Текст книги "Соблазны Снежной королевы"

Глава 13
Тайна готического принца

Мир так устроен, что никому неведомо, где и когда упадет ему в руки драгоценный камень.

Ясунари Кавабата

В место морского побережья мы вынужденно оказались сперва в Санкт-Петербурге. Ранним утром, когда я еще спала, отходя от вчерашней истерики, Руслану кто-то позвонил, и он, дождавшись моего пробуждения, с огорченным лицом сообщил:

– Планы меняются. Мне нужно на три дня в Питер, и только после этого мы сможем улететь на море.

Я только пожала плечами:

– Если ты возьмешь меня с собой, я не откажусь.

Руслан повеселел:

– Я и не надеялся, что ты согласишься.

– Почему же? Я люблю туда ездить, по молодости с Аннушкой летом чуть не каждый выходной там проводили. Она у меня однажды чуть замуж за грузина сорокалетнего не вышла, – фыркнула я.

Это действительно имело место – в поезде мы оказались в одном купе с горячим южным мачо, и тот предсказуемо запал на блондинку Вяземскую. А эта курица, разумеется, тут же вообразила, что встретила свою очередную «единственную любовь». В итоге по Питеру я гуляла одна, а Аннушка провела все выходные с этим Вано-Васо-Гиви – или как там его еще звали. Домой я возвращалась тоже одна и страшно трусила, что отец Аннушки явится встречать нас, как делал обычно, и я, не успев улизнуть, вынуждена буду что-то врать об отсутствии его дочери. Врать было страшновато, говорить правду – того хуже… Кончилось тем, что Аннушкин отец уехал в Питер первым же поездом, отыскал непутевую дочь и привез домой, попутно запретив ей всяческие увеселения на год вперед. Анька дулась на меня около недели, но потом остыла и, как обычно, позвонила первой.

Эти воспоминания напомнили мне о счастливых и беззаботных днях, о свободе и молодости, о времени, когда ты еще никому особенно ничего не должна и можешь позволить себе жить так, как хочется. И, возможно, внезапная поездка в город, где я была счастлива, позволит встряхнуться и вновь ощутить какой-то прилив сил.

– Значит, ты не огорчилась? – уточнил Руслан. – Могу заказывать тебе билет?

– И гостиницу заодно.

– Ты собираешься жить отдельно?

– Не обижайся. Я чувствую, что ты пока не готов к такому шагу, как совместное проживание со мной в номере во время деловой поездки, – улыбнулась я и взяла его за руку, заставляя сесть на край кровати. – Все равно днем ты будешь занят, а я смогу погулять.

– Не пойму, какая разница, где ты будешь ночевать? – упирался Руслан, но я чувствовала, что он говорит это скорее из вежливости и боязни обидеть меня, но сам доволен тем, что я проявила понимание.

– Руслан, не надо. Я так решила, и так нам обоим будет проще. Я буду проводить с тобой вечер и уезжать к себе.

– Уезжать? То есть ты собираешься жить даже в другом отеле? – удивился он, и я подтвердила:

– Да. И не спорь, иначе я просто никуда не поеду.

Алиев сдался, хотя, судя по всему, не рассчитывал на то, что я не захочу остановиться в одном с ним отеле. Но я сделала это нарочно, чтобы избавить себя от неизбежной боли. Нет ничего унизительнее роли любовницы, которая вынуждена скрываться от посторонних глаз. А живя в другом отеле, я смогу уговорить себя, что все не так уж противно.

Город встретил традиционно – дождем и шквалистым ветром, на перроне вокзала задувало так, что я пожалела о том, что не прихватила куртку. Руслан пообещал, что водитель, встречавший нас, довезет его до отеля, а потом прокатится со мной до торгового центра, и это было кстати – моя тонкая ветровка и легкие джинсы явно не годились для здешнего климата. И даже три дня прогулок в таком виде обеспечат мне как минимум простуду. А ведь я планировала еще поплавать на кораблике по каналам и добраться до Петропавловской крепости тоже водным путем.

– У меня сейчас встреча, потом обед кое с кем, а после пяти я в твоем распоряжении, – просмотрев врученную ему водителем программу, сказал Руслан. – Переоденусь и повезу тебя по каналам.

Я рассмеялась:

– Да ты просто маг и волшебник. Я только что думала об этом.

– Вот и подготовься как следует.

– Сделаем так: я заселюсь в отель и прогуляюсь в торговом центре, там рядом, а потом созвонимся.

