Текст книги "Человек из Брабанта. Экспериментальная поэма о Ван Гоге"

Человек из Брабанта
Экспериментальная поэма о Ван Гоге
Марина Дианова

Видение – цветущий миндаль

Розово-лиловые ветви

На фоне неба эмалевом

Над нами жаркое марево

Дует мистраль

Или что-то похожее на

Другая страна

И время не то. А жаль

Иллюстратор обложки Ирина Машнич

© Марина Дианова, 2023

ISBN 978-5-0051-7253-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ДЕТСКИЕ РИСУНКИ

 
Поджарая английская собака
К земле припадает, до хрипа глотку рвёт
А по листочку гусенка идёт
День солнечный, и невозможно жарко
 
 
Лежу в траве, и вижу паука
Он сети ловчие среди кустов раскинул
Блестят стрекоз хитиновые спины
Букашки ходят по моим рукам
 
 
Иду домой. Шагая через мост
Дивлюсь его выносливости гордой
Тому, как он красив и в то же время прост
Собака спит уже, в тени пристроив морду
 

У МОЛЬБЕРТА В РЫБАЦКОМ ПОСЁЛКЕ

 
Рыбаки, плетущие сети
Лодки, лодки на заднем плане
Эти волны и этот ветер
Всё наброском стремительным станет
 
 
Всё застынет в силе немой
С грязной пеной мелкий прибой
Стою у камней, и взлетают брызги
Над моей головой
 

Когда Винсент подрастает, его отправляют к дяде, работать в семейном бизнесе – это фирма «Гупиль», она торгует картинами. Вдоволь насмотревшись на работы старых мастеров, он хочет обязательно стать художником.

ПЕРВЫЙ РАЗ В АНГЛИИ

 
Геометрия лондонских крыш
Дымоходы и иже с ними
Сквозь туман пробираясь, паришь
Над невидными мостовыми
 
 
Вдыхаешь привычно горькую сырость
Будто всегда тут жил
Идёшь в Вестминстер, чтоб помолиться
У дорогих могил
 
 
Выходишь – тебя озаряет свет
Тёрнер любил такой
Последний тонкий пернатый луч
Сквозь тучи перед грозой
 

По делам фирмы юного ван Гога отправляют в Лондон. Он рад – увидит вживую пейзажи Тёрнера, могилы Диккенса и Шекспира, любимую по книгам Англию. Там он встретит первую и недолгую любовь.

РАЗМЫШЛЕНИЕ В ПОЕЗДЕ

 
Простое огромное солнце
Холмы, равнины
С прошлым расстаться трудно
Как же мы все ранимы!
 
 
Друг другу сердца пронзаем
Не ведаем, что творим
Стелется, стелется по полям
Едкий угольный дым
 

Урсула, девушка, которую Винсент полюбил в Лондоне, отвергла его. Он огорчён, просит о переводе в парижский филиал.

НЕБОЛЬШОЙ СКАНДАЛ В ПАРИЖЕ

 
Прилизанная живопись мила
Задорого они купить готовы
Бессмысленный дешёвый натюрморт
Чтоб яркий был, да непременно новый
 
 
Противно в руки взять! Зачем пришли?
Не буду продавать вам гадость эту
Но присмотритесь к этому портрету
И ничего, что он чуть-чуть в пыли
 
 
Старик на нём величествен, и – жалок
Две ипостаси старости. И вот…
«Не доводите дело до скандала!
Хозяина!» Зову. Сейчас придёт
 

Теперь ван Гог работает в филиале фирмы «Гупиль» в столице Франции. С клиентами обращается не очень вежливо и критикует их вкусы. В конце концов дело доходит до полного непонимания между ним и руководством.

НА ЧЕРДАКЕ

 
В окне каскадом черепица крыш
Высокой башней кажется чердак
Задумавшись, весь день в окно глядишь
Куря дешёвый, с горечью, табак
 
 
И жизнь твоя горька, как этот дым
Ты чувствуешь себя слепым, немым, тупым
О, невозможно передать другому
Того, что оком схвачено твоим!
 

Меж тем Винсент продолжает попытки писать картины, но очень недоволен результатом.

