Текст книги "Золушка. Старая сказка в новом стихотворном варианте"

Мария Аникина
Золушка: Старая сказка в новом стихотворном варианте

А феи летают по дому,

И синий кузнечик звенит,

И старый кофейник, как гномик,

Кивает ей с кухонных плит.

Книга издана в авторской редакции

© Аникина м. В., 2021

© «Пробел-2000», 2021

«Старинная сказка какая…»

Сюжет знаменитой сказки Шарля Перро «Золушка» можно отнести к бродячим сюжетам, которые на протяжении многих веков переходят от народа к народу.

В 70-е годы прошлого столетия юная студентка филфака МГУ Мария Аникина сделала попытку переписать и претворить любимую сказку в стихотворную форму.

Мария Аникина как бы переносит сюжет «Золушки» на русскую почву: все реалии сказки чисто русские, включая саму героиню. На кухне у Золушки горшки, ухваты, помело, и даже имя кота отнюдь не французское – Барсик.

Образ Золушки глубоко лиричен. Введенный в повествование новый персонаж – кот – оттеняет и подчеркивает зависимость двух слабых существ от сильных мира сего.

Эпиграф к сказке неслучайно взят из Евангелия. Дух христианской добродетели витает между строк. Золушка безропотно сносит издевательства сестер и мачехи, ей чуждо чувство мести. Побеждая, она не унижает своих гонителей.

К удаче автора можно отнести галерею сатирических портретов. Несколькими штрихами созданы яркие типажи родителей, озабоченных выбором сына, безмозглых дам, метящих в королевы, самодурки мачехи и недалёких сестер.

Крылатые выражения, рассыпанные по всему тексту, открывают новые глубинные смыслы и помогают ощутить злободневность сказки.

Судьба Золушки повторяется из века в век.

Несмотря на иронию и сатирические образы, книга трогает своей поэтичностью. в кружево повествования гармонично вплетены феи и гномы, они-то и создают особую ауру сказки. Шаг за шагом автор подводит нас к победе добра над злом.

В кульминационной сцене бала музыка триумфа кружит нам голову, наравне с Золушкой, парящей в объятиях принца.

Книга Марии Аникиной «Золушка» вышла в издательстве РИФ «РОЙ» в 2005 году тиражом 500 экземпляров. Неудивительно, что она мгновенно разошлась по добрым людям. Автор щедро одаривала ею всех желающих.

В 2014 году «Золушка» вышла повторно в дополненном варианте в РИФ «Истоки-плюс».

Книга рассчитана на семейное чтение, она одинаково захватывает и взрослых, и детей.

Давайте же пожелаем «Золушке» Марии Аникиной долгой и счастливой жизни в сердцах читателей.

И. Антонова

Золушка: Старая сказка в новом стихотворном варианте

Так будут последние первыми,

น первые последними,

ибо много званых,

а мало избранных.

Евангелие от Матфея, гл. 20, ст. 16

* * *

 
За стенами каждого дома
Есть тайна и сказка живёт.
Вошли мы тихонько, как гномы,
И встали у первых ворот.
 
 
Окошки, крылечко резное,
Летает дымок над трубой;
Посмотрим-ка, что там такое,
За каменной серой стеной.
 
 
Вот Золушка плачет за печкой：
То всхлипнет, то нитку прядёт;
Вздыхает под пламенем свечка,
Сверчок свою песню поёт.
 
 
Сгорает за окнами вечер,
Беззвёздное небо молчит,
Всё стихло. Растаяла свечка,
И бедная Золушка спит.
 
 
Устала, склонила головку,
Искрился кузнечиков звон.
На серой золе, на циновке
Ей снился таинственный сон.
 
 
…Но утро. Распахнуты окна,
Таинственность с ночью ушла,
И Золушкин горестный шёпот
Услышит печная зола.
 
 
У Золушки доброе сердце,
Но золото – куры клюют,
Ее замарашкой и дурой
Угрюмые сёстры зовут.
 
 
А мачеха в кухню ворвётся —
Так в Золушку разом летят,
Что под руку ей попадётся:
Чугун, помело и ухват.
 
