Текст книги "Чудесная песня мышки Поли"

Анастасия Гундер
Чудесная песня мышки Поли

© Издательский дом «Проф-Пресс» составление, оформление, 2022

© Гундер А.В., текст, 2022

* * *

Знакомьтесь!

Дедуля Пуф – глава мышиного семейства. Именно он нашёл сапог на берегу реки и обустроил там дом.

Бабуля Пани – та самая мышь, которой дедуля Пуф в молодости предложил не только лапу и сердце, но и замечательный тёплый домик в сапоге.

Мама Пэми – дочь Пуфа и Пани. Печёт самые вкусные лепёшки на свете.

Папа Пит – муж Пэми, главный в семействе добытчик еды.

Дядюшка Пип – сын Пуфа и Пани. Считает себя отважным моряком. Правда, плавает он не в море, а по реке, и вместо корабля у него всего лишь кусок пенопласта.

Мышано Пипиотти – великий певец.

Поли – дочь Пэми и Пита. Своим голосом способна расколоть толстый лёд и растопить самое чёрствое сердце.

1

Вдали от шумного города, на берегу реки, стоял старый кожаный сапог. Кто и когда его здесь оставил, не помнил даже он сам. И вообще, сапог скорее считал себя домом, чем обувью.

На месте, где когда-то был носок сапога, теперь стояла дверь, сверху голенище укрывала соломенная крыша, а по бокам были аккуратно прогрызены окна, украшенные разноцветными стёклышками. Но главное, что превращало сапог в дом, – это печь с торчащей из крыши трубой.

Вот уже много лет в сапоге проживало славное мышиное семейство: дедуля Пуф, бабуля Пани, их дочь Пэми и её молодой муж Пит.

– Уютней и теплей дома, чем у нас, нет на всём белом свете, – частенько говорила бабуля Пани.

– Никакая норка не сравнится с нашим сапогом, – с гордостью добавлял дедуля Пуф. И Пэми с Питом согласно кивали в ответ.

Долгое время в их семье царили порядок, тишина и спокойствие, пока в доме не появилась Поли.

В день, когда она родилась, была ужасная гроза: дул сильный ветер, сверкали молнии и гремел гром. Но никакой гром не мог сравниться с криком малышки. Чтобы её успокоить, испробовали все известные средства, но ничего не помогало. Поли продолжала кричать, да так громко, что из соседнего леса пришли мыши: спросить, не случился ли пожар.

– Всё хорошо! – сказал всем дедуля Пуф. – Просто у нас родилась голосистая внучка.

– Никак не можем её успокоить, – пожаловалась бабуля Пани.

– Спойте ей колыбельную, – посоветовали соседи и, поздравив мышей с пополнением в семействе, разошлись по домам.

– И как же я забыла про колыбельные! – всплеснула лапками бабуля Пани.

– Пой! – тут же приказал дедуля маме Пэми. – Вдруг поможет?

Когда мама Пэми запела, малышка сразу же перестала плакать и уснула. С того самого дня только колыбельные могли успокоить маленькую Поли. А так как мышка частенько капризничала, бедной маме Пэми приходилось всё время петь. Она пела днём и даже ночью, пока совсем не охрипла.

– Может, ты уже сама себе споёшь? – уже сиплым голосом однажды пошутила мама. И каково же было её удивление, когда малышка запела: «У-а! А-а-а!»

Она в точности запомнила мамину колыбельную! Кроме того, шёрстка маленькой Поли из тусклосерой превратилась в нежноголубую. С тех пор всякий раз, когда мышка пела, её шёрстка меняла цвет.

Неудивительно, что сначала Поли научилась петь, а уж потом говорить. Хотя говорила она редко и чаще всего на вопросы отвечала песней. С песни мышка начинала каждое утро: сначала она приветствовала солнце, а если лил дождь, то пела про мокрые лужи и грязь. Вечером она провожала день песней о том, что хорошего у неё случилось. Поли пела даже во сне, сама того не замечая.

Все в семье не могли нарадоваться тому, какая у них родилась талантливая мышка. На праздники бабуля с дедулей приглашали соседей, чтобы те послушали их внучку.

