Текст книги "Богинка"

Глава 5
Семинар и неприятное знакомство

Выходной начался с затянутого серыми тучами неба и стены проливного дождя. Однако Тамилу скорее радовала такая погода, чем расстраивала. Москвичи давно ждали прохлады и дождь встретили с благодарностью.

Тамила стояла под зонтом на остановке, ожидая опаздывавшую Корженевскую. Холодные капли стекали по обнаженным рукам, впитывались в легкую ткань платья, но возвращаться домой уже не было времени – семинар начнется через полчаса.

Корженевская всегда опаздывала с размахом. Ну, или приходила намного раньше. Золотая середина – это не для Лизки.

– Девушка, не подскажите, который час? – вдруг раздался хриплый голос справа.

Тамила повернула голову и встретилась взглядом со смешливыми зелеными глазами. Собеседник оказался молод, неплохо одет, с темно-русыми волосами и кривым шрамом, пересекавшим правую щеку. Очень кривым, будто кто-то пытался вырезать линию, но нож все время застревал. Резкие скулы, прямой нос, узкие порочные губы.

Тамила молча глянула на часы и ответила:

– Пятнадцать минут девятого.

Он кивнул и замер, чуть склонив голову набок, будто рассматривая ее с ног до головы. С ног до головы будто окатило горячей волной. Что за интерес? И хоть бы поблагодарил.

– Спасибо, – сказал он, будто услышал ее мысли. Потом несколько минут помолчал и задал новый вопрос: – Кого-то ждете?

Тамила еще раз бросила взгляд на собеседника и определила, что он не столь молод, как показалось сразу. Но навязчивое внимание и попытка завязать беседу начинали раздражать. Она поморщилась и сжала зонтик крепче, демонстративно глянув на часы снова:

– Жду, – коротко ответила, давая понять, что больше разговаривать не намерена.

Мужчина не поменял позы и продолжал пристально ее разглядывать. Тамила почувствовала, как внутри закипает негодование, а желание сказать что-то грубое укрепляется с каждой секундой.

Взгляд – зеленый лед – пронизывал, заставлял сворачиваться внизу живота скользкий, щекочущий внутренности страх.

– Извините, – обронил он и отошел.

Тамила не смотрела, куда он направился, потому что из-за угла дома показалась Корженевская. Она бежала, за спину был закинут извечный кожаный рюкзак. Белая коса перекинута на грудь.

Лиза почти влетела на остановку, резко остановилась перед Тамилой и чуть покачнулась, едва не поскользнувшись на мокром асфальте.

– Привет! Даже не начинай, – отрубила она, не дав сказать ни слова, – знаю, что дура-сама-виновата, потом выскажешь. Вон, маршрутка наша едет. Не зевай!

Да уж, работа школьным психологом вырабатывает командным голос и генеральские замашки. И попробуй только возразить!

Тамила выдохнула сквозь стиснутые зубы, проглотив готовые сорваться упреки.

По спине вдруг пробежали мурашки, появилось ощущение, что кто-то сверлит ее взглядом. Она мельком оглянулась, русоволосый мужчина смотрел на нее в упор.

Дыхание замерло, сердце пропустило удар.

Лиза тронула за плечо, и все тут же прошло. Подруга нахмурилась, от нее никогда не ускользало даже малейшее изменение настроения. Все же дружили более девяти лет.

– Что случилось? – спросила она.

Тамила пожала плечами и кинулась к остановившемуся автобусу:

– Давай быстрее, опоздаем!

«Если бы я знала, – подумала она, уже стоя у окна и глядя на удаляющуюся остановку».

* * *

На семинар собралось около двадцати человек. Ни одного знакомого лица Тамила не увидела, и в чем-то была этому рада. Она не считала, что нужно скрывать свои увлечения, но афишировать их тоже не хотелось. Таким, как Лиза – легко, а вот коллегам по работе или матери с отцом знать это необязательно.