 
Потом поколотит посуду
И с видом надменным и злым
Уходит. И долго оттуда
Доносятся всхлипы и дым.
 

* * *

 
Об этом ни слухом ни духом
Никто ничего и не знал,
Лишь котик домашний на кухне
Всё видел и всё примечал.
 
 
Как часто вечерней порою
У ног он сиротских сидел
И тёрся о них головою —
Так Золушку котик жалел.
 
 
А Золушка тихо чесала
За ушком родного зверька.
К себе прижимала, ласкала,
Любила его, как сынка.
 
 
Кошачий сыночек был скромен
И Золушку боготворил.
Её в этом каменном доме
Один только котик любил…
 
 
Тут мачеха станет браниться,
Как примется склочно ворчать!
Начнут придираться сестрицы,
Ну что ей тогда отвечать?
 
 
«Давай-ка порасторопней
И угол свой знай – у печи.
С утра и до ночи работай,
Не думай, терпи и молчи!»
 
 
Невесело так ей живётся,
Но всё это можно стерпеть,
Ещё и минутка найдётся
Заветную песенку спеть…
 
 
Негромкая песенка эта
Могущему Богу слышна;
От звуков небесных согрета,
Душой оживает она.
 

* * *

 
Но вот и уехали сёстры,
И Золушка дома одна;
Всё тихо. Посуда не бьётся,
И долго мечтает она.
 
 
На мягкой золе, в уголочке,
У печки укромно сидит,
А Барсик, свернувшись клубочком,
На стареньком коврике спит.
 
 
Уходят сиротство щемящее,
Тоска отступает и страх.
И теплые искорки счастья
Мерцают в грустящих глазах.
 
 
Мурлыканье котика сонного,
Так сладко им вместе уснуть:
Под шорох дождя монотонного
Блаженство коротких минут.
 
 
А феи летают по дому,
И синий кузнечик звенит,
И медный кофейник, как гномик,
Кивает ей с кухонных плит.
 

* * *

 
Так дни убегают за днями:
В привычной заботе своей —
С корзинами, печкой, горшками —
Проходят три тысячи дней.
 
 
Летит неприметное время,
Но вот в один вечер и час —
Величества по повеленью
Гремит королевский указ.
 
 
В смятении всё королевство:
Все девушки этой страны
Для выбора принцем невесты
К престолу явиться должны.
 
 
Ведь принцу исполнилось двадцать —
Женить его, право, пора!
Семь дней будет бал продолжаться,
И девы кричали: «Ура!» —
 
 
Конечно, богатые девы;
Для бедных всё ясно и так:
Кухарке не быть королевой —
Их принц не такой же дурак!
 
 
У Золушки в доме – событие!
Сестриц и мамашу на бал —
По списку (кого не забыть бы!)
Принц тоже на праздник позвал,
 
 
Три ночки уж, глаз не смыкая,
Им Золушка гладит и шьёт.
Тесьму вышивает, стирает
И кружево тонко плетёт.
 
 
Бежит в магазины и в лавку:
Скорей же всё нужно, скорей!
Сама в лоскутках и булавках,
А сёстры смеются над ней.
 
 
– Голубушки, сёстры, сестрицы!
Как мне бы хотелось на бал!
– С грязнухой нам только срамиться:
Он так тебя прямо и ждал!
 
 
Ты нашего принца не трогай!
Ты угол свой знай – у печи!
А с глупою рожей убогой
Живей шевелись и молчи!
 
 
Такую, как ты, замараху
По свету ещё поискать!
Тебя бы для смеху и страху
Уж лучше в зверинец отдать!
 
 
Пусть волк бы почуял гостинец,
Пусть когтем тебя бы задел,
А принц бы пришёл в свой зверинец
И там тебя, дуру, узрел!
 
 
Ишь ты! Размечталась в невесты!
Бредовых речей не плети;
Уродине самое место
В железной звериной клети!
 
 
Вот было бы славное диво
Для принца и диких зверей!
Ты прямо, как ангел, красива —
На бал собирайся скорей!
 