ПО ДИККЕНСУ

 
Трущобы Лондона
Никто не виноват
Что люди словно крысы выживают
Богатым кажется бедняцкий край Брабант
 
 
От копоти здесь неба не видать
Желаний два: наесться и поспать
Сон прогоняют вонь, болезнь и тяжкий труд
От голода здесь джин дешёвый пьют
 
 
В любых глазах – усталость, боль и мука
И нечего вложить в протянутую руку
 

Из фирмы «Гупиль» ван Гога по-тихому увольняют, он снова едет в Лондон, становится учителем в пансионате. Денег мало, Винсент селится в бедном районе. Вид нищеты его коробит, он хочет хоть как-то помочь, но не знает, чем – у него самого ничего нет.

БОРИНАЖ

 
Угольная пыль витает в воздухе
Чёрный снег, чёрные дыры шахт
Чтоб не упасть (давно нуждаюсь в отдыхе)
Вдыхаю глубже и ускоряю шаг
 
 
Вот крайняя хижина, людьми набита битком
Удушливый дым витает под потолком
Достаю из заплечной сумки трёпанный том
И начинаю громко читать о том
 
 
Как Иов страдал, а его друзья
Говорили о том, что страдать нельзя
Если не впал ты в ужасный грех
Иов выслушал всех
 
 
А потом увидел авраамову тьму
Это Бог ответил ему
Это Бог… А они на меня глядят
И картофель печёный едят
 

После работы в Лондоне ван Гог решает стать пастором, как отец. Кое-как закончив обучение (не даются латынь и древнегреческий), получает назначение в селение Боринаж, там добывают уголь. Он будет проповедником, а вскоре получит и сан. Винсент с увлечением читает Писание, составляет неплохие проповеди, разве что излишне эмоциональные.

ПРОПОВЕДЬ

 
Я не могу остаться в стороне
От бед и горестей людей обременных
Труждающихся, и трудом согбенных
Как будто вся Земля на их спине
 
 
Утешить Словом, посетить больного
Раздать, что есть, и босиком ходить
Любить. А значит – снова, снова, снова
Сердечным и великодушным быть
 
 
– О, угольщики, посмотрите в небо
Там ждёт вас Бог, за нас распятый Бог
– Эй, ты, держи – возьми краюху хлеба!
– Кто это?
– «Пастор», спятивший ван Гог
 

Несмотря на некоторое непонимание, он не перестаёт проповедовать, навещать больных, раздавать всё имение. Местные жители привыкают к стилю жизни Винсента и даже жалеют его.

ИЗГНАНИЕ

 
Красная черепица, белый до времени снег
Чёрные терриконы
Край больной, где со всех
Требуют жить по Закону
 
 
В ад попадёшь ли, в рай
Это предрешено
Уголь кидай, вагонетки тягай
Сдохнешь – не всё ли равно?
 
 
Вижу картины убожества
Тяжкого злого труда
Если Бог не поможет
Я помогу тогда!
 
 
Возьму свою долю как тяжкий крест…
«Винсент, вы рассчитали вес?
Если лошадь на колее падёт
Рабочий день пропадёт»
 

После того, как настоятель прихода понял, что проповедник из Винсента – слишком пылкий и экстатичный, он написал письмо викарию, местному епископу, под началом которого ван Гог служил Церкви. Деятельность неугодного проповедника прервали и велели ему убираться из Боринажа куда подальше.

ЗИМНИЕ ПУТИ

 
Во всех подробностях природу вижу я
Мороз и голод
Главная реальность
Звериного больного бытия
Цвета отчётливые – в снежной белой раме
И приглушённы – в угольной пыли
Чтоб мы в многообразии могли
Увидеть то, что не сказать словами
Ночую нынче в лодочном сарае
Здесь звёзды светят через потолок
Но мне не холодно, пока я вспоминаю
В хлеву родился Бог
 

После изгнания из Боринажа ван Гог скитается по Брабанту словно неприкаянный дух.

ВЕСЕННЕЕ ЗРЕНИЕ

 
Я прозреваю после слепоты
Повсюду цвет, и линии, и массы
И люди, как ходячие деревья
Резные маски
 
 
Всё угольщики или рыбаки
Народ подземный не поймёт морского
Но то и то занятие рисково
Стучат по мостовой их башмаки
 
 
Я вижу здания. Деревья ветер гнёт
У берега сидят и чинят сети
О, как прекрасны волны, люди эти
Как море гулким голосом поёт
 

ИДУ В БРЮССЕЛЬ

 
Снял ботинки, связал шнурки, забросил на плечи
Босиком по жаре идти несравнимо легче
Голод точит нутро, много дней ночевал под небом
Нашёлся бы добрый кто и оделил меня хлебом
 
 
Нашёлся бы тот, кто меня научит видеть бесстрастно
Просто смотреть, всего мира впитывать краски
Быть беспристрастным, искусным, равным всему на свете
Цвет понимать как радость – так, как делают дети
 
 
Ищущий да обрящет, идущий осилит путь
В конце – закурить трубку и тяжело вздохнуть
 

Наконец, религиозный экстаз Винсента оставляет, он хочет снова заняться искусством. Он идёт в Брюссель пешком и находит там себе друга, ван Раппарда, тоже художника. Этот человек сильно повлиял на становление Винсента как живописца, ван Гог всю жизнь был ему благодарен.

