Текст книги "Четвертый муж – бесплатно!"

– Ну да, – растянула губы Маринка. – Весельчак он у вас какой!

– Ну а в остальном как обычно – не нравится ему, когда женщина пьет, курит, не любит, когда от них сильно духами воняет, он считает, что от женщины должно веять свежестью. Еще когда юбки короткие носят, тоже не любит...

– Да ну! Не поверю, чтобы короткие юбки и не нравились мужику! – ужаснулась Маринка. – А если ноги красивые?

– Ему все равно не нравится, – вздохнула девушка. – Говорит, что оголяться надо перед мужем или любимым мужчиной, а нечего перед всеми телесами трясти.

– Ужас натуральный... Как монах какой-то...

– Еще не переносит, когда ему на возраст намекают, он же все молодым себя считает... – фыркнула девчонка, но снова спохватилась: – Мы все так считаем – он моложе всех нас, вместе взятых!

– Ну если всех вместе взятых... тогда шанс у него есть... а скажите... – начала было Маринка, но договорить ей не дали. В приемную вплыла пышногрудая красавица с пережженной челкой.

– Аленушка, а Леонид Владимирович у себя? – мило захлопала она густо накрашенными ресницами. – Спросите его – он меня примет? Мне буквально на пару минуточек.

– Его еще нет. Через минут десять должен приехать, – сообщила секретарша. – А ему что-нибудь передать?

– Нет-нет, ничего не надо, я лучше попозже забегу, – махнула ручкой красавица и выбежала из приемной.

– Это кто? – повернулась к Алене Марина.

– Вот это и есть Лидочка Грач, – гордо дернула плечом секретарша. – Правда, она красавица?

– Чистая правда, – с готовностью кивнула Марина. – А юбка и в самом деле чуть ниже колена... М-да. Вы сказали, что Леонид Владимирович сейчас будет? Тогда я не смею вам мешать. Он не должен меня видеть, это же... сюрприз! В некотором роде. До свидания, любезная Алена Венедиктовна.

Любезная Алена Венедиктовна выдохнула с явным облегчением, когда дверь за гостьей закрылась.

Марина же успела выскочить вовремя. Прямо по коридору шумно продвигался седовласый мужчина, за которым семенила уже знакомая Марине Лидочка Грач. Молодая женщина, видимо, что-то пыталась попросить, потому что обаяние и кокетство были включены на полную мощность. Однако мужчина шагал так быстро, что девушка за ним не поспевала, и все кокетство безрезультатно погибало за спиной Ирбиса.

– Но Леонид же Влади-и-имирович... – все еще не оставляла попыток Лидочка с птичьей фамилией. – Но я же совершенно не могу...

– А вы съездите на места! – рычал в трубку сотового Леонид Владимирович, окончательно наплевав на все стенания красотки. – Я вам сколько раз повторять должен?!

—...Та-а-ак... – усевшись за руль своей машины, призадумалась Маринка. – И что мы поимели? Обыкновенный мужлан... в хорошем смысле этого слова... Решительный, напористый, то есть лидер. С начальством на рожон не лезет, то есть место свое понимает правильно, работает без фанатизма. Что еще... поросят не любит? А придется. Надо же нам как-то бороться с конкуренцией. Поэтому... Вот уж кому не завидую, так это Нонне и этой... Лидочке Грач. Придется этому Грачу довольствоваться червяками.

Марина ехала по главной улице города, а в голове все аккуратно укладывалось по полочкам. Значит, надо подготовиться к завтрашней встрече с партнерами, потом все продумать к субботнему знакомству Кристинки с дядькой Ирбисом. Да и самой подготовиться – на всякий пожарный, чтобы быть на подхвате, если женишок вдруг вознамерится соскочить с крючка. Ну и Кристинку надо подготовить. Эх, с ней бы еще порепетировать, она ведь не умеет, чтобы так – на чистой импровизации. Прямо хоть тексты ей пиши... Так, сейчас не об этом... значит, что купить нужно? Затрапезный костюм под горлышко на завтра... под горлышко, интересно, а такие сейчас шьют? Кристинке надо кружева и туфли. Туфельки у подруги – отворотясь не насмотришься. В таких хорошо старичкам пенсию носить – за свою примут. Так, еще по магазинам с косметикой и парфюмерией пробежаться... И мастеру Ирине в салон красоты позвонить.

