Текст книги "Призрак. Заклятая тайна. Часть 2"

Глава 3
Отлучение

Луна увела Ирину в столовую.

Тем временем Шура мило дрыхла на парте. Когда спала, Шура делалась совсем безобидной, чуть бледной, ее брови разлетались, придавая лицу умиротворенное выражение. Лизка кивнула головой ребятам, мол: «отойдите, не будите ее». Ведь пацаны уже столпились около «черной девы», споря, кто первый ее разбудит. Для одноклассников Шуры и Лизы пробуждение «особо опасной» всегда было великим впечатлением, если Ирины или учителя не было рядом.

Каждый раз, когда Шура крепко засыпала, ребята придумывали новые способы «разбудить проклятье» – как они, шутя, называли Шуру. В эти способы входило: подсунуть под нос чего-нибудь противное, если получится, то кинуть льдинку под блузу, пощекотать нос перышком, посадить на Шуру паука… и все в этом роде. Есть, конечно, в классе и поклонники Шуры, которые ее прозвали недотрогой. Вот эти ребята пытались ее будить, как спящую красавицу, брать на руки… Ведь в школе ходили противоречивые слухи, в том числе и, что Шура классно целуется!.. И всех, разумеется, интриговала Шурина реакция. Они ждали этого момента, как любимого ужастика.

Шура их пугала своим взглядом, видом и… И как она орала! Интересно было и то, как она выходила из своего сонного состояния. Она кидалась в них тем, что попадало ей под руку, кого поймает – била ногами или чей-то сумкой, могла поцарапать… Доставалось всем глазеющим участникам. И самые активные получали в этот день двойки. Вот они и прозвали эти дни «пробуждением проклятья».

Ирина в этот день витала в облаках своих мыслей и, глядя в телефон, даже не заметила, как ее вывела из класса Луна, рассказывая ей о хите сезона среди осенних курток. Лиза же это видела. Нельзя сказать, что ей было жалко Шуру – нет! Лиза понимала, что через эту черную волшебницу она сможет сблизиться с командой, и выход один – подружиться с ней. Ведь Ирина с ней как-то поддерживает отношения, хотя они совсем разные. Поэтому и Лиза одним знаком: «Вы сейчас от меня получите, если не уйдете», – прогнала одноклассников. Те, замолчав, вышли. Они уважали Лизу, потому что Лиза их многим приемам учила, вела себя с ними на равных. Ребята считали её «своим парнем».

Лиза положила руку на голову Шуры, произнесла заклинание на пробуждение и сразу почувствовала защиту – энергетика Шуры оттолкнула Лизину, и заклинание ушло к владельцу энергии. Лиза и до этого была бодрой, а заклинание ещё добавило силы. А Шура, почувствовав удар на защитный барьер, проснулась. Лиза опять диву далась: «Ну как так можно быстро просыпаться – словно не спала!»

– Ты совсем дура?! Какого черта ты кладешь на меня свои пыльные заклятья? – Шурка уже стояла перед ней.

– Я принимаю твою благодарность. Пошли на обед, – Лиза закинула рюкзак на плечо и вышла первой из класса.

Шура тоже, схватив большую сумку, пошла ее догонять:

– Подлизываешься?

– И не думаю. Я налаживаю отношения. Нам быть в одной команде.

Шура резко ее одернула, взяв крепко за руку. Лизе казалось, что ее держит не красивая рука Шуры, а скелет мертвеца.

– Никогда ты не будешь со мной в команде. И не надо меня защищать! – Шура резко оттолкнула Лизу. – Твоя защита магам на смех! Элементарных правил не знаешь. Меня только позоришь.

– Ты о чем? О… – Лиза хотела спросить: «О том, что было вчера?», – но Шура перебила:

– О том! Если ты накладываешь заклинание, не проверив защитный барьер, какая от тебя может быть помощь?! Смеешься?! Не позорь! – и Шура быстро ушла.

Но Лизу удивило, что она схватила ее за руку, но, ни ауру, ни энергетику не попортила. Видно, оценила ее поступок.

Шура в столовой поела салат и грибной суп. В чай она добавляла свой энергетик. Его Шура варила всегда под утро. Это специальный отвар, чтобы сон уходил. Днем Шуре было необходимо поспать полтора часа, больше ей не требовалось, если, конечно, она не тратила свою волшебную энергию. Ни Ирины, ни Луны Шура в столовой не заметила. Выйдя в коридор, Шура увидела, как во дворе Сашка Кузенко целуется с Луной. У нее такой силой сверкнули глаза, что Луна почти отлетела от Сашки. Но Шура не стала выходить на улицу. Она решила подождать. Нет, она не ревновала Сашку нисколечко. Шура отлично знала, что Сашка встречается с доброй половиной района! Но только не с Луной! Ей, наставлять рога с феей?! И это идиотка знает, что Саша ее парень и не боится, дуреха!.. Вот это в большей степени и бесило Шуру. Свою репутацию она не могла так спокойно бросить под ноги крылатой шизичке. Шура зашла за угол, в тень и слилась с нею.

