Текст книги "Чародей Великого царя. Цикл «Прорвавшийся сквозь время»"

Елки, ну просто самураи какие-то! У японцев тоже принято помогать друзьям, решившим уйти из жизни. Один ритуально режет себе живот, а заботливые соратники тут же взмахом катаны смахивает ему голову с плеч.

Типа: чтобы не мучился.

Заботливые такие.

Парень в бочке через какое-то время начал дергаться. Понятно, что пошел он на такую страсть по доброй воле, но инстинкт самосохранения никуда не денешь. Стал заканчиваться воздух, организм начал рваться на волю.

Но товарищи не подвели. И удерживали до тех пор, пока все не стихло, и поверхность воды не успокоилась.

Тогда дружинники отступили в стороны и назад, освобождая мне дорогу.

Я тратить драгоценные секунды не стал, подбежал, заглянул… Парень, свернувшись клубком, сидел на самом дне. Просто рукой его было не достать. Пришлось подпрыгнуть над краем и слегка поднырнуть, погрузившись где-то по плечи.

Не по пояс точно.

Ухватил за волосы и потянул вверх.

Пока тело парня находилось в воде, поднимать его труда не составляло. А вот дальше… Он был реально тяжел. И, кажется, еще и в кольчуге!

Во чудак. Килограмм сто весит, плюс намокшая одежда, плюс железо… У меня же пупок развяжется, чтобы его вытащить!

Кое-как сумел перевалить верхнюю часть безвольного туловища через край.

И получилось удачно – животом он налег на деревянный бортик, голова повисла… и изо рта сразу пошла вода. Это кстати. Не придется его до конца вытаскивать и пристраивать животом на колено.

Примерившись ухватить утопленника за плечи, чтобы окончательно извлечь из бочки, я напрягся и тут, к ужасу, почувствовал, что мое одеяние из ветхой мешковины лопнуло на спине практически с низу до верху.

Но отвлекаться на это времени не было, поэтому, сверкая загорелыми ягодицами, я снова напрягся и вывернул-таки парня на пол.

Упал он не очень удачно – башкой об пол. Но оказался реально крепким, так что от удара сразу завозился и начал приподниматься.

То есть дальнейшие мероприятия по спасению можно было не проводить. Вот только взгляд этого паренька мне не понравился. Как-то очень уж кровожадно он на меня посмотрел. Обиделся?

Отступив на всякий случай к стене (заодно и мой голый зад станет менее заметен), я стал свидетелем радостной встречи товарищей, которые с бодрыми восклицаниями тут же обступили спасенного, помогли ему подняться и стали хлопать по плечам, поздравляя с возвращением к жизни.

Князь не вмешивался, сидел задумчивый. Время от времени поглядывал на меня.

Впрочем, когда его отважный дружинник полностью оправившись, шагнул в его сторону и поклонился, Ромодановский кивнул и без звука снял с пальца перстень с изрядным таким рубином.

Разумно. Храбрость, доходящую до того, что воин готов умереть по первому твоему слову, нужно вознаграждать щедро. Тогда и другие бойцы вдохновятся и всем будут рассказывать, что за князем, де, не пропадет!

Однако боярин не спешил отпускать подданных. Похоже, не считал испытание законченным.

Да и в самом деле, я ведь только вытащил парня из-под воды. А дальше все пошло как бы само собой. Пройдет еще минут пять-десять, и все начнут думать, что дружинник ожил практически без моей помощи. И отчасти это правда. Здоровенький парнишка оказался.

А я ведь рассказывал, что утонувший в Угличе царевич был по сути совсем мальчик. Десяти лет.

Когда я в своих мыслях, как бы следуя за ходом молчаливых рассуждений князя, дошел до этого места, то реально почувствовал, как волосы зашевелились на голове.

Сейчас они притащат сюда ребенка и начнут его топить!

Для чистоты, мать его так, эксперимента!

Глава 3. Царь-государь

Через три дня (раньше не успевали, готовились) поехали в Кремль. Возок был прежний, с подогревом, но Ромодановский для торжественного случая сменил бобровую шубу на соболью.

Меня тоже приодели и отнюдь не в мешковину. Видно боярин постеснялся выставить меня перед Государем с голой жопой. Но цепь, ради сохранения колорита, мне оставили.

Третьим в нашем возке был худенький мальчик в крестьянском армяке. Не знаю, на каких ролях он подвизался в боярском подворье прежде, но сейчас его статус серьезно повысился. Впрочем, ребенок этого еще не осознал и, при каждой возможности старался забиться в угол, как испуганный зайчик.