Время на раздумья совершенно не оставалось, и Марина уверенно повернула машину к огромному магазину «Букет», где чего уж только нет... Эх, еще и деньги с карточки у разлюбезного Матвейчика надо снять... Ух ты! У его матери ведь завтра именины! Надо и подарок купить, и напомнить – сынок, как пить дать, даже не вспомнит, что у него где-то еще родная матушка поздравлений ждет к своим девяноста четырем годкам.

Возле банкомата Марина безжалостно опустошила пластиковую карту мужа и в самом хорошем настроении вошла в «Букет». Там она сразу же зарулила в отдел одежды и уверенно направилась к продавцу-консультанту:

– Девушка, давайте как-нибудь скоренько найдем мне эдакое платьице, чтобы нравилось женщинам – некрасавицам, а мужчины от него приходили в бешенство. У вас такое есть?

– Да, конечно, – охотно кивнула консультант и, не задумываясь, тут же притащила Марине цветастый фланелевый халат.

– Вот. Китайское производство. Дешево и сердито. У нас женщины их просто с руками отрывают.

– Это что – вы издеваетесь, да? – засопела Марина. – Вы не понимаете, да? Мне ж на работу!

– Это в смысле... черный, что ли? Рабочий? – уточнила девушка, не меняя любезного выражения лица.

– Да ну вас... – Марина махнула рукой в сторону такого непрофессионального работника прилавка. – Я сама выберу!

Она пробежалась по залу, схватила сразу несколько вешалок с одеждой и демонстративно задернула штору в примерочной.

Глядя на себя в зеркало, Маринка не переставала кривить губы – это хоть и темненькое, но слишком вызывающий вырез, куда такое годится? А от этого партнерская супруга точно в ярость кинется: вон какой сзади разрез – до самого пояса! Зато под горлышко. И как в нем только ходить, все же видно... Фу ты, надо наоборот его надеть, разрез, оказывается, спереди... Нет, слишком красиво как-то, так фигурку обтягивает...

В конце концов, пришлось остановиться на платье стального цвета, с воротником-стоечкой. Самое то, если бы не длиннющая – в пол – юбка.

– Да ну и ладно! Отчекрыжу ее сегодня вечером, будет нормально, – решила Маринка, направляясь к кассе.

Зато с платьем на субботу вышло замечательно. Конечно, она хотела немножко другое, даже совсем другое, если честно, но когда увидела это – воздушное, с легкомысленными, веселыми бабочками, однако ж достаточно целомудренное – будто пришедшее из шестидесятых годов... У Марины тут же нарисовался и ее собственный образ. Да! Она будет... ожившей ностальгией! Да! И пусть этот Ирбис сколько угодно вдалбливает в головы подчиненных, что он еще самый что ни на есть равнодушный к чужим женщинам женатик, на Маринку он не сможет не клюнуть! А там уже она его нежно и бережно передаст Кристинке. Главное – увести дедушку из лап Нонны и его птичьей Лидочки!

В парфюмерном отделе Марина отоварилась серьезно. А уж как тщательно выбирала!

– Девушка, мне дайте что-нибудь противно-цветочное! – требовала она. – Со стойким ароматом. Такое, знаете, чтоб с души воротило... Ну чего вы на меня так уставились? Нет, я не собираюсь поливать этими духами мужа, чтобы к нему никто не лип... Хотя это неплохая идея... Просто... просто у меня дома кот! Да, кот. И, понимаете, у нас проблема с горшком. Кот повадился везде гадить, а в горшок не ходит. Принципиально. А я тут прочитала, что надо полить духами, и он... уйдет из этого дома... совсем. Нет, не уйдет, но гадить в одухотворенных местах перестанет. Так у вас есть?

– Да у нас половина отдела такой прелестью завалено! – фыркнула продавщица. – Что вам конкретно дать?

– Полагаюсь на ваш вкус!

Продавщица долго разглядывала флакончики, не решаясь их даже открыть, и наконец выбрала два.

– Вот, давайте руку, я брызну.

– Да вы что?!! – быстро спрятала за спину руки Маринка. – Это ж не у меня проблемы с горшком! Я уж... слава богу... Вы уж как-нибудь в пакетик сами... И еще газеткой оберните, чтоб не просочилось. А теперь... что у вас есть с запахом свежести?

