Текст книги "Диагноз под прикрытием"

Стало быть, тот самый кабинет, который мне нужен.

Я постучалась – обязывали приличия и, услышав разрешение войти, отворила дверь.

Кабинет, в котором я оказалась, тоже был выдержан в строгом стиле, равно как и диспетчерская.

Обстановка комнаты практически такая же – стол с компьютером, диван-кушетка, только вместо тумбочек стояли шкафы, один из них – книжный, с медицинскими справочниками.

За столом сидел мужчина лет пятидесяти – пятидесяти пяти, довольно худощавого телосложения. У него было немного усталое лицо с глубокими морщинами вокруг рта, волосы у висков тронула седина. Однако глаза мужчины были проницательными, светились умом и казались глубокими. Острый взгляд не скрывали даже очки в черной стильной оправе. Одет мужчина был в темно-синюю рубашку, поверх которой виднелся темный галстук. Ничего лишнего – строгий, официальный стиль, не допускающий никаких вольностей.

– Андрей Максимович? – уточнила я.

Мужчина деловито кивнул и вопросительно посмотрел на меня.

– А вы… напомните, как ваше имя? – попросил он.

– Не знаю, сообщили ли вам обо мне, – проговорила я. – Меня зовут Татьяна Иванова, я недавно была на центральной подстанции Тарасова. Меня направили к вам, на пятую подстанцию. Я окончила фельдшерское училище, вот документы… Хотела бы устроиться фельдшером на вашу подстанцию, у меня имеются рекомендации…

– А, мне о вас доложили, – сообщил Андрей Максимович. – Недавно звонили с центра… Вы хотите работать фельдшером с Натальей Дьяковой, правильно мне сообщили?

– Именно так, – подтвердила я. – Мне известно, что фельдшер Натальи Романовны ушла в декретный отпуск и сейчас врач работает одна. Мне хотелось бы работать в паре с ней, потому что я в будущем планирую учиться дальше на врача. Поэтому я хочу сейчас у вас поработать, чтобы у меня были опыт и знания, которые невозможно почерпнуть из книг, даже самых хороших. А Наталья Романовна, по словам ее предыдущего фельдшера, умеет объяснять, она и ее учила…

– Вы, наверное, про Анну Чуркину говорите? Она с Натальей Романовной довольно долгое время работала.

– Да-да, именно про нее, – подхватила я. – Аня в декрет ушла, вот я с ней и разговаривала. Она очень хорошо отзывалась о Наталье Дьяковой.

– Все фельдшера, которые работали с Натальей Романовной, очень высокого о ней мнения, – согласно кивнул заведующий.

Мне показалось, что тон его голоса стал как-то мягче и теплее – может, он был солидарен с фельдшерами, которые были в восторге от Натальи?

Я подумала, что Андрей Максимович, возможно, симпатизирует Наталье – если так, то все сходится.

Ирина ведь рассказывала, что ее мать разговаривала поздно вечером по телефону с заведующим по поводу наркотиков и он оставил врача на работе.

Следовательно, Андрей Максимович заинтересован в том, чтобы Дьякова не уходила с подстанции, несмотря на все эти случайности, из-за которых другой начальник, возможно, уволил бы «проштрафившегося» сотрудника.

– Вы думаете, что я правильно поступлю, если стану работать в паре с Натальей Романовной? – поинтересовалась я. – Она же давно на «Скорой помощи»…

– На вашем месте я бы тоже постарался, чтобы ездить в паре с опытным профессионалом, – кивнул Андрей Максимович. – В смене, которая будет завтра, Наталья Романовна – одна из самых лучших врачей, и я говорю это обоснованно. Дело не в том, что она женщина немолодая. Некоторые сотрудники и постарше ее совершают грубые, непростительные ошибки. Дьякова любит свою работу, несмотря на то что она не такая легкая, как, скажем, служба в поликлинике или в больнице. В наше время настоящая редкость встретить хорошего врача, думаю, вы и сами прекрасно это знаете.

