Текст книги "Нежность"

Марианна Монтейро
Нежность

Часть первая

1

Вероника Санчес хорошо запомнила день, когда Исабель Мендоса выходила замуж за Альфредо Очоа. Ведь и в тот день Вероника впервые увидела своего будущего мужа.

С утра небо хмурилось, и Вероника никак не могла решить, что ей надеть. Профессия дизайнер обязывала строго относиться к своему внешнему виду и выглядеть безупречно, независимо от того, какая на улице погода.

В конце концов легкий серый плащ и маленькая шляпка решили все проблемы. «Стиль «ретро» идет мне и уместен в церкви, – пришла к выводу девушка. – Во всяком случае, Альдонсо Ривере мой наряд понравится!» – заключила Вероника.

Не было ничего странного в том, что Веронике хотелось понравиться своему шефу – тридцатипятилетнему Альдонсо Ривере, возглавляющему фирму, где она работала.

Девушка была в фирме на хорошем счету. Сеньор Ривера ценил ее деловые качества, к тому же Вероника часто ловила на себе его восхищенные взгляды. В такие минуты девушке приходило в голову, что молодой директор не прочь поухаживать за ней…

Однако Альдонсо никогда не заговаривал с молодой сотрудницей на личные темы – может быть, потому, что кроме Вероники на фирме работало еще около десятка молодых и красивых девушек, и ему не хотелось выделять одну из них и вносить раздор в коллектив. Сплетни, зависть, ревность и косые взгляды – видимо, именно это останавливало Альдонсо.

Веронике сеньор Ривера был симпатичен, однако не настолько, чтобы думать о нем, как о человеке, с которым стоит связать судьбу.

Дела небольшой фирмы шли прекрасно. От клиентов не было отбоя. В основном, услугами архитектурного бюро пользовались состоятельные люди, желающие построить виллы не просто по индивидуальным, а каким-то особенным проектам. Фантазия молодых архитекторов была неиссякаема. Альдонсо Ривера обеспечивал контору заказами, девушки из проектного отдела разрабатывали детали. Если проект устраивал заказчика, Альдонсо рекомендовал клиентам на выбор несколько строительных фирм. После завершения строительства к делу приступала Вероника. Она занималась внутренним интерьером, начиная от обоев на стенах, мебели и кончая цветами и безделушками.

Девушка, взглянув на часы, выбежала из дома. Автобусная остановка была недалеко от ее дома, но автобусы ходили с большими интервалами.

Салон подошедшего автобуса был полупустым, но девушка, чтобы не помять плащ, не стала садиться.

Водитель закрыл двери, и автобус, словно большой корабль, влился в поток уличного движения.

Веронике Санчес шел двадцать второй год. Ее мать долгое время была прикована к постели. Обширный инфаркт положил конец ее мучениям. В девятнадцать лет девушка осиротела.

Отцу Вероники, дону Эрнесто Санчесу, было шестьдесят четыре года, и он зарабатывал на жизнь тем, что писал сценарии сериалов и рекламных роликов для местного телевидения. Стремясь заглушить боль утраты, он с головой окунулся в работу.

Когда Вероника заметила, что отец немного пришел в себя и приспособился к одинокой жизни вдовца, она заявила о своем желании жить отдельно. Отцу Вероника объяснила, что ей трудно находиться в доме, где все напоминает об умершей любимой матери.

– Пойми, папа, теперь, когда ее не вернуть, – убеждала девушка, – я просто не выдержу в этих стенах. Каждый вечер мне кажется, что мама умерла вчера… Я перееду, и, может быть, смена обстановки поможет мне прийти в себя.

Отец все понял и не стал удерживать дочь.

– Девочка моя, – сказал Эрнесто, – поступай так, как решила. Только знай: дверь этого дома всегда открыта перед тобой, я всегда буду рад видеть тебя здесь.

– Спасибо, папа, – растроганно прошептала в ответ Вероника, и в душу вкралось сомнение, правильно ли она поступает, покидая отца.

И все-таки Вероника переехала. Она подыскала квартиру в тихом районе Гвадалахары недалеко от места работы.

– Я часто буду тебя навещать… – сказала Вероника на прощание и поцеловала отца.

