Текст книги "Тёмные птицы"

Маргарита с Анисьей бросились за ней вслед, не услышав, что сзади их окликнул Митя.

– Вера Николаевна! Подождите! – Девушки бежали через поле, пытаясь угнаться за главной наставницей. – Пожалуйста! Пожалуйста, подождите.

Наконец, вняв их просьбе, заяц замер и в одно мгновение обернулся пожилой колдуньей с длинными седыми волосами.

– Водяная колдунья на стороне Темных? Это правда? Как это случилось?

– Я сказала все, что вам следует знать, – спокойно проговорила Вера Николаевна. – Больше никаких сведений, которыми я могла бы с вами поделиться, у меня нет.

– Какая Водяная колдунья? – выкрикнула Маргарита.

– А вы знаете многих? Полина Феншо, конечно.

И, больше ничего не сказав, Вера Николаевна снова исчезла, на этот раз превратившись в кого-то настолько маленького, что подругам даже не удалось разглядеть, в кого именно. Хотя никто из них уже не старался увидеть и остановить ее. Они остались стоять, глядя друг на друга пустыми растерянными взглядами, и ни у одной не нашлось слов, которые можно было произнести.

Поток магов, словно ручей, вырывающийся из-за стены леса, огибал их неподвижную троицу, проносясь мимо с шипением, шуршанием и всплеском сотен голосов: все обсуждали только что услышанные новости. А Василиса, Анисья и Маргарита продолжали молча смотреть друг на друга.

Митя, заметивший это, собрался подойти к ним, но Сева взял его под руку и предостерегающе оттащил назад:

– Не надо, они сами разберутся. Поговоришь с ними попозже.

– Беда не дуда: станешь дуть, а слезы идут. – Парни обернулись к Илье Пророку. Казалось, старик не заметил ребят, хотя прошел совсем рядом. Невозможно было понять, расстроило или удивило его известие о похищении Водяной колдуньи и слышал ли он вообще слова Велес. Он удалялся в сторону леса, продолжая что-то бормотать.

* * *

Река в этом месте сильно сужалась, превращаясь в стремительный ручей, и журчала звонко, но по-осеннему грустно. Казалось, что вместе с бурлящим потоком воды уносилось вдаль и все хорошее, что когда-либо случалось. Иссушенный солнцем вейник сплошь покрывал небольшой бережок и рваными пучками торчал вдоль тропинки, ведущей к маленькому мосту, сложенному из нескольких почерневших от влаги бревен. Эта неказистая кладка пряталась от взоров под кронами яблони-дикарки и старого орешника, чьи листья пропускали немного солнечного света и бросали на воду резные тени. Большие водомерки скользили по поверхности речки, оставляя за собой тонкие следы, которые тут же затягивались и исчезали в быстром течении. На мосту, свесив ноги вниз, сидела Василиса и смотрела на шумный ручей. Ветер трепал и путал ее рыжие волосы. Все вокруг казалось ей странным. Сколько раз они с Анисьей пугали Полину разговорами о том, что Темные только и мечтают ее схватить. Но разве кто-нибудь из них думал, что это может случиться на самом деле? Разве кто-то предполагал, что это когда-нибудь станет реальностью? Так как же все произошло? Что не так сделали Светлые колдуны? Каким образом они упустили Полину в то самое время, когда поблизости оказались Старообрядцы? Все это было так страшно и так непонятно, что хотелось заплакать.

Рядом с Василисой, застыв в неудобной, неестественной позе, сидела Маргарита. Она вздрогнула и с усилием потерла пальцами лоб.

Своим присутствием колдуньи как нельзя лучше дополняли тоскливый пейзаж. Ими даже залюбовался сам водяной – его лицо вырисовывалось в подводной тине, а вздохи были слышны в камышах: затащить бы под воду таких красавиц, вот бы вышли русалки! Близилась осень, и ее начало почувствовалось как-то совершенно внезапно. Вот только что еще был конец лета, а теперь вдруг… раз, и мрачное покрывало опустилось на землю, приглушив сочную зелень, а небо нависло низко и грозно. Только осталось пятно рыжих волос Василисы и ярко-красная рубашка Маргариты.