Девица уперла глаза в потолок, а потом бодро отрапортовала:

– Есть «Лимон в облаках», есть «Свежесть дождя».

– Это не освежители воздуха для туалета, точно – духи? – на всякий случай переспросила Марина.

– Нет-нет, – замотала головой продавщица. – По поручению заведующей отделом одна наша сотрудница все иностранные названия перевела на русский язык. Чтобы покупателям понятнее было. Чтобы, значит, никакого иностранного засилья... Вот так и получились «Свежесть морозного утра» и «Речная прохлада».

– «Речная прохлада», надо думать, тиной воняет?

– Не нюхала, – призналась продавщица. – Но зато есть «Морской ветерок», там точно – ни тины, ни морепродуктов. Ничем не пахнет. Вообще ничем.

– Тогда лучше «Свежесть дождя» и «Свежесть морозного утра», – решила Марина и быстро добавила: – И еще что-нибудь с запахом алкоголя.

– Девушка-а... – устало протянула продавец. – Запах алкоголя легко сохраняется после баночки пива.

– Точно! – обрадовалась Маринка. – Выбейте мне еще и пиво.

– Ну де-е-евушка! Мы пивом не торгуем!

– Вот у вас всегда так! Ничего не найдешь! – рявкнула Маринка, схватила покупки и направилась в отдел подарков – свекровь ее, конечно, никогда не жаловала, но подарок ей купить было просто необходимо.

Дома к ней сразу же кинулся муж. Матвей Борисович был стар, лыс, дебел, свято верил в бескорыстную любовь, а также лелеял надежду на скорое отцовство. В предыдущем браке детей у него не было.

– Марьюшка! Ну разве можно себя изводить производством! Ну посмотри, во сколько ты пришла! Я ж тебе говорил: запиши мои цитаты: «Молодость не вечна, а мы про это не помним...» Нет, не так: «Мы про это не желаем помнить! А потом не можем выполнить самое святое свое предназначение – родить и выносить ребенка!»

– Про молодость – это ты прав... – сказала Маринка, бросив пакеты в прихожей. – И про «не желаем» тоже. Ну кого ты сейчас выносишь, ты подумал? Тебе ж...

– Мариша... – возмущенно захлопал лысыми веками трепетный супруг. – Но я и не должен вынашивать! Это удел женщины! Мужское дело – это благополучное зачатие! Это моя миссия! Поднимать рождаемость! Кто же, если не я!

– Не цепляйся к словам, – отмахнулась Марина. – И не грузись всякими мужскими делами. Ты уже пенсионного возраста и смело можешь плевать на все миссии. Слава тебе, господи, производителей еще хватает. Мне Криська не звонила?

– Не звонила. И все же – нельзя себя так надрывать! – топнул ножкой Матвей Борисович.

– Да... Сегодня я надрывалась... – задумчиво проговорила Маринка, сидя в кресле и накручивая локон на палец. – Завтра по плану опять надрываться... И послезавтра вечером – тоже. А в воскресенье можно будет отдохнуть.

– Но я не понимаю – зачем?! Зачем тебе все это нужно?! – перешел на визг супруг. – Тебе что – не хватает тех денег, которые я приношу?!

– Мне – хватает. А ребеночку? Ты же хочешь ребеночка? – уперлась взглядом в супруга Маринка. – И чего? Что у меня есть? Эта квартира – на тебе, машины... На мне только одна, свою ты на себя записал. Дача – тоже мне не принадлежит! Где я буду воспитывать дитя?! А если тебе приспичит жениться на более молодой девочке, если ты нас оставишь – мы с несчастным ребеночком будем слоняться по подъездам?! Я тебе давно говорю – перепиши на меня дачу и половину квартиры. Чтобы я смогла спокойно позволить себе... как ты цитировал? «Выполнить самое свое святое предназначение»! Вот!

Матвей Борисович хитренько прищурил глазки.

– Ты думаешь, я ничего не понимаю, да? Как только я перепишу на тебя часть квартиры – ты тут же подашь на развод. У меня у товарища по клубу такое же случилось. А ведь какая девица была – сущий ангел!