– Ты стала взрослой, дочка, – ответил он, пытаясь сдержать подступавшие слезы. – Жаль, что мама не дожила…

В понимании Эрнесто Санчеса дети становились взрослыми, когда сами начинали зарабатывать себе на жизнь и тогда получали полное право жить самостоятельно.

Хорошо оплачиваемая работа позволяла Веронике не испытывать недостатка в деньгах. Конечно, девушке было далеко до настоящего богатства, однако на оплату квартиры и повседневные расходы ей хватало. В скором времени можно было подумать о покупке машины. Может быть, автомобиль поможет ей покончить с вечными опозданиями. Пока же девушка была вынуждена пользоваться городским транспортом.

Автобус остановился у церкви.

В дверях Вероника задержалась и взглянула на часики. Как она ни старалась, все-таки опоздала. Все приглашенные уже заняли места на скамьях. «Ну что же, по крайней мере, обряд венчания еще не начался», – подумала она с некоторым облегчением.

– Разрешите пройти! – раздался голос за спиной Вероники.

Девушка обернулась.

Голос принадлежал широкоплечему мужчине с густыми вьющимися волосами. Вероника невольно задержала на нем взгляд. «О таком спутнике жизни можно только мечтать», – неожиданная мысль смутила ее.

– Пожалуйста, – пробормотала в ответ девушка, не сумев скрыть своего замешательства.

Вероника отступила в сторону. Ее смущение не ускользнуло от внимательных темно-карих глаз незнакомца. Он вежливо улыбнулся, прошел мимо девушки в церковь и занял место на одной из скамей недалеко от прохода.

Вероника стряхнула оцепенение и мысленно отругала себя: «Надо держать эмоции под контролем, а не демонстрировать их посторонним. Что этот мужчина мог обо мне подумать?»

Девушка огляделась. Альдонсо Ривера, сидевший во втором ряду, оглянулся и помахал ей. Вероника заметила рядом с шефом двух своих подружек – Памелу и Лауру и поспешила присоединиться к сослуживцам.

Церемония бракосочетания уже началась. Бормоча извинения, Вероника пробралась к месту, занятому для нее Риверой.

Она оказалась слева от шефа, а Памела и Лаура сидели справа от него.

– Как не стыдно вечно опаздывать, – с шутливым укором прошептал директор фирмы. – Тебе повезло, что я на сегодня объявил выходной…

Вероника покраснела и прошептала на ухо Альдонсу слова извинения.

– Как настроение, Вероника? – поитересовалась Памела, не упустившая момент, чтобы наклониться к молодому начальнику.

– Спасибо, нормальное, – тихо отозвалась девушка. – Я бы себя чувствовала совсем хорошо, если бы автобус пришел вовремя…

– Твою шляпку мы уже отметили, – прошептала Памела и обратилась к подруге: – Что скажешь, Лаура?

– Высший класс! – оценила та. – После церемонии дашь ее померить? – близорукая Лаура щурилась, рассматривая шляпку.

– Хорошо, – кивнула Вероника.

Она достала пудреницу с зеркальцем, чтобы проверить, не съехала ли шляпка набок.

Зеркальце было крошечным, но Веронике удалось бросить на себя быстрый оценивающий взгляд, и она осталась довольна увиденным. «Если бы Альдонсо мог оценить меня по достоинству, и если бы жалованье зависело от внешнего вида!» – собственные мысли рассмешили Веронику. Она никак не могла сосредоточиться на происходящем в церкви и стала рассеянно вертеть пудреницу в руках, ловя в зеркальце отражение людей, сидящих сзади, пока в поле ее зрения не попал кареглазый незнакомец, встреча с которым произвела на нее такое впечатление.

Послышались звуки торжественного марша.

– Идут… Идут… – зашептались присутствующие.

Приглашенные стали оборачиваться. В проходе появились жених и невеста. Музыка заиграла громче. Приглашенные поднялись с мест и приветствовали новобрачных.

Ривера склонился к уху Вероники.

– Думаю, тебе придется извиниться, – сказал он.

– За что? – удивилась она.

– За то, что непозволительно на свадьбе выглядеть красивее невесты.

Вероника снисходительно улыбнулась.

