Текст книги "Золотая антилопа"

Глава 3. Подвиги и последствия

Возвращаться в палату Зверев не стал. Вытребовал у обслуживающего персонала свою одежду и отправился домой. В голове творилось невообразимое. Прежняя жизнь закончилась, это он понимал отчетливо. А новая… Тут требовалось много думать, чтобы хоть как-то осознать открывшиеся возможности и свое новое место в столь резко изменившимся мире.

Ё-мое, вот так живешь, как обычный человек, все вокруг привычно, понятно… даже немного скучно порой. Мечтаешь о каких-то изменениях… (подразумевается, что к лучшему) … И тут эти изменения падают на голову, как тонна кирпичей. И все! То, что было раньше отрезано, словно гигантской гильотиной. Возврата нет, а ты только теперь осознал, как спокойно и уютно было в том прошлом, от которого мечтал избавиться. Допрыгался, блин.

Родная квартира встретила жизнеутверждающими ароматами, шкворчанием и побрякиванием с кухни. Оттуда же доносилось радиопение чего-то народно-мелодичного. Чуть ли не «Ой, цветет калина». Как сибирский гость умудрился найти в нашем стримно-рекламном эфире такую радиоволну – загадка XXI века.

Зверев переобулся в тапки и мрачно пошел на звуки.

Так и есть. Сеня, нацепив миленький фартук в цветочек, занимался приготовлением обеда.

Буркнув что-то, что могло сойти за приветствие, капитан выдвинул табуретку из-под стола и сел на любимое место возле окна. За стеклом цвело лето! Через открытую форточку врывался тонкий аромат цветущих лип и гомон ребятни, резвящейся на детской площадке.

Мир и благодать.

Почувствовав, что раздражение слегка отпустило, Зверев поднял взгляд на вдохновенно жарящего котлеты гостя.

– И зачем ты это делаешь? – поинтересовался сумрачно, – можешь же в один миг изготовить такие своим экзистенционализмом.

– Не-е, – протянул Сеня, перебирая в шкафчике пакетики с приправами, – приготовление пищи – особый вид творчества. К тому же нужно учитывать воздействие процесса на клиента. Не случайно сейчас такое все чаще практикуют в элитных ресторанах. Повар работает в непосредственном контакте с заказчиками, и те заранее пропитываются предвкушением поедания вкусностей, мысленно облизываются, выделяют желудочный сок…

– Стоп! – поднял ладонь Зверев. – Остановимся на предвкушениях.

– Ладно, – пожал плечами сибиряк.

– И кстати, – капитан посмотрел с подозрением, – откуда выпускник сельской школы знает подробности про элитные рестораны?

– Ну, мы ж не дикари какие, – обиделся Сеня, – думаешь у нас Интернета нет?

Тут на сковороде дозрели котлеты, сибирский гость перегрузил их на тарелки, добавил пюре из кастрюльки и украсил получившееся веточками укропа.

– Спасибо, – буркнул Зверев, принимая свою порцию.

Некоторое время ели молча. Говорить совершенно не хотелось, так как кушанье оказалось удивительно сочным, и все внимание невольно сосредоточилось на смаковании богатых оттенков жареного со специями мяса. Или может сыграло роль то самое предвкушение?

– Тебе в повара надо идти, – сообщил наконец Зверев, подтирая сок на тарелке корочкой хлеба. – Клиенты в очереди будут стоять.

– Не, кулинаров разного рода и без меня много, – несогласно помотал головой Сеня. – Я медиком хочу.

– Будешь отращивать пострадавшим утраченные конечности? – (Это Зверев думал, что так пошутил).

– В принципе, да. – Сеня перенес опустевшие тарелки в мойку и принялся разливать чай. – Тут очень много интересного, огромные перспективы открываются.

– Это понятно. Представляю, какой ажиотаж вызовет твоя практика. Заранее телохранителями надо обзаводиться, чтобы страждущие не затоптали.