 
Так «мило» сестрицы шутили
Во все суматошные дни.
Но вот их одели, умыли —
И ехать готовы они.
 
 
Сестрицы уже на пороге,
А мачеха чай ещё пьёт,
Но вот и она (слава Богу!),
Карета давно уже ждёт.
 
 
Садятся в большую карету
За тройкой гнедых лошадей,
И кучеру дали монету,
Чтоб ехал, чтоб правил скорей!
 
 
И вот затрещали колёса
К дворцу от родного крыльца,
А Золушка горькую слёзку
Отёрла платочком с лица.
 
 
– Судьба моя, видно, не близко:
Фанфары гремят далеко;
Голодному Барсику в миску
Пора наливать молоко.
 
 
Раскиданы вещи по дому —
Она всё прибрала, итак,
В свою удалилась каморку
Под крышу, наверх, на чердак.
 
 
В чердачное смотрит окошко:
По улицам грохот и гам.
Бегут экипажи и дрожки —
Везут разрумяненных дам.
 
 
Их тучи к дворцу устремились,
На улицы вышел народ.
Такое вам даже не снилось,
А в сказке – пожалуйста, вот!
 
 
Стремглав пробегают мальчишки,
Вдогонку свистят и кричат —
Им хочется горны услышать
И дамам забрызгать наряд.
 
 
Там музыка где-то играет,
И светятся сотни огней!
И Золушка горько вздыхает
У серенькой печки своей,
 
 
Смеркается. Небо темнеет,
На город спускается ночь,
И добрая-добрая фея
Решает бедняжке помочь.
 
 
В сиреневом шелковом платье
Влетает в окошечко к ней, —
Ты что это, девушка, плачешь?
А ну-ка! Утешься скорей!
 
 
За то, что ты так терпеливо
Сносила сто тысяч обид,
Тебе помогу я. Ну, живо —
Беги, принеси мне попить!
 
 
Такая у вас тут жарища!
Сейчас же рыдать перестань
И тыквищу из погребища
Сюда поскорее достань,
 
 
Шесть жирных, откормленных мышек
И серую крысу одну.
Никто ничего не услышит,
Но только скорее! я жду!
 
 
Всё делает Золушка ловко:
Вот тыква, шестёрка мышей,
И крыса сидит в мышеловке;
Но – только зачем это ей?
 
 
А фея стряхнула пылинки
С сиреневой юбки своей
И тоненькой белой былинкой
Коснулась чуть-чуть до мышей.
 
 
И что же? О чудо! – Не мыши,
А серые кони стоят,
И жарко на Золушку дышат,
И громко уздами гремят.
 
 
Потом прикоснулась до тыквы —
И, Боже! – Что сделалось с ней?!
Карета под золотом литым
К шестёрке пристала коней.
 
 
И крысы касается фея —
И крыса у них на глазах
Огромнейшим кучером в сером
Предстала в курчавых усах.
 
 
– Ну вот, я всё сделала, детка,
Ты можешь поехать на бал.
Ах, да! Ты ещё не одета!
Но это уже не беда.
 
 
И Золушки старое платье
Под феиной властной рукой
От ног и до самых запястий
Покрылось тесьмой золотой!
 
 
Сверкают бриллианты и жемчуг,
И ленты блестят в волосах —
От счастья и удивленья
Расплакалась Золушка. Ах!
 
 
– Спасибо, голубушка фея!
Что делать теперь мне, скажи!
Ведь я ничего не умею!..
– Не бойся, не плачь, не дрожи:
 
 
Ведь люди же будут на бале,
Как здесь, так и там – и везде!
А эти две туфли хрустальных
Немножко помогут тебе:
 
 
Обуй их скорее на ножки —
Хрусталики на каблучках.
И фея две туфельки-крошки
В протянутых держит руках.
 
 
До сказочного поворота
Немного осталось минут,
Широко открыты ворота,
И кони копытами бьют.
 
 
Грызут удила в нетерпенье.
О Боже! Что Золушку ждёт?!
Последние наставленья
Ей тётушка-фея даёт:
 
 
– Запомни: двенадцать ударов
Часы лишь пробьют над тобой —
Всё сгинет. Рассеются чары,
Растает наряд золотой.
 