– Альдонсо, как тебе только не стыдно, – заметила Памела, не пропустившая слов шефа мимо ушей. – Ничего не имею против Вероники, но Исабель – просто прелесть…

– Ты права, Памела, Исабель очаровательна в белом платье, – сухо заметил Ривера.

Он был раздосадован поведением Памелы. Та просто из кожи вон лезла, чтобы обратить на себя внимание Альдонсо Риверы, позволяя себе колкие замечания в его адрес.

Сзади зашикали.

– Исабель носит фамилию Мендоса последние минуты. Нам нужно будет привыкнуть к ее новой фамилии, – сказала Памела, понижая голос.

– Если только она останется работать у нас, – с сожалением в голосе заметил Альдонсо.

– Как? – удивилась Вероника. – Разве Исабель хочет уволиться?

Было бы очень жаль расстаться с подругой. Разные отношения были у Вероники с коллегами. Кому-то она симпатизировала, кого-то – просто терпела. С Исабель их связывала искренняя дружба, и девушки не раз делились друг с другом своими секретами.

– Нет, пока Исабель этого не говорила, – ответил Ривера, отрицательно покачав головой. – Но я знаю, как это часто бывает. Девушка после замужества…

– Перестает быть девушкой! – хихикнула Памела.

«Ну и дура!» – подумала Вероника.

Недовольно покосился на соседку справа и Альдонсо.

– Девушка после замужества, как правило, становится домашней хозяйкой, – сказал он. – Памела, извини, но ты не должна забывать, где находишься.

Навстречу молодым вышел пастор. Жених с невестой, в сопровождении родителей, приблизились к алтарю. Музыка смолкла.

– Прошу всех сесть! – сказал пастор.

Присутствующие опустились на свои места. Вероника еще раз посмотрела на плечистого незнакомца, который достал из кармана блокнот и принялся что-то в него записывать.

– Альдонсо, ты не знаешь этого мужчину в пятом ряду? – спросила Вероника. – Он сидит около прохода. Только не смотри сразу…

Случайно вышло так, что, когда Вероника шепотом обратилась с этим вопросом к Ривере, в зале именно в эту секунду установилась полная тишина и тихие слова девушки прозвучали неожиданно громко. Их услышал не только Ривера, Памела с Лаурой, но несколько человек, сидевших поблизости.

Альдонсо выдержал необходимую паузу, но Памела и Лаура обернулись сразу. Незнакомец почувствовал, как на него уставились три пары глаз. Он приветливо взмахнул блокнотом, словно галантный кавалер шляпой с плюмажем из перьев, какие носили в семнадцатом веке.

Вероника не выдержала и тоже оглянулась с виноватым видом, как бы извиняясь за поведение соседей.

Незнакомец приветливо улыбнулся растерявшейся Веронике, чем вконец смутил ее.

Альдонсо Ривера ничем не мог помочь Веронике, но Памела и Лаура, нисколько не смущенные этой ситуацией, перебивая друг друга зашептали:

– Как? Разве ты не знаешь? Это же сеньор Фернандо Монтейро, он работает в столичной газете «Новедадес». У него своя колонка…

– Теперь и я вспомнил, – кивнул Альдонсо Ривера. – Ведь его фотографии сопровождают каждую новую публикацию в газете. Этот Монтейро – талантливый журналист. Еще он пишет для вечернего издания газеты – «Диарио де ла тарде»!

– А я видела его снимок в «Ньюс» – англоязычном варианте «Диарио де ла тарде»! – сообщила Памела. – Ты ведь читаешь эту газету, Альдонсо?

Ривера сдержанно кивнул. «Памела решила похвастаться, что она такая образованная и читает по-английски… Выскочка!» – подумала Вероника.

И словно в подтверждение ее мыслей, Памела настойчиво продолжала:

– Я вообще предпочитаю «Ньюс»! – сказала Памела. – А ты, Альдонсо?

Веронике даже стало жаль шефа, вынужденного терпеть фамильярность некоторых настырных сотрудниц. Ривера принципиально был на «ты» со всеми подчиненными, считая, что это создает непринужденную и творческую обстановку на фирме.

«Таких, как Памела, надо почаще одергивать!» – подумала Вероника.