– Заметано, – подмигнул Алиев, выбираясь из машины возле «Коринтии».

Мне отель почему-то не понравился, я вообще не испытываю тяги ко всему большому, дорогому и пафосному, а потому для себя попросила номер в небольшом «семейном» отельчике у Московского вокзала. Это место странным образом действовало на меня – я превращалась в амебу, не реагирующую ни на какие раздражители, и это состояние очень меня устраивало. В качестве психоразгрузки – то, что надо.

Водитель, припарковавшись на узкой Гончарной улице, донес мой чемодан до входа в отель, расположившегося во дворе-колодце за аркой. Я попросила не ждать, пока заселюсь:

– Скорее всего, вы понадобитесь Руслану Каримовичу. Спасибо за помощь.

– Если что – вот мой телефон, звоните. – Он протянул мне визитку, которую я сунула в сумку, где позже благополучно и потеряла.

Заселили меня быстро, а спустя всего час, пока я принимала душ и вынимала из чемодана необходимое, курьер принес огромный букет цветов и записку от Руслана: «Мне одиноко без тебя. Не стоило соглашаться и разрешать тебе жить отдельно». Я улыбнулась – Алиев все больше становился похож на влюбленного юношу, и это меня забавляло и удивляло одновременно.

Найдя среди вещей максимально теплую, если такое вообще бывает, футболку, я высушила волосы и покинула отель.

Большой торговый центр находился всего в паре минут ходьбы от Московского вокзала, но дождь немного усложнил мой путь – приходилось выбирать дорогу посуше. Зонт, взятый в отеле, намок почти сразу и пользы не приносил. Все, о чем я мечтала, была теплая куртка и сухие кроссовки взамен вымокших насквозь босоножек на каблуке. Но сначала – кофе.

Пить на ходу из картонного стакана я не любила, потому предпочла посидеть в кафе, согреться и выпить без спешки чашку капучино. Очень большую чашку. И все бы хорошо, если бы не одно «но». Даже два. Во-первых, постоянно сверлящий мой затылок чужой взгляд. А во‑вторых, Аннушкин готический эльф в компании какого-то немытого блондина такого клошарского вида, что было непонятно, как его вообще сюда впустили. Встреча оказалась настолько неожиданной, что я временно забыла о неприятном ощущении чужого взгляда. Габриэль и его спутник устроились за столиком у меня за спиной, и я поняла, что певец меня не узнал. Невольно я начала прислушиваться к их разговору.

– Ты только пиво из бутыля не сёрбай, – вялым бесцветным голосом попросил блондин, и Габриэль в ответ хохотнул:

– Подумаешь! Ты стесняешься?

– Выглядит мерзко.

– Я мужик.

– И что? В занавески будешь сморкаться, чтобы доказать? Дура ты, Галка.

В этот момент у меня все перевернулось внутри, и я аккуратно задвигала пальцами по дисплею лежавшего на столе телефона, включая диктофонную запись. Только бы он еще раз оговорился, ну как я раньше-то не додумалась включить! Надо же, как совпало… Я ведь даже имя угадала – никакой фантазии у этих эльфов, Галя – Габриэль, фу ты…

– Не называй меня так! – окрысился Габриэль, и в его голосе явственно прозвучали истеричные бабские нотки.

– Да ладно, че ты, – вяло отбивался блондин, – тут твоих куриц-фанаток не бывает.

– Зато журналюги запросто могут быть! У нас тур вообще-то!

– Ой, и че? Кому мы нужны здесь? Тур по подворотням Питера! Ждешь, что к тебе из «Афиши» за интервью прибегут?

– Ты меня бесишь, Спарки! – визгливо сообщил Габриэль.

– У меня имя есть.

– Твое имя никому не интересно! А вот автор текстов Спарки – да. Он – личность, а Степа Моргунов – дерьмо слюнявое из Владика! Кому ты нужен был – Степа Моргунов, а? Я тебя вытащил, профессию дал!

– Ты меня-то об этом спросила? Я этого хотел? – вдруг напрягся Степа-Спарки. – Я, может, не о том мечтал-то, а? И сиськи твои меня, кстати, устраивали куда больше набитого носка в штанах! Сколько еще у тебя есть времени на эту дурь? Думаешь, можно вечно всех обманывать?

– Накоплю бабла, операцию сделаю – и не надо будет прикидываться!

– А как же я?

– А что – ты? Со мной будешь.

– А если я не хочу с тобой – с такой? – упорствовал Спарки, и Габриэлю пришлось пнуть его ногой под столом, судя по звуку сдвинувшегося стула, потому что к их столику как раз подошла официантка.

