Текст книги "Ветряные мельницы судьбы"

Глава 7

Настя раздраженно шла с остановки домой. Вот и знакомая многоэтажка, в сумерках светятся огнями окна, а в комнате сына горит ночник.

Перед тем, как зайти в подъезд, девушка еще раз достала старенький телефон и взглянула на экран. Ничего. Ни одного сообщения. Прикусив губу, Настя кинула телефон в сумочку, даже прятать не стала. Плевать. Димка все равно не полезет и ничего не увидит. А даже если и увидит, сообщения все стерты, а новых нет.

Поднимаясь на свой этаж в лифте, Настя силилась подавить злость, которая вот-вот могла обрушиться на голову мужа. А то и сына. Она мрачно разглядывала кнопки пожелтевшей не очень чистой кабины, косилась недовольно на свое отражение в небольшом замызганном зеркальце с уже почти стершейся рекламой.

Когда до конца рабочего дня оставалось полчаса, и Настя уже предвкушала предстоящее свидание, в деталях продумывая, как она войдет, как сядет, что будет говорить и как себя вести потом, раздался телефонный звонок. Димка. Придется ответить, иначе будут подозрения. С неохотой она взяла трубку, поглядывая на часы и размышляя, не уйти ли под благовидным предлогом пораньше.

– Настя! – очень громко и встревоженно сказал муж. – Ваньке стало совсем плохо. Температура под сорок уже и не сбивается. Надо что-то делать…

– Ну, делай! Я-то чем могу помочь? Ты же знаешь, у меня курсы…

– Может, скорую вызвать? Он лежит тряпочкой, а руки и ноги холодные…

– Зачем? У него такое уже бывало, – сухо ответила Настя.

Действительно, когда впервые у Вани поднялась очень высокая температура, а обычные жаропонижающие не помогли, пришлось вызывать неотложку. Сыну поставили специальный укол, жар спал, и Ванюшка уснул. Доктор отметила, что бывают такие дети, страшного ничего нет, но нужно эту особенность учитывать и дома иметь определенный набор лекарств, которые помогают.

Такие ситуации возникали потом еще пару раз, но Настя и даже Димка уже знали, в какой последовательности, что давать, чтобы помочь сыну. Большим плюсом высокой температуры и переживаний родителей, являлось быстрое выздоровление. Не приходилось неделями ждать, когда ребенок поправится.

Но в этот раз Димка почему-то занервничал, стал названивать Насте и, конечно, у нее не оставалось другого выхода, как отменить встречу и поехать домой, к сыну.

В квартиру она зашла, как ни в чем не бывало. Будто бы и не было планов, ожиданий и крушения надежд.

Всё оказалось не так уж и плохо, по крайней мере, в конце концов, лекарства помогли и температура спала. Настя сидела рядом с сыном и думала о том, почему ей ничего не ответил Костя. Поняв, что нужно вернуться сегодня домой сразу после работы, и свидание не состоится, Настя тут же позвонила ему, но трубку он не взял, и тогда пришлось отправить сообщение, в котором коротко написала: сегодня не получится. Впрочем, причину не объясняла, пусть думает, что она сама еще не готова к продолжению.

Размышляя обо всем произошедшем, Настя задумалась: «А вдруг это знак? Вдруг, таким образом, судьба ей показывает, что зря она всё это затеяла».

Но в то же время внутри ощущалось волнение и нежелание расстаться с этим мужчиной. Ваня спал, и Настя воспользовалась поводом не выходить к мужу, не разговаривать с ним, погрузиться в заботу о ребенке. Это давало возможность подумать, покопаться в себе, что-то решить.

Женщина снова потрогала лоб сына, теплый, значит, кризис позади. Завтра температура еще возможна, но уже не такая высокая, а послезавтра о ней и не вспомнят. Сын пока побудет дома, и в душе Настя была благодарна мужу, что он полностью берет на себя хлопоты по уходу и развлечению Вани.

«Но что же насчет Кости?» – думала она, пока принимала душ. Сегодня специально не торопилась, несмотря на то, что счетчик воды накручивал литры, а это никогда не нравилось мужу. В начале их семейной жизни, он даже пытался составить график стирки, чтобы включать машинку по мере накопления горы грязного белья. Но тут уж Настя оказалась непреклонной, особенно, когда родился ребенок. Стирали после одиннадцати вечера, по ночному тарифу, но почти каждый день – Настя позиций не сдавала.

