Текст книги "Легкое пёрышко. Как искорка удачи"

Элизьен медленно кивнула.

– Спасибо, – сказала она. – Но мне все равно следовало прислушаться к Ларимар. Я никогда себе этого не прощу. В принципе я заслужила то, что Ларимар пыталась убрать меня с пути. У Эльдорина было еще одно воспоминание. Ларимар видела его и рассказала мне о нем. У Мойры давным-давно было видение о планах Дэмиана де Винтера, о которых она поведала Эльдорину. Я не поверила ей тогда, думая, что она назло мне пытается затеять войну с колдунами. Это воспоминание куда-то исчезло. Возможно, Дэмиан выкрал его. А потом приказал Виктору убить Мойру, чтобы никто не узнал о видениях.

Я подозревала, что это было то самое воспоминание, которое видела Ларимар. «С него все и началось», – так она сказала мне о нем в Вечном лесу. Нам так и не удалось закончить этот разговор.

– Что стало с Эденом? – спросила я. – Ты его освободила?

– Конечно, – ответила Элизьен. – Сразу после того как Эльдорин выполнил мое требование. В ту же ночь он покинул Лейлин и больше не вернулся.

Она бросила катушку с воспоминанием в Лембрар. Я уже видела это воспоминание. Бабушка тоже помнила какую-то его часть, пусть и не всё.

Мойра и Эльдорин находились в подвале Аваллаха. Мойра выглядела такой же, какой я ее помнила. Она сидела в своем излюбленном кресле, а Эльдорин расположился на табуретке перед ней.

Закрыв лицо руками, он покачал головой.

– Я не могу сделать этого, – молил он. – Ты не можешь требовать этого от меня. Пожалуйста, Мойра. Все что угодно, только не это.

Она погладила его по волосам своими ручонками.

– Это наш единственный выход, друг мой. Поверь мне. Если бы я видела другой путь, избрала бы его. Я не хочу разбивать тебе сердце. Оно слишком ценно для меня.

– Ты хоть знаешь, каково это? – обратился он к ней. – Думать о том, что я никогда не увижу ее?

– Иногда приходится идти на такие жертвы, – тихо сказала Мойра. – Иногда у нас не остается иного выбора, кроме как отказаться от того, что мы любим больше всего на свете.

– Самое худшее – не в том, что я должен отказаться от нее, а то, что она забудет меня, – беззвучно сказал он. – Что не вспомнит, как много значит для меня.

Слезы беспрепятственно бежали по лицу бабушки, и она вытянула руку, чтобы коснуться Эльдорина, но картинка ускользнула от нее.

– Если тебя это утешит, я могу тебя заверить, что она будет жить счастливой жизнью, – сказала Мойра.

Эльдорин вскочил с места.

– Но без меня. – Он ударил рукой по каменной стене. – Без меня.

Мойра на мгновение замолчала, а когда снова заговорила, ее голос поменялся. Это был голос не нежной травмированной девушки, а сивиллы, который звучал гораздо четче и заполнял все пространство комнаты.

– Наступит время, когда выживание нашего мира будет зависеть от вполне обычного человеческого ребенка. Ребенка без волшебных способностей, обеспеченного лишь защитой могущественного имени и воинственного сердца. Тебе суждено дать ребенку имя.

– Только имя? – с недоверием спросил он, когда она закончила.

– Имя – это мощное оружие, Эльдорин. Не стоит его недооценивать. Имя человека – это место обитания его души. Имя, которое ты дашь ребенку, когда-то принадлежало властительнице морей, хранительнице Священного озера. Она тоже была человеком.

Эльдорин покачал головой.

– Это невозможно. Ни один человек никогда не был Верховным жрецом Аваллаха.

Как и в прошлый просмотр этого воспоминания, я была полностью поглощена происходящим. Они обсуждали мою жизнь задолго до того, как я вообще родилась. Столько всего могло пойти не так. Что, если бы бабушка никогда не вышла замуж? Что, если мама не родила или не встретила бы папу? Так много совпадений, приведших к тому, что теперь я стояла здесь и пыталась спасти волшебный мир. Просто безумие.