– Ты прекратишь истерить или нет? Сколько раз просить – не называй меня в женском роде, ты так можешь протрепаться потом при людях! – зашипел довольно громко Габриэль, когда девушка, расставив на столике заказ, удалилась к барной стойке.

– Надоело! Понимаешь – надоело смотреть твой тошнотворный спектакль. Каждый раз одно и то же! Ну вот что ты с бабой этой делать станешь? Она же явно на тебя запала, хоть и не малолетка! Что будет, когда она с тобой в постель захочет?

Тут я напрягла слух изо всех сил и сдвинула телефон на самый край стола – речь совершенно точно зашла об Аннушке, а именно это мне и нужно.

Габриэль, судя по звуку, все-таки предпочитал пить пиво из бутылки – ну еще бы, брутальный ангел! Меня так и подмывало встать и подойти к их столику, вылить все, что найдется жидкого, прямо на длинные космы этой Гали с набитым носком в штанах и запретить ей приближаться к моей подруге, но останавливало только желание заполучить как можно больше информации. Чтобы было что представить Аннушке в качестве доказательств. Вот и детектив не пригодился.

– А ты вспомни, с кем у меня доходило до постели? – заговорил Габриэль, со стуком опустив бутылку на столешницу. – Главное в таком деле – вовремя слиться. Как только бабки на карту упали – так сразу и сливаться, мы же всегда так делали. Чем этот раз отличается от предыдущих?

– Только тем, что на сей раз, дамочка, вы так вляпались, что вам и не снилось, – не выдержала я, разворачиваясь на стуле и глядя в упор на открывшего рот от изумления Габриэля. – И вляпались в историю с юристом, у которого, кстати, есть адвокат, – и это, к вашему огорчению, я. А вот тут, – я помахала телефоном, – записан ваш разговор с господином Моргуновым – или вам привычнее Спарки? Ну, следствие разберется, кто тут у вас кому Вася, меня это не особенно волнует. Между прочим, в этом есть и плюс – готический принц поет в местах заключения. Это ж какие потом афиши будут… «Концерт из-за решетки», «Из дальних странствий возвратившись»… А вам, Габриэль, это даст новый толчок для творчества. А заодно – новый имидж. Вам пойдет телогрейка с номером. Только вот на какую зону поедете? На мужскую? Или все-таки на женскую?

Габриэль пришел в себя первым и визгливо завопил:

– Вы ничего не докажете!

– Ой, правда? – изумилась я. – Так огорчу – тут нечего доказывать. Мошенничество в чистом виде. И потерпевшие тоже найдутся, стоит только бросить клич.

– Не докажете!

– А какую-то другую фразу изречь вы в состоянии? – полюбопытствовала я, наслаждаясь растерянным видом Габриэля и совершеннейшей паникой на лице Спарки. – Скучновато с вами – а еще артисты.

– Вы нарушаете закон о частной жизни! – взвизгнул вдруг Спарки, и я оживилась:

– О, а вот отсюда – чуть подробнее, Степан, это очень интересно! Закон о частной жизни? Это с чем же едят, а? И чего же такого я нарушила? Я порочу вашу деловую репутацию? Так у аферистов ее нет – поправьте, если ошибаюсь. Разглашаю сведения о вашей личной жизни? Нет, не разглашаю – пока. Но если мы друг друга не поймем – не сомневайтесь, разглашу, громко и с треском, связей хватит.

Спарки нервно облизал губы и перевел растерянный взгляд на Габриэля, словно ища поддержки. Тот как-то обмяк на стуле, расплылся и стал похож на того, кем и являлся на самом деле, – потасканную деваху лет тридцати – тридцати двух, одетую в мужские шмотки. От волнения певец вспотел, и под довольно свободной черной мужской майкой проступили контуры специальной утяжки, с помощью которой Габриэль пытался замаскировать довольно большую грудь. Зрелище оказалось одновременно жалким и отвратительным, меня затошнило. Какого черта я сижу рядом с этими существами и выслушиваю их бред? Ради Анькиной банковской карточки? Пора уходить. Я поднялась и, убирая телефон в сумку, скучным голосом сообщила:

– В общем, так, музыканты вы мои бременские. Советую внести номер Вяземской в черный список и самостоятельно ей тоже не звонить. Вообще забудьте, что были с ней знакомы, – иначе обещаю такой рекламный взрыв на полстраны, что мало не покажется. И не пробуйте выяснить, насколько крепко я держу данное кому-то слово – поверьте, вам не понравится. Удачных концертов, музыкальные мои. И это… С пивком не особенно – для связок вредно.