Их разместили в просторном помещении со стенами, выкрашенными в уютный светло-коричневый цвет. В огромных окнах виднелась улица, через приоткрытые форточки доносился запах свежести. Ранее здесь располагался какой-то клуб, теперь же помещения снимали разные организации и сдавали в аренду для определенных мероприятий. Но, в целом, было весьма неплохо, дискомфорта не ощущалось.

– А мы волновались, – шепнула на ухо сидевшая рядом Корженевская. – Богин сам вовремя не приехал.

– Чтоб я еще раз тебя послушала, – буркнула Тамила.

В отличие от Корженевской, не раз бывавшей на подобных семинарах и знавшей имя практикующего психолога, религиоведа и эзотерика Богина Германа Дмитриевича, она подобным похвастаться не могла. Но выбору подруги доверяла, поэтому терпеливо ждала и больше никак не выказывала свое недовольство.

Дверь резко распахнулась. Богин зашел четкой чеканной походкой. Внимательнее приглядевшись, Тамила прикусила губу, чтоб не ахнуть. Это был тот самый человек, который спрашивал у нее время. Только теперь глаза были спрятаны за узкими очками.

– Добрый день, прошу извинить меня за опоздание. Погода, – кратко сообщил он.

Погода или привычка говорить с незнакомками?

Голос Богина был похож на тонкие стальные крючья, которые метко вцеплялись в жертву и уже не отпускали. То ли было что-то в тембре, то ли в тоне – Тамила не могла понять.

Богин не удостоил ее даже взглядом. Программу семинара начал резко, с напором, не давая одуматься. Его голос, кажется, звучал в каждом уголке помещения и проникал во всех слушателей с равной силой. В какой-то момент Тамила почувствовала, что часто дышит, а на лбу выступила испарина. Богин не просто рассказывал, он заставлял жить его словами. Тамила не шевельнулась, но скосила глаза на Корженевскую. Подруга была неподвижна, смотрела на ведущего семинара пристально и неотрывно, чуть покусывая нижнюю губу. Но в то же время Тамила чувствовала какую-то напряженность, будто что-то вот-вот должно взорваться.

– Вот вы, например.

Тамила подняла голову и поняла, что Богин стоит рядом с ней. Господи, когда он успел оказаться-то тут?

– Определяли ли вы цель, с которой пришли сюда? – холодный безэмоциональный вопрос.

Он смотрел прямо на нее. Тамила сглотнула, горло вмиг пересохло. То ли так свет падал, то ли игра воображения, но стекла очков мужчины казались матовыми, хотя это и было невозможно.

Богин улыбнулся, однако об эту улыбку можно было порезаться. Кошка поймала мышь, загнав ее в нору. Кошка терпеливо ждала, пока мышь наберется смелости, чтобы высунуть свой нос из норы, после чего цапнет ее когтистой лапой. И смотрит же так, будто съесть хочет.

Тамила отогнала наваждение, выдохнула и выпрямилась:

– Мне интересны нетрадиционные психотехнологии, – ее слова прозвучали с вызовом.

Корженевская почему-то даже вздрогнула и с непониманием посмотрела на подругу.

– Только это? – уточнил Богин. – Или причина глубже?

«Не может простить, что я его отшила?» – отстраненно подумала Тамила, внимательно глядя на него. А потом и ответила вслух:

– Нет, есть и другие причины.

– Вот как. – Он вдруг резко наклонился к ней, Тамила шарахнулась назад, по щеке змейкой скользнуло горячее дыхание мужчины, резко стало не по себе. – Начните с них, тогда и будет толк.

Прошлое вдруг развернулось, как конфетный фантик, ослепило нахлынувшими образами, оглушило детскими криками, сжало стальными руками за горло.

Четко вспомнилось, как давным-давно снились сны, от которых она просыпалась в холодном поту, а перед глазами продолжало плясать угловатый танец чудовище, которое можно было увидеть лишь краем глаза. И исчезало лишь тогда, когда проходило время или в комнату заглядывала мать.

Тамила знала: если она отыщет причину этих снов, то чудовище уйдет, и кошмаров больше не будет.