Долго ждать не пришлось. Сашку позвали девчонки, а Луна пошла в школу. Тут-то и схватила ее Шура, перенеся на свое поле битвы. Луна сама не поняла, как оказалась в мрачном месте, где было пасмурно и сыро. Это был темный, почти высохший лес. Они стояли в центре поляны. Шурка была уже в облачении и смотрела на нее через маску темными глазами. Луна искала на небе солнце или луну, но из-за туч ничего не было видно. Отчаявшись найти хотя бы какой-то просвет, она со страхом спросила:

– Зачем ты меня перенесла? Ты же не хочешь со мной драться?

Вокруг Шуры дул ветер, что делал ее еще мрачнее и серьезнее:

– Именно, – ответила она, – ты сейчас мне дашь клятву, что если я выигрываю бой, ты больше и близко не подойдешь к Кузенко!

– Нет, – Луна отошла на два шага назад. – Феи не дерутся с ведьмами. Существует закон…

– К черту закон! Я не ведьма! – Шура с яростью сжала кулаки. – Сейчас перед тобой волшебница!

– С волшебниками мы решаем все миром, – Луна понимала, что теперь от драки не удастся открутиться и готова была разреветься.

– Знаешь ведь, что миром не получится! Надо было раньше думать, прежде чем целоваться с Кузенко! – Шура вцепилась в ее руки. – Ты знала, что он мой парень и целовалась!

– Тебе же он не нужен… – Луна закрыла глаза, чтобы не видеть Шуру. Повернув голову в сторону, она поняла, что ей – конец.

– Ты дашь мне клятву! Говори, давай! – наседала Шура.

– Нет… я не могу драться… – заревела Луна.

– Или ты даешь клятву, или я ломаю твою ауру, и ты не сможешь больше перевоплощаться и не попадешь в свой Мир до тех пор, пока не найдешь способ восстановиться. А я обещаю, что так сделаю! И твои шансы на восстановления сведутся к нулю! Решай!

Луна упала на землю и захныкала, трясясь от страха и холодного сырого ветра:

– Н-н-нет…

Шура взлетела в высоту, вокруг нее зашептали голоса, и образовалась ветряная воронка, по которой змеились молнии. Шура руками создала из тьмы летучую мышь и направила ее на Луну. Та, увидев чудище с красными глазами, что мчалось на нее, закрыла глаза руками и закричала:

– Нет!

Луну окутала тьма. Она поняла, что это проклятье, и если она сейчас не перевоплотится в фею – оно останется на ней. И решилась.

Она встала и взмолилась:

– Свет Луны, приди на помощь! – с этими словами она поднялась в небо и засветилась бледным светом, смывая с себя проклятье Шуры. Через мгновенье перед Шурой стояла в воздухе фея.

– Отлично. Давай клятву!

– Я драться не хочу… Шурочка, миленькая. Пожалуйста…

– Какая я тебе миленькая?! Смеешься? – Шура послала на нее стаю Темных мышей.

Они окружили Луну. Луна еле успела поставить барьер, но они уже его пробивали, а усилить его у нее от страха не получалось. Она поняла, что сейчас Шура пробьет барьер и станет добивать ауру феи. Луна плакала и слабела. «Мамочка… мамочка…», – повторяла она, понимая, что ей конец. Вдруг резко появился свет, и запахло елями. Перед Шурой появилась биологичка. Да, да, учительница по биологии, но в виде феи. Шура от неожиданности прекратила творить заклинание, и мыши исчезли. Учительница была вся в еловых иголках и такая смешная:

– Что это вы такое делаете?

Луна, не веря в свое счастье, спряталась за учительницу.

– У нас бой! – Шура послала по следу за Луной молнии, не боясь попасть в учительницу. – Я бью фею!

– Сейчас же прекрати! – велела биологичка, прикрывая своим барьером Луну.

– Это мое поле! Пока она не выиграет или проиграет – она не уйдет! А вы здесь оказались незаконно. Уходите!

– Я здесь, потому что она моя дочь! – ответила она. – Я не дам ей принять этот позорный бой. Ты немедленно ее отпустишь или окажешься в Суде, – она поправила очки с зеленой оправой. – Решать тебе.

