Текст книги "Призрак. Заклятая тайна. Часть 2"

Призрак
Тайная миссия
Маргарита Смирновская

Иллюстратор Primary

Редактор Николай Стрыжаков

Дизайнер обложки Primary

© Маргарита Смирновская, 2017

© Primary, иллюстрации, 2017

© Primary, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4474-2267-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тайная миссия

Глава 1
Суд старейшин

Дима не ожидал, что они так быстро снова попадут на Священный Суд…

Этой весной, в конце мая, ему и его лучшему другу Андрею Верховное Судейство скрытого, волшебного Мира дало первую миссию на Земле. А все это случилось потому, что Андрей, рожденный в семье волшебников, был не просто волшебником, но и Призраком. Так назывались волшебники, имеющие ген Призракоподобного. Призраки были существами необычными, они имели сверхсилу, но применять ее в своей земной сущности им мешали различные условности и ограничения. Да и сверхсила не появлялась из ниоткуда – ее нужно было копить, переходя на новые, более высокие уровни могущества, а это сделать было не так-то просто…

У каждого из Призраков был свой Хранитель. Вот Димка и являлся таковым. Он тоже был еще даже не на первом уровне волшебства, хотя прошло уже полгода с начала их совместной миссии на Земле, где они толком так и не сдвинулись с места: ни в миссии, ни в волшебных способностях.

После своей первой неудачной миссии, после распада первой команды и отбытия срока наказания, они снова вернулись на Землю, и Андрей, на взгляд Хранителя, поступил опрометчиво, набрав команду хоть и из скрытых волшебников, но незнающих о своих способностях, и даже взял в нее одного – простого человека! Все бы было ничего, но даже эта команда была на грани распада, так как не признавала Димку и, не ведая всей правды, не желала слушаться Хранителя.

В этот раз в мраморном зале собралось древних волшебников намного больше, чем в предыдущий. Это означало, что проступок «миссионеров» был куда серьезнее. Зал этот был похож на стадион. Только волшебники сидели не на лавках или сиденьях, а на готических стульях похожих на троны, и облицованы они были узорными золотыми пластинами с драгоценными камнями. На стенах были зеркала – двери в Миры представителей Судейства, вокруг горели факелы, а у картин истории Вселенной стояли подсвечники.

Сегодня их почтил своим присутствием представитель Белых эльфов и одна из Раргских Ведуний.

Это Диму слегка покоробило. Он не думал, что их неожиданное спасение вызовет такой сильный переполох среди волшебного мирового общества. Он всю голову изломал, почему так вышло? Неужели они сами сделали что-то запретное? Но что? Они же только защищались, и никаких заклинаний на исчезновение и перемещение не делали! Дмитрий посмотрел на друга: «Не удивительно. Он спокоен, как всегда. Даже в его глазах блещет ясность, словно он знает, что случилось…».

А случилось то, что во время вечеринки в клубе на них напали маги Жреца, но друзья странным образом покинули битву, хотя и не сбегали, хотя бы потому, что с их слабыми способностями это было невозможно, да и не по чести такое. Даже ни один черный маг так бы не поступил – это позорно и против законов волшебства. Такой поступок разрушает и волшебника, и его Вселенную.

Но они спаслись…

– Призрак Седьмой, рожденный при созвездии Махаона, – начал самый древний волшебник. – Наши Миры ощутили колебание вектора волшебной энергии. Как выяснилось, на вашей битве нарушился магический закон. Что скажешь?

«Так и думал, что из-за этого нас и вызвали!» – подумал Дима.

– Мы не имеем такой силы, чтобы его нарушить. У меня есть предположения, кто это мог сделать, но пока я точно не узнаю – не буду оглашать виновника, – ответил Андрей.

– Наши Миры и так еле держатся. Каждое нарушение и гибель волшебника с положительной энергией опустошают его и убивают, закрывая двери Миров безвозвратно… Ты пробыл на Земле неделю, но ничего не сделал для миссии: у тебя нет достаточной команды, нет продвижения, и твое спасение – сомнительное, как и единственной волшебницы, на которую пришли жалобы от Окрыленных представителей.

«Как он их воздушно назвал, будто сам из них!» – поморщился Димка и, вспомнив фей, посмотрел на краснеющего Андрея.