– Нет, – ответила Мойра. – Мы просто вычеркнули из своей памяти тот факт, что волшебный мир и мир людей когда-то были единым целым. Люди называли остров Авалон. Задолго до того, как он исчез в туманах, потому что люди забыли древнюю магию. Девочке понадобятся силы ее тезки, чтобы выполнить задачу. Я видела ее во снах, Эльдорин. Видела ее. Если хочешь дать будущее своему народу, ты должен принести эту жертву.

Эльдорин покорно опустил голову и сказал:

– Если это единственно верное решение, тогда я сделаю это.

– Девушка, которую ты любишь, ничего не должна знать об этом, – безжалостно добавила Мойра. – Тебе и самому нужно забыть. Ребенок не должен узнать о вашей связи. Точно не раньше того, чем мы призовем девочку к себе. От этого зависит все. Он не должен найти девочку раньше нас. Иначе все это будет напрасно.

Теперь я знала, что под ним она имела в виду Дэмиана де Винтера. Дьявола в обличье колдуна. Ларимар не смогла его победить, хотя взвалила на свои плечи немало забот.

Эльдорин сглотнул и с окаменевшим выражением лица ответил:

– Я выполню свой долг.

Лицо Мойры внезапно смягчилось.

– Мне так жаль, – сказала она. – Скажи ей, чтобы она дала ребенку, который родится во втором поколении, имя Элиза. Уникальная. Этот ребенок будет привязан к нашему народу силой числа судьбы – семеркой. Она станет уникальной, а ее предназначением будет наше спасение.

От этих слов по моей коже пробежали мурашки.

Эльдорин кивнул, и у меня сложилось впечатление, что эти двое ведут подобный разговор не первый раз.

– Она, вероятно, забудет тебя, – утешала его Мойра. – Но никогда не забудет ту любовь, что ты подарил ей.

Бабушка перестала плакать.

– Я всегда знала, что существует нечто большее, чем наш мир. Возможно, именно поэтому я обратилась к картам и духовности. Что-то во мне желало вернуть его. Что-то во мне знало, что было там что-то еще, принадлежащее мне. Но я так и не нашла его, как ни пыталась.

– Он всегда был рядом, – утешительно прошептала Элизьен. – Он никогда тебя не забывал.

Она вытащила цепочку из-под своей мантии. Простой кожаный ремешок, на котором висело разноцветное птичье перо.

– Я хочу, чтобы ты взяла его. – Элизьен протянула бабушке украшение. – Мой брат никогда не снимал эту подвеску. Когда я спросила о ней, он сказал, что это напоминание о женщине, которую он любил.

Бабушка одновременно и плакала, и смеялась.

– Я нашла это перо на поляне, на которой мы всегда встречались, и подарила его ему. Тогда я попросила его никогда не забывать меня и он пообещал мне это.

Я поджала губы, чтобы не заплакать. Если доказательство любви Эльдорина и существовало, то это была простая безделушка.

Бабушка взяла цепочку и осторожно погладила ее.

– Спасибо тебе, – прошептала она. – Наконец-то мое сердце снова стало цельным.

Мы молча покинули кабинет воспоминаний. Почему я не додумалась подарить что-нибудь Кассиану, чтобы он не забывал обо мне? Как он поживал? Думал ли обо мне? Как бы мне хотелось однажды посмотреть его воспоминания. Буду ли я в них? Рассказывал ли он кому-нибудь о том, что любит меня?