Маленькая Поли забиралась на табуретку и пела весь вечер, а потом получала от благодарных зрителей сладости, цветы и, конечно же, аплодисменты.

2

Время шло, а Поли всё пела и пела. И скоро её песни перестали всех радовать. В мышином семействе переживали, что мышка только и делает, что поёт, и совсем не помогает по дому.

– Даже не может петрушку от моркови отличить, – ворчал всё время дедуля.

– И наверняка до сих пор думает, что плетёные коврики в доме сами собой появляются, – поддерживала его бабуля.

Из-за постоянных упрёков Поли всё реже оставалась дома и уходила петь на берег реки. Пока мышка была маленькой, родители разрешали ей подолгу гулять у реки и петь сколько душе угодно, только бы подальше от них. Но однажды папа сказал Поли, что она уже совсем взрослая и пора найти себе серьёзное занятие.

– Может, будешь вместе со мной собирать пшеничные зёрна? – спросил папа.

Но Поли только покачала головой. Она совсем не хотела собирать пшеничные зёрна на зиму, как папа. Не хотела она и печь лепёшки, как мама. И выращивать огород, как дедушка, и плести коврики, как бабушка. Зато на свой день рождения, задувая свечи, Поли загадала одно-единственное желание: «Хочу всегда петь!»

– От пения нет никакой пользы! – сказал дедуля Пуф.

– Пением сыт не будешь! – добавил папа Пит.

– Она такая же непутёвая, как твой младший брат, – прошептала бабуля маме Пэми. – И мама, тяжело вздохнув, смахнула украдкой слезу.

– Завтра я возьму Поли с собой собирать пшеничные зёрна, – решил папа.

Он разбудил Поли так рано, что она даже не успела спеть утреннюю песню в честь нового дня. Из-за этого всё пошло не так. Мышка всё время отставала от папы и спотыкалась на каждой кочке. За целый день она собрала только два зёрнышка и огромный букет из васильков.

– Добытчицы из неё не получится, – серьёзно сказал папа, когда они вернулись домой. – Пусть лучше печёт лепёшки. Уж там-то точно ничего сложного.

На следующий день мама разбудила Поли ещё раньше, чем накануне папа.

– Нужно приготовить всем завтрак, – шёпотом сказала она.

Поли опять не спела свою песню. И снова день пошёл наперекосяк. Печь лепёшки оказалось не так-то просто. Сначала нужно было растопить печь, потом растолочь в деревянной ступке зёрна, замесить тесто и раскатать тонкие круглые пласты.

Когда Поли попыталась разжечь огонь, то опалила себе усики. Чтобы растолочь зёрна, у неё не хватило сил. А тесто у мышки вышло с комочками и к тому же всё время прилипало к лапкам.

На завтрак, краснея от стыда, мама подала пригорелые лепёшки.

– Дедушка жалуется на больную спину. Может, Поли лучше поможет ему в огороде? – робко спросила она.

Дедуля Пуф строго посмотрел на Поли и сказал:

– Только если ты пообещаешь мне не петь, а работать.

– Обещаю, – тихо пропищала мышка.

Поли сдержала слово и не пела, однако помощницы из неё не получилось – лапки будто не слушались.

Когда у Поли ничего не вышло и с бабушкиными ковриками, то она так расстроилась, что даже заплакала. Отказавшись от ужина, мышка отправилась к реке. «Если спою, то всё наладится», – думала про себя Поли.

3

На улице начало темнеть, к тому же стоял такой сильный туман, что пришлось пробираться на ощупь. Реки не было видно, но Поли её слышала. Она, как и прежде, шумела и была рядом. Как же долго мышка к ней не приходила!

Поли закрыла глаза… и запела. И чем громче она пела, тем легче ей становилось. Даже с закрытыми глазами мышка почувствовала, как её серая шёрстка снова превратилась в нежно-голубую.

Вдруг из воды послышался голос:

– Эй, певица! Не знаешь, где находится домик мышиного семейства? Они живут в старом сапоге.