– Начну, – сказала она еле движущимися губами.

Сердце застучало в висках, Тамила была готова поклясться, что по матовым стеклам прошли трещины. На мгновение показалось, что эти стекла и есть глаза – неподвижные и ужасные.

К горлу подкатила тошнота. Она не понимала, что должна ответить.

Тамила зажала рот ладонью.

– Спокойно, – неожиданно мягко произнес Богин и положил руку на плечо.

Наваждение развеялось. На Тамилу вновь смотрели чуть насмешливые глаза. Живые и обычные.

Он подождал, пока она вспомнит, как дышать, и выпрямился. А потом сказал невозмутимо и обыденно:

– Как видите, если использовать гипноз, можно оказаться в своих снах резко и внезапно, будто раскаленной спицей сквозь масло. Но эффект от этого слишком непредсказуем и может дурно повлиять на психику неподготовленного человека.

Богин отошел, потом посмотрел на Тамилу и чуть виновато улыбнулся:

– Простите меня за эту вольность, но ваша задумчивость явно заглушала мои слова, поэтому пришлось разбудить таким методом.

«Идиот», – про себя определила Тамила, решив, что больше ноги ее не будет на подобных сборищах.

Перед глазами еще мелькали черные точки, и казалось, что стоящий чуть поодаль ведущий семинара сейчас снова метнется к ней и сделает какую-нибудь гадость.

И да, желание схватить его за горло и сжать пальцы как можно сильнее вспыхнула ослепительно ярко. А виноватая улыбка больше показалась насмешкой.

– Я это запомню, – сухо сказала она.

А еще хотелось с размаху влепить пощечину, стереть полуулыбку с этих губ, чтоб на пальцах стало влажно и горячо от выступившей крови. Чтобы больше не позволял себе такого.

Богин, кажется, понял ее желания и усмехнулся. Посмотрел в глаза чуть дольше, чем позволяли приличия. Однако тут же резко перевел тему:

– Теперь поговорим о других возможностях осознанного сновидения. Если вы сумеете отыскивать причину своих неприятностей, то так же можно научиться их устранять. Самолечение – вот чему я сумею вас обучить. Но для этого нужно постараться.

Тамила искоса глянула на часы. Нет, вряд ли получится уйти.

– Вы сможете открыть для себя новый мир – безграничный, свободный, – звенел тем временем его голос. – Вы сумеете контролировать свои страхи, – слова вновь звучали четко и резко, словно они ударялись друг о друга металлические палицы.

Богин больше не смотрел на Тамилу, теперь его целью стала хрупкая рыжая девушка за одним из задних столов. Она путалась и еле слышно отвечала на поставленные вопросы, явно будучи не в состоянии говорить спокойно и уверенно.

Тамиле не нравились манеры Богина. Не нравилось, как он вел семинар, и в то же время она прекрасно понимала, что это… правильно. Клин вышибают клином. Может, он, действительно, почувствовал, что ей нужна именно встряска, а не ласковое поглаживание?

Корженевская наклонилась к ее уху:

– Что, сильно напугал?

– Фюрер, – шепнула Тамила и чуть поморщилась. – Но, кажется, знает, что делает.

Богин замер, в ту же секунду показалось, что он прислушивается, было даже видно, как напряглись мышцы спины. Он медленно повернулся, смерил Тамилу странным взглядом и снова заговорил с рыжей.

– Да уж, – выдохнула Лиза, – потом поговорим.

Тамила кивнула. Богин больше не сказал ей ни слова, несколько раз проходил мимо, увлеченно рассказывая о методиках осознанного сна, о практике, которая предстоит тем, кто придет на последующие занятия и не только.

За окном вновь начался дождь. Хрипло-металлический голос смешался с тарабанящими по крыше каплями, превратился в мерный гул, в который не было смысла вслушиваться.

Изнутри горячей волной поднимался придушенный страх.