– Да уж, это точно, – кивнула я. – То есть вы принимаете меня на работу? Мне бы поскорее начать, чем раньше, тем лучше…

– Ну, в сегодняшнюю смену я вас поставить не могу, даже не потому, что вы не с начала суток, – сказал заведующий. – В этой смене у всех врачей есть фельдшера, а вот в завтрашней два врача ездят поодиночке. У Натальи Дьяковой и Светланы Одинцовой нет фельдшеров, поэтому вы можете выбрать врача, с которым работать. Светлана тоже хороший специалист, она помоложе Натальи, но у нее тоже неплохой опыт работы. Поэтому, если хотите, поставлю вас в пару к Светлане.

– Нет-нет, я лучше к Наталье Романовне, – поспешила «определиться» я. – Все-таки про нее мне рассказывали, с Аней я хорошо общаюсь. Поэтому, если можно, я выйду к Дьяковой…

– Ну, как хотите, – пожал плечами заведующий. – Мне без разницы, в какую смену и с каким врачом вас ставить. Просто имейте в виду, мало ли, может, с Натальей Романовной характерами не сойдетесь или общий язык не найдете… Такое тоже часто бывает, так что вы всегда сможете перейти работать к другому врачу. За это вас никто не уволит.

– Спасибо, буду знать, – кивнула я. – То есть завтра мне выходить уже на работу? Смена с девяти утра?

– С восьми, – поправил меня Андрей Максимович. – С восьми утра и до восьми утра, полные двадцать четыре часа. Вам удобно ведь добираться до подстанции?

– Да, поэтому я и выбрала пятую, – снова я кивнула. – Мне эта подстанция самая удобная, прямо недалеко от дома.

– Тем лучше, – улыбнулся заведующий. – За опоздания, сами понимаете, здесь по головке гладить не будут. В лучшем случае выговор накатают, это я вас сразу предупреждаю. По поводу внешнего вида. У врачей своя форма. Думаю, вы обратили на это внимание. Пока вам выдадут костюм – куртку и штаны, – со временем приобретете свой. Медицинская одежда продается в специализированных магазинах, потребуется адрес – вам либо я скажу, либо та же самая Наталья Романовна. Да у любого врача спросите, расскажут, где кто покупает. Ваш размер, думаю, найдется. Рост у вас не слишком высокий, но и не низкий, подшивать не придется. Так, с этим все ясно, комплект спросите в диспетчерской. Теперь давайте я вас проведу по подстанции, покажу, где что находится…

Мы вышли в коридор, и заведующий принялся меня знакомить с помещениями. Выяснилось, что в одной комнате находится спальня, или комната отдыха врачей и фельдшеров, отдельная комната отведена для старшего фельдшера – там хранились необходимые для работы медикаменты, которые раздавались врачам под личную ответственность.

Андрей Максимович коротко объяснил мне, где располагается комната для хранения отходов, куда выбрасывают использованные шприцы и иглы, показал кухню. Врачи, которые обедали вместе с водителем, уже уехали, поэтому кухня пустовала.

– У нас есть два холодильника, сюда ставят контейнеры с едой, – пояснил заведующий. – Сразу говорю, еду себе готовьте заранее дома, у вас не будет возможности заехать даже в магазин, а о кафе или столовых и не мечтайте. Вообще, отлучаться по собственным нуждам на работе строго запрещено, только по адресам и на подстанцию. Может, вы знаете, что раньше врачи, которые живут поблизости от подстанции, заезжали на обед и ужин домой. Сейчас этого нет, если кто-то отлучается хотя бы на пять минут к себе, его ждет выговор, вычет премиальных или попросту штрафная санкция, а если нарушение повторяется – то увольнение. Это – закон, он обсуждению не подлежит. Никаких магазинов, забегаловок на рабочем месте. Максимум, что еще возможно, и то под большим вопросом – это купить в ларьке бутылку воды, если ваша вдруг закончилась, а вы умираете от жажды. Но лучше брать с собой воду – если привыкли пить много жидкости, не поленитесь захватить с собой пару бутылок воды или термос с горячим чаем или кофе. Разогревать еду можно в микроволновой печи, вот она, чайник тоже есть. У нас врачи и фельдшера берут с собой специальные баночки с кофе и сахаром, но лучше все-таки иметь термос с уже готовым кофе. Так как спать вам вряд ли придется – сейчас очень много вызовов, – кофе лучше запастись впрок. Посуда тоже есть, но в будущем принесите свою собственную чашку и тарелку – мало ли, вдруг посуда будет грязной, а на обед и ужин дается мало времени. Вам же неприятно будет есть из грязной тарелки? Так, что еще… Ну, телевизор имеется, только у нас его редко когда смотрят, опять же, времени очень мало. Вы видите, сейчас ни одной бригады на подстанции нет. На кухне два стола, вообще один для фельдшеров и врачей, другой – для водителей, но там как придется, это не принципиально… Так, вещи можно класть вот в эту комнату, здесь же можно переодеться. Диспетчерскую вы уже видели, собственно, вроде все я вам показал… Если возникли какие-то вопросы, задавайте.