Шура поняла, что ничего хорошего не добьется. Кто бы мог подумать, что заумная биологичка – мать Луны! Она всегда раздражала Шуру своей неуместной добротой, но на фею совсем не походила. Видимо, она так давно жила на Земле, что аура феи загрязнилась.

– Как я вас ненавижу! – выкрикнула Шура и перенесла их на землю во двор школы. Там она, уходя в школу, шепнула хныкающей Луне:

– Это – не конец.

* * *

Алена трепетала всей душой, когда проходила по коридору школы, где учился и проходил миссию ее любимый Хранитель Призрака.

Только вчера было это собрание, когда Алена произнесла свою первую пылкую речь. «Я не хочу жить взаперти, я – фея, не забывайте об этом! – ее слушали все родственники, знакомые, приближенные семьи. Тогда Алена поняла, что в военный Колледж фей ее не возьмут, и там же она встретила Хранителя – это была ее судьба. Сам Призрак подтвердил ее мысли, ведь он говорил именно ей, а не Флокс или Сонечке: «Тебе многому надо обучиться, и тогда при желании ты сможешь присоединиться к нам». Алена позже поняла, что поспешила после «печати», подаренной Диме, попроситься к ним в команду. А также она искренне не понимала, на что он тогда обиделся. Да, переборщила, но вернула же…

Тогда, в Колледже фей, после показательных занятий, Алена наложила на Диму свою волшебную печать птицы. Это в волшебном Мире означало, что он ее человек. Феи часто «помечали» своих парней, не спрашивая их согласия. А для волшебника было большим стыдом встречаться с феей. Потом, Алена знала, ее птица не способна убить, а также ей было не понятно, почему он упал.

– Я – фея, не забывайте об этом!

– Но ты не только фея, дочка. Тебе безопаснее остаться с нами, раз руководство Колледжа отказалось взять тебя под свой кров, – ответил один из красивых эльфов.

Алена побледнела. Даже цвет волос из красных сделался карамельным.

– Я не смогу, папа! Кровь матери требует приключений, а эльфийская – жаждет свободы! Я не смогу сидеть в лесу и жить тихой жизнью, это тоска! Фея живет праздно и весело, вам же, папенька, это известно!

– Зато эльф живет среди живой природы и дышит тишиной, музыкой леса, – Эльф встал, дав понять, что разговор окончен.

Алена поняла, что отец ее не отпустит и оставит в лесу. Всю ее душу охватило отчаяние. Она, обессиленная упала на колени, закрыв лицо руками, и заревела.

Эльф-отец посмотрел на нее с любовью:

– Не стоит, дочка. Есть причины, по которым ты не можешь идти на Землю Врат.

Алена не слышала шепот родственников за столом и слов родного отца. Она только рыдала. Ее душа звала, как можно скорее, покинуть эти места грусти и замкнутого пространства. Она поняла, что ее не остановят заклинания эльфов, и что она способна их преодолеть, чтобы вырваться из родного дома, оказавшегося для нее клеткой. Алена подняла голову, медленно обвела взглядом всех присутствующих родственников. Родня увидела ее пламенеющий взгляд, полный решимости.

Один молодой эльф резко встал и с поклоном громко сказал:

– Отец, позвольте сказать!

– Силент? – отец внимательно посмотрел на него.

Его младший сын из эльфов редко выступал на общем совещании. Силент был молчун и любил одиночество. Поэтому отец не ожидал от сына обращения.

– Хорошо, – согласился он.

Но Силент, вместо обращения к отцу, обратился к колдующей Алене, что совершала обряд превращения в птицу:

– Огняна, сестрица, постой! – Эльфы девочку звали только Огняной. Эльфийским именем. – Прошу тебя, поверь мне, доверься мне!

Алена, полностью уйдя в себя и, не видя брата, со слезами на глазах продолжала обряд. Тогда-то и обратили на нее внимания все родственники вместе с отцом.

– Нет, дочка! Постой! – Эльф-отец вышел из стола и пытался из трав сплести ловушку.

Все эльфы хотели помочь, но Силент поднялся в воздух и отсек все ловушки, а потом встал напротив сестры, охваченной огнем печали, из которого шел крик Жар-птицы.

– Не делайте ловушек! Дайте время! – крикнул он родне и обратился к сестре:

– Алена, успокойся, – обратился он к ней, как к фее. – Я буду с тобой, только не бросай нас. Алена… – Силент приблизился к ее ореолу огня и протянул ей руки.