Еле сдерживая рвущийся изнутри смех, я повернулась и вышла из кафе. Надо позвонить частному детективу и отменить заказ – нет смысла надрываться, когда и так все понятно. Ну Анька и дура… Всякие чудотворцы у нее были, но чтоб такое… Это уже даже не анекдот, это вообще непонятно что. Замуж ей надо срочно, пока не случилось чего-то еще более выдающегося.

Глава 14
«Давай поженимся»

Душе не всегда хватает одного тела, иногда она использует одновременно два.

Анхель де Куатье

Пробежавшись по торговому центру, я купила свитер, короткие резиновые сапожки и легкую утепленную куртку и почувствовала себя лучше. Переоделась в примерочной, сложила свои вещи в пакет и поняла, что готова гулять. Оставалось дождаться звонка Руслана. Но ждать в помещении не хотелось, и я решила прогуляться по Невскому. Взяв в небольшом киоске стакан апельсинового фреша, я вышла на улицу. Дождь закончился, но, насколько я знала Питер, это не говорило о том, что он не начнется, едва я отойду метров на сто. Мне всегда нравился запах этого города – слегка отдающий болотом и сыростью, но это придавало какое-то неуловимое очарование всему – брусчатке, крышам домов, довольно узким улочкам и дворам-колодцам. Такой атмосферы, как здесь, я не встречала больше нигде, хотя по миру много поездила. В Питер влюбляешься как-то мгновенно, сразу, – и эта любовь на всю жизнь. Правда, это не у всех так. Светик, например, терпеть не мог этот город, а гастроли здесь считал наказанием. Его раздражала и погода, и сервис, и люди – словом, все то, что нравилось мне. Иногда я начинала подозревать, что он не любит Питер в пику мне, чтобы досадить. Надо будет спросить у Руслана, как он относится к этому городу, кстати.

Я медленно шла по Невскому в сторону Дворцовой площади, потягивая сок через трубочку. Мимо меня просеменила довольно большая группа японцев в прозрачных дождевиках и резиновых сапогах. Остановились по команде экскурсовода, вынули фотоаппараты и камеры, сделали снимки мемориальной доски на доме, сообщавшей, что эта сторона при артобстреле особенно опасна, и снова организованно засеменили в сторону вокзала. Я дошла до Аничкова моста, постояла у перил, глядя на серую воду. Руслан все не звонил, я бросила взгляд на часы – время приближалось к пяти, хотелось есть, и можно было зайти в какое-нибудь кафе, но нужно дождаться Алиева. А он все не звонил…

Я прождала звонка до восьми, замерзла, гуляя туда-сюда по Невскому, и очень разозлилась – притащил меня сюда, бросил одну… Все, хватит, иначе простужусь, решила я и ступила на край тротуара, поднимая руку. Таксист появился мгновенно, и я, устроившись на заднем сиденье машины, назвала адрес.

Поднявшись в номер, я сразу пошла в душ и включила горячую воду – нужно согреться. Правда, ужинать тоже надо; пожалуй, закажу в номер, чтобы не выходить под вновь начавшийся дождь. Руслан так и не позвонил, и злоба моя усилилась стократно – ну, не можешь набрать, отправь хотя бы СМС, я спокойно лягу спать, поужинав в одиночестве, вот и все!

К ночи я начала волноваться. Совершенно не похоже на Руслана – вот так молчать весь день, зная, что я жду. Тогда я решила позвонить сама. Вынув из сумки телефон, я моментально поняла причину загадочного молчания Руслана… Мой мобильный был выключен – батарея разрядилась… Воткнув зарядное устройство в розетку, я набрала номер. Алиев ответил после первого же гудка, словно держал трубку в руке и ждал:

– Алло, Варя! Что случилось, где ты? Я еду к тебе в отель, ты там?

– Руслан, прости меня, ради бога, – совсем забыла про батарейку в телефоне, она разрядилась… Я в отеле, но не думаю, что тебе стоит…

– Тогда выходи на Невский, дождя нет, пойдем поужинаем.

Ужинать я уже не хотела – заказ в номер оказался настолько большим и вкусным, что думать о еде я не очень могла. Но ничего – просто выпью чаю.

Признаться, мне стало намного легче – все же собственная дурость выглядела куда предпочтительнее невнимания любовника.