После собрания прошло несколько часов.

Митя и Сева ступали тихо. Они прошли насквозь весь Енотов тупик, повернули направо за старым дубом и стали пробираться сквозь заросли высокой травы.

– Что ты собираешься им сказать? – спросил Сева.

– Не знаю, возможно, это они нам что-нибудь скажут.

Срезав через поле оставшийся путь, парни наконец увидели перед собой хлипкий мосток и сидевших на нем Василису и Маргариту. Девушки не обратили на них внимания, хотя не могли не слышать шуршания травы совсем рядом, и Митя с Севой, тоже не произнеся ни слова, опустились на бревна.

Сева свесил ноги и уставился на ботинки, покрывшиеся от ходьбы семенами каких-то растений.

– Вы давно здесь? – спросил он, в конце концов решив нарушить скорбное молчание.

– Не знаю точно, – пожала плечами Василиса. – Если честно, кажется, что прошла вечность. – Она повернулась к ребятам. – Как вы нас нашли?

– Моя сестра посчитала, что вы должны быть тут, – ответил Митя.

– Мы еле спрятались от всех, кто засыпал нас вопросами. Мы попытались поставить здесь защиту, но вас она почему-то пропускает.

– Извините, что помешали вам.

– Нет, вам мы рады, – спохватилась Василиса.

– Мы могли бы встретиться и попозже… В целом мы хотели только узнать, когда последний раз кто-нибудь из вас виделся или разговаривал с Полиной.

– Маргарита ей звонила. – Василиса повернулась к подруге. – Маргарита? Ой! Что с тобой?

Сева перегнулся через спину друга и взглянул на колдунью.

– Она дрожит! – испуганно воскликнула Василиса.

Сева вскочил на ноги и ловко пробежал по узкому краю моста, чтобы добраться до Маргариты. Он схватил ее за запястья:

– Посмотри-ка на меня.

Девушка медленно подняла сильно побледневшее лицо. Глаза ее были красными, покрытыми тонкой сеточкой лопнувших сосудов, зубы стучали, словно от холода, кожа покрылась мурашками.

– Все хорошо…

– Нет-нет, все совсем не хорошо! – возразил Сева. – Когда это началось? Только что?

– Не знаю. Мне вдруг стало холодно. Недавно. Очень холодно. И пустота какая-то дикая… – Маргарита снова вздрогнула.

– Что с ней?

– Похоже на Лисью хворь. Температура уже высокая. Эта болезнь заразна. Если что-то такое почувствуете, скажите Жабе. Пойдем, Маргарита. Тебе нужно к Густаву Вениаминовичу. Ну? Сама сможешь идти?

Маргарита кивнула, и Сева помог ей перейти через мост.

– Вы останетесь тут? – Он взглянул на Митю.

Тот тут же повернулся к Василисе.

– Если мы можем как-то помочь… – взволнованно начала она.

– Ей сейчас может помочь только целитель, – сказал Сева. – Ты лучше расскажи Муромцу все, что слышала за последнее время о Водяной.

– Я почти ничего не знаю. – Василиса с грустью поглядела на свое отражение в воде, когда Сева с Маргаритой ушли. – Маргарита разговаривала с Полиной по телефону. Она вот-вот должна была вернуться в Заречье.

– На самом деле я могу кое-что тебе рассказать, – признался Митя. – Это обсуждали Старейшины. Я только хотел уточнить у вас детали. Потому что выходит, что тех, кто должен был охранять Полину, просто-напросто обвели вокруг пальца…

– Как?

– За Полиной приехал Александр Владимирович. Он пришел вместе с месье Монье – тем лекарем, который занимался Полининым проклятьем, – поэтому Полинина тетя даже не заподозрила неладное, хотя должна была: никто ведь не предупреждал их семью, что Странник явится за Водяной в этот день. Не заподозрили и те, кто должен был следить за домом Феншо.

– Подожди, я ничего не понимаю… Почему Александр Владимирович приехал за Полиной?

– Ты ничего не слышала про его брата-близнеца?

– Да, слышала, Полина рассказывала. Лиса была за ним замужем.