Сеня задумался.

– Ты давай, давай, не молчи, – подбодрил его капитан. – Выкладывай, как жить думаешь. А то опять нарвешься на бандитов или, хуже того, на диверсионную группу из-за рубежа, специально за тобой посланную. Думаешь, что на Западе мало миллиардеров с хилым здоровьем?

– Э-э… – озадачился Сеня, который, похоже, данный аспект своей предполагаемой деятельности совершенно упустил из виду. – Я хотел по-простому…

«Ага, лапоть сибирский», – мрачно подумал Зверев, – «Он по-простому, а мне потом его из передряг вытаскивать. И не факт, что в следующий раз отделаемся так дешево».

– Буду работать медбратом в больнице, – изложил план гость из глубинки, – с главврачом уже договорился, у них как всегда с обслуживающим персоналом напряженка. Подам документы в медицинский на вечернее отделение. Поступить для меня не проблема.

– Так хорошо все знаешь?

– Если бы знал, зачем поступать? – гость из глубинки пожал широченными плечами. – Мне как раз и нужно выяснить как и что в человеческом организме устроено. Иначе как лечить буду?

Зверев от неожиданности кашлянул.

– Допустим, надо срастить перелом, – продолжил объяснения Сеня, – надо же знать, как там кость проходит, где кровеносные сосуды, где нервы. А то создашь ложный сустав – а больному потом мучиться.

– Проблема…

– А вообще, я планирую лечить с минимальным вмешательством, – вдохновенно развивал тему гость, – у нас внутри все так разумно и рационально устроено, что иногда достаточно чуть подтолкнуть в нужную сторону и все восстановится само собой.

– Да?

– Ну конечно! Иммунная система…

Короче, Сеню понесло. Добрых полчаса он нес медицинско-популярную околесицу, слушая которую Зверев только хлопал глазами.

Раньше, до событий последних дней, он сразу отмел бы всю эту беллетристику и счел бы пришельца пустым болтуном. Но то, что произошло, заставило воспринимать все гораздо серьезнее. И поскольку в медицине он понимал только то, что кровотечения нужно останавливать, а раны мазать йодом, то сосредоточился на том, что знал твердо. На безопасности.

– Вот что, Сеня, – сказал он, прерывая увлекшегося мечтами сибиряка, – прежде всего надо сделать так, чтобы все твои волшебные исцеления никак не связали с тобой.

– Э-э, почему? – далекий гость остановился в рассказе, словно налетев на стену.

– Потому что здоровье дороже золота. Тебя вон за несколько золотинок бандиты гоняли, как зайчика, по всей стране. А представь что начнется, если ты кому ногу сумеешь приживить? Или голову…

– Голову не смогу.

– Неважно. А поскольку мне выпало тебя охранять, предлагаю принять меры. Пока не началось.

– И что же будем делать? – упавшим тоном вопросил Сеня.

– Для начала думать, – тут Зверев поднял вверх указательный палец и произнес поучительно: – Безвыходных ситуаций не бывает!

Глава 4. Улики и их отсутствие

Утро вечера мудренее. Оставив вечные и самые главные вопросы на потом, после завтрака и Зверев, и сибирский гость отправились на работу. Потому как чудеса-чудесами, а жизнь продолжается.

В родном отделении полиции все было, как обычно. В предбаннике, сразу за входной дверью, где еще была зона нетрезвых посетителей и задержанных неистребимо пахло мочой. Далее был турникет, управляемый дежурным, находящемся в аквариуме из пуленепробиваемого стекла. Сдержанный кивок приветствия, получение ключей от кабинета, и вот уже капитан, здороваясь со встречными сослуживцами, идет к своему законному кабинету.

Напарник – старлей Леонов Петр Николаевич – был уже на месте и, увидев Зверева, оторвался от обычной правоохранительной писанины и потянулся включить чайник.

