Текст книги "Подруга плохого не посоветует"

– Милая? – взывает ко мне Стас, – ты куда пропала?

Умерла. Сдохла. Ты убил меня!

– Я здесь, – мертвым голосом откликаюсь, и тут же изо всех сил закусываю губу, чтобы не разрыдаться прямо в трубку.

– Обиделась?

– Нет, – вру.

Я разочаровалась.

– Солнце, не дуйся, – примирительно, но до тошноты буднично. Он таким тоном часто мне одолжение делает. Или успокаивает… Обыденность. Привык, что я проглочу и соглашусь. – Тем более у тебя там мероприятие, – чуть бодрее добавляет, словно находит вескую причину, что ему рядом со мной делать будет нечего и он, вот такой благородный, избавляет меня от повинности провести с ним скучный вечер. – Отдохни, повеселись, пообщайся с людьми. Все будет хорошо.

Хорошо? О каком “хорошо” может идти речь???

Не понимаю!

– Ну, все, давай. Мне пора бежать, – сворачивает разговор. – Целую тебя. Люблю…

Кощунством кажется. Издевательством и насмешкой. Причём изощрённой и гадкой.

Молчу. Мне нечего ответить, да и силы иссякли – стою посреди коридора, вся такая жалкая, разбитая, несчастная. И не знаю, куда себя девать. Куда спрятаться от той боли, что разъедает внутренности.

По щекам бегут первые слезы. Быстрее и жгучие. Из груди рвутся всхлипы: горькие, обреченные, разрывающие душу.

Я так больше не могу!

Зажав рот ладонью и задыхаясь от рыданий, бегу прочь.

Глава 5
Лика

Умываюсь, брызгаю на лицо ледяной водой.

Господи, как же плохо! Все мои уловки бесполезны, а попытки быть замечательной женой – НИЧТО! перед желанием Стаса вкушать запретный плод.

И вот сейчас, глядя на себя в зеркало: мокрую, слезливую и жалкую, – понимаю как никогда четко – сколько бы пирогов не напекла, как бы приветливо не встречала, сколько бы сил не тратила на обустройство семейного гнездышка, все это меркнет перед прелестями другой женщины!

Желанием трахать другую!

Нет, благоверный будет доволен и благодарен – с аппетитом съест все изыски, что я ему наготовлю, но при этом думать, что в среду его ждет приятное разнообразие! Деликатесик блондинистый! Сука, с которой можно не любовью заниматься, а от души трахаться!

Это ведь удобно – и тут и там!

Вот же гадство.

Задумавшись о своей незавидной участи, не успеваю отреагировать на вошедшего в небольшую уборную с умывальниками.

Проклятье! Не хватает еще перед коллегами с зареванной мордой предстать! За ними не заржавеет – потом обсуждать это за спиной будут.

К зеркалу прилипаю, делая вид, что в глаз что-то попало. И конечно, отчаянно надеюсь, что мой маскарад окажется достоверным, и никто не пристанет с расспросами.

– Лика, привет! Ты чего тут замышилась? – раздается совсем близко веселый голос Варьки.

Черт! Склоняюсь над раковиной, с остервенением натирая свою физиономию. Потому что… тушь уже потекла… лучше без косметики, чем с размазней.

– Понятно, – протягивает она, открывая воду в соседней раковине. – По какому поводу плач Ярославны? – тон не насмешливый, скорее солидарный и ожидающий.

Может и стоит, отмахнуться, но желания играть во “все отлично” нет. Я одинока, опустошена и “в проигрыше”, хотя наивно радовалась “победе”! Теперь мне опять больно! И хочется участия и понимания, а ещё выговориться…

– Мужики – сволочи! – шмыгаю носом, отрывая бумажное полотенце и ловлю через зеркало заинтересованный взгляд Варьки. Даже нет порыва отвернуться, скрывая зареванное и красное от трения лицо.

– И не говори-ка, – кивает она и уставляется на свое отражение. – Кто накосячил? Муж? Любовник?

– Муж конечно! – фыркаю в негодовании. – Можешь себе представить, у него баба есть на стороне!

– Могу, – вновь кивает Варька. Достает из сумочки тушь и начинает подкрашивать ресницы, бросая через зеркало на меня слегка насмешливые взгляды.

– Он… они, – не могу подобрать верных слов, чтобы высказать более точно и ярко все, что на душе накопилось.