Глава 7

Последующие недели прошли в очень медлительном темпе. Моя жизнь, с одной стороны, круто изменилась, а с другой – осталась прежней. Было странно больше не иметь ни от кого секретов. Теперь, когда вся моя семья узнала об эльфах, мои друзья из волшебного мира могли приходить и уходить, когда им вздумается, и постоянно делали это, что, вероятно, не в последнюю очередь было связано с маминым тортом и бабушкой, которая нянчилась с каждым эльфом, который появлялся у нас на пороге. Воины, которых Элизьен приставила к нам для защиты, вернутся в Лейлин толстыми и круглыми. В этом я даже не сомневалась. К счастью, наши человеческие гости не видели заостренных ушей эльфов, хотя некоторые из наших посетителей действительно выглядели весьма странно. Мерлин в своем длинном черном плаще или Элизьен со своей свитой в белых одеяниях. Рубин любезно позаимствовал у Финна джинсы и выделялся лишь своей необычной татуировкой на лице. Но поскольку он был мил и чрезвычайно вежлив с каждым, через некоторое время все перестали обращать внимание на странного сотрудника. Старушки, напротив, охотно позволяли Рубину или кому-нибудь из стражников сопровождать их до стола. Все было бы идеально, если бы мы знали, где сейчас находятся Кассиан и Дэмиан. Но мы не слышали никаких вестей ни об одном, ни о другом. И хотя Мерлин постоянно рассказывал о колдунах, захваченных в плен, Дэмиана среди них никогда не обнаруживалось. Никому из его последователей не было известно, куда он исчез. Он подвел своих сторонников, но чего-то другого от него ждать и не приходилось. В первые дни я надеялась, что Кассиан будет отправлять Элизьен сообщения о том, куда держит путь, будет отчитываться о том, на какой стадии поисков Дэмиана он находится. Но каждый минувший день оставлял меня во все большем отчаянии. Каждое утро я просыпалась с вопросом, жив ли он. Узнаем ли мы, если Дэмиан убьет его. Эти двое словно сквозь землю провалились. Но никто из нас не верил, что Дэмиан сдался. Неопределенность и переживания за Кассиана сводили меня с ума. И, конечно же, чем больше проходило времени, тем сильнее я убеждалась в беспомощности Элизьен и Мерлина. Я летала вместе с Сиононом над Вечным лесом, и мертвые деревья было сложно не заметить. Все больше существ искали убежища в лесу, а я боялась того, что среди них были не только мирные существа. Равнина единорогов по-прежнему была окружена защищающими деревьями, но защита однажды ослабнет, и это лишь вопрос времени. Я ничего не могла сделать, кроме как томиться в ожидании.

По крайней мере наступала весна, и дни снова становились длиннее. Бабушка пока не была столь энергичной, как до инсульта, но она все равно не могла отказаться от работы в саду. Рубин помогал ей каждый раз, когда позволяли обстоятельства. Я не знала, делал ли он это из-за того, что ему нравилось работать граблями и лопатами, или потому, что так он мог проводить время с Солеей, которая регулярно нас навещала. В конце концов, Элизьен назначила его заместителем Кассиана на посту верховного военачальника.

Сейчас Солеа улыбалась Рубину, поглаживая пальцами травинку. Не прошло и пары секунд, как несколько крокусов высунули на свет свои лиловые головки. Меня всегда интриговали способности Солеи. Она лежала в шезлонге, нежась на солнце, среди бабушкиных цветов и кустарников, которые начинали распускаться. Требовалось еще немного времени, прежде чем ее тело полностью восстановится. Фавны не были такими стойкими, как эльфы, а Дэмиан целыми днями морил ее голодом и заставлял изнывать от жажды, едва не иссушив ее до смерти. Рубин принес ей горячий шоколад из кухни, и когда она выпила его, над ее верхней губой осталась забавные тонкие усики. Каждый взгляд на нее отзывался у меня уколом боли в сердце. Несмотря на все свои травмы, она буквально сияла, и все, кто видел ее, знал причину ее состояния. Они с Рубином были совершенно и бесповоротно влюблены друг в друга. Они идеально друг другу подходили, и я задавалась вопросом, почему не замечала этого раньше.

Скай вместе с Надей сидели у цветочных клумб, на которых сияли подснежники.

Бо́льшую часть времени я проводила в Вечном лесу. Перикл не сдался и все же сумел сделать из меня достаточно сносную фехтовальщицу. Не то чтобы это соответствовало требованиям Кассиана, но я все же могла защитить себя. Сколько времени пройдет, прежде чем он вернется?