«Певица?» Ещё никто так не называл Поли. От этого слова у мышки заколотилось сердце.

– Конечно, знаю, ведь я там живу, – прокричала Поли и подошла поближе к реке. Ей не терпелось увидеть того, кто назвал её певицей. Когда из тумана показался мокрый мыш в тельняшке, Поли чуть было не закричала от страха: так сильно он походил на разбойника.

– Проглоти меня кот! – размахивая лапками, ругался мыш. – Из-за этого тумана мой плот наткнулся на корягу и разлетелся на кусочки. Если бы не твои песни, я бы точно проплыл мимо. С твоим голосом только в опере петь.

Поли хотела спросить, что такое опера, но не успела. Мыш вдруг скрылся в тумане. Скоро он вернулся с охапкой хвороста и развёл костёр. Затем снял с себя совершенно мокрую тельняшку, выжал её и повесил сушиться над огнём.

– Апчхи! Ты говоришь, что живёшь в том самом сапоге? – устроившись на бревне, спросил он.

– Угу, – кивнула Поли и села рядом. При свете огня мыш не казался уже таким страшным, пусть и выражался он довольно странно.

– Протухший сыр мне в брюхо, – вдруг хлопнул себя по лбу мыш. – Неужели моя сестрёнка Пэми…

– Пэми – моя мама. А вы, значит, мой дядюшка Пип, – догадалась Поли. – Давно хотела вас увидеть.

Пип приосанился.

– Бабуля всегда говорит, что я такая же непутёвая, как и вы, – продолжила Поли.

– Да уж, – Пипа сначала расстроили эти слова. – Но – кот мне поперёк горла – всё-таки в старом добром сапоге меня ещё вспоминают!

– О нет, напротив, ни в коем случае нельзя говорить про вас. Особенно при дедуле. Но бабуля всё же говорит и считает, что мы с вами похожи.

– Ты тоже хочешь отправиться в плавание и стать отважным капитаном? – спросил дядюшка Пип.

– Нет, я даже не умею плавать. Я просто хочу петь. Каждый день. Но это невозможно, – мышка вздохнула. – Все в моей семье учат меня печь лепёшки и плести коврики, потому что считают пение бесполезным занятием.

– Краб меня за хвост! Со мной было так же. Вот поэтому я и сбежал из дома. Если хочешь петь каждый день, то тебе нужно поступить в школу вокала. – И тут дядюшка Пип рассказал Поли о чудесной школе, где учатся лучшие певцы и певицы в мире.

От мысли, что есть место, где можно петь каждый день, у Поли даже голова закружилась.

– Ты когда-нибудь слышала про Мышано Пипиотти? – вдруг прервал мысли Поли дядюшка Пип.

– Нет, – покачала головой мышка.

– Мышано Пипиотти – великий певец. На его концерты собираются миллионы мышей.

– Миллионы? – не поверила Поли.

– А может, и миллиарды. В общем, так много, что даже невозможно посчитать. В этом году Пипиотти сам лично будет набирать учеников. В городе все только об этом и говорят.

Дядюшка взял палку и стал тушить костёр. Разноцветные искры поднимались высоко в небо. Поли глядела на них и думала о том, как бы ей хотелось стать певицей, чтобы и на её концерты приходили миллионы мышей. Ну или хотя бы тысячи.

– А вы его когда-нибудь слышали? – спросила Поли.

– Нет, не слышал. Мне вообще-то больше нравятся пиратские песни, – сказал Пип и запел. У дядюшки был противный писклявый голос, и пел он ужасно, но Поли его не слушала. Она думала о школе вокала и с замиранием сердца представляла себя ученицей великого Пипиотти.

– Значит, ничего стыдного в том, что ты поёшь, нет? – вдруг спросила она дядюшку Пипа.

– Конечно, нет. И чтоб мне лишиться хвоста, если я тебе не помогу! – Пип надел на себя тельняшку и затушил костёр. После этого он крепко взял Поли за лапку и повёл домой.

– Не в ту сторону, – хихикнула мышка и потянула его в другом направлении.