– Можешь не продолжать, – знающе отмахивается Варя, – антураж разный, но суть всегда одна. Ты его любила, холила, лелеяла, считала, что все у вас отлично, а в результате получила плевок в спину!

– Да, – вновь слёзы подкатывают, но я поджимаю губы, не позволяя себе позорные всхлипы. В присутствии Варьки жалость к себе утихла, а вот злость, наоборот, разгоралась.

– И что ты сделала, когда узнала? – интересуется Лисовая, продолжая наводить красоту.

– Ничего, – бурчу под нос. Про авантюру, в которую меня втянула Натаха, вспоминать не хотелось.

– Как так? – Варвара удивленно вскидывает брови, оторвавшись от наведения марафета, – а высказать все, что о нем думаешь? А скандал? А истерика?

– Нет, – жалостливо шмыгаю. – Ничего такого…

– Скучно живешь, дорогая, – участливо улыбается она.

– Понимаешь, Варь, люблю я его! И всеми силами стараюсь удержать. Все для него. И готовлю, что любит. И с улыбкой встречаю. Но он все равно выбирает ее! – удрученно мотаю головой. – Сегодня обещал со мной сходить, но остался с ней! А я так надеялась на этот вечер…

Умолкаю, потому что Варьку аж передергивает. Коллега поворачивается и глядит на меня с нескрываемым раздражением:

– Ты идиотка что ли?

Секундная пауза. Можно кричать: НЕТ! Но в свете последних событий и приключений… даже я в себе сомневаюсь.

– Не знаю, – чуть погодя веду плечом. – Раньше считала себя умной, но теперь…

– Правильно сомневаешься! – подливает масла в огонь Варька. – Никакими щами-борщами мужика не удержишь, если уж он решил идти налево! Вот хоть уготовься напрочь! Сожрет, грязную посуду бросит, зад почешет и дальше пойдет, – чеканит безжалостно. – Как бы ты его не любила, как бы не страдала, запомни главное – себя ценить надо! Мужиков вокруг навалом и ни один из них не стоит того чтобы унижаться, ползать за ним, прогибаться под его закидоны. Всегда, во всех ситуациях в первую очередь надо себя думать о себе! Перво-наперво уважай себя!

– Интересно как, если знаешь, что ОН тебя на другую променял? – заминаюсь, терзаемая вопросами.

– Легко! – фыркает Варя. – Один на один с собой: сядь спокойно, и спроси себя, а стоит ли он таких жертв и мучений? Если любовь, если действительно готова быть с ним до конца – борись, отставай свое счастье с горьким привкусом. Но если найдешь хоть одно сомнение – бросай гиблую затею. Загляни в себя и ответь честно, сможешь ли ты быть с этим человеком зная, что он пришел к тебе после другой женщины! – бьет жуткой правдой и аргументами, которые не могу сходу оправдать. Тем паче, сама об этом думала, и ведь права Варька, после того, как узнала, что Стас изменяет, его прикосновения мне противны. Так омерзительно, аж зубы сводит.

– Вот тебе и ответ! – кривит губы в категоричной улыбке Лисовая. – Готова ли ты переступить через себя зная, что он может предать опять?

– Не знаю, – шепчу, чувствуя, как мир вокруг рушится. – Не знаю.

– Все ты знаешь, просто боишься себе признаться, – уличительно кивает Варя.

Стою рядом с ней, смотрю на свое бледное, измученное отражение и, впервые с того момента, как узнала про Леру-Валеру, отдаю себе отчет в том, что ничего уже не будет как прежде. Я изменилась! Мое отношение к Стасу изменилось! Все изменилось!!!

– Мой тебе совет, коллега, – со снисходительным участием, – если любовь становится болезнью, лечись от нее.

– Интересно как? – роняю вымученно.

– Ну, лично у меня есть два проверенных лекарства, – с толикой коварного секретничества, или скорее как “стерва-стерве”. – Встреча с подругами, чтобы зарядиться энергией, – крохотная пауза, нагоняющая интриги. – И встреча с другими мужиками! Чтобы убедиться в том, что свет клином не сошелся на одном единственном представителе парнокопытных.

– Я так не смогу, – бормочу задумчиво.

– Пробовала? – насмешливо вскидывает брови Варька.