После душа она снова зашла к Ване, потом процедила на кухне морс, сваренный из клюквы и брусники, ночью обязательно надо дать попить, и уже лежа в постели выдохнула: «Нет, если Костя сам не пропадет, то я буду с ним встречаться». Это было окончательное и взвешенное решение. Этот мужчина ее зацепил, не сказать, что она влюбилась с первого взгляда, но ей нравилось думать о нем, представлять его, вспоминать, как он выглядит, как пахнет его парфюм. Ее влекло к нему, неосознанно, сильно и никакая рациональность не могла помешать.

Эти мысли успокоили Настю, раз решение принято и сомнений больше нет, она повернулась на бок и уснула, впрочем, готовая в любой момент услышать сына из другой комнаты.

Проснувшись рано, Настя проверила, как там Ванька и, стараясь не разбудить мужа, включила компьютер. Ей не терпелось проверить, нет ли посланий от Кости. Он отправлял ей открытки, милые сердцу стихи, иногда строки из прозы и подписывался «Твой волшебник».

Щеки у Насти горели, а сердце стучало так, что казалось, слышит весь дом. Пальцы нервно подрагивали, не попадая на кнопки клавиатуры, но это только добавляло адреналина, а значит, и эмоций. Это была их тайна. Ее и Волшебника.

И пускай, не так много времени прошло с момента знакомства, но этот человек сумел заполонить все мысли, а желание его видеть становилось навязчивым.

Есть, есть сообщение! Всего три слова, но зато какие! «Жаль. Расстроен. Жду».

Настя с сожалением удалила эти строки, почистила историю и вздрогнула:

– Ну, ты даешь! Полседьмого, а ты уже в компьютер залезла, – раздался заспанный голос Димки за спиной. – Как там Ванька? Ночью не было температуры?

Настя, стараясь казаться равнодушной, повернулась к мужу.

– Спит еще. Надеюсь получше…

Димка громко, с подвыванием зевнул, потер лицо руками и, как всегда, бодро вскочил на ноги:

– Раз уж встали ни свет, ни заря, пошли завтракать!

Он, не торопясь, вразвалку, как был в одних трусах ушел в ванную, чуть шаркая тапочками. Настя отвернулась к окну и вздохнула, пытаясь подавить волну раздражения. Эти тапки бесили ее всегда с первой минуты их совместной жизни. Кажется, стариковские, войлочные шлепанцы сохранились еще с общежитских времен. Сама Настя любила дома ходить босиком, но Димка постоянно делал замечания и приносил из коридора тапочки лично для нее. Их на один из праздников подарила Галина Степановна. Димка искренне не понимал, почему Настя их не носит, и зачем они тогда стоят без дела? Ведь он предлагал их, раз не нужны, передарить ее младшей сестре Оксане.

«Не волшебник», – четко, почти по слогам произнесла Настя, глядя, как за окном далеко внизу галдят на ветках кустарников неугомонные с утра воробьи. Запахнув сильнее халатик и перевязав пояс, она пошла на кухню, готовить мужу завтрак. Самой есть не хотелось.

Настроение понемногу улучшалось, Настя порхала по квартире, собираясь на работу, давала указания Димке, успела даже немного пообниматься с сыном. Ванюшка уже не выглядел таким слабым, как накануне, он улыбался и просил купить ему что-нибудь вкусненькое. Такой же сластена, как отец. Даже тайком может съесть ложку сахара, как папа, прямо из сахарницы, пока никто не видит.

Со стороны можно было подумать, что Настя весела, потому что сын поправляется, но на самом деле, душа у нее пела от одной только мысли: на работе она сможет позвонить Косте и может быть, удастся даже с ним долго поболтать.

«Ничего страшного, что вчера свидание сорвалось!» – думала девушка, старательно обходя лужи, которые скопились после ночного дождя. «Подождет. Еще больше оценит», – довольно щурилась она на солнце, лучи которого пробивались сквозь плотные облака. «Мужчина – это охотник. Пусть дозреет», – улыбалась Настя своим мыслям.

Как только она оказалась в своем кабинете, сразу набрала Костю и, услышав в трубке его бархатистый, глубокий баритон, как можно небрежнее, сдерживая радость тихо проговорила: «Не расстраивайся, мой волшебник, скоро увидимся». Костя оказался тактичен, он не задавал вопросов, почему она вчера не смогла быть, только отметил, что весь вечер думал о ней и очень надеется, что в понедельник уже ничто им не сможет помешать.

Настя была рада, что не сказала о болезни сына, а значит, Костя томится в ожидании их встречи и может быть, даже побаивается: вдруг Настя не решится или передумает? Ей нравилось считать себя роковой женщиной, способной покорить любого.

