Текст книги "Говорит Москва"

Марина Арсенова
Говорит Москва

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Предисловие автора

Весною 2012 года по заданию редакции журнала «Большой город» я стала слушать людей для новой рубрики «Разговоры» – и поняла, что теперь мне никогда не будет скучно. Обычные люди на улицах, в кафе и транспорте, оказывается, делятся друг с другом потрясающими историями или просто несут забавную чушь, – и их за это нельзя не любить.

Весною 2013 года я собрала все, что было опубликовано в журнале, добавила реплики, записанные для этой книжки специально, – и предлагаю вашему вниманию.

Весна

На платформе станции метро «Бауманская» нетрезвый дяденька в очках и в костюме уронил книжку. Пошатываясь, подбирает ее с пола, расправляет загнувшиеся листы бумаги. Я пытаюсь рассмотреть название. На книжке написано: Рыбаков «Каникулы кроша» и «Приключения Кроша». Хихикаю. Дяденька фокусирует на мне взгляд, подходит, показывает книгу:

– Вы читали? – говорит.

– Нет.

– Прочтите. – Внимательно смотрит. – Я вот читаю… и каждый раз плачу.

– Не плачьте, все обойдется.

– Да.

Приходит поезд. Мы с ним расходимся по разным вагонам.

* * *

В парикмахерской на улице 10-летия Октября администратор с улыбкой встречает клиентов. Проходите, говорит, к мастеру. Во-о-он туда присаживайтесь. Еще улыбка. Конфетку возьмите, конечно. Смотрит в тетрадь, вычеркивает. Говорит одной парикмахерше, чтоб шла к клиентке. А второй парикмахерше кричит через зал:

– Люба! А эта сволочь так и не пришла! И больше я к тебе никого не записывала, отдыхай!

Мастер стрижки Сергей не только подстригает волосы, но и рассказывает истории:

– К нам тут пришел один мужик с девушкой. Он бухой вообще, а она – красивая, стройная, голубоглазая. Волосы у нее – свои, светло-русые и длинные – аж до пояса. Он ее посадил сюда в кресло и говорит: «Была у меня одна шалава, всю жизнь мне испортила. Стриги теперь эту – как ту. Чтоб под каре». Мы никто не хотели ей волосы обрезать. Но он начал угрожать, орать: «Я вас постреляю сейчас». Он буйный, я его знаю – с этого района. Ну что делать, я ее подстриг. Пока стриг, спросил у нее тихонечко, зачем она за такого дебила замуж вышла. Она сказала: «Просто мне уже пора было выходить замуж».

* * *

– Я слышал, придумали искусственное мясо – из пробирки в лаборатории будут делать, – и вся Россия в скором времени на него должна перейти. Думаю, пора становиться вегетарианцем. Хотя помидоры в магазинах и так искусственные. Пора вообще, короче, завязывать с этой едой.

* * *

Компания друзей сидит за столиком кафе в центре города. Вспоминают прошедшую недавно протестную акцию – когда москвичи стояли по периметру Садового кольца с плакатами и белыми лентами:

– А мне вот что понравилось: стоят все, машут руками проезжающим машинам, все хорошо, благородно, а рядом постоянно орут эти нашисты: «Путин! Я за Путина!» – раздражает невероятно. А они же все юные, эти нашисты, стоят кучкой. И тут кто-то из митингующих не выдержал и кричит: «Пионеры, идите в жопу!». Так смешно было, и в тему.

* * *

– 8 марта – такой странный праздник. Международный женский день. Тоже мне – Международный. Его где отмечают? В Анголе, в Конго и у нас. А не в нормальных странах. Я это своей Оксане разъяснил подробно – и, веришь, она уже года три от меня ничего на 8 марта не ждет. А у нее день рождения в феврале, ей хватает и подарков, и поздравлений, так что у меня в этом плане все отлично.

* * *

– Представляешь, моя подруга Лена, которая с Рублевки, опять беременна. Это уже четвертый ребенок у нее, хотя ей 28 лет, она меня младше. Она говорит: «Мне нужно постоянно рожать, а то меня муж бросит. Ему со мной неинтересно». Она же ничем не занимается: дети с няней, а она по салонам красоты ходит и в спортзал. (Выглядит, конечно, шикарно). Работать она не может пойти – кем, секретарем, что ли? У нее такая тачка – не у всех руководителей такие машины. У нее прислуга в доме. А она разве что готовит. Мужу очень нравится ее еда, поэтому он попросил, чтобы она сама готовила. Это ее единственная обязанность! И вот она каждый год рожает, чтобы привязать его к себе. От жены с одним ребенком мужчина еще может уйти, но от четверых детей – уже никак.