– Нет, – запинаюсь смущенно, и, покраснев, робко признаюсь, – У меня кроме Стаса никогда никого не было! Он единственный родной, любимый…

– Как раз такие больнее всего и делают, – припечатывает ровно. – Втыкают нож под ребра и ме-е-е-едленно проворачивают, наслаждаясь эффектом, – невесело хмыкает. – Так что сходи, развейся. Убедись в том, что он далеко не центр вселенной.

– Не хочу, – с жалобной искренностью.

– А ты через не хочу, – уверенный кивок.

– У меня все мысли только изменой его заняты, – совсем тушуюсь.

– Переключайся, – также упрямо настаивает Варька. – Вот сегодня на корпоративе и оторвись! – подмигивает лукаво. – Погуляй хорошенько. Тем более настоящее веселье я сегодня гарантирую.

– Нет, – опять забиваюсь в кокон.

Невозможно в один миг взять и стать другой. Конечно, пора ломаться! Меняться пора, но мне бы для начала… разобраться с собой и истинными желаниями. Договориться с совестью, с сердцем. Решить вопрос, а потом…

– Я домой пойду. Настроения нет, – обреченно головой мотаю.

Какой, к чертовой бабушке, корпоратив? Какое веселье?

– Конечно, иди, – обманчиво миролюбиво. – Сядь в темной, пустой квартире. Возьми фотографию, на которой вы вместе и такие счастливые. И рыдай над ней, думая о том, почему же так вышло, – иронично поддакивает. – Муженек-то где? – секундой позже, пока жую губы и чертыхаюсь, что опять меня и мои тщедушные порывы так просто просчитал сторонний человек. Мы ведь с Варей не близкие подруги, а она вон как… хоп и расщелкала, настолько я жалкая мямля и бесхребетная рухля. – С девкой своей? – допытывается холодно. Я молчу, а ей и не нужно подтверждения. Она знает ответ, специально напоминает МНЕ о том – чтобы я осознала и протрезвела. – Вот и здорово! Значит никто не помешает сидеть, жалеть себя. Иди, иди, – Варвара издевается надо мной, став один в один как разлюбимейшая подруга Наташка.

– Думаешь легко переключиться? Выкинуть это из головы? – не скрывая горечи, бурчу.

– Нет. Совсем не легко. Наоборот, адски трудно, – Варя досадливо кивает. – Неустанная работа над собой, над своим внутренним миром, над своими мыслями. Мы часто цепляемся за кого-то думая, что ОН – наша жизнь. На самом деле это не так! Жизнь – это каждый день, семья, друзья, работа, горести и радости, родные, хобби, вкусная еда, путешествия, прогулки… Жизнь многогранна и не стоит ее загонять в рамки одного человека.

– Откуда глубокие философские познания? – не сдерживаю иронии.

– Горький жизненный опыт, – отзывается ровно Варька. В душе участливо ёкает, с замиранием сердца жду, а Лисовая спокойно признается, – Я это уже проходила. И сейчас, спустя время, могу сказать: “Надо сохранять собственное достоинство и делать так, как в первую очередь надо тебе самой. Не стесняйся быть неудобной. Не стесняйся требовать к себе достойного отношения. Не будешь уважать себя, никто не будет уважать!” Так что давай, приводи себя в порядок, – вновь становится насмешливой наставницей. – Крась заново физиономию, и вперед, на корпоратив! С высоко поднятой головой! Жизнь продолжается! – растягивает губы в улыбке, демонстрируя как надо блистать, даже если в душе кровища и безудержные слезы. – Не хочешь другого мужика, встреться с подругами. Посидите. Поплачьте вместе. Посмейтесь, наделайте глупостей. Это поможет. Не сразу, но поможет.

Я тяжко вздыхаю, подавливая остаточные всхлипы

– Хотя, – подмигивает коварно. – Не одна тряпка и плечо подруги не заменят чувств, что могут дать деятельные самцы! Так что, клин клином вышибает лучше! Подумай об этом!

Долго и задумчиво рассматриваю свое отражение, размышляя о том, что сказала коллега, с каждым мигом убеждаясь все больше – назад пути нет! Надо идти дальше! Пусть через “не могу”. Подыхая от боли… Но упрямо идти вперед.

Потому что Варька права – жизнь за меня никто не проживет!

Глубоко вздохнув, достаю косметичку и привожу себя в порядок.