От мысли, что есть мужчина, который целыми днями мечтает о встрече с ней, внутри всё горело и трепетало. Что за этим последует, Настя пока не знала, ей достаточно было флирта и интриги, которые развивались прямо сейчас. В любом случае, так интереснее, не то, что тащить унылую, скучную лямку семейной, предсказуемой жизни.

Выходные тянулись, как резина. Казалось, время специально замедлилось, как это бывает только в детстве, когда ждешь каникул или дня рождения. Настя ощущала себя так же. Раньше выходные пролетали за один миг – не успеешь проснуться, переделать домашние дела, погулять с сыном – уже вечер воскресенья.

Настя не находила себе места, и сообщений ведь никаких не будет, нечем даже подзарядиться, чтобы потом смаковать в памяти романтические строчки, предназначенные только ей. Костя сразу дал понять, что не только встречаться в выходные не станет, но и не будет звонить и писать. Ни к чему это. У него жизнь семейная и жизнь личная были четко разграничены, и он не собирался этому правилу изменять.

Настя не понимала саму себя. Казалось бы, она мечтала совершенно об ином. О сюрпризах и подарках, о трепетном отношении и поездках, о возможности любовника вырваться к ней каждую свободную минуту. А тут получается какой-то свод законов и правил, при чем, установленный не ею, а мужчиной. А как же романтика? Получается, ей остается только подчиняться и довольствоваться крохами внимания? Это не совсем то, о чем она грезила, вообще-то…

Но в то же время, потерять общение пусть и в таком формате Настя была не готова.

В эти выходные никаких семейных прогулок не планировалось – Ванька еще явно не здоров. А это значит, придется весь день просидеть дома, в четырех стенах. Настя тоскливо вздохнула. Но ничего, она умеет ждать. Куда ей торопиться?

Глава 8

Димка возился с сыном в комнате. Они затеяли строить из картона и папье-маше настоящую крепость, чтобы потом ее раскрасить и использовать во время игр. Сооружение получалось громоздкое, оно занимало большую часть, поэтому пришлось расположиться на полу, так было удобнее. Димка показывал Ване, как нужно готовить папье-маше, чтобы стены крепости получались крепкими и прочными. Сын старательно помогал, ему было интересно, к тому же он с нетерпением ждал результата, когда вся конструкция высохнет и на стенах уже можно будет расставлять фигурки воинов и пушки. Глаза ребенка горели от восторга, и Настя, проходя по коридору, даже остановилась. Несколько мгновений она разглядывала семейную идиллию, мелькнула мысль, что в целом, она вытащила счастливый билет в свое время, сделав ставку на Димку. Такого отца, как он еще поискать! Но как в известной сказке, хотелось большего, чтобы муж был не только прекрасным родителем, но и обладал набором других качеств, необходимым для Насти.

Димка, заметив супругу, помахал руками, позвал присоединиться, но она отказалась, сославшись на приготовление обеда. Ушла на кухню доваривать суп и лепить столь любимые мужем котлеты.

Уже ближе к вечеру, когда Настя размышляла, не почитать ли ей книгу о современных художниках, чтобы быть подкованной в разговоре с Костей, вдруг позвонила Анечка – они когда-то вместе работали. Ее именно так и называли – Анечка. Это была худенькая женщина почти на десять лет старше Насти, с кудрявыми черными волосами и большими темными глазами. Она не была красавицей, но миловидную женщины мужчины замечали, хотя и не сказать, что не давали проходу. Анечка сидела в канцелярии и заведовала многочисленным бумажным оборотом. Но потом ей всё это надоело, и Анечка нашла себе занятие поинтереснее: увлеклась буддизмом, йогой и восточными танцами и как-то попыталась устроиться на этом поприще. Потом родила ребенка, но замуж так и не вышла, в ее личной жизни всё время происходили какие-то трагедии, завихрения, страсти и слезы. В духе индийской двухсерийной мелодрамы, только в случае Анечки это уже был нескончаемый сериал, где менялись лишь персонажи на мужских ролях.

Иногда они созванивались, чаще, когда Насте было нечего делать и хотелось послушать очередную историю Анечки, где она долго и в подробностях рассказывает о своих новых романах. Ребенка давно воспитывала бабушка, а его мать всё продолжала мечтать о принцах, желательно восточных и дворцах, желательно в Эмиратах.

У Анечки была особенность: когда она разговаривала с собеседником, то солировала только она. Никакого диалога в этот момент не подразумевалось. Настя в принципе была не против, потому что, таким образом, можно было не напрягаться, не следить за сюжетом, а значит и не попасться на том, что слушает рассеянно и невнимательно. Просто для того, чтобы убить время, не умереть со скуки в своей идеальной семейной жизни.