* * *

В троллейбусе, идущем от метро «Бибирево», болтают двое подростков:

– Ты диплом будешь покупать или сам писать?

– Покупать, конечно.

– Ну ясно. Почем?

– 15 тысяч.

– Ха. У меня диплом сотню стоил!

– Ого.

– Это потому, что через препода. Я знаю, есть какой-то институт, где дипломы вообще 5 тысяч.

– Какой?

– Забыл. Могу завтра переспросить – тебе скажу. А у нас дорого, конечно. Зато в мои 100 тысяч входила оценка диплома комиссией. Так-то обычно еще комиссии надо платить, которая диплом принимает.

– Ну да, я платил.

– Вот. А у меня all inclusive, короче.

* * *

В кафе у офисного центра три сотрудницы крупной компании пришли съесть свой бизнес-ланч. Одна, подняв брови, рассказывает:

– Она мне говорит: «Мне сегодня сон приснился. Как будто я сплю, а мне на самом деле надо договор заключать, помнишь, который я тебе по скайпу высылала? И мне все звонят, а я сплю. Просыпаюсь в субботу утром в перепуге – и правда, надо же ехать договор заключать! Вот я и приехала. Мне вообще все сны только про работу снятся». Тут Алина говорит: «И мне тоже только про работу». Они так на меня посмотрели и спрашивают: «А тебе, что, не про работу?». Вообще уже. Мне лично про разное снится.

* * *

– У меня кошке 13 лет. Старая уже. В прошлом году она помирать собралась – я ее вылечила. Так она теперь кота просит! Сама выходить, главное, боится – даже когда я ей дверь открываю. Я же ее в детстве с помойки притащила, – видимо, сильные воспоминания о том, как там, на улице. Я что хочу сказать – у котов все, как у людей.

* * *

– Я решила последние дни перед проектом провести весело. И думала, чем бы заняться. Вспомнила, что ни разу не была в Консерватории, хотя в Москве давно ведь живу. Ну, думаю, надо сходить. А билеты же туда дорогие. Я зашла на сайт знакомств и написала в статусе: «Хочу в Консерваторию». Откликнулся один мужик. Присылает мне ссылку на свой альбом – а там фотографии его члена. Ну, на сайтах знакомств так часто бывает, поэтому я не удивилась и пишу: «Я хочу не секса, а в Консерваторию». Тогда он меня пригласил. И спрашивает: «Ты на машине будешь или на метро?». Я думаю, чего это он допытывается? Пишу: «На машине, а что?». Он: «Я знаю одно место в Вознесенском переулке, там всегда можно припарковаться. Я когда приезжаю в Консерваторию, обычно там оставляю машину». Я удивилась, говорю: «И часто ты там бываешь?». А он: «Каждую неделю, вообще-то. Ты думаешь, что если мужчина хочет секса, то он не ходит в Консерваторию?». Договорились с ним на воскресенье. Я думаю, это настоящее приключение.

* * *

В поезд «Киев-Москва» на станции «Брянск» вошел пьяный мужчина. Ему выдали миграционную карту. Мужчина сел на нижнюю полку, подвинув спящую там девушку, нашел где-то ручку. Девушка возмутилась, за нее вступился дядечка с верхней полки, пьяный как-то оправдывался, но с полки не вставал. В конце концов, он заполнил карту – таможенники проверили пассажиров, все успокоились, улеглись. С утра мужчина был помятый, с похмелья, но веселого расположения духа не терял. Позвонил жене:

– Алло, Лена? Я еду уже. Да, скажу честно: выпил. Но – буквально немного, было очень холодно, мы с Максимом взяли бутылочку согреться. Чаем согреться? Не, чай там не продавали вообще. Ну, продавали, но за чаем такая очередь была длинная, а в магазин – никого. Что ж было делать-то.