Предрассветное солнце окрасило горизонт красными оттенками. Я стояла во дворе, ожидая поставщика, который каждые три дня привозил маме свежие цветы. И поскольку последние дни я все равно плохо спала, мне было без разницы, смотреть в потолок или вдыхать свежий утренний воздух на улице. Зато мама могла понежиться в постели чуть дольше. По утрам по-прежнему было прохладно. На мгновение я задумалась о том, чтобы надеть куртку потеплее, но позади меня открылась дверь, из который выскользнула Кассандра. В руках она держала две чашки, из которых поднимался пар. Она подарила мне слабую улыбку. Наверняка она приготовила нам свое фирменное какао, в которое добавляла карамельный сироп и украшала все сливками. Напиток был восхитителен на вкус и содержал около миллиона калорий, но меня это совершенно не волновало. Кассандра поразительно изменилась. Мерлин на несколько дней оставил ее на попечение бабушки после битвы, а затем забрал ее. Кассандра сначала отказывалась возвращаться с ним, но он не отставал. Когда он вернул ее, из женщины, которая рассказывала всякие странности и была не совсем в ладах с собственной головой, она превратилась в самого милого и внимательного человека, которого я когда-либо знала. Она помогала маме и Грейс готовить пирожные, набрала несколько килограммов, и теперь наконец-то стало заметно, насколько красивой и удивительно молодой она была. И хотя я догадывалась, что она была моложе мамы, заметила это только сейчас. Бабуля всегда говорила, что Кассандра очень напоминала свою мать. Посмотрев фотографии в старых альбомах, она убедилась в этом. Кассандра была точной копией матери, когда улыбалась. Только теперь у нее были короткие волосы, что подчеркивало ее острые скулы. Но самым интересным в ее лице были зеленые глаза. Я совсем не удивлюсь, если однажды к нам зайдет какой-нибудь волшебник и тут же влюбится в нее. В свите Мерлина нашелся один мужчина, который каждый раз приносил ей подарки. Цветы, книги или что-то сладкое из Лейлина. Мне это казалось весьма милым, но когда я упоминала о подарках перед Кассандрой, она всегда меняла тему.

– Могу ли я помочь тебе с цветами? – спросила она, потягивая свое какао.

– Ты всегда помогаешь! Мама заказала ранункулюсы, тюльпаны и фрезии. Они очень чувствительные, так что нужно будет сразу поместить их в пресную воду.

– Ранункулюсы мне нравятся, – поведала Кассандра. – Отец всегда разводил только розы, но ранункулюсы намного красивее, не находишь?

– По крайней мере они не колются. Это нравится мне в них больше всего.

Кассандра усмехнулась.

– Скай и Надя сегодня придут? – поинтересовалась она. – У меня есть книжка-раскраска для малышки, которую я хотела бы отдать ей. Ей нравятся эти мандалы.

– Я заберу Надю сегодня днем, и Скай, конечно же, тоже придет.

Так обычно и происходило. Утром Скай давала уроки игры на фортепиано и посещала лекции в университете, а днем приходила сюда. Чаще всего одна из нас забирала Надю из Вечного леса. Скай не говорила, были ли у нее другие планы на сегодняшний день. Я нервно грызла ноготь большого пальца.

– Ну, я на это надеюсь. У меня есть сюрприз для Скай.

Кассандра выжидающе посмотрела на меня. Мне нравилась в ней эта черта: она никогда не давила на меня, не вынуждала что-то рассказывать. Никогда не давала непрошеных советов и всегда терпеливо слушала.

– Фрейзер возвращается сегодня из Эдинбурга, – осторожно сообщила я. – Скай не знает, потому что мы не говорили ей об этом.

В течение нескольких недель я упорно работала над примирением моих лучших друзей, пусть и не особо представляла, как это будет выглядеть. Но я была уверена в том, что они на самом деле любили друг друга. Но сможет ли Скай переступить через себя и признать это?

– Почему не рассказали? – спросила Кассандра, подставив лицо под солнечные лучи.

– Я не знала как… – Мама бы сейчас раскритиковала меня, но Кассандра лишь понимающе кивнула.

– Она очень скучает по нему, – заметила она.

– Ты тоже заметила, не так ли? Я так часто разговаривала с Фрейзером по телефону, но он никогда не спрашивал о ней. А я постоянно о ней говорила. Может, он уже забыл ее? Это было бы ужасно. Особенно сейчас, когда она готова признать, что скучает по нему и нуждается в нем.