– Привет, – капитан прошел к своему месту и перевернул лист настольного календаря, где были записаны наиболее важные дела на текущий день. Пометок оказалось довольно-таки много. Гораздо больше, чем можно было реально отработать за отведенные законодательством восемь часов, но гораздо меньше, чем требовало от подчиненных начальство. Мда. В таких случаях правильнее всего начать день с чаепития. Тем более, что чайник как раз вскипел.

– Слушай, – начал напарник, разливая кипяток в казенные стаканы, – что с тобой происходит? То ночью к тебе вламываются какие-то бандюки, то в машину лезут. Кому ты так плотно дорогу перешел? Вроде бы по олигархам мы в этом месяце не работали…

Зверев вздохнул и пошарил в ящике стола. Увы, от купленного недавно полукилограмма конфет остался лишь вялый пакетик с тремя одинокими фантиками. Пичалька.

Не то, чтобы капитан так уж сильно любил сладкое. Ну, употреблял пару конфеток в сутки… Когда дежурил, то расход, разумеется, увеличивался. Но в данном случае, скорее всего, сказалась «помощь» коллег по отделу. Все знали, что в этом кабинете можно поживиться съедобным, ну и заходили по-соседски.

Зверев снова вздохнул и тут вспомнил, что он теперь волшебник. Надо лишь сосредоточиться, ярко и образно представить себе полный кулек, заныкавшийся в дальний, невидимый с первого взгляда угол и… Он задвинул ящик до упора, напряг воображение, стараясь делать все, как учил гость из глубинки… Потом выдвинул ящик и пошарил внутри.

Увы.

Конфеты не материализовались.

«Может это сложно?» – подумал Зверев, – «все ж таки сахар, повидло, шоколад – это органика. С золотом получилось, но там всего один элемент, к тому же природного происхождения и без примесей».

Он снова напрягся, закрыл ящик и постарался представить, что там у него хранится горка золотых монет.

Открыл. Пусто.

Черт побери!

Вот когда надо, то, как на зло, ничего не получается.

Напарник наблюдал за его манипуляциями с возрастающим беспокойством.

– А ты не рано из больницы выписался?

– Нет! – Ответил резче, чем хотелось бы. И тут же постарался загладить вину, заговорив мягко: – Устал просто. Что-то непонятное вокруг творится.

– Это точно, – тут же согласился старлей Петя. – Кстати, начальник велел тебе написать объяснительную по поводу того, что произошло в машине.

– А что там произошло? – удивился Зверев, – Напали, я оборонялся. Лаптя этого деревенского еще защищал. Из наших кто-нибудь на место выезжал?

– В том-то и дело.

– Не понял.

И напарник рассказал.

Когда пришла информация о ДТП, произошедшем в результате нападения на машину сотрудника уголовного розыска, от отдела сразу же выехал оперативник. Все же событие получилось из ряда вон выходящее – не каждый день бандиты решаются нападать на полицейских.

Поскольку все произошло на чужой земле, оперативные мероприятия проводили сотрудники соседнего отделения. Собственно, к прибытию нашего человека они уже основное сделали: все зафотографировали, пострадавших отправили в больницу, а машину, дабы освободить проезжую часть, погрузили на эвакуатор.

Сеня в аварии не пострадал и бродил вокруг, как потерянный. Его бегло опросили, записали кто он, откуда, где найти… После чего наш сотрудник отдал ему ключи от зверевской квартиры и сообщил куда увезли автомобиль.

– А что не так? – спросил Зверев.

– Да вот твой этот родственник… Он ведь родственник тебе?

– Да.

– Так вот. Он сказал, что на вас напали с оружием. Но у нападавших никаких пистолетов-ножей-кастетов обнаружено не было. Их адвокат (весьма дорогой, кстати), по этому поводу рвет рубаху на груди. Причем, не только у себя, но и у всех оказавшихся в пределах досягаемости.

Зверев смущенно кашлянул.