Руслан ждал меня на углу Гончарной и Невского, и по его виду невозможно было сказать, что этот человек вхож в любые кабинеты Кремля, например, – обычный мужик в джинсах и темно-синей куртке, с черным зонтом в руке.

– Ты меня напугала, – обнимая меня, признался Руслан, – думал, что ты на что-то обиделась и уехала в Москву.

– Прости, я виновата, – устраиваясь у него под рукой и обнимая за талию, призналась я, – даже не понимаю, как так вышло, я обычно внимательна в таких вопросах.

– Ничего… Просто постарайся больше так не делать, хорошо? Я уже не мальчик, чтобы так волноваться и каждую секунду смотреть на дисплей телефона.

– Надеюсь, что не сорвала тебе ничего государственного?

– Нет, но была близка к этому. Поэтому сейчас мы идем ужинать, а потом все-таки кататься по каналам – есть ночная прогулка. Хочешь?

– Конечно.

Мы нашли какой-то паб на Лиговке, выбрали стол в самом дальнем зале, чтобы не оказаться среди немецких туристов, увлеченно смотревших по большому телевизору футбольный матч, и Руслан заказал себе порцию ягненка и темное пиво, а мне – красный чай с фруктами. Я смотрела в окно, за которым по освещенной улице двигались машины и прогуливались люди, обрадованные отсутствием дождя, и мне было так хорошо и спокойно, как не было уже давно.

– О чем задумалась? – спросил Руслан, занося вилку и нож над довольно большой порцией мяса.

– О том, что сейчас, сию минуту я совершенно счастлива. Возможно, это ненадолго, потому что надолго ничего не бывает. Но сейчас тот самый момент, когда я с уверенностью могу сказать – счастье есть. Есть ты, есть я, есть этот прекрасный город – и мне хорошо в нем с тобой. И больше ничего не хочется.

– Варя, давай поженимся, – вдруг сказал Руслан, и я от неожиданности вздрогнула. – Нет, правда – давай поженимся прямо завтра, это ведь не проблема – организовать регистрацию. И поедем в свадебное путешествие.

– Тебе не кажется, что это слегка… необдуманно, а?

– Ну почему же? Как раз наоборот – сегодня у меня было время все обдумать и понять, что я не могу без тебя, не могу не знать, где ты и что делаешь. Я хочу, чтобы мы были вместе.

– Руслан, это просто Питер… Здесь всегда накатывают какие-то романтические эмоции.

– Это же хорошо. Все, допивай чай, и идем выбирать тебе кольцо, – решительно заявил Алиев, отталкивая от себя тарелку и подзывая официанта, – согласна?

Не знаю, что накатило на меня в тот момент, но я вдруг почувствовала, что тоже хочу этого – быть вместе с ним, быть его женой.

– Согласна, – произнесла я, и в ту же секунду паб огласился диким ором немецких болельщиков – кто-то забил гол.

– Видишь, какой овацией встречают твое согласие присутствующие! – захохотал Руслан. – Значит, мы все правильно делаем.

Не знаю, как именно Руслан нашел ювелирный магазин, работающий круглосуточно, но кольцо мы купили, хотя часы показывали половину первого. Ничего вызывающего – небольшой бриллиант в аккуратной оправе, но я и не любила никогда ничего вычурного. Руслан положил коробочку в карман и, подмигнув мне, сказал:

– А предложение я тебе сделаю на Неве.

Мы пошли покупать билеты на ночную прогулку по каналам.

Кольцо мне на палец Руслан надел в тот момент, когда мы проплывали под Поцелуевым мостом, и это выглядело таким романтичным и трогательным, что я даже прослезилась.

– Завтра с утра позвоню – и к вечеру нас с тобой зарегистрируют, – прошептал Руслан, укутывая меня пледом и прижимая к себе, – а в четверг мы с тобой полетим на море. И вернемся уже в мою квартиру.

– Ты поразительно настойчив…

– Ну, а как с тобой иначе? – усмехнулся он. – Стоит только отвернуться, как тебя уже нет рядом. Я уже отворачивался однажды, потом очень жалел.

– Правда? – Я подняла голову и заглянула ему в глаза – Руслан смотрел серьезно.

– Конечно.

Но все происходящее сегодня со мной было слишком идеальным, чтобы так и закончиться. А потому судьба решила, что на закуску нужно добавить в воздушный зефир чуть-чуть перчику – и желательно кайенского. Телефон в сумке завибрировал, я вынула его и вздрогнула – звонил Туз.

– Я на секунду, – извинившись, я выбралась из-под пледа и ушла на другой конец палубы. – Да, слушаю.