 
Последние мчатся мгновенья,
Вот кучер на козлы встаёт;
Ну, с Богом! Исчезли сомненья,
И кони помчались вперёд.
 

* * *

 
А что там, на праздничном бале?
Скорее туда полетим.
Намного ли мы опоздали?
Где принц? Познакомимся с ним!
 
 
Ну, где же он? Вот же он, вот он!
Вы шутите! Странный вопрос!
И правда – на троне высоком
Насупил Высочество нос.
 
 
Молчит. На придворных не смотрит.
Пажи окружают его, Высочество томное сохнет,
И тяжко вздыхает оно.
 
 
Им польку оркестр играет,
Рояль королевский гремит,
Но бедный наследник скучает,
И старый папаша ворчит:
 
 
– Мы бал для кого назначали?
Ты долго ли будешь зевать?
Смотри, сколько девушек в зале!
Скорее иди танцевать!
 
 
Вот вальс объявляется белый —
Кто к принцу из дам подойдёт?
Вздохнули король с королевой;
Приличия ради – пойдёт!
 
 
Встаёт и идёт. (Вот бедняжка!)
Идёт, наконец, танцевать.
Вздыхает, и так ему тяжко,
Что нужно жену выбирать!
 
 
Их платья, их длинные шлейфы
Плывут и мелькают в глазах;
Все метят они в королевы,
Улыбка у всех на губах —
 
 
Застыла, как маска из воска,
У каждой – на пальце кольцо,
У каждой – как башня причёска:
Ну как различить их в лицо?
 
 
Замучился принц, закружился,
В подолах запутался их:
Как глупо всё так получилось,
Что общий он бальный жених!
 
 
И вот среди бала такого
Вдруг ропот по залу идёт,
В парадной на лестнице топот —
Король выступает вперёд.
 
 
Велит расступиться придворным
И новую гостью принять.
Но кто там? И все они хором
Не могут никак угадать.
 
 
Бегите скорей, ротозеи!
Там, видно, богатый сюрприз!
И вмиг все пажи и лакеи
Кидаются с лестницы вниз.
 
 
Раскрылись парадные двери,
Оркестр королевский молчит,
И Золушка в платьице белом
У них на пороге стоит.
 
 
Ну, что тут случилось, все знают,
О том догадаться легко.
Мы тоже когда-то влюблялись,
Помчимся теперь далеко —
 
 
В туманную быструю юность,
Посмотрим-ка, сколько невзгод,
Помимо счастливых минуток,
Любовь им с собой принесёт!
 
 
Король удивляется даже:
– Откуда? Помилуй нас Бог!
Что дамы вельможные скажут?
Совсем помешался сынок.
 
 
Не может он выбрать невесту
Спокойно, как люди вокруг:
«Все девки единого теста!» —
Так нет. Он влюбляется вдруг!
 
 
Смотри-ка, дрожит словно студень,
Вздыхает, краснеет, как рак!
Ну, право, подумают люди,
Что сын наш и вправду – дурак!
 
 
А принц? Ну а Золушка что же?
Как весело, бедненьким, им?!
Куда же им скрыться, о Боже,
И где им побыть бы одним?
 
 
Какие ужасные рожи
Мелькают тут всё мимо них!
Носатые дамы, вельможи —
В нелепых нарядах своих.
 
 
И тут же король с королевой
Насмешливо смотрят как раз. —
О добрые ангелы! Где вы?
Спасите, пожалуйста, нас!
 
 
Потом – нескончаемый ужин;
Когда ж будут танцы опять?
Их ужин нам вовсе не нужен:
Сто лет они будут жевать.
 
 
Но грянул оркестр королевский,
Поднялись все с места, и вот —
Принц с беленькой Золушкой вместе
По светлому залу плывёт.
 
 
От яркого блеска и шума
Кружится её голова,
Она словно птица танцует,
От счастья вздыхает едва!
 