– Пожалуйста, потише, – второй раз попросила пожилая женщина, сидевшая позади Альдонсо Риверы.

– Извините, – обернулся к ней молодой человек.

Вероника наклонилась и тронула Памелу за рукав.

– Ты в курсе всех светских сплетен, – прошептала Вероника. – Этот Монтейро – женат?

Памела прыснула и ответила выразительным взглядом. «Ну нет, ты не заставишь меня покраснеть, дорогая!» – решила Вероника.

– Он больше, чем неженат! – сообщила Памела после паузы. – Об этом он однажды написал… Он не женится из принципа, милая!

– Понятно, – протянула Вероника.

Памела всегда видела в Веронике соперницу в завоевании Альдонсо Риверы, поэтому интерес Вероники к столичному журналисту несказанно ее обрадовал.

– Если ты задумала его захомутать, у тебя ничего не выйдет! – поддела Памела Веронику. – Хотя, с другой стороны, вы с этим Монтейро – два сапога пара!

– Это еще почему? – у Вероники от удивления округлились глаза.

Ривера с улыбкой прислушивался к болтовне своих очаровательных соседок.

– Потому что ты, как нам кажется, не очень-то одариваешь мужчин вниманием! – сказала Памела. – Я права, Лаура, дорогая?

Ее подружка кивнула.

Вероника обдумывала услышанное. «Вот оно что! Красивый мужчина, известный на всю страну, живет в столице, работает в одной из центральных газет, модно одевается и до сих пор не женат! Может быть, Памела права? Хватит мне мечтать о сказочном принце? Вполне подойдет столичный!»

Слова пастора прервали размышления Вероники.

– Дамы и господа! Прошу внимания! – священник откашлялся и продолжил: – Нас всех привела сюда любовь… Любовь, которая способна на все, которая все объемлет, которая никогда не подводит! Существуют три столпа – вера, надежда, любовь. Но любовь, без сомнения, важнее всего!

Возвышенные слова пастора задели Веронику за живое. Она оглянулась на Фернандо Монтейро, чтобы посмотреть, какое действие на него произвели торжественные слова пастора, и… была неприятно поражена.

Вероника оглянулась как раз в тот момент, когда Монтейро тщетно пытался подавить зевок.

Когда Фернандо заметил, что на него смотрят, выражение скуки на его лице мгновенно сменилось умиротворенно-благостным. Вероника не могла понять, рисуется он перед ней или же, справившись с минутной слабостью, искренне внимает словам священника.

Вероника попыталась сосредоточиться на происходящей церемонии и не обращать внимания на журналиста.

«Вряд ли это тот мужчина, чью победу над собой я встретила бы с радостью!» – убеждала себя девушка.

Фернандо Монтейро тем временем буквально сверлил спину Вероники взглядом. Однако все усилия были тщетными, красавица не оборачивалась.

После церемонии венчания гостей привезли на виллу отца молодого супруга Исабель Мендосы.

Счастливая новобрачная Исабель Очоа с улыбкой принимала цветы и поздравления многочисленных родных и друзей.

Родители молодоженов, казалось, пригласили на свадьбу половину города.

Вероника подошла к стойке бара, поражавшего обилием и разнообразием напитков.

Бармен, молодой парень в жилетке, белой рубашке и галстуке-бабочке, вопросительно взглянул на девушку.

– Пожалуйста, бокал белого вина! – попросила Вероника.

– Будьте добры два бокала вина! – внезапно раздался сзади мужской голос.

Как и тогда, у входа в церковь, Вероника обернулась и увидела Фернандо Монтейро.

– Если вы не возражаете, я хочу… – начал мужчина. – Хочу выпить с вами по бокалу вина. Если не возражаете…

Вероника смерила собеседника взглядом.

– Не возражаю, – чуть помедлив, отозвалась она. – Составьте мне компанию…

Бармен поставил на стойку два бокала и наполнил их.

– Разрешите представиться, – начал журналист, когда они отошли от стойки. – Меня зовут Фернандо Монтейро…

У Вероники едва не сорвалось с языка, что она знает, как его зовут, но сдержалась и улыбнулась, кивнув головой.

– Позвольте узнать ваше имя?