– Ты единственный Призрак, который во всем отстает. Нехорошо тебе позорить семью Священную. Твой Мир в тебя верит, в тебя верят все волшебные расы, а ты, подобно предкам, их подводишь, – начал отчитывать Призрака волшебник, который был чуть моложе его. – Ты ставишь наши жизни под угрозу. В нашей Вселенной идет война за границу. Если звезды будут гаснуть и остывать, а Тьма – поглощать планеты… Мы никогда не выйдем из параллельного Мира, и нашей реальностью овладеет Вселенское Зло, оно превратит жизнь всего живого в ад, обезобразит всех живых.

– Ваше Святейшество, – не удержался Димка, – но от миссии одного Призрака не может зависеть жизнь волшебной Вселенной. Это несправедливо – все сваливать на одного человека!

– Он не человек, он – Призрак, и пусть не забывает об этом! – отрезал волшебник. – Его рождение было послано Великими и для великих дел, а не для беготни за девчонкой. Он не фея Любви, чтобы жить ради этого. Он – Призрак, на которого с рождения наложен рок спасения людей и Миров. А он что делает? Собрал команду из простых людей-человеков и взял самую сомнительную волшебницу, которую и в Школу волшебников нельзя было брать! Что скажете? Что надо сделать с таким Призраком? – призвал этот вредный волшебник.

Димка нахмурился, предчувствуя неладное: «А что они могут сделать? Опять снять очки и потом обвинять, что они не справляются со своей задачей? А что еще страшнее может случиться? Наказание в крепости «Очищения»?

– Что же ты предлагаешь, Арфей? – спросил древний эльф.

– Поскольку Призрак – ни к чему негодный, на Земле он стал решать проблемы земные, причем сам стал жить не миссией, а земной жизнью, найдя команду из человеков и взяв человека не-потомка Атлантов, я предлагаю его «отпустить», как ошибку. Пусть придет нормальный Призрак, не усиливая Темного!

– Арфей, ты предлагаешь нам его развенчать и развеять? – уточнил эльф. – По-другому – отправить его в Ясенс?

В зале послышался гул.

Каждый волшебник и волшебное существо высказывали свои комментарии по поводу этого предложения.

Дима, услышав и поняв это, похолодел. Он не мог поверить, что волшебники смотрят на Призрака, как на инструмент Саморожденных, который можно разобрать, а потом собрать новый.

Это что получается, они хотят убить Призрака сами, ритуалом, чтобы высвободить энергию, наделив ею другого человека из этого же рода. Он слышал о таком случае. Точнее, они говорили, что так раньше волшебники поступали, когда рождались слабые Призраки. Но сейчас же гуманный век! Уже несколько столетий волшебники так не делали, считая это грехом перед Всевышним.

Ведь и тогда этот обряд совершали Ведьмы черной Впадины. Из-за чего они считались проклятыми Светом.

А волшебник, участвовавший в этом обряде, как представитель Света, переставал быть волшебником, жертвуя собой ради миссии, он не мог снова встать на сторону Светлых. От таких магов пошел род «нейтралов», которые не хотели служить Жрецу, но и самим своим существованием перетягивали Темную чашу весов. Тогда считалось, что Призрака развенчивали только в самом экстренном случае…

Но сейчас?! Что за случай такой?!

Дима со страхом снова уставился на друга. А Андрей грустно смотрел куда-то вдаль, как бы сквозь сидящих судей. «Да, не радостно, когда тебя за слабость приговаривают к смерти», – подумал Димка.

– Да! Посудите сами, мы сейчас живем, потому что тогда, в былые времена, волшебники умели расценивать ситуацию. Жертвуя одним магом, они не отдавали энергию Призрака, тем самым продолжая их род! А этот (Арфей показал рукой на Андрея) уже в каком колене не может принять силу! У нас нарушается баланс, войну мы проигрываем, оставляя границы Вселенной Тьме!

– Ну и кто же будет тот волшебник, согласившийся подписать кровью, что сей Призрак – «ошибка»? – поинтересовался старик.

– Я уверен, найдется доброволец! Сейчас наша задача решиться на это, как бы все это дико ни звучало.

Гул перерастал в спор.

Дима понял, что еще неизвестно, что будет лучше для них: умереть на поле боя, или – от руки «своих» же. Все это было похоже на ночной кошмар.