Положив трубку, мужчина ушел покурить в тамбур. Девушка с нижней полки проводила его злым взглядом и заказала себе у проводника чай.

* * *

– У моей жены – три крестника, помимо наших двух детей. Она по молодости согласилась стать их крестной матерью и всю жизнь к этому очень ответственно относится. Старшему уже восемнадцать, девочке – семнадцать, и младшему – около семи лет. Она покупает им подарки, вещи, на выпускной уже отложила. Будет лежать у нас пять тысяч на еду, и придет Леша, старший, – она возьмет и все ему отдаст. Такое у нее отношение к ним доброе. Такая у меня жена. Мы потом сидим без денег, я говорю: «Ты ему меньше не могла дать?». Она говорит: «Это – мои дети». А мне потом мяса не на что купить. То есть, мясо всегда есть в морозилке, но если вдруг закончится, то не на что. Но это нормально вообще – 5 тысяч отдать? А до этого еще 3 тысячи. Офигеваю просто от этого. Такая у меня жена. Ответственная, блядь.

* * *

Одно из самых интересных мест в Москве – УФМС. Здесь мигранты и репатрианты вроде меня оформляют себе документы на законное проживание в России. Очередь в УФМС бывает по записи и живая. Живая – очаровательна. Люди стоят с 4-х утра и до вечера, успевая за это время поругаться, помириться, рассказать друг другу всю биографию.

Один армянский мужчина, например, говорит:

– Нет, я-то уже – гражданин России. Сейчас дочке гражданство делаю. Сыну уже сделал. Надо было на них вдвоем сразу документы подавать, но она тогда еще в Армении жила. Жене сделал. С женой 20 лет жил не расписанный – сыну 19 лет. И дальше бы жил! А здесь, в Москве, расписался. Пришлось – чтоб ей гражданство получить.

Потом в очереди возмущается женщина:

– Зачем 85-летней бабуле анализ на ВИЧ сдавать? Она уже еле стоит, внучка ее всюду таскает. И долго-то как! Зашли уже полчаса назад. Что они там с ней делают?

Сотрудники УФМС и сами находят поводы для удивлений:

– Катериночка Андревна! Скажите, Босния и Герцеговина – это страна такая, что ли? Так и записывать: «Место рождения: Босния и Герцеговина. Гражданство: Россия»? Как раньше удобно было – Югославия, и все тут. А еще, подождите, уточнить хочу: это одна страна, или две? Ага, спасибо. Нет, я знала, конечно. Вылетело из головы.

* * *

Свежие надписи на стене Новодевичьего монастыря.

Мелким почерком, сбоку: «Св. София, помоги мне в любви. Помоги завоевать Чеснова Мишу из с. Сорочин».

Красным фломастером, посередине: «Святая София! Помоги мне поступить в ГИТИС к Левитину М.З. Я хочу стать призванием своего таланта. Благодарю».

Огромными черными буквами: «ХОЧУ СЕМЬЮ».

И конкретное: «Св. Софья. Помоги мне заработать первый 1000000$ своим честным трудом».

* * *

Очень полная девочка и тщедушный низкорослый мальчик едут в метро на серой ветке. Обоим лет по 16, оба стоят, уткнувшись в свои телефоны. И когда поезд трогается, она за него держится. За плечо или руку, всем своим весом, как за поручень. Он тогда отрывает взгляд от телефона и ласково на нее смотрит.

* * *

– В Америке я видела много инвалидов. В Сан-Франциско я шла по дорожке – а меня обогнал человек (я даже не сразу поняла, что с ним): у него не было ног, а культяпки были вставлены в специальные металлические конструкции на пружинах. Он еще накричал на меня: «Это дорожка для инвалидов!». Он выглядел очень бодрым и даже наглым. Обогнав меня, он сел на лавочку и начал переобувать свои металлические конструкции с пружинами на другие – без пружин. Я так понимаю, с пружинами – это чтобы быстро прыгать по дорожке, как, знаешь, в мультфильмах показывают. А обычные – для ходьбы. Там совсем по-другому относятся к инвалидам. Я пришла на теннисный корт у своей гостиницы, а мне сказали, что это теннисный корт для инвалидов. Я говорю: «Как инвалид может играть в теннис, если у него, например, нет правой руки?». Мне сказали, что он может играть левой. Я у нас такого никогда не видела. Я думаю, в такой стране приятно жить, когда ты уже старенький и не можешь бороться за жизнь, как в Москве, а хочешь отдыхать.