Что, в общем, не удивительно. Его ж, ни в чем не повинного, притащили в боярские покои и реально начали топить.

Он бился, кричал… По этой причине я даже подрался к княжескими дружинниками, но не превозмог. Меня отшвырнули, как кутенка и допустили к бочке только через пару минут после того, как мальчонка затих под водой.

Испугался я конкретно.

Но легкое детское тельце выхватил из бочки на раз.

Сразу его животом на колено, голову вниз, чтобы освободить дыхательные пути и легкие. Потом опрокинул на спину и начал стандартную процедуру: два-три нажатия на грудную клетку, выдох рот в рот, два-три нажатия – выдох.

Работать старался аккуратно – детские ребрышки нежные, переломать их в усердии было легко.

Два-три нажатия – выдох рот в рот.

Голова ребенка безвольно качалась, когда я хватался за нее, глаза под полуприкрытыми веками закатились.

Два-три нажатия – выдох.

И вдруг под пальцами я ощутил, как мальчик чуть шевельнулся.

Схватил его за голову, чуть приподнял, вглядываясь в глаза.

Пацан дернулся и чуть попытался отодвинуться.

Ожил, щученок!

Надо отдать должное, дружинники, когда увидели как мальчонка зашевелился, дружно грянули «Ур-ра!».

Оглянувшись на радостный рев, я увидел на их лицах восторг и преклонение.

Они были восхищены, как будто я только что, на их глазах, сотворил невероятное чудо. Вдохнул жизнь в мертвое тело!

Князь, не желая оставаться в стороне, сошел со своего трона и присел возле испуганно хлопающего глазами мальчугана, разглядывая его пристально.

Зрелище было не из самых прекрасных. На полу лужи грязной воды, пацаненок весь мокрый и, видимо, обкакавшийся с перепугу.

Но несомненно живой.

И в дополнение к этой дивной картине я, чудотворец в драной на…. в общем, в разорванной мешковине.

Мда.

Чудеса они такие. Не всегда пахнул ладаном.

Мой статус, кстати, тоже изменился. Если раньше окружающие смотрели с этакой отстраненно-брезгливой жалостью, то теперь специально приходили, чтобы рассмотреть поближе. Создавали молчаливое или тихо перешептывающееся окружение, которое шустро расступалось, когда мне требовалось пройти.

Я смущался и, стараясь не подавать виду, время от времени осенял всех крестным знамением и произносил короткие религиозные фразы типа «Мир вам» и «Благословен Господь».

Воспринимали это с благодарностью.

Сам Ромодановский, после того, как убедился, что мальчишка вполне жив и нормально реагирует на обстановку, распорядился навести порядок и ушел в свои покои.

Поднялась суета, в ходе которой нас с пацаном потихоньку вытолкали из помещения. Но тут я молчать не стал!

Громко потребовал, чтобы ребенка срочно переодели в сухое. Не хватало, чтобы он застудился – все же на дворе не май месяц, а в доме тут и там гуляют сквозняки.

Из-за того, что мой статус переменился, меня послушали. Заодно и мне притащили какую-то хламиду, чтобы не смущал женщин своим непристойным видом.

Я с удовольствием переоделся, после чего потянул пацана в сторону кухно. Во-первых, там тепло, а во-вторых и мне, и мальчонке не мешало бы заесть пережитый стресс.

После еды познакомились поближе, и я узнал, что спасенного зовут Митяй. Что мамка у него умерла, а в доме отца было слишком голодно. Он скитался, потом прибился к боярскому подворью на должность «подай, принеси, пошел вон». Но плохо-худо жить было можно. Пока сегодня не угодил в историю.

Я ободряюще похлопал пацана по плечу и отправил спать на свою койку. Самому же отдохнуть не удалось, так как позвали к князю.

Ромодановский, после проведенного, весьма зверского испытания, вполне удостоверился в моем чародействе. И, поскольку я заявлял, что порой вижу будущее, пожелал узнать, что там будет. За завесой, так сказать, грядущих времен.

Я задумался.

Про Ромодановских (а каждый человек в первую очередь интересуется самим собой и только самим собой) помнил, что род пресечется. Произойдет это в конце то ли XVIII-го, то ли XIX-го века, несмотря на усилия Павла I сохранить фамилию, переписывая родовое имя на женскую линию. Не помогло. Слишком многие из князей умерли бездетными.

Однако сообщать такие подробности не стоило. Потому что никто не любит плохих предсказаний, а неудачливый пророк в здешние суровые времена рискует остаться без головы. И это в лучшем случае!