Когда они пришли, было уже темно, но окна в сапоге всё ещё светились. Поли догадалась: все ждали её возвращения.

– Может, я зайду первой и всех предупрежу? – предложила мышка.

– Не стоит, пусть моё появление станет сюрпризом, – ответил Пип.

4

Сюрприз удался. При виде дядюшки бабуля тут же упала в обморок, а дедуля подавился орехом и начал кашлять. Перепуганные папа с мамой в панике метались по дому, не зная, кого спасать.

– Я тоже счастлив вас видеть, – улыбнулся Пип. Сначала он ударил по спине дедулю, потом вылил стакан воды на бабулю. Орех тут же выскочил: дедуля Пуф был спасён. Бабуля Пани тоже пришла в себя, но на всякий случай осталась лежать на полу с закрытыми глазами.

– На этом коврике узор кривой, – заметил Пип.

– Этого не может быть! – поднимаясь с пола, возмутилась бабуля Пани.

– Рад, что вы все живы и здоровы, – сказал Пип и без приглашения уселся за стол. – Я потерпел кораблекрушение, вот и решил ненадолго вернуться домой. Проведать старый добрый сапог.

– Плот из куска пенопласта – это не корабль, – проворчал дедуля Пуф, с хмурым видом расположившись напротив дядюшки.

Остальные мыши тоже сели за стол. Бабуля заварила чай, а мама поставила перед Пипом тарелку с лепёшками. Мыш тут же на них набросился:

– Шпрот мне в рот – ничего вкуснее не ел! – уплетая лепёшки одну за другой, сказал он.

– Ты уже стал капитаном? – строго спросила бабуля.

– Пока нет, но скоро стану, – с набитым ртом ответил Пип. – Как раз хотел об этом поговорить. Я собираюсь построить настоящий корабль. Вы мне поможете?

– Нет! – в один голос закричали бабуля с дедулей.

– Я помогу, – пропищала Поли, но никто не обратил на неё внимания.

– Много лет назад ты говорил то же самое, – продолжил дедуля Пуф. – Так почему до сих пор не построил?

Разговор явно не клеился, и Пип решил это исправить, сменив тему:

– Голос у Поли – просто обалдеть! Если бы не она, я бы проплыл мимо.

– Всегда говорил, что пение до добра не доведёт, – буркнул под нос дедуля.

– Осенью в городе проводится набор в школу вокала, – сказал дядюшка. – Хорошо бы её отвезти на экзамены.

Тарелка у мамы Пэми выпала из лапок и разбилась, она тут же бросилась собирать осколки. Делая вид, что ничего не произошло, бабуля открыла окно и втянула в себя свежий воздух:

– Завтра будет дождь, – громко сказала она. – Я уже чую его своим носом.

– В городе все только об этом и говорят: набирать группу будет великий Мышано Пипиотти, – пытался вернуть к себе внимание дядюшка.

– Дорогая, ты не могла бы мне налить ещё черничного чая, – толкнув Поли в бок, попросил дедуля.

– Угу, – кивнула Поли и вместо черничного чая налила в чашку суп.

В комнате наступила тишина, слышно было только, как дедуля Пуф громко отхлёбывал из чашки суп. Бедная Поли от волнения даже начала икать.

– Вы и без меня знаете, что у Поли талант к пению, – наконец сказал дядюшка Пип.

– Об этом не может быть и речи! – вдруг стукнул по столу дедуля. Чашки на столе звякнули так громко, что дядюшка втянул голову в плечи.

– Она ещё слишком мала, чтобы принимать самостоятельные решения, – захлопнув окно, сказала бабуля Пани.

– Я бы мог отвезти её, – робко предложил дядюшка. От его прежней решимости почти ничего не осталось.

– Ты и о себе позаботиться не можешь, – отрезал дедуля Пуф.

– Домом и семьёй до сих пор не обзавёлся, – добавила бабуля Пани.

– Лучше бы ты здесь не появлялся, – последнее, что услышала Поли. Убежав к себе в комнату, мышка так долго плакала, что казалось, у неё больше не осталось ни одной слезинки.