Вопросов у меня не было – я поблагодарила заведующего за то, что он потратил на меня свое время, еще раз уточнила, к восьми или к половине восьмого мне надо завтра явиться на подстанцию.

– Раньше тоже не нужно, без десяти восемь смело можете прийти, пока переоденетесь, как раз начнется ваша смена, – сказал Андрей Максимович. – Ну, если пока все ясно, не вижу смысла вас дальше задерживать. По всем вопросам обращайтесь к Наталье Романовне, диспетчеру – завтра будет дежурить Ольга Ивановна Мишина. Ну, или ко мне. Помните, с собой – форму, еду, воду, термос. Ну, и собственные знания в фельдшерском деле. Да, вопрос. Вы курите? Запах табака чувствуется.

– Ну… да, курю иногда… – ответила я, про себя прикидывая, что скрывать о своей вредной привычке долго у меня не получится. По крайней мере, не курить сутки вряд ли у меня получится, да и сомневаюсь, что другие врачи ведут такой уж правильный образ жизни.

– На подстанции курить запрещено, – ни капли не возмутившись, заявил заведующий. – Водители и курящие врачи и фельдшеры используют для этого улицу, за подстанцией. Имейте в виду, везде стоят камеры, поэтому спросите, где можно курить, у вашего водителя, он тоже курильщик. И, не дай бог, вы закурите в машине – за это не просто выговор, а увольнение. С этим все понятно?

– Да, конечно, – кивнула я. – Дымить в машине и на подстанции не буду.

– Поблизости от домов, где находятся больные, тоже не курите, – продолжил свои напутствия Андрей Максимович. – Пациенты не любят табачный дым, могут за это и жалобу написать. Вообще, с больными общайтесь вежливо. Помните, что в нашем мире всегда правы пациенты, а не врачи. Сейчас за любой проступок, за любое неосторожное слово на вас могут нажаловаться, а подобные неприятности никому не нужны. Конечно, если жалобы необоснованны, и Наталья Романовна, и я заступимся за вас, но лучше до этого не доводить. Помните, вежливое обхождение, опрятный вид, внимательность и предупредительность. Я вас ни в коем случае не запугиваю, просто предупреждаю. Да, и если вдруг захотите перейти в другую смену, сразу мне сообщайте. Если потребуется, смогу вас пристроить, у нас постоянная проблема с фельдшерами, народ на этой должности не задерживается, поэтому место найдется.

– Ну, я все же начну со смены Натальи Романовны, – сказала я. – Там посмотрим, как дело пойдет…

Заведующий кивнул, а затем велел мне взять форму и попрощался со мной. Он сказал, что стажировку мне проходить не нужно: так как у меня имеется документ о соответствующем образовании, а на подстанции с фельдшерами не густо, то к работе я могу приступать сразу же со своей смены.

Я зашла в диспетчерскую, и вежливая девушка Мария (так звали молодого диспетчера) выдала мне синюю куртку, сзади которой было написано «Скорая помощь», и такого же цвета свободные штаны.