– То есть по версии бандюков ситуация такая: они попросили их подвести, ты согласился. Они сели в машину, но тут произошла ссора, и ты решил на них напасть. Нанес телесные повреждения.

– О как.

– И самое главное: на полу возле водительского сиденья… как раз там, где сидел ты… ты ведь за рулем сидел, верно?

– Да.

– Так вот: там на полу обнаружены патроны от пистолета ПМ. Как раз такого, как твой табельный. Получается, что это ты угрожал им оружием. У них-то ничего стреляющего не нашли. Как тебе расклад?

– Офигенно, – пробормотал Зверев.

Он прекрасно помнил, как вражеский пистолет под взглядом сибирского гостя превратился в сгусток горячего воздуха. Пыф-ф, и все. Как не было.

И теперь назад его не материализуешь.

А если и материализуешь, то получится, что полиция бессовестно подбрасывает улики подозреваемым.

К тому же воссозданный ствол утратит все характерные приметы. А из него (того, который был) может десяток человек завалили, а?

Ситуация.

Ну, Сеня…

И что теперь писать в объяснительной? Если чистую правду, то есть шанс избежать проблем по служебной линии. И получить таковые по медицинской. Вплоть до помещения в палату с мягкими стенами.

А если врать… Вот тут нужно крепко подумать.

Так. Он поднялся.

– Думаю, ты прав. Я действительно рановато расстался с врачами.

– Ото ж… Голова – орган нежный, а у тебя, как сказали, сотрясение.

– Именно. Так что пойду-ка наведаюсь к эскулапам. Задержанные бандюки сейчас где? В той больничке, что при СИЗО?

– М-м-м… – напарник обеспокоенно посмотрел на друга. – Только ты поосторожней. При свидетелях не бей.

– Вообще не собираюсь. Просто поговорю.

* * *

Бандит, который залез в машину и с которым Зверев бился на заднем сиденье, пострадал довольно сильно. Еще бы – оказался как раз на линии основного удара от врезавшегося в них автомобиля. В результате под глазами страдальца красовались впечатляющие синяки (выглядело это, как своеобразные очки. Или как «маска» на мордочке енота), плюс перелом ключицы и трещины в ребрах.

Но держался он бодрячком.

Во всяком случае, увидев Зверева обрадовался и принял этакий предвкушающе– обвиняющий вид.

– Ну что, мент, – произнес несколько шамкая, – зарплата у тебя большая?

Капитан на подначку не среагировал, а повернулся к медсестре, которая сопроводила его в палату. Сестричка была что надо: кубанская казачка, статная и рослая, кулаки размером с голову взрослого пионера.

– Простите, вы не оставите нас на минуту?

Медработница внимательно посмотрела на него. На больного…

– Оставлю. Но учтите – все его повреждения уже зафиксированы. Если появятся новые…

– Даже волос не упадет, – заверил Зверев.

– Ну тогда… Но только на минуту.

– Спасибо.

Когда дверь за сестричкой закрылась, капитан развернулся к страждущему с видом вполне себе кровожадным.

– Слушай сюда.

Бандюк, хоть и был закован в гипс, невольно попытался отодвинуться.

– Пистолет у вас был, и ты помнишь, что с ним стало?

– Э-э…

– Парнишка, за которым вы охотитесь, он реально маг. И может не только создавать какие-то материальные ценности, но и уничтожать их. Понимаешь?

Бандюк, судя по виду, еще не понимал.

– Вспомни, как пистолет пфыкнул и исчез. Мгновенно. Только жаром пыхнуло.

– Не докажешь!

– И не собираюсь. Просто намекаю, что точно так же у тебя могут пфыкнуть какие-нибудь части организма. Весьма ценные части, догадываешься какие?

– Ты чё? – пострадавший заерзал. – Это беспредел!

– А не докажешь!

– Ты чё! – в голос заорал бандюк. – Я жаловаться…

На крик в палату немедленно явилась медсестра.