Все увидели, что Алена очнулась, перестала плакать и посмотрела на брата. Крик птицы оборвался. Она остановила обращение, затем, протянув руки к брату, спустилась с ним на землю и там, все ещё всхлипывая, обняла его.

– Ты не запрешь меня, Силент?

– Отец не хотел тебя запереть, – Силент привел за руку сестру к отцу, стоящему в кругу родни, и поклонился: – Отец, я пойду с ней на Землю Врат и буду ее охранять, как эльфийский страж. Позволь ей идти, прошу.

Эльф улыбнулся со вздохом облегчения:

– Я знал, что это должно было случиться. Я рад, что ты это сам решил, сынок. Но тебе на Земле тяжело будет. Там мало жизни и очень многолюдно.

– Я справлюсь, отец, – наклонил голову молодой эльф. – Это моя судьба. Никто лучше меня не понимает магию нашей птички. Я всегда был первым ее стражем – им и останусь.

– Алена, ты согласна уйти на Землю Врат на таких условиях? – обратился отец к дочери.

Алена, вся пылая, привстала на одно колено и наклонила голову:

– Согласна, папа! – и повернулась к молодому эльфу. – Спасибо, Силент!

Алена была очень благодарна своему сводному брату, который был ее старше на две сотни лет, но выглядел как двадцати-двадцатипятилетний молодой человек с русыми длинными волосами, которые были забраны в жиденький хвост. В школу он надел костюм и походил на модного бизнесмена или стилиста. Он был очень высоким. Алена посмотрела на свой браслет из листиков клевера. Да, браслет был из живых листьев клевера, и она вспомнила.

– Алена, возьми это, – Силент заплел браслет на запястье девушки. – Это поможет нам.

– Я чувствую себя окольцованным попугаем, на которого надели браслет родословности. Ты хочешь за мной следить?

– Зачем так грубо? Я облегчаю нам существование в этом Мире. Я, как эльф, даю тебе и себе свободу. Теперь я не буду всегда и всюду с тобой, а буду появляться только когда к тебе подойдут охотники. И в том случае, если ты будешь проявлять силу больше, чем достаточно. Или появлюсь, когда на тебя наложат заклинание. Я через клевер это пойму. Мой браслет не даст полностью тебя подчинить ни магам, ни другому волшебному существу. С этого момента я буду больше времени проводить рядом с тобой. Я ведь так и не смог понять причины твоего пребывания на этой Земле. Ты мне не объяснила своего рвения.

– Мне стыдно… Прошу, не спрашивай меня. Считай это нашим приключением, – Алена подмигнула брату, потом подошла к нему и крепко его обняла.

Хотя ей казалось, что он сам уже все понял, но хотел это слышать от нее, ведь Силент был с ней с самой колыбели, хотя стражем птицы он был уже сотню лет…

Сейчас Алена шла по коридору школы, где учился Хранитель с Призраком, и не могла поверить, что с ней случилось это чудо. Аленка уже не была в виде Огненной феи, и поэтому было трудно ее узнать. Ее волосы огненного цвета стали отливать перламутром, и были заплетены узором в длинную косу. Узнаваемы были и ее фиалковые глаза, и озорной в них огонек. Одета Алена была строго. Клетчатая юбка короткая, но еще приличной длины, и белая блузка, поверх повязан платочек. Алена походила на пай-девочку, которая будет, без сомнения, отличницей и, возможно, старостой класса.

Наконец ее брат зашел в кабинет, оставив девушку одну за дверью. Школьники ходили мимо Алены то в столовую, то обратно, не обращая на нее никакого внимания. Среди толпы она заметила высокую и до боли знакомую льняную макушку. Ее сердечко бешено забилось так, что девушка почувствовала, как вся загорается. «Нет, только не сейчас! Сейчас нельзя…», – молилась она про себя. В спину ее ударила дверь, и это отвлекло Алену от всего происходящего. На девушку посмотрела ее ровесница низенького роста, у которой были две худенькие косички до пояса, пепельного цвета, с серебристыми прядями, и светло-голубые глаза, которые прикрывали очки. От девочки пахло цветами и освежающей зимней прохладой. Алена сразу поняла – она «своя», но не могла понять, кто она: дриада, нимфа, фея?

Девочка строго посмотрела на Алену и взяла ее за руку:

– Тише, ты… – прошептала она, и Алена почувствовала, как мороз идет по ее венам, остужая огонь в жилах.

Дима же шел с Андреем, едва задев ее орлиным взглядом, но не обращая на нее внимания. Лишь Андрей внимательно посмотрел на Алену, но не улыбнулся, не дал понять, что узнал. А может и не узнал. Алена грустно смотрела им в след. Девочка дернула ее за руку:

– Из-за своей глупости ты чуть Силента не подставила, фея! – шептала она.