– Но он ведь еще жив, несмотря на то, что был дважды оштрафован и единожды обессилен от предательства команды. И зажглась звезда! – напомнил старый эльф. Все резко перестали бубнить и спорить. – Вам ничего это не говорит? Он не так слаб, как кажется.

– Но мы все рискуем, – Арфей уже закипал. – Фавий, твоя звезда зажигалась дважды, тебе не кажется это сомнительным? Как мы, все волшебники можем рассчитывать на странную Звезду эльфов, которая зажигается, когда захочет, и непонятно – что предвещает?

Фавий оставался спокойным и, закрыв глаза, ответил:

– Мы знаем. Нам известно, к чему она зажигается. Это дар для всех нас. Этот мальчик – дар. Если вы хотите погубить его – я в этом не участвую. Более того, мы, эльфы, против такой расправы.

– Это не расправа, Фавий! – зарычал Арфей. – Это спасение. Жертва. Называй, как хочешь. Что он сможет сделать против Темного? Даже простой маг его может убить…

Фавий открыл глаза и сказал:

– Так защити его. Мы помогли ему. Дело за вами.

– Здесь собрались только Мировые волшебники, которые огромные силы вкладывают в общее дело. Каждый из нас кровь пролил за Мировой порядок. Мой внук служит Призраку, и я чем могу – помогаю. Но этот лишь приносит Тьму в наш Мир! Кого он взял в команду? Кто эта мышиная волшебница, вы знаете? – вновь завелся Арфей.

Дмитрия охватил еще больший страх, когда он вспомнил, с кем она общалась в парке, как странно к ним попала. Арфей был прав, эта волшебница была темна, как туча. Было даже неудобно считать ее волшебницей. Слишком много было в ней агрессии. Это была подруга одного из членов команды – Шура. У Димки был свой принцип: он никогда не связывался с девчонками. То есть, в команду её никто не брал. Хранитель решил ответить первым:

– Мы ее не брали в команду.

– Что он сказал? – спросил главный судейский.

– Мы ее не брали! – крикнул Димка.

– И как же она к вам попала? – не поверил Арфей.

– Мы не знаем, – Димка выпрямился. – Она сказала, что дала клятву матери одного из членов нашей команды везде с ним присутствовать.

– Это ложь! – заревел Арфей. – Такого быть не может! У нас отличная защита от таких явлений.

– Кто эта волшебница? – спросил эльф.

– Она не совсем колдунья, – ответила Раргская Ведунья, – она – как символ весов. В ней есть и Свет, и Тьма – одновременно.

– Такого не бывает! Одному волшебнику такого не дано, – возразил Арфей.

Эльф ему ответил:

– Человеческой сущности – дано, так почему же волшебной – не может? – И он обратился к Андрею: – Возможно, она и будет вашими весами. Берегите ее.

– Так что же мы решили? – Арфей уже сидел с бледным лицом. Ему все не нравилось. И Дима понимал, что он хотел сделать добро для Мира, но с помощью жизни Андрея.

– Я не знаю, что лучше. Но пока время терпит, нам не стоит торопить события. Я предлагаю дать Призраку Седьмому две недели на перерождение и принятие сил командой. Если время бесполезно уйдет, мы заберем его жизнь, и команда распадется сама. Все встанет на свои места. В этом заключается справедливость.

«Справедливо?!» – Дима был взбешен. – «И они себя называют Светлыми волшебниками? Сами творят самосуд, лишая жизни Светлейшего, кого оскорблять нельзя, кого все предки уважали и боялись, а все сверхсилы любят и лелеют».

* * *

Ирина долго смотрела на воду с высоты моста. Ведь для нее в этот вечер случилось страшное – ее принц оказался вруном и бабником. Он встречался не только с ней, но и с Анжелой Абелян. Поэтому Ирина сбежала из клуба и остановилась поплакать на мосту.

Уже стемнело, небо было пасмурным, затянутым черной дымкой.

Шура все не решалась ее отвлечь. Она боялась нарушить мысли Ирины, веря, что подруга умная и должна догадаться, кто ее парень. «Ну разве не очевидно, что он – волшебник, в лучшем случае? Это любой дурак поймет, тем более – любящая девушка», – думала она.

А Лиза стояла и ногами пинала камушек. Как девушке активной, ей тяжело было долго стоять без дела. И она занимала себя чем придется. Наконец Ирина оторвала взгляд от воды и посмотрела на темное небо. Шура поняла это как знак и тихо подошла сзади, обняв подругу:

– Пойдем, я тебя провожу.