В БРЮССЕЛЕ

 
Найден путь
Исток реки открыт
Много миль воде до моря простираться
Но бушующего пламени не скрыть
 
 
Гул пожарища и шум могучих вод
В глубине самоотверженного сердца
Что поделать – никуда не деться
Только мощно двигаться вперёд
 
 
Всё до капли ближним отдавая
Вдохновенно о себе забыть
Ничего в награду не желая
Как дышать – прекрасное творить
 

ПИСЬМО КЕЕ

 
Моё упорство «отвратительно, и только»
Мне не спасти тебя от горечи беды
Ты хочешь горе пить как терпкую настойку
И собирать его печальные плоды
 
 
Пойдём со мной на свет и к теплоте
Зовёшь безумием всего лишь жизни силу
Печально видеть всякий час тебя унылой
Влачащей жизнь во тьме и немоте
 
 
Пускай твой милый друг тебя покинул
И ты вдова. Но я тебя люблю
И памяти о нём не оскорблю
Назвав тебя любезной, доброй, милой
 

Вернувшись в родной город, ван Гог просит руки вдовы по имени Кее (из знакомого семейства), но она не хочет быть его женой. После нескольких скандальных выходок Винсент получает твёрдый отказ и оставляет свои попытки.

УЕХАЛ В АМСТЕРДАМ

 
Обречённый на одиночество
Скитаюсь по людным улицам
Если творчество есть пророчество
У меня ничего не получится
Недостаточно боли, слишком мало любви
Не взывай ко мне, Господи, не зови
Эти люди мелки и желчны
Вероятно, я хуже всех
Как симптомы моей болезни
Высыпает местами снег
 

БОЛЕЗНЬ

 
Она говорит: я шлюха, и что с того?
Буду кутить, курить
По вечерам уходить
И до капли выжав, оставлю тебя одного
 
 
Дай мне пять монет на вино
И иди домой
Я стала такой давно
Что ты можешь сделать со мной?
 
 
И она ушла, дверью не хлопнув
Откуда двери в нашем хлеву
Я понял до боли отчётливо
Я живу
 
 
Но болен, устал
Снова остался один
Господи, Ты столько раз был со мной
И нынче мне помоги
 
 
И провалился в густую тьму
Жаркую как огонь
Кто здесь, кто ходит и почему?
Не троньте меня, не тронь…
 

В этом городе художник встретил некую Кристин и женился на ней, чтобы она оставила своё ремесло, древнейшее в мире. Кристин бросила его, заболевшего, промотав все деньги. Винсент чудом попал в одну из больниц для бедняков, где его поставили на ноги.

ПОСЛЕ БОЛЕЗНИ НА ПЛЭНЕРЕ

 
Тёмный тон размоченной земли
Буковая роща на ветру
Я тружусь, чтоб выжили они
Если я когда-нибудь умру
 
 
Нищета, болезнь и горечь – всё пройдёт
Что останется – увековечит смерть
Главное – стараться и успеть
Что-нибудь оставить для неё
 

НА СЕВЕР

 
Бегу на Север
Мглистые долины
Крестьян угрюмых согнутые спины
Над пашнями из глинистой земли
Приземистые баржи-корабли
Осенняя земля
И золотистый мох
Лишайников причудливые блюдца
Окрашен рыжим утренний восток
И облака лиловые несутся
Мне радостно, что я увидеть мог
Весь этот край, застенчивый и хмурый
С его землёй, сиреневой и бурой
 

После разрыва отношений с Кристин ван Гог бежал на Север, чтобы утомлением труда успокоить себя.