– Чтобы я больше не слышала, что ты опять шляешься по этим своим бильярдным клубам! – вскипела Маринка. – Там тебя дурному только учат! И вообще! А кто говорил про вечную любовь, не опоганенную звоном злата? Кто говорил, что любит меня бескорыстно и сердечно?! Кто? Вот и приходится мне одной добывать себе уютную норку, чтобы я... как бездомная лисичка, как волчиха, смогла принести туда свое дитя... – Маринка даже сморщилась от жалости к себе, приготовилась плакать, но потом только безнадежно махнула рукой. – По всем правилам этикета я должна закатить тебе маленькую истерику, но, честно говоря, нет ни сил, ни времени, так что, Матюша, уйди, ты мне противен... после своего клуба. Да – будешь спать сегодня один!

Такое решение резко изменило ход событий. Матвей Борисович спать один попросту боялся – его частенько мучили кошмары.

– Но, Мусечка, ты что – всерьез приняла к сердцу мои слова? – принялся он поглаживать жену по коленке и трепетно заглядывать ей в глаза. – А чего я такого сказал? Я просто расстроился, что ты надрываешь свой организм!

– А мне ничего не остается, – горько произнесла Маринка, направляясь в столовую. – У нас даже поесть дома нечего!

– Но как же нечего, девочка моя! Я сегодня заказал из ресторана твою любимую говядину! Правда, она немного остыла, но я ее разогрею в микроволновке.

Маринка смилостивилась:

– Погоди, мне еще надо сделать несколько звонков, так что я все разогрею сама. Да и Криська сейчас придет. Кстати, завтра у твоей матушки именины, я там купила ей подарок – она же любит древние вазы, да? Бухнула на этот подарочек целое состояние. Возьми там, в коробке.

– Королева моя! – прижав руки к груди, чуть не прослезился Матвей Борисович. – Обо всем позаботилась, моя фея! Что я могу для тебя сделать?

– Ну... если не хочешь переписывать на меня квартиру, подшей хоть у платья подол. Я сейчас его обрежу, а ты иголочкой так пройдись аккуратненько, а то я не успею...

– Уже ищу иголочку!

Когда пришла Кристина, у Маринки уже была исписана половина тетрадки новыми идеями.

– Вот что, Криська, платье придется пороть!

– Кого пороть? – вытаращилась верная подруга.

– Он не переносит оголенные телеса... – в раздумье прикусила губу Маринка. – Значит, сделаем так...

Глава 2
Капкан для золотых колец

На следующий день, когда Маринка зашла к себе в офис, ее не узнал даже охранник.

– Ваш пропуск, – широко расставив ноги, сурово потребовал белобрысый парень.

Этот парень, кажется, его звали Степаном, каждое утро несмело строил Маринке глазки и стыдливо румянился, когда она шаловливо махала пальчиками. А сейчас вон как расстарался.

– Да вот они, мои документы, любуйся... – буркнула Маринка, протягивая пропуск. – Прямо проходу от тебя нет.

Парень еще хлопал глазами, а она уже быстро поднималась в кабинет директора.

– Женщи... – наперерез ей кинулась Ольга-секретарша, но, узнав Марину, тут же осела. – О-о-ой... А что это с вами, Марина Ивановна? А чего вы такая страшная? И чего – вы прям вот такая к Игорю Андреичу? Ну вы вообще... сме-е-елая такая. А я бы...

– Ты мне скажи – Сантимов сегодня всю ночь грустил в одиночестве? – перебила ее Марина.

Девушка пожала плечами.

– Н-не знаю... Ой, Марина Ивановна, да он разве когда один останется? Нет, я-то как раз ему от ворот поворот, как вы и сказали, я-то премию отработала, а вот как остальные?

Маринка вдруг загляделась на прекрасные голубые глаза филипповской секретарши, перевела взгляд на ее точеную фигурку и спросила:

– Ольга, а ты хочешь замуж?

Шея секретарши вытянулась, а глаза захлопали с удвоенной энергией.

– А что? Ты же ведь снимаешь квартиру, правильно? – продолжала размышлять Маринка. – А так... у тебя своя квартира... ну пусть не совсем своя, но платить за нее будешь уж точно не ты... машину тебе купят, дача опять же... хотя дачу я точно отвоюю... Ольга, подумай о своем будущем, а сегодня вечером мы с тобой поговорим... Да, и бросай ты пялиться на Филиппова – бесперспективное занятие. Он однолюб.