 
И принц её кружит по залу,
И музыка громко гремит,
И всё это в сумраке бала!..
Но время неслышно бежит,
 
 
И вот уже стрелки сложились
На всех королевских часах,
А Золушка время забыла:
И бьют они. Вспомнила. Ах!
 
 
Как бабочка, быстро слетает
По мраморной лестнице вниз,
Двенадцать ударов стихают,
Скорее, скорей торопись!
 
 
Мелькает дворцовая стража —
И сгинул наряд золотой;
И Золушка в платьице старом
Пешком поспешила домой.
 
 
Забыла и туфельку где-то,
Теперь уже поздно искать.
А кони у бывшей кареты
В мышей превратились опять.
 

* * *

 
Бежит в темноте торопливо,
Такая холодная ночь!
И стражники девушку живо
Погнали дубинками прочь.
 
 
Захлопнулись плотно ворота:
Ступай-ка на кухню, к горшкам!
Но, кажется, всё-таки что-то
Оставила Золушка там…
 
 
От стен королевских до дома
Не меньше полмили пути,
Хоть путь ей, конечно, знакомый,
Но всё-таки долго идти!
 
 
– Там котик мой бедный скучает —
Не знает, куда я ушла!
А ветер холодный крепчает,
И серая стелется мгла.
 
 
Извилисто улочки вьются…
Продолжился только бы бал!
А то ведь и сёстры вернутся,
И в доме начнётся скандал!
 
 
Судьба пошалила немножко,
Но как станет Золушка врать?
Шатаясь на слабеньких ножках,
Боится она опоздать.
 
 
Вот к дому она подбегает,
И бьётся сердечко, и мрёт.
Дрожащей рукой отпирает,
А Барсик встречает её…
 

* * *

 
На крышах туман серебрится,
Над городом светит луна…
Но что же там, в замке, творится?
И что там забыла она?
 
 
– Эй! Кто-нибудь! Где же вы, бесы?!
Принцессу верните скорей!
Но нету же вашей принцессы,
Исчезла! Угнала коней!
 
 
– Принцесса? Мы что-то не знаем,
Не видели… Впрочем, ах да!
Одна оборвашка хромая
Забродом попала сюда.
 
 
Их много шатается всюду:
Всех этих – и девок, и вдов…
Её мы погнали покуда
Да заперли на ночь засов!
 
 
Да мы и сменились недавно
От стен королевской тюрьмы.
Да если принцесса была бы,
Её б заприметили мы!
 
 
И принц повернулся печальный,
Три четверти били часы,
А стража за дверью ворчала,
И все усмехались в усы…
 
 
Исчезла. Как канула в воду!
И вдруг перед ним на ковре,
На лестнице, около входа,
Хрусталик блеснул в серебре.
 
 
На туфельку очень похожий,
На маленьком каблучке.
Нагнулся поближе, и что же
В его засверкало руке?
 
 
При факелов огненном свете
Играет, как в солнце волна,
Ах, Золушки туфелька это!
Её обронила она!
 
 
Позванивает легонько,
Искрится цветным огоньком
У принца на белых ладонях —
И он её прячет тайком.
 

* * *

 
А Золушка вот уже дома,
Готовит домашним обед.
(Как дело ей это знакомо!)
Но всё их пока ещё нет.
 
 
Совсем загулялись сестрицы!
Какой у них глупый был вид!
Но кто-то там снизу стучится:
Они! Колокольчик звенит!
 
 
– А-а! Ты всё спала, замараха!
Где завтрак? Готов ли обед?
Ты там бы подохла от страха!
Темно как! Свечей, что ли, нет?
 
 
А ты что сидишь на пороге,
Шкодливая, глупая тварь?
Уйди, не кидайся под ноги!
А ты иди – ставь самовар!
 
 
За окнами вот уж светает!
Ну что ты, неряха, стоишь?!
Не видишь, что сёстры устали?
Иль всё ещё, дохлая, спишь?
 
 
– Ну что же там было на бале?
– Ой, что только было! Сейчас,
Да ты и поверишь едва ли! —
И начали сёстры рассказ:
 
 
– Пришли мы. Прилично всё вроде —
Сначала сидели, и вот
Величество ихнее входит
И, к нам направляясь, идёт.
 