* * *

Видела сегодня на Нахимовском проспекте мужика с козой на веревке. У автобусной остановки стоял, коза упиралась, а он ее куда-то тащить собирался.

* * *

Я ехала в метро, а напротив – семья: мужчина и женщина, обоим лет по тридцать, и ребенок. Видно, что не москвичи – одеты слишком бедно, кожа на руках грубая, как если физически работать. Она еще и опухшая какая-то. Только ребенок в розовом более-менее – дети же всегда выглядят лучше родителей. А в руках у женщины – букет красных роз.

Я думаю: «Надо же – розы. Ведь не праздник у них – нарядились бы. То есть, это муж ей, что ли, подарил? Удивительно, что у них цветы приняты». Так я себе и размышляла, потихоньку за них радуясь, пока не собралась выходить. Подошла ближе, смотрю: роз – ровно четыре, а лицо у женщины опухшее, потому что заплаканное.

* * *

– Сегодня в метро на «Охотном ряду» у парня телефон упал в щель между вагоном и платформой. Он не заметил даже – это я ему сказал. А знаешь, как упал? Остановился поезд, двери открылись, и когда еще никто не успел войти, туда поперла бабка одна, всех расталкивая. Есть такие бабки, без границ вообще – вышел кто или нет, – им пофиг, хотят сесть побыстрей. Ну и она его задела, он рукой как-то отстранился, и телефон выпал. Парень в шоке, стоит у вагона: не знает, что делать. Я ему посоветовал позвать тетку со станции, чтоб достала, когда поезд уйдет, – я знаю, у них есть какое-то приспособление для таких дел. Не знаю, чем закончилось, достали, наверное.

* * *

– Вот чем мне нравится наша подружка Таня – так это тем, что она не проститутка. Ведь она же не работает, тусуется только с нами без конца. Какие-то мужчины у нее вроде как есть, иностранцы, что ли. Постоянного нет – каждый раз разные с ней. Но при этом она нормальная – если приходит в клуб, то никого не снимает, просто веселится, танцует.

* * *

Я вчера познакомилась в маршрутке с налоговым инспектором – красивой девушкой в туфлях на каблуках, которая помогла мне найти нужный адрес.

Вечером нас с подругами подвозил свадебный фотограф, который рассказал, что лишь однажды был на безалкогольной свадьбе, но больше ему понравилась байкерская – у невесты была красная фата, а местом для фотосессии они выбрали заброшенный завод.

Домой ехали – тоже болтали с водителем: о целях в жизни, вечеринках и любви.

И только парень из клуба меня на голубом глазу спрашивает: «Эм, ну расскажи что-нибудь. Эмм, веселое».

* * *

За барной стойкой в клубе «Маяк» сидит девушка. Бармен, наливая алкоголь по заказам посетителей, рассказывает ей свои новости. Затем достает телефон:

– Вот фотография, смотри.

– В парике – это ты?

– Нет, это мой папа. А я вон, в углу. Где носки.

– А…

– Хорошая фотка, да? Давай перешлю.

И, нажав на телефоне кнопку, идет выполнять новый заказ.

* * *

Мужчина в метро на Калининской ветке доверительно рассказывает другу:

– Заканчиваю уже ремонт – кухню сделал, ванную. Остался туалет. Хочу такую дверь в туалет поставить – из стекла: чтобы вроде прозрачно, а на самом деле ничего не видно. Весело так, да? Это жена придумала.

* * *

В офисной кухне Mail.ru полная женщина объясняет коллеге:

– У меня никотиновый голод. Я ела 15 минут назад, и опять ужасно хочу есть! Потому что мой организм не привык без никотина. Когда человек бросает курить, у него меняется метаболизм. Обычно желудочный сок перерабатывает половину принимаемой человеком еды, а другую половину – никотин. Желудку трудно справиться со всем объемом поглощаемой пищи без никотина.

Коллега соглашается.