– Это был он, а никакой не Александр Владимирович. Хотя Македонов сейчас тоже под подозрением – одно время он был не на нашей стороне.

– Нет… разве он мог?

– Многие семьи теперь требуют, чтобы его не допускали к наставничеству. Это естественно – новость об исчезновении Водяной вызвала панику.

Василиса поежилась.

– Замерзла? – вдруг спросил Митя взволнованно. – Может, у тебя тоже эта Лисья хворь?

– Просто ветер стал холоднее. – Василиса мотнула головой и поглядела на небо. – И дождь опять начинается.

– Пошли к деревне. – Митя снял кофту, надетую поверх рубашки, и протянул Василисе.

– Нет-нет, спасибо. Мне правда не холодно.

– Знаешь, лучше возьми. Овражкин свалит всю вину на меня, если ты заболеешь, – улыбнулся Митя.

Дождь резко усилился, и небо разорвалось на части молнией.

– О, а вот и гроза, наконец… Ее предсказывают уже неделю. – Василиса закуталась в кофту. – А что говорит тот целитель, месье Монье, каким образом брат-близнец Александра Владимировича вышел на него?

– Он уже ничего не говорит, – помрачнел Муромец. – Его нашли мертвым в комнате, когда колдун, притворившийся Македоновым, увел Полину.

Василисины глаза от изумления расширились.

– Но что же сейчас может быть с Полиной! Что они могут с ней сделать?

– Я уверен, что с ней все будет… если не в порядке… то… По крайней мере, они не причинят ей вреда, ведь она им нужна, – отозвался Митя, поглядев нерешительно на Василису. – Она нужна им для совместного колдовства.

– Но они не смогут заставить ее перейти на их сторону!

– Согласен. Ее магия для них такая же загадка, как и для нас.

– Но, Митя. – Муромец слегка вздрогнул, когда нежный голосок произнес его имя, однако Василиса этого не заметила, продолжая брести по дорожке и крепче обхватив себя холодными руками, которые не согревались даже под шерстяным свитером. – Меня мучает один вопрос… И он гораздо важнее того, как Старообрядцам удалось похитить Полину. Как нам теперь похитить ее у них?

На этот раз Митя пожал плечами.

– Но если ты что-нибудь узнаешь на Вече Старейшин, если услышишь от отца какие-нибудь новости, ты ведь скажешь нам? – Василиса подняла на него глаза.

– Конечно.

Еще несколько минут они шли молча, а дождь тем временем превратился в настоящий ливень, и, когда вся земля содрогнулась от оглушительного громового раската, Василиса предложила пробежаться до дома. Вместо двух магов на дорожке тут же появились белка и белый кот, и через пару мгновений их задние лапки мелькали уже между рядами избушек на курьих ножках.

* * *

Несмотря на довольно поздний час, в столовой было многолюдно. Однако вместо привычного веселого гомона, который царил здесь, когда маги приходили поужинать после встреч с наставниками, Вещего Олега встретила гнетущая тишина. Колдуны, проделавшие путь в темноте под проливным дождем, лишь еле слышно перешептывались. В одном конце за небольшим столом сгрудились девушки в вымокших белоснежных плащах, ближе к центру, рассевшись на длинных скамейках, расположилась группа травников. Холодный влажный воздух, липнувший к каждому, кто входил, явно говорил о том, что меньше всего здесь Огненных; некому было наполнить столовую теплом и громкими разговорами. После собрания с Велес большинство обитателей Заречья впали в странное состояние. Они были напряжены и молчаливы, на встречи с наставниками в этот день не явился ни один колдун. Казалось, что такую новость, как похищение единственного Водяного мага, будут обсуждать яростно и оживленно, но жители деревушки просто сидели, уткнувшись в полные тарелки, – к еде почти никто так и не притронулся. Наверняка Розалия Павловна это предвидела, но все равно не смогла оставить воспитанников без ужина. В темноте по земле стелился едва различимый голубоватый туман – плод какого-то волшебства.