– Да? – еще не могла прийти в себя Ольга. – А он что – кого-то любит?

– Наверное... Я так думаю – себя, – поморщилась Маринка и заторопилась. – В общем, я к Филиппову.

Игорь Андреевич уже ничему не удивлялся. И то, что сегодня Марина Ивановна заявилась на работу в каком-то странном платье, и то, что на ее лице громоздились здоровенные очки, и даже то, что ее светлые кудри были прилизаны, точно коровьим языком, его не сильно смутило. Правда, немного огорчило.

– И что? Вот прямо так и пойдешь? – вздохнул он. – Там все же серьезные, достойные люди...

– Главное – ничему не удивляйся... – скомандовала Марина. – В общем, ты это умеешь. В конце концов, чего ты так боишься? Вы все равно уже это дело провалили, так что я только реанимирую.

– Хорошо, – поднялся из-за стола Филиппов. – Поедем, нам назначено к одиннадцати. Сейчас самое время.

– А где этот Сантимов? Оля! Где Евгений Александрович?! Женя! Ну где тебя черти носят?! – волновалась Марина. Но, завидев Сантимова, вздернула брови. – Ого! И кто это тебя так нарядил? Прямо конфетка! Только букета не хватает, честное слово, – и вылитый жених...

Сантимов млел и бросал робкие взгляды на Марину. Где-то в самых потаенных уголках его души блуждала глупая надежда, что когда-нибудь госпожа Субботина оценит его неординарную мужскую красоту, и ей нестерпимо захочется познакомиться с ним поближе. Пока же Евгений слепо выполнял все ее поручения и румянился каждый раз, когда на него сваливалась давно ожидаемая похвала.

...Марина с командой все же добилась того, чего хотела, – договор о долгом и плодотворном сотрудничестве был подписан. Конечно, основную роль сыграли папки с документами, конечно, Филиппов был красноречив и суров. Однако главным двигателем этой операции явилась многотрудная работа статистов, которые подчеркнули все плюсы их компании, сломили несгибаемых Архиповых. Слушать с интересом бизнесмены Архиповы стали только после того, как зализанная Марина Ивановна обратилась прямиком к их толстенькой, немолодой бухгалтерше и задушевным голосом проговорила:

– Поговорим с вами, как женщина с женщиной...

– Простите... А это кто? – презрительно дернул губой директор компании. – Это... ваша бухгалтерия?

Он даже не удосужился увидеть в Марине человека. Госпожа Субботина поправила толстые очки, от которых нестерпимо слезились глаза и кружилась голова, и не дала Филиппову вставить слова:

– Я его супруга! И – да, я бухгалтерия! Главная! Поэтому для меня важно, чтобы дела велись со всей ответственностью!

При этих словах готовый ко всему Филиппов судорожно всхлипнул, дернулся и затих окончательно.

Марина же повернулась к немолодой жене партнерского директора и забила последний гвоздь:

– Я достаточно компетентна во всех вопросах компании и предпочитаю, чтобы все переговоры велись в моем присутствии. Надеюсь, вы будете не против.

Конечно же, бухгалтер, а по совместительству супруга директора, против не была. Она одобрительно улыбнулась, быстрым жалостливым взглядом окинула платьице Марины и осталась вполне довольна собой. Ну и что, что у этого Филиппова жена моложе – она же совершенная старушка! Хотя... в делах, видно по всему, разбирается неплохо. И тоже караулит своего мужа. Эх, если б она знала, что за девиц таскает с собой этот Филиппов на серьезные приемы! Ну да оставим ее в благородном неведении. Тем более что и этот славный молодой человек... Кем же он является? Неважно, но как хорош! И буквально не спускает с нее глаз! Неужели она и в самом деле еще может привлекать таких мужчин? Ну хорош... Глаза, брови... а какие чувственные губы... Ой, господи, о чем это сейчас муж-то говорит?

Примерно так думалось некрасивой женщине-бухгалтеру, потому что именно это у нее и было написано на лице печатными буквами. Сантимов же, как ему и было предписано, покорял цель с тонким подходом. Он бросал на дамочку быстрые заинтересованные взгляды и прилежно покрывался румянцем – это он умел в совершенстве. И каждый раз взгляды его становились все продолжительнее, грудь вздымалась все выше, а румянец становился все багровее.