***

Ай, да Варька! Ай, да молодец! Ну надо же, кто бы мог подумать!

Когда новый босс Илья Евгеньевич выходит к микрофону, все обалдевают. Никто не мог подумать, что очаровательный блондин, с которым Лисовая появилась на корпоративе, и есть наш начальник. А когда он объявляет, что Варвара – его жена, все вообще дар речи теряют.

Зинаида Кузьминишна сжимает рот-попку так сильно, что он блеет от напряжения. Бедная Церберша! Какого ей узнать, что наглая девица – вовсе не подчиненная, а фактически хозяйка?

Кстати, зачем она эти месяцы работала рядовым сотрудником? Какие-то игры?

Я осторожно обвожу зал и толпу глазами. Все ошарашено притихнув, слушают приветственную речь нового босса.

Перевожу взгляд на коммерческого директора – того самого, которому приписывали роман с Варварой, – на нем лица не нет: бледный, злой, кулаки сжаты. От него яростные волны расходятся, а Варька в его сторону даже не смотрит. Стоит рядом с мужем, взяв под локоток, и мило улыбается.

Вот артистка!

Наши взгляды на миг пересекаются, и она мне едва заметно подмигивает – ее явно ситуация забавляет.

«Скучно живешь» – звучит в голове.

Действительно скучно, линейно, однообразно. Все по накатанной, предсказуемо. Единственное, что выпадает из общего потока – моя встреча с Валерой в кафе. Дурная встреча! Неправильная, но зато бодрящая. Хоть какая-то вспышка, о которой можно будет вспомнить с улыбкой и сказать: "Вот я дурой была".

В этот миг у меня в груди режет от непреодолимого желания пообщаться с Наташкой. Да, она авантюристка такая, каких свет не видывал, но не это ли меня в ней и привлекает? Ее выходки наполняют мою серую жизнь новыми красками. Порой мрачными, порой ядовито-яркими. Но, так ли иначе, это всегда всплеск! Всегда выход из рутины!

Надо ей позвонить!

Решительно иду в сторону служебных помещений. Уже в коридоре, найдя в сумочке телефон, набираю номер подруги.

Раз, два, три гудка…

– Слушаю, – голос сдержанный, подозрительный. Похоже, подруга на меня ещё в обиде.

– Привет, – выдыхаю радостно, понимая, как счастлива её слышать.

– Ну, привет, – все так же отстраненно произносит она.

– Как дела?

– Лучше всех!

– Наташ, – скулю заискивающе, – прости, что сорвалась на тебя. Нервы ни к черту со всей этой ситуацией.

Она молчит с минуту, потом шумно вздыхает:

– Ладно, забей. Я всегда знала, что ты бываешь немного припадочной!

– Я скучала, – вырывается из груди облегченный смех.

– И я тоже. Как жизнь? – осторожно интересуется Натаха.

– Замечательно, – бубню кисло. – Я на корпоративе. Похоже, нас тут ждут большие перемены.

– Как дела со Стасом? – колюче.

Секунду молчу, а потом признаюсь как на духу:

– Опять свалил к своей Валере!

– Вот козел! – с чувством.

– И не говори-ка! – согласно киваю.

– Ты его уже избила? Из дома выгнала? – с надеждой.

– Нет! – заминаюсь стыдливо. – Я его после пятницы всего облизывала, аж язык стерся под корень. Пироги пекла, за ухом чесала, шнурки гладила, – перебираю все порывы и широкие жесты в сторону мужа.

– Ну и как? – очередная ядовитость, но я ее заслуживаю.

– Бесполезно, – признаю очевидное. – Продинамил меня сегодня, хоть и обещал составить компанию на корпоративе.

– Эх, неправильную ты тактику выбрала, Лика. Неправильную! – сетует подруга. – Ни на мгновение тебя одну оставить нельзя! Тут же накосячишь!

– Это я запросто! – досадливо усмехаюсь правде. – Как насчёт встретиться и ещё раз обсудить стратегию?

– С удовольствием! – тотчас подхватывает мысль подруга. – Приедешь?

– Нет, – чуть помявшись. – Давай, завтра. Сегодня у меня корпоратив, и тут назревает веселье!

– Завтра? – уточняет она.

– В пять в нашем кафе! – предлагаю бойко. Что может быть лучше посиделок в кафе с любимой подругой?