– Конечно, в таком виде вы чем-то будете смахивать на космонавта, но потом привыкнете! – хихикнула девушка. – Я вот тоже сначала комплексовала, а потом плюнула на внешний вид – все равно целый день за столом сижу, и что на мне надето, мало кого волнует. А обувь лучше удобную наденьте, и носки шерстяные. Сейчас ночью холодрыга жуткая, ноги замерзнут – болячку подхватить можно легко. У нас врачи и фельдшеры уже самые теплые носки надевают, и обувь лучше свободную, ничего страшного, если старомодная. Самое главное в нашей работе – это удобство.

Я поблагодарила заботливого диспетчера и вышла из кабинета, оставив ее заниматься своей работой.

На улице не было ни одной машины «Скорой помощи» – наверное, Ирина была права. Вызовов и правда слишком много, уже три часа дня, а пообедала только одна бригада, насколько я могу судить…

Глава 3

Начинать свою карьеру фельдшера с выговора за опоздание мне не хотелось, поэтому я предусмотрительно завела будильник на шесть часов утра. Сделала я это для успокоения совести – я вообще-то не привыкла долго залеживаться в постели, но, кто знает, вдруг, когда нужно, я просплю и не успею толком собраться.

Вечером я погладила форму и попыталась даже соорудить себе нечто вроде обеда, а заодно и ужина.

Первым вариантом было пожарить котлеты – у меня в морозильнике имелись полуфабрикаты, – однако на вкус они оказались абсолютно несъедобными, поэтому я безжалостно выбросила свое неудавшееся творение в мусорку.

Попыткой номер два было приготовление картофельного пюре, однако и тут меня ждало сокрушительное фиаско.

Во-первых, я абсолютно не хотела чистить картошку, да и, если подумать, сто лет не готовила себе ничего сама.

Я с тоской оглядела пакет нечищеных овощей и, поняв, что не смогу себя подвигнуть на великий кулинарный подвиг, положила картофель обратно.

В конце концов, разозлившись и на продукты, и на собственную несостоятельность как повара, я отправилась в первый попавшийся магазин, где накупила себе пару пакетов лапши быстрого приготовления и хлеб с колбасой.

Кипяток на подстанции найдется, возиться с лапшой долго не нужно. На худой конец наделаю себе бутербродов, уж нарезать хлеб и колбасу я в состоянии…

Успокоившись на этом решении, я вернулась в свою квартиру, приготовила сумку на завтрашний день и со спокойной совестью улеглась спать.

Утром я проснулась за полчаса до звонка будильника, чувствуя себя бодрой и отдохнувшей. Сварила, как заведено, крепкий кофе, пожалела, что у меня нет хорошего термоса.

Конечно же, варить себе эспрессо на подстанции у меня явно не получится, для непредвиденных случаев имею у себя закрытую банку обычного кофе.

Что ж, на какие жертвы не приходится идти во имя расследования – даже на то, чтобы травиться растворимым, который я на дух не переношу.

Хуже него разве что пойло в автоматах, которое гордо величается «кофе», да пакетики с малопонятной химией «три в одном».

Ладно, черный кофе из банки – не самый худший вариант, поэтому я пересыпала себе кофе в маленькую баночку из-под витаминов, в такую же насыпала сахар.

Не забыла положить в контейнер пять кусков хлеба с колбасой, таким образом решив проблему со своим сегодняшним пропитанием.

Еще раз придирчиво осмотрела форму – нет ли на ней складок и пятен, и, убедившись, что с медицинским костюмом все в порядке, надела джинсы, теплый свитер и куртку и отправилась к своей машине.

Думаю, никто не станет спрашивать, почему я добираюсь до подстанции на своем собственном автомобиле, раз живу поблизости от подстанции.

Когда заведующий оформлял меня на работу, он поинтересовался адресом моего фактического проживания, поэтому пришлось соврать, что в паспорте указано мое предыдущее место жительства, а нынешнее в удостоверение личности не занесено.

Ладно, что там, пускай думает, что я живу у гражданского супруга, любовника или старшей сестры – как говорится, каждый думает в меру своей испорченности.

Ну, а автомобилем пользуюсь по той простой причине, что не привыкла ходить пешком.