Вещий Олег бросил взгляд на единственный стол, за которым шла более-менее оживленная беседа. Эбонит Павлович и Федор Кощеевич – последний редко посещал столовую, предпочитая ей уединенные ужины в своем тереме, – сидели друг напротив друга. Рядом с ними Густав Вениаминович изучал журнал, изредка вставляя замечания в диалог двух наставников.

Каждый год в это время, даже несмотря на частенько случавшееся ненастье, юные маги и некоторые наставники собирались в Говорящем саду, где под предводительством Розалии Павловны обрывали созревшие яблоки. Затем все дружно рассаживались за огромный стол, резали фрукты и дальше чего только не делали: варили варенье, давили сок, скакали по яблоням, обстреливали друг друга гнилыми плодами.

В общем, в прошлые годы в эту пору в Заречье несколько дней царило настоящее веселье.

– О, Олег, какая удача, что вы зашли! – Эбонит Павлович первым заметил наставника по Легендологии и махнул ему рукой, указывая на свободное место.

– Да, в такой ненастный вечер единственное спасение – это какое-нибудь людное место, – улыбнулся молодой колдун, садясь за стол.

– Вы не знаете, где остальные наставники? – хитро прищурившись, спросил Эбонит Павлович, хотя буквально минуту назад сам же рассказывал Федору Кощеевичу, что старейшины вызвали Велес в Росеник. «Только такой случай, как похищение Водяной колдуньи, мог заставить Веру Николаевну посетить их собрание», – заметил он.

Вещий Олег лишь подтвердил его слова:

– Знаю только, что Вера Николаевна отправилась в город на Вече.

– У Нестора Ивановича приболела жена, – прогнусавил целитель, не отрывая взгляда от свежего номера «Сорокиного хвоста». – Говорят, ужин готовили неофиты. Нервы Розалии Павловны уже давно шалят, а известие о похищении Водяной совсем подкосило старушку.

– Я знаю, – протянул Вещий Олег. – А я все ждал, когда же они пригласят нас в гости! Но встреча откладывается вот уже второй день подряд.

– Говорите, Веру Николаевну вызвали на Вече? – словно не обращая внимания на слова Густава Вениаминовича и на последнюю жалобу Вещего Олега, спросил физимаг.

– Да. Водяную похитили прямо у нас под носом – невиданное дело! Я слышал, что Старейшины крайне недовольны.

– Кем же? – уточнил Эбонит Павлович.

Молодой наставник замялся:

– Ирвингом, естественно. Все пришли в ужас, когда узнали, что к Водяной не было приставлено должной охраны. На какое-то время она оказалась во Франции совсем одна. Ну, разумеется под присмотром наших французских коллег, но я бы не стал слишком уж полагаться на них. Да и эта история с Македоновым…

– С Македоновым? – Лицо физимага вытянулось от удивления.

– Ну вы же знаете, что он был странником, – нехотя продолжил Вещий Олег. Разговор заходил не в то русло. Молодому колдуну нравился наставник Огненных, но идти против мнения влиятельного большинства, которое не питало к нему доверия, он все же не решался.

– Александра подозревают в причастности? – взволнованно спросил Эбонит Павлович, наклоняясь к Олегу и переходя на шепот, – среди магов, не спешащих покидать в этот вечер столовую, больше половины были Земляными и обладали острейшим слухом.

– Это запутанная история, – постарался отмахнуться Олег. – Ирвинг, конечно же, не подозревает его. Но девочку похитили за день до того, как ее должен был забрать из Франции именно Македонов. Когда твое прошлое связано со странниками, такие совпадения вызывают беспокойство.

Густав Вениаминович, который уже дочитал газету, теперь внимательно прислушивался к словам молодого наставника, и выражение его лица демонстрировало крайнее неудовольствие от происходящего, словно он с самого начала знал, что решение сделать бывшего странника наставником не закончится ничем хорошим:

– Я предупреждал Велес, что это абсурдная затея. Тем более что его родной брат уже давно на стороне Темных.

– Чей брат? – Федор Кощеевич тряхнул головой, словно очнувшись ото сна, и внимательно посмотрел на целителя.

– Неужели вы не знаете? Игорь Македонов. Он проходил Посвящение в Росенике вместе с Александром и Дарьей.