Она так увлеклась новым любовным приключением бывшей коллеги по работе, что совершенно не заметила, как в комнату вошли муж и ребенок. Димка улыбался во весь рот, его лицо было загадочным и одновременно таинственным. Муж держал руки за спиной и явно что-то прятал от Насти. Ваня тоже подавал непонятные знаки, предлагая закончить разговор по телефону, и обратить всё внимание на них.

Впрочем, Настя была не против, болтовня Анечки уже порядком надоела и стала утомлять. Быстро распрощавшись, Настя отложила телефон в сторону.

– Что вы там задумали? Что прячете? – спросила она подозрительно.

Ванька засмеялся, озорно взглянул на отца и, подпрыгнув на месте столбиком, воскликнул:

– А вот!

Муж торжественно вынул руки из-за спины. В его ладони была небольшая коробочка, похожая на ту, в которой обычно дарят браслет или часы.

Настя изумленно уставилась на обоих, она растерянно переводила глаза с одного на другого, не понимая, по какому поводу ей преподносят подарок.

– Мамочка, открывай! – прыгал нетерпеливо Ванюшка, хлопая в ладоши. – Скорее же, скорее!

Ему не терпелось увидеть, как отреагирует Настя. Она внимательно взглянула на мужа. Однажды он уже подшутил над ней, когда еще не было Вани. Тоже подсунул красивый сверток, а там оказался ужик с желтыми пятнами. Совсем небольшой, он вывалился из бумаги, как только Настя потянула за красивую ленточку. Визжала она так, что, наверное, слышал весь дом. А Димка смеялся как ребенок, удивляясь ее реакции. Что такого-то? Не гадюка же! Она обиделась страшно и не разговаривала с ним неделю.

Успокаивало одно: вряд ли при сыне Димка повторить такую же гадость. Осторожно взяв коробочку в руки, Настя аккуратно решилась приподнять крышку. И вдруг… оттуда на волю выпорхнула бабочка, кажется, ее называют павлиний глаз. От неожиданности Настя отшатнулась и чуть не выронила коробку. Сын запрыгал от восторга, он радовался так, будто это ему преподнесли неожиданный подарок.

– Сюрприз! Сюрприз! – хлопал Ваня в ладоши.

Бабочка заметалась по комнате, села на шторы, потом взметнулась к люстре, на полку, на шкаф, снова на полку, и наконец, успокоилась, усевшись на корешок книги.

Димка улыбаясь, смотрел на Настю выжидающе, как примерный ученик, который выучил на сегодня все-все уроки и ждет отличной оценки.

– Спасибо, – как-то неестественно пробормотала Настя. – Очень приятно…

Она вдруг вспомнила, как на днях, в раздражении резко сказала Димке, что устала от бытовухи, что в ее жизни теперь нет ничего романтичного и непредсказуемого. Он удивился, пожал плечами и просто спросил:

– А какая романтика? Живем, как люди… Романтика это вон, для четырнадцатилетних, – подмигнул и засмеялся.

На что Настя в запале поведала о Таньке с работы, которой муж на день рождения, подарил целую коробку с тропическими бабочками и огромный букет белых роз, штук сто, не меньше.

Димка ничего тогда ей не ответил, но, наверное, что-то по отношению к жене у него шевельнулось и вот, пожалуйста! Хотела необычное – вот оно!

Насте стало неловко. Но не от того, что она, по сути, выпросила себе сюрприз, не от того, что была несправедлива к мужу, а от того, что уж очень убого выглядела эта попытка скопировать чужой опыт и чужую задумку.

Несчастную бабочку Димка поймал где-то на улице, это очевидно. Для него эта коробка с пойманной красотой – поступок ради жены. А для нее… Для нее – это очередной показатель его скупости и отсутствия фантазии.

Не подавая виду, что расстроилась, Настя еще раз поблагодарила мужа, изобразила насколько могла, радость для ребенка, хотя только глухой не заметил бы фальшь в ее голосе.

Бабочка снова вспорхнула, пролетела через всю комнату над головами и невесомо села на цветок ирисов, которые подарил Костя.

«Как хорошо, что завтра понедельник!» – мстительно подумала Настя, коснувшись букета рукой.

В понедельник утром Настя летела на работу, как на крыльях. Уж сегодня ей никто и ничто не помешает встретиться с Костей. С утра, как обычно, пришло от него сообщение, но прочитать его еще не успела, Димка все время крутился рядом. К тому же постоянно приходится менять пароль, хотя муж и не знает ни одного из них. Но так спокойнее, а то приходится переживать: вдруг всё тайное станет явным? Но определенное удовольствие, несомненно, в этом присутствует.