Оно было. Очень давно, настолько, что может показаться неправдой, но… было. Тамила знала, что если закроет глаза, то увидит темную комнату, услышит женский голос, от которого все холодеет. Потом голос смолкнет, и разлетится истошный детский визг, захлебнется и смолкнет. Он больше не повторится, но Тамила не сумеет сомкнуть глаз.

– На этом наша встреча закончена, дорогие друзья, – произнес Богин, заставляя всех обратить на него внимание. – Я буду вам очень признателен, если увижу на будущих семинарах. Если у кого-то есть вопросы, то задавайте смело, не стесняйтесь.

Тамила поднялась, взяла сумку и направилась к выходу. Корженевская едва за ней поспевала.

– Девушка, – Богин явно не собирался отпускать Тамилу просто так, – постойте.

Она обернулась:

– Что?

Вышло куда грубее и резче, чем хотелось. Но и любезничать однозначно не хотелось.

– Вы ничего не хотите спросить?

– Я…

Вопрос напрашивался, но перед глазами вновь появились треснутые стекла очков. По спине пробежал холодок.

Тамила шумно выдохнула:

– Нет, благодарю. Всего хорошего.

Глава 6
Метро

Дождь закончился внезапно. Вроде все сидели в помещении, он барабанил по крыше и тут раз! – уже сквозь прорехи в серых небесах блестело яркое солнце. Ненужный зонтик раздражал Тамилу и казался неимоверно тяжелым. Корженевская некоторое время шла молча, теребила в руках смятую пачку сигарет и не решалась закурить. Потом все же не выдержала и ткнула рукой в сторону сквера.

– Пошли посидим, а то скоро на прохожих кидаться начнешь.

Тамила недовольно посмотрела на подругу, но потом вздохнула и кивнула. Лиза была абсолютно права: неприятные ощущения лучше не держать в себе. И уж точно не следует кидаться на людей.

– Идем уже в кафе. А то я от голода сама не своя. Заодно и поговорим.

– Да уж, – фыркнула Корженевская, – заметно.

В кафе было уютно, запах свежесваренного кофе витал в воздухе, сидевшая напротив Лиза внимательно изучала меню. Тамилу не покидало странное ощущение, что произошедшее на семинаре каким-то образом было ей нужно. Каким? Непонятно. Но интуиция обычно ее не подводила.

– Странный он, – наконец произнесла она. – Больше ни на какие подобные сборища меня не тяни.

Корженевская хмыкнула:

– Не бери дурного в голову и тяжелого на грудь. Все, кто работает в подобных сферах, малость не от мира сего.

– Но ко мне-то чего он прицепился? – раздраженно спросила Тамила. – Там была куча народу.

Корженевская отложила меню и, прищурившись, посмотрела на Тамилу. Потом вздохнула:

– Объясняю на примере. За тобой сидят два типа и пожирают нас глазами. Тише-тише, не вертись так! Так вот, судя по физиономиям, явно не славяне, а откуда-то с востока. Пялятся на обеих, но эффект белой косы куда сильнее.

Лиза отбросила за спину упомянутую косу, которая была длиной до пояса, и часто приковывала взгляды мужчин.

– И? – Тамила не совсем понимала, куда та клонит.

– А то, что свеженькое, экзотика, не такое, как у них, – Корженевская подозвала официантку и продиктовала ей заказ. – Вот и сидят, чуть глазами не поедают. Так и Богин. Почуял новичка – и вперед.

Тамила задумалась. Какая-то доля истины в словах подруги была, однако тут же возникал другой вопрос: неужто она одна была там таким желторотым птенцом?

– Думаешь, он так быстро вычислил меня? – все же озвучила она свои сомнения.

Корженевская нахмурилась, сделала вид, что рассматривает меню, потом пожала плечами:

– А черт его знает. Но, скорее всего. Это как-то… чувствуешь, что ли. Может, у него и есть проблемы с головой. Или же такая манера общения, кто их, этих спецов разберет, да только интуиция у него работает как надо. Он сразу понял, что ты новичок.

– И как?