ВЕРНУЛСЯ С СЕВЕРА

 
Я вижу
Свет и цвет
И тень в моих глазах
Рождают образы в мозгу огромной мощи
Как будто парус на ветру полощет
Кренит корабль
Каждый его взмах
Но у меня надёжный лоцман
Ум отточен
И против ветра я иду легко
Но цель моя всё так же далеко
Хотя мазок уже силён и сочен
 

ТЯЖКОЕ РАССТАВАНИЕ

 
Прощаться тяжело
Полжизни я скитался
В родном краю оставшись одинок
Во вспышке ярости я отчий дом отринул
Мне не везло
И – прорвало плотину
Смывает всё бушующий поток
Вся жизнь разрушена
Как хижина ткача
Попавшая в разгул стихий суровых
Всё, что разбито в щепки сгоряча
Нельзя отстроить снова
 

Вернувшись с Севера, Винсент окончательно порвал с отцом всякие связи. Буйный нрав художника в родном доме делал его изгоем и мучил ближних. Разрыв был неизбежен. Связь сохранилась только с младшим братом Тео.

НЕ СЛОЖИЛОСЬ

 
Не я покинут
Покидаю я
Губительна настойчивость твоя
Надеюсь, чувства мощные остынут
В обыденной рутине бытия
И кто-нибудь другой войдёт в твой дом
Степенный, родовитый и обычный
А я, скандальный, гордый, неприличный
Найду утеху в чём-нибудь другом
Брак честен, видно, не моя стезя
И обмануть судьбу свою нельзя
 

Ван Гог уехал в другой город. Там некая дама решила в него влюбиться, но ничего путного из этого не вышло. Он более не хочет связывать себя узами брака.

ПИСЬМО ВАН РАППАРДУ

 
Работать я готов как вол, учиться от души
Академистам предпочёл суровый труд в глуши
И пахнет от моих работ распаханной землёй
Портрет – старухи без зубов, не нимфы молодой
 
 
Как у крестьянина грубы большие кисти рук
И на обед не мясо ем, а просто с хлебом лук
Не думаю, что я умней, но мне близка природа
Близки простые типажи несчастного народа
 
 
А в Академии сидеть – охотников хватает
Во мне, из сердца моего, путь новый прорастает
 

Наш герой много пишет другу ван Раппарду в Брюссель, отстаивая самобытность своего пути. Он должен учиться у природы, а не у Академии.

В ПОРТУ

 
Японцы смелы, трепетны и суеверны
На их гравюрах – гейши и горные духи
Голландские моряки их покупают со скуки
В портовых дымных шумных тавернах
 
 
Копирую гравюру с когтистой волной Хокусая
Повторяю узоры с кимоно японских красавиц
До чего прекрасны деревьев цветущих ветви!
До чего же мало я о тех художниках знаю!
 
 
Я бы учился у них с утра до заката солнца
Повторял изящные линии при свечах
Боготворил бы мастера – сухонького японца
И умерял своей кисти яростный взмах
 

Винсент покупает в порту японские гравюры, они поражают его чёткостью и выверенностью линий. Он копирует их, мечтая приблизиться к японскому искусству, постичь его по тем обрывкам, которые достались.

ГОТОВНОСТЬ

 
Настало время кропотливого труда
Работы тонкой
Судьба ведёт меня туда
Где я ребёнком
Казаться буду в тридцать полных лет
Не ведающим ничего про цвет
И прочие технические штуки
Но я готов к науке
Быть подмастерьем – вот мой новый путь
И я его пройду когда-нибудь
И скажут – это мастера рука
Поймала в ивах трепет ветерка
 

Природа самобытным трудам не поддаётся. Возжелав всё же получить систематическое образование, ван Гог поступает в Академию художеств в Антверпене.

ССОРА В АКАДЕМИИ

 
– У женщины должны
Быть бёдра, ляжки, таз
А тощая Милосская Венера?
Античных скульпторов дурацкая манера
Не может быть образчиком для нас!
 
 
Дородною фламандкой вижу я
Родительницу первобытия!
 
 
– Подите вон, мужлан, похабник, хам!
Ни одного урока я не дам
Тому, кто над искусствами глумится
И пачкотнёй своей гордится!
 
 
– А вы – старик, и вы косны умом!
Хотите – дальше стойте на своём
А я в Париж уеду. Там найду
Благоприятную для творчества среду!
 

Ван Гог в академии пробует на прочность правила и после многочисленных ссор с преподавателями его выгоняют.