– Договорились! – не менее бойко соглашается Наташа.

На том и заканчиваем разговор. А я несколько секунд стою и прислушиваюсь к своим ощущениям. Теплым, душевным, мягким.

Черт, Варька была права!

После общения с подругой действительно легчает. Не намного, но все-таки лучше становится.

Женя

Самолет приземлился в аэропорту около пяти. Времени впритык, пройти таможенный контроль, добраться до работы, оставить все бумаги и на корпоратив. Как говорится с корабля на бал, хотя я бы лучше домой отправился. Вымотала меня эта поездка. Ладно, хоть результатом остался доволен.

Уже в зале приветствую то одного, то другого… Директора на месте. Важные шишки тоже.

Короли вечеринки?

А вон они! В сторонке стоят… Судя по спокойной атмосфере – главная интрига еще держится. Илья не раскрыл свой инкогнито, значит я вовремя.

Здороваюсь с ними издалека. Мартынов кивает в ответ, Варька подмигивает.

Развлекаются…

Пускай, а мне делом пора заняться.

Непринужденную обстановку этого вечера использую для решения рабочих вопросов. С одним переговорил, со вторым, обсудили последние данные статотчета, наметили путь, договорились о встрече.

Все шло своим чередом до тех пор, пока не заметил ее. Стрекозу с большими грустными глазами, из-за которой меня вновь охватывает жар.

Неделю не видел и даже думать себе запрещал о ней, потому что реакция тела на эту девушку с ног сбивала: во мне просыпался дремучий собственник, жаждущий забрать ее себе.

Вот так просто! Забрать, и все!

Сегодня она потрясающе красива. В платье, обтягивающем точеную фигурку. На шпильках, удлиняющих ноги.

Только глаза по-прежнему грустные, хоть она и пытается это скрыть.

Мотнув головой, отворачиваюсь, потому что снова накатывает. Желание с каждой встречей обостряется: все больше хочется подойти к ней поговорить. Утешить что ли… не знаю. А еще лучше увести ее из этого шумного зала, залитого искусственным светом и просто погулять. Пройтись по вечерним улицам, заглянуть в парк, постоять, глядя на блики луны на темной воде.

Черт! Что это за романтические бредни???

Опять в жар бросает. Снимаю пиджак… его на спинку стула, галстук чуть ослабляю, потому что удавкой шею стягивает.

А стрекозу тем временем какой-то хмырь на танец приглашает: тут же ревность ворочаться начинает. Вот так, на пустом месте. Только из-за того, что к НЕЙ другой подошел.

Стрекоза, словно торопясь усмирить мои неуместные чувства, лишь головой качает, отказываясь от предложения. Горе кавалер отступает… Только теперь замечаю, что не дышал всё это время, а рука в кармане брюк в кулак сжата.

Уже не скрываясь, наблюдаю за ней, как волк за добычей. Мне нестерпимо хочется, чтобы она меня почувствовала, обернулась. Хотелось с ней взглядами встретиться. Но этого не происходило. Девушка продолжала улыбаться, удерживая на лице синтетическую маску, общалась с другими, а до меня ей не было никакого дела.

Подойти самому, что ли, а то до бесконечности можно в партизанов играть? Надоело уже. Не привык я таиться и в кустах отсиживаться, всегда вперед шел, если интерес чувствовал. А тут не просто интерес. Тут притяжение ненормальное.

Подхватив бокал шампанского, развернулся к ней и только успел заметить, как выскользнула за дверь, ну и ломанулся следом, поддавшись инстинктам хищника, преследующего жертву.

К сожалению, когда дверь распахнул, в кармане телефон затрезвонил, будь он неладен! Звонила мать, поэтому проигнорировать не мог, принял звонок, ступив в слабо освещенное служебное помещение.

Откуда-то издали доносился голос Стрекозы, тоже общающейся по телефону. Ладно, пять минут ничего не решат.

– Да, мам.

– Привет, дорогой. Ты уже вернулся?

– Да, я в городе.

– Снова работаешь? – в ее голосе тихий укор.

– Не совсем. У нас корпоратив.