Марина же только сильнее сутулила спину и ждала, когда же все документы будут подписаны и можно будет сдернуть наконец дурацкие очки! Зато Филиппов с трудом подыскивал слова. Он был явно не согласен считаться мужем такой затрапезной супруги. Он прекрасно понимал, что в глазах компаньонов он выглядел теперь совсем уж явным подкаблучником.

И только директор компаньонской компании токовал, точно тетерев, – жена уже сунула ему записку: такое выгодное партнерство ее устраивает. А остальное директора не сильно волновало.

Едва Филиппов с сотрудниками вышли из громадного здания, Марина тут же сорвала очки.

– Все! Больше сил нет! Отпускай меня домой, у меня голова сейчас лопнет.

– Ну ты... ты вообще! – Филиппова от злости аж перекосило. – У тебя совесть есть?! Жена она! Да я на такую, как ты сейчас, и не посмотрел бы никогда!

– Игорь Андреич, ну чего ты хотел? Подписать контракт? – поморщилась Марина, садясь в машину. – Ты его подписал. А остальное... слушай. А чего ты не женишься, а?

Филиппов растерянно поморгал, а потом махнул рукой:

– Иди ты... с тобой точно с ума сойдешь. И никаких отгулов, ясно? Я тебя уже вчера отпускал. Работать надо, Марина Ивановна, вот так-то!

Маринка надулась. Ну да, кто бы спорил – работать надо, но ведь работа не зависит от того, сколько минут ты потратил на просиживание штанов! Важен результат.

– Ну и не надо, – пожала она плечами. – Только в следующий раз будете сами вылезать из таких вот канав, если вам не нравится. Без меня фиг вылезете.

– А если не вылезу, то у тебя будет фиговый, как ты выражаешься, заработок, ясно?

– Теперь ясно, почему ты не женат – нудный ты, – вздохнула Марина с сожалением.

– Марина Ивановна! Не забывайтесь! – одернул ее Филиппов и кивнул Сантимову, который сидел за рулем. – Женя, попробуй по объездной, с этими пробками так быстрее получится.

Всю дорогу Маринка искоса наблюдала за Филипповым. Вот ведь хороший мужик, работящий, головастый... отчего ж его так тетки-то не жалуют? Ну да, зануда, ну так что ж теперь... И детей любит. Вот бы они с Кристинкой познакомились. Лучшей партии и не придумаешь. Ну разве она потянет какого-то там Ирбиса, который вон какой красавице – Лидочке – слова не дает вякнуть. Да Криська с ним вообще говорить разучится... Да если б еще с ним... Нет, не зацепит она мужика. А если и случится чудо, то только... Да никакого чуда не случится! Этому архитектору, или кто он там, ему нужна такая, как она, Маринка. Вот его бы она крутанула! Да еще и с каким удовольствием!.. Тем более что и Матвей Борисыч, жмот брюхатый, давно уже стоит у нее на вылет... точно, придется архитектора брать на себя. А Криську надо свести с Филипповым! Вот! Кристина ведь очень хороший человек. Ну не везет ей в жизни, ну так... это же можно исправить.

– Игорь Андреич, а давай я тебя с подругой своей познакомлю, – не стала откладывать дела в долгий ящик Маринка. – Такая девушка хорошая. Она уже давно замуж хочет.

С переднего сиденья Филиппов повернулся к ней всем телом:

– Субботина, ты издеваешься надо мной, да? Что ты прилипла ко мне сегодня с этими брачными играми? Я что – мешаю тебе? Обидел тебя, может, чем-нибудь? Чего ты пилишь и пилишь?!

– Не, Игорь Андреич, а чего? – подал голос Сантимов. – Если подруга такая же, как и Марина Ивановна, – красивая, умная, фигурка, как с обложки журнала, то чего, соглашайтесь.

– Нет, Женя, – помотала головой Маринка. – Она не красивая. Нет, ну не страшная, конечно, но так, чтобы...

– Ты что, Субботина... – зашипел на нее Филиппов. – Ты мне еще и не просто жену приготовила, а страшную, да? Вроде как я уже ни на что не годен, да?

– Она – человек хороший, просто скромница, – бросила Марина и отвернулась к окну. «Да говори ты что угодно, – решительно думала она, – а я все равно сведу с тобой Криську. Из принципа. Еще и спасибо скажешь!»