В конце концов, в цивилизованных европейских странах народ даже в магазины добирается на личном транспорте, что уж говорить о месте службы…

Когда я зашла в здание подстанции, молоденькая диспетчер Мария сдавала смену другой работнице, полной пожилой женщине с короткой стрижкой.

По всей видимости, она хотела выглядеть моложе, поэтому покрасила волосы в рыжеватый цвет, а вместо обычной завивки предпочла сделать себе модельную прическу.

Правда, лет ей это не убавило, а даже напротив, женщина выглядела несколько комично.

На ее месте я бы воздержалась от подобных экспериментов, тем более что молодежная стрижка совершенно не подходила к ее полному лицу, на которое она щедро наложила толстый слой тонального крема. Глаза странная дама зачем-то обвела темно-синей подводкой, губы накрасила слишком темной помадой.

Либо у диспетчера были явные проблемы с чувством стиля и понятием красоты, либо у нее не имелось дома подходящей косметики, либо она насмотрелась женских журналов с «вредными» советами, как выглядеть моложе своих лет.

Не знаю, каков ее возраст на самом деле, но на вид я бы дала ей все шестьдесят, а то и больше. Не молодили диспетчера и очки в толстой роговой оправе – просто удивительно, как можно так изуродовать свою внешность.

Сейчас в магазинах оптики огромный выбор самых разнообразных оправ, можно купить недорогие очки, которые будут подходить конкретному типу лица.

Увы, диспетчер, похоже, остановила свой выбор на самой жуткой оправе, делавшей ее похожей на черепаху Тортиллу из «Золотого ключика».

Почему-то симпатией я к новому диспетчеру не прониклась – мне куда больше по-нравилась вежливая, внимательная Мария.

Однако придется смириться с тем, что в той смене, куда я устроилась фельдшером, придется иметь дело с пожилой «Тортиллой», как я окрестила про себя нового диспетчера.

Я растерянно огляделась по сторонам.

На меня никто не обращал внимания – коридор был заполнен персоналом, распознать, кто из них врач, а кто фельдшер, не представлялось возможным.

Все, как матрешки из одной коллекции, были одеты в синюю униформу, вот и разберись, кто из них кто.

И как, скажите на милость, мне искать Наталью Дьякову?

Остается воспользоваться методом исключения.

Скажем, вон та молодая женщина лет тридцати пяти, на которой медицинский костюм сидит как влитой и даже подчеркивает изгибы ее женственной фигуры, никак не может быть пятидесятилетней матерью Ирины.

А вот другая женщина, то ли врач, то ли фельдшер, по возрасту подходит.

На вид – около пятидесяти или чуть больше, волосы черные и кудрявые, может, вьются от природы, а может, химия или завивка.

Лицо ухоженное, хотя даже косметика не скрывает возрастных морщинок вокруг рта и в уголках глаз. Губы накрашены бордовой помадой, глаза подведены аккуратно и стильно.

Яркий контраст по сравнению с неумелой «боевой раскраской» диспетчера-Тортиллы.

Или та, другая женщина в синей униформе, блондинка примерно такого же возраста, как и кудрявая. Вот только глаза скрывают очки с затемненными стеклами, наверное, дама страдает близорукостью. Накрашенные губы, морщины выражены сильнее, нежели у первой кандидатки на роль Натальи Романовны. И вид куда более усталый, чем у других врачей.

Может, она только что отработала сутки, поэтому и выглядит не лучшим образом?

Я же не видела других врачей вчерашней смены. Кто знает, может, эта женщина сейчас отправится восвояси?

Молоденькая девушка, которой на вид было даже меньше лет, чем мне, никак не могла быть врачом. Скорее всего, она моя «коллега», то есть фельдшер.

Девочка сидела на краю кушетки в коридоре и проверяла какие-то бланки – то ли пересчитывала, то ли смотрела, нет ли описок и все ли бланки на месте. Рядом с ней лежала большая закрытая сумка – то ли девушка уже проверила сумку, то ли собиралась ее проверять.

Наверное, там лежат лекарства и аппаратура. Что еще может находиться в таком большом чемодане?..

Я решила, что можно попытаться наладить контакт с этой девчонкой, и присела рядом с ней.