– К нам когда приедешь? – родительница постоянно пытается затащить меня к ним в гости, и регулярно в то же самое время там оказывается какая-нибудь из ее подруг, и непременно с дочерью в репродуктивном возрасте. Мать хочет внуков, и всеми силами пытается меня к этому подвигнуть. Вот и сейчас включает любимую пластинку, – давай в воскресенье? У нас гости будут

– Не буду обещать, мам. Ты же знаешь, что зачастую и в выходные приходится работать.

– Жень, это не работа, а тюрьма какая-то! У тебя времени свободного совсем нет.

Здесь маменька в корне не права. Время свободное есть, предостаточно, другой вопрос – на что я готов его потратить.

– Тебе тридцать уже, а до сих пор семьи нет!

Началось…

– Детей нет! Мы с отцом так внуков хотим! А с таким сыном-карьеристом и не дождемся, наверное, никогда!

Дети? Я о них пока не думаю. Не думал. Вот до этого самого момента. Потому что впервые вместо раздражения из-за того, что разговор снова свернул на эту тему, я испытываю какое-то непонятное предчувствие. И перед глазами снова образ Стрекозы.

Тряхнуло нешуточно. Похоже, я не против того, чтобы ребенок был, но именно от нее. Это вот что за наваждение?

– Мам, все. Хватит об этом, – проворчал, пытаясь скрыть растерянность, – всему свое время.

– Ты всегда так говоришь, и по-прежнему женат только на своей работе!

– Мам…

И тут слышу шорох за спиной и сдавленное "ой".

***

Лика

Вздохнув, убираю мобильный обратно в сумочку, подумывая вернуться в зал, но тут выясняется, что в подсобках я не одна. Чуть поодаль разговаривает по телефону знакомый, которого на прошлой неделе щедро облила кофе.

Не лучший поступок в моём исполнении. Постыдившись за прошлую встречу, опускаю глаза в пол и спешу к выходу.

По-тихому проскочу мимо, он и не заметит.

Ага. Сейчас!

Нас разделяет всего ничего… метр-два… Мужчина по-прежнему стоит ко мне спиной, разговаривая с собеседником. И в этот момент я, со всей присущей только мне грацией, спотыкаюсь.

Опять!!!

Лечу прямо на знакомого.

Не в объятия, а на пол! К ЕГО ногам!

Конечно, я всячески стараюсь удержать равновесие и замедлить бесславное падение, поэтому машу руками, пытаясь ухватится за что-нибудь. Только получается беспорядочно… а что хуже – в один из таких судорожных махов… хватаюсь… за зад мужчины… Вернее за ткань брюк на его заду. Крепком таком, подтянутом… заду!

И то ли я удивительно хваткая и сильная, аки рак, то ли ткань дорогих брюк не рассчитана на безжалостные покушения, но раздается треск, и в кулаке оказывает лоскут, а перед глазами в прорехе виднеется мускулистая ягодица. Не голая, нет! В труселях! Но ведь ягодица!

Мужик в полном шоке оборачивается через плечо, и когда видит меня, неосознанно покушающуюся на его зад и стоящую на коленях у его ног, с куском ткани, совсем недавно прикрывающим его тылы, меняется в лице.

– Опять??? – не то рычит, не то взывает.

– П-простите! – лепечу, порываясь приляпать клок обратно.

Только он не прикрепляется… на чуть прилипнет и тотчас падает, открывая взору мужское белье.

Ыыыыыы…

– И-извините, – вновь заикаюсь, – сейчас все исправлю, – краснею до кончиков волос. Делаю очередную попытку прикрыть “форточку”, а мужчина синхронно мне старается увернуться, виляя задом:

– А-ну прекратите! – наконец в сердцах произносит, когда снова тянусь. И даже рукой машет, словно назойливую муху прогоняет.

Замираю, прижимая к груди клок, и с искренней виной гляжу на знакомого незнакомца, всё также стоя на коленках. Неудобно, конечно, но встать не успела. А мужчина гневно на меня взирает сверху-вниз. Секунда, две… Взор мутнеет. Гнев быстро сменяется странной темнотой. Я бы даже сказала, поволокой желания. Такой чарующей и гипнотической, что на миг ныряю в пучину неведомых до селе мыслей. Ни одной не различаю ярко, но они точно не невинные. Совершенно. Абсолютно… не невинные. И даже мерещится, что знакомый незнакомец тоже не о погоде думает. Вон как крылья носа жадно трепещут. Губы… поджимаются… искушающе чувственными кажутся. И от того становится ещё неудобней. Я задаюсь жаром, щеки горят, сердце неистово колотится. Удушливо хватаю воздуха, будто хочу что-то сказать, да язык не слушается.