Работа в этот день текла вяло. Активно трудился лишь один директор. А остальные только и делали, что обсуждали новых партнеров. Марина едва дождалась конца рабочего дня. И по дороге домой завернула к Кристине.

– Показывай свою боевую готовность, – прямо с порога потребовала она.

– Вот, – с придыханием вытащила из шкафа синее платье подруга. – Уже короче некуда подшила.

– Я ж тебе говорила, чтобы ты вернула подол на место, – поморщилась Марина. – Не любит он голые ноги... Хотя теперь уже все равно. Пусть будет коротко.

– А еще фартук, смотри, какие кружева!

Марина дернула губой – то роскошное кружево, которое она купила вчера, было куда шикарнее.

– Ты с панталон оторвала, что ли? – поинтересовалась она.

Кристина даже обиделась:

– Ты прямо как скажешь! Я чего – совсем уж больная на все деньги? Это я еще давно купила... Ну так, думала, вдруг пригодятся...

Кристина так и не отважилась сознаться подруге, что кружева купила еще давно, когда мечтала, что у них с Красиковым будет настоящая свадьба. И он поведет ее в загс, а она сошьет себе белое свадебное платье. В загс они сходили... Да какое там сходили – забежали. И то только после того, как Кристина пригрозила, что больше его на порог не пустит. А тому и деваться было некуда. И о свадебном торжестве Красиков слышать не хотел, так только – позвал двух своих друзей, Кристина пригласила Маринку, вот и все. А кружева так и остались. И куда их теперь?

– Ну пришила и пришила, – обозлилась она. – Нормальный фартук получился, чего кривишься-то? У меня ж денег нет!

– И не будет, если жаться не перестанешь, – не испугалась Маринка. – Ты все сделала, как я просила?

Кристина ответственно кивнула. Она ведь прямо по списку все сделала.

– Вот и хорошо. Я подойду завтра к девяти, на меня столик не держи, сами посадят. И пока меня не будет... ну, в общем, мы с тобой уже обговаривали все, помнишь, да?

– Помню.

– Вот и хорошо... поеду тогда, – поднялась Маринка и вдруг у самой двери остановилась. – Блин! Хоть пожалуюсь тебе... Этот старый гриб Каркашин всю плешь проел! Ну ничего, я ему уже новую жену присмотрела. Молоденькую. Сам меня бросит, еще и жалеть меня станет. Ой, Криська, до чего мужик наивный пошел!

– А кого присмотрела? – округлились глаза у Кристины. – Ты же хотела... дачу.

– Вот тогда он мне дачу и отпишет... потому что будет виноват, ясно? – усмехнувшись, сморщила нос Маринка и помахала рукой. – Спи ложись, завтра у меня серьезный день.

– И у меня, – важно кивнула Криська.

«У тебя еще не завтра», – хотела сказать Маринка, но промолчала – зачем подругу зря расхолаживать, пусть учится охоте на мужей.

Когда она пришла домой, по квартире разливалась медленная музыка и свет был приглушен.

– Господи, что-то случилось, что ли? – перепугалась Марина, и в голове у нее замелькали нехорошие мысли. – Каркашин! Матвей! Матвей Борисович! Ты жив?

– Марьюшка! Канареечка моя ненаглядная, – выплыл к ней пьяненький супруг. – Позволь мне ... ну дай ручку... позволь мне поцеловать тебе ручку, моя драгоценность!

– А ты чего это сегодня возрадовался? – насупилась Марина. – Пока я на работе, значит, ты тут... опять в своем клубе был?! Опять там?!

– Марьюшка, я был на именинах мамани, – напомнил муж. – И она очень печалилась, что ты не смогла со мной быть.

«Точно! Она от радости с шестом прыгала, наверное, – подумала Маринка. – Еще небось и накручивала тебя, как шуруп!»

– Там было столько народу, столько гостей! – продолжал лучиться Каркашин. – Только я чувствовал себя в полном одиночестве. А все потому, что моя горлинка не может бросить свою работу. Но теперь, поскольку мы с тобой наконец дома, я решительно настроился на изготовление наследничка – и нам с тобой никто уже не сможет помешать!

Марина похолодела. Однако ее актерские способности за долгие годы общения с нелюбимыми мужьями были отточены, а потому она придала лицу счастливое выражение и медоточивым голосом заговорила:

– Конечно, Матюша, дорогой, раз ты так решительно настроен...