Лизка пошла сзади, оглядываясь на закрывающийся портал Хранителя. Ее сердце заныло. Она так жалела, что упустила возможность поучаствовать в битве с выдающимися магами. А ведь могла, если б силы не потратила на защиту подруги.

Они даже не успели двести метров пройти, как с громким визгом зашумели тормоза машины Германа, которая перегородила девушкам путь, заехав на пешеходную дорогу. Ирина испугалась и сжала руку Шуры. Но девушка быстро сказала:

– Это «Тормоз», – больше она ничего сказать не успела, так как Герман вышел из машины, яростно хлопнув дверью. Он в два шага настиг Шурк и, крепко схватив ее за руку, подтянул к себе:

– Ты это все – специально?! Да? – заорал он. – Я сказал тебе: ждать меня!

Шура безразлично смотрела на небо, заплывшее тучами, которые она и вызвала. Из машины вылез Макс и крикнул им:

– Хорош орать! Садитесь и поехали! Поздно уже.

Но Герман не отпускал Шуру:

– Ты за испорченный вечер ответишь еще, поняла?

Она не ответила. Даже не вырывалась. Лизка поняла, что Шура тоже устала, вот она и не реагировала на реплики друга. Видно, не так сильно она и подкачалась энергией от земли. Герман сел за руль и, выглянув в окно, уже с доброй улыбкой крикнул:

– А вы что не садитесь? Размещайтесь, всех до дома довезу.

Девчонки сели в салон машины. Ни Шура, ни Ирина так и не заговорили. Макс с Германом болтали о наглости Анжелы и удивлялись, куда это Ниндзя с Димоном подевались. Ирина их не слушала. Перед ней менялись картины ее первой встречи с Андреем, и первой встречи с… «Лешей»? Образ Тани Шаровой, как она рассказывала всякий раз про Ниндзя, и «Андрей», внушающий что-то высокой девушке… Призрак, который спас ее у магазина… Это и был Андрей, ведь его она позвала тогда! Или Леша назвал себя Андреем, чтобы больше девушек иметь?.. Но тогда почему няня сказала, что его зовут Андрей? Или их два? Леша и Андрей? Андрей – не стриженный, а Леша – стриженный… «Тогда я встречалась с одним, думая, что он Андрей. А Ниндзя надо мной посмеялся ради Анжелы?», – невесело думала Ирина.

У Шурки была другим голова забита. Она была опустошена и слишком устала. Ее даже не злило, что Герман ее подмял под себя, и поэтому смеется с другом весь довольный и сияющий, как новогодняя звезда. Шура сейчас только осознала, что натворила. Она породнилась с личным врагом, и ее это совсем не устраивало. Конечно, Лиза никогда не будет сильнее ее, но что они теперь связаны на всю жизнь – это Шуру совсем не радовало. И самое страшное – обратного пути уже нет. Только мысль о том, что она может раздавить эту «пыльную гадюку», ее немного утешала. И она уже рисовала себе картину, каким образом она сможет ее уничтожить и разнести по ветру…

* * *

Дома, оставшись одна в комнате, Ирина дала волю слезам. Ей было обидно, что Андрей с ней так нечестно поступил. Было стыдно, что она перепутала его с каким-то другим парнем и этим, как ей кажется, предала его. А ведь он два раза спас Ирину!

Она не могла понять, кого же она все-таки любит! Ей было гадко от себя, гадко от того, что ей нравилось быть рядом с Лешей, хотя он и так всячески доказывал этой Анжела, что ему нравится Ирина. Все было слишком сказочно красиво, чтобы быть правдой.

И почему он так похож на Андрея?! Почему он не Андрей? Да, Андрей не такой, чтобы встречаться с половиной района и всем признаваться в любви…

Андрей – Призрак, как мираж…

«Да, Игорь прав» – думала Ирина. – «Я влюбилась в фантазию, в сказку…».

Ирина поднялась с подушки и посмотрела на картины художника, который нарисовал их, находящимися в кафе, на свидании…

Ирина увидела себя с Андреем в кафе, как они в обнимку счастливые входят…

Да, лучшего парня не придумать. Ирина повернула картину к стене. Вторую, где они за столом – тоже. А последнюю, где она в странном одеянии стоит с закрытыми глазами, а на нее смотрит Призрак, Ирина не стала поворачивать.