ПРИБЫТИЕ

 
Париж прекрасный и цветной
И бодр с рассвета до заката
Не подождав ответа брата
Спешу сюда, как в дом родной
 
 
Здесь всё так близко и знакомо
Что думаю: ошибка я
И родилось в Брабанте – тело
А здесь – душа моя
 

После изгнания из Академии Винсент, не дожидаясь вызова младшего брата Тео (он до сих пор работает на «Гупиль»), едет в Париж. Брату деваться некуда, приходится подыскать мастерскую и оплатить её.

ОТКРЫТИЕ

 
Новый лёгкий мир из света
Призматическое чудо
Облик каждого предмета
Восстаёт из ниоткуда
 
 
Впечатленье мимолётно
Но идёт из тех глубин
Где ты предстоишь пред миром
Непростительно нагим
 
 
С обнажённым сердцем, с болью
Уставая, не дыша
Видишь, как из недр мира
Зарождается душа
 

Ван Гог знакомится с методами живописи импрессионизма (его брат много общается с художниками этого круга), высветляет свою палитру.

ПЕСНЯ МОНМАРТРА

 
Нам предложили: хлеб – или искусство
Второе нам дороже
Пускай в карманах наших пусто
И что же?
 
 
Зато свободны мы доселе
Забыть о быте
Мы голод заглушим абсентом
А вы – едите
 
 
И смотрите на нас презренно
Мол, идиоты
А нам мгновенье жизни ценно
За год работы
 
 
И нам не жаль в борьбе погибнуть
За наше дело
В нём души наши, они бессмертны
Не то, что тело
 

В сообществе импрессионистов в быту главенствует самоотречение ради искусства, хотя местами, по мнению нашего героя, показушное – все они так или иначе буржуа, а не маргиналы.

ПО НАПРАВЛЕНИЮ К ЮГУ

 
Прощай, Париж. Ты слишком лёгок
Мене, мене, текел, фарес
Всерьёз не думают здесь
Что искусство – в вечность дорога
 
 
Что мы не в игры играем
Забавляясь краской цветной
А путь вперёд пролагаем
Идущим за мной и тобой
 

Тонкости импрессионизма освоены. Париж уже не может дать Винсенту ничего нового, и он решает ехать на Юг, дальше постигать природу – в непосредственном контакте с ней.

ДУЕТ МИСТРАЛЬ

 
Снег лежит на южных полях
Ветер ледяной рождается на горах
А потом весна, деревья буйно цветут
Как в воде отражаются в облаках
 
 
Квинтэссенция цвета, белые лепестки
В небе пляшут под ветром, уязвимы, легки
Нагибаю ветви, и цветы умирают
От прикосновения грубой руки
 

Поздней зимой художник приехал в городок Арль в провинции Прованс. Ещё лежал снег, но уже было видно, что это – самый настоящий Юг.

ПЕРВОЕ ПИСЬМО ИЗ АРЛЯ

 
Цветут сады
Мистраль вздувает холст
Непрочно закреплённый
Стою, срисовывая мост
Проветренный и пропылённый
Не ем, не пью, ночую где придётся
На быт монет совсем не остаётся
На холст и краски всё уходит, брат
Сады цветут, в чём я не виноват
 

ЕЗДИЛ К МОРЮ

 
Теперь, когда я увидел море
Жизнь протекает страньше и страньше
Я – другой, не такой, как раньше
Будто духа встретил из японских историй
 
 
Море сердце украло когтистой лапой
Косточка макрели – изгиб как парус
Кроме ветра в груди ничего не осталось
Разве горсточка соли и вздох усталый
 

Скопив немного денег, ван Гог съездил посмотреть на Средиземное море. Оно поразило его своей строгой классической красотой. А пейзаж побережья напомнил Японию, которую он видел на гравюрах.

ВТОРОЕ ПИСЬМО ИЗ АРЛЯ

 
Работать как в последний день
Тело не различает, жарко ли, холодно
Над долиной пробегает облака тень
Или просто мутит от голода
 
 
Работа на износ. Я не жалею сил
Для будущего нового искусства
А вечером – абсент: приводит нервы в чувство
Иначе ни за что б его не пил
 
 
Ты пишешь, варваром зовут меня
Так скажут те, кто не видал огня
Природных сил хтонических, и тот
Кто жив лишь для того, чтобы набить живот
 
 
Пришли мне красок, благодарен буду
И если можно, денежную ссуду
 

Винсент вернулся в Арль и работает всё лето не жалея сил. Труд его истощает, но он же и поддерживает – выйти из круга никак нельзя. Художник часто пишет брату, просит больше материалов для своих этюдов.