– Лучше, не трогайте, – первым нарушает нашу диковатую сцену мужчина. На жалкую попытку, клочок вернуть, меня за руку дергает вверх, а только оказываюсь на ногах, толчком оставляет в покое, но напоследок махом забирает лоскут. – Спасибо!

А потом медленно, боком двигается от меня в сторону выхода, прикрывая куском ткани, пикантное место. При этом не сводит с меня подозрительно настороженный взгляд.

Видимо ожидает очередной подвох… Ещё бы, каждая наша встреча – для меня позорное падение, для него – испорченный костюм! А сейчас так вообще, ему бедному придётся вернуться в толпу…

– Стойте, – шагаю следом, – куда же вы?

– Туда, – решительно кивает на дверь в зал.

– У вас же… дыра… на … брюках, – запинаюсь на словах.

– Серьезно? А я не заметил, – скрипя зубами и блеснув темными очами в мою сторону так сердито, что аж под ребрами екает. Сильно екает, а по венам тягучее жжение расползается. И в голову ударяет стыдом. Удачно, между прочим, я сразу вспоминаю, что в сумочке, на всякий пожарный, валяются булавки. Как говорила моя бабушка, булавки – самая необходимая вещь в жизни любой девушки! Можно и приколоть, и подколоть, и уколоть, и заколоть! Да и от сглаза помогает.

Я всегда скептично относилась к таким заявлениям, но сегодня, по ходу дела, звездный час булавок пробил!

– Я помогу, – робкий шаг к мужчине.

– Не-не! Не стоит, – категорично жестом меня тормозит знакомый незнакомец. – Как-нибудь… сам. У меня в зале… пиджак, – чеканит сбивчиво, – накину его и…

– И дыра все равно будет видна, – виноватым кивком убеждаю в очевидном. – Идите сюда! – распахиваю первую попавшуюся дверь, и не церемонясь, утягиваю мужчину за собой в маленькую комнатушку для персонала.

Пострадавший не горит желанием следовать за мной, но своим напором я его обескураживаю, поэтому удается затащить внутрь и прикрыть за нами дверь. Шлепком по переключателю, – а они у нас в здании стандартно установлены, – и комнату наполняет блеклый свет.

Секундная заминка. Мужчина глядит на меня исподлобья с выражением “где же это я так нагрешил?”. У меня нет ответа, поэтому нервно выдохнув, принимаюсь с упоением копаться в сумочке. Как назло, маленькую связку нахожу только внизу – девять булавок на десятой.

Должно хватить!

– Поворачивайтесь! – командую, вооружившись инструментами.

Мужчина даже не шелохнулся, с красноречивым сомнением рассматривает на мою физиономию и переводит взгляд на колющее оружие в моих пальцах.

– Если стесняетесь, напомню, – дружески, почти ласково, – я уже видела ваш задницу, – заминка. – Красивая… – хочу разрядить обстановку, но брякаю еще большую нелепость. Повисает щекотливое молчание. Мужчина в откровенном оцепенении. Пожимаю плечами, и дурашливо хмыкаю, теперь стремясь наступивший глубокий казус устранить: – Или снимайте штаны! – Чёрт! Нервно хихикаю, потому что сама на грани истерики. И даже слезу пустить готова.

– Это самый нелепый подкат, который я слышал, – категорично кивает он. Но злости на лице нет. Скорее безмерное удивление, смешанное с миролюбивой задумчивостью. Похоже, ситуация начинает его забавлять.

– Я, между прочим, замужем! – решают внести ясности. – Так что не подкат, а предложение помощи!

– Да? – криво усмехается мужчина, с лукавым блеском в глазах. – А я уж надеялся…

– А вот это уже самый что ни есть нелепый подкат! – бурчу с укором и ступаю ближе. – Хотите вы того или нет, я вам помогу! Но у вас есть выбор: снять штаны или развернуться!

Бедный мужичок еще раз окидывает взглядом “орудие пыток” в моих руках и нехотя поворачивается задом:

– Раз вы оценили мои ягодицы, пусть будет так, – шутливо подводит итог, по-видимому решив, что в моей компании без порток оставаться опасно, а секундой позже, тяжко выдохнув, добавляет.– Надеюсь, я об этом не пожалею.