– Доброе утро! – начала я наш диалог с обычного приветствия.

Вежливость – лучший способ заслужить расположение собеседника, поэтому лучше пользоваться данным приемом как можно чаще.

Я не ошиблась, девушка подняла на меня глаза и улыбнулась.

– Доброе! – ответила она мне. – Вы на дежурство или спросить чего хотите?

– И то и другое, – призналась я. – Я сегодня первый день работаю, фельдшером. И мне бы нужно найти своего врача. Я тут никого не знаю, и спросить не у кого – все заняты. Может, вы подскажете, где можно найти Наталью Романовну Дьякову?

– Так вон она, смену принимает! – Девушка кивнула в сторону блондинки в очках с усталым видом. – Вы тоже фельдшер, как и я? Меня Настя зовут, а вас?

– А я Таня, – улыбнулась я своей новой знакомой. – А вы тоже недавно работаете?

– Где-то два месяца, – прикинула в уме девушка. – Точно, следующая смена – как раз два месяца моей работы. В начале сентября устроилась, к Владе.

– Влада – это от имени Владислава? – поинтересовалась я. – Редкое имя, она врач этой смены?

– Влада – она Влада и есть, – усмехнулась Настя. – Ее так все называют, Влада Анатольевна. По-моему, у мужского имени Влад полное имя Владислав, но женщину ж Владиславой звать не будут! Она вон, молоденькая такая. Хотя, честно говоря, – Настя понизила голос, – я не очень хочу с ней продолжать работать. Хочу все у заведующего нашего попросить, чтобы поставил меня к Светлане Борисовне, она еще не пришла. Светлана Борисовна без фельдшера как раз, правда, я как-то стесняюсь. Еще Влада на меня обозлится, что я ушла, вдруг репутацию мне подпортит…

– А чем вас Влада не устраивает? – поинтересовалась я участливо. – Вроде молодая, с ней, должно быть, вам интересно.

– Да сложная она в общении, – призналась Настя. – Слишком гордая. Мне кажется, она ставит себя выше, чем есть на самом деле. Ну, как бы объяснить получше… Только вы Владе, да и вообще никому не говорите, что я вам сейчас сказала… Просто она… как бы так сказать, себе на уме, что ли. Остальные вот врачи с фельдшерами общаются нормально, а Владе непременно надо показать, что она выше меня по статусу, умнее и больше всего знает. Ее вообще не очень любят, только ей наплевать на мнение остальных. Дружит с некоторыми врачами, и то, как мне кажется, использует это в своих целях. Ну, не то чтобы использует, нет. Она жутко умная, в курсе всех новинок, постоянно повышает свои знания, читает много. Я ее сперва прозвала «заучкой Гермионой», по-доброму, конечно. Но она своими знаниями не делится: если я спрашиваю о чем-то, то говорит, мол, почитай такую-то книгу или найди такой-то справочник. Смешно иногда – мне интересно про какой-то препарат, так, для общего развития, я ж не врач, а она: «Книгу читай». Ради интереса посмотрела, что за книга, а оказалось, десятитомник по медицине. Этак мне его десять лет читать, чтобы про препарат найти. Пока я все прочитаю, уже и забуду, для чего затеяла все это. Ну, и все в таком роде. В общем, если она на вас начнет наезжать, вы внимания не обращайте. Конечно, мы редко когда пересекаемся с другими врачами и фельдшерами на дежурстве – итак вызовов прорва, но на всякий случай предупреждаю, Влада – тот еще фрукт. Ой, извините, мне ж надо сумку проверить до конца, а то сейчас Влада ругаться будет, что я к смене не готова…

Я не стала спрашивать, что за бланки Настя проверяет – ладно, пойду знакомиться с Натальей Романовной.

Хорошо, что удалось узнать, как она выглядит…

Усталая врач в очках уже проверила все лекарства, которые передала ей из рук в руки другая сотрудница подстанции, женщина помоложе лет на десять, но выглядящая тоже усталой и измотанной.