* * *

История, рассказанная моим приятелем Колей вечером в пятницу:

– Я на прошлой неделе прихожу домой с рейв-вечеринки, а у меня весь подъезд в крови! И сосед сидит – невменяемый, – бухой, избитый. Это жена его, наверное, так. У них часто разборки. Это же он мне дверь поцарапал – как-то раз напился и стал стучать ножом и орать: «Я зарежу тебя по максимуму!». Смешно, да? Почему «по максимуму», я не понял. Я кое-как открыл дверь, лег спать. С утра проснулся: вышел, позвонил к нему в дверь, говорю, ты будешь мыть-то за собой кровь по всем стенам? У меня вся ручка дверная была в крови, невозможно было взяться. Он промычал такой: «Мг, буду». Короче, было понятно, что нифига он не помоет. Что было делать – взял я тряпку, помыл свою дверь, ручку. А на стенах до сих пор капли и потеки. Могу показать, если хочешь.

* * *

Поздним вечером в пятницу полупьяный ужасный парень орет на девушку, которую он ждал на пешеходном мосту над Берсеневской набережной. Матом орет, обзывает, грубо хватает за руку, ведет через мост. «Ты сказала, что привезешь деньги!». Немногочисленные прохожие испуганно оборачиваются, как назло – одни женщины, заступиться некому. «У меня сейчас нет», – мямлит девушка. «Мне похуй! Ты сказала!». И все таком духе. Они проходят мимо Храма Христа Спасителя, и тут – мужчина. Шел сзади, обгоняет меня и еще одну девушку. «Ебанутая дура!», – снова орет парень, и тут мужчина вступается. Как вы думаете, что он ему кричит? «Не матерись! Ты у храма!». «А мне похуй на храм», – срывается в ответ отвратительный злой парень. «Козел!», – кричит ему мужик, и сворачивает, чтобы обойти храм с другой стороны. «Сука! Шлюха!», – снова орет эта сволочь, обращаясь к девушке, и вместе они спускаются в переход метро. Там его крики немного заглушает прибывающий поезд.

* * *

На Ильинке девушка догоняет женщину в деловом костюме. «Вы забыли!», – кричит вслед. Та оборачивается. Девушка протягивает ей черный кожаный кошелек. «А я бегу за вами, бегу. Хорошо, я сразу столик убирать пошла». Женщина много раз благодарит. Обе улыбаются. И я с ними.

* * *

На станции «Китай-город» в вагон метро заходит девушка с двумя сумками, пакетом и котенком за пазухой. Она ставит сумки на лавку в угол, перекладывает что-то в них, а котенок тем временем выбирается на свободу. Он доходит по оконному выступу до пышной прически одной дамы, идет обратно, спрыгивает на пол. Пассажиры не сводят с котенка глаз. Девушка спохватывается и начинает его искать. «Тут он!» – показывает сидящая рядом со мной тетенька. «Пускай!» – машет рукой хозяйка кота, разворачивается к своим сумкам. Котенок путается между ног пассажиров, бегая от лавки к лавке. Все внимательно следят за ним и за хозяйкой, переглядываются, кивают друг другу, и даже улыбаются. Наконец девушка заканчивает с сумками, находит кота, подбирает его, запихивает обратно за пазуху. Пассажиры делают скучные лица. Одни закрывают глаза, другие сидят, уткнувшись в телефоны. На «Ленинском проспекте» девушка с котенком выходит.

* * *

– Лен, я вот с твоего номера ему позвонила, спасибо. Он перезвонит. Ой, он же на твой номер будет набирать! Скажи, чтоб мне позвонил на мой.

– А как я ему скажу? Он же не по-русски лопочет! А я даже читать не могу. Я же немец какой-то.

– Он позвонит, скажет, что вы мне звонили. Ты ему скажи: «Just a moment, please».

– Как?! Как я это скажу? Ты мне по-русски лучше напиши, русскими буквами.

– Хорошо, сейчас напишу. Как же это пишется-то. «Жастэ момэнт плиз»? Вот так, наверное.

– Во-во. Так понятно. Так и скажу.

– Ты, главное, сразу скажи, чтоб мне звонил.

– А я так и скажу. Я уже поняла. «Жастэ момэнт плиз».

* * *

На станции «Спортивная» в вагон метро заходят трое взрослых мужчин в костюмах. Становятся у дверей. Осторожно берутся за поручни. Поезд трогается. Один из них произносит:

– Ну что, мужики, нормально едем – тихо, спокойно. Без пробок. В метро, в общем, можно ездить, ничего страшного, что не в машине.