– Что она любит его, ты хотела сказать, – заметила Кассандра. – Я думаю, именно это она и чувствует к нему, даже если всеми силами противится этому.

– Это она тебе сказала?

Скай проводила довольно много времени с Кассандрой. Потому что они обе любили находиться в компании Нади и заботились о ней.

– Не обязательно. Я просто чувствую. Она постоянно упоминает о нем, и мне кажется, что она даже не осознает этого. Но я не думаю, что ошибаюсь. – Она лукаво улыбнулась. – Она рассказывает Наде о его шалостях. Жаль, что мои родители не пускали меня в школу.

Они не могли этого сделать. Мама Кассандры наложила на нее заклинание сразу после рождения, чтобы подавить ее магические способности и чтобы Дэмиан не мог ее выследить. Заклинание привело к тому, что разум Кассандры, мягко говоря, странно изменился. Те, кто был настроен менее дружелюбно, считали Кассандру одержимой или членом какой-нибудь секты. И только Мерлин, поняв, в чем заключалась проблема, убрал заклинание с помощью магического ритуала. Он даже предложил ей жить вместе с остальными магами, но она решила остаться с нами.

– Злишься ли ты на родителей за то, что они лишили тебя нормальной жизни? – поинтересовалась я.

Она улыбнулась и покачала головой.

– Нет, я не злюсь. Они сделали все возможное, чтобы защитить меня. Я всегда знала, что они очень любят меня. Было бы несправедливо в чем-то их обвинять, это все равно ничего не изменило бы.

Во двор въехал цветочный фургон. Мы поставили наши чашки на скамейку и вышли ему навстречу. Когда мы занесли цветы в дом, я сразу начала их обрезать и ставить в большие вазы, а Кассандра принялась составлять букеты. Она так мастерски это делала, что мама всецело теперь на нее полагалась. Никто из нас не говорил об этом, но я задавалась вопросом, собиралась ли она возвращаться в дом своих родителей. Сейчас она жила в бабушкиной комнате, но это не могло продолжаться вечно. Однако здесь она была в безопасности от Дэмиана. Эльфийские воины не выпускали из виду никого из нас. И пусть иногда это раздражало, но зато было безопасно.

В этот день я все больше нервничала. Я понятия не имела, приедет ли Фрейзер сразу к нам или же сначала заглянет к своим родителям. Два дня назад он отправил мне сообщение, в котором сообщил, что собирается навестить на выходных родителей. Он как обычно не спросил о Скай, но я того и не ждала. Он всегда терпеливо выслушивал мои изъяснения, включая переживания о пропаже Кассиана, а после болтал о своей дикой студенческой жизни в Эдинбурге. Иногда я завидовала ему. Хотя бы у одного из нас получилось вести нормальную жизнь. От меня, конечно, не ускользнул тот факт, что он не хвастался никакими романтическими завоеваниями. Раньше он об этом только и болтал бы. Должна ли я подготовить Скай к тому, что он проведет выходные в Сент-Андрусе? Но если она узнает об этом, то, возможно, решит спрятаться в Вечном лесу или разочаруется, если он вообще не навестит нас. Я потерла виски. По крайней мере размышления отвлекали меня от мыслей о Кассиане. Если он не объявится в ближайшее время, я отправлюсь на его поиски.

Бездействие сводило с ума. Мне казалось, будто мою жизнь поставили на паузу. Когда днем Скай вошла во двор, я все еще ничего не придумала.

– Заберем Надю вместе? – спросила она, поставив велосипед на подножку, прежде чем обнять меня.

– Я как раз ждала тебя. – Хотя это было не совсем так. Я не хотела пропустить появление Фрейзера. – Нам следует поторопиться. Наверняка Надя уже ждет.

– Лекция была чертовски долгой, – поведала Скай. – Я очень рада, что наступила пятница. Неделя выдалась напряженной, и мне еще кучу всего нужно прочитать.