 
Гостей всех приветствовать начал
И маменьке сделал поклон
А с ним королева и мальчик,
Мы думали, принц – это он,
 
 
А этот мальчишка-прислужник,
А принц в главном зале сидел,
А были мы в зале наружном!
Ну вот. И звонок зазвенел.
 
 
Раскрылась парадная зала,
Туда мы все вместе пошли,
Там музыка громко играла,
И креслы виднелись вдали,
 
 
У самой, у самой колонны
Там принц в этих креслах сидел
(Они называются «троны»)
И что-то жевал или ел.
 
 
На нас – никакого вниманья:
Вертимся и так мы и сяк,
Пустые всё были старанья:
Смотрел он, как сущий дурак!
 
 
Папаша с мамашей подсели,
Сказали чего-то ему.
Понять мы никак не сумели —
Но, видно, – прибыло уму!
 
 
Пошёл танцевать он по зале,
Со мной (И со мной!) танцевал…
(Немножечко сёстры приврали,
Но кто в своей жизни не врал?)
 
 
И вдруг! Ты себе представляешь?!
Дверь настежь, и переполох!
Принцесса заходит такая,
Что даже оркестр заглох!
 
 
А что у ней было за платье!
Тут – штучка такая блестит,
Тут – узел, браслет на запястье,
Брильянтами пояс горит!
 
 
Всё белое… Нам бы такое!
Мамуся, вели заказать!
Наверно, оно привозное,
У нас уж таких не достать…
 
 
И сёстры, и мачеха стали
Тут Золушке наперебой
О всём, что случилось на бале,
Рассказывать. (Боже ты мой!)
 
 
Да-да! Их наследник влюбился!
Как весело было смотреть!
Весь город уже захватила
Об этом гремучая весть.
 
 
– Ну что ты глазищи-то лупишь?
Вот видишь, какие дела
Творятся. А ты тут на куче
Золы своей грязной спала!
 
 
Итак, замелькали минутки,
Минутки сбегались в часы,
Часы распадались на сутки…
Золою их, ветер, засыпь!
 
 
Раскрыто в каморке окошко,
Неслышная птица поёт,
И месяц в серебряных рожках
Над городом тихо плывёт.
 
 
Спокойно уснули сестрицы,
Погасли в домах огоньки.
А Золушке что-то не спится:
Ей слышится шёпот реки.
 
 
Ночные, печальные звуки!
И осенью ветер вздохнёт.
Хрустальную туфельку в руки
Она потихоньку берёт.
 
 
Сияние искор хрустальных,
Волшебная пляска теней —
И принц светлым призраком бальным
В каморке стоит перед ней!
 
 
А утром, лишь только светает,
Выходит она на крыльцо —
Там в облаке белом витает
Над ней – её принца лицо!
 
 
Опустит кувшин или руки
В глубокий прохладный ручей —
И тонкие музыки звуки
В журчании слышатся ей.
 
 
Над ней наклоняются ивы,
И лилии с тёмной воды
На Золушку смотрят пугливо,
Тихонько колышут цветы!
 
 
Всплывают лазурные рыбки
С глубокого мшистого дна,
Но что под поверхностью зыбкой
Вдруг с ужасом видит она?
 
 
Её ли блестит отраженье
На камне, под синей водой?
Нет-нет! Это принца виденье!
Он смотрит, он манит рукой!
 

* * *

 
Пока ей о принце и бале
Кастрюлек звенит перезвон
На кухне, в гостиной, в подвале,
Посмотрим, что делает он.
 
 
Назойливых гонит прислужек
От мрачной персоны своей;
Остыл незадачливый ужин
Давно перед ним на столе.
 
 
Скучает он в каменном зале
О Золушке думает он:
То туфель достанет хрустальный,
То выйдет грустить на балкон…
 
 
На башнях заря догорает,
Поля покрывает туман,
Там город огни зажигает,
Там слышится где-то орган…
 
 
Какие печальные звуки!
И тёмная ночь настаёт…
Хрустальную туфельку в руки,
Вздыхая, он снова берёт.
 