– Вероника Санчес, – ответила Вероника.

– Я работаю журналистом-обозревателем, – сказал Фернандо. – Знаете, в Мехико есть такие газеты – «Новедадес», «Диарио де ла тарде»…

На этот раз Вероника не стала сдерживать себя. Уж очень важный вид имел собеседник: блестящий столичный гость перед серой провинциалкой!

– Конечно, знаю! – перебила его Вероника. – У вас своя колонка. Кроме того, вы печатаетесь в «Ньюс»… Я права?

Монтейро чуть не поперхнулся вином.

– Поразительно! – воскликнул он. – Но ведь вы сказали, что не знаете, кто я!

– Ничего подобного я не говорила! – ответила Вероника. – Просто вы назвали свое имя, а я промолчала.

– Но у вас был такой вид, будто вы слышите его впервые! – не сдавался Монтейро.

– Я вас разыграла! – ответила девушка. – Я подумала, что вы, должно быть, привыкли к тому, что вас все узнают. И решила хоть немного разочаровать!

Фернандо смотрел на собеседницу с возрастающим интересом. Он отхлебнул из бокала и заметил:

– Замечательно. Вы не находите?

– Вино отменное, – согласилась Вероника после первого глотка. – Как и дом, который родители оставляют, как я слышала, молодоженам…

Фернандо удивленно поднял брови.

– Вот как? – спросил он. – Откуда вы это знаете?

– Все очень просто! – рассмеявшись, воскликнула Вероника и пояснила: – Во-первых, Исабель Мендоса, ох, извините, уже Исабель Очоа, – одна из моих подруг. Мы вместе работаем! А во-вторых, проект этой виллы разрабатывала наша фирма!

– Так вот каким образом вы оказались на свадьбе! – протянул журналист. – А я-то решил, что родители молодоженов просто-напросто созвали самых красивых девушек округи для украшения свадебного торжества.

– Спасибо за комплимент! – Вероника присела в шутливом реверансе. – А сами-то вы как здесь оказались?

Выражение лица Фернандо ясно говорило о том, что он неприятно удивлен вопросом. «Видимо, Монтейро привык быть везде желанным гостем, – подумала Вероника. – Ох уж мне эти столичные замашки… Ничего! – неожиданно пришло ей в голову. – Я его от этого отучу!»

И снова девушка поймала себя на мысли, что этот человек занимает определенное место в ее планах на будущее.

– Как я здесь оказался? – растерянно повторил вопрос Фернандо. – Ну, меня просто пригласили… Потому что… Потому что…

Веронике было приятно увидеть замешательство на лице Фернандо.

Девушка решила разрядить обстановку и пришла на помощь Монтейро.

– Потому что дон Очоа посчитал за честь присутствие столичного журналиста на свадьбе сына! – подсказала Вероника. – Я права?

– Ну и ну! – с облегчением произнес Монтейро. – Вы, Вероника, попали в самую точку!

И он поднял руки вверх, показывая, что полностью побежден.

– Знаете, я читала одну из ваших статей, – неожиданно серьезно заговорила девушка. – Ведь это ваши материалы редактор «Новедадес» размещает на первой полосе справа? – Журналист кивнул, и Вероника продолжила: – Так вот, я не согласна с этой статьей…

– Господи, с какой? – прервал ее Фернандо. – Ведь я их столько написал. Со мной многие не согласны. Половина читателей меня ругает! Правда, вторая половина присылает мне восторженные письма…

«Да, ему явно не хватает скромности, – подумала Вероника. – Или это он сейчас распускает перья передо мной, как павлин?»

– Я имею в виду ту публикацию, где вы утверждали, что изюм портит вкус мороженого! – заявила девушка.

– Что? – удивился Монтейро. – Но почему?!

– Просто потому, – смеясь, ответила Вероника, – что я очень люблю мороженое с изюмом…

Журналист вздохнул с облегчением.

– Вы меня пугаете, – сказал он. – Я уж подумал… Понимаете, статья была написана по просьбе конкурентов той фирмы, которая производит любимое вами мороженое…

Вероника нахмурилась.

– В таком случае… – девушка на секунду замолкла, но потом решительно закончила: – Мы с вами находимся по разные стороны баррикады!