Настя отработала весь день с улыбкой, в прекрасном расположении духа, ведь предвкушение вечера просто заставляло замирать сердце, а в животе нервно ныло. Она зашла на свою страницу, прочитала наконец-то сообщение и отправила в ответ не менее легкомысленное. Ее игривым настроением, казалось, заразился весь коллектив.

Женщины поглядывали на Настю, как будто не решаясь задать главный вопрос: что за разительные перемены с ней происходят? Особенно усердствовала Танька, та самая счастливая обладательница роскошного букета и бабочек. Когда все вместе они вышли на обед в близлежащее кафе, она все-таки не удержалась и спросила:

– Чего светишься? Муж радует?

– А что, кроме мужа другой радости в жизни нет? – вдруг дерзко ответила Настя, посмотрев прямо в глаза Татьяне. – Хотя кому как…

И замолчала. Она недолюбливала Таньку. Та все время жаловалась, что все заботы о детях супруг повесил на нее, а сам только и делает, что пропадает на работе. Но в то же время, сама Таня часто появлялась в обновках, Настя уже сбилась со счету, сколько же вещей у нее в гардеробе? И в отпуск они ездят постоянно, то всей семьей, то только вдвоем. Вон, одна Доминикана чего стоит… Пальмы, солнце, голубая вода… Это вам не с палаткой комаров кормить в ближайшей деревне. Ради всего перечисленного можно и с ребенком в поликлинику самой сходить, и в садик вечером успеть, и на больничном посидеть, несмотря на недовольство начальства. А бабочки эти… Вспомнив про одинокое насекомое-сюрприз от Димки, Настя горько усмехнулась, и не допив чай, отправилась обратно в кабинет.

Незадолго до конца рабочего дня, Настя удалилась в туалетную комнату и переоделась в легкомысленные тряпочки. Натягивая чулки, она с удовольствием думала о том, как приятно это делать ради мужчины, который заметит, оценит, восхитится. Димку никогда такие тонкости не волновали, и даже если Настя поначалу пыталась устраивать романтические вечера со свечами и прочими атрибутами, то равнодушие мужа напрочь это стремление убило. Ему были не интересны длинные прелюдии, флирт, кокетство, тем более, когда в паспорте уже давно поставлен штамп.

Димка смаковать не любил, он всегда торопился и всё делал быстро – раз-два и готово! Быстро ходил, быстро ел, быстро вставал утром и тут же принимался за разные дела. Вот и в любви ему казалось бессмысленным растягивать весь процесс надолго, он сразу же приступал к основному блюду. Его нетерпеливая натура не позволяла отложить момент удовольствия, оттянуть его, как можно дольше. Например, если он брал леденец, то никогда его не рассасывал, а сразу с хрустом разгрызал на зубах.

Настя же наоборот, любила подолгу гонять конфету во рту, прислушиваясь к ее вкусу, аромату и только когда оставалась тонюсенькая пластинка, она одним движением крошила ее и проглатывала. И так было во всем. Настя предвкушала, мечтала, фантазировала, а Димка брал нахрапом, сразу, иногда даже не успев сообразить, а что это было.

– Насть, тебя подвезти? За мной муж заехал… – опять эта вездесущая Танька.

Улыбаясь как телезвезда, Настя повернулась к коллеге:

– Нет, спасибо, я не домой. Мне нужно съездить в магазин, я Ваньке кроссовки присмотрела…

– А как ты без него покупаешь? Я так своим только с примеркой могу… Это не лезет, то не нравится…

Настя выругалась про себя, действительно, надо было что-то другое придумать, например, что едет покупать туфли себе.

– А он уже мерил, – спокойно сказала она, – просто сразу не решилась, а сейчас понимаю, надо брать… Вот, поеду, может еще не раскупили наш размер.

Они распрощались, и Настя поспешила к метро, а уже через двадцать минут оказалась на улочке, где располагался офис Кости. Это был небольшой бизнес-центр, на входе сидел скучающий охранник, который затребовал паспорт и записал все данные. Поднявшись на третий этаж, Настя не сразу нашла нужную дверь, немного поплутав по длинным коридорам.

Постучалась и, не ожидая приглашения, вошла. Костя сидел за столом, вокруг были разложены какие-то бумаги, на экране ноутбука светился чертеж с разноцветными линиями. Горел приглушенный свет. Он развернулся в кресле, снял очки и, улыбаясь, произнес:

– Ну, наконец-то…