– Все будет отлично!

– Хотелось бы верить… – теперь всучивает мне кусок штанов.

– Не паникуйте, – убеждаю самоуверенно. Приложив край лоскута, ловко прикалываю первой булавкой.

Отлично! Как тут и было!

Вторая. Идеально!

Третья. Великолепно!

Четвертая!.. От осознания собственного великолепия расслабляюсь и случайно втыкаю острие не в ткань, а в мужчину… вернее в его многострадальный зад.

– Ах ты ж ***, – витиевато выражается незнакомец, с упоминанием органов для зачатия, причем частей тела обоих полов, и еще чего-то такого, от чего уши в трубочку скручиваются. Шарахается, растирая место укола, а я, сжимая в пальцах грозное орудие, испуганно чащу:

– Простите, простите, простите! Я нечаянно! Рука дрогнула. Я больше так не буду! – заверяю клятвенно, снова шагая к нему. Мужчина выставляет перед собой ладони и грозно рычит:

– Даже не думайте!

– Но как же? – переступаю с ноги на ногу, искренне мечтая загладить вину. – Еще не до конца прикрыто…

– Сойдет!!! – еще категоричней жест, будто отрезая меня от себя. Прям рубанул, и это святая граница, пересечь которую злая сила не сможет. А я, по его убеждению, самая что ни на есть ЗЛАЯ СИЛА!

– Ну, пожалуйста, – мямлю пристыженно. – я правда-правда буду аккуратней. И быстренько доделаю… там всего ничего осталось…

Моя речь успеха не имеет. Мужчина упрямо мотает головой:

– Ни за что! Лучше принесите пиджак, – твёрдый кивок в сторону зала, – это будет для меня самая безопасная ВАША помощь!

Совесть ворчливо соглашается со знакомым: журит корявые руки, нескладность и тотальную невезучесть, и я сдаюсь.

– Сейчас, – нехотя иду прочь, опасаясь оглядываться, потому что незнакомец смотрит вслед.

***

Атмосфера в зале изменилась. Все притихли, настороженно оглядываясь на столик, за которым сидел новый босс и его обворожительная жена.

Варвара.

Эх, здорово она, конечно, придумала, молодец. Народ встряхнуть – талант надо иметь. И она это сделала.

Уверена, половина присутствующих сидит и судорожно думает о том, не болтали ли чего лишнего в Варькином присутствии.

А мне боятся нечего, поэтому меня одолевает неподдельная радость. И проходя мимо столика главных, показала коллеге большой палец, поднятый кверху, на что она мне отсалютовала фужером с шампанским.

Пока шла, глазами выискивала одинокий пиджак на спинке стула. И обнаружила! Благо далеко идти не пришлось. Да и столик пустовал, поэтому оправдываться было не перед кем. Схватила его и, торопливо стуча каблучками, побежала обратно – к горемычному мужчине в драных порточках.

– Вот! – чуть запыхавшись, протягиваю ему предмет гардероба.

Знакомый незнакомец искоса смотрит на вещь, потом на меня… Затем поднимает взгляд к потолку и, тяжело вздохнув, качает головой:

– Это не мое.

– Как не ваше? – взгляд на пиджак – синий, устремляю взор на брюки – черные. Да твою мать!

– С кого его сняла? – с горькой досадой хмыкает.

– На стуле висел! – защитно брякаю.

– На каком? —допытывается мужчина, вскинув брови.

– Откуда я знаю “каком”! – совсем насупливаюсь. – Смотрю, пиджак висит, ну я его… и схватила…

– То есть ты, – забирает несчастный пиджак и скептически осматривает, – вот так запросто стащила чужую вещь?

– Получается, так. Боже! – утыкаюсь лицом в ладони.

– Страшная женщина… – глумливо подытожил пострадавший.

– Замолчи! – самая не замечаю, как перехожу на "ты". Рывком возвращаю себе чужую вещь. – Я его сейчас верну,

Решительно киваю, метнувшись в выходу.

–А твой где висит? – это уточняю, уже одной ногой за порогом подсобки.

– Седьмой столик.

– Сейчас, – опять кивок, но в спину догоняет:

– Надеюсь, ты до семи считаешь? – откровенная издевка. Аж руки чешутся и второй ягодице дать свободу!