Я серьезно раздумывала над тем, не стоит ли мне тоже посетить парочку семинаров, но в итоге не смогла разобраться с этим в начале семестра. Теперь я завидовала Скай. С тех пор как Кассандра и Грейс начали помогать маме в кафе, я занималась только вспомогательными работами. К сожалению, у меня не получалось печь и готовить столь же божественно вкусно, как Грейс, и создавать такие же восхитительные букеты, как Кассандра. Я чувствовала себя лишней. Хотя и понимала, что это всего лишь затишье перед бурей.

Бок о бок мы побрели к стволу дерева. Один из стражников Элизьен последовал за нами, словно тень. Мама снабдила их нормальной одеждой. Оправившись от шока, она, как ни странно, быстро привыкла к тому, что параллельно с нашим существует волшебный мир. Одетые в джинсы и рубашки воины, постоянно слонявшиеся возле нашего дома и кафе, не так явно бросались в глаза. И все же их присутствие в Сент-Андрусе спровоцировало необычный наплыв представительниц женского пола в кафе во второй половине дня. Иногда мама приглашала некоторых стражников убирать посуду. Вчера даже вручила в руки одному из них ребенка, который никак не мог успокоиться. В кафе регулярно собиралась группа матерей, за которыми мама с Кассандрой внимательно заботились. Мама всегда считала, что женщинам нужна передышка. Сначала стражник удивился, а затем вышел с ребенком на руках в сад. Уже спустя пять минут малыш спал глубоко и крепко. Мне даже знать не хотелось, что у них там приключилось.

– Скай, – начала я, когда мы ступили в дерево. – Я должна тебе кое-что сказать.

– Не надо, – прогудел дуб.

– Что, прости?

– Пусть это будет сюрпризом. Поверь мне. Она больше обрадуется.

– О чем вы говорите? – поинтересовалась Скай.

Вчера я поведала дубу о своей дилемме. Эх, зачем я вообще его втянула! Я теперь постоянно сплетничала с деревом.

– Ты уверен?

– Хм.

Стоило Наде увидеть нас, как она подбежала к нам и обняла Скай. После смерти Ларимар она наверняка чувствовала себя одиноко, хотя послушницы Виборы хорошо о ней заботились. Когда-нибудь нам придется придумать решение. Но здесь она была в безопасности, потому что Дэмиан не знал, что она находится в Вечном лесу. Во всяком случае, мы надеялись на это.

По возвращении Скай Надя и Кассандра засели за столиком в кафе. Надя начала рисовать. Позже Скай сядет за пианино, а Надя пойдет на качели в саду. Папа достал старые качели из сарая и прикрепил их к тому же дереву, на котором они висели в нашем с Финном детстве.

Вечер, как обычно, был спокойным. Я снова и снова вытаскивала телефон, проверяя, не пришло ли сообщение от Фрейзера. К сожалению, все уведомления были не от него.

– А что за сюрприз? – спросила Скай. – Что за интриги?

Нельзя было говорить ей. Что, если Фрейзер вообще не придет? Наверняка он мог догадаться, что Скай все время бывала у нас.

Мой взгляд устремился на Кассандру, а Скай вскоре поднялась и села за пианино. Снаружи все медленно погружалось в темноту. Пришло время вернуть Надю в лес, после чего Скай отправится домой. Через два дня Фрейзер вернется в Эдинбург. Мне нужно было заставить его поговорить со Скай. Я задумалась о том, как это сделать, если он по-прежнему будет избегать любого общения.

Мы отвели Надю в лес. Скай попрощалась с ней и уже собиралась садиться за руль, когда рядом с садовым двориком припарковалась машина. Из нее вышли Финн и Грейс, а затем появился еще один человек. Я задержала дыхание, и Скай повернулась ко мне, посмотрев на меня, на что я виновато пожала плечами. Пусть сердится на меня за то, что я ничего не сказала.

– Вот и сюрприз, – тихо сообщила я. – Я не знала, стоит ли рассказывать, потому что боялась, что ты решишь сбежать.

– Вероятно, я бы так и сделала, – прошептала она в ответ. – Как я выгляжу? – к моему изумлению, спросила она.