Только сейчас Алена поняла, кто эта девочка:

– Снежана? Не может быть! Это ты?! – Аленка ее крепко обняла и, смеясь, закружилась. – Какая ты смешная стала!

Снежана пыталась утихомирить подругу и отвела за угол от идущей толпы:

– Тише ты, я тоже страшно обрадовалась, когда узнала, что тебя не взяли в Колледж, а направили на Землю Врат, – тут Снежана ее сама обняла. – Как я рада, что тебя Силент ко мне привел. Сколько мы уже не виделись? Два года? Ты это время с Сонечкой была? Она все такая же трусиха?

– Соня меня оставила в том году, – Алена немного погрустила и опять озорно взглянула, – но я нашла способ вырваться на свободу! Жаль, что Сони нет с нами, но мы встретимся и повеселимся на каникулах, ведь так, Снежа?

Снежана мечтательно улыбнулась, вспомнив прошлые времена. Эта девочка была Дриадой, живущей в Хризантеме. Когда родилась у эльфов Аленка, то Снежа часто выходила из куста, чтобы поиграть с ребенком. Это увидел Силент, и тогда с помощью магии высвободил Дриаду, дав ей имя Снежана в знак морозостойких цветов. Снежана так и осталась Дриадой, но в отличие от других дриад, могла жить в любом цветке Хризантем, пока жив ее родной кустик. Вскоре Снежану, как свободную Дриаду, неизвестные отправили на Землю Врат, поручив ей миссию. О смысле миссии она не рассказывала, как не просила ее Алена. «Тайна, и все», – говорила дриада. Алена смирилась с ее молчанием, но с уходом – нет. Пусть даже рядом и была фея Сонечка, близкая ей по возрасту и духу, но Снежаны Алене не хватало, такой умной и морозной, и очень любящей показать свою красоту. Сейчас дриада скрывала свой истинный облик, даже наоборот – немного уродовала.

– Конечно, мы встретимся, – Снежа отвела ее еще дальше от класса и прохода. – Только не говори мне, что ты решила помогать тем, двоим, – имея в виду Призрака с Хранителем, говорила девушка. – При виде коих твоя аура так загорелась, что я ощутила огонь из класса. Ты не из-за них здесь, Алена?

– Снежа, не будь занудой! Когда фея откажется от желаемого объекта, пусть даже он почти волшебник? Или не совсем волшебник…

– Ты с этим «не совсем волшебником» прославилась на весь мир, – недоверчиво смотрела на подругу Снежана, – зачем на нем было ставить печать, если это несерьезно?

– Не бубни, Снеж, – засмеялась Алена, – я собственница, ты знаешь… Потом, ему от этого не хуже, так? Вообще, он сегодня страшный… ему больно. Снежан, ты же Дриада, ты сможешь ему помочь?

– И не собираюсь. Мне не положено. Ты забыла, что я на задании? За ними следят. Здесь много скопления теней. И я его от этого не смогу вылечить, но знаю, кто может, если не побоится.

– Снежечка, ты такая умница!

– А ты – нет! Ты эльф на половину, можешь сама лечить…

– Я – фея! И пока не умею этого делать. Фея может лечить, но нужна практика и знания, уровень, наконец!

– Как эльф – сможешь, но не хочешь.

– Снежа, я не умею, ни как эльф, ни как фея! Я не умею лечить!

– Потому что не хочешь учиться. Тебе надо самой попробовать, тем более ты его пометила, – заявила Снежана.

Алена грустно задумалась:

– Снежа, я же не люблю форму эльфа. Она на меня давит, заставляет молчать… – Алена, видно, внутри смирялась со словами дриады и, согласившись с ним, спросила: – Как я это сделаю?

– Ты сама поймешь. Когда его увидишь, стань эльфом и возьми природой то, что болит. Ты же чувствуешь, что у него болит?

– Нет-нет! Снежа, он зол на меня и не примет меня. А эльфу надо верить, чтобы вылечиться.

– Он не знает, что Алена – это эльф Огняна, дочь Елария Древнейшего. Фею он не подпустит, а эльфа примет. Он тебя же не узнал?

– Меня, наверное, и не узнать расчесанной и без красного пламени… Он меня в человеческом облике не видел. Хотя я так надеялась, что его сердце узнает меня. Он птицу вернул, но след она оставила…

– А что за птицу ты в него пустила? Это форма твоей сущности?

Алена хотела ответить, но прозвенел звонок, и Снежане пришлось войти в класс, а Алене идти вслед за вышедшем из кабинета братом.