– Да… – задумчиво произнес Эбонит Павлович. – Способный был мальчик, очень способный. Помню, он делал большие успехи в Физимагии.

– Судя по последним событиям, он продолжает делать успехи, только уже в других областях и на другой стороне, – заключил Вещий Олег, допивая хмельной квас.

* * *

Все погрузилось во тьму. Про такие ночи говорят, что это Перун вновь пустился в погоню за неуловимым змеем на своей колеснице, обрушивая на землю гром и молнии. Редкие вспышки яркого света на доли секунды срывали черную пелену с неба, так что можно было увидеть, как бушует море у подножия голых скал и как чайки неистово кружат над морской пеной. Поместье Уточкино гнездо выглядело зловещим и давно покинутым. Казалось, это не ветер завывает, попав в капкан утесов и скал, а духи, запертые в старинном особняке, воют, прося о пощаде.

Незваный гость смиренно следовал за старым слугой, который удосужился лишь сухо поприветствовать его, а теперь шел молча, изредка недовольно покашливая. По череде коридоров, увешанных старинными картинами, они дошли до одной из гостиных. С порога могло показаться, что в комнате никого нет: она, как и мир за стенами дома, утопала в темноте. Но, приглядевшись, колдун заметил человека, стоявшего спиной ко входу. Глава Светлого сообщества смотрел в окно, словно в этой непроглядной тьме можно было увидеть хоть проблеск света или надежды.

– Я не мог не прийти, – первым нарушил непереносимую тишину Странник. Тонкие струйки дождевой воды стекали с его плаща прямо на ковер, оставляя темные лужицы.

– Черная Курица уже была у тебя? – в ответ спросил Ирвинг, продолжая смотреть в окно.

– Да, я отправился сюда сразу после ее ухода. Значит, она теперь в твоей дружине?

– Я сделал ее главой боевых магов. Она заслужила. Значит, она тебя отпустила? – Что ж, у меня нет основания не доверять ей.

– Но ты сомневался. – Голос Странника звучал обреченно.

Когда сегодня днем в дверь избушки постучали, он сразу заподозрил неладное: к нему уже давно никто не приходил с хорошими новостями. Суровое лицо Черной Курицы, которая тут же применила к нему Связывающие чары, подтвердило догадку. Похищена Водяная колдунья. Из дома дядюшки ее увел он – Странник. По крайней мере, так говорят тетя Полины и двоюродный брат девушки. Черной Курице понадобилось некоторое время, чтобы проверить, что в ближайшие дни Александр не покидал Росеник и не контактировал с Водяной магией. Что ж, дальше все было очевидно. Тем более Ольга Феншо обронила, что заметила перстень с необычным камнем на руке наставника. И Черная Курица, и Александр прекрасно понимали, что это значит. Понимал и Ирвинг. Но все равно сомневался…

– Сомнения – величайший дар человека, но одновременно и ужаснейшее наказание. Каждый день меня одолевают сомнения. Бывает, что они уберегают от ошибок. Но я не всегда прислушиваюсь к их тихому голосу. Например, перед Русальим кругом… Должна ли была Даша становиться велием? Я сомневался. – Наконец Ирвинг повернулся и прошел к двум креслам у камина, приглашая и гостя сесть у ярко вспыхнувшего огня. – Я сомневался и тогда, на Пустых холмах, когда ты попросил меня о помощи. Я понимал, что той ночью история не заканчивается, а только начинается…

– Я готов уйти на Темную сторону, разыскать брата, сделать все, что ты от меня потребуешь. – Странник словно пытался ухватиться за край спасительной ниточки, которая бы вытащила его из темной пучины отчаяния.

– Уйти? Сейчас?

– Так будет лучше. Ты сам говоришь, что сомневался, нужно ли было мое возвращение. Возможно, оно было ошибкой.