– Что у вас тут?

– Все в порядке, – заверил Зверев, – беседуем.

– Он, он… – пострадавший таращил выпученные глаза и изо всех сил пытался отодвинуться от офицера. – Он пытать меня хотел!

– Даже не думал.

Сестричка посмотрела подозрительно. Но Зверев, не обращая внимания, продолжил:

– Ты себе совсем не помогаешь сейчас. Если расскажешь правду, спокойно отправишься на зону. Если же нет…

Бандюк застыл, оценивая перспективы.

– Собственно, у меня все, – Зверев улыбнулся медработнице.

Та выразила лицом что-то недоверчиво неодобрительное и жестом указала на дверь.

Уже в коридоре, в кармане у капитана забился поставленный на виброзвонок телефон. Звонил напарник Петр Николаевич.

– У трубки!

– Слушай, Зверев, ты совсем озверел?

– Не понял.

– Ты что в ящике стола хранишь?

– ?

– Я тут полез за конфетами, а у тебя под бумагами… Ты бы хоть в сейф прятал, если уж приперло. А то ящик стола даже не запирается. Любой мог увидеть.

Зверева посетили смутные подозрения.

– И много там этого? – спросил осторожно.

– Ну, это как считать. Я пока в сейф убрал, но ты бы… Короче, так не делают.

– Понял. Спасибо. Отбой.

Он сунул телефон на место и провел рукой по лбу. Что-то в жар бросило. Ну, Сеня…

Глава 5. Маскировка

Явившись после посещения больнички домой (на работу до прояснения обстановки лучше было не показываться), капитан с удивлением обнаружил, что и Сеня на посту медбрата не задержался. В короткой беседе выяснилось, что нового сотрудника вызвал к себе главврач и без каких-либо слов выставил на стол пресловутую литровую бутылку с рябиновкой.

(Кстати, золотой кругляш, так и оставшийся валяться на полу, никто с обличающим видом предъявлять не стал. Ну, бывает…)

Как бы то ни было, Сеня смутился.

А виноват Зверев! После отбоя пожарной тревоги он не возвращался в палату и потому не удосужился спрятать улики. И бедный Сеня пожал плоды.

Что было делать в такой ситуации? С неприятностями решили бороться путем приготовления роскошного обеда. Благо холодильник у капитана был большой, а недостающие ингредиенты сибирский гость умел извлекать прямо из воздуха.

После еды настроение улучшилось. Да и в голове прояснилось. Допивая чай, Зверев обнаружил, что может здраво мыслить и строить планы на будущее.

Сеня же подобными вопросами не заморачивался. Для него все было ясно и однозначно: устраивается медбратом в больницу, благо таковых в Москве предостаточно, работает на оздоровление пациентов. Параллельно готовится к экзаменам в вуз, которые и сдает благополучно и с первой попытки.

Высокий проходной балл и конкурс «офигеть сколько человек на бюджетное место» его абсолютно не волновали. Ну еще бы! Ведь ему достаточно вызубрить наизусть один единственный билет, а потом сделать так, чтобы именно он ему и достался. Но Зверев развернул его энтузиазм в ином направлении.

– Давай-ка, обсудим проблемы безопасности, – сказал он. – Пока не началось.

– Да я уже понял, – откликнулся Сеня. – Работаю тихо, никому ничего не говорю.

– Ага. А люди – идиоты, и сами не догадаются отчего в твоем присутствии у больных и каличных отрастают утраченные руки и ноги.

– Ну, этого я еще не пробовал, – засмущался сибирский гость.

– Вот-вот. А как попробуешь, за тобой сразу начнут охотиться не только бандиты, но и все спецслужбы мира. Включая спецов родного государства.

– И что же делать?

– Маскироваться! – рубанул ладонью капитан.

– Это как?