 
Не знает, куда ему деться!
Провёл он все ночи без сна:
В его ли, в чужом королевстве —
Ведь где-то живёт же она!
 
 
Увидит ли он её? Где же?
И как её можно найти?
И маленькой только надеждой
Вот этот хрусталик блестит.
 
 
В раскрытые ставни окошка
Сквозь дымку сияла луна…
Какие же крошечки-ножки!
И как танцевала она!
 
 
А может быть, в городе где-то
Мерцает её огонёк?
А вдруг (только было бы это!)
Она вспоминает о нём…
 
 
Он думает так и мечтает,
А замок давно уже спит.
И маленький туфель хрустальный
На лунном окошке блестит.
 

* * *

 
Деньков пробежало немного,
И снова фанфары трубят,
И в городе – снова тревога,
И дамы меняют наряд.
 
 
По всем городским магазинам
Раскуплены ими чулки,
И маменьки дочкам любимым
На ножках стригут ноготки.
 
 
И каждая дама и дева
Вздыхает и думает так:
А вдруг это я – королева?
А вдруг мне налезет башмак?
 
 
Забыли дружков и любимых.
(Для дела всё можно забыть!)
К примерке готовятся смело
И ноги торопятся мыть.
 
 
Скорее же! Звонкие горны
Уже на соседнем дворе!
Сестрицы сбегают проворно,
И вот им, пыхтя на ковре,
 
 
Придворные, низко сгибаясь,
Пытаются (жалко смотреть!)
На толстые белые пальцы
Хрустальную туфлю надеть.
 
 
И принц с ними рядом вздыхает —
Устал он от всех передряг:
Который уж день примеряют,
А всё не отыщут никак!
 
 
Придворные тоже вздыхали,
Топтались пятнадцать минут,
Платочками лбы вытирали —
Не тянет. Какое уж тут!
 
 
Над их наклонившись ногами,
Старались и этак, и так…
– Смотрите, Высочество, сами:
Никак не налезет башмак.
 
 
Конечно, он – малый хрусталик,
А ножки у них велики!
Такую найдём мы едва ли,
Такой просто нету ноги!
 
 
У Золушки бьётся сердечко
И щёки – бледней полотна:
Давно из-за каменной печки
За всем наблюдает она.
 
 
И вдруг ей прибавилось силы:
Дыхание чуть затая, Выходит.
И тихо спросила: —
А можно примерю и я?
 
 
– А кто это? – слуги спросили
И с пёстрого встали ковра.
Тут сёстры глаза опустили:
– Она… она – наша сестра…
 
 
– Сестра? Или я не расслышал?
Ну что же! Примерим тогда:
Подол поднимите повыше
И ножку поставьте сюда.
 
 
И солнышко отблеском бальным
Вдруг в тёмные створки окна
Упало. В свой туфель хрустальный
Легонько ступает она.
 
 
Вот чудо! Пажи, отступите!
Потухшие искорки глаз,
Живее сияйте! Горите!
Он в самый пришёлся ей раз!
 
 
Тут сёстры уж, как ни старались, —
Их словно покрыла зола:
И чёрная-чёрная зависть
На лицах их злобных была.
 
 
Принц даже поверить не может,
А Золушке – как утерпеть!
И левую туфельку тоже
Она поспешила надеть.
 
 
Обула две ножки босые
В хрусталики – искорок дым,
Глаза опустила большие
И робко стоит перед ним.
 
 
Она это! Вот оно – счастье!
Её он нашёл, наконец!
И Золушку в стареньком платье
Увёз он к себе во дворец.
 
 
От счастья покинули силы,
Не зная, что другу сказать,
Она только тихо спросила:
– могу ли я Барсика взять?
 

* * *

 
Сиреневой феи подарок
Упал с её маленьких ног,
И свет был – то тёмен, то ярок,
И быть он прекрасней не мог!
 
 
Огонь в их камине пылает,
За стенами замка – темно;
Старинная сказка какая!
Как всё это было давно!
 

(Лето 1972 года)

Доработано น переписано в январе 2014 года