Корженевская бросила на нее взгляд:

– Потерянная больно уж, – прямо сказала она. – А новички обычно либо ловят каждое слово с открытым ртом, либо почти не слушают. У тебя был второй вариант.

На Тамилу вновь накатил тот липкий ужас, который заглушал все на семинаре. Перекошенное лицо Богина и слова, от которых внутри сворачивалось все в тугой клубок.

Лиза попивала принесенный кофе:

– Может, хоть мне расскажешь, что с тобой творится?

«Расскажу, – подумала про себя Тамила. – Только когда хоть сама немного разберусь в происходящем. А так – увольте. Билет в психушку мне еще не нужен».

Она пожала плечами:

– Пока ничего.

Корженевская изогнула бровь:

– Пока?

Тамила кивнула, давая понять, что на этом беседа завершена. Внезапно уютное кафе показалось удушающе тесным, разговоры людей за соседними столиками били по натянутым нервам, и казалось, что вот-вот распахнется входная дверь, и появится недавний знакомец с семинара.

Только сейчас Тамила поняла, что было в нем что-то нехорошее. Возможно, такое бывает у закоренелых преступников, которые пытаются натянуть на себя глянцевую маску порядочного человека.

Что-то нелепое и в то же время страшное, от которого хочется вскочить со стула и бежать куда глаза глядят. Может, не зря так и получилось?

– Домой? – резко прервала ее размышления Корженевская. – А то мне еще надо на рынок заскочить.

Тамила глянула на часы и допила остатки кофе.

– Идем.

По дороге назад подруга что-то говорила, но Тамила ее не особо слушало. Настроение было поганым, даже хуже, чем обычно. На семинаре даже такого не было, а тут будто сверху рухнула огромная тяжесть. Голова шла кругом, подташнивало и так и хотелось присесть на скамейку.

Мимо пробежала стайка подростков, один случайно толкнул Тамилу и сам едва не рухнул. Она чудом успела поймать его за плечи.

– Осторожнее можно? – буркнула и тут же шумно выдохнула сквозь стиснутые зубы.

Лица у ребенка не было, будто его стесали ножом – ни глаз, ни носа, и вместо рта – сплошное грязно-белое пятно. По коже пробежал мороз, руки вмиг стали ледяными, она отшвырнула ребенка от себя.

– Ой-ой-ой! – тут же заверещал он, впечатавшись в Корженевскую.

– Ты что, сдурела? – рявкнула на нее подруга, удерживая подростка. – А ты не носиcь, как оголтелый! – И тут же залепила тому подзатыльник. Не болезненный, но убедительный.

– Простите, – тут же буркнул подросток.

Ужас пропал, на Тамилу опасливо смотрел взъерошенный мальчишка в расхристанной одежде с усеянными конопушками носом. Обычный ребенок, ничего страшного или непонятного.

Тамила снова сделала глубокий вдох и мотнула головой. Подросток уже бежал догонять своих, а Корженевская стояла на месте и, прищурившись, смотрела на подругу.

– Выдели на следующей неделе время и загляни ко мне. Не нравится твое состояние совершенно.

Тамила резко поправила ручку сумки на плече. Спорить было бессмысленно, лучше согласиться.

У Корженевской заверещал мобильный. Подруга схватила его, переменилась в лице, махнула рукой и бросила:

– Созвонимся вечером. Все потом.

Больше ничего не объясняя, она помчалась к ближайшей станции метро. Тамилу такой поворот событий совершенно не расстроил. Зная бешеный темп жизни Корженевской, она даже не задавала лишних вопросов. К тому же сейчас хотелось побыть в одиночестве.

Заметив пустую скамейку, Тамила направилась к ней. Но за несколько мгновений до того, как она сумела сесть, ее опередил сухонький мужчина в старой, местами разорванной одежде.

Увидев нерешительность на лице Тамилы, он тут же отодвинулся к углу:

– О, прошу вас. Я лишь передохну.

Мягкий голос и уважительный тон совершенно не соответствовали потрепанному внешнему виду.