– Я не сказал, что это были ошибки. Ни в случае с Дашей, ни в случае с тобой. Все в этой жизни происходит ровно так, как должно. Просто мы так ничтожно малы, что не можем увидеть весь путь, – только вплотную приблизившись к финалу, начинаешь понимать, зачем нужны были все эти повороты и препятствия. Да иногда я сам не понимаю, что значит то или иное событие, – сказал Ирвинг. – Но, слава богам, мы еще не у финала. – Глава Светлого сообщества улыбнулся, глядя на языки пламени, которые жадно лизали деревянные поленья, и впервые за все время разговора посмотрел гостю в глаза. – Ты еще молод, Александр. Но пора понять, что, убегая, ты не решаешь проблему: она обязательно тебя догонит. Нет, даже не так – она всегда с тобой, где бы ты ни был: в заколдованной деревне, непроходимом лесу или среди потусторонних – заберись хоть на голые скалы, – Ирвинг указал рукой за окно, – от своих проблем не убежать.

– Но я не могу просто сидеть на месте. – Словно в подтверждение своих слов, Александр вскочил с кресла и принялся ходить по комнате. – Мне нужно что-то делать, ведь это из-за меня девочка оказалась у Старообрядцев!

– Из-за тебя? Мне казалось, что все же не ты увел ее из дома Феншо? Или ты винишь себя в том, что брат как две капли воды похож на тебя? Ты берешь на себя слишком много – за это можно винить только богов, но я бы не советовал.

Странник тяжело опустился обратно в кресло. Вина. Да, это то самое чувство, которое он испытывал с тех пор, как Черная Курица сказала ему, что Водяную колдунью похитили. Если бы он не был наставником Заречья, то Игорь не смог бы выкрасть Полину. Слишком много совпадений привело к катастрофе.

– Послушай, – тем временем продолжал Ирвинг, – я знаю, что ты чувствуешь себя виноватым и что готов прямо отсюда ринуться в логово Старообрядцев. Но не торопись! Поверь, твоя помощь еще пригодится. Просто надо дождаться момента – ты поймешь, когда он настанет. А сейчас ты нужен Заречью. Нужен Велес, хоть она и никогда этого не признает, нужен Даше и Огненным магам. Не беги от людей, которые впустили тебя в свои сердца, не совершай эту самую страшную ошибку.

Когда Александр покинул поместье Ирвинга, гроза почти унялась, но дождь продолжал идти плотной завесой. Было в этом звуке что-то умиротворяющее, приносящее спокойствие. Пару минут Огненный колдун стоял, позволяя крупным каплям дождя смыть с него напряжение последних часов, после чего направился прямиком к ближайшим скалам, где располагалась портальная станция «Остров Буян».

* * *

Дышать. Дышать так, чтобы в небо вздымались стаи мертвых листьев. Чтобы они оживали, превращаясь в помятых жухлых бабочек… Воздух слишком влажный, слишком терпкий… Кто бы мог подумать, что все будет именно так.

Дышать. Поднимать снопы листьев и трав, разметывать одним выдохом заготовленное на зиму сено… Одним взмахом крыльев сшибать сотни сухих веток. Крылья! Но… крыльев-то нет.

Бежит юркая тропка, струится меж камней и лесного мха, ведет на гору. На горе будет легче. Но туда нельзя – на вершине застыл белоснежный зверек. Зеленые глаза его веселые, но смотрят странно, ловят отблески заката. Он неестественно шевелит хвостом. Это не настоящее его тело, не его вымокшая от дождя шерсть, не его когти, не его острые клыки в маленькой пасти. Он знает, каково это – жить в чужом теле. И, наверное, знает, как иногда трудно вспомнить, какое же из тел превоначальное, твое…

Его сестрица, каменная ведьма, обнимает валун, прикасаясь щекой к его зеленому мшистому бархату. Глаза ее закрыты. Она тоже не слышит шагов, не знает о моем приближении. Никто не слышит… никто не знает…

* * *

Прошло уже два дня с тех пор, как стало известно об исчезновении Полины Феншо. Александру вспоминалось ее бледное перепуганное лицо и при этом серьезный, решительный взгляд. Последний раз он видел ее в ночь нападения на Русальем круге. Интересно, почему она не сбежала, едва напавший на нее невидимый маг переключил внимание на подоспевшего Муромца? Неужели думала справиться с ним? Или не хотела бросать подругу? В памяти тут же возникло дерево, у корней которого лежала в крапиве черноволосая девушка. И если кроме холодных серых глаз из облика Полины Феншо он ничего больше не помнил, то черты воспитанницы Маргариты Руян возникали слишком отчетливо.