Двое других соглашаются. Да, кивают они, можно и в метро. Тихо и спокойно – действительно так. Первый мужчина осматривает публику в вагоне, и, наклонившись поближе к другим, шепчет:

– Я одно не пойму – что ж мы такие жирные? Тут, смотрите, мы одни такие.

Его друзья оглядываются по сторонам, сравнивая себя с другими пассажирами.

Он быстро добавляет:

– Ничего, мужики! Поездим еще – похудеем!

И обеими руками хлопает их по плечу.

* * *

В аэропорту «Мiнск» возмущается женщина, ожидающая рейс «Минск-Москва»:

– Еще на 20 минут задерживают? Сначала только на 25 минут объявляли, а все стоим. Сейчас у людей транзит погорит. Внизу уже автобус подъехал – а милиция никого не впускает. Путин же прилетает! Правительственный рейс.

Проходит минут пять.

– Вон, смотрите, – его самолет!.. Хотя, нет, он на таком не полетит – это ж Belavia. У него собственный самолет есть.

Еще минут десять.

– А, вот он летит! Вот сразу два самолета садятся – это он на них и летит!

– На обоих? – удивляюсь я.

– Ну да. На обоих, чтобы не знали, на каком именно.

* * *

В начале мая на Чистопрудном бульваре у памятника казахскому поэту Абаю Кунанбаеву собираются оппозиционеры. Атмосфера воодушевляющая, разговоров – не счесть. Знакомясь фразой «Так вот, что я хочу сказать по поводу резолюции», или любой другой фразой, молодые участники политических организаций, журналисты и пенсионеры из соседних дворов открывают для себя друг друга, часами спорят или соглашаются, переходят от одной кучки людей, где обсуждают протестное движение, к другой, слушают, объясняют свою позицию, ходят на лекции про политику, поют старые протестные песни – про родину-уродину, про перемены, которых требуют сердца, вечером смотрят спектакль «БерлусПутин», который показывает «Театр. doc», – актеров плохо слышно, но сотни зрителей увлечены происходящим.

– Вот этот наш Гайд-парк – это первая территория, свободная от Путина. Три дня мы бегали от ОМОНа, и наконец на 4-й день ОМОН не приехал. Я считаю, что это плацдарм, где действует конституция Российской Федерации, а в других местах она не действует. Если создавать такие Парки Свободы в других местах, городах России, то мы сможем победить.

– Иду я позавчера к памятнику. Подходят ко мне две девушки. Такие некрасивые! На редкость. Я думаю: «Ну все, просрали Революцию». Дают мне листовку – там текст ужасным шрифтом, импакт. Я опять разозлился: «Где, блядь, креативный класс?». Потом вчитался – ну правильно, оказалось, это за Путина.

– Я с Навальным в 2006-м отдыхал в Камбодже. Когда он еще никем был. Он обычный мужик, а жена у него такая, авторитетная. И тесть, говорят, тоже.

– Бабки какие-то приходили. Пели: «Такого, как Путин, чтоб не убежал!». Поют, воняют «Красной Москвой» на всю толпу. Им один мужик сказал: «Вы, бабушки, из Молодой гвардии, что ли? Убежит скоро ваш Путин с ворованными деньгами». И правильно сказал.

– Я стояла с этими ребятами на Болотной. И я очень на них рассчитываю. Дай Бог, конечно, чтобы им хватило сил, чтобы без крови. Жаль, что ничего нельзя сделать с телевидением. Вся остальная страна же ничего не знает, как тут у нас.

– Если не силой, то разогнать толпу можно с помощью местных жителей. Первый канал уже делал сюжет о том, как им мешают митингующие. И я позавчера здесь видела, как журналист с камерой пытал старушку у подъезда, чтобы она рассказала, что ей это все не нравится. А я лично тут неподалеку живу, и только рада. Митингующие разогнали всех бомжей. Обычно же на Чистых прудах собираются сомнительные всякие сборища, много пьяных. Теперь гораздо интеллигентнее.

15 мая несколько жителей Чистопрудного бульвара подали иск в отношении участников протестной акции – Басманный суд Москвы в тот же день его удовлетворил. Лагерь был разогнан ранним утром на следующий день.