«Обнищавший интеллигент, – определила Тамила, – хорошо, если не бездомный».

Последнее казалось более вероятным, такие люди попросту не выдерживают сумасшедшей жизни столицы, для кого становящейся местом успеха, а для кого и возможностью потерять все, что имел ранее.

Тамила вздохнула и опустилась на скамью.

Мужчина некоторое время смотрел на нее: внимательно, изучающе, будто пытался что-то для себя определить. При этом его заинтересованность в отличие от того же Богина была куда приятнее. Не было ощущения, что нищий хочет взять нож и, разрезав жертву, посмотреть внимательнее, что у нее там внутри.

Тамила уставилась в одну точку. Все отошло на задний план. Она даже не ругала себя, что пошла на этот дурацкий семинар. Что было, то было – в следующий раз умнее будет.

Тамила выдохнула, и вдруг поняла, что нищий что-то у нее спрашивает. Повернула к нему голову и уточнила:

– Да? Простите, я не расслышала.

– Я спрашиваю, вам плохо? – спокойно повторил он.

Тамила пожала плечами. Почему-то спокойный взгляд и тихий голос придавали смелость, и даже мелькало желание рассказать правду.

– Вижу, – неожиданно так же спокойно произнес он. – Не говорите ничего. У всех есть прошлое. У меня порой тоже интересуются. Говорят, Юрий Владимирович, что же это ты так? Столько прожил, а будто забыл. А помнить надо. Когда-нибудь пригодится.

Тамила настороженно посмотрела на него, отодвинулась в сторону. А этот откуда знает? Следил, что ли?

Но нищий уже отошел от скамьи. При этом через несколько секунд находился на весьма приличном расстоянии. Тамила сама удивилась, как могла такое не заметить.

«Психи, – подумала она. – А я хуже всех».

Подхватив сумку, встала и быстро направилась к метро. Лучше домой, там можно успокоиться и прийти в себя.

Внизу оказалось много людей. Смесь запахов, толчки, резкие окрики – все заставляло стискивать зубы и уговаривать себя не сорваться.

– Девушка, да я же тут! Что вы, совсем не смотрите? – грубо пихнула ее в сторону какая-то толстая торговка. – Ходют тут, под ноги совсем не смотрют, за людей не считают.

– Вот-вот! – подхватила вторая. – А мы им…

Хотелось рявкнуть что есть мочи, но Тамила молча отошла в сторону. Бессмысленно что-то доказывать дураку и хаму. Они понимают только силу, а силой она сейчас точно не владела.

Внезапно ее внимание привлек разговор двух совсем молоденьких девушек.

– Смотри, ужас какой. Как можно вообще такое пускать в роддом?

– Не знаю, куда только охрана смотрит, – вздохнула вторая. – Ладно, Тань, пошли уже. А то ночью приснится.

Тамила подошла к стене, возле которой только что стояли говорившие. Подняв голову, она еле слышно ойкнула и выпустила сумку из рук.

«Внимание! Похищен ребенок!

Помогите найти!»

Дальше – множество слов. Тамила на них не обратила внимания. Она не могла отвести взгляд от лица женщины-похитительницы, которая смотрела прямо в душу. Злобно, цепко, с желанием вывернуть наизнанку. Сама не своя Тамила протянула руку и коснулась бумаги объявления, в нос резко ударил сладкий запах сирени.

Сердце гулко стучало в ушах, перед глазами поплыли разноцветные круги. Казалось, еще чуть-чуть и она потеряет сознание.

В один миг все резко стало на свои места: мрачный дом, крики и истерика матери, странный шипящий голос и странные сны. И глубже, еще глубже, туда, где непрекращающийся плач детей и закрытая дверь, за которую нельзя заходить. Место… Место, где живет чудовище, что черной кляксой расползается по комнате и делает угловатые движения.

Тамила огляделась, потом подняла сумку и быстро, почти бегом, рванула к подходящему вагону.

От себя нельзя убежать, но теперь она все вспомнила.