– Баррикады из мороженого с изюмом! – с иронией произнес Монтейро. – Извините меня, Вероника, у меня есть небольшое дельце, но буквально через секунду я вернусь к вам…

Девушка с досадой смотрела вслед спешно удалявшегося Фернандо. Может быть, она обидела его своими замечаниями? Ей так не хотелось, чтобы только начавшееся знакомство завершилось таким образом. Едва в ней проснулся интерес к этому мужчине и она начала связывать с ним свои надежды на будущее, как этот столичный кавалер оставляет ее! На самой середине разговора, на полуслове! «Чему или кому он предпочел мое общество? – обиженно подумала Вероника. – Наверное, отправился выслушивать очередную порцию комплиментов. Это гораздо приятнее, чем слушать мои колкости.

Но Фернандо Монтейро прямиком направился к стойке бара и что-то заказал бармену.

Столичный гость поспешил к Веронике. Вазочку с мороженым он держал, словно знамя.

– Вот она, баррикада! – с хитрой усмешкой проговорил Монтейро, приближаясь. – Прошу вас, прекрасная Вероника. Уничтожьте разделяющую нас баррикаду!

– Спасибо, – поблагодарила девушка, принимая из рук кавалера вазочку с мороженым.

Бокал с вином Вероника поставила на поднос проходящему мимо официанту и принялась за мороженое.

Фернандо с улыбкой наблюдал за девушкой, быстро поглощающей любимый десерт.

– В жизни ничего вкуснее не ела! – призналась она с довольной улыбкой. – Знаете, сеньор Фернандо, если мы с вами когда-нибудь поссоримся и вы захотите заслужить мое прощение, вам следует прежде всего угостить меня таким вот мороженым! – девушка приподняла вазочку.

– Идет! – засмеявшись, воскликнул Монтейро. – Только, Вероника… – мужчина с укором покачал головой. – К чему добавлять это противное «сеньор»? Зовите меня просто по имени – Фернандо! – он вопросительно глянул на нее. – Да и вообще, будет лучше, если мы перейдем на «ты»…

– На «ты»? – повторила Вероника с набитым ртом. – Не лучше ли немного повременить?

Ею руководило необъяснимое упрямство.

– Зачем ждать, если мы все равно перейдем на «ты»? – не мог понять Фернандо.

– У меня нет в этом уверенности, – прищурилась Вероника.

Фернандо Монтейро на глазах терял свой апломб.

– Хорошо, – покорно согласился он. – Как вам будет угодно…

Девушка поняла, что одержала маленькую победу.

– Между прочим, я запомнила эту статью не только из-за мороженого, – сказала Вероника. – Она была написана таким язвительным тоном.

– Между прочим, – передразнивая ее, произнес Фернандо, – я вообще оч-ч-чень язвительная особа!

– Неужели?

– Представьте себе! – Монтейро развел руками.

Вероника недоверчиво покачала головой.

– Что-то не очень в это верится, – призналась девушка.

– Слушайте, Вероника, – сказал Монтейро. – Я чувствую себя как-то неловко….

– Из-за той статьи?

– Нет… Просто мне хочется побыть с вами наедине, подальше от этого шумного торжества.

– Вы решили выступить в роли кавалера? – расплылась в улыбке девушка.

– Почему бы и нет? – спросил Фернандо. – Решил! Вы не будете против, если мы с вами покинем этот гостеприимный дом?

– И куда же мы отправимся?

– В ресторан! – заявил Монтейро. – В самый лучший ресторан, который только есть в Гвадалахаре.

Вероника колебалась, стоит ли принимать приглашение почти незнакомого человека.

– Хорошо, – после паузы произнесла она. – Я не против. Только… Мне надо предупредить одного человека!

Фернандо насторожился:

– Разве вы пришли сюда с кавалером? Я этого не заметил!

– Нет, я пришла одна, – вздохнула Вероника. – Это просто мой знакомый… Если точнее, мой шеф!

– Знакомый! Шеф! – при каждом слове Монтейро кивал. – Тогда все понятно! Производственные отношения, как говорят марксисты, превыше всего!

– Я скоро вернусь, – пообещала Вероника.

– Хорошо, – сказал Фернандо. – Я подожду вас.