Она упала на кровать и заревела. Ее охватило чувство отчаяния. Призрак без сил, там, в Центре города, а она прохлаждалась с Ниндзя. Теперь она не достойна встречаться с Андреем, быть его княжной – как он сказал. И потом, этот Ниндзя…

Ирина отлично понимала, что страшно ревнует его ко всему району, или даже городу. Что сходит по нему с ума! А он даже не догнал ее! Остался со своей Анжелой! Нет, она точно не достойна Андрея…

Зазвенел мобильник. Ирина увидела лицо Ниндзя, его глаза…

Нет, ну почему он не Андрей?! – Ирина отключила его звонок и, снова заревев, отбросила мобильник.

Снова звонок, и опять он. «Ну какой он неугомонный! Не хочет проигрывать?» – Ирина скинула звонок и внесла номер в черный список.

Сердце заныло. Как ей хотелось кинуться к нему на шею и поплакаться… Вот если бы не этот вечер, тот Андрей… Он был таким: он бы утешил, понял бы… А теперь, все рухнуло. Замков нет. До Ирины дошло, что этого человека она не знала.

Кто он, где живет, кто его семья, даже имени настоящего не знала!

А так красиво говорил о дружбе, жизни и Мирах…

Глава 2
Распад

Шура стояла у подъезда Ирины. Она, как всегда, была невыспавшейся и смотрела на кроны деревьев, словно хотела в них спрятаться и поспать.

Каждое утро для Шуры было испытанием. Она страшно не любила рано вставать, целый день спала на уроках и окончательно просыпалась только к пяти часам вечера, а до этого жила только на энергетиках, которые пила на всех переменах. Учителя давно привыкли, что Шура спит. Ее кое-как расталкивали на контрольных, а также – когда вызывали к доске. Шура училась без энтузиазма, и тройки по всем предметам ее вполне устраивали. Не спала она только на уроках музыки и во время занятий творческого кружка. Сон ее как рукой снимало. У Шуры словно открывалось второе дыхание…

Сейчас она, как сова, которую разбудили утром, стояла и вспоминала вчерашний вечер. Герман, по обычаю, поругался с ней у порога своего дома. Шура ему только ответила: «Отвали!». А что же он ей сказал? Ах, да! Ничего нового. Что она – эгоист, ему весь день испортила, что он ей запрещает к его друзьям близко подходить после этих выходок… И, что он с мамой поговорит, чтобы ее никуда не пускали, и в клуб – в том числе. Подразумевая, что этим она наказана, значит, после школы будет сидеть дома. Поговорил ли он с мамой – Шура этого так и не узнала, так как закрылась в своей комнате и не выходила до утра.

Утром она встала поздно и никого дома не застала: «Посмотрим, как мама будет отпускать своего единственного сынулю одного». Шура прекрасно понимала, что за Германа мать сильно переживает. И она еще не знает, что он в команде «смертников» – так Шура называла эту команду с Призраком Седьмым.

Шурина задача была не дать Герману стать волшебником и даже – всячески помешать этому. Все складывалось очень хорошо, пока мамаша Призрака не прислала своего Светлейшего малыша, и теперь Шурина задача сошла к нулю. Единственное, что она смогла, это присоединиться к ним и ограждать Германа от сил Тьмы. Как все рассказать матери Германа – Шура не имела понятия. Была надежда на Судейство, ведь оно не позволит находиться в команде людям без волшебных сил. А еще на то, что Макс добьет своим характером Хранителя, и тот всех выгонит. Герман, конечно, уйдет вслед за Максом…

Вот на это и рассчитывала Шура.

Хотя она была сонной и думала о плане выхода из команды, но все-таки услышала шорох, после чего обернулась. Шла Лиза. Как ей не шел школьный костюм! Лиза напомнила Шуре одетый скелет из класса биологии. Даже на нем этот костюм сидел бы лучше. Может ей цвет этот не шел, а может просто был велик? Или костюм и Лиза – два раздельных предмета?

– Привет, – Лиза хитро улыбнулась, но близко не решилась подойти.

– Сказала швабра квартала, – у Шуры даже сон улетел. – Ты что сюда привалила?