По всей видимости, сутки на подстанции выдались не из легких – вон как выглядит врач предыдущей смены…

Я подождала, когда Наталья освободится, а потом подошла к ней и, вежливо поздоровавшись, представилась:

– Меня зовут Татьяна Иванова, я устроилась на работу фельдшером, в вашу смену. Заведующий сказал мне, что ваш фельдшер ушла в декретный отпуск и я могу работать вместо нее.

– А, да, меня уже предупредили. – Мать Ирины улыбнулась, но выражение ее лица было по-прежнему усталым и каким-то озабоченным. То ли женщина о чем-то переживала, то ли всегда была такой – неотдохнувшей и измотанной жизнью. – Только работа тяжелая, сразу предупреждаю. Выдержать сутки на ногах не каждому по силам, поэтому сразу предупреждаю, первое время будете очень сильно уставать. Если, конечно, до этого нигде не работали сутки без сна.

– Да мне разное приходилось, – туманно пояснила я. – Ничего страшного, я выносливая, практически никогда не болею и могу без ущерба для здоровья не спать несколько дней подряд. К тому же всегда хотела работать на «Скорой».

– Ну, тогда вы по адресу! – снова улыбнулась Наталья, на сей раз более живо. – Если работа не нравится, то долго тут не продержишься. Не такая большая зарплата у врачей, а тем более у фельдшеров, чтобы оставаться работать из-за заработка.

– Про это мне тоже говорили, – кивнула я. – Я полностью готова ко всем этим трудностям. К тому же я собираюсь в дальнейшем учиться на врача, и мне нужен опыт работы. А Аня, ваш предыдущий фельдшер, говорила, что вы хорошо все объясняете и работать с вами в паре очень интересно и познавательно.

– Мне, конечно, приятно слышать столь лестные отзывы о себе, – сказала Наталья немного смущенно, – но Аня преувеличивает. В нашей смене много хороших врачей, да все специалисты высококвалифицированные, профессионалы. Поэтому вы можете пойти в фельдшеры к любому свободному врачу и останетесь довольны – Андрей Максимович берет на работу проверенных специалистов. Ой, ладно, что мы тут говорим, скоро уже восемь… Вам форму дали?

– Да. – Я показала пакет с костюмом.

Наталья отправила меня переодеваться и сказала, что подождет меня в диспетчерской.

Я быстро облачилась в куртку и штаны (и правда, наверное, сейчас я чем-то напоминаю космонавта!), после чего вышла в коридор.

– Танюш, бери сумку! – Наталья кивнула мне на увесистый чемоданчик наподобие того, что лежал перед Настей. – Ничего, если я буду обращаться на «ты»? Когда Аня со мной ездила, привыкла, но, если возражаешь, то есть возражаете…

– Нет-нет, мне даже удобнее! – заверила я ее.

– Тогда бери сумку, у нас уже адрес! – сообщила мне Наталья, а затем обратилась к высокому мужчине лет сорока пяти, видимо, к нашему водителю, от которого исходил стойкий запах табачного дыма: – Ехать нужно на Курпатова, двадцать семь, первый подъезд, это частный сектор. Больному семьдесят пять лет, жалобы на высокое давление, тяжесть в области сердца. Так, вызывает дочь… Танюш, ты умеешь снимать ЭКГ? Только не знаю, какие у вас в училище ЭКГ-аппараты, у нас на бригаду выдаются обычно трехканальные, но сегодня будем пользоваться шестиканальным.

Гм, вспомнить бы мне, какие еще аппараты бывают. Что-то не подозревала, что Наталья сразу начнет вникать в такие тонкости моего обучения.

Снимать электрокардиограмму я умею, но вот каким аппаратом, трехканальным, или шестиканальным, или какие вообще есть, не имею ни малейшего представления. Жаль, что в Интернет сейчас не залезешь – врач сразу поймет, что со мной что-то неладно…

– Вроде шестиканальные были, – наугад ляпнула я.

Если учесть, что курсы по медицине я проходила давно, то надо думать, современные аппараты отличаются от тех, на которых нас учили в академии.

Принцип работы с аппаратом я знаю, поэтому понадеялась, что разберусь. Наталья посмотрела на меня едва ли не с уважением.