Девушка передала ему пустую вазочку из-под мороженого.

– Спасибо. Это было так вкусно! – поблагодарила она.

– Впереди у нас прекрасный ужин! – с жаром воскликнул журналист. – Могу вам это обещать!

– Вот как? – Вероника внимательно посмотрела на собеседника. – Вы, я вижу, настроены решительно?

– Весьма решительно! – ответил Монтейро.

Вероника задержала на Фернандо взгляд, потом повернулась и скрылась в толпе гостей, провожаемая восхищенными взглядами Монтейро. Фернандо сразу обратил внимание на эту девушку. Его поразили яркая красота, острый язычок, стройная фигурка и легкая походка Вероники.

«Боже мой, что я делаю! – думала девушка. – Не слишком ли далеко захожу?»

Она чувствовала на себе взгляд Фернандо Монтейро. И еще у Вероники было ощущение, что она только что дала согласие отправиться не в ресторан, а прямиком к широкоплечему красавцу в постель.

…Альдонсо Ривера коротал вечер в компании с Памелой и Лаурой.

Вероника попросила шефа уделить ей немного времени и отвела в сторонку.

– Знаешь, я хочу покинуть вечеринку, – сказала девушка.

– Что-то случилось? – Ривера прищурился. – Может быть, проводить тебя домой?

– Нет, – Вероника отрицательно покачала головой и ответила, испытывая некоторую гордость: – Я приглашена на ужин!

– Интересно кем?

– Только не удивляйся! – проговорила девушка. – Сеньором Фернандо Монтейро!

Альдонсо немного помолчал. Потом со вздохом заметил:

– Видимо, все идет к тому, что очень скоро еще одна моя подчиненная изменит фамилию…

– С чего ты это взял? – изумилась Вероника.

Альдонсо вздохнул.

– Просто я видел, как ты смотрела на этого журналиста, – проговорил он и тихо добавил: – На меня ты никогда так не смотрела…

Вероника почувствовала жалость.

– Но ведь ты не будешь скучать?

Альдонсо Ривера бросил взгляд на Памелу и Лауру, которые с заговорщическим видом перешептывались и хихикали.

– Да уж, – произнес он с расстановкой. – Скучно мне не будет…

Вероника вернулась к Фернандо.

– Как дела? – осведомился тот с едва сдерживаемым нетерпением. – Отпросилась?

– Вот еще! – передернула плечами Вероника. – Стану я отпрашиваться! Я просто предупредила знакомых, чтобы не волновались, вот и все!

Они пробрались среди гостей, танцующих пар и снующих с подносами официантов, вышли на улицу.

– Итак, прекрасная Вероника, я имею честь пригласить вас в лучший в городе ресторан, – торжественно сказал Фернандо.

Показалось это Веронике, или она в самом деле увидела искру любви в восторженном взгляде мужчины?

– Как вы красиво выражаетесь, – сказала девушка. – Словно герой мелодрамы. Так и хочется подать вам руку для поцелуя…

– Так в чем же дело? – оживился Монтейро. – Я не против роли романтического героя.

Вероника протянула руку, красивый журналист не упустил предоставленной возможности.

Более того, он надолго задержал руку девушки в своих сильных ладонях, пристально глядя ей в глаза выразительным взглядом. Веронике была очень приятна эта ситуация: нежное прикосновение губ Фернандо к ее руке, страсть, вспыхнувшая во взгляде, крепкое пожатие его пальцев.

Так они простояли несколько секунд, глядя друг другу в глаза. Заходящее солнце бросало алые лучи прямо на девушку, и по ее порозовевшему лицу нельзя было понять, заливает ли его краска смущения или это отблеск заходящего светила.

Вероника отняла свою руку и спрятала пылающее лицо в ладонях.

– Что с вами? – спросил Монтейро. – Что-то случилось? У вас кружится голова?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Со мной все в порядке, не стоит беспокоиться, – произнесла она после паузы.

– Может, вам стоит присесть? – с искренним участием поинтересовался Фернандо.

Вероника промолчала. Не должна же она признаться, что от его близости и нежности у нее кружится голова, появляется слабость во всем теле. Она попыталась взять себя в руки и продолжить разговор.