Скай никогда не придавала особенного значения своей внешности. Да ей и не нужно было этого делать. Если спросите меня, то она выглядела потрясающе даже в спортивках и толстовке.

– Если ты ему не понравишься, значит, он такой же болван, каким был в школе, – я усмехнулась. – Давай же, иди к нему. Все-таки он сделал первый шаг.

Финн и Грейс подошли к нам.

– Мы увидели его в городе и заставили поехать с нами, – объявила Грейс, подмигнув мне.

Скай глубоко вдохнула и пошла навстречу Фрейзеру, который замер у машины.

– Мы сказали ему, что Скай здесь нет, – тихо сказал Финн.

– Но вы же знали, что это неправда. Она всегда здесь.

Мой брат и бровью не повел.

– Ему не обязательно было знать. Тогда мы, вероятно, не смогли бы убедить его поехать с нами.

Я действительно старалась не пялиться на парочку, но это было сложно. В конце концов мне нужно было убедиться, что все попытки свести их были не напрасны. Кассандра учтиво вернулась в дом, чтобы они могли побыть наедине. Мы втроем были не такими учтивыми.

– Давно пора во всем разобраться, – буркнул Квирин, который внезапно возник рядом со мной, почесывая живот. – Ох уж эти любовные интриги. Этот мальчишка подходит ей куда лучше, чем Виктор.

Тролль появлялся лишь тогда, когда уходили остальные гости. Его появление на мгновение отвлекло меня, и когда я снова подняла глаза, Фрейзер уже обнимал Скай, крепко прижимая к себе. На глаза навернулись слезы.

– Как в каком-то фильме, – пробормотал Финн, и Грейс ткнула его в бок. Ее глаза тоже подозрительно блестели.

– Может, пойдем в дом? – спросила я у них. – И оставим их наедине. Кажется, они справятся и без нас.

Квирин скрестил руки на груди и покачал головой.

– Я никуда не пойду. Кто знает, что собирается делать этот парень. Может, ему нужна моя помощь.

Я подняла брови.

– Ты просто хочешь попялиться!

Тут открылись эльфийские врата, и к нам вышла Элизьен. Она в мгновение ока оценила ситуацию и понимающе улыбнулась. Не думала, что все окажется так легко. Эти двое неделями не общались друг с другом. Обижались друг на друга. А сейчас просто обнимались, все простив и забыв? Я тяжело вздохнула. Ладно. Я завидовала им, и это было подло с моей стороны. Мне ведь хотелось, чтобы мои друзья были счастливы. Я работала над этим последние несколько недель. Но когда же я заслужу свой хеппи-энд?

Я отвернулась, когда Скай и Фрейзер направились к кладбищу: им, видимо, ничего другого не оставалось, потому что мы не хотели уходить.

– Есть ли какие-то новости от Кассиана? – спросила я у королевы, понимая, как нетерпеливо прозвучала эта фраза. Почему он не выходил на связь? Неужели не понимал, что мы переживаем? Этот мужчина доводил меня до белого каления даже тогда, когда его не было рядом.

– Он прислал сообщение, – ответила она к моему изумлению. Я тут же испытала бесконечное облегчение. – Он не потерял след Дэмиана, но пока не может его отыскать. Он просил передать тебе привет.

Привет?! Я что, его мать, тетя или бабушка? Мне хотелось что-нибудь сломать. Привет!! Если он мог отправлять послания, почему нельзя хотя бы пару строчек мне посвятить?

Я молча развернулась и отправилась в дом. Что бы я сейчас ни сказала, позже об этом точно пожалею.

Элизьен последовала за мной в коридор.

– Элиза, это очень ответственное задание. Он не может позволять себе отвлекаться.

Теперь меня считали помехой. Что может быть лучше. Я стиснула зубы, чтобы не выплеснуть на нее весь свой гнев. Она бы сочла меня тупой стервой, которая понятия не имеет, о чем идет речь. Но я все прекрасно понимала. Мне следует пойти в свою комнату и успокоиться.

На губах Элизьен заиграла улыбка. Она наверняка прочла мои мысли.