– Эх, давно я училась в институте, – проговорила она. – Аню, наверно, тоже на шестиканальном учили, я даже не интересовалась. У вас, наверно, хорошие курсы по кардиологии были, раз современную аппаратуру давали?

– Да, училище очень хорошее, только и требования высокие, – подтвердила я. – Только не знаю точно, такой ли аппарат у меня был на занятиях, как у вас. Если вдруг запутаюсь, вы мне подскажете?

– Да, конечно, не переживай! – заверила меня Дьякова. – Ты же в первый раз выходишь, конечно, подскажу! Если хочешь, то с аппаратом на первом вызове сама буду работать, а ты посмотришь.

Подобный расклад меня полностью устраивал, я не стала изображать из себя «продвинутого» специалиста и заявила, что лучше посмотрю за действиями профессионала, а уж на следующих вызовах буду действовать самостоятельно.

Я поняла, что дабы втереться к Наталье в доверие, нужно вести себя с ней особым образом – льстить, но не грубо, а по делу, восхищаться ее профессионализмом, так, чтобы невозможно было догадаться, будто я расхваливаю врача просто так.

Не нужно быть хорошим психологом, чтобы отличить грубую, наигранную лесть от искреннего восхищения, поэтому я старалась не переборщить, а держаться с врачом так, как ведет себя послушный ученик по отношению к хорошему учителю.

Впервые за долгое время погода порадовала жителей Тарасова настоящим белым снегом, а не его жалкой пародией в виде смеси града, снежинок и дождя.

Сейчас как раз падали пушистые хлопья, мягко расстилающие свое уютное покрывало по улицам и дорогам.

Хотя небо и было пасмурным, но отсутствие солнца нисколько не тяготило, напротив, атмосфера казалась волшебной и немного нереальной. Как будто природа внезапно опомнилась и решила, что пора бы сменить постоянные осенние депрессивные слезы дождя на тихий, умиротворяющий шепот узорчатых снежинок.

Меня порадовало и то обстоятельство, что машина, на которой нам предстояло ездить по вызовам, оказалась не допотопным «уазиком», а современной белоснежной «Газелью», а значит, перемещаться по городу мы будем с комфортом.

Как-то не хотелось вытряхивать содержимое своего желудка на ухабах и резких поворотах, а езда на «уазике» ассоциировалась у меня именно с подобными приключениями.

Водитель открыл дверь машины, и мы с Натальей сели в машину. Затем наш шофер (позже я узнала, что его зовут Игорь Николаевич) настроил навигатор, проложил наиболее быстрый маршрут до пункта нашего назначения, и мы отъехали от подстанции.

– Слава богу, что ты наконец-то поставил нормальный навигатор! – заметила Наталья, когда мы уже ехали по дороге, объезжая утренние пробки. – А то с прошлым мучения сплошные были…

– А что такое? – поинтересовалась я. – Прежний навигатор был неисправен?

– Вроде того, – пояснила врач. – Игорь купил себе навигатор, так тот любил нам выдавать улицы, только не тарасовские, а, скажем, московские или рязанские. Один раз даже в Нижний Новгород нас услать хотел.

– Вот и надоело мучиться, – продолжил водитель. – Потратился, конечно, зато хоть возни поменьше, не то что с тем уродом…

– А я думала, что в машины навигаторы начальство выдает, – сказала я.

И водитель, и Наталья усмехнулись.

– Скажешь тоже! – хмыкнула врач. – Нет, конечно. Навигатор водитель на свои деньги покупает, начальники дедами морозами, увы, не работают…

Вскоре Игорь Николаевич припарковал машину во дворе частного сектора, где проживал наш первый на сегодняшний день пациент.

Миновав аккуратные, симпатичные частные коттеджи, мы подошли к обычным девятиэтажным домам, сразу оказавшись возле нужного подъезда.

Квартира пожилого больного располагалась на шестом этаже блочной многоэтажки.

– Танюш, бери сумку, пойдем к нашему дедушке, – сказала мне Наталья.

Я послушно достала свой чемоданчик, который в эти сутки мне предстояло таскать, и направилась следом за врачом.