– Сделаем отвод глаз. Типа чудо исцеления исходит не от тебя, а от какой-нибудь древней реликвии или амулета, которые хранились во глубине сибирских руд и случайно попали тебе в руки.

– Так отнимут!

– Лучше пусть амулет отнимут, чем тебя засадят в какую-нибудь спец. зону, откуда нет выхода. Понимаешь?

– Но я же не смогу там лечить!

– Пациентов к тебе привезут, не волнуйся. И, как ты понимаешь, это будут не страдающие сиротки-инвалиды или многодетные матери болезненного вида, а совсем другие люди. У которых, в принципе, и так все неплохо.

Сеня приуныл. Он почему-то думал, что вырвавшись из малолюдной сибирской деревни, где все у всех на виду, в мир многомиллионной Москвы, где так легко затеряться, он решил все свои проблемы. А тут вон что.

– Нос не вешай, – подбодрил его Зверев. – Давай лучше думать, какую реликвию будем создавать.

– А какие варианты? – будущий абитуриент все еще переживал свое разочарование и не спешил полноценно включаться в обсуждение.

– Можно что-то сугубо языческое. Типа череп какой-нибудь или деревянный идол с древнего капища… Непонятное всегда внушает почтение и трепет. А нам такое и нужно.

– Нет, – решительно отверг Сеня. – С язычеством связываться не хочу. Лучше что-нибудь христианское.

– А тут выбор небольшой. Либо мощи какого-нибудь святого, либо икона, – Зверев размышляя почесал пальцем висок. – Впрочем, христиане мастера придумывать всяческие объекты поклонения. И могут обожествлять самые необычные предметы. Гвоздь, например, которым Христа прибивали к кресту, или лоскут от одежды Богородицы. Тут можно показывать что угодно, и пусть кто-то сумеет доказать, что это не тот гвоздь. А должный пиетет будет обеспечен.

– Врать не стану, – набычился сибиряк.

– Да почему? – удивился Зверев, являвшийся убежденным атеистом, – распространенная же практика. В европейских храмах например, хранится чуть ли не десяток экземпляров крайней плоти Христа. И люди верят, приходят, молятся на это.

– Нет!

– Экий ты. Тогда сам придумывай.

Наступило молчание. Собеседники по-прежнему сидели за столом, но смотрели теперь в разные стороны.

Ситуация…

Зверев потеребил ручку опустевшей чайной чашки и искоса посмотрел на насупившегося гостя. Что же такое придумать?

Помедлив, он встал и пошел к книжной полке. Где-то здесь затерялась давно купленная книга под названием «Шедевры русской иконописи». Может там удастся найти что-нибудь, что натолкнет на идею?

Отодвинув чашки, сел на прежнее место и начал листать принесенный том.

Ага. На первых страницах, разумеется, была напечатана знаменитая «Троица» Андрея Рублева. Икона, конечно, впечатляющая, но к нашему делу не подходящая. Предъявлять такую – все равно, что демонстрировать окружающим «Мону Лизу» и заявлять, что сам нарисовал ее на кухне акварельными красками из школьного набора.

Далее книжный том знакомил читателей с парой вариантов иконы «Отечество» (не в смысле «Родина», а как дополнение к понятию «Материнство». В современных реалиях такое значение слова «Отечество» как-то неожиданно. Но если рассуждать логически, оно вполне естественно).

Ладно, это тоже не подходит.

Так же, как и Рублевский «Спас», репродукция которого обнаружилась на следующей странице.

Кстати, не все знают, что эта икона является алтарной. То есть писана на досках и имеет размер порядка полутора квадратных метров. С шедевром такого масштаба обходить больничные палаты, исцеляя больных… Это, скажем попросту, несколько затруднительно.

Перелистнул еще страницу.

Тут зверевскими манипуляциями заинтересовался Семен. Долго дуться было не в его характере. Сделает обиженную физиономию на пару минут, обозначит настроение, но это и все. Вот и сейчас, он перебрался на хозяйскую сторону стола и стал с интересом разглядывать иллюстрации в книге.