Когда Поли проснулась, никто не вспомнил ни о вчерашнем вечере, ни о дядюшке, будто всего этого вовсе и не было. Дядюшка Пип исчез, а вместе с ним исчезла и мечта Поли о школе вокала.

5

В старом сапоге наступили спокойные дни. Поли стала тихой и послушной. По утрам она ходила собирать вместе с папой пшеницу, потом помогала маме печь лепёшки, пропалывала сорняки с дедулей, а по вечерам плела коврики с бабулей. А к реке она вообще решила больше никогда не ходить.

Сначала все очень радовались, что мышка стала такой прилежной:

– Сегодня Поли собрала пятнадцать зёрен! – похвалил дочку папа Пит.

– И лепёшки у неё стали получаться намного лучше, – заметила мама Пэми.

– Наконец-то я научил её отличать морковь от петрушки, – заявил дедуля Пуф.

– А мне она помогла придумать новый узор для коврика, – сказала бабуля Пани.

Одна только Поли не радовалась своим успехам и с каждым днём становилась всё молчаливей и грустней.

Первой забеспокоилась мама. Она отвела папу в сторону и еле слышно пропищала:

– Наша Поли совсем перестала петь.

– Даже во сне, – покачал головой папа Пит.

– И шерсть у неё теперь не переливается голубым, как раньше, – продолжила мама Пэми.

– Она превратилась в обычную серую мышь, – вздохнул папа.

От этих слов мама чуть не заплакала.

– Нужно что-то придумать, – взяв за лапку мужа, сказала она. – Это мы во всём виноваты. Только и говорили, чтобы она не пела. Мы все были против её песен.

– Все, кроме Пипа. Я видел его на берегу реки. Он строит корабль. Может, отправить Поли к нему?

– Правильно! – обрадовалась мама. – Пип её подбодрит, она споёт и станет прежней.

Мама Пэми тут же позвала дочку и попросила её отнести дядюшке лепёшки. Но Поли отказалась идти к реке. Сказала, что пообещала дедуле полить грядки с салатом, и тут же скрылась за дверью.

– Всё намного хуже, чем мы думали, – расстроилась мама Пэми.

– Тогда к Пипу пойдём мы, – решил папа Пит. – Я помогу ему построить корабль – Поли непременно должна попасть в школу вокала!

Мама ничего не сказала, а только крепко-крепко обняла папу. Они уже собрались выходить из дома, как вдруг из шкафа выпрыгнули дедуля с бабулей, которые всё это время подслушивали разговор.

– Ага! Попались! – закричал дедуля.

– Мы пропали, – прижавшись к папе, пропищала мама. Но папа и не думал отступать. Если он что-то твёрдо решил, то никто уже не мог его остановить. Даже дедуля.

– Без песен Поли жизнь в сапоге стала слишком тихой и скучной, – решительно заявил папа Пит. – И мы хотим это исправить! – Он с вызовом посмотрел дедуле в глаза и сделал шаг навстречу. Мама в знак согласия с папой кивнула и тоже сделала шаг вперёд. А дедуля с бабулей, не ожидая такого напора, наоборот, немного отступили.

– Нам и самим не хватает песен Поли, – наконец призналась бабуля Пани.

– Развивать талант, конечно, нужно, но печь лепёшки, искать зёрна и отличать петрушку от моркови – тоже очень важно. Теперь Поли всему этому научилась, и мы совсем не против, чтобы она поступала в школу вокала, – сказал дедуля.

У папы с мамой от таких слов даже рты открылись.

– Ну и чего мы стоим? Бери свои лепёшки, и пойдём к Пипу мириться, – скомандовала бабуля, укладывая в корзинку бутылку с компотом и скатерть.

– Без нас он корабль и к следующей осени не построит, – пробурчал дедуля.

Скоро всё мышиное семейство дружно вышло из дома: бабуля – с корзинкой, мама – с лепёшками, папа – с пилой, а дедуля – с топором.

– И куда это вы собрались? – удивилась Поли, которая в это время поливала грядки.

– Идём навстречу твоей мечте, – весело ответила бабуля.

– Если ты ещё не передумала, – подмигнул внучке дедуля.