– Мужчины часто не думают, как сильно мы о них переживаем, – сказала она, погладив меня по руке. – Но это не значит, что они не любят нас или что мы им безразличны.

Вероятно, не значит. Но он даже не попрощался со мной. Не рассказал мне о задаче, которую взвалил на себя. Я старалась не думать о том, что все это значило. Не хотела впадать в пучину чувств только потому, что он ушел, не сказав ни слова. Хотя страх и неспособность что-то сделать, на которые он обрек меня, очень расстраивали. Наша любовь была такой хрупкой и подвергалась стольким опасностям. Неужели он не подумал о том, как сильно мне хочется, чтобы он хотя бы раз показался передо мной?

Бабуля вышла из кухни с вазой, наполненной белыми тюльпанами. За последние несколько недель они с Элизьен стали подругами. Воспоминания об Эльдорине, которые королева вернула бабушке, удивительным образом связали их обеих. В другом мире они могли бы стать родственницами. Какая странная мысль. Тогда я никогда бы не родилась.

– Кстати, ты должна знать, что я никогда не возражала против ваших отношений, – сказала Элизьен, заставив меня удивиться. – Как я могла. Ты такая храбрая девушка. Но я понимала его безусловное желание вернуть себе зрение, и потому думала, что если я заставлю его жениться на Опал, то ему будет проще. Я была совершенно не права и хочу извиниться перед тобой.

Как много интриг и недомолвок. И все за мой счет. Но она, по сути, тоже делала только то, что считала правильным.

– Я никогда не возражала против того, чтобы он любил тебя, – поспешно продолжила она, будто это давно тяготило ее сердце. Крайне сомнительная тема для разговора, учитывая, что мы стояли в нашем узком коридоре. – Я просто считала это не особенно разумным. Надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня. Я думала, что так будет безопаснее для вас обоих.

И почему, собственно, никто не подумал о том, что я сама знаю, как для меня будет лучше?

– Он никогда по-настоящему не боролся за меня, – подметила я с чрезмерной горечью в голосе. – Речь всегда шла только о его чувствах и о том, что для него значит наша любовь. Какую жертву он должен принести ради нее.

Элизьен кивнула.

– Разум всегда мешает нам. Он помешал нашему совместному будущему с Майроном. Ты должна спросить у себя, чего хочешь ты.

Бабушка схватила меня за руку и сжала ее.

– Если ты простишь его, – сказала она, – а я не хочу уговаривать тебя сделать это, то ты должна простить его. Нельзя обвинять его за то, какой он. Все это придется оставить позади, – настойчиво добавила бабуля. – Если не сможешь сделать это, то лучше забудь о нем. Тогда ваши пути разойдутся, и это будет самым верным решением.

Смогу ли я так поступить? Разве я не заслужила большего? Мужчину, который будет любить меня и которого я буду любить в ответ без постоянной необходимости доказывать свои чувства?

– Прощение – самый сложный урок, который нужно усвоить в жизни, – безжалостно продолжала бабушка. – Потому что простить – значит проглотить собственные гордость и страдания. Но это единственный способ начать все с чистого листа.

Почему они постоянно говорят мне об этом? Разве я не простила его давным-давно? А может, и нет. Если бы простила, то верила бы в его любовь ко мне. Не требовала бы писем. Но это было проще сказать, чем сделать. Девушки время от времени нуждались в очевидных доказательствах любви, не так ли? Неужели я оказалась устроена сложнее, чем Скай, Солеа или Джейд?

В комнату вошли Фрейзер и Скай. Его рука лежала на ее плече. Видимо, он переступил через себя, и Скай постаралась оставить свое горе позади. Мой друг улыбался. Выглядел счастливым. Я хотела того же для Кассиана.

Скай резко обняла меня.

– Ты лучшая подруга во всем мире, – прошептала она на ухо. – Я бы никогда не осмелилась сделать к нему шаг. Точно не после того, что я наговорила.

– Он тебя любит. Ты ведь знаешь.

Скай кивнула.

– Я этого не заслуживаю.

Я крепко обняла Скай.

– Конечно, заслуживаешь. Мы все заслуживаем. Просто постарайся его больше не подводить.