Кроме Македонова в Кудыкиной горе никого не было – все наставники давно разошлись по избушкам. Нестор Иванович, наверное, уже попивал чай с пирогами, которые так искусно готовила его жена. Наставники часто собирались в доме у этой радушной пожилой пары. Пожалуй, в Заречье их избушка была самой гостеприимной – неудивительно, что маги, проходящие Посвящение, и даже те, кто давно его прошел, часто приходили к Нестору Ивановичу не только чтобы узнать подробности жизни леших или Морянок, но и чтобы насладиться кулинарными шедеврами его жены.

Странник и раньше не был частым гостем на этих вечерних посиделках – разве что иногда Лиса уговаривала его пойти или Розалия Павловна приглашала отведать чая с колобками, – сегодня же он точно решил не приходить и не портить настроение Кассандре Степановне и Кощеевичам. К тому же он не был уверен, что наставники все же собрались своим тесным кружком, – по Заречью ползли слухи, что Розалия Павловна слегла с неизвестной болезнью и никого не принимает.

Последние два дня для Македонова прошли ужаснее некуда. После посещения его избушки Черной Курицей кошмар не закончился. Всего несколько часов назад он вернулся с Вече Старейшин, где снова стоял между скрытыми под куколями фигурами и подвергался допросу.

– Они не должны узнать, что ты использовал Зелье-блокатор, – предостерегла его Лиса. Ее лицо покрывала холодная, молочная бледность, под глазами собрались тени, желтые радужки тускло мерцали в свете кристаллов-световиков. Что-то неуловимо новое появилось в ее движениях: слабость, усталость, так несвойственная молодым. Казалось, силы ее куда-то уходят, что-то тянет из нее энергию, будто Стихия перестала помогать восстанавливаться после сложных колдовских обрядов. Все шептались о велии, не закончившем свое Посвящение в мире мертвых, об опасности, что отныне грозит сбежавшей от Морянок Лисе. Странник же думал лишь о том, чего на самом деле она избежала. Что за магия открылась бы ей? И, обретя новую мудрость, стала бы его подруга детства терять человеческий облик, как это происходило с сильными мира сего? Велес, Ирвинг, Дивномор… всех их уже давно нельзя было мерить привычными человеческими рамками… Стала бы Лиса такой же непостижимо-далекой? – Я же говорила тебе, чтобы ты прекратил! Зачем тебе нужны эти тайные вылазки? Зачем ты ищешь поселения, где скрываются Старообрядцы? – Ее голос снова ворвался в его голову. – Запомни, если Старейшины заподозрят, что ты готовил и использовал это зелье, они сочтут, что делалось это для встреч с братом! И что это ты раскрыл ему место, где прячут Водяную! От Вече тебя не спасет даже Ирвинг!

Но след от блокатора не так-то просто было скрыть. Допрос подозреваемого в зале Вече Старейшин был не просто допросом. Из колдуна вытягивали всю магию, нащупывая «хвосты» произнесенных заклинаний и сотворенного колдовства. А блокировка своей силы, подпитывавшейся от Огня, была заметна еще долгое время. Скрыть свою стихию всегда считалось сверхсложным умением. И всегда эта магия вызывала подозрения: зачем колдуну обманывать других и притворяться, будто силу тебе дает, например, воздух, а не огонь? Александр долго изучал способы, которые помогли бы этому колдовству сработать, но помог ему в этом бессловник Лев Маркович, с которым он повстречался в тот памятный раз на собрании Вече старейшин. Тогда бессловник и упомянул зелье-блокатор. Для действия зелья необходим был «донор» – тот, чью силу и чью стихию на время забирает колдун. И у Светлых наверняка кто-то для этого был – не зря же мельком упомянули пленника, содержащегося в подземельях у Вещего Олега. Но Александру не нужен был плененный Темный маг. У него был брат-близнец, чью магию – магию Воздуха – он мог похитить на время, даже не ставя того в известность.

Сейчас Македонов чувствовал себя усталым. Не хватало энергии даже на то, чтобы силой мысли зажечь расставленные повсюду красные свечи. К счастью, он понимал, что это лишь временное явление. Он зажег свечи обычным способом, которым пользовались колдуны других стихий, и теперь очень медленно восстанавливался, окруженный приятным подергивающимся пламенем. Этим вечером он решил наконец заполнить Велесовы книги. Все же он был совершенно необразцовым наставником: он так и не приучил себя аккуратно вести записи о своих подопечных, чем вызывал постоянное недовольство Веры Николаевны.

– Александр, вы несете ответственность за юных Огненных магов. Поймите, это очень важно – заносить в книги сведения об их успехах: как развивается их сила, как она растет…

В такие моменты Македонов сам чувствовал себя юным колдуном, которого отчитывает главная наставница. Мысленно он возвращался в те времена, когда сам жил в Заречье, тогда еще как воспитанник, который не всегда соблюдал заведенные правила. Это время казалось таким далеким и нереальным, столько воды утекло с тех пор…

За размышлениями он не сразу заметил, как за спиной скрипнула дверь и впустила в комнату еще одного Огненного. «А ведь раньше я улавливал малейшие шорохи, которые указывали на приближение человека», – с досадой подумал колдун, а вслух произнес:

– Добрый вечер, Дима. Вера Николаевна уже ушла.

– Я знаю. – Колдун стоял в тени у самого входа, так что Странник почти не видел его лица. – Мне нужны именно вы.

Александр вопросительно посмотрел на него. Дима уже давно прошел Посвящение и сейчас, как вспомнилось Страннику, изучал право, поэтому было непонятно, что ему могло понадобиться от наставника по Стихии.

Сегодня от встречи с любым магом он ожидал только плохого: все вокруг подозревали его, обвиняли, заставляли отвечать на вопросы.

– Я слушаю.

Дима сделал шаг вперед, так что на него наконец упал свет от тусклой лампы и свечей на столе. Между бровями у него залегла глубокая складка, и все лицо с четко очерченными линиями выражало крайнюю степень напряжения.

– Я хотел попросить вас стать моим наставником, – произнес он натянутым голосом, словно готовился защищаться, ждал подвоха в любую секунду.

– Наставником? – Македонов так удивился, что даже отложил в сторону книги, которые только что собирался заполнять. Странно, этот парень смотрел на него сегодня из-под капюшона серебряной куколи, не произнеся ни одного слова в его защиту. А теперь пришел с такой просьбой. – Но вы же уже прошли Посвящение…

– Вы не поняли, – перебил Дима, – я хочу стать вашим неофитом.

Странник оторопел. Он никак не ожидал такого поворота, поэтому ответил не сразу.

– Неофитом? Дима, вы уверены, что пришли к тому человеку? В свое время Огненной магии вас обучал Ирвинг. Да и что далеко ходить, профессор Звягинов отличный наставник. Он…

– Да, далеко ходить и правда не надо, – с едва заметной усмешкой ответил Дима.

Ни для кого в Заречье не было секретом, что внук Веры Николаевны недолюбливает ее мужа, да и с бабушкой у него были довольно натянутые отношения. Однако как раз это Странника и не удивляло.

– Но есть Ирвинг, – продолжил Македонов, но Дима снова перебил его.

– Я говорил с ним. – Он отвел взгляд, словно его заинтересовал кустик ветреницы, принесенный сюда Бабой Ягой. Старая колдунья утверждала, что один вид этих цветков должен умиротворять и успокаивать. – Он и посоветовал мне обратиться к вам.

– Вот как? – Македонов застыл, все никак не оправляясь от удивления. Зачем к нему пришел этот наследник древнего влиятельного семейства, внук главной наставницы, посвященный, полноценный маг, допущенный на Вече Старейшин?! К нему, почти безродному, бывшему страннику, чей родной брат предал Светлую сторону и похитил Водяную колдунью? – Дима, но вы же понимаете, что выбор наставника – это очень ответственное дело. И вообще, почему вы решили стать моим неофитом? Вы же, кажется, право изучаете.