Каркашин, пьяненько улыбаясь, принялся ходить вокруг Маринки. Он явно любовался женой, и его масленые глазки бегали по ее точеной фигурке.

– Так что уж ты, будь добра, – мне наследничка-а... – медово протянул он. – Ма-а-альчика. Имею все законные основания-я!

– Теперь уж коне-е-ечно... – лукаво подыграла ему Маринка. – Только сначала в ванночку, а? С ароматными травками, ну-у-у? А кто моему пупсику сделает ванночку? Ну-у-у? Кто ему водички нальет?

– Ну Мусечка, я не хочу в ванночку, я хочу в постельку, – капризничал пупсик. – И хочу, чтобы Мусечка нарядилась в самое красивое белье. Помнишь, которое я тебе подарил на Восьмое марта?

– Это когда своей старой грымзе твой дружок Дормидонтов подарил бриллиантовые серьги, да? А ты мне только бельишко на две тысячи рубликов, да, мой котик? Нет-нет, я уже забыла, но пупсик идет принимать ванночку.

Марина быстро юркнула в ванную, включила воду, налила пены, бальзама и приготовила халат. Сейчас ее пупсик завалится в пену, размякнет – и его потянет в сон, это уже проверено. А у нее еще дела. Да и затянувшиеся отношения со старичком Матюшей принимают опасный оборот. Наследника требует, а с подарками в виде недвижимости не торопится... А так не хочется разводиться без бонуса! Неужели годы семейной жизни коту под хвост? Ладно, решила Маринка, остается проиграть последний вариант: раз Каркашин так все настойчиво просит ребенка, придется сватать ему Ольгу. Девчонка не глупа, хороша собой, молода, хватило бы ума родить, и жила бы в шоколаде! А у Каркашина будет чем украсить Олечкину жизнь. Ой, только бы Ольга не кинулась в эти всякие любови! Маринку уже просто тошнило от этих розовых слюней! Вот уж точно говорится – любовь придумали, чтобы денег не платить, но с Маринкой такой вариант фиг пролезет.

– Мусечка, а Матюша хочет чаю с клубничным ликером! А его никто не угощает, – капризно тянул Каркашин. Сегодня он хотел насладиться Маринкиной беготней вовсю.

– Матюша сначала залезет в ванночку, а потом Мусечка принесет ему ликерчику, – высунула мордашку из ванной Маринка. – Ну! И где мой карасик? А почему он еще не в аквариуме?

Каркашин погрузился в пенную ванну, а Маринка побежала на кухню. Сейчас она ему ликерчика... Да где же успокоительные таблетки-то? Надо ж убаюкать Матюшу по всем правилам, а то и в самом деле сдуру кинется наследника соображать.

После двадцати минут плюханья и двух чашечек чаю с ликером Каркашин едва выполз из ванной. Маринке осталось только дотолкать его до спальни, укрыть и свято пообещать прийти немедленно – «только белье надену». Уже через три минуты стены спальни сотрясали мощные раскаты богатырского храпа.

– Ну и славно... – выдохнула Маринка. – Теперь можно немного расслабиться, а завтра... а завтра опять на работу... На охоту. Теперь уже на этого Ирбиса.

Утром Матвей Борисович оставался в роли боевитого изготовителя наследника. И от его откровенных посягательств Маринку спасла только прислуга. Маринка не могла выносить прислугу. И не потому, что считала себя барыней, вовсе нет, она просто не могла себя чувствовать спокойно, когда кто-то посторонний убирал их комнаты, стирал их белье, мыл окна. Ко всем мужьям у Маринки было одно требование – либо прислуги не будет вообще, либо прислуга станет приходить в определенные дни и часы. Конечно же, Каркашин настоял, чтобы прислуга приходила хотя бы три раза в неделю. Маринка не возражала. Но все же, когда появлялась женщина с тряпкой, Маринка неизменно куда-нибудь убегала. Сейчас она унеслась в тренажерный зал, потом в бассейн и только после этого отдала себя в руки мастеров. Она придумала себе очаровательный образ к купленному платью, и теперь девочки из салона красоты порхали вокруг нее, делая молодое лицо и тело еще более молодыми и совершенно прекрасными.