампулу и листочек с направлением, я заметил, что Света старается не брать их из рук в руки, а подставляет свою сумочку.

– Света, ты что, боишься заразиться?

– Нет, доктор. ЗАБЕРЕМЕНЕТЬ.

– Э-э-э, поясни, пожалуйста!

– Я чувствую, как от вас исходит животворящая сила. Кого вы ни коснетесь – сразу же забеременеет.

– И мужики?

– Нет, что вы смеетесь! Я серьезно, между прочим! Так что вы поосторожнее с женщинами. Я вот, например, не готова к внебрачному ребенку, я еще девочка нецелованная, если вы забыли. Вот и предохраняюсь, как могу. До свиданья.

Она ушла делать укол, а я задумался. Надо жену предупредить. И где-то искать презерватив на всего себя. Или черт с ним, плюнуть на все и улучшить демографическую ситуацию?

Как пытался убедить нас приведенный на судебно-психиатрическую экспертизу товарищ, пить двадцать три дня в месяц – это не запой, это так, баловство. Сидели задумавшись – что же тогда такое запой в его понимании?

Огоньку?

Он сжег офис «Лукойл» вместе с бензоколонкой —

Без причин, просто так, из уваженья к огню…

© Борис Гребенщиков

Твоя вишневая «девятка»

Меня совсем с ума свела…

© «Комбинация»

Есть, есть в пламени что-то необъяснимо притягательное. Будем ли мы пытаться объяснить это, поправляя пенсне, юнговскими архетипами или же ударимся чем-нибудь в эзотерику и вспомним первый из пяти основных элементов (из семи, на самом деле, но не суть), или же будем резонерствовать относительно генетической памяти, с ее мамонтами на вертелах и окорочками птицы дронт а-ля шеф-повар Петя Кантропов – неважно. Человек упорно пытается зажечь не по-детски: то Герострат решит прославиться в веках, то аутодафе станет жутко модным по идейным и имущественным соображениям, то какие-то дебилы решат выразить свой протест не самому плохому из государств в форме массового сожжения авто (что характерно – не своих собственных, но это тоже очень по-человечески).

Вот и некоторых наших пациентов огонь тоже не оставляет равнодушными. Геннадий (пусть его будут звать так) знаком с психиатрами уже больше четверти века. За это время было много всего – и госпитализации, и попытки родного брата сплавить Геннадия после смерти матери в дом-интернат, и выход на инвалидность, поскольку ни на одной работе не желали держать сотрудника, который через месяц после трудоустройства шел к начальству и излагал собственный план интенсификации производства и улучшения условий труда. Причем план неизменно начинался с предложения выгнать ко всем чертям директора, его блядскую бухгалтерию и гадских бригадиров. Обострения с галлюцинациями не в счет, Гена вполне сносно работал и с голосами в голове – правда, отчаянно с ними ругался, отчего работать ближе чем в пяти метрах от него народ отказывался: а то вдруг перейдет от дискуссии к воспитательным мероприятиям.

Выйдя на инвалидность, Геннадий не утратил жажды деятельности, в отличие от многих других, для кого диван, холодильник с пивом и телевизор становятся Бермудским треугольником. Он то где-то подрабатывал – пусть недолго, но вполне результативно, то копался на даче, то затеивал очередной капитальный ремонт в пределах отдельно взятой квартиры. Вот тут-то его, как правило, и госпитализировали, поскольку ремонт он брался делать очень радикально: отрезал на фиг трубы с водой и газом, демонтировал канализацию, вынуждая соседей держать наготове дежурный ночной горшок и телефон спецбригады. Его ни разу не сбывшейся мечтой было сделать в квартире настоящий ремонт, на зависть всем шабашникам, и поехать в Югославию. Зачем? Все очень просто: там он сливается с их местным пролетариатом, косит под своего, после чего возвращается в Россию, но уже в составе строительной бригады – а это контракты, это заработки! И никто не вспомнит ни про инвалидность, ни про дурдом. А голоса – да бог с ними, с голосами! Опять же, будет возможность послушать родную речь на чужбине. Вот только навыки строительства на своей квартире отработать – и привет югославам!

Все в очередной раз двигалось по намеченному плану, и вдруг Геннадий почувствовал, что кто-то его страшно невзлюбил. Невзлюбил – и едреный бы с ним корень, он не топ-модель по-русски, чтобы размазывать косметику из-за каких-то там рейтингов и оценок жюри. Однако нелюбовь стала выражаться вполне ощутимо: то нога опухнет, то рука, то уши. Хирург, к которому Гена пришел с этими жалобами, сказал, что опухоли он никакой не видит и что это он сам опух, только виртуально. Еще добавил, что от нелюбви опухает совсем другое – но это, скорее, следствие вынужденного воздержания. Словом, не проникся важностью момента.

Пришлось искать источник недомогания самостоятельно, поскольку состояние день ото дня становилось все нестерпимее, даже сон пропал. Хорошо, голоса не стали кочевряжиться и подсказали – мол, к номерам автомобилей присмотрись повнимательнее – и все поймешь. Гена посмотрел – и не поверил своим глазам. Во дворе, у дома напротив, стояла вишневая «девятка», что само по себе было плохим знаком. А номер… Ну, точно! Ай да голоса, ай да чилдрен оф зе бич! 3 и 57 – как месяц и год рождения, а буквы – ОСС. ОПУХНИ, СДОХНИ, СВОЛОЧЬ! Или, как вариант, ОКОЧУРЬСЯ, СУКА, САМ. Все один к одному, все яснее некуда. У владельца этой машины паранормальные способности, вот он-то и изгаляется. И ведь так хитро, что не подкопаешься. Ну да ладно, покажем этому мучителю, почем фунт перца в конкретно взятой заднице!

Ведро солярки одолжил водитель какого-то КамАЗа и даже денег не взял – мол, ради благого дела не жаль даже углеводородов, а кстати, Гена точно уверен, что никто из начальников транспортной компании в деле не замешан? А то вот и адресок нужный… Остальное было делом техники: высадил стекло «девятки», полил салон, слил из бензобака пару стаканов на растопку, прикурил, кинул спичку в машину. Горело весело, всем было интересно, и только мучитель-экстрасенс матерился очень громко. Правда, не слишком разнообразно, а вот прибывший пожарный расчет устроил ему лингвистический мастер-класс, но это уже детали.

Вычислили Геннадия довольно быстро – двор старый, глаз и ушей много. Следователь, узнав истинную причину поджога, как-то поскучнел и пошел писать запрос в психдиспансер. А заодно и вызывать спецбригаду – мало ли что… На судебно-психиатрической экспертизе Гена охотно рассказал и про сволочного соседа с его склонностью к экстрасенсорике и личной к нему неприязнью, и про сам процесс истязания, и про месть с задором и огоньком. Жалеть? А чего его, гада, жалеть? Пусть радуется, что легко отделался, поскольку попал на человека широкой души и незлобивого от природы. В тюрьму за такое сажают? Вот пусть сначала посадят этого коня педального, да еще и спросят по всей строгости – за пытки, за недозволенные методы воздействия! Принудлечение? Вы серьезно? А альтернативы? Эх-х, откладывается Югославия… Ну да ладно, братья-славяне подождут, никуда не денутся!

Вместо заключения

Еще почти год работы. И еще почти год вечеров за ноутбуком. Подрастают дочери, транквилизируется очередной компьютерной игрушкой Оксана. Наверное, счастье так и выглядит. Хотя нет, не хватает мечты, какой-нибудь этакой, несбыточной. Так что пусть будет остров с частной клиникой…