– Поздновато гуляешь, – заметил Туз, – романтический вечер?

– Это важно?

– Это – важно, – вмиг утратив игривый тон, сказал Туз, и у меня по спине побежали мурашки. – Пока ты там амуры крутишь, дело не движется.

– Сейчас не самый удобный случай…

– Я тебя знаю, Варвара, у тебя случай никогда удобным не будет, если ты не захочешь. Не вздумай меня за нос водить, предупреждаю. Документы должны быть подписаны к концу следующей недели.

– Руслан в отпуске.

– И что? Это мешает тебе начать разговор о фирме?

– Я не могу найти повод, – призналась я, – и не могу придумать, как оправдать свой интерес к этой конкретной фирме.

– Алиби выстраиваешь? – подколол Туз. – Не волнуйся. Скажи, что это фирма твоего дальнего родственника – и все.

Я нервно засмеялась – легко ему раздавать такие советы, сидя в своей квартире в Москве. А я, только получив предложение выйти замуж, должна сразу приставать к будущему супругу с предложениями явно криминального свойства. Да еще и выдумывать при этом каких-то фиктивных родственников.

– Ты, Варвара, не думай, что отмолчишься – и все, – продолжал Туз, – у нас с тобой был четкий договор, и не в твоих интересах его нарушать.

– Я еще ничего не нарушила, – машинально огрызнулась я, напряженно думая, что же делать – Туз становился все настойчивее, вон и срок уже конкретный указал. Как же я влипла…

– Ну, в общем, я все сказал, теперь дело за тобой, и не вынуждай-ка подталкивать тебя, хорошо?

О, а вот это уже не предупреждение, а прямая угроза – видимо, ему действительно кровь из носа нужен этот тендер и этот участок земли…

– Я поняла.

– Ну, прощевай тогда до времени, – почти ласково произнес Туз, и у меня от этого притворного тона заворочалось что-то внутри. Я отлично знала, что стоит за словами этого человека и насколько мало для него значит любой человек, посмевший встать на пути его интересов. Даже если этот человек – Варвара Жигульская…

Я постояла еще пару минут и неожиданно для себя вдруг разжала пальцы. Телефон нырнул в Неву. Если бы так же легко можно было утопить все неприятности, которые – в этом я была уверена – ждут меня в самое ближайшее время. Мне захотелось спрятаться куда-нибудь так, чтобы никакой Туз не смог найти, чтобы в этом месте не было ни телефонов, ни Интернета, ни даже элементарного электрического света. И – чтобы тишина. Непременно тишина – такая, от которой все звенит внутри. Но увы…

Я вернулась к Руслану, который внимательно наблюдал за мной, подала ему руку, и он встал:

– Что случилось?

– Ничего. Пойдем, постоим на корме.

Алиев только плечами пожал – определенно, мои причуды его удивляли, но он терпел. Я обхватила его руками сзади и замерла. Так бывает – обнимаешь человека со спины и понимаешь, что можешь вот так простоять вечно. И тебе все равно, кто он и чем занимается – просто потому, что он есть и этого тебе достаточно. С ним спокойно и надежно, а это самое важное.

– Что с тобой, Варюша? – спросил Руслан, поглаживая мои руки, скрещенные у него на животе. – Кто звонил?

– Клиент.

– А телефон зачем утопила?

– Нечаянно.

– Теперь придется восстанавливать, – заметил он, – номера же и все такое.

– У меня в телефоне никогда не бывает ничего важного, я привыкла такую информацию не держать в средствах коммуникации. Сам видишь – мобильный можно уронить, потерять, а кто его потом найдет – мало ли…

– То есть по старинке, в записных книжках все?

– У меня мало таких уж важных телефонных номеров, и их я обычно помню наизусть. В памяти мобильного их было всего штук пять, так что это не страшно. Номер вот только… Он много лет у меня.

– Это поправимо. Завтра и сделаем.

– Нет. Давай не завтра, а когда вернемся, хорошо? Пусть я неделю побуду без связи, а? – обходя Руслана и становясь перед ним, попросила я.

Он удивился:

– Совсем без связи?

– А зачем? Ты рядом, а больше мне сейчас никто и не нужен.

Алиев чмокнул меня в нос и согласился:

– Чудишь ты, конечно, но, наверное, в этом что-то есть. Пусть так и будет.

Я отказалась ехать к нему в отель и вернулась в свой, где, закрыв плотные шторы на окне, с удовольствием вытянулась на кровати и уснула.