ТРЕТЬЕ ПИСЬМО ИЗ АРЛЯ

 
Жить печально одному
И уму, и сердцу в тягость
Несмотря на дня усталость
В дом вернулся как в тюрьму
 
 
Хорошо коммуной жить
И делить простые вещи
Хватит хлеба и огня
Бремя жизни станет легче
 
 
Если мир враждебен к нам
Будем же нежны друг к другу
Жду всех у себя на Юге
Чтоб искусство делать там!
 

Винсент всё хуже переносит одиночество – не с кем говорить о работе. Хорошо бы Гоген и ещё кто-нибудь приехали сюда. Тогда была бы настоящая школа живописи со взаимной поддержкой и братскими отношениями.

ЭКЗАЛЬТАЦИЯ

 
Яркое солнце Арля желтее хрома
Желтее любого жёлтого на земле
Раскаляет добела август
Мастерской железную кровлю
Как прожектор светит через щёлку в стене
Невозможно поймать этот цвет безумный
Не подойти вплотную
Как к купине
Я за него как за жизнь воюю
Ещё поднажму – покорится мне
Ещё немного, и мне подвластна
Стихия полуденного огня
И я передам его, он не угаснет
Огонь, горящий внутри меня
 

ПОДСОЛНУХИ

 
Подсолнух
Безумно-жёлтый
На ярко-синем
Огромный, мощный, с крупными лепестками
Широкий холст исхлёстан густо мазками
Горящее железо, которое не остынет
Будет сиять сквозь годы тьмы и печали
Напоминать, какими вы были, какими стали
Вы потеряли огонь в размеренной жизни тихой
Испугавшись движений духа, душевных молний
Пусть кто другой страшное дело исполнит
И умрёт как подвижник в многолюдной пустыне дикой
 

ОБМОРОК В КАФЕ

 
Когда не слышишь собственный голос
Цвета становятся глубоки
Как воды какой-то неуместной реки
Как всепожирающий донный голод
 
 
Горит голова, но сознание проясняется
Видятся вещи, от нас сокрытые вне
Творения. Приближаешься
К метафизической глубине
 
 
Выныриваешь – лица, лица вокруг
Не объясниться
– Что с тобой, друг?
– Многое видел в тёмной воде бытия
И даже не думал, что обратно выплыву я
 

После пароксизма постижения жёлтого цвета силы художника иссякают, как-то раз он падает в обморок в кафе, где обычно обедал. Очнулся не сразу, понял, что произошло – тоже.

ЗВЁЗДНАЯ НОЧЬ

 
Ночь, великолепная и тихая, как молитва
Огромные звёзды Юга на бархатном полотне
Выхожу в поля, подальше, в бессветный мрак
Чтобы только небо освещало дорогу мне
 
 
Тёмные массы деревьев вдоль моего пути
С каждым шагом всё легче и дышать, и идти
Ещё немного – и отмеривать буду шагами
Светлые созвездия под ногами
 

После обморока напряжение стихает, появляются более спокойные работы.

ЮЖНАЯ МАСТЕРСКАЯ

 
К приезду друга приготовить мир
Омыть дождём природы полотно
Работать изо всех могучих сил
Чтоб ясной жизни было всё полно
 
 
Чтоб дружбы в мастерской горел огонь
Чтоб кофе закипал на нём, ворча
Заветный стук, и поворот ключа
И нет, всё это наяву, не сон
 
 
Теперь мы будем поровну делить
И радость вдохновения, и боль
Отведаем совместной жизни соль
И счастье сообща искусством жить
 

Работая с утра до ночи, Винсент успевает готовиться к приезду Гогена: покупает газовую горелку, красит дом, пишет брату письмо с просьбой выслать ещё холста и красок.

СОВМЕСТНЫЙ БЫТ

 
Размеренность, работа и уют
Ноябрь. Дожди идут
И хорошо идёт по вечерам абсент
Напиться, правда, я могу в любой момент
Но Поль следит, чтоб я не пил сверх меры
Не портил жизни и рабочей атмосферы
Хозяин он и в денежных делах
Иначе б мы сидели на бобах
Но неприятен вид его работ
От них декоративностью несёт
 

Гоген таки приезжает в Южную мастерскую. Наводит порядок, сразу занимает главенствующую позицию. Ван Гогом это воспринимается безболезненно, как само собой разумеющееся. Но вот манера работы Гогена его смущает.