«И чего это они так странно на меня смотрят?» – подумала Поли.

– Ты хочешь петь? – вдруг спросил дедуля Пуф.

Лейка у Поли наклонилась: вода ручейком потекла между грядками, собираясь вокруг мышки в лужицу. Все смотрели на Поли, а она не могла произнести ни звука, будто бы все слова застряли в горле.

Дедуля подошёл к внучке и, отставив лейку в сторону, взял её за лапку:

– Ты хочешь петь? – спросил он, глядя Поли прямо в глаза.

– Хочу! – ответила Поли. Бросившись к дедушке, мышка тут же разревелась.

6

Когда Пип увидел дедулю с топором, на всякий случай захотел спрятаться, но рядом была Пэми с лепёшками, поэтому он передумал.

Глядя на огромную кучу обтёсанных веток, дедуля Пуф покачал головой:

– А ты, кажется, настроен серьёзно.

– А вы, кажется, ошиблись дорогой, – отвернувшись в сторону, сказал Пип.

– На голодный желудок важные дела не обсуждаются, – тут же вмешалась бабуля Пани. – Давайте лучше перекусим. – Она быстро достала из корзинки скатерть, расстелила её на пне и накрыла стол.

Уговаривать Пипа не пришлось: вот уже неделю он перебивался одними ягодами. От сытного обеда дядюшка быстро подобрел.

– Ну, рассказывайте уже, зачем пришли, – ему совсем не терпелось это узнать.

– Пришли помочь тебе построить корабль, а взамен ты отвезёшь нас с Поли в школу вокала, – начал разговор дедуля Пуф.

– Разрази меня гром! – подскочил Пип. – Вы же дальше этого леса никуда не ходите. Неужели вы собрались куда-то плыть?

– Конечно, собрались, – ответила бабуля. – Как же мы можем не поддержать нашу малышку Поли на экзамене.

– Тысяча тухлых селёдок! Так вы оставите свой драгоценный сапог без присмотра?

– Ни за что! – в один голос ответили дедуля с бабулей.

– Значит, всё-таки останетесь дома? – совсем запутался Пип.

– Конечно, – кивнул дедуля Пуф.

– Хотя и не совсем так, – усмехнулась бабуля Пани.

Пип вертел головой в разные стороны, смотрел то на бабулю, то на дедулю, но ничего не понимал.

– Да что вы задумали? – сдавшись, спросил он.

– Ничего особенного. Просто решили взять сапог с собой, – ответил дедуля.

– Что? – не поверил своим ушам Пип. – Он же не поместится на корабле!

– На корабле, который построим мы, сапог поместится. Ты, наверное, забыл, что я отличный плотник, – ловко подбросив топор в воздух, сказал дедуля Пуф.

– Да-да, в молодости дедуля неплохо делал табуретки, – подтвердила бабуля Пани.

– Но корабль – не табуретка! – возмутился Пип.

– А по-моему, это хорошая идея, – вмешался в разговор папа Пит. – Не придётся тратить время, чтобы строить каюту.

– Всё нужное у нас будет рядом: смогу каждый день готовить что-нибудь вкусное, – протянув дядюшке ещё одну лепёшку, сказала мама Пэми.

– Ну же, соглашайся, – толкнула бабуля в бок Пипа.

– Всё получится, – сказал дедуля. – В конце концов, я же отец моряка.

От таких слов дядюшка тут же забыл все обиды и в знак примирения пожал дедуле лапу.

С этого дня Пип с папой и дедулей строили корабль. Мама Пэми всех кормила. Поли с бабулей собирали зёрна, заготавливая запасы в дорогу. А после ужина мыши устраивали концерт. Дедуля играл на губной гармошке, дядюшка стучал по кастрюле, папа с мамой танцевали (к удивлению всех, они оказались отличными танцорами). А Поли, конечно же, пела. Теперь её просили петь каждый день. Ведь когда экзамены принимает сам Мышано Пипиотти, нужно много репетировать, не жалея сил и времени.

Никогда ещё мышиное семейство не было таким дружным и счастливым.