– Как я рада за Исабель. И на свадьбе было очень весело, – наконец сказала она. – Но я так редко бываю в больших компаниях и, наверное, от вина, музыки и шума у меня закружилась голова. Не все же привыкли ходить на вечеринки почти каждый день…

– Это вы на меня намекаете? Вы полагаете, что я завсегдатай на таких застольях? – перебил девушку Монтейро.

– А разве я ошибаюсь? – Вероника в упор смотрела на него.

– О, Господи, я уже устал от ваших обвинений! Дорогая Вероника, – внезапно изменившимся голосом проговорил Фернандо. Казалось, что в его душе рухнула плотина, не устоявшая перед напором сдерживаемых чувств. – Дорогая Вероника… Мне кажется, что это вы бесконечно устали. От одинокой жизни, от того, что вам не с кем посидеть там, где очень уютно, играет негромкая музыка…

Даже не сами слова, а что-то в его тоне заставило девушку смутиться по-настоящему.

«Он говорит так, словно прямо сейчас начнет признаваться мне в любви, – подумала девушка. – Ведь он ничего обо мне не знает… Гордость не позволяет ему задавать вопросы, вот он и молчит. А какой он внимательный и заботливый!»

Вероника с нежностью и благодарностью вспомнила, как угадал ее желание Монтейро. Не важно, что это желание было так легко исполнить. Мороженое! Какая мелочь, но разве в этом дело? Дело в самом отношении к ней, Веронике.

А почему он так настойчиво предлагал ей отдохнуть и спрашивал о самочувствии? Не потому ли, что она выглядит усталой?

Веронику смутила пришедшая в голову мысль. «Боже мой, а что, если я действительно плохо выгляжу?» – подумала она в смятении.

Только присутствие Фернандо помешало ей сразу же броситься искать в сумочке пудреницу с зеркальцем и приводить себя в порядок.

«Противное солнце, – подумала девушка. – От него нет никакого спасения, оно так и светит мне в лицо! Скорее бы уж заходило. Неудивительно, если лицо у меня покраснело! И никакие шляпки от него не защищают!»

Вероника считала, что ее смуглая кожа является недостатком, хотя ее часто уверяли в обратном. Теперь ее всерьез беспокоило, понравится ли ее смуглая кожа столичному гостю.

Но не спрашивать же его об этом прямо!

– Дорогая Вероника… – снова повторил Фернандо Монтейро.

Вероника с удивлением взглянула на него. Ее поразила напряженная поза известного журналиста, длинные пальцы, нервно теребящие носовой платок.

– Что с вами? – спросила девушка. – Вы сами устали, посмотрите на себя. На вас же лица нет!

Она немного сгущала краски, но Фернандо не обратил на ее слова никакого внимания.

«Ничего удивительного, – думала Вероника, – обычно мужчины почти не обращают внимания на свою внешность».

Но последняя фраза, произнесенная девушкой, все-таки задела за живое журналиста, потому что он внезапно с беспокойством схватился рукой за подбородок и растерянно проговорил:

– Извините, Вероника… Вы хотите сказать, что я небрит?

Девушка рассмеялась.

– Нет, нет! – воскликнула она. – Вы в полном порядке. Вы выглядите так, словно бреетесь два раза в день: утром и вечером!

Фернандо не знал, как реагировать ему на такое замечание.

В конце концов, он пожал плечами.

– Я стараюсь следить за собой, – сказал он. – Моя работа совершенно непредсказуема, никогда не знаешь, где можешь очутиться через несколько минут. – Он несколько минут молчал, а потом вздохнул: – Ах, милая Вероника…

Девушка догадалась, какая тема больше всего сейчас волнует Фернандо.

– Ну в чем дело? – произнесла она с лукавой улыбкой. – Что с вами происходит, сеньор журналист?

Слова, готовые сорваться с уст Монтейро, застряли у него в горле, и он укоризненно посмотрел на девушку.

– Ну вот, – отметила та, – теперь я вижу, что у вас недовольный вид. Я что-то сказала не так?

Фернандо кивнул.

Веронику забавлял его обиженный вид. Она с детских лет знала, что если мальчишка дуется, значит девушка ему небезразлична.