– Ну, во-первых, Ирина…

– Ты ей не подруга! – перебила ее Шура. – Хватит голову морочить! Я не дам ей второй раз пригреть змею на шее…

– Во-вторых, к тебе, – Лиза заметила, как у Шуры округлились глаза, – тебе же должно быть известно каким образом прошла битва Князя.

Глаза собеседницы стали серыми:

– А я откуда знаю?! Знаешь, – Шура медленно пошла Лизе на встречу, – ты меня не проведешь. Думаешь, я поверю, что ты переживаешь за Новински? Или за Ирину?

Шура посмотрела на дверь подъезда. Никого не было. Лизу напугало наступление девушки, но ей и нравилась вся эта ситуация. Ей даже было интересно: кто же, и зачем рядом с Ириной – Шура. Лиза с усмешкой подбавила огня:

– Я, в отличие от тебя, вчера хотела им помочь, а не смыться!

Шуру это завело, она вдруг начала искриться, еле сдерживая переход в иное волшебное состояние. Глаза ее стали совсем черные, с красным огоньком:

– Ты меня обвиняешь в трусости?! Хочешь сказать, что я их испугалась?! – вокруг ауры послышался шепот, искры стали черными.

Постепенно превращаясь в колючую проволоку, они завязали Лизу. Она даже не поняла, как это произошло. Энергия земли оказалась плохим помощником в такой ситуации. И эта энергия не была похожа на ту, Шурину, с которой она связалась вчера. Эта была тяжелая, как торф, и жгучая, как все скорби и душевные раны. Они ранили ауру Лизы, причиняя ей боль, которую она пыталась забыть. Да, эта боль из-за парня, коего она увела у Ирины – своей подруги, из-за этого потеряв с ней отношения, а он не понял такой жертвы. Лиза боролась с мыслями, пытаясь сохранить ясный ум, а Шура тем временем продолжала:

– У меня другая задача была! И у тебя тоже. Ты – мазохистка! Тебе нравится вот это! – Шурка ее совсем не щадила. Она сильнее ее сжала. – И ради этого ты ищешь драки и хочешь попасть к «смертникам».

У Лизы от душевных терзаний чуть не полились слезы, но она сказала:

– А тебе не нужна, ни команда, ни Призрак со всеми своими миссиями! Для тебя важен только Тормоз! Ты спасала меня и своего гонщика. А под добрую раздачу попали его друзья, и я, к твоему огорчению. Ты за это время даже на браслет не взглянула. Хотя еще вчера было ясно – погибли они или нет.

Шура открыла рот, чтобы ответить, но послышались шаги в подъезде, и она отпустила Лизу. Вышла Ирина. Девочки не сразу узнали ее. В этот раз Ирина была не подкрашена, и волосы непричесанные, она заколола их крабом. Лицо бледное, глаза распухшие, заплаканные.

Лиза то ли не заметила, то ли сделала вид, что не замечает ее вида:

– Привет! Что опаздываешь?

– Я не хочу никуда… Лиза! – Ирина кинулась ей на шею и заплакала.

Оторвалась от объятий подруги, она не сразу заметила, что на нее непонимающим и удивленным взглядом смотрит Шура:

– Что? Шура, что с тобой?

– Это – что с тобой? – Шура подняла одну из торчащих прядей из-под краба. – Это что? Хвост протухшего павлина?

– Это так плохо? Да? – Ирина села на корточки, отчаянно закрыв ладонями лицо. – Я совсем не могу собраться. У меня все из рук валится, все мысли только о нем! Я… Я не могу пойти на учебу, – Ирина беспомощно посмотрела на подруг.

Лиза, обнимая Ирину, повела ее:

– Мы вместе, а значит – справимся! – сжала она кулак. – Мы сила!

Ирина вырвалась:

– Нет! Я не могу… Не хочу, чтобы меня кто-то видел такой! Я не смогу!

– Ир…

– Отстань от нее! – Шура перебила Лизу и обратилась к Ирине:

– Тебе надо собраться, – она потянула ее за руку в противоположную сторону от школы. – Пойдем, посидим в «Чоко», выпьем кофе, а потом в школу придем ко второму или третьему уроку.

Ирина с благодарностью посмотрела на Шуру:

– Угу, – и девочки пошли.

– Я с вами! – крикнула, догоняя их Лиза, и съязвила:

– Похоже, кто-то сегодня не выспался. Да, Шур?