– А вот такую можно сделать, – указал он пальцем.

– Почему именно эту?

Икона «Спас златые власы» как-то не поражала красотой. К тому же ввиду особой древности (ученые относят ее создание к самому началу XIII века) на ней имелись многочисленные утраты красочного слоя. Да и манера письма…

Нет, понятно, что до эпохи Высокого Возрождения, когда художники уже в совершенстве знали строение человеческого тела (и лица) и умели рисовать анатомически правильно, оставалось еще почти три столетия, но…

– Она необычная. И действительно старая. Так что в Сибири могла отыскаться ее копия.

– М-м-м… – Зверев размышляя взялся рукой за подбородок.

– К тому же копию можно сделать на пергаменте. Это, во-первых, легче… Все-таки, согласитесь, доску носить не так удобно. А во-вторых, если взять пергамент достаточно тонкий, то при подсветке с обратной стороны икона начнет светиться. Красиво получится, как считаешь?

– В принципе… Да, неплохо. Но все-таки, лично я выбрал бы что-то более привычное.

– А вот привычного как раз и не надо, – с воодушевлением возразил Сеня. Похоже, идея его увлекла, и он уже предвкушал перспективы.

Задумка с подсветкой Звереву понравилась. С одной стороны можно сделать так, чтобы это сияние легко объяснялось естественными причинами. Типа свет из окна так падает и тому подобное. А с другой, Сеня с его волшебными фокусами без проблем может сделать так, чтобы икона начинала излучать свет в тот момент, в который потребуется. Интересно!

И да, не поспоришь: чудо получится первый сорт. А сибирский кудесник в его тени станет практически незаметным. Так, просто парнишка из младшего обслуживающего персонала, которому случайно повезло найти работу по душе.

Ну, Сеня… А на вид простак простаком!

* * *

Вечером, когда новоприобретенный родственник, просидевший несколько часов за учениками, отправился спать, Зверев вновь извлек с книжной полки книгу шедевров русской иконописи. Захотелось рассмотреть необычную икону повнимательнее. Чем-то она его зацепила.

Понятно, что рисунок нельзя было назвать совершенным. В начале XIII века художники еще и законы перспективы изучили не до конца, а уж в изображении столь сложного объекта, как человеческое (божественное?) лицо… тут, порой, и в XVII веке резвились так, что только диву даешься.

Но какое-то сходство с изображаемым, видимо, все-таки передавали. Хотя…

То, что мы видим на иконе «Спас златые власы» резко отличается от привычных образов Христа. Во-первых, тут он изображен глубоко пожилым, абсолютно седым человеком. Если учесть, что, согласно каноническим Евангелиям, его земной путь завершился в тридцать три года, это весьма странно.

Второе, что поражает воображение – двойственность эмоции, отображенная иконописцем. Если смотреть на глаза Спасителя, то в них мы видим глубокую скорбь. Если же переместить взгляд ниже, то убеждаемся, что губы сложены, как у человека гордого и облеченного огромной властью.

Кстати, одет он весьма пышно. Разумеется, из-за утрат живописи подробно рассмотреть его одеяния затруднительно, но это явно не рубище бедного плотника. Скорее тут представлена дорогая парча алого, царского цвета, украшенная золотым шитьем, плюс плащ с нашитыми золотыми же бляхами.

В общем, этот образ – настоящая загадка.

Зверев долго сидел, разглядывая иллюстрацию в книге и удивляясь своему желанию смотреть и смотреть на нее.

В конце концов, опомнившись, что за окном уже глубокая ночь, он встал и, подводя итог размышлениям, сказал себе, что необычная икона как нельзя лучше подходит для их целей. Осталось только сделать нужную копию. Ну, с этим сибирский гость должен справиться. А дальше посмотрим, что из задуманного удастся осуществить.