Текст книги "Тёмные птицы"

Навстречу двигалась высокая, очень полная женщина. Красота ее крутых бедер, колыхавшихся под слоями тонкой ткани платья, казалась неоспоримой, словно это была древняя богиня, необъятная мать-Земля, носящая прямо на своем теле холмы и вулканы, болота и реки, леса и города. Черные волосы вуалью ложились на лицо, ветер поднимал к небу длинные пряди – с них сыпались звезды.

Женщина тоже остановилась. Маргарита пыталась вглядеться в ее лицо, но не хватало света.

– Встречаясь со злом, – сказал знакомый голос, который она уже не раз слышала во снах, – колдунья просто делает глубокий вдох и идет дальше своей дорогой.

– Встречаясь с болью, – вдруг голос стал громче, будто кто-то выкрикнул эти слова прямо Маргарите в ухо, – колдунья просто делает глубокий вдох и идет дальше своей дорогой.

Слова эхом разносились по лесу, становясь громче и нестерпимее. Захотелось сжать голову руками.

– Встречаясь с несправедливостью, колдунья просто делает глубокий вдох и идет дальше…

– Своей дорогой, – прошипела старуха и кивнула на последнюю дорогу перекрестка.

Сны были тем и хороши, что в них не требовалось задавать вопросов. Маргарита все поняла. Она шагнула на свободную тропинку и обернулась. Обернулась – и ужас накрыл ее… Она увидела свое отражение в облике этих страшных видений. Она была старухой. Она была той полной женщиной. Она была собой. Она была всеми ими сразу. И она была…

Голос, что доносился одновременно со всех сторон, не дал додумать эту мысль.

 
В полночь папоротника цвет
Решит судьбу и даст ответ.
Исчезнет боль, исчезнет твердь,
Страстей и страхов круговерть.
Я замыкаю круг.
Я – смерть.
 

Маргарита подскочила на кровати. Оказалось, что в тот раз она проспала меньше часа. Никогда еще время не тянулось для нее так странно. Об использовании времени в колдовстве должен был этой осенью рассказывать наставник по физимагии. И впервые за последние дни Маргарита вдруг задумалась о том, какие наставники ей ближе и интереснее, а с какими можно перестать видеться. Эбонит Павлович однозначно попадал в список первых.

– Чаровник сегодня еще не пила… – От звука этого голоса Маргаритина спина покрылась липким потом. Голос из ее сна? Нет, просто наваждение.

Перед ней стояла Кассандра Степановна и держала в руке серебряную ложечку с зельем.

Если бы это именно Кассандра появлялась в ее сне, она ведь должна была бы намекнуть Маргарите? Подмигнуть? Обронить такую фразу, по которой она обо всем догадалась бы? Но нет, гадалка лишь сунула ей ложку с зельем и тут же сказала кому-то за ширмой, очевидно, продолжая старую тему:

– Ну а строительство домов в Долине Гремящих Ветров? Как они могли это допустить?

– Вы против? – спросил кто-то из-за ширмы.

– Еще бы, голубушка! Жизни там людям не будет.

– Это пророчество?

– Можете считать, что да! – рявкнула цыганка, выдернула ложку изо рта Маргариты и удалилась, качнув бедрами и задев ширму.

Маргарита снова осталась одна. Два месяца в лазарете, подумать только, это же целая вечность! И за эту вечность никаких новостей о Водяной колдунье.

Девушка прислушалась к шелесту травы. Первое время она никак не могла понять, откуда доносятся все эти звуки: щебетание птиц, шуршание высохших колосьев, стрекот кузнечиков. Все окна были плотно закрыты и даже занавешены, но в лазарете всегда было свежо, словно ранним летним утром. Естественно, объяснить все это законами логики колдунья не могла, поэтому просто перестала об этом думать. В конце концов, что удивительного в стрекотании кузнечиков, когда за стенами обычные на первый взгляд подростки поднимают предметы силой мысли и непринужденно превращаются в лесных зверушек.

Да, обычные подростки. Это-то никак и не могло уложиться в голове. В их внешности не было ничего такого, что выдавало бы наличие сверхъестественных способностей, – разве что чересчур длинные волосы у девушек. Но когда Маргарита вспоминала подруг и друзей из своей прошлой жизни, то невольно представляла их более приземленными. Теперь ей казалось, что у них не было такой осанки, таких таинственных глаз, такой плавности движений. Это было похоже на игру воображения, но ее бывшие друзья всегда виделись ей более блеклыми, чем обитатели Заречья, – в них словно было меньше жизни, меньше красок и характера.

Маргарита потянулась к тумбочке и сняла верхнюю книжку со стопки – кто-то принес их сюда еще неделю назад, но сил читать у нее не было. Книга называлась «Основы метафизики» и начиналась разделом «Душа». Вступление колдунья осилила: в нем приводились теории происхождения души. Говорилось о магических традициях разных стран, восточной медицине, представлениях потусторонних, их религиях, но чем больше всплывало легенд, убеждений и описаний, тем сложнее становилось понять, что же такое душа на самом деле.

«Надеюсь, в конце концов книга это объяснит», – подумала Маргарита и перелистнула несколько страниц, возвращаясь к оглавлению.

Когда приходит душа. Многодушие. Бездушие. Бездушие? Один из пунктов привел ее в замешательство.

Ее чтение прервал внезапно появившийся Слава. Игры больничного пространства она тоже до сих пор не могла понять: когда она приходила к Полине, то запомнила, что лазарет выглядит как обычная палата с чередой коек и ширмами, которые позволяли отгородиться от соседей. Но теперь она словно находилась в каком-то отдельном помещении: она не видела и не слышала других ребят, которые, как она догадывалась, лежат совсем рядом. Ширма полностью отгораживала ее, не пропуская ни единого звука. Поэтому девушка и не заметила, как вошел Слава.

– Привет. – Он улыбнулся. – Ты как?

Маргарита пожала плечами. Странно, в последнее время она почти не вспоминала о своем молодом человеке, и его появление не вызвало в ней никаких чувств.

– У вас тут так солнечно, – продолжил Слава, садясь на край Маргаритиной кровати и щурясь от яркой полосы света, проникающей сквозь занавески. – А снаружи дожди. С погодой в Заречье вообще какая-то беда. Мне еще повезло, что я попал к тебе. В лазарете столько народа, что Жаба ужасно злится, когда маги ходят навещать своих друзей через его комнаты.

– И как же ты прошел?

– У него как раз нет встреч с целителями, к тому же ему было некогда выпроваживать меня – легче пропустить. Все больше и больше людей заболевают Лисьей хворью, в лазарете уже нет мест, поэтому ему нужно придумать, как разместить их в городской здравнице.

– Так странно, я уже давно вернулась из Мурманска, но еще ни разу не использовала магию и тем более не узнала ничего нового, – произнесла Маргарита.

– Конечно, ты же сразу заболела. Но ничего, скоро поправишься и снова будешь жаловаться на Жабу и Кассандру. – Слава попытался подбодрить девушку, но встретил только равнодушный, почти отсутствующий взгляд.

– На Кассандру… – пробормотала она тихо. – Я лежу здесь, и иногда у меня создается ощущение, что все это просто сон. Что я никогда не была в Заречье, мне просто все это приснилось.

– Это не может быть сном.

– Не может? – Маргарита слабо усмехнулась. – Ты себе не представляешь, сколько людей живет обычной жизнью, даже не догадываясь, что вы существуете. Если бы любая моя знакомая или друг из Мурманска услышали рассказ про мои встречи с Кассандрой или Македоновым, то они просто решили бы, что я сошла с ума. Они верят в совершенно другие вещи. Например, в инопланетян, в мировой заговор, в бога…

– В Ярилу?

Маргарита даже сначала не поняла вопроса Славы, а потом рассмеялась, но снова в этом смехе не было ничего общего с ее привычной веселостью:

– В Ярилу? Нет, конечно. Да даже если бы они верили в него, это неважно. Они не верят в заклинания, наговоры, снадобья. Ходят к гадалкам, когда прижмет жизнь, но не верят. Если я увижу в огне чье-нибудь будущее, они решат, конечно, что я экстрасенс. Экстрасенсы… я даже не знаю, маги ли они…

– Это наблюдатели, – откликнулся Слава.

– Наблюдатели?

– Потусторонние с одной развитой магической способностью. Например, видеть умерших или предсказывать будущее по картам. Мы называем их наблюдателями, потому что они как будто смотрят на наш мир, но не видят его до конца. Иногда у них встречаются очень сильные и необычные способности, какими далеко не каждый колдун может похвастаться. В биомагии им посвящен целый раздел. Но ты… ты же, наверное… не разбираешься в биомагии, раз жила с потусторонними? Или они изучают это?

– Изучают биомагию?! Это все сказки в их мире. Сказки, которые рассказывают детям перед сном. А потом дети вырастают и перестают верить. У них появляются другие интересы. Они ездят на машинах, пользуются компьютерами, мечтают об отпуске или даже о яхте. Мои подруги больше всего на свете хотят отхватить себе богатого жениха или сделать карьеру. Ты понимаешь?

Слава решил просто кивнуть. Про «отхватить богатого жениха» все было ясно – все колдуньи мечтали, чтобы какой-нибудь Муромец взял их в жены!

– Ты все-таки не понимаешь, – отчаявшись, бросила Марго. – Ты ничего не знаешь об их жизни. И о моей… В той жизни все так… точно, продуманно. Ты знаешь смыслы и цели. Сначала идешь в школу, хорошо учишься, чтобы поступить в престижный университет. Это тебе нужно, чтобы найти хорошую работу, за которую много платят. Еще нужно завести семью. Путешествовать. Купить автомобиль. Все действия и правила можно объяснить надеждой на светлое, безбедное будущее. Так живут все. А здесь? Вы платите кармические долги, исправляете ошибки прошлых жизней, разговариваете с деревьями… Учитесь сдерживать мощную энергию, управлять ветром… Вы гармоничные и счастливые дети природы. А я каждый раз думаю как потусторонняя: зачем все это? В какой вуз меня примут с этими знаниями? Как же я потом найду работу? И где я буду жить после Заречья? Вы…

– Не «вы», а «мы», – поправил ее Слава. Все это время он сидел, потупившись, не зная, что ответить. Он никогда всерьез не задумывался о том, как живут потусторонние. До него, как и до любого колдуна, чаще доходили фантастические истории о том, что люди создали себе подобных роботов, разучились делать что-то самостоятельно – для всего есть определенная машина. Но слова Маргариты не очень соотносились с этими слухами. Тем более во всем этом не было ничего такого уж странного – вон и некоторые маги разучились готовить еду сами и даже причесываться с помощью расчески: все это можно было сделать с помощью колдовства.

Некоторое время они сидели в тишине, ее нарушало только стрекотание кузнечиков, да под кроватью, казалось, шуршал еж. И внезапно Маргарита поняла, что этот еж занимает ее мысли больше, чем парень, сидящий на краешке ее кровати. Она перевела на него взгляд: темно-рыжие волосы, прозрачные глаза, слегка лопоухие уши – все это раньше вызывало нежность, а теперь от нее осталась только пустота. Слова вылетели сами собой:

– Слава, я не люблю тебя.

Она произнесла это спокойно, словно давно приняла решение, но, встретившись с ним взглядом, тут же захотела отмотать время назад. Ком подкатил к горлу, она не могла больше вымолвить ни слова. А Слава продолжал растерянно смотреть на нее, словно ожидая, что она рассмеется, скажет, что эта шутка… вообще что-нибудь скажет. Минуты стекали по невидимой стене между ними.

– Проходите. – Вместо голоса Маргариты Слава услышал за своей спиной голос Жабы.

В сопровождении целителя в палату вошел наставник по Огненной магии.

– Я забыл, что у Руян уже есть посетители!

– Я ухожу. – Слава поднялся с кровати и, словно загипнотизированный, вышел из лазарета, даже не взглянув на наставника.

Маргарита резко отвернулась к зашторенному окну – расплакаться в присутствии Македонова ей вовсе не хотелось.

– Вот, Маргарита, вас пришел проведать ваш наставник. Я же говорил, Александр, что она уже поправляется, – какой румянец на щеках! Скоро выпишем вас, Руян. Мест и так на всех не хватает, – выплыл откуда-то из недр тоски предательски-оживленный голос Жабы.

Маргарита наконец повернула голову и даже удивилась. Она так давно не видела наставника, что его суровый вид показался ей незнакомым и чужим. Македонов внимательно смотрел на нее.

– Ну ладно, пока вы тут, я пойду погляжу, что там с остальными, – прогнусавил Густав Вениаминович и скрылся за ширмой.

Маргарита все еще думала о Славе, с которым так нехорошо поступила. Ей виделся взгляд его бесцветных глаз: такой растерянный и удивленный. Она моргнула несколько раз, чтобы избавиться от наваждения. Но перевести взгляд на наставника тоже представлялось настоящим испытанием. Она все еще боялась оставаться с ним наедине: после того случая, когда она подслушала его разговор с Лисой, они почти не виделись и у него не было возможности высказать ей все, что он думает. Но, к ее удивлению, его голос прозвучал довольно миролюбиво:

– Добрый день, Маргарита. Как самочувствие?

– Ничего так, – вяло отозвалась она.

– Наверное, как ваш наставник я должен был проведать вас еще раньше, но было много дел.

– Меня навещали подруги, – тут же отозвалась Маргарита.

Она почему-то была уверена, что Македонов тоже вспомнил о подслушанном разговоре, только по каким-то причинам делает вид, что ничего не произошло.

– Анисья Муромец?

– Да, она, и Василиса Умнова.

Маргарита по привычке хотела назвать и Полину, и от этого в глазах появилась неприятная резь. Странник, видимо, уловил ход ее мыслей, поэтому сменил тему:

– Я решил, что вам может быть скучно лежать в лазарете, поэтому принес почитать.

Маргарита и не заметила, что все время, пока они разговаривали, он держал что-то в руке. На постепенно увеличивающуюся стопку книг опустилась еще одна.

– Спасибо, – отозвалась Маргарита. На обложке еле заметно проступал темный силуэт дракона, а название было написано глаголицей. Было стыдно признаться, что она не смогла сразу перевести его, поэтому она поспешила сменить тему:

– Кто-то постоянно приносит мне книги. Сегодня я попыталась читать «Основы метафизики». Но не догадалась, кто из наставников прислал.

– Это Фея. – Лицо наставника вдруг тронула улыбка, и он, пододвинув стул, уселся напротив Маргариты. – Едвига Яковлевна. Метафизик. Вредная особа, если честно. Не любит иметь дело с новичками, так что раньше вы вряд ли с ней встречались. Если она прислала книгу, значит, вам пора познакомиться. Стара как мир. Как и темы ее книг. Она заставит поломать голову над многими вопросами.

– Утром я читала про душу.

– Ну вот, как я и говорил.

– Я видела раздел «бездушие». Пришлось перечитать название еще раз, чтобы убедиться, что не привиделось, – осторожно начала Маргарита, бросив робкий взгляд на Македонова.

– Есть такой. Говорят, по нашей планете бродят и бездушные существа. Иногда душу выгоняют из тела некроманты, чтобы вселить туда кого-нибудь другого: низшую сущность или душу давно умершего колдуна. А некоторые считают, что души нет у…

– Потусторонних?

– Да, – наставник неохотно кивнул. – Но из меня плохой рассказчик. Лучше отправляйтесь к Фее, когда поправитесь.

– А как дела у ребят? – немного помолчав, спросила Маргарита. Александр Владимирович спокойно и пристально смотрел на нее, но ей не хотелось признаваться, что тема потусторонних уже сегодня всплывала. – Теперь мне их, наверное, не догнать? Они занимались магией, а я целых два месяца ничего не делала.

– Почему вы говорите, что ничего не делали?

– Ну… я все это время пролежала в одиночестве. Смотрела сны и передумала кучу всего.

– И не считаете это делом? Вы тоже занимались магией. Два месяца в одиночестве – это непозволительная роскошь для большинства из нас. Иногда этого так не хватает, что некоторые уходят…

– В странники? – удивленно прошептала Маргарита.

– Предположим. Но вернемся к магии. Не стоит считать, что ваша сила развивается только от встреч с наставником или другими Огненными. В Заречье все устроено так, чтобы пробудить ваш потенциал. Ничего случайного. Каждое слово – якорь. Каждая вещь – знак, оставленный вам богами.

– И каждый сон?

– И тем более сон.

– Мне сложно это понять… – устало проговорила Маргарита. – Я пытаюсь, честное слово. Но все еще думаю как потусторонняя.

– В этом нет ничего плохого. Как потусторонняя вы можете увидеть то, к чему привыкли и чего не замечают местные колдуны. Не принимайте свои преимущества за недостатки. Поправляйтесь.

Наставник поднялся со стула, все еще не спуская с Маргариты спокойного взгляда. Тут Густав Вениаминович снова заглянул за ширму.

– Еще двое Огненных заразились Лисьей хворью. Совершенно не хватает мест, вот куда их класть, по-вашему?! – спросил он у Македонова, словно тот был виноват в случившемся.

– Я сейчас загляну к ним, если вы меня проводите, – ответил Странник и направился к выходу.

* * *

Маргариту отпустили из лазарета через несколько дней. Накануне еще сильнее похолодало, и вымокшие от дождя черные жухлые растения кое-где покрылись инеем. Маргарита вышла на улицу, закутавшись в теплую куртку, которую ей принес домовой, и огляделась: она не узнавала Заречье, словно все те воспоминания, которые хранились в голове об этом сказочном месте, и правда были лишь сном.

Однако вскоре колдунья все же узнала в покрытой серебристой корочкой льда дороге ту, по которой раньше ходили только в жаркие летние и уютные осенние дни толпы юных магов. Несколько кленов за поворотом тоже выглядели знакомо, но сильно изменились: деревья совсем облетели, а на их темных стволах маленькими льдинками застыли капли дождевой воды. Над кленами вились и кричали птицы. Под голыми ветками стояли два колдуна – из тех, что остаются в Заречье на много лет после Посвящения. Один из них глядел на птиц и что-то бормотал, держа в руке бересту для записей. Другой, заметив Маргариту, повернулся и ободряюще сказал:

– Если поторопишься, то еще можешь успеть.

«Что? – мысленно спросила Маргарита, лишь кивнув ему в ответ. – Куда успеть?!»

Она поудобнее перехватила сумку и, не ускоряя шага, двинулась дальше. С одной стороны, успеть хотелось – вдруг это было что-то важное? С другой, раз ее никто не предупредил, значит, именно ей спешить некуда, да и куда идти, она тоже не знала. Поэтому она просто разглядывала изменившуюся природу, пока не услышала вдалеке гул голосов. В той стороне, откуда доносился шум, находилась столовая, и Маргарита немного задержалась на распутье, размышляя, не свернуть ли с дороги.

– С выздоровлением, красавица! – Неожиданно раздался знакомый голос, и из-за кустов вынырнул лысый Василий.

– О, – только и смогла вымолвить Маргарита, повстречавшись с Огненным колдуном. На ее лице появилась улыбка. – Спасибо.

– Иди скорее, что же ты стоишь? – не понимая ее нерешительности, воскликнул Василий. – Ты и так уже почти все пропустила.

– А что это было за… мероприятие?

– Праздник военной славы! – Вася округлил свои фиолетовые глаза. – Ты что же, не слышала о таком?

– Нет…

– Я видел твоих подружек, они еще там. Давай, беги к ним. Это очень веселый праздник! Тебе понравится!

Маргарита пожала плечами, но все же направилась по совету Васи по тропинке, ведущей к столовой. Однако на сам праздник она так и не успела. Она поняла это, когда увидела огромную толпу людей, идущую ей навстречу: колдуны расходились по домам, расползались из-под крыши столовой змейками и ручейками. Многие несли музыкальные инструменты, шелестели нотными тетрадями. Некоторые смеялись. Некоторые почему-то плакали. Маргарита уж было подумала, что сходит с ума или бродит во сне, но, увидев длинные светлые кудри и ярко-рыжую косу, поняла, что она действительно сейчас в Заречье и все происходит на самом деле.

Анисья, едва заметив Огненную колдунью, бросилась к ней.

– Марго! Как я рада, что тебя наконец выпустили!

– Что это был за праздник? – спросила Маргарита, расцеловав подружек в облаке лавандовых духов Анисьи. – Я встретила Василия, и он говорил, что это что-то невероятно веселое…

– Веселое? – изумленно воскликнула Анисья. – Да он рехнулся, было ужасно грустно.

– Ну, я всегда подозревала, что у него странные взгляды.

– Я бы не сказала, что было скучно, – вмешалась Василиса. – Но и весельем назвать можно с натяжкой. Орфей Добрыньевич хотел, чтобы все показали какие-нибудь номера, посвященные победам в войнах между магами. Но в основном ребята пели грустные баллады.

– Таким образом нас хотят к чему-то подготовить? – быстро подхватила Маргарита.

– Да, ко сну, – зевнула Анисья, рассмешив девушек. – Нет, стоящим было только выступление Севы.

– Да ты же не видела и половины, – перебила ее Василиса, снова рассмеявшись. – Ты закрывала лицо платком и плакала.

– Просто песня, которую он пел, была очень печальной! – воскликнула Анисья.

– Как же я скучала по вам! – вырвалось у Маргариты. Она уже и забыла, что тихой Василисе удавалось подтрунивать над Анисьей и что где-то еще существовал и пел грустные песни Сева.

– Я хочу на настоящий праздник, где люди не плачут, – как ни в чем не бывало продолжила Анисья. – Ах, кстати! Это же новость, которую я хотела рассказать вам обеим! Совсем скоро состоится официальная помолвка Мити и Марьяны! Вот здорово, да? Хоть что-то хорошее за последнее время.

– Эй, – протянула Маргарита. – Хорошее для кого? И ведь они уже давно помолвлены, разве не так?

– Да, но наши семьи решили устроить по этому поводу настоящий праздник, чтобы хоть на один день отвлечься от ужасных новостей последних недель.

– Тогда обязательно пригласите Севу петь и на этом празднике. Чтобы Митя, когда будет плакать, смог сделать вид, что это просто песня очень печальная…

– С чего ему плакать, Марго? – удивилась Анисья, беря ее под руку.

Маргарита переглянулась с Василисой, и